Деловой эпистолярный текст конца XVIII – начала XIX в. в аспекте русской исторической стилистики (по скорописным архивным материалам Южного Урала)

6. Указание должности + именование (имя, фамилия) - в начальном блоке писем к подчиненным: «Горному смотрителю Телегину» (И-170-1-15).

Существование вариантов презентации адресанта и адресата ещё раз подтверждает неоднородность состава коммуникантов, с одной стороны, этикетность и профессионально-производственную специфичность анализируемых материалов - с другой.

Таким образом, диалогичность делового эпистолярия - важная типологическая категория данных текстов, проявляющаяся в наличии специальных средств выражения, реализующаяся в речевом поведении коммуникантов переписки.

В п. 3.3. предметом анализа является категория текстового времени. При анализе этой категории исследователи отмечают её векторный характер, функционально-стилевую специфичность, отражение в тексте с помощью грамматических средств [Тураева 1979, Папина 2002, Матвеева 2006].

Категория времени в деловом эпистолярии - типологическая текстовая категория, непременно присущая всем текстам, имеющая большое значение как для их содержания, так и для языкового оформления. Текстовое время в данном случае можно в целом определить как реальное, имеющее ряд специфических особенностей, характерных именно для эпистолярного делового текста. Содержание письма включает реальные факты, фиксированные во времени, отсюда - предельная конкретизация данной категории.

Деловой эпистолярий обладает специфической дискретностью: сложность (иногда даже мозаичность) ретроспекции при наличии одной точки отсчета в целом для всего текста; пересечение проспекций отдельных высказываний, зависимость развития событий от конечного общего пункта (в этом качестве может выступать не только достижение «производственных» результатов, но и общее требование любого характера, в том числе «незабытно писать и знать давать с ясностью» и т.п.). Наличие этих признаков является отражением категории времени внутри высказывания.

Таким образом, дискретность данных текстов проявляется в существовании такого вектора текстового времени, составляющими которого являются векторы времени входящих в текст высказываний: множественные, однонаправленные, пересекающиеся или параллельные, не противопоставленные, объединенные общей локализацией, отражающие общее реальное время.

Система языковых средств, составляющих анализируемые тексты, обеспечивает понимание адресатом реальности и конкретности текстового времени. Используются темпоральные лексемы и словосочетания: как конкретные, точные даты и номинации отрезков времени (год.., время…, число, месяц…), так и относительные - указывающие или на сопутствующие события, хорошо известные участникам общения, или на соотношение времени с основной датировкой письма (во время нахождения…, после того как…, через…дней после… и т.п.). Кроме прямого использования лексем-дат, номинаторами времени являются имена известных коммуникантам людей: заводчиков, управляющих, приказчиков (Фелкнер Иван Федорович, обербергмейстер, Златоустовских банковских заводов начальник).

В реализации категории времени большую роль играют грамматические средства языка. Для примера приведем использование предложений с предикативным центром, в составе которого глагольные формы настоящего времени. Настоящее подчеркивает, что именно на этот момент все доложено полностью, ничего не упущено и не скрыто, семантика этих форм позволяет передать постоянство выполняемых требований: «ис топориков коими разрубаютъ крицы что у нас таковаго железа совсемъ почти не бываетъ пред симъ до васъ съ ясностию донесено: а стараемся употребляя все меры делать железо дабы было гораздо приглядно, щдинаковои меры щдно полосное которое тянетца у насъ ныне … весма изрядно» (И-172-1-54-5).

С категорией текстового времени неразрывно связано такое явление, как точка отсчета, отправной момент в создании и понимании текста. Точка отсчета может быть представлена только в совокупности понимания времени и пространства текста, предварительно лишь можно отметить, что текстовому времени в деловом эпистолярии присущи объективность, точность, специальные языковые маркеры, характерные для делового языка соответствующей эпохи. Специфичны для исследуемых документов такие признаки: зависимость «векторного нуля» от избираемой составителем и требуемой от него периодичности создания текста; возможное возвращение к ранее упомянутым событиям.

В письмах, как ни в каких более деловых документах, присутствует человеческий фактор, и здесь мы говорим только об одном из его проявлений. События в деловом эпистолярии излагаются в целом четко, последовательно, соответствуют реальности, текстовое время линейно и реально.

В п. 3.4 рассматривается категория текстового пространства, имеющая особое значение для оформления содержания эпистолярного общения.

Из всех типов текстов полнее всего изучено художественное пространство. Антропоцентрическая концепция пространства художественного текста принадлежит прежде всего М.М. Бахтину, который писал о пространстве текста как, с одной стороны, внешнем окружении автора, с другой -отражении его внутреннего состояния, кругозора [Бахтин 1979, 1986].

Деловой эпистолярий необходимо рассматривать с этой точки зрения следующим образом:

- отражение пространства как реального места создания/прочтения текста;

- пространственная организация самого текста как инструмента деловой коммуникации.

Применительно к исследуемому материалу мы имеем дело с описанием в эпистолярных текстах XVIII-XIX вв. реального, объективного пространства, окружающего коммуникантов.

Представить содержание этого пространства позволяет определенная система языковых единиц разных уровней. Базовыми единицами, или ядерными маркерами, реального пространства, освоенного человеком, являются топонимы. В деловом тексте они выполняют текстообразующую функцию и являются ведущим признаком региональной принадлежности. Уникальным явлением, характерным лишь для уральских документов, являются топонимы, пришедшие из языков коренного населения Урала - башкир, татар (Иртяш, Увильды, Кыштым и др.).

Морфологическими маркерами локальности в текстах являются наречия и местоимения со значением указания на место, прилагательные, образованные от них (здесь, тут, сюда, там, оный, тот, здешний, тамошний и т.п.).

На синтаксическом уровне частотны обстоятельственные распространители грамматической основы простого предложения с локальным значением («мы из алешкиной пристани въ 6. часу въ 25. минуте в надлежащей путь отправились» (227-1-161-37).

Говоря о локальности как пространстве речевого произведения, остановимся на ряде важных, на наш взгляд, аспектов.

Текст письма имеет протяженность в пространстве, так как состоит из смысловых блоков (отрезков пространства), которые следуют друг за другом в определённой адресантом последовательности; тексту присуща категория связности; в тексте может наблюдаться относительная прерывность при смене блока основного содержания, которая не влияет на цельность текста; текст существует во времени.

Указатели локальности в структуре текста могут находиться в начальном и/или конечном блоках, в блоках основного содержания, в постскриптуме, на конверте. При этом можно заметить некоторые особенности адресантов: Н.Н.Демидов (и тот, кто пишет под его диктовку) включает данные единицы в конечный блок и блоки основного содержания; каслинские и кыштымские приказчики в четырехнедельных коротких рапортах - только в блоки основного содержания (БС), остальные адресанты примерно одинаково располагают эти указатели в конечном блоке -71%, в начальном блоке - 27%, в начальном и конечном блоке - 2%; практически в каждом тексте хотя бы один блок содержания также включает эти данные.

Кроме названных указателей пространства текста, находим лексемы и устойчивые сочетания-штампы, показывающие связь между его частями путем отсылки к ранее сказанному типа: «а изъ вышеупомянутого жъ… расходу…» (172-1-92-66, Н.Н.Демидов).

Отсылки указывают на такие свойства текста, как протяженность и цельность.

Общими для локальности и связности текста являются и такие языковые факты, как вводные слова, оформляющие мысли авторов, смысловые повторы, анафоры абзацев, использование обозначений пунктов.

Пространство исследуемых текстов линейно: изложение информации последовательно, перечисляются факты, располагающиеся в какой-либо последовательности (по времени, по значимости, по соответствию месту в процессе производства).

Линейность пространства, естественно, связана с линейностью времени. Как и все тексты делового языка (и современного официально-делового стиля), они находятся в системе горизонтальной и вертикальной коммуникации. В нашем случае преобладает вертикальная коммуникация: большая часть писем направлена или из вышестоящих контор (от управляющих, хозяев, наследников и т.п.) в нижестоящие (а также работникам, служителям), то есть коммуникация «сверху-вниз»; или из нижестоящих (от работников, служителей) к вышестоящим (управляющим, хозяевам). Горизонтальная коммуникация используется при обмене информацией между респондентами одного уровня.

Учитывая параметры и языковое выражение составляющих категории текстового пространства, можно утверждать, что деловой эпистолярий обладает таким неотъемлемым свойством делового языка, как реально-исторический характер текстового пространства.

В п. 3.5 анализируется категория текстового хронотопа, отражающая взаимеодействие и связь времени и пространства. Категории времени и пространства следует рассматривать в единстве во всех текстах, созданных человеком, так как это единство - выражение антропоцентричности существующей модели мира [Бахтин 1975].

Лингвистические и экстралингвистические характеристики реального времени в сочетании с характеристиками пространства создают специфический хронотоп, включающий три составляющих: хронотоп создания текста; хронотоп прочтения текста (при получении адресатом); хронотопы возможных трансформаций текста (при копировании письму присваивается номер в общей подшивке, указываются имена копииста или канцеляриста, обязательны примета «копия» и ссылка на автора типа «на подлинном руку приложил …», «подлинное подписано тако…», «подлинное подписал…» и т.п.; нередко предложение с антропонимом копииста растянуто по одному слову на каждый лист и написано в правом нижнем углу, что подчеркивало достоверность самой копии).

Образуется антропоцентрический пункт текстового хронотопа, эта точка фиксируется в тексте и в ряде работ называется исходной смысловой точкой, точкой отсчета [Степанов 1975]. Исходным антропоцентрическим пунктом текстового хронотопа считается тип «я-здесь-сейчас» [Степанов Ю.С., Матвеева Т.В.], отмечается и возможность вариантов: «я-там-тогда», «он-здесь-сейчас» и др. В исследуемых текстах наблюдаются следующие типы хронотопов:

1. Тип «Вы»:

а) «вы(ты)-там-сейчас»;

б) «вы(ты)-там-тогда»;

в) «вы(ты)-там-потом».

Названные варианты характерны преимущественно для писем заводчиков к работникам, вышестоящих лиц и учреждений к нижестоящим, переписки «сверху-вниз».

2. Тип «Мы»:

а) «мы(я)-здесь-сейчас»;

б) «мы(я)-здесь-тогда»;

в) «мы(я)-здесь-потом».

Данные варианты типичны для писем от работников к хозяевам, от служителей нижестоящих контор к вышестоящим, переписки «снизу-вверх».

3. Третий тип с исходной точкой «Он» и аналогичными вариантами возможен как для целого письма, так и для отдельного блока или части текста из нескольких блоков с общей проблемой, по частотности напрямую зависит от адресанта: в письмах Демидовых и управляющих Расторгуевых встречается редко, в письмах служителей и приказчиков - наравне с другими типами.

Связь времени и пространства находит своё выражение в отборе языковых средств, к примеру, время создания или прочтения текста запечатлено в организации предикативного центра предложений в составе высказываний (отнесение к прошлым или будущим действиям в зависимости от типа хронотопа).

Содержательной и формальной концепцией текстового хронотопа является анропоцентричность.

Локальность точки отсчета обозначается обстоятельственными оборотами со значением места, выраженными существительными с предлогами пространственной семантики, наречиями места, нередко все это - в сочетании с притяжательными местоимениями и прилагательными, образованными от наречий (при ваших заводах, на здешних заводах).

Темпоральность точки отсчета понимается из указания даты написания или получения, а также с помощью наречий (тогда, сейчас…), корреляторов, являющихся обстоятельственными оборотами, выраженными чаще всего существительными с предлогами по, в (по приезде, в…праздник и т.п.).

Поскольку в текстах отражается реальное время и пространство, точка отсчета конкретна и фиксированна, что подтверждает отнесение данных текстов к деловому языку. В связи с наличием нескольких смысловых блоков допускается перемещение локальной точки, что влияет на восприятие пространства текста.

Деловой эпистолярий, таким образом, имеет следующие характеристики текстового хронотопа: объективность, точность, конкретно-исторический характер, обязательное присутствие маркеров точки отсчета в тексте.

Категории цельности и связности, неотъемлемые категории делового эпистолярного текста, рассматриваются в п. 3.6. Эти категории обеспечивают структурно-семантическое и стилистическое единство коммуникативной цели данного текста, логической последовательности его блоков, соответствующего набора текстообразующих языковых единиц.

Текст заводской переписки представляет собой цельную единицу со своей системой внутритекстовых связей. Для него характерны как типичные, так и только ему присущие приемы организации текста.

К специфическим приемам относим то, что каждое письмо организовано в первую очередь обращением к адресату, и это обращение в разных формах является одним из основных средств внутритекстовой и межтекстовой связи. Обычно адресат назван в начальном блоке (контора, ответственное лицо, заводовладелец). Затем в блоках основного содержания присутствуют следующие элементы:

- повторы именований ответственных лиц: «господину Главному начальнику Ивану Алексеевичу Корелину… донесено» (И-227-1-158-18об);

- прямое обращение типа «милостивый государь», «батюшка». К примеру, в письме приказчиков Н.Н.Демидову (И-172-1-54-1-8) штамп «Млтивыи гдрь Никита Никитичъ: вашему благородию милостивому гдрю…» начинает текст; далее 11 раз употребляется обращение батюшка, 7 - милостивый государь, 2 - ваше благородие. Хозяева и управляющие повторяют прямые обращения чаще всего в высказываниях с отрицательной оценкой, угрозах, при обещаниях наказать. Как пишет Н.Н.Демидов приказчикам, «…проснитесь шелмы што вы Ето чудеситя…» (И-172-1-65-4).

- смысловые повторы в концовках блоков основного содержания; «въ златоустовскую кантору донесенiи посланы» (то есть Вам посланы); «…репортицы при семъ на разсмотрение препровождаютца»(то есть на Ваше рассмотрение) (И-227-1-181-3).

В анализируемых текстах присутствуют и традиционные, употребляемые во всех сферах бытования языка XVIII - начала XIX века средства внутритекстовой связи, нередко имеющие при этом специфические черты.

Все эти средства можно условно классифицировать по четырем признакам: 1) зависящие от предмета речи, содержания переписки и обеспечивающие его понимание; 2) поддерживающие постоянное внимание адресата или привлекающие его внимание; 3) служащие логическому повествованию и употребляемые не только для адресата, но и для самого адресанта, чтобы не потерять нить изложения; 4) грамматические формы, вербализующие грамматическое единство средств выражения подобных мыслей.

1. К первым относятся: повторы ключевых слов и фраз; включение в текст названий учреждений-адресантов (по приезде сюда в Сатку); наличие названия документа в тексте (во исполнение сего ордера); похожие по смыслу части блоков основного содержания с указанием на разные недостатки, с укором и наставлением («но прикащикъ Квансковъ удивительную и неимоверную оказалъ слабость, оставилъ обстоятельство сiе безъ всякаго взыскания, котораго мы ожидали съ любопытствомъ по день сей» - концовка блока; в другом блоке: «прикащику Кванскову делается постыднЂйший выговоръ» - И-172-1-187-103,104); канцеляризмы, отсылающие к уже названному (вышеупомянутый, как и выше уже упомянуто); местоимения и наречия для ссылки на предмет речи («контора сия» в каждом высказывании текста И-172-1-189-267).

2. Ко второй группе средств внутритекстовых связей относим: местоимения в качестве союзных слов (о коих, о которых, на котором руднике); обращения к адресату, о которых говорилось выше (батюшка, милостивый государь и т.п.).

3. Третья группа средств: смысловое и/или лексическое единство начальных элементов блоков и отдельных высказываний типа («Предписавъ такимъ образомъ конторамъ …Сказавъ все что слЂдуетъ Главной конторе…»); анафоры абзацев, представляющих собой отдельные высказывания (а что касается до…; о… (чем-либо); «о заплате за приписныхъ вольноотданных …крестьян денегъ…; о заплате имъ таковых денегъ» - в составе одного блока рядом стоящие высказывания (И-172-1-151-1); частицы в начале блока в качестве присоединительного элемента («Да писалъ ныне ко мне Андрей Егорович, что … нашли три новыя рудника» (И-172-1-128-48); вводные слова со значением оформления последовательности и порядка мыслей (следовательно, одним словом: «СлЂдователно расходъ нынешняго года прЂвосходитъ по 80 3/8 коп на каждаго рабочаго. Суммою на 414 ру 96 ко» - И-172-1-189-264об.).

4. Четвертая группа: представление информации по пунктам в самом тексте (как в примере из е.х. И-172-1-187: «1.е, Добычу породъ содержащихъ Золото очищая и отдЂляя отъ пустыхъ, верьха и низа, тщательнЂишимъ образомъ, и очищая такимъ образомъ пробовать всякое измЂненiе какова содержанiя, и сыпать въ кучи по различiю оного, ниже Золотника, въ Золотникъ, 1 Ѕ, 2, 2 Ѕ, / и такъ далЂе; …

2е, Чтобъ мЂста и послЂ выработки были равны, то прорезавъ поперечъ положенiя породъ на д†или на три сажени выработку, протчую пустую землю отваливать на выработанное мЂсто …»); видо-временная соотнесенность в использовании глагольных форм: как правило, на протяжении одного блока содержания, иногда и целого письма, выдерживается определенный рисунок: сначала употребляются формы глаголов настоящего/прошедшего времени или прошедшего времени со значением бытия, сообщения, конкретного действия, затем следуют формы настоящего/будущего времени со значением конкретного действия, завершает мысль предложение с императивной конструкцией. Для примера приведем блоки содержания хозяев (1) и служителей (2) из одной и той же переписки - Н.Н.Демидова с приказчиками.

1) «а што какъ бы вы ни размазывали о дорогом таком и неслыханномъ платеже за провозъ мраморныхъ вещей въ прошлой зиме, то впредь цыцъ и перецыцъ такъ скаредно и мыслить ибо ничего в резонъ не приму по явному такому расточению и плутнямъ вашимъ ибо вамъ велено за вещи в разсужденiи в вольных просимаго дорогова провоза а паче такого неслыханного и совсемъ нечестиваго, возить на своих заводскихъ, да помнить же а на такия скаредныя резоны отнюд не надейтца, а чинить по прежнему подтверждению, и писать» (И-172-1-69-10об.);

2) «щ примирителном разводе со стороны масалова здесь щт прикащиков ево ныне ничего батюшка не слышимъ, а какъ щпримечаетца щб оном щни и думать не хотятъ но толко стараютца хотя не по делу ябедничать: и для того такъ какъ и по юстицыи решено. вамъ своего такова ж удовольственного решения искать надобно въ :6м: депарътаменте сената, а то што на нихъ таких шишкуновъ смотреть и надеитца на примирителнои разводъ в каком же количестве и роде те спорные у насъ с ними леса пред симъ до васъ посланъ планъ ис коего и усмотреть щ всемъ ясно соизволите, и на то што у васъ происходитъ щжидать имеемъ вашего уведомъления» (И-172-1-54-13,13об.).

Таким образом, в данных текстах наблюдаются различные типы межфразовой связи.

Прагматическая структура делового эпистолярия позволяет говорить о наличии широкого круга межтекстовых связей, что способствует цельности восприятия и обеспечивает единый дискурс делового эпистолярного общения заводской канцелярии. Среди средств межтекстовой связи заслуживает внимания такой признак документа, как воспроизводимость в нем текста другого документа или упоминание другого документа - такие компоненты участвуют также и в обеспечении текстовой категории диалогичности и представлены в п. 2.2.

В эпистолярные тексты с глубокой древности включались фатические высказывания, в деловом письме это не только этикетный, но и необходимый содержательный элемент. Высказывания служат связкой между отдельными письмами, содержат данные о своевременности получения писем и их оформлении, дают возможность адресатам судить о скорости прохождения их посланий и, соответственно, о скорости возможных принятых мер и исполненных поручений, в общем, обеспечивают контакт во всех его проявлениях.

Фатические элементы можно условно разделить на следующие группы:

- отдельное высказывание как средство подтверждения и проверки контакта: «Письмо ваше отъ 5го ч сего Я имЂлъ честь получить; на которое симъ соотвЂтствую» (И-227-1-74-6) - в начальном блоке;

- ссылки в составе других высказываний, напоминающие о контакте: «На рапортъ твои отъ 18го сего августа за N248м испрашивающеи присылки для безостановочного горного производства свечь…» (И-170-1-15-46) - в блоке основного содержания;

- клишированные фразы о необходимости поддержания контакта в будущем: «и потому што учините щжидать имеемъ вашего уведомления…» (И-172-1-54-7об.) - в конечном блоке письма.

Таким образом, деловые эпистолярные тексты конца XVIII - начала XIX в. характеризуются структурно-семантической цельностью и внутритекстовыми связями, обеспечивающими понимание данных текстов как единиц деловой коммуникации своей эпохи.

В п. 3.7. исследуется текстовая модальность (тональность) делового эпистолярия, отражающая волевые и эмоциональные установки коммуникантов, отношение адресантов к предмету письменного диалога и к адресату.

В современных текстах официально-делового стиля, отражающих социально-ролевое общение, ориентированных на констатацию фактов и на предписание адресату, тональность либо нейтральная, либо актуализирующая волеизъявление. Анализируя письма прошлого, находим истоки формирования такой модальности как текстообразующей категории, и в наших текстах наблюдаем также оценочность. Среди специфических особенностей делового эпистолярия конца XVIII - начала XIX в. прежде всего необходимо отметить моносубъектность (единство адресанта на протяжении всего текста отдельного письма), в отличие от ряда других текстов, особенно художественных. Кроме того, эпистолярный текст, будучи часто многотемным, включающим несколько смысловых блоков, выражает несколько частных модальных значений на протяжении письма. Следующая особенность - общий реалистический фон на конкретно-исторической содержательной основе. И, наконец, как отражение социально-ролевых установок, доминирование волеизъявления в письмах вышестоящей стороны.

В данном исследовании выделяем языковые средства выражения следующих модальных значений: уверенность или неуверенность, согласие или несогласие, возможность или невозможность, волеизъявление разной степени категоричности (в том числе необходимость, долженствование, намерение, прямое изъявление воли и т.п.), оценку (в том числе эмоциональную, морально-этическую; положительную, отрицательную, сомнительную и др.).

Значение волеизъявления создается в текстах разных коммуникантов с учетом их социальной роли, выражается через сочетания глаголов приказать, учинить, предписать, подтвердить и др. в изъявительном наклонении с инфинитивом, обозначающим требуемое действие: устроить, запретить, взять, следовать, исполнить, осмотреть, пересчитать, продать, беречь, прислать и т.п. При этом приведенные формы инфинитива в роли обозначения требуемого действия могут употребляться самостоятельно, будучи предикативным центром соответствующих инфинитивных конструкций. В зависимости от категоричности волеизъявления эти сочетания могут сопровождаться отыменными единицами, словами категории состояния, несущими дополнительные смыслы модальной оценки (можно, должно, надобно, надо; должен, обязан; стыдно, совестно).

Значение долженствования как необходимости выражается соединением инфинитива с глагольными формами приходится, остается, предстоит, суждено, случается: «такои то необходимости и приходитца намъ прибавку ту на железо зделать» (И-172-1-54-15).

Просьба о волеизъявлении оформляется конструкцией инфинитив + глагол, выражающий просьбу, может сопровождаться винительным дательным, творительным падежом субъекта действия («благоволите милостивыи государь поспешить сюда отъправлениемъ ежели не можно более то хотя до восми тысячь рублеи, для шести заводовъ» - И-227-1-181-7).

Модальность текста обязательно включает элементы оценочности. Адресанты оценивают производственную ситуацию, качество продукции, отношение к работе служащих, условия жизни на заводах и т.п. Поэтому выражение оценок зависит не только от содержания высказывания, но и от социальной роли адресанта и адресата.

Прагматические оценки со значениями полезный - вредный находим в письмах хозяев и вышестоящих контор, в письмах нижестоящих лиц такие значения являются дополнительными в комбинированных высказываниях (советах). Основными средствами формирования такого значения являются наречия и слова категории состояния с соответствующей семантикой в предикативном центре высказывания.

Нормативные оценки обязательны в высказываниях, касающихся производственных процессов и ориентированы на значения правильный / неправильный, стандартный / нестандартный / бракованный (железо которое похужеи).

Телеологические оценки указывают на эффективность и целесообразность каких-либо мер (гораздо бы полезно… купить). Логические оценки выражают в деловом эпистолярии:

- достоверность (при помощи вводных слов правда, истинно, действительно, модальных частиц якобы, де);

- возможность сообщаемого (посредством вводных слов и сочетаний возможно, возможно ли);

- сомнение и недоверие (при помощи модальной частицы вроде, вводных слов верно, без сомнения, сомневаюсь, а также эмоционально-экспрессивных слов и выражений);

- согласие/несогласие и желание/нежелание в выполнении просьбы, приказания, требования (средства выражения - наречия и слова категории состояния типа ладно, хорошо, сочетания слов типа так и быть, обстоятельственные обороты с удовольствием, с охотой).

Аксиологические общеоценочные значения выражаются словами и сочетаниями слов со смыслом диапазона хороший - плохой.

К частнооценочным значениям, выраженным в текстах, относим эмоциональную и этическую оценку.

Для оформления эмоциональной оценки используются разные языковые средства, обладающие эмоциональностью в своей семантике (плут, бесился), эмоционально-экспрессивные устойчивые сочетания слов и предложения, нередко ставшие сегодня фразеологизмами (слухи носятца; ничего в резонъ хотя повитуху поитя не приму; лукавои васъ знаетъ; зарубить вамъ на носу; не развешивая ушей), лексемы со значением эмоциональной характеристики личностных качеств человека и оскорбительные номинации (свинья смелои блиновъ, разканалиямъ сущимъ), лексемы, выражающие эмоциональную характеристику действия, эмоциональное отношение к действию (по вашему лопоухому зеванью; сумазбродно мелитя) и др.

Количественная оценка - необходимый элемент делового эпистолярия, так как мера, объем, количество выпускаемой продукции, денег, рабочей силы и т.п. - основной предмет обсуждения в письмах. Оценивается не только прямое количество продукции, но и признаки производимых действий (быстро - медленно), признаки количества и качества (чересчур, слишком, достаточно, слегка, очень). При этом частотны формы сравнительной степени прилагательных, причастий и наречий (больше-меньше, превосходная степень - высочайший, исключительный - наи- , самый и т.п.).

В выражении оценки важную роль выполняют интенсификаторы. Усилители модальных значений - частицы и параметрические определения с усилительным значением (ведь, же, отнюдь, гораздо; самый, большой и т.п.), префикс пре (крепко и перекрепко), повторение частицы («отнюд отнюд и отнюдъ поганцы столько пенки и снастеи подъ страшным штрафом страшитца столько покупать и тратить» - И-172-1-65-4об).

Усредняющими, устанавливающими близость признака к центру шкалы оценки, служат сочетания качественных прилагательных с наречиями сравнительно, весьма, достаточно, употребление аналитических форм сравнительной степени прилагательных и наречий: расходы весьма умеренны.

Лексемы-уменьшители типа меньше, ещё меньше, уменьшающийся, ещё ниже, весьма мало и т.п. указывают на уменьшение признака, количества, они в текстах писем единичны.

Частотны минимализаторы, приближающие признак и количество к нижнему пределу, почти отрицанию: очень, крайне, совсем: «работа течетъ у насъ краине тиха и неуспешна».

Комбинацию практически всех средств выражения оценки находим в таком высказывании Н.Н.Демидова:

«да ещо какъ раков васъ раздавлю в силу прежняго крепкаго подтверждения непременно затемъ и писать пространней всемъ оставляю и вечно в золе валятца будитя, я васъ тогда безтианцов когда такъ научю какъ неприбыльно посвинячьи упрямъствовать и ослушатца боярина и обманывать ибо знаю какъ самъ себя што о всемъ пишу о возможном а не о невозможномъ вотъ тогда то вы добре меня узнаитя» (И-172-1-65-4об).

В целом высказывания, содержащие эмоциональные оценки, характерны в большей степени для писем заводчиков и управляющих заводами, в меньшей - для писем приказчиков, служащих контор, горных служителей. Переписка между заводскими конторами, между горными служителями (маркшейдером, обербергмейстером, шихтмейстером и т.п.) включает чаще количественные и рациональные оценки.

Во всех случаях употребления в деловом эпистолярии единицы, выражающие модальные значения - это отражение в тексте отношения адресанта к сообщаемому, его точки зрения, позиции, шкалы ценностей, социальной роли. Способы выражения этого отношения и оценки могут быть различными, избирательными для каждого автора и разновидности текста, но они обязательно мотивированны и целенаправленны. Поэтому тональность, или текстовая модальность, является неотъемлемым типологическим признаком исследуемых текстов.

Анализ реализации текстовых категорий в деловом эпистолярии конца XVIII - начала XIX в. позволяет утверждать, что данное речевое произведение представляет собой специфический текст, который характеризуется системой взаимообусловленных типологических признаков.

Текстовые категории информативности, диалогичности, времени и пространства, текстового хронотопа, цельности и связности, текстовой модальности, являясь типологическими признаками, обеспечивают адекватное понимание такого текста.

Коммуникативные смыслы реализуются на уровне высказывания, в структуре, оформлении и содержании текста делового эпистолярия. Общая информационная направленность эпистолярного общения актуализируется в номенклатуре речевых жанров, пронизывающей все блоки письма.

Эпистолярная коммуникация была бы невозможна без взаимодействия коммуникантов, что осуществляется посредством реализации в текстах категории диалогичности, предполагающей систему специальных средств презентации коммуникантов и выражения их мнения.

Текстовое время реально и линейно. Объективность, точность, предельная конкретизация, отражение региональных факторов, наличие специальных языковых маркеров на разных уровнях языковой системы - основные характеристики категории текстового времени в деловом эпистолярии.

Реальность, точность, конкретность, региональная привязанность являются также принципами выражения категории текстового пространства. Особенно ярко проявляются региональные компоненты при использовании номинативных единиц. Локальность как пространство данного речевого произведения отражается в структуре текста и его организации. Маркеры локальности имеют место во всех блоках письма. Формуляр и содержание эпистолярия, будучи связанными со своей эпохой, создают реально-исторический характер текстового пространства.

Органическое сосуществование и взаимодействие времени и пространства находит выражение в категории текстового хронотопа. Хронотоп исследуемого делового эпистолярия характеризуется прежде всего антропоцентричностью, исторической конкретностью, что отражается в специфике употребления языковых единиц и наличии в текстах маркеров точки отсчета.

Прагматическая направленность текстов делового эпистолярия определяет широкий круг межтекстовых и внутритекстовых связей, при наличии такой характеристики отдельного письма, как цельность текста. Этот признак специфичен именно для эпистолярной формы текста и отсутствует во многих других речевых произведениях.

Антропоцентричность в сочетании с коммуникативными задачами делового общения создаёт особую тональность делового эпистолярного текста эпохи становления литературного языка. В отличие от современных требований к деловой переписке, данные тексты обладают значительным эмоциональным потенциалом, разнообразием оценочных оттенков, в сочетании с традиционной для делового языка волевой установкой.

Глава четвёртая «Единицы делового эпистолярного текста конца XVIII - начала XIX в. представляет собой исследование функциональной и коммуникативной значимости элементов его структуры, рассматриваемых как единицы текста.

В п. 4.1. анализируются структурно-функциональные единицы делового эпистолярия.

Формуляр письма составляет линейная система блоков: начальный блок - от одного до десятков блоков основного содержания - конечный блок. При анализе прослеживается варьирование речевых стереотипов в оформлении блоков письма в зависимости от социального положения адресата и адресанта.

Традиционными блоками письма являются зачин и концовка. Эти части писем как хозяев производства, так и их служителей, этикетны, социально обусловлены, имеют в своём составе традиционные эпистолярные формулы и в то же время отражают личность писавшего и его общественный статус.

Блоки основного содержания (далее - БС) более специфичны, их можно представить, учитывая намерения адресанта и функциональную нагрузку в письме.

Блоки содержания в письмах служителей включают информацию-отчет о работе предприятий (чаще всего этот блок следует за начальным); высказывания-реакции на вопросы, запросы, претензии хозяина (управляющего) - подобный блок связывает между собой содержание писем заводчиков и приказчиков, обеспечивая диалог адресата и адресанта; изложение текущих проблем (этих блоков может быть несколько, например, о завершении построек, открытии новых месторождений и т.п).

Структура БС служителей традиционна: проблема (вопроса), анализ (информация), вывод; далее - обещание известить о результатах работы, т.е. «задача перед собой».

Основное содержание писем приказчиков представляет собой систему блоков, опирающихся на единичную структуру каждого из них и использование традиционных для эпистолярного жанра формул, служащих организации письменного диалога.

Блоки содержания писем заводчиков и управляющих с функциональной и структурной точек зрения таковы: рассуждение-анализ дел на заводах (текущие вопросы производства, жизни работников, экономические вопросы и проблемы); предписания, запросы, претензии и вопросы для ответного письма приказчиков; указание ознакомить определённых лиц с письмом и требование писать ответ.

Структура этих разных по функции и содержанию блоков также содержит все четыре вышеназванных части, а задача обязательно включает приказание писать.

Блоки содержания несут основную смысловую нагрузку письма, являются главной фактологической и предметно-логической составляющей делового эпистолярного текста.

Традиционными элементами для исследуемых текстов были темпоральные ссылки (даты написания и получения писем). Дата, как традиционная часть реквизитов делового документа, была особенно важна для адресата и адресанта, так как придавала письму официальность и обеспечивала в эпистолярных текстах последовательность получения информации. В сегодняшнем делопроизводстве дата является строго обязательным реквизитом делового письма.

Проанализировав формуляр текстов писем заводских контор Южного Урала конца XVIII - начала XIX века, отмечаем соответствие структуры и составных частей текста, а также порядка их следования эпистолярным традициям, сложившимся к этому времени в русской деловой коммуникации.

Штампы, формулы, употребляемые в текстах, характерны для деловой переписки своего времени. Письма представляют собой выраженный в содержании и оформлении единый монодиалог. Последовательно соблюдается блочная структура текста с соблюдением иерархии блоков в зависимости от соотношения в них содержательных и этикетных компонентов. На отбор языковых средств влияют нормы этикета, социальные отношения между адресантами, характер передаваемой информации.

В п. 4.2. представлена коммуникативная организация делового эпистолярия. Анализируется номенклатура высказываний в составе текста соотносительно с коммуникативными целями адресантов. При анализе писем опираемся на теорию речевых жанров [Бахтин 1979 и др.], применяем классификацию речевых жанров по характеру коммуникативной цели, предложенную Т.В.Шмелевой [1992, 1997]: информативные, императивные, оценочные, этикетные (ритуальные).

В исследовании природы и номенклатуры речевых жанров подробно останавливаемся на информативных, императивных и оценочных высказываниях, то есть на содержательной части текста письма.

Информативные речевые жанры представлены сообщением, предупреждением, запросом, ответом-справкой на запрос, объяснением, оправданием, вопросами и ответами. В письмах приказчиков и служащих таких высказываний более 55%, в письмах вышестоящих лиц и хозяев - порядка 20%.

Сообщение в письмах приказчиков, служителей контор, работников заводов и рудников - самый распространенный речевой жанр. Локутивную функцию сообщения выполняет лексическая презентация (доносим, репортуем). При её отсутствии более важная роль отводится ключевым словам (вывезти, ковать, отправить и т.п.). Своеобразными маркерами сообщений в письмах хозяев и управляющих можно считать лексемы знать, ведать и сочетания с ними типа о чем (сем) вам знать (ведать).

Различия в сообщениях служителей и хозяев (управляющих) особенно явны в проявлениях образа адресанта. Статус адресантов-заводчиков (управляющих) и служителей отражен в первую очередь в частоте употребления жанра сообщения. Кроме этого, в контексте сообщений вышестоящих лиц имеется прогнозирование ответного письма. В сообщениях служителей отсутствует инфинитив в качестве презентации высказывания, не используются императивные конструкции в функции предикативного центра.

Объединяет авторов тематика переписки (производственная деятельность), заинтересованность с обеих сторон, причем заводчики дают только информацию, а приказчики через нее отвечают на ранее поставленные вопросы, докладывают с особым старанием, употребляя слова: «как вы предписывали», «рабски доносим», «об этом стараемся ...» и т.п. Общее для обеих сторон - знание ими предмета разговора, общий дискурс.

Коммуникативная цель сообщения в исследуемых письмах - информирование по интересующим стороны проблемам, что соответствует назначению жанра. Речевой жанр сообщения непосредственно участвует в реализации текстовых категорий информативности, времени и пространства, отражает текстовый хронотоп, может включать элементы, влияющие на восприятие диалогичности текста письма и текстовой модальности.

Сообщение может в ряде случаев включать элементы, придающие ему форму предупреждения. Это высказывание обладает, кроме признаков сообщения, модальными смыслами (нежелательности, но возможности каких-либо отсутствующих в реальности фактов) и имеет следующую смысловую структуру: в первой части излагается информация о реальных фактах и событиях по всем правилам жанра сообщения, во второй части - возможные последствия упомянутых явлений, нежелательные для адресата.

Запрос и справка (ответ на запрос) типичны для эпистолярного текста до сегодняшнего дня. Они характерны для диалогического дискурса и имеются в письмах разных адресантов. Запросы и справки составляют в среднем 4,5% общего количества высказываний.

Запрос включает вопросительное предложение с предикативным центром, в составе которого глагол в изъявительном наклонении, называющий конкретное действие, интересующее адресанта. Необходимые элементы запроса - вопросительные местоимения, наречия, частицы (какой, когда, ли и др.). Запрос представляет собой двухуровневое высказывание: основная информация - в его «вопросительной» части, в ней упоминаются известные адресанту факты (события) и запрашивается их характеристика (степень проявления, подтверждение наличия); другая часть, как правило, вторая по расположению, частично или полностью состоит из речевого стереотипа иллокутивной направленности (писать съ ясностию, объяснительно репортовать).

Коммуникативная цель запроса - получить информацию по оговоренным фактам (событиям, явлениям) в письменном виде и в указанные сроки.

Со стороны приказчиков и других служащих в ответ следовали справка и объяснение.

В справке, как и в сообщении, может присутствовать лексическая презентация жанра, в том числе лексема справка в составе одного из предложений. Содержание справки разнообразно и широко, в ней анализируются чаще всего спорные факты, указанные управляющей стороной недостатки, уточняются данные о работе предприятий и выпуске продукции. Подтвердить или отрицать факт, проанализировать выполнение инструкций, изложить результаты проверки (ревизии) - такие вопросы для справок сохранились с конца XVIII - начала XIX вв. до наших дней.

Коммуникативная цель справки - информирование и поддержание диалога.

Объяснение в первую очередь информативно, так как содержит конкретные факты и цифры. Но это высказывание характеризуется синкретичностью, выражающейся в наличии элементов оправдания. На каждый пункт запроса следует отдельное высказывание-объяснение со своей темой и своим обоснованием фактов и действий.

Оправдание не объясняет факты, а излагает признаки невиновности адресантов: «щ неимении нами нижаишими всякого рода промысловъ, вредившихъ вашъ интерес пред симъ наша вамъ истинная клятва обявлена которую и теперь тем же подтверждаемъ». (И-172-1-61-11об.,12). Главное в оправдании - извинительный тон, коммуникативная цель - передача информации, смягчающей гнев хозяина, убеждение в своем старании и верности. Характерны при этом формулы: «сколько б ни старались», «о пользе вашей стараемся» и т.п. Оправдание тесно связано с предыдущим дискурсом - это ответная реакция на обвинение в нарушении требования, негативную оценку деятельности.

Запрос, справка, объяснение и оправдание важны для эпистолярной коммуникации, так как способствуют созданию связного дискурса и свидетельствуют о его наличии. Данные высказывания играют важную роль в реализации текстовых категорий информативности, диалогичности, цельности и связности.

Аналогичную функцию в эпистолярных текстах выполняют вопросы и ответы.

Лексической презентацией вопросов служат вопросительные местоимения, наречия, частицы (каков, какой, сколько, как, где, ли, ль). Иллокутивная сила этого высказывания направлена на адресата, иллокутивная функция - вызывать действие адресата, связанное с ответом.

Адресанты заинтересованы в получении ответа на свои вопросы, вытаются усилить воздействие на адресата экспрессивными элементами (Н.Н.Демидов в каждом письме повторяет, как штамп: «о всемъ съ ясностию писать ко мне, да и всегда еженедельно о всем же писать ко мне незабытно съ ясностию и знать давать» - И-172-1-69-8). Такие компоненты не превращают вопросительное высказывание в императивное, но придают тексту категоричность, жесткость в требовании ответа.

Коммуникативная цель вопроса - получение достоверной и полной информации по любым вопросам.

Ответ по форме близок к сообщению: это и есть сообщение, но по заданной теме и в заданном русле.

В ответах хозяев и вышестоящих служащих присутствуют два противоположных по смыслу содержательных компонента: разрешение и отказ. В фондах Златоустовской конторы есть разрешения типа «не возражаю, не против, не воспрещается, не запрещено», как в приведенном выше (п.3.1) примере: «женокъ просившихся в разные селенiи для полевых работъ…уволнять на трехънедЂльнои срок не воспрещается» (И-170-1-15-47). В современном делопроизводстве используются оба варианта, в зависимости от характера документа-просьбы.

Коммуникативная цепочка вопрос - ответ - обмен информацией обеспечивает связный дискурс, является признаком эпистолярности, участвует в формировании диалогичности и связности текста и межтекстового пространства.

Информативные речевые жанры обслуживают информативную часть переписки, преимущественно входят в состав блоков основного содержания. Они имеют общую коммуникативную цель - информирование, отражают социально-имущественные отношения между адресантами. Среди них есть жанры, информирующие лишь о прошлых фактах без дополнительных оттенков смысла (сообщение), жанры-реакции (ответ, справка, объяснение), а также жанры, направленные в будущее (предупреждение). Допускаются случаи внедрения императивных и оценочных элементов в информативные высказывания, что отражает тенденцию к синкретичности, существование возможности проявления личностного начала в деловом эпистолярном общении.

Императивные речевые жанры: приказ, предписание, требование, просьба, совет, распоряжение, предложение, поручение, угроза, обещание.

Приказ - самое категоричное высказывание. В побуждении к действиям адресата, обязательности исполнения, категоричности и заключается коммуникативная цель приказа.

Снижение категоричности превращает высказывание из приказа в распоряжение. Распоряжения содержат единичные и конкретные действия или напоминание о необходимости уже обговоренного.

По форме и структуре эти речевые жанры аналогичны. Различие - в лексических средствах, отражающих силу побуждения. В приказе имеются экспрессивные средства языка, что не свойственно распоряжению.

Коммуникативная цель распоряжения - побуждение адресата к действию, качество и скорость выполнения которого важны, но не касаются стратегических производственных вопросов.

Предписание как речевой жанр отличается от приказа и распоряжения тем, что может включать ссылки на прошлые недостатки или негативные факты в результате проверок, содержит обоснование или несколько слов об ожидаемом эффекте, цели или результате предписываемых мер, а также о наказании за ненадлежащее исполнение. Коммуникативная цель предписания состоит в побуждении адресата произвести определенные действия с надлежащим качеством исполнения.

Предложение как высказывание сочетает императивную основу с короткой уведомительной частью. Предписание в предложении отличается от аналогичного высказывания в распорядительных предписаниях: в качестве презентации содержит самоназвание всего документа; семантика ключевых слов отражает особенности «организационного» содержания; отсутствуют угрозы наказаний; данное высказывание предполагает и прогнозирует ответ.

Приказ, распоряжение, предписание, кроме императивности, называют действия и факты, с ними связанные, то есть несут новую для адресата информацию. Единственный императивный жанр, который не содержит новой для адресата информации, - требование. В требовании - повторяющаяся информация о качестве и сроках различных работ, вернее, сведения о желаниях хозяина на этот счет. Смысл требования - в словах, обозначающих необходимое действие (глаголы), факты (имена), качества (в основном - прилагательные, наречия). Например, железо должно быть «мягкое», «без охолий».

Коммуникативная цель требования - побуждение адресата к повторяющимся, непрерывным действиям надлежащего качества с целью получения желаемого автором результата. Требование тесно связано с остальной частью дискурса.

В письмах хозяев и управляющих активно употребляется поручение. Оно состоит из двух частей: приказание передать нечто, потребовать от кого-либо что-либо и т.п., информация о действии, которое необходимо совершить третьему лицу.

Коммуникативная цель поручения - передача опосредованной адресатом установки на действие третьему лицу.

Все приведенные неисполнительские речевые жанры - из писем хозяев, управляющих и высокопоставленных служащих.

Приказчики, горные мастера, служители контор тоже использовали императивные жанры: просьбу, совет. При небольшом общем (8%) количестве императивных высказываний приказчиков Каслинского и Кыштымских заводов просьба составляет 1,5%, в письмах служащих Златоустовских заводских контор просьбы - 9 % всех высказываний.

Авторы просьб не обладают такими полномочиями, как хозяева, поэтому могут лишь просить, а не требовать или приказывать. Просьба оформляется с помощью формул вежливости типа «покорнеише прошу», «нижаише прошу» и др., далее следует инфинитив, обозначающий основное действие. Просьба построена в соответствии с этикетом: формулы вежливости и уничижительные конструкции типа «мы нижаишия» - обязательные элементы просьбы многих служителей.

Коммуникативная цель просьбы - изложить желание адресанта так, чтобы адресат принял решение действовать в интересах адресанта.

Совет имеет несколько другую коммуникативную цель - предложить адресату действовать в его собственных интересах: «господинъ ихъ с вами делаетъ толко приторшку ... в разсужденiи чего и должно вам батюшка какъ выше значитъ поскорее совершить с нимъ купчюю крепость дабы из оных никто им выключаемъ ис продажи не был ...» (И-172-1-54-32 об).

Совет состоит из информации, изложения предлагаемого действия, предполагаемых последствий бездействия, этикетных средств, для усиления воздействия допускаются экспрессивные единицы.

Исполнительские императивные жанры заключают в себе действия самого автора. Такие высказывания есть в письмах обеих сторон. Это угрозы хозяев и управляющих, обещания служителей и хозяев.

Угроза - средство запугивания и «подстёгивания» приказчиков, широко используемое Н.Н.Демидовым, встречается и в письмах управляющего Кыштымскими заводами П.Я.Харитонова. Высказывание состоит из мотивировки и возможного наказания, явно выраженного или предполагаемого. Иногда употребляются экспрессивные средства, усиливающие угрозу: «в золе наваляетесь», «как раков раздавлю» и т.п. Угроза может быть выражена прямо (штраф) и косвенно, если она рассчитана на догадку адресатов о негативном отношении к ним автора (недоверие, презрение). Категоричность угроз отражена в выборе лексических средств: эмоционально окрашенные лексемы (нерадивыя, бестианцы, нерадивцы, нахальники), а также в употреблении инфинитивной императивной конструкции - предостережения (вам того бояться, страшиться).