Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Модели экономической интеграции: мировой и постсоветский опыт

Либман Александр Михайлович

Специальность 08.00.14 - «Мировая экономика»

Москва - 2009

Диссертация выполнена в центре проблем глобализации и интеграции Учреждения Российской академии наук Институт экономики РАН

Научный консультант

член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, профессор

Гринберг Руслан Семенович

Официальные оппоненты:

доктор экономических наук, профессор Евстигнеев Рубен Николаевич

доктор экономических наук, профессор Буторина Ольга Витальевна

доктор экономических наук, профессор Лексин Владимир Николаевич

Ведущая организация:

Учреждение Российской академии наук Институт мировой экономики и международных отношений РАН

Защита состоится « 18 » мая 2010 г. в 14:00 часов на заседании Диссертационного совета Д 002.009.02 в Учреждении Российской академии наук Институт экономики РАН по адресу: 117418, г. Москва, Новочеремушкинская ул., д. 42а

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии наук Институт экономики РАН

Автореферат разослан «_____» ______________ 2010 г.

Ученый секретарь совета

доктор экономических наук, профессор ____________________ Волошин В.И.

Общая характеристика диссертации

Актуальность темы исследования. Процессы региональной экономической интеграции во многом относятся к числу ключевых в мировой экономике, начиная с послевоенного периода. В различных регионах мира отдцельные группы государств инициировали разнообразные интеграционные проекты и инициативы, призванные обеспечить более глубокую взаимосвязь национальных экономик. В то же время результативность разнообразных региональных интеграционных группировок сильно различается - от достигшего в определенных аспектах квазигосударственного уровня регулирования ЕС до многочисленных «псевдоинтеграционных» структур, не обеспечивающих даже минимального устранения барьеров на пути торговли и движения факторов производства. Понимание движущих сил и факторов успеха или неудачи интеграционных инициатив становится, таким образом, одной из важных задач исследования мировой экономики. Было бы логично предположить, что результаты интеграции во многом зависят от особенностей взаимодействия национальных экономик, которые, по всей видимости, можно свести к ограниченному числу моделей интеграции. Под моделью интеграции понимается устойчивое сочетание трех основных характеристик интеграционных процессов в том или ином регионе: игроков (со специфическими интересами и ресурсами); процессов их взаимодействия; и институциональной среды, регулирующей это взаимодействие

Конечно, типам и моделям региональной экономической интеграции посвящена обширная теоретическая и эмпирическая литература. Начиная со стандартных «стадий интеграции», в международной экономике и смежных исследовательских областях сформировалось множество подходов к классификации региональных интеграционных проектов и способов интегрирования регионального экономического пространства. Достаточно упомянуть выделение «негативной» и «позитивной» интеграции у Я. Тинбергена и Дж. Пиндера или противопоставление европейской модели регионализма и «открытого регионализма» азиатско-тихоокеанского региона. В какой-то степени появление этих альтернативных подходов связано с проблемами при применении стандартных стадий интеграции к анализу проектов за пределами Европейского Союза; большинство региональных группировок в Азии и Америке не следует в своем развитии четкой последовательности перехода от зоны свободной торговли через таможенный союз и общий рынок к экономическому союзу, а, например, сочетает либерализацию торговли и движения капиталов с отказом от наднациональных институтов (или, напротив, концентрируется на создании последних для обеспечения производства региональных общественных благ без устранения барьеров для экономического обмена).

Тем не менее, как представляется, в существующих исследованиях в недостаточной степени учитываются три важных аспекта. Прежде всего, выделение основных моделей интеграции должно учитывать то обстоятельство, что «интегрирующей силой» в рамках того или иного пространства могут выступать не только государственные структуры, создающие сеть формальных соглашений и институтов, но и негосударственные игроки: корпорации, неформальные торговые сети и негосударственные источники норм и правил. Во многих случаях именно взаимодействие негосударственных игроков определяет масштабы реального взаимопереплетения экономик стран региона. В связи с этим адекватная типология моделей экономической интеграции должна учитывать как основанные на преобладании государств, так и определяемые в основном бизнес-структурами различного типа интеграционные проекты.

Во-вторых, существенным упрощением было бы сведение интеграции на уровне государств к системе добровольных соглашений и норм. На практике во многих случаях ключевую роль в эволюции региональных проектов играет асимметрия игроков, часто располагающих значительной переговорной властью. В целом мировая экономика может и должна восприниматься как специфическая система власти, характер неравномерностей в которой и определяет результаты ее функционирования. Неравномерности власти не сводятся исключительно к возможным «наднациональным» органам и бюрократии; не менее важной становится асимметрия между участниками интеграционного соглашения. А в этом случае используемые в интеграционной группировке способы интеграции (например, достигаемые ею «стадии» интеграции по Б. Балаше, преобладание позитивной или негативной интеграции, открытого или традиционного регионализма) во многом определяются именно этой системой власти.

В-третьих, наконец, нельзя забывать, что происходящие в мировой экономике процессы интеграции национальных хозяйств часто параллельны процессам внутренней интеграции в рамках отдельных государств. В реальности формирование кластеров экономических взаимосвязей не обязательно следует структуре формальных межгосударственных границ; соответственно, обеспечение взаимопереплетения экономик отдельных территорий становится важной задачей для многих крупных государств. Если в этих государствах регионы обладают достаточными полномочиями для того, чтобы оказывать существенное влияние на экономическую политику (как это происходит, например, в федерациях), то и проблемы переговоров между различными территориальными центрами публичной власти могут оказаться в чем-то схожи с взаимодействием интеграционных группировок.

Естественно, было бы чрезмерным упрощением отождествлять проблемы интеграции экономического пространства, скажем, ЕС и США. Но с теоретической точки зрения важно не просто зафиксировать эти различия, а определить, какие именно особенности механизмов принятия решений внутри государств приводят к отличным (или тождественным) результатам по сравнению с международной интеграцией. А это, в свою очередь, требует соответствующей структуры типологии моделей интеграции.

Все перечисленные проблемы по отдельности, как будет показано далее, в принципе обсуждались в литературе. Тем не менее, с точки зрения изучения процессов региональной экономической интеграции интерес представляет комплексный анализ моделей интеграции, учитывающий все три указанные выше проблемы. Иначе говоря, необходимой становится разработка типологии моделей интеграции, учитывающей существование моделей с различными структурами власти, ролью негосударственных игроков и значимостью меж- и внутригосударственного взаимодействия; определение факторов их эволюции и результативности; и тестирование полученных выводов на основе детального анализа разнородных моделей, функционирующих в схожей экономической, политической и институциональной среде.

Сказанное в полной мере применимо и к проблематике формирования внешнеэкономической стратегии России, для которой проблемы региональной интеграции играют немаловажную роль. Попытки формирования интеграционных объединений на постсоветском пространстве до сих пор во многом были неудачными, не позволив добиться сколь бы то значимых результатов. Между тем, в подавляющем большинстве случаев эти проекты ориентировались на опыт, вне всякого сомнения, наиболее успешной интеграционной группировки последних десятилетий - Европейского Союза. В связи с этим необходимо, во-первых, понять причины низкой результативности данной интеграционной модели в регионе СНГ, и, во-вторых, попытаться выявить другие модели интеграции на постсоветском пространстве (скажем, внутренней интеграции в отдельных странах или интеграции за счет активности негосударственных игроков) и оценить их сравнительную эффективность по отношению к инициируемым государствами интеграционным проектам.

Далее, нельзя забывать, что сами по себе постсоветская интеграция и эволюция отношений центра и регионов в странах СНГ - а также, что особенно важно, соотношение этих двух процессов - эндогенны по отношению к общему многоуровневому процессу трансформации. Иначе говоря, корректная оценка самого по себе трансформационного процесса в России и его результатов невозможна без изучения логики интеграции и децентрализации как двух тесно взаимосвязанных явлений. Всем сказанным и обуславливается актуальность настоящего исследования.

Степень разработанности проблемы. Проблематика региональной экономической интеграции и ее моделей, вне всякого сомнения, была подробно исследована в существующей экономической и политико-экономической литературе. Исследования, посвященные позитивному анализу формирования международных союзов и федераций, принадлежат А. Алезине, Ч. Бланкарту, П. Болтону, Дж. Бьюкенену, Б. Вейнгасту, Ш. Веберу, К. Вэрнеруду, С. Гойалу, Г. Гроссману, А. Каселла, Р. Кеохану, В. Макарову, Э. Мансфилду, Дж. Наю, А. Олофсгарду, П. Ордершуку, Г. Роланду, М. Руте, Т. Сандлеру, К. Сталю, Э. Сполаоре, Э. Хаасу, П. Хаасу, Э. Хелман, А. Хилману, К. Шарпф, Ф. Шмиттеру, Ф. Этро и др. Тем не менее, в большинстве случаев речь идет о работах, фокусирующих внимание на формальных проектах интеграции за счет взаимодействия государственных структур, и не рассматривает собственно проблему власти и возможности принуждения. Помимо этого, хотя и строится обобщенная теория, часто пригодная для анализа и международной, и внутренней интеграции, не исследуются возможные принципиальные различия между ними.

Некоторые работы учитывают эти три обстоятельства. Роль асимметрии власти изучается рядом теоретических направлений международной политической экономии и либеральной межправительственной теории интеграции (К. Валтц, Г. Генна, Р. Гилпин, Ч. Киндлебергер, Д. Лэйк, А. Моравчик, Б. Эфрид). Анализ негосударственных игроков как субъектов интеграционных процессов находится в центре внимания теории «нового регионализма» (М. Шпиндлер). Наконец, существуют отдельные исследования по сравнительному анализу эволюции федераций и международных союзов (хотя их число и крайне невелико; следует упомянуть таких авторов, как Ч. Ректор, П. Ордершук и У. Райкер). Тем не менее, интегрированные типология и анализ моделей интеграции, учитывающие все три обстоятельства, насколько можно судить, отсутствуют.

Проблемы теории региональной экономической интеграции и регионального взаимодействия на постсоветском пространстве, были подробно исследованы в работах А.Барковского, О.Богомолова, М. Брилл Олкотт, О. Буториной, В.Вашанова, С. Глинкиной, Л. Глухарева, Р.Гринберга, В.Евстигнеева, Л.Зевина, К. Михайлопулоса, Ф.Клоцвога, Л.Косиковой, Й. Линна, Л. Фрейнкмана, М. Стержневой, Д. Тарра, Н. Ушаковой, А. Цыганкова, Н. Шумского, А.Шурубовича, Ю.Шишкова. В то же время большинство перечисленных авторов практически не рассматривает роль негосударственных игроков и взаимодействие и сравнительный анализ внутренней и трансграничной интеграции. Конечно, отдельные аспекты взаимодействия на микроуровне рассматривались в работах А. Абалкиной и М. Головнина (финансовые рынки и банковская система), Е. Винокурова (инфраструктурные отрасли), П. Ватра, К. Крэйн, А. Кузнецова, О. Оликер, Д. Петерсена и А. Юданова (взаимные инвестиции), С. Рязанцева, Е. Тюрюкановой и О. Резниковой (миграция). В работах автора настоящего исследования, выполненных совместно с Б. Хейфецем, была предложена целостная концепция «корпоративной модели интеграции», обобщающая различные аспекты взаимодействия негосударственных игроков как движущих сил консолидации экономического пространства, получившая дальнейшее развитие в настоящей работе («модели неформальной интеграции»).

Внутренняя экономическая интеграция в России исследована в эконометрических работах П. Берковитца, К. Глущенко и Д. Дейонга; помимо этого, существует обширная литература, посвященная формированию и эволюции российского экономического и политического федерализма и роли бизнеса в этом процессе (С. Валентей, В. Гельман, Р. Евстигнеев, Е. Журавская, Н. Зубаревич, Е. Коломак, А. Лавров, В. Лексин, Х. Мартинес-Васкес, Н. Петров, А. Плеханов, В. Попов, К. Росс, С. Синельников-Мурылев, Л. Соланко, П. Содерлунд, Д. Трейсман, И. Труин, Р. Туровский, М. Филиппов, О. Швецова). Однако все эти работы концентрируют внимания исключительно на внутриэкономических аспектах; сравнительный анализ международной и внутригосударственной интеграции остается недостаточно развитым (определенным исключением являются работы Л. Вардомского, опирающиеся, впрочем, на системно-структурный подход, а не на теорию рационального выбора, как настоящее исследование). Помимо этого, практически не исследована проблема децентрализации и интеграции рынков в других странах СНГ; попытки сравнительного анализа взаимодействия центра и регионов предпринимались лишь в немногих работах (С. Солник, Л. Уэй), затрагивающих лишь ограниченное число стран и проблем.

Подводя итог, несмотря на существование обширной литературы, рассматривающей отдельные аспекты интересующего нас явления, насколько можно судить, отсутствуют работы, предлагающие систематический анализ интеграционных процессов с учетом роли факторов власти, присутствия негосударственных игроков и соотношения внутренней и международной интеграции. В исследованиях интеграции на постсоветском пространстве работы, посвященные формальному постсоветскому регионализму, также достаточно четко обособлены от литературы по федерализму и внутренней интеграции рынков и изучения корпоративной интеграции и взаимодействия бизнес-структур. «Наведение мостов» в данной области также представляется крайне важным для понимания логики развития постсоветского экономического пространства. Данное обстоятельство обусловило необходимость проведения исследования и определило его цель и задачи.

Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в выявлении основных характеристик моделей экономической интеграции и определении их сравнительной эффективности в зависимости от экономических, институциональных и политических условий для изучения логики процессов интеграции в современной мировой экономике и разработки внешнеэкономической стратегии России в отношении интеграционных процессов в Евразии. В связи с этим, необходимой становится реализация следующих задач:

- Разработка типологии моделей экономической интеграции, учитывающей множественность игроков и форматов властных отношений и адекватно описывающей как внутреннюю, так и международную интеграцию;

- Определение факторов и механизмов формирования моделей интеграции и их результативности в зависимости от условий внешней среды;

- Исследование возможных каналов взаимосвязи между различными моделями интеграции, формирующимися в одном и том же или во взаимосвязанных регионах;

- Сравнительный анализ моделей экономической интеграции и форм их взаимодействия в различных регионах мира с учетом особенностей институциональной и политико-экономической среды интеграции;

- Изучение взаимосвязи внутренней и международной интеграции в зависимости от реализующихся в их рамках моделей;

- Выявление основных моделей интеграции, формирующихся на постсоветском пространстве и их сравнительной результативности;

- Исследование специфических факторов, воздействующих на формирование и результативность моделей интеграции на постсоветском пространстве;

- Сравнительный анализ моделей интеграции на постсоветском пространстве и определение возможных направлений институциональной трансплантации;

- Оценка экономической эффективности с точки зрения институциональных преобразований и возможностей экономического роста за счет реализации рассматриваемых моделей.

Предметом исследования настоящей диссертации выступают модели экономической интеграции - как внутренней (в отдельных государствах), так и международной (трансграничной). В наиболее широком плане интеграция определяется как объединение в целое каких-либо частей, элементов, что, естественно, является достаточно абстрактной характеристикой для эмпирического анализа. В настоящей работе данная концепция конкретизируется: исследуется так называемая «интеграция рынков», которая определяется как формирование устойчивых взаимосвязей между (ранее) территориально обособленными рынками в виде потоков благ и факторов производства и (или) взаимосвязи цен на них.

Объектами исследования в настоящей диссертации выступают (1) интеграционные проекты, реализуемые государствами и другими центрами публичной власти в различных региональных подсистемах мировой экономики; (2) взаимодействие частных структур, ведущее к интеграции рынков на определенной территории и (3) взаимодействие частных и государственных структур по поводу интеграции рынков.

Особое внимание в диссертации уделяется всем трем указанным объектам в рамках постсоветского пространства («региона СНГ»), определяемого как территория 12 новых независимых государств, сформировавшихся после распада СССР и на 1 января 2009 г. входивших в состав СНГ. Постсоветское пространство представляет собой, по сути дела, уникальную «исследовательскую площадку» для сравнительного анализа моделей интеграции: на ограниченной территории в сходных условиях реализуется множество альтернативных способов интегрирования пространства, во многих случаях порождающих сильно различающиеся результаты. В сравнительном анализе в социальных науках принято говорить о ситуации «MSDO» (most similar, different outcomes) - схожих объектов исследования с различными результатами функционирования.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Настоящая диссертация, помимо стандартных общенаучных методов анализа (анализа и синтеза, абстракции, обобщения, сравнительного анализа) обращается к трем комплексам методов, нашедших активное применение в общественных науках и, в частности, в экономике. Во-первых, для характеристики моделей интеграции, их классификации и выявления влияющих на их развитие факторов, используется метод «вербального» моделирования, позволяющий в равной степени учесть как легко формализуемые факторы рационального выбора, так и в меньшей степени поддающиеся формализации «мягкие» факторы, например, роль идентичности.

Во-вторых, при изучении моделей интеграции в различных регионах мира, а также трансграничной интеграции в регионе СНГ и сравнении моделей интеграции в отдельных постсоветских странах, в силу ограниченности доступной выборки, используется метод анализа конкретных случаев (case studies), частично дополненный более формальными приемами качественного сравнительного анализа на основе Булевой алгебры (qualitative comparative analysis - QCA), а также отдельными статистическими методами (в частности, иерархического кластерного анализа).

В-третьих, при изучении проблем централизации в Российской Федерации, в силу обширной выборки регионов и сравнительно хорошего доступа к данным, используются экономико-статистические и эконометрические методы регрессионного анализа (в его различных модификациях для эконометрики продольных и панельных данных, а также метод анализа предельных границ (extreme bounds analysis - EBA)).

Как следует из описанных целей и задач исследования, значительная его часть посвящена выявлению движущих сил и факторов государственной политики. Позитивный анализ формирования экономической политики является объектом изучения достаточно широкой группы теоретических подходов, в отношении которых, как правило, используется обобщающий термин «политико-экономических исследований», и составляющих методологическую основу настоящей работы. Активный рост работ в рамках данного направления в последние годы породил большое число разнообразных исследовательских подходов. Для настоящей работы основной интерес представляют три группы исследований: политическая экономика (или «новая политэкономия») децентрализации, международная политическая экономия и теория экономической власти.

Работа выполнена в соответствии с пп. 23, 24 паспорта специальности ВАК 08.00.14 - «Мировая экономика».

Информационную базу исследования составляют материалы и публикации национальных и международных статистических агентств (в частности, Федеральной службы государственной статистики, Межгосударственного статистического комитета СНГ, статистических органов стран СНГ, Всемирного банка, МВФ), институтов РАН (ИМЭМО РАН, ЦЭМИ РАН, Института экономики РАН, Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН, Института Европы РАН и других) и негосударственных исследовательских центров (Московского Центра Карнеги, Института экономики города, проекта «Евразийский монитор», Heritage Foundation, Freedom House, Cato Institute и др.). В диссертации использовались работы, опубликованные в российских и зарубежных журналах («Вопросы экономики», «Мировая экономика и международные отношения», «Экономика и математические методы», «Проблемы прогнозирования», «ПОЛИС», «Экономическая наука современной России», «Экономический вестник РГУ», «Общество и экономика», American Economic Review, Journal of Public Economics, Journal of International Economics, Quarterly Journal of Economics, Journal of Political Economy, Journal of Economic Literature, Journal of Economic Perspectives, Canadian Journal of Economics, Public Choice, Journal of Common Market Studies, Constitutional Political Economy, American Political Science Review, Annual Review of Political Science и др.); монографии, рабочие материалы и доклады университетов, международных организаций и исследовательских центров (ЦЭФИР, CESifo, NBER, Tinbergen Institute, UNU-CRIS), а также в сети Интернет.

Научная новизна исследования состоит в комплексном анализе процессов международной и внутригосударственной экономической интеграции с учетом асимметрии власти и влияния государственных и частных игроков; расширении инструментария и методов анализа интеграционных процессов в мировом хозяйстве и регионе СНГ; разработке общего подхода к определению эффективности моделей интеграции и его тестирование как на основе детального анализа интеграционных процессов в различных регионах мира, так и сопоставления результатов различных моделей интеграции, функционировавших на протяжении последних пятнадцати лет на постсоветском пространстве. В частности, научная новизна работы состоит в следующем:

1. Предложена классификация моделей интеграции, учитывающая разнообразие формирующих интеграционную структуру игроков и отношения власти между ними, а также позволяющая осуществлять сравнительный анализ международной и внутригосударственной интеграции. В частности, выделены шесть моделей интеграции: модель доминирующего участника, модель межправительственных договоров, модель общего центра (три модели формальной интеграции), модель неформальной торговли, модель корпоративного взаимодействия и модель негосударственного права (три модели неформальной интеграции). Определены пределы применимости данной классификации с учетом альтернативных целей региональной интеграции и возможные противоречия между интеграцией рынков и интеграцией за счет перераспределительных механизмов.

2. На основе анализа экономической и политико-экономической литературы выделены основные факторы эволюции моделей формальной интеграции (социальные дилеммы; противоречия разнородности игроков и отдачи от интеграции; число игроков; перераспределительные схемы; правила переговоров и переговорная власть государств; особенности политических систем; роль групп интересов; конкуренция юрисдикций и общая идентичность); выделены конкретные направления их воздействия на решения органов государственной власти и характер взаимосвязи между различными факторами. На основе этого анализа предложена оригинальная авторская концепция «рынков государственной политики» как инструмента анализа процессов формальной интеграции на основе вычленения основных арен взаимодействия государственных и частных игроков в процессе формирования интеграционного объединения. Наконец, рассмотрена специфика концепции формальной интеграции как сети соглашений и применимость в данном случае общей теоретической схемы.

3. Рассмотрены три основных фактора формирования моделей неформальной интеграции: коэволюция сравнительных преимуществ бизнеса и стран, гармонизация ex-post в результате конкуренции юрисдикций и создание субститутов формального права. Определены основные проблемы анализа неформальной интеграции: роль «ментальных карт» исследователя и соотношение регионализма и регионализации. Проанализирован характер воздействия бизнес-структур на развитие формальной интеграции, как прямого (за счет непосредственной лоббистской активности), так и косвенного (за счет трансформации общих условий экономической деятельности, влияющих на выбор государствами экономической политики), в ключевых регионах мира: Европе, Юго-Восточной Азии, Северной и Латинской Америке и Африке, а также в архаичных торговых сообществах и мирах-экономиках. Показано также, что воздействие бизнеса может дифференцироваться в вопросе формирования интеграционной структуры как таковой (неформальная интеграция как следствие формальной, как движущая сила формальной и как субститут формальной) и последущего выбора инструментов интеграции. Выявлены конкретные характеристики частных структур (специфичность активов, организационная власть, внутренняя политика корпораций), влияющие на этот выбор.

4. Показана и обоснована общая природа закономерностей внутренней и международной интеграции и выделены особенности этих процессов. Рассмотрена специфика субрегиональной интеграции с точки зрения моделей формального и неформального интеграционного взаимодействия. Исследовано взаимодействие формальной интеграции на трансграничном уровне, децентрализации в отдельных странах и внутренней и международной интеграции рынков на примере ряда государств (прежде всего, Китая и ЕС).

5. Рассмотрен опыт функционирования выделенных моделей интеграции на постсоветском пространстве. Установлено, что результаты реализации отдельных моделей в регионе СНГ сильно дифференцируются. Проведен детальный анализ формальной трансграничной интеграции на основе общей теоретической схемы, предложенной ранее; выявлены как причины слабости интеграционного взаимодействия, так и факторы, обуславливающие стабильность неэффективной интеграционной структуры. На основе качественного сравнительного анализа определены основные характеристики стран, более активно участвующих в интеграционном взаимодействии.

6. Проведен сравнительный анализ моделей внутренней интеграции и децентрализации в странах СНГ. Показана принципиальная однородность процессов, наблюдавшихся в унитарных и федеративных государствах, и предложена концепция «цикла децентрализации» для описания отношений центра и регионов. Выявлены основные факторы и проявления цикла в отдельных странах СНГ. Для Российской Федерации на основе эконометрического анализа выявлена роль отдельных факторов в асимметричной децентрализации регионов, а также показано значение отдельных инструментов (стратегического сбора налогов) в развитии цикла децентрализации.

7. Сопоставлена эволюция трансграничной и внутригосударственной формальной интеграции на постсоветском пространстве и в России. Определены основные направления взаимовлияния постсоветской интеграции и российского федерализма как институциональных систем. Установлены однонаправленность эволюции федеральной и интеграционной структур до 2000 г. (несмотря на различия в асимметричном участии стран и регионов в переговорах) и начало дивергенции в 2000-х гг. Проанализированы основные факторы дивергенции, и на основе этого сделаны выводы о принципиальных различиях функционирования федераций и международных союзов.

8. Показано, что на постсоветском пространстве все три модели неформальной интеграции функционируют достаточно успешно. Определны основные параметры неформальной интеграции в регионе СНГ и проблемы в исследовании этого явления. Рассмотрено воздействие постсоветского бизнеса на формальную интеграцию, как прямое, так и косвенное. На основе статистического анализа выявлена динамика конвергенции и дивергенции институтов в странах СНГ и формирования кластеров сравнительно однородных институциональных систем. Наконец, на основе концепции конкуренции юрисдикций, уточненной для систем со значимым «спросом на плохие институты» и спецификой взаимодействия формальных и неформальных институциональных систем оценены эффекты неформальной интеграции для эволюции институтов постсоветского пространства.

9. На основе данного анализа определены основные противоречия и проблемы формирования политики России в отношении интеграции на постсоветском пространстве (многосторонняя интеграция или двухстороннее взаимодействие; субсидирование постсоветских стран или использование рыночных условий; соотношение международной интеграции и внутренней централизации; региональной и европейской интеграции). Показано, что в этих условиях оптимальная внешнеэкономическая стратегия должна основываться на использовании принципов «открытого регионализма», связанного с углубленным сотрудничеством в «зонах фактической солидарности», а также построении постсоветских интеграционных проектов как комплементарных к евразийской и европейской интеграции. Продемонстрировано, что интеграция на постсоветском пространстве невозможна без повышения качества экономических институтов в постсоветских странах, и даны количественные оценки пределов интеграционного взаимодействия с учетом существующей институциональной среды. Рассчитана потенциальная отдача от интеграции пар постсоветских стран с точки зрения прироста ВВП.

10. Обоснованы пределы эффективности неформальной интеграции как основы взаимодействия постсоветских государств и экономической модернизации в регионе СНГ в связи с проблемами вызванного спецификой формальных и неформальных институтов «спроса на плохие институты» и особенностями политико-экономических систем постсоветских стран. В связи с этим исследованы возможные принципы государственной поддержки освоения российским бизнесом постсоветского пространства, связанные с приматом свободной конкуренции.

Практическая значимость работы. Полученные результаты исследования могут быть, во-первых, использованы при оценке и разработке подходов России к интеграции на постсоветском пространстве, а также во взаимодействии России и ЕС; определении оптимального соотношения участия государственных и частных игроков в интеграционных проектах и формировании наднациональных интеграционных структур. В частности, результаты исследования представляют интерес при поиске оптимальных партнеров для углубленной интеграции; дизайна новых межгосударственных соглашений и трансформации существующих структур; оценки экономической отдачи интеграционных проектов; определения принципов поддержки инвестиционной экспансии российских корпораций. Во-вторых, выводы диссертации представляют интерес для определения стратегии реформирования российского федерализма и региональной политики в России с учетом воздействия не только на собственно внутриэкономические процессы, но и на интеграцию на постсоветском пространстве в целом.

Некоторые материалы работы использовались при подготовке практических рекомендаций для органов государственной власти РФ, в частности, при разработке в 2005-2006 гг. Концепции взаимоотношений между Россией и Украиной в межпарламентской сфере в рамках Центра проблем интеграции Института международных экономических и политических исследований РАН. Материалы могут найти применение при преподавании международной экономики, международной политической экономии и теории региональной интеграции в высших учебных заведениях. В частности, разработанные автором курсы, основанные на материалах диссертации, читались в Университете Виттен-Хердеке (Германия), Франкфуртской школе финансов (Германия) и Восточно-Китайском университете (КНР).

Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования были доложены на международных конференциях следующих организаций: Общества развития социоэкономики (SASE), г. Будапешт, Венгрия (2005) и г. Трир, Германия (2006); Центра исследований глобализации и регионализации (CSGR), Центра международного управления (CIGI) и Программы сравнительного исследования региональной интеграции Университета ООН (UNU-CRIS) «Регионализация и укрощение глобализации?», г. Уорвик, Великобритания (2005); Европейской ассоциации эволюционной политической экономии (EAEPE), г. Бремен, Германия (2005); Европейской школы новой институциональной экономики (ESNIE), г. Каргез, Франция (2006, 2008); Европейской ассоциации сравнительных экономических исследований (EACES), г. Брайтон, Великобритания (2006); Европейской ассоциации исследований общественного выбора (EPCS), г. Амстердам, Нидерланды (2007), г. Йена, Германия (2008), г. Афины, Греция (2009); Программы Немецкого научного общества (DFG) «Институциональный дизайн федеральных систем», г. Берлин, Германия (2007); Исследовательского центра социальных наук (WZB) «Новые перспективы фискального федерализма», г. Берлин, Германия (2007); Программы центров европейских исследований ЕС и КНР «ЕС как глобальный игрок», г. Шанхай, КНР (2007); Евразийского банка развития (ЕАБР) «Перспективы, направления и механизмы региональной интеграции стран ЕврАзЭС», г. Алматы, Казахстан (2007); кафедр финансов и политической экономии университетов Цюриха, Берлина, Базеля, Гейдельберга, Фрибурга, Иннсбрука и Санкт-Галлена «Новые тенденции в политической экономии», г. Больдерн, Швейцария (2007); «Диалог о социальной рыночной экономике», г. Цвикау, Германия (2007); Международного института общественных финансов (IIPF), г. Маастрихт, Нидерланды (2008); Европейской экономической ассоциации (EEA), г. Милан, Италия (2008) и г. Барселона, Испания (2009); Немецкой экономической ассоциации (Verein fuer Socialpolitik), г. Грац, Австрия (2008); Частного университета прикладных наук Геттингена и Гронингенского университета «Институты, институциональные изменения и экономическое развитие Центральной Азии», г. Геттинген, Германия (2008); Государственного университета - Высшей школы экономики (ГУ-ВШЭ) по проблемам модернизации экономики и общества, г. Москва (2009) и Института исследований Шанхайской организации сотрудничества (Третий Евразийский форум, г. Шанхай, КНР, 2009).

Результаты также были доложены на семинарах и круглых столах Института экономики РАН (2006, дважды в 2007, 2009), Финансовой академии при Правительстве РФ (2005, 2007, 2009), Государственного университета - Высшей школы экономики (2007), Восточно-Китайского университета (дважды в 2007), Частного университета прикладных наук Геттингена (2007), Марбургского университета (2005, 2006), Маннгеймского университета (2007, дважды в 2008), Маннгеймского центра европейских экономических исследований (2008), Стокгольмской школы экономики (2008), Стокгольмского института экономики переходного периода (2008), Франкфуртской школы финансов (дважды в 2009) и Барселонского института экономики (2009).

Материалы диссертации использовались при подготовке отчетов по проектам «Отраслевая реструктуризация в новых независимых государствах» (INDEUNIS) в рамках шестой рамочной программы ЕС (координатор - Венский институт международных экономических исследований) и «Формирующиеся рыночные экономики в Центральной Азии: роль институциональной комплементарности в процессе реформ» фонда Фольксвагена (координатор - Частный университет прикладных наук Геттингена), а также по проектам Благотворительного резервного фонда в рамках Центра проблем глобализации и интеграции ИЭ РАН в 2005-2008 гг. и при разработке системы индикаторов евразийской интеграции ЕАБР (2008-2009 гг.). Материалы диссертации использовались также при проведении исследований по программе «Организация и финансирование работ молодых ученых Российской академии наук по приоритетным направлениям фундаментальных исследований» (тема «Экономическая политика в асимметричных федерациях и международных союзах») в 2006-2009 гг.

Структура работы определяется целями и задачами исследования, а также использованной методологией. Диссертация состоит из введения, 4 глав, включающих в себя в общей сложности 15 параграфов, заключения, списка использованной литературы и 5 приложений:

Введение

1. Проблемы методологии сравнительного анализа и исследования моделей экономической интеграции

1.1. Характеристика особенностей и пределов моделей экономической интеграции

1.2. Факторы формирования моделей формальной интеграции

1.3. Концепция «рынков государственной политики» как инструмент анализа моделей формальной интеграции

1.4. Движущие силы, возможности и пределы моделей неформальной интеграции

2. Мировой опыт эволюции и взаимодействия моделей экономической интеграции

2.1. Влияние корпоративных структур на эволюцию моделей формальной интеграции

2.2. Проблемы эволюции моделей формальной и неформальной интеграции в различных регионах мира

2.3. Особенности взаимодействия моделей экономической интеграции и политической децентрализации

3. Модели формальной интеграции на постсоветском пространстве: возможности и пределы

3.1. Факторы дезинтеграции, «псевдоинтеграция» и проблемы стабильности постсоветских интеграционных группировок

3.2. Причины формирования и особенности циклов децентрализации в постсоветских странах

3.3. Региональная интеграция и российский федерализм: взаимодействие и факторы дивергенции

3.4. Формальная интеграция и внешнеэкономическая стратегия России

4. Модели неформальной интеграции на постсоветском пространстве: преимущества и пределы

4.1. Основные направления и пределы неформальной интеграции на постсоветском пространстве

4.2. Взаимодействие формальной и неформальной интеграции: «спрос на интеграцию» корпоративных структур и конвергенция институтов

4.3. Экономические эффекты неформальной интеграции: роль институциональной конкуренции

4.4. Неформальная интеграция и внешнеэкономическая стратегия России

Заключение

Список использованной литературы

Приложение 1: Эконометрический анализ стратегического сбора налогов в России

Приложение 2: Эконометрический анализ факторов децентрализации в России

Приложение 3: Сравнительный качественный анализ постсоветской интеграции

Приложение 4: Оценка экономической эффективности интеграции рынков в регионе СНГ

Приложение 5: Иерархический кластерный анализ институциональной близости стран региона СНГ

Основное содержание работы

экономический интеграция международный

В соответствии с поставленными целями и задачами в диссертации исследованы пять групп проблем, тесно связанных между собой.

Факторы формирования и развития моделей интеграции. В качестве основной концепции интеграции, как уже говорилось выше, в диссертации используется так называемая «интеграция рынков». Поскольку общество состоит из множества агентов, автономно формирующих собственные ожидания относительно событий реального мира и, соответственно, планы действия, необходимым становится формирование механизма согласования этих планов для обеспечения преимуществ кооперации. Наверное, наиболее общая классификация подобных механизмов в данном случае была предложена К. Поланьи, выделявшим три способа интеграции в обществе: обмен, перераспределение и реципрокность (или обмен дарами). Среди них особый интерес представляет первый: особенностью рыночного хозяйственного порядка является доминирование спонтанных, а не иерархических связей между хозяйствующими субъектами, когда согласование их индивидуальных планов происходит за счет ценовых сигналов.

При совершении сделок хозяйствующие субъекты учитывают как выгоды от обмена, так и сопряженные с ним трансакционные издержки. Высокие трансакционные издержки могут заставить игроков отказаться от совершения сделки. Издержки, связанные с трансграничными трансакциями, как правило, характеризуются особенно высоким уровнем. Тем не менее, проблема политических границ между государствами является лишь частным случаем более широкой проблемы экономических границ, ограничивающих перемещение благ и факторов производства. Эти границы не обязательно носят юридический характер и могут быть связаны, например, с особенностями технологии или географии, тем самым, проходя как внутри стран, так и между ними. Все это порождает проблему экономической интеграции рынков - устранения существующих между рынками барьеров, в конечном счете, ведущего к «растворению» региональных рынков в рамках общей структуры обмена.

Концепция интеграции рынков обладает как преимуществами (и, прежде всего, четким эмпирическим содержанием), так и недостатками: в частности, она охватывает лишь некоторые из целей интеграционного взаимодействия, реализующихся на практике, а также нуждается в уточнении при сопоставлении с концепцией интеграции как взаимопереплетения воспроизводственных процессов. В то же время интеграция рынков, вне всякого сомнения, является важным источником роста эффективности экономики, в первую очередь за счет большей специализации и использования сравнительных преимуществ; роста конкуренции между бизнес-структурами, стимулирующей повышение эффективности производства; больших возможностей использования экономии от масштаба и реализации крупных проектов; а также описанных «новейшей теорией торговли» позитивных сдвигов в распределении производительности фирм. Очевидно, впрочем, что эти преимуществам противостоят издержки: политические риски за счет разнородности предпочтений и перераспределительных эффектов, издержки содержания инфраструктуры и изменение взаимосвязей с глобальной экономикой вне пределов интегрирующегося пространства. На прикладном уровне речь идет об оценке последствий интеграции для благосостояния, наиболее известным примером которой является расчет «создания торговли» и «смещения торговли» (trade creation and trade diversion) для традиционных зон свободной торговли.

При построении типологии моделей интеграции в диссертации учитываются два измерения последних. С точки зрения конфигурации системы власти, следует выделить три ситуации: (1) сравнительное равенство сил между игроками; (2) асимметрия власти между сильными и слабыми игроками, в которой, однако же, и те, и другие, являются качественно однородными и (3) существование в системе качественно разнородных игроков, характеризующихся асимметрией власти. С точки зрения ведущих игроков интеграции, она может формироваться или территориальными центрами публичной власти (государствами - далее речь идет о формальной интеграции), или негосударственными игроками, главным критерием которых (для целей настоящей работы) будем считать отсутствие четко очерченной территориальной монополии на насилие (неформальная интеграция). Исходя из этого, можно выделить шесть основных моделей интеграции в зависимости от ведущих игроков и характера властных отношений между ними, в равной степени применимых и к внутренней, и к международной интеграции:

· Модель общего центра: основной интегрирующей силой выступает специализированная юрисдикция - надгосударственный орган или центральное правительство, не связанное ни с одной конкретной территорией,

· Модель межправительственных договоров: барьеры устраняются отдельными территориальными органами власти на основе договоренностей в соответствии с принципом консенсуса,

· Модель доминирующего участника: функцию устранения барьеров принимает на себя один конкретный территориальный орган власти (скажем, правительство ведущей страны или территории), обладающий правом принуждения в отношении всех остальных игроков,

· Модель корпоративного взаимодействия: основным «интегратором» выступают крупные корпорации, формирующие охватывающие весь регион производственные сети, как за счет прямых инвестиций, так и в рамках межфирменных альянсов;

· Модель неформальной торговли: место крупных корпоративных структур занимают неформальные сети, объединяющие предпринимателей и торговцев и нередко хотя бы частично оперирующие во внелегальной экономике и

· Модель негосударственного права: основу для интеграции составляют общие правила игры, сознательно генерируемые конкретным внегосударственным игроком для организации экономического взаимодействия между отдельными территориями.

Все модели зародились задолго до Нового времени; можно привести многочисленные примеры их реализации как в политически единых структурах, так и сообществах множества территориальных центров власти.

Анализ движущих сил формальной интеграции целесообразно проводить с двух точек зрения. Во-первых, можно выделить девять основных факторов, определяющих результативность интеграционных проектов. При этом речь идет о параметрах, определяющих стабильность и степень централизации интеграционной структуры, то есть о необходимых, но не (обязательно) достаточных условиях интеграции рынков на основе деятельности государств.

1. «Тень прошлого» и «тень будущего», необходимые для преодоления социальной дилеммы: в данном случае предполагается, что централизация и кооперация выгодны всем участвующим в них странам, но, в силу социальной дилеммы, для реализации этих преимуществ необходимы высокий уровень доверия между игроками и ситуация повторящейся игры.

2. Соотношение разнородности предпочтений и преимуществ от интеграции: централизация связана как с преимуществами (экономия от масштаба при производстве общественных благ, интернализация экстерналий, страховая функция союза), так и с недостатками (отклонением «общей» политики» от специфических предпочтений отдельных участников. Соответственно, выбор масштабов централизации зависит от этих двух параметров, которые, в свою очередь, являются функцией множества переменных: экономического развития, масштабов международной торговли, возможностей перераспределения, асимметрии масштабов экономик и других.

3. Структура перераспределительных потоков: если предпочтения всех игроков являются тождественными, масштабы централизации и стабильность формального проекта зависят от используемой схемы перераспределения формирующейся ренты.

4. Число участников группировки: рост числа участников делает переговоры более дорогостоящими и часто связан с дифференциацией предпочтений. Это может как препятствовать формированию интеграционного проекта (если речь идет о первоначальных переговорах между странами), так и затруднить создание коалиции, ограничивающей возможности общего центра по осуществлению дальнейшей централизации (если общий центр уже существует).

5. Соперничество стран и регионов за мобильные факторы производства (конкуренция юрисдикций) создает давление на реализуемую странами экономическую политику; для того, чтобы сократить его масштабы, правительства стремятся к созданию своеобразного «картеля» и гармонизации экономической политики. В этой ситуации особенности интеграции зависят от способа решения проблемы устойчивости картеля.

6. Асимметрия властных отношений: асимметрия власти может позволить некоторым игрокам «принудить» остальных к участию в интеграционном проекте, хотя в данном случае предсказания теоретических исследований сильно дифференцируются. Источником асимметрии могут являться как ресурсная база стран и возможности для формирования альтернативных коалиций, так и определенные ex ante правила переговоров: например, возможность формирования «более тесного союза», механизмы голосования, влияние наднациональных органов (бюрократии и судов) или право на выход из проекта.

7. Политические институты: прежде всего, масштабы централизации связаны с уровнем демократизации стран-участниц. По всей видимости, в федерациях демократия ведет к большей децентрализации, в то время как в международных союзах, напротив, демократизация связана с ростом сотрудничества и централизацией решений. В то же время демократии сильно отличаются друг от друга: например, прямая демократия снижает масштабы централизации; в представительной демократии население склонно стратегически поддерживать политиков, предпочитающих меньшие масштабы централизации.

8. Влияние групп интересов: в данном случае речь идет о противоречии двух исследовательских концепций, восходящих к Дж. Мэдисону (централизация ослабляет влияние лоббистских структур, предпочитающих децентрализацию) и Ш. Монтескье (централизация ведет к удалению решений от общественного контроля и, соответственно, дает большие возможности лоббистам). Помимо этого, немаловажное влияние на интеграционные процессы оказывают идеи и представления экспертного сообщества.

9. «Мягкие факторы»: к данной группе, во-первых, следует отнести роль риторики и языка в межправительственном торге, а также особенности общей идентичности (как «возникающей», так и «конструируемой») стран, участвующих в формальном интеграционном проекте. Во-вторых, важную роль в процессах интеграции играет зависимость от пути развития: текущее состояние интеграции нередко является функцией решений, принятых в «точках бифуркации» и формирующих самоподдерживающееся равновесие.

Во-вторых, альтернативный подход к анализу движущих сил формальной интеграции концентрирует свое внимание на «аренах» интеграционного взаимодействия - своеобразных «рынках государственной политики». Опять же, можно выделить пять рынков: (1) рынок прав доступа на рынки; (2) межгосударственный политический рынок; (3) рынок институтов и экономических политик; (4) внутригосударственный политический рынок и (5) рынок проектов гармонизации и интеграции. На рынке прав доступа на рынки государства «обмениваются» разрешением для «своих» частных структур осуществлять хозяйственную деятельность на рынках друг друга. Межгосударственный политический рынок также представляет собой систему торга между правительствами, но выходящую за рамки собственно доступа на рынки и учитывающую многие другие аспекты сотрудничества (в частности, координацию политики). Рынок институтов и экономических политик формируется за счет высокой мобильности факторов производства: здесь на «стороне предложения» находятся государства, соперничающие за «спрос» на производимые ими «блага» (формальные институты и экономическую политику) со стороны мобильных частных структур. Внутригосударственный политический рынок также представляет собой структуру торга политических игроков («предложение») и частного бизнеса и групп интересов («спрос»), но в данном случае основу составляет не перемещение из страны в страну («голосование ногами»), а переговоры по поводу реализуемой политики. Наконец, на рынке проектов гармонизации и интеграции уже правительства формируют «сторону спроса» по отношению к конкурирующим проектам (реализуемым и обсуждающимся) экономической интеграции.