Международно-правовая ответственность

Принципиально иной подход к созданию международного трибунала был проявлен в начале 90-х гг. XX в. В резолюциях Совета Безопасности ООН 764 от 13 июля 1992 г. и 771 от 13 августа 1992 г. выражались обеспокоенность Объединённых наций по поводу нарушений гуманитарного права во время межнационального конфликта, разгоревшегося на Балканах. Поступающие из региона сведения о массовых актах насилия, ставших проявлением политики так называемых "этнических чисток", побудили Совет Безопасности принять решение об учреждении Международного трибунала по бывшей Югославии[Полное название органа - "Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьёзные нарушения международного гуманитарного права, совершённые на территории бывшей Югославии с1991 года".].

Таким образом, данный трибунал был учреждён в чрезвычайном порядке - решением Совета Безопасности Организации Объединённых Наций. В обоснование своего решения Совет Безопасности сослался на главу VII Устава ООН, которая предоставляет ему право принимать необходимые меры для обеспечения или восстановления международного мира и безопасности.

В ответ на критические замечания и выражения сомнений в легитимности указанного трибунала Генеральный Секретарь ООН в своём докладе разъяснил, что нормальный путь учреждения трибунала путём заключения договоров потребовал бы многих лет, и, в конце концов, договор мог бы не собрать количества ратификаций, необходимого для его вступления в силу. В этом случае учреждение Трибунала утратило бы всякий смысл. Поэтому единственно возможным оказался способ его учреждения юридически обязательными решениями Совета Безопасности на основании главы VII Устава ООН. Генеральный Секретарь ООН добавил, что Трибунал "не будет подчинён Совету Безопасности" в отношении выполнения его функций.

Вполне очевидно, что к решению избрать именно такой путь учреждения Трибунала Совет Безопасности ООН подталкивали обстоятельства, не терпящие отлагательства - применение насилия против мирного населения, зверства представителей противоборствующих сторон в регионе принимали устрашающие размеры и масштабы. Справедливости ради, отметим, что данное решение одного из главных органов ООН, было не менее легитимным, чем распоряжение генерала армии США Дугласа Макартура об учреждении Токийского военного трибунала: за Советом Безопасности ныне стоят около двухсот государств-членов ООН.

Существенным отличием рассматриваемого Трибунала от Нюрнбергского и Токийского (при всех мнимых и явных правовых издержках его учреждения), придающим ему качественно новый, основанный на опыте двух послевоенных трибуналов, статус и вес, является факт его учреждения во время продолжающегося конфликта, когда обвиняемых (вопреки противодействию государств, под юрисдикцией которого они находятся) ещё предстояло установить, арестовать, доставить в суд и изобличить в совершении противоправных действий, выходящих за рамки юрисдикции отдельного государства и осудить в соответствии с нормами международного права. Более того, настоящий Трибунал не имел целью судебное преследование представителей только одной из конфликтующих сторон, а распространял свою юрисдикцию на всех участников конфликта в равной степени, чего и представить нельзя было в 1945 г., когда победившая сторона привлекла к ответственности лишь определённый круг лиц из числа побеждённых, не сумевших избежать её возмездия.

Аналогичным образом, в ноябре 1994 г., Советом Безопасности был создан Международный трибунал по Руанде[Полное название органа - Международный уголовный трибунал для преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьёзные нарушения международного гуманитарного права, совершённые на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершённые ими на территории соседних государств в период с 1 января 1994 г.]. Несмотря на кажущуюся однотипность, между этими двумя трибуналами существуют определённые различия, касающиеся, в частности, вопросов их юрисдикции.

Как отмечает Н.А. Зелинская, способ, которым эти трибуналы были учреждены, имеет несколько важных юридических последствий. "Прежде всего, необходимо учитывать, что источником их полномочий явилось не согласие государств, под юрисдикцию которого подпадают рассматриваемые преступления, а действия органа ООН, который никакой уголовной юрисдикцией не обладает вообще".

Нам представляется, что употреблять данный судебный термин (jurisdiction - судопроизводство, подсудность) применительно к Совету Безопасности не совсем корректно. Применительно к международному трибуналу, созданному по решению Совета Безопасности - вполне уместно. Исключительная прерогатива Совета Безопасности - пресечение угрозы международному миру, от кого бы она не исходила. Надо полагать, что при реализации предоставленных ему полномочий Совет свободен в выборе средств, особенно в наш высокотехнологичный век скоротечности политических процессов и вооружённых столкновений, чреватых опасностью совершенно непредсказуемых тяжких последствий для всего человечества.

Кроме того, неправомерное, с точки зрения любого из пяти постоянных членов Совета, ил просто нежелательное для кого-то из них решение Совета, может быть сведено на нет его незыблемым правом вето. Другой аргумент критиков международных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде: то обстоятельство, что оба судебных органа были учреждены не международным соглашением, а резолюцией Совета Безопасности ООН, оставляет сомнения в его легитимности[Близки к этим взглядам И.И. Лукашук и А.В. Наумов, полагавшие, что толкование Советом Безопасности главы VII Устава ООН является весьма широким и в нём трудно обнаружить что-либо, указывающее на право Совета учреждать подобные трибуналы.].

Своё отношение к замечаниям подобного рода мы изложили выше, в контексте разъяснений, сделанных по поводу подобной критики Генеральным Секретарём ООН. Здесь же зададимся вопросом: что, в конечном итоге, представляется наиважнейшим для судеб мира - решительное пресечение продолжающегося тягчайшего международного преступления или нескончаемые, бесплодные словопрения по поводу легитимности учреждения рассматриваемого судебного органа? Или в нашем распоряжении имеются иные, проверенные временем, безупречные рецепты (прецеденты) разрешения подобных кризисов в последние шесть послевоенных десятилетий? Таковых, к большому сожаления, не имеется.

Поэтому представляется, что при столь же решительных действиях ООН и его главных органов, как в случае с Югославией и Руандой, будь это её постоянной (а не выборочной) практикой, во многих точках планеты не продолжали бы десятилетиями полыхать кровавые пожарища региональных конфликтов и в адрес самой Организации Объединённых Наций меньше раздавалось бы упрёков в неоправданном бездействии перед лицом творящегося в мире зла.

Что же касается критических замечаний отечественных авторов по поводу учреждения и деятельности двух названных трибуналов, то в Совете Безопасности и в Международном Трибунале по бывшей Югославии, Российская Федерация представлена на уровне, вполне достаточном для того, чтобы заблокировать любое решение, идущее в разрез с её национальными интересами. Однако, данных о том, что представителю РФ в Совете Безопасности ООН при принятии резолюции об учреждении названных трибуналов, остальные постоянные члены Совета "выкручивали руки", лишали его права вето, у нас не имеется, что с необходимостью предполагает, что РФ проголосовала в Совете Безопасности за учреждение Трибунала по бывшей Югославии, именно описанным выше способом. "Об чём шумим, господа?"

С другой стороны, наш соотечественник - высокопоставленный офицер ФСБ, опытный профессионал-криминалист и доктор права Н.Г. Михайлов, знающий рассматриваемую проблему, так сказать, "изнутри", в своей замечательной монографии, обобщающий шестилетний опыт его активного участия в работе одного из основных подразделений Трибунала по бывшей Югославии (а именно - его работу в качестве руководителя одной из следственных групп Трибунала, в чью компетенцию входил сбор доказательств вины подсудимых), весьма высоко отзывается (при всех "шероховатостях" его учреждения) о деятельности этого международного судебного органа. В ходе работы в указанном судебном органе у него сложилось глубокое убеждение в настоятельной необходимости изучения и обобщения полезного опыта Трибунала.

По мнению Н.Г. Михайлова, отечественным специалистам международного права следует преодолеть ничем не оправданное предубеждение против Трибунала, как и языковой барьер, с тем, чтобы судить о документах, принимавшихся им, не понаслышке, а на основании досконального знания предмета исследования. Не секрет, что абсолютное большинство документов Трибунала на русский язык не переводились, знанием же всех языков обвиняемых (которым был обеспечен перевод относящихся к делу документов на их родные языки: боснийский, хорватский, сербский, македонский и албанский), вряд ли кто из наших коллег может блеснуть. Трудно противопоставить железной логике автора сколь-нибудь значимые аргументы правового, а не эмоционального или популистского характера.

Что же касается иных способов учреждения международных судебных органов, в частности, их учреждения на основе конвенции (пусть с самым широким представительством государств), опыт создания Международного уголовного суда на основе Римского Статута 1998 г. со всей очевидностью продемонстрировал, что сегодня это наименее продуктивный, если не тупиковый, путь при нынешнем (по выражению того же Н.Г. Михайлова) "раскладе сил" в мире: по прошествии десяти лет со дня подписания многостороннего Римского договора два постоянных члена Совета Безопасности ООН - США (отозвавшие в последний момент свою подпись под этим договором) и РФ (подписавшая, но не ратифицировавшая его) не посчитали нужным принять участие в его работе. Не особенно торопится с этим и третий постоянный член Совбеза ООН - Китай.

Каких же ещё подвижек и прорывов на рассматриваемом направлении ждать человечеству при подобном поведении великих держав, на которых, по словам Ф. Рузвельта и Э. Стеттениуса, высказанных ими в Думбартон-Оксе при зарождении ООН, лежит "особая ответственность за сохранение всеобщего мира"? Остаётся одно: из двух зол выбирать меньшее… Безусловно, прав А.Б. Мезяев, заявляя, применительно к "особой ответственности" великих держав, что "этот аргумент больше похож на издёвку. Особо ответственные - это главные должники ООН, это страны, в XXI веке имеющие колонии, страны, постоянно совершающие агрессии против других государств - членов ООН, страны, постоянно оказывающиеся по разные стороны с остальным миром при голосовании в Генеральной Ассамблее по огромному количеству резолюций, это страны - крупнейшие производители и торговцы оружием, с помощью которого и ведутся все войны, на которые ООН должна реагировать".

Подводя итог сказанному, отметим следующее. Каким бы образом не учреждался международный судебный орган: решением стран-победительниц[Нюрнбергский и Токийский трибуналы были учреждены в 1945 г. соглашениями стран-победительниц во Второй мировой войне.], резолюцией Совета Безопасности ООН[Международные трибуналы по бывшей Югославии и Руанде учреждены в 1993 и в 1994 гг. резолюциями Совета Безопасности согласно главе VII Устава ООН.], соглашением государства (которому, в одиночку, не под силу осуществление правосудия в отношении лиц, совершивших международные преступления, будь они даже его собственными гражданами)[Международные трибуналы по Сьерра-Леоне, Ливану и Камбодже учреждены в соответствии с соглашениями этих стран с ООН.] с ООН или созданием Международного уголовного суда на основе конвенции, выработанной на дипломатической конференции государств[Международный Уголовный Суд учреждён на основе Римского Статута 1998 г., выработанного на дипломатической конференции 120 государств. С 1 июля 2002 г., после ратификации Статута около 100 государств, он вступил в силу.], неизменным остаётся главное - физические лица (индивиды) привлекаются к уголовной ответственности в соответствии с нормами международного права, а не вопреки им.

Расширение этой практики есть проявление дальнейшего становления и реализации, идущего от Нюрнберга, принципа наказания физических лиц за совершение злодеяний, признаваемых мировым сообществом международными преступлениями. Позитивная динамика этого процесса вселяет надежду на то, что в ближайшей или более отдалённой перспективе принцип уголовного наказания международных преступников обретёт характер универсальной юрисдикции и будет "срабатывать" не только в отношении поверженных или слабых государств, но и в отношении государств-вершителей судеб мира, которым сегодня ещё удаётся укрывать "своих" кровавых палачей от международного правосудия.

Несколько тысячелетий потребовалось человечеству, чтобы признать, наконец, наиболее ужасные злодеяния, совершаемые в мире, международными преступлениями. Приговоры Нюрнбергского и Токийского международных трибуналов были основаны на этом признании. Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН и масса иных международных документов послевоенного времени подтвердили это признание и развили его применительно к проявляющимся рецидивам этих деяний. Накопившаяся практическая и нормативная база предельно упростили понимание сути феномена: коль скоро есть международные преступления, стало быть - есть и международные преступники, их совершающие. Этими преступниками являются физические лица (индивиды) и никто другой. Невозможно представить ситуацию, когда бы арестовали, заковали в наручники и усадили на скамью подсудимых государство (нацию, вольный город или международную организацию). В лучшем случае, подобной экзекуции можно подвергнуть табличку с названием этих субъектов права, следую курьёзному примеру мифического царя, приказавшего высечь Чёрное море, "виновное" в том, что оно погубило его корабли. Статус субъекта преступления физическое лицо (человек) приобретает лишь после установления его вменяемости, формы вины (в виде умысла или неосторожности), мотива совершения преступления и других внутренних (человеческих, индивидуальных) переживаний, называемых криминалистами элементами субъективной стороны состава преступления. Словом, субъектом любого преступления (хоть в национальном, хоть в международном уголовном праве) может быть только физическое лицо. Это известная со времён римского права азбучная истина настолько очевидна, что нет никакой необходимости ломать копья для её доказывания.

Теперь рассмотрим позицию противников международной правосубъектности индивидов. Если следовать их логике, то получается, что необходимо реабилитировать военных преступников Второй мировой и последующих войн; отменить положения приговоров Нюрнбергского и Токийского международных трибуналов, как и резолюции Генеральной Ассамблеи ООН в части, касающейся наказания главных военных преступников; отменить решение Совета Безопасности ООН об учреждении международных трибуналов по бывшей Югославии и Руанде выпустить на свободу виновников массовых убийств мирного населения на Балканах и в Африке; аннулировать договоры, заключённые Ливаном, Камбоджей и Сьера-Леоне с ООН об учреждении международных трибуналов для осуждения их международных преступников; отменить Римский Статут Международного уголовного суда. Словом, вернуться из настоящего времени на полвека вспять. То есть, пойти против набирающей силу тенденции современного международного права, связанной с дальнейшей реализацией и наполнением новым содержанием международно-правовых принципов неотвратимости уголовной ответственности за совершение преступлений против международного права.

При рассмотрении данного вопроса вне рамок "схоластического теоретизирования", а применительно к живой (реальной) действительности, подобный подход представляется не столь уж и безобидным, как может показаться на первый взгляд. Впрочем, вне зависимости от жарких споров учёных по данному вопросу, международных преступников органы международной юстиции выявляют, нейтрализуют, предают суду и осуждают. Такова, при всех её издержках, международно-правовая судебная практика наших дней.

4.2 Меры наказаний, применяемые к физическим лицам, совершившим международные уголовные преступления

Мировая тенденция взаимодействия и взаимопроникновения международных и внутригосударственных явлений и процессов выражается в углублении взаимодействия международного права с национально-правовыми системами в целом и международного уголовного права с внутригосударственным уголовным правом в частности. При этом нормы международного уголовного права, как правило, реализуются через нормы внутригосударственного уголовного права и процесса. Превалирующим при имплементации норм международного уголовного права является не прямой способ, т.е. применение его норм международным уголовным судом, а опосредованный, т.е. применение его норм национальными правоприменительными органами. Иногда для решения конкретного уголовного дела правоприменительный орган руководствуется нормами как международного, так и внутригосударственного уголовного права. Причём непосредственно нормы международного уголовного права чаще всего санкций не имеют. Меры наказаний определены в уголовных законах государств после инкорпорирования их во внутреннее законодательство. Учитывая сказанное, единой системы наказаний в рамках международного уголовного права не сложилось. В зарубежных государствах система наказаний, как правило, не отличается большим разнообразием. Наряду с ней нередко устанавливается и система специальных уголовно-правовых мер - мер безопасности, отличающихся от первых по целям, основаниям назначения и продолжительности.

В целом, система наказаний в зарубежных государствах включает следующие основные виды:

1) лишение свободы (различные виды тюремного заключения);

2) штраф;

3) смертная казнь.

Наряду с основными видами предусматривается большое количество дополнительных (или вспомогательных) наказаний, связанных с ограничением различных прав заключённого (прав на вождение автомобиля, на ношение или хранение оружия, на осуществление профессиональной деятельности и т.п.). К числу дополнительных наказаний во многих государствах отнесена и конфискация имущества. Однако приоритет отдаётся специальной конфискации, а не общей, что во многом связано с повышенным вниманием законодателей зарубежных стран к защите частной собственности.

Так, например, в уголовном праве Англии отсутствует деление наказаний на основные и дополнительные. Санкции бывают абсолютно определёнными (смертная казнь и пожизненное тюремное заключение) и относительно определёнными (тюремное заключение на срок от одного дня до 25 лет и штраф). Относительно определённые санкции в английском праве отличаются указанием только верхнего предела наказания. Санкции обычно носят альтернативный характер. Однако за умышленное убийство установлено безальтернативно пожизненное лишение свободы. Предусмотренные в санкции наказания в виде тюремного заключения и штрафа могут быть назначены вместе. Назначение максимального наказания, а также одновременно двух наказаний - лишение свободы и штрафа возможно тогда, когда преступление имеет характер "наихудшего случая". К обстоятельствам "наихудшего случая" относятся, например, преднамеренность, жестокость, крупный размер причинённого ущерба и т.п. Помимо конфискации имущества в Англии существуют такие виды наказаний вспомогательного характера, как-то: лишение активного и пассивного избирательного права, лишение водительских прав сроком до трёх лет.

В уголовном кодексе Австрии (раздел третий Общей части) предусмотрена следующая система правовых последствий осуждения:

1) наказания;

2) изъятие выгоды;

3) изъятие предметов;

4) предупредительные меры.

Австрийское уголовное право не отличается большим разнообразием элементов системы наказаний. Основных наказания два: лишение свободы и денежный штраф. В 1950 г. смертная казнь в Австрии была отменена. В уголовном кодексе Австрии предусмотрены и иные правовые последствия осуждения, в частности, конфискация имущества. Дополнительными правовыми последствиями осуждения являются также отстранение чиновника от должности, утрата прав, связанных с участием в выборах, с награждением или назначением на должность. Предусмотрены три вида предупредительных мер: помещение в учреждение для правонарушителей, имеющих психические отклонения; помещение в учреждение для правонарушителей, страдающих наркоманией или алкоголизмом; помещение в учреждение для опасных рецидивистов. Большинство предупредительных мер может быть назначено одновременно с наказанием. Исключение составляет помещение в учреждение для правонарушителей, имеющих психические отклонения. Указанная мера применяется к лицам, совершившим деяние в состояние невменяемости.

Говоря о том, что система наказаний в международном праве построена в значительной степени на основе норм национального законодательства конкретных государств, тем не менее, следует заметить, что отдельные нормы относительно видов наказаний носят непосредственно международный характер.

Так в ст. 77 Римского статута Международного уголовного суда 1998 г. указывается, что суд может назначить одну из следующих мер наказания лицу, признанному виновным в совершении международного преступления, отнесённого к его компетенции (геноцида, против человечности, военные преступления, преступления агрессии)[Римский Статут Международного Уголовного Суда. Рим, 17 июля 1998 г.]:

a) лишение свободы на определённый срок, исчисляемый в количестве лет, которое не превышает максимального количества в 30 лет, или

b) пожизненное лишение свободы в тех случаях, когда это оправдано исключительно тяжким характером преступления и индивидуальными обстоятельствами лица, признанного виновным в его совершении.

Помимо лишения свободы, суд может назначить:

a) штраф;

b) конфискацию доходов, имущества и активов, полученных прямо или косвенно в результате преступления, без ущерба для прав третьих сторон.

При определении меры наказания суд в соответствии с Правилами процедуры и доказывания принимает во внимание такие факторы, как тяжесть преступления и личность осуждённого.

При назначении наказания в виде лишения свободы суд засчитывает срок предварительного содержания под стражей по постановлению суда при наличии такого срока. Суд может засчитать любой срок, иным образом отбытый под стражей в связи с деянием, лежащим в основе преступления.

Если лицо осуждено за совершение более чем одного преступления, суд назначает наказание за каждое преступление и общее наказание с указанием всего срока лишения свободы. Этот срок не должен быть меньше срока, предусмотренного самым строгим отдельным наказанием, которое было назначено, и не должен превышать 30 лет лишения свободы или меры наказания в виде пожизненного лишения свободы.

В соответствии со ст. 27, 28 Устава Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси. Трибунал имеет право приговорить виновного к смертной казни или другому наказания, которое Трибунал признаёт справедливым. Трибунал вправе в дополнение к определённому им наказанию постановить об отобрании у осуждённого награбленного имущества и распорядиться о передаче этого имущества Контрольному советы в Германии.

Наиболее тяжким видом наказания, рассматриваемого в рамках международного уголовного права, является смертная казнь. Относительно её применения в мире существует несколько тенденций:

- отмена смертной казни;

- сужение круга преступлений, за которые предусмотрена смертная казнь;

- сокращение круга лиц, которые могут подвергаться смертной казни (в цивилизованных странах считается недопустимым применять такое наказание к подросткам, беременным женщинам и старикам).

С другой стороны в некоторых странах наблюдается обратный процесс: восстановление смертной казни (в ряде штатов США), расширение сферы её применения (Китай, Корея, Саудовская Аравия). При этом серьёзной проблемой международной защиты прав человека являются смертные приговоры, вынесенные без соблюдения элементарных гарантий прав личности, закреплённых в международно-правовых актах: отсутствие на судебном процессе защитника, заочные судебные процессы, вынесение смертных приговоров внесудебными органами либо в несправедливом судебном процессе, лишение лиц, приговорённых к смерти права на пересмотр дела вышестоящим судом и т.д. Даже в так называемых "демократических" государств существуют грубейшие нарушения прав человека. Так, в США присутствует практика расовой дискриминации при вынесении смертных приговоров, существуют нормы, предусматривающие применение смертной казни к несовершеннолетним.

Зачастую наблюдаются нарушения, связанные с назначением смертной казни.

Что касается непосредственно международного уголовного права, то его нормы имеют чёткий вектор: они направлены на отмену смертной казни. Их основу составляет ст.3 Всеобщей декларации прав человека, которая определяет, что каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность.

В соответствии со ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах, право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишён жизни. В странах, которые не отменили смертной казни, смертные приговоры могут выноситься только за самые тяжкие преступления в соответствии с законом, который действовал во время совершения преступления и который не противоречит постановлениям Пакта и Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Это наказание может быть осуществлено только во исполнение окончательного приговора, вынесенного компетентным судом. Когда лишение жизни составляет преступление геноцида, следует иметь в виду, что ничто в настоящей статье не даёт участвующим в Пакте государствам права каким бы то ни было путём отступать от любых обстоятельств, принятых согласно постановлениям Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Каждый, кто приговорён к смертной казни, имеет право просить о помиловании или о смягчении приговора. Амнистия, помилование или замена смертного приговора могут быть дарованы во всех случаях. Смертный приговор не выносится за преступления, совершённые лицами моложе восемнадцати лет, и не приводится не в отношении беременных женщин.

Указанные выше положения были развиты в Протоколе № 13 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод об отмене смертной казни при любых обстоятельствах. В соответствии с ним смертная казнь отменяется. Никто не может быть приговорён к такому наказанию или подвергнут смертной казни.

Таким образом, очевидно, что в рамках международного уголовного права применяются аналогичные основные виды наказаний, тем которые установлены в уголовном законодательстве большинства стран мира. При этом установлен запрет на использование жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.



5. Проблемы международно-правовой ответственности и пути их разрешения

Санкции и контрмеры представляют собой виды принуждения в отношении правонарушителя. Проблема принуждения всегда была одной из главных в международном праве. Ссылаясь на отсутствие централизованного аппарата принуждения, многие мыслители отрицали юридический характер этого права, называли его позитивной моралью. Однако на самом деле принуждение играет свою роль в функционировании международного права и является одной из характерных черт механизма его действия.

Принуждение как элемент метода функционирования международного права представляет собой не насилие, а одно из средств реализации права. Его необходимый признак - правомерность. Принуждение должно быть правомерным как по основанию, так и по методам и объёму. Правомерность определяется в первую очередь основными целями и принципами международного права.

Контрмеры - меры, которые потерпевшее государство вправе применить к государству, ответственному за международно-противоправное деяние, в целях побудить его выполнить возлагаемые на него правоотношением ответственности обязательства и которые в ином случае были бы противоправными.

Контрмеры должны быть пропорциональными, т.е. соразмерными причинённому ущербу с учётом тяжести противоправного деяния и значения затронутых прав. Пропорциональность имеет первостепенное значение для определения правомерности контрмер. Непропорциональные контрмеры влекут за собой ответственность применившего их государства. Эти положения важны для ограничения возможностей злоупотребления контрмерами. В решении по делу "Габчиково - Надьмарош" Международный суд признал, что "отвод вод Дуная, совершённый Чехословакией, не является законной контрмерой, поскольку он не был соразмерным"[ICJ. Reports. P. 56.].

Проблема состоит в том, что нет достаточно точного определения понятия "правомерные меры". Современной практике известно немало случаев принятия коллективных мер, однако их правомерность зачастую вызывает сомнения. В 1998 г. в связи с событиями в Косово члены ЕС заморозили югославские активы и наложили запрет на полёты воздушных судов. Для некоторых членов эти действия представляли нарушение договоров с Югославией. Неправомерность этих мер была очевидной. Приведённую в их оправдание аргументацию трудно признать состоятельной. Так, оправдывая денонсацию соглашения с Югославией без предварительного уведомления, правительство Великобритании заявило, что "ухудшающийся послужной список президента Милошевича в области прав человека означает, что в моральном и политическом плане он лишил свой правительство настаивать на обычно применяемом 12-месячном уведомлении"[BYIL. 1999. Vol. 70. P. 555-556.].

Санкции - принудительные меры, предпринимаемые международной организацией к правонарушителю в целях побуждения его к выполнению обязательств, вытекающих из правоотношения ответственности.

Введение санкций влияет не только на межгосударственные отношения, но и на частноправовые связи физических и юридических лиц. Согласно резолюциям совета Безопасности относительно Ирака соблюдение их положений обязательно "независимо от любого контракта или лицензии, которые заключены или выданы до дня принятия резолюции" (резолюция 661). Следовательно, резолюция запрещает выполнять контракт и освобождает от ответственности за его невыполнение в период применения санкций.

О значении этих проблем свидетельствует тот факт, что они нашли отражение в Декларации тысячелетия ООН 2000 г., которая поставила задачу свести к минимуму негативные последствия экономических санкций ООН для неповинного населения и устранить отрицательные последствия санкций для третьих сторон (п. 9). Эти проблемы регулярно обсуждаются Генеральной Ассамблеей, Советом Безопасности, Экономическим и Социальным Советом.

Общие положения в этой области определены резолюциями Генеральной Ассамблей. При определении режима санкций следует должным образом учитывать их последствия для третьих государств. Государства и международные организации призываются к оказанию помощи таким государствам. Предусмотрено совершенствование механизма решения возникающих вопросов. Более того, предполагается, что эти проблемы найдут отражение в Уставе ООН.

Работа по кодификации норм международно-правовой ответственности осуществлялась в разные периоды не только отдельными учеными и научными учреждениями, но и неправительственными и межправительственными организациями, включая Лигу Наций. Однако до сих пор ни одна из этих попыток не привела к появлению универсальной международной концепции.

Сначала кодификаторы уделяли основное внимание материальной ответственности за ущерб, причиненный личности и имуществу иностранных граждан и иностранному капиталу, но со второй половины XX века центр тяжести переносится на проблемы ответственности за правонарушения, наносящие вред общим устоям международного правопорядка.

С 1956 года кодификация данных норм проводится по поручению Генеральной Ассамблеи ООН Комиссией международного права. Работа до настоящего времени еще не завершена, но уже рассмотрены и приняты в предварительном порядке ряд статей, в которых решаются ряд вопросов относительно возникновения международной ответственности, ее содержания, форм и объема реализации международной ответственности и урегулирования споров.

На данном этапе Комиссия ограничила свою задачу лишь ответственность государства, не касаясь ответственности других субъектов международного публичного права. Она решила также рассматривать ответственность только за международно-противоправные деяния. Что касается ответственности за вредные последствия действий, не составляющих международного правонарушения, то с 1980 года Комиссия работает над проектом специальной конвенции по этому вопросу.

Исследование проблемы международной ответственности государств в международно-правовой доктрине "требует внимательного рассмотрения и оценки тех теоретических концепций и юридических конструкций, которые выдвигались до сих пор по данной проблеме". Перед исследователями данного вопроса стоит проблема обоснования международно-правовой ответственности государств и других субъектов прежде всего за посягательство на принципы мирного сосуществования государств и их международного сотрудничества, международного правопорядка и установление форм и путей осуществления этой ответственности.



Заключение

Современное международное право сформировалось в основном в середине XX века, его основные изменения нашли отражение в Уставе Организаций Объединенных Наций, который положил начало новой эпохе в правовом регулировании международных отношений и нормативно закрепил важнейшие принципы международного права. Во многом активизации процесса нормообразования способствовало увеличение связей между государствами, появление новых субъектов международного общения и увеличения их числа. Президент Российской Федерации В.В. Путин на Саммите тысячелетия 6 сентября 2000 г. подчеркнул, что вторая половина столетия, его международная составляющая, безусловно, прошли под знаком ООН[Дипломатический вестник. 2000. № 10. С. 12. государствами и народами. Вступая в первую мировую войну на завершающей ее стадии, Америка в лице президента В.Вильсона провозгласила своей целью, ни много ни мало, как "спасение мира для демократии". Предполагалось, что это будет последняя война, признанная положить конец всем войнам.].

В Меморандуме о развитии международного права, представленном СССР на XLI сессии Генеральной Ассамблеи в 1986 г., подчеркивается, что на рубеже третьего тысячелетия международное право должно стать правом всеобъемлющей безопасности и ответственности государств перед международным сообществом и человечеством. Эффективность функционирования норм и принципов международного права напрямую зависит от надлежащего их исполнения всеми государствами.

Однако всего лишь через 20 лет после Версаля и известных "14 пунктов" В.Вильсона вся планета стала ареной невиданной в истории человечества, как по масштабам, так и по своей жестокости всемирной бойни. Речь идет о второй мировой войне. Войны - это результат политических решений для достижения политических целей с помощью вооруженной силы.

Важная роль в утверждении нового мирового порядка отведена международному праву и законности в целом. Первоочередной задачей стоящей перед всем международным сообществом, является необходимость повысить уважение к верховенству права в международной, а также внутренней жизни" [Resolutions and Decisions adopted by the General Assembly during its fifty-fifth session. Vol. I. 2000. P. 4,5.].

Международно-правовая ответственность направлена на неукоснительное соблюдение государствами договорных и обычных норм международного общения, на укрепление международного мира и безопасности. Поскольку ответственность-норма и ответственность-принцип либо прямо присутствуют, либо подразумеваются во всех договорных актах, можно утверждать, что не существует каких-либо международных действий с причинением вреда другим субъектам, за которые не возникла ответственность причинителя вреда. Другими словами, международная ответственность представляет собой не отдельный принцип или норму, а целый правовой институт, который известен как частному, так и публичному праву и который присутствует во всех без исключения отраслях международного права.

В связи с выше изложенным представляется целесообразным сформулировать по итогам дипломной работы ряд выводов и предложений:

1. "Ответственность" - понятие изначально неоднозначное. Развитие государств, права, совершенствование общественных отношений, реальная юридическая практика постоянно вносят коррективы в понятие и содержание ответственности, методы ее осуществления, порождают новые ее виды.

2. Необходимо отметить, что в любой отрасли знаний изучение проблемы ответственности значительно продвинулось бы вперед, если бы достаточное внимание уделялось изучению обоих типов ответственности, как позитивной, так и негативной. Правовая ответственность в ее позитивном аспекте возникает с момента появления правовой нормы, а негативная ответственность - с момента ее предписаний. Негативная ответственность государства является существенным элементом механизма регулирования международных отношений. Однако основную роль в функционировании этого механизма играет ответственность позитивная.

3. Ответственность государств, как субъектов международно-правовых отношений имеет ряд существенных особенностей по сравнению с ответственностью субъектов внутригосударственных отношений. Основными отличительными чертами, как отмечалось выше, является наличие суверенитета и отсутствие надгосударственного аппарата.

4. Наиболее сложным в вопросе международно-правовой ответственности представляется отсутствие полной ясности в определении самого термина.

5. Нельзя, однако, рассматривать международную ответственность в качестве разновидности обязанности. Правильнее мне представляется считать, что обязанность по ряду признаков имеет большое сходство с ответственностью, а последняя, в свою очередь, с обязанностью, но определять международную ответственность только через обязанность нельзя. Обязанность, как и санкция, предшествуют ответственности. Именно за неисполнение обязанности может наступить ответственность.

6. Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что только теоретический синтез наиболее общих признаков, как субъективных, так и объективных дают возможность сформулировать понятие международно-правовой ответственности государств.

Международно-правовую ответственность государств: a) это реализация юридических последствий, в рамках международных правоотношений, наступивших в результате международного правонарушения; b) обязательство государства правонарушителя по восстановлению международного правопорядка и несению определенные ограничений, связанных прямо или косвенно с государственным принуждением; c) право потерпевшего государства, других государств применить эти ограничения с целью обеспечения соблюдения норм международного права.

7. Процесс кодификации норм ответственности в современном международном праве прошел долгий нелегкий путь и связан он, прежде всего с деятельностью Комиссии международного права ООН. Предложные проект Статей касается общих норм международной ответственности государств за международно-противоправное деяние, т.е. норм, которые регулируют всю совокупность новых правоотношений, могущих возникнуть в результате международно-противоправного деяния государства, независимо от конкретной сферы, к которой относится нарушенная таким деянием норма. Настоящий проект состоит из четырех основных частей: Часть первая - международно-противоправное деяние государства; Часть вторая - содержание международно-правовой ответственности; Часть третья - имплементация международной ответственности государства; Часть четвертая - общие положения.

Процесс кодификации норм об ответственности не закончен, он продолжается. Еще не достигнуты соглашения по некоторым основополагающим вопросам, таким как ответственность международных организаций и индивидуальность ответственности.

8. Для более четкого понимания ответственности государств, необходимо иметь представление о видах и формах ответственности государства-правонарушителя. Вид ответственности - понятие, определяющее общее содержание данных последствий международного правонарушения.

Формы ответственности представляют собой конкретные способы, с помощью которых это государство выполняет обязанности, вытекающие из его ответственности, и тем самым несет соответствующие наказание.

Политическая ответственность государства осуществляется в форме сатисфакции, санкции и репрессалии.

Материальная ответственность - репарации, реституции и субституции.

9. В доктрине международного права представляется неясным вопрос относительно международно-правовой санкции. На наш взгляд, это связанно, прежде всего, с отсутствием ясности в вопросе соотношения ответственности и санкции. Так преимущественным является понимание ответственности как всей совокупности отрицательных последствий, включая санкции, наступающие в результате международного правонарушения. В реальности, ответственность и санкции, несмотря на свою взаимосвязанность, представляются разными явлениями. "Санкции" являются средствами имплементации ответственности.

10. На протяжении различных исторических периодов в зависимости от политических, экономических и социальных условий международной жизни на первый план выдвигались те или иные аспекты ответственности государств в международном праве. Однако обстоятельства, исключающие международную противоправность, неизменно являются объектом определенного внимания науки и практики международного права. К таким обстоятельствам относятся: a) Согласие; b) Самооборона; c) Контрмеры в связи с международно-противоправным деянием; d) Форс-мажор; e) Бедствие; f) Состояние необходимости.

Обстоятельства, исключающие международную противоправность, применяются ко всем источникам права, будь то договор, обычная норма или односторонний акт.



Список используемой литературы других источников

Нормативные правовые акты и другие официальные материалы

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года. // Собрание законодательства РФ, 23.01.2009, №4, СТ.445(ред. 2011 года)

2. Устав Организации Объединенных Наций от 26 июля 1945 года // Международное право в документах. М.,1982. 228 с.

3. Устав Международного военного Трибунала для Дальнего Востока (Токио, 19 января 1946 г.). - СПС "Гарант";

4. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 56/589 от 12 декабря 2001 г. "Ответственность государств за международно-противоправные деяния" (извлечение) // Московский журнал международного права. 2004. - N 3 (47). 186 с.

5. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 2444 (XXIII) "О правах человека в период вооруженных конфликтов" от 19 декабря 1968 г. 132 с.

6. Римский статут Международного уголовного суда (Рим, 17 июля 1998 г.). - СПС "Гарант";

7. Женевские конвенции от 12.08.49 года и Дополнительные протоколы к ним. 3-е изд., испр. М., 2003. 259 с.

8.Организация Объединённых Наций Конвенция по морскому праву (Монтего-Бей, 10 декабря 1982 года) 216 с.

Теоретические источники

1. Баскин Ю.Я., Фельдман Д.И. История международного права. - М.: Международное право, 1990. 220с.

2. Бирюков П.Н. Международное право: учебник/П.Н. Бирюков. - 5-е изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2011. - 793 с.

3. Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд. Предисл. Лобзиков В.П. - М.: Закон и право, ЮНИТИ, 1998. - 239 с.

4. Василенко В. А. Ответственность государств за международные правонарушения. - Киев, 1976. 185с.

5. Грицаев С.А. Международная уголовная ответственность физических лиц: История и современность. Учебное пособие. - Белгород: ООНИ и РИД БелЮИ МВД России, 2005. - 88 с.

6. Договор о нераспространении ядерного оружия 1968 г. // ВВС СССР. - 1970. - № 14. - 118 с.

7. Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о сокращении стратегических наступательных потенциалов 2002 г. // Бюллетень международных договоров. - 2003. - № 8. - 359 с.

8. Игнатенко Г.В. Международное право: учебник/отв. ред. Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунов. - 4-е изд., перераб. И доп. - М.: Норма, 2008. - 720 с.

9. Кибальник А. Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи и принципы / Под науч. ред. докг. юрид. наук А. В. Наумова. - СПб.: Издательство "Юридический центр Пресс", 2003. - 252 с.

10. Колосов Ю.М. Международное право: Учебн. пос. - М.:, 2001. - 368 с.

11. Крылов С.Б. История создания Организации Объединенных наций: Разработка текста Устава ООН (1944 - 1945). М., ИМО. 1960.

12. Курис П.М. Международные правонарушения и ответственность государств / П.М.Курис. - Вильнюс, 1973. - 410 с.

13. Мазов В. А. Ответственность в международном праве. М., 1979. - 369 с.

14. Манийчук, Ю.Б. Последствия международного правового нарушения / Ю.Б. Манийчук. - Киев, 1987.

15. Михеев Ю. Я. Применение принудительных мер по Уставу ООН. М., 1967.

16. Международное право: Учебное пособие для ВУЗов/отв.ред. Г.М. Мелков. М.: 2011- 397 с.

17. Международное право. Особенная часть: учеб. Для студентов юрид. фак. И вузов/И.И. Лукашук; Рс. Акад. Наук, Ин-т государства и права, Академ. Правовой ун-т. - Изд. 3-е, перераб. и доп. - М.: Волтерс Клувер, 2008. -416 с.

18. Международное право: Учебник/Отв. ред. Е.Т. Усенко, Г.Г. Шинкарецкая. - М.: Юристъ, 2005. - 495 с.

19. Международное публичное право. Общая часть: учеб. Пособие / Ю.П. Бровка [и др.]; под ред. Ю.П. Бровки, Ю.А. Лепешкова, Л.В. Павловой. / Минск: Амалфея, 2010. - 496 с.

20. Научный журнал. Международное право/International law. Капустин А.Я., 2008. - 318 с.

21. Нешатаева Т. Н. Санкции системы ООН (международно-правовой аспект). Иркутск, 1992. - 209 с.

22. О запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду: Женевская конвенция от 10 декабря 1976 г. // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXXIV. - М., 1980. - 440 с.

23. Панов В.П. Международное уголовное право.- М.: Статут, 1997. - 402с.

24. Преамбула Конвенции ООН о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, от 10 марта 1988 г. // Международное публичное право: Сборник документов. Т. 2. М., 1999. - 183 с.

25. Решетов Ю.А. Борьба с международными преступлениями против мира и безопасности. - М., 1983.

26. Римский статут Международного уголовного суда (Рим. 17 июля 1998 г.). Международное публичное право: Сб. документов. Т. 2. - М.: Проспект, 2009. - С. 750.

27. Теория международного права: В 2-х томах. Старые и новые теоретические проблемы. Т. 2 / Черниченко С.В.. - М.; НИМП, 1999. - 531 с.

28. Трикоз Е.Н. Преступления против мира и безопасности человечества: сравнительный и международно-правовой аспекты / Е.Н.Трикоз. - М.: Юрлитинформ, 2007.

29. Толстых В.Л. Международное право: практика применения: Консультативные заключения Международного Суда ООН. - М.: МЗ-Пресс. 2004. - 167 с.

30. Шумилов М.В. Международное право: учеб. - М.: ТК Велби, 2007. 488 с.

31. Устав Нюрнбергского международного военного трибунала // СПС КонсультантПлюс.

32. Ушаков Ю. А. Основания международной ответственности.- М.: Инфра-М, 2003. 295с.

Юридическая практика

1. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2006. - № 8.

2. Определение Верховного Суда РФ от 19.08.2010 N 203-Н10-1СС // СПС КонсультантПлюс.

3. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14.07.2010 N 69-П10 // СПС КонсультантПлюс.

4. Соглашение между Евразийским экономическим сообществом и Содружеством Независимых Государств о выполнении Экономическим судом Содружества Независимых Государств функций Суда Евразийского экономического сообщества (2004 г.).

Дипломная работа выполнена мною совершенно самостоятельно. Все использованные в работе материалы и концепции из неопубликованных и опубликованных документальных и аналитических материалов имеют ссылки на них.

Размещено на Allbest.ru