Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

ВЛИЯНИЕ МОДЕРНИЗАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ НА ПОВСЕДНЕВНУЮ ЖИЗНЬ КАЗАЧЬЕГО НАСЕЛЕНИЯ ЮГА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.

Акоева Н.Б.

Майкоп 2012

Работа выполнена на кафедре гуманитарных, социальных и естественных дисциплин АНОО ВПО «Северо-Кубанский гуманитарно-технологический институт»

Научный консультант доктор исторических наук, профессор Стецура Юрий Анатольевич

Официальные оппоненты: Трехбратов Борис Алексеевич - доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО«Краснодарский государственный университет культуры и искусств», профессор кафедры истории и музееведения Мекулов Джебраил Хаджибирамович - доктор исторических наук, профессор, ГБУ Республики Адыгея «Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований им. Т.М. Керашева», главный научный сотрудник отдела истории Семенов Александр Альбертович - доктор исторических наук, профессор, Армавирский механико-технологический институт (филиал) ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный технологический университет», профессор кафедры гуманитарных дисциплин

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»

Защита состоится 30 марта 2012 г. в 12 00 часов на заседании Диссертационного совета ДМ 212.001.08 по историческим наукам при ФГБОУ ВПО «Адыгейский государственный университет» по адресу: 385000, Республика Адыгея, г. Майкоп, ул. Первомайская, 208, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета

Автореферат разослан «……» февраля 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент В.Н. Мальцев

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования проблемы. В контексте современных научных исследований особый интерес представляет последовательное применение модернизационной парадигмы к анализу региональной, локальной истории. История пореформенной России тесно связана с модернизационными процессами. Россия XIX в. находилась на этапе постреформенных преобразований в становлении нового индустриального общества. Модернизация несла с собой коренные изменения во всех сферах общественной жизни, дала новые импульсы к экономическому, политическому, культурному развитию. Однако модернизационные процессы влияли и на традиционную повседневность: перестраивалось сельскохозяйственное производство, рушились привычные ценности и жизненные устои, менялись ментальные установки, образ жизни, поведение людей в быту и на военной службе.

Научная актуальность исследования состоит в изучении и обобщении исторического опыта модернизационных процессов и его влияния на повседневную жизнь такой консервативной части населения как казачество Юга России.

На современном этапе развития исторической науки при изучении феномена казачества наряду с традиционными теоретико-методологическими основами научных исследований важное значение приобретают новые парадигмальные подходы, позволяющие глубже понять особенности социокультурной жизни населения казачьих регионов. Актуализация проблем повседневности обусловлена необходимостью изучение влияния постреформенных преобразований на военную, хозяйственную, трудовую повседневность, образ жизни, быт, поведение казачьего населении Юга России.

В диссертационной работе впервые рассматривается повседневная жизнь казачьего населения Юга России во второй половине XIX - начале XX вв., выявляются общие характерные черты, присущие донскому, кубанскому, терскому казачеству в их каждодневной действительности, взаимодействии с другими этносами казачьих регионов, государственными структурами в связи с социально-экономическими и культурными переменами в стране.

Проведенное исследование имеет также историографическую ценность. В прежней историографической традиции концепция повседневной жизни зачастую была заслонена «большими историческими событиями»: политической борьбой, войнами, революциями, а человек, его повседневная жизнь практически не рассматривался. В настоящее время, когда взят курс на построение социального государства и человек становится главным объектом исторического процесса, изучение опыта прошлого является актуальной научной проблемой.

Актуальность темы определяется необходимостью исследования влияния модернизации на повседневную жизнь различных слоев населения России, основу которого на Юге страны составляло казачество, выполнявшее функцию защиты рубежей государства. Постоянное несение военной службы, географические условия, геополитическое своеобразие региона, многонациональный и поликонфессиональный состав населения оказали существенное влияние на повседневную жизнь населения казачьих областей. Исследование модернизации и её влияния на повседневную жизнь казачьего населения Юга страны на региональном уровне обусловлено локальной неоднородностью. Не существует одинаковых повседневных практик, поэтому необходимо изучение истории повседневности с микроисторией. Рассмотрение общероссийских процессов в постреформенной действительности, повлиявших на развитие населения казачьих регионов, позволяет выявить многообразие исторического процесса, обогатить историческую науку новыми фактами и событиями.

Диссертационное исследование имеет и практическое значение. Проблема повседневности актуализируется на фоне серьезных перемен, вызванных развернувшейся модернизацией современного российского общества, в ходе которой меняются не только экономический и политический строй, но и повседневная жизнь. Современная России ищет пути преобразования, рассматривает разные тенденции развития общества. Процессы, происходящие в стране в целом и на Юге, в частности, объективно ставят вопросы изучения первоначального исторического опыта российской и советской модернизаций, чтобы выявить влияние реформ на все стороны повседневной жизни, найти пути решения сложных социальных проблем в современный период обновления российского общества.

Исходя из вышеизложенного, автор данного исследования определяет повседневную жизнь как привычную социокультурную реальность, соединяющую сферы общественного и частного, непосредственного производства и потребления, удовлетворения материальных и духовных потребностей и связанные с ними формы поведения, систему ценностных ориентаций.

Проблема изучения повседневной жизни казачьего населения Юга России во второй половине XIX - начале XX вв. является одной из актуальных проблем на современном этапе и представляет научный, историографический и практический интерес.

Степень изученности темы. Важность и значимость проблемы повседневной жизни казачьего населения Юга России требует специального исследования вопросов историографии темы, поэтому подробный обзор представлен в первой главе диссертации (1.2). Во введении необходимо отметить, что российская наука накопила определенный опыт изучения концепта «повседневность», исследований о повседневной жизни различных слоев населения в разные эпохи.

В диссертации отмечено, что повседневная жизнь казачества Юга России во второй половине XIX - начале XX вв. не стала предметом специального изучения, хотя отдельные ее аспекты рассматривались в работах историков, этнографов, культурологов Дона, Кубани, Терека в дореволюционный период, в советской и постсоветской историографии. Однако, фрагментарность исследований не позволила составить картину повседневной жизни казаков в обозначенный период. В целом информативность и объем исследований, изданных к сегодняшнему дню, позволяют говорить о недостаточно полном раскрытии проблемы, что требует преодоления сложившегося положения.

Объектом диссертационного исследования является влияние раннеиндустриальной модернизации России на повседневную жизнь казачьего населения Юга России.

Предметом исследования выступает анализ повседневных социальных практик Донского, Кубанского и Терского казачества под воздействием постреформенных преобразований во второй половине XIX - начале XX вв.

Цель работы состоит в рассмотрении влияния всеобъемлющих модернизационных процессов на повседневную жизнь казачьего социума Юга России, раскрытие особенностей повседневной жизни служилого сословия и ее трансформации во второй половине XIX - начале XX вв.

Для реализации данной цели ставились следующие задачи:

определить основные теоретические и методологические подходы к исследованию влияния модернизационных процессов на повседневную жизнь казачьего населения Юга России во второй половине XIX - начале XX вв. на основе новой парадигмы;

выявить перемены в ежедневной хозяйственной, трудовой деятельности казачьего населения Юга России, проходившие под влиянием модернизационных процессов в российском обществе во второй половине XIX - начале XX вв.;

рассмотреть характер воздействия социально-экономических преобразований в постреформенный период на изменения жизненного уклада, военной службы, повседневной бытовой, семейной жизни казачества;

обозначить трансформации в образе жизни и поведении, системе ценностей казачьего населения Юга России;

исследовать общественную и экономическую среду, в которой происходило становление нового социокультурного типа казака;

проследить изменения в духовно-культурной повседневной жизни населения Юга России во второй половине XIX - начале XX вв., показав роль интеллигенции в формировании модернизационного слоя казачьего населения региона.

Источниковую базу исследования составили опубликованные материалы и неопубликованные письменные документы, выявленные автором в центральных и региональных архивах. Они различаются своим происхождением, информативностью, степенью достоверности представленного материала. Нами выделены шесть видовых групп источников, проанализированных в отдельном параграфе (1.3).

Изученный автором корпус источников является адекватным исследуемой проблеме. Его объем и содержание позволяют рассмотреть различные сторон повседневной жизни казачьего населения Юга России во второй половине XIX - начале XX вв., причины и степень их трансформации, что способствовало решению научных задач исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают период раннеиндустриальной модернизации второй половины XIX - начала XX вв. Выбор нижних хронологических рамок обусловлен тем, что во второй половине XIX в. в результате проведения реформ Александра II начались активные модернизационные процессы в России, повлиявшие на изменение повседневной жизни всего населения империи в целом и казачьего населения Юга России, в частности.

Массовая крестьянская колонизация, сопровождавшаяся дальнейшим освоением южно-российских областей империи, изменила социально-демографический состав населения Юга России, что способствовало трансформации условий повседневного труда и быта казачества, внутрисемейных отношений, образа жизни.

Верхняя граница хронологических рамок исследования объясняется тем, что Первая мировая война, революционные события 1917 г. привели к изменениям в разных сферах повседневности, повлекли за собой переоценку ценностей, смену психологических установок Донского, Кубанского и Терского казачества. В октябре 1917 г. начнется новый этап постреволюционной модернизации в развитии страны и казачества Юга России в том числе.

Территориальные границы исследования определяются территорией казачьих областей Юга России. Пограничные регионы проживания, главная задача существования - защита рубежей, способствовали формированию тесных исторических, культурных и хозяйственных связей Донского, Кубанского и Терского казачества. Это дает возможность выявления общих черт в повседневной жизни во второй половине XIX - начале XX в. В работе делается акцент на социальных и экономических факторах, которые влияли на различные аспекты повседневности, формировали социокультурное пространство южно-российского казачества.

Научная новизна исследования состоит в самой постановке проблемы, которая с учетом обозначенных методологических, хронологических и территориальных рамок ранее не рассматривалась в исторической науке.

В научный оборот впервые введены новые, ранее не опубликованные архивные документы и материалы, осуществлен синтез разнохарактерных источников для наиболее полного и всестороннего рассмотрения разных аспектов повседневной жизни казачества Юга России во второй половине XIX - начале XX вв.

Изученный в комплексе вклад российских и местных научных обществ, ученых в исследование истории донского, кубанского, терского казачества и его трансформации под воздействием постреформенных преобразований позволил представить авторские концептуальные подходы к повседневной жизни казачьего населения.

В диссертационном исследовании впервые изучены каждодневные хозяйственные, трудовые будни казачьего населения Дона, Кубани, Терека и их изменение в период раннеиндустриальной модернизации во второй половине XIX - начале XX вв.

Впервые на основе междисциплинарных связей, исторической антропологии поставлена задача исследования образа жизни казачества как представителей военно-служилого сословия, с одной стороны, и сельских жителей, с другой, и выявления причин его трансформации в новых постреформенных социально-экономических условиях.

В исследовании на материалах региональной, локальной исторической модернизации проанализированы формы повседневного традиционного поведения казаков в обществе, на службе, в семье, впервые показаны трансформации гендерных установок, различные формы девиаций в казачьей среде, рост секуляризационных настроений, вызванные модернизационными процессами, революционными событиями, Первой мировой войной.

Новизна работы проявилась в исследовании сосуществования позитивных (правовое регулирование семейных отношений, экономическая независимость женщины, защита детей в семье) и аномальных явлений (кризис семейных ценностей, пьянство, проституция, уклонение от служебных обязанностей) в повседневной жизни казачества Дона, Кубани, Терека в модернизационный период.

В диссертации впервые раскрывается роль казачьей интеллигенции, деятельность которой способствовала распространению грамотности, секуляризации образования, приобщению широких масс населения к достижениям культуры, распространению ценностей индивидуализма, рационализации сознания.

Методологические основы исследования. Диссертация выполнена на основе культурцентристского подхода, признающего в «повседневности» неустранимую реальность, неспособную быть упраздненной никаким культурно-познавательным строительством, и в этом смысле являющейся точкой отсчета любого исторического явления.

Смена парадигм, произошедшая на рубеже 1980-х - 1999-х гг. с отказом от моноидеологии, выдвинула сочетание цивилизационного и модернизационного подходов в качестве наиболее признанных инструментов социального познания. Модернизационная парадигма соответствует современным задачам российской исторической науки, т.к. модернизация - комплексный процесс. Она охватывает различные сферы - экономическую, социальную, политико-правовую, духовно-культурную и др. Концепция модернизации, представленная как в российской, так и в зарубежной историографии, носит междисциплинарный характер, что позволяет комплексно исследовать вопросы повседневности.

Ввиду того, что определенная широта темы предполагает обращение не только к историческому, но и к культурологическому, социологическому, политическому и психологическому материалу, в ходе исследования применялись и сочетались такие методы, как компаративистский и парадигматический, использовались принципы историзма, актуализации, комплексности и интегральности.

В диссертационной работе применялись следующие концепции, подходы и процедуры: системно-исторический подход (К. Маркс); исторический подход французской школы Анналов, позволивший синтезировать разные стороны жизни казачества; феноменологический подход (А. Шютц) к интерпретации социально - психологического содержания бытовой повседневности казачества, особенно в ее морально-нравственном аспекте; концептуальный подход к структурам повседневности (А. Людтке, В. Лелеко); концепция многофакторной детерминации социального явления, изменения быта и поведения казачества в частности; широко использовались такие методологические процедуры, как экстраполяция, историческая аналогия и реконструкция.

Применение в диссертации идеографического метода (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) в истории позволило индивидуализировать особенности казачества как социально-исторического факта. А интерпретация метода понимания в социологии (М. Вебер, В. Дильтей), основанного на теории деятельности, позволила учесть не только цели и результаты деятельности людей (казаков), но и ее ценности, мотивы и смысловое содержание.

Социологи определяют поле своего исследования рамками общества, его структуры, функций и процессов, состоянием конкретных социальных групп населения. Использование концепций социальной роли и социальной функции в нашем исследовании повседневной жизни дает инструмент анализа индивидуального поведения и мотивации казаков Юга России в сложных социальных ситуациях. Кроме того, историк предпочитает иметь дело с девиантными ролями, которые вызывают исторические изменения, а не с паттернами поведения, выражающими социальную норму. Однако девиантные роли не могут быть адекватно поняты без изучения социальной нормы, от которой девиация имела место. Модернизационные изменения в российской действительности привели к тому, что традиционные нормы поведения в казачьей среде в обыденной жизни стали нарушаться, девиации проявлялись в нравственных устоях жителей станиц, в поведении казаков, находящихся на военной службе.

Возможность интеграции усилий социологов и историков, по мнению О. С. Поршневой, предоставляет изучение перехода от традиционного к индустриальному обществу. Историки наполняют содержанием изучаемые социологами теоретические аспекты отношений в семье, условия детства, социальные роли и социализацию, развивая концепции социальной дезорганизации (упадка влияния социальных норм, регулирующих поведение членов групп); социальной нестабильности, вызываемой эрозией общепринятых норм и ценностей в городской среде, и др. Поршнева О.С. Концепции и методы социологии в историческом исследовании // Вестник РУДН. - 2006. - № 2. С. 34. Исследователь считает, что изучение человека в истории с присущими ему формами сознания и поведения, включенного в определенные социальные группы и сообщества невозможно (или не столь эффективно) без использования методов социальной и исторической психологии, философии, социологии, семиотики, культурной и социальной антропологии, квантитативной истории.

Результаты этнографических исследований помогают объёмнее увидеть повседневность, проявляющуюся в устройстве домов у донцов, кубанцев, терцев, их внутреннем убранстве, особенностях одежды, украшениях, орнаментах, показать взаимовлияние культур соседних народов.

Исследования культурологов покажут материальную (например, предметы быта) и духовную составляющие культуры (уровень образования населения, состояние просвещения, нравственные нормы поведения казаков в обществе). Понять повседневную жизнь конкретного казака в определенную эпоху невозможно без учета культурного состояния общества, которое есть показатель проявления национального характера в конкретных исторических условиях.

В диссертационном исследовании использовано фундаментальное обоснование понятие «жизненного мира» (Э. Гуссерль, А. Шютц, П. Бергер, Т. Лукман).

Работа базируется на использовании принципа историзма, то есть рассмотрения исторических явлений согласно внутренним законам определенного исторического периода, с учетом взаимной причинной обусловленности и функциональной связи событий. Принцип научности позволил на основе детального анализа самых разнообразных исторических источников и исследовательских работ показать процесс изменения повседневности южно-российского казачества под влиянием модернизации российского общества.

Аксиологическое отношение казачества ко всему нормативно представленному многообразию предметных воплощений человеческой жизнедеятельности позволяет исследовать непростой процесс формирования «нового» мировоззрения целой социальной группы населения Юга России.

Автором использовались как общенаучные, так и специальные исторические методы исследования: исторического описания, системный, сравнительно-исторический. Так, системный метод позволил выявить закономерные связи между аспектами повседневности, например, экономическим положением казачьих хозяйств, уровнем доходов и взаимоотношениями в семье. Сравнительно-исторический метод использовался при характеристике трудовой деятельности, жизненного уклада и уровня жизни казаков, а также для выявления основных стилей жизни южно-российского казачества. Он позволил выявить общие черты в управлении, развитии хозяйства, культуре на основе сопоставления аналогичных аспектов повседневной жизни, протекавших на территориях проживания казачьих войск Юга России, провести сравнительное изучение начавшихся под влиянием модернизации социокультурных изменений, повлиявших на повседневную жизнь казачества. Историко-генетический метод помог раскрыть психологическое состояние казаков, являвшихся активными участниками исторических событий, выявить характерные особенности поведения, присущие казакам Юга России, мотивацию тех или иных поступков.

Компаративная часть исследования позволила установить факторы, которые повлияли на темпы социокультурных процессов, выявить соотношение региональных и общероссийских явлений в повседневной жизни разных социальных групп казачества.

В современной гуманитаристике сложилось обилие трактовок и методов конструирования исторической реальности в рамках изучения повседневности. Это приводит к определенной ограниченности любого типа исторического объяснения, вызывает значительную трудность в определении единой методологии, требуя синтеза методологических принципов целого ряда наук, применения основанных на них междисциплинарных методов.

Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты и научные выводы помогут в изучении повседневной деятельности и образа жизни человека в условиях масштабных социально-экономических преобразований.

Материалы диссертации могут представлять интерес для авторов, исследующих новейший период в истории России, использоваться для подготовки научных и учебно-методических трудов, привлекаться в процессе преподавания в учебных заведениях истории России в целом и Юга страны в частности.

Основные положения, выносимые на защиту:

· История России второй половины XIX - начала XX вв. тесно связана с модернизационными процессами. Реформы Александра II сформулировали модель имперской либерально-консервативной модернизации, которая в совокупности своих противоречий меняла повседневную жизнь населения России в целом и казачества Юга.

· Исследование модернизации и её влияния на повседневную жизнь казачьего населения Юга страны на региональном уровне обусловлено значимостью пространственных измерений модернизации, территориальной неоднородностью модернизационных процессов, ментальными установками населения, особенностью трансформационных процессов, проходивших в регионе.

· Модернизационная парадигма нацелена на системный анализ социальных страт, институтов, коммуникаций, а также создающих эти структуры и действующих в рамках этих коммуникаций людей, так как их выборы и стратегии способствуют формированию новых социальных практик, обусловливая своеобразие рисунка повседневной жизни нового возникающего модернизационного общества.

· Определяя вторую половину XIX - начало XX вв. как раннеиндустриальный период российской модернизации необходимо констатировать, что под воздействием пореформенных преобразований объективно менялись условия жизни населения Юга России, а развитие рыночно-капиталистических отношений способствовало трансформации хозяйственной, трудовой, производственной повседневной деятельности населения Юга России. Казачий социум вступил в новый этап своего исторического развития, который характеризовался началом изменений традиционных основ его существования.

· Пореформенная модернизация привела к конфликту индивидуального и коллективного начал, консервативного мира, исторического прошлого, традиционных ценностей, образа жизни и новых модернизационных тенденций, нарождающейся системы ценностей. Это способствовало изменению жизненного уклада казачьего населения, поведения казачества, как на военной службе, так и в быту.

· Изменившиеся исторические условия, вызванные реформами Александра II, возросшая роль интеллигенции активизировали процесс культурной модернизации, которая повлияла на духовно-культурную жизнь казачьего населения Юга России. В регионе происходило распространение грамотности, секуляризация образования, приобщение широких масс населения к достижениям культуры, утверждение ценностей индивидуализма, рационализация сознания с отказом от традиционного поведения. Это был сложный, противоречивый процесс модернизационных преобразований в повседневной жизни казачьего социума.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации изложены в двух монографиях, 11 научных статьях, опубликованных в журналах, включенных ВАК Министерства образования и науки РФ в «Перечень ведущих рецензируемых научных журналов» и других научных публикациях, общим объемом 39,5 печатных листов. О результатах исследования автор докладывал на кафедре гуманитарных, социальных и естественных дисциплин Северо-Кубанского гуманитарно-технологического института.

Выводы и основные положения обсуждались научной общественностью на ряде международных, всероссийских, региональных научных конференциях и семинарах.

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении автором обосновывается актуальность, степень научной изученности проблемы, определяются цели и задачи, объект и предмет, хронологические и географические рамки исследования, дается характеристика источников, методологические основы исследования, выявляется научная новизна диссертации, ее практическая значимость, формулируются положения, выносимые на защиту, приводятся сведения об апробации работы.

В первой главе «Теоретические основы исследования, историография, источники проблемы» рассмотрены важнейшие научные подходы к изучению темы, осуществлен анализ историографии и источниковой базы исследования.

В первом параграфе «Теоретические подходы к проблеме» отмечается, что как направление научного знания история повседневности начала формироваться в XIX веке. Предвозвестником подхода стал Э. Гуссерль, который первым проанализировал феномен человеческого сознания и его взаимосвязь с окружающими человека событиями и явлениями. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб., 1998. С.12. Базовые характеристики истории повседневности как «науки о людях» впервые сформулировали представители французской школы «Анналов» во главе с М. Блоком и Л. Февром. Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1986. С. 18. С именем Ф. Броделя связывается непосредственное изучение проблемы повседневности в историческом познании. Это вполне закономерно, ведь первая книга его знаменитого труда «Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв.» называется «Структуры повседневности: возможное и невозможное». Бродель предлагал способы познания повседневности: «Материальная жизнь - это люди и вещи, вещи и люди. Изучить вещи - пищу, жилища, одежду, предметы роскоши, орудия, денежные средства, планы деревень и городов - словом все, что служит человеку - не единственный способ ощутить его повседневное существование. Численность тех, между кем делятся богатства земли, тоже имеет при этом свое значение». Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм XV-XVIII вв. Т. 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное. Т. 1. М., 2011. С. 1. Поэтому условия повседневного существования, культурно-исторический контекст, на фоне которого разворачивается жизнь человека, его история, оказывают определяющее влияние на поступки и поведение людей.

Важное место в формировании теоретической и методологической основы истории повседневности заняли работы социологов А. Шютца, П. Бергера и Т. Лукмана. Шютц А. Структура повседневного мышления // Социологические исследования. 1988. - № 2. С. 127. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 38. Одно из направлений изучения истории повседневности сформировалось в Германии. Доктор Института истории в Геттингене А. Людтке включает в понятие «повседневного» работу, труд, игру, учёбу, Людтке А. «История повседневности» в Германии после 1989 года // Казус. 1999. М., 1999. С. 121. детальное историческое описание устроенных и обездоленных, одетых и нагих, сытых и голодных, раздора и сотрудничества между людьми, а также их душевных переживаний, воспоминаний, любви и ненависти, тревог и надежд на будущее. Людтке А. Что такое история повседневности? Ее достижения и перспективы в Германии // Социальная история. Ежегодник, 1998/99. М., 1999. С. 77 и др. М. М. Кромм указывает на генетическую близость историографических направлений, выступающих сейчас под разными названиями, в некоем «поле» историко-антропологических исследований, на котором рядом расположены (и часто пересекаются) такие направления, как история ментальностей, историческая антропология, микроистория, история повседневности, новая культурная история. Кром М.М. История России в антропологической перспективе: история ментальностей, историческая антропология, микроистория, история повседневности. Режим доступа: http://el-history.ru/node/432

В диссертации отмечается, что в российской историографической традиции также идет осмысление концепта повседневности. Еще В. И. Даль определял «повседневный» как каждодневный, бывающий день за день, ежедённо. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.3. М., 1995. С.147. Этимологически это относится не к качеству, а к продолжительности того или иного действия. В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова под повседневностью понимается не только то, что осуществляется изо дня в день, всегда, обычно, но и быт, бытовая сторона жизни. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1990. С. 528. Таким образом, к временной категории добавляется новое этимологическое значение, имеющее качественное определение.

Само понятие «повседневность» в исторических исследованиях в России употребляется с 1980-х годов. Независимо от западных исследователей появление истории повседневности предвосхитил Ю. Лотман. Лотман Ю. Поэтика бытового поведения в русской культуре XVIII века // Лотман Ю. Избранные статьи. Таллинн, 1992. Т. 1.С. 249. Медиевисты во главе с Ю. Л. Бессмертным и А. Я. Гуревичем первыми в нашей стране стали исследовать повседневность. А. Я. Гуревич указывал на необходимость изучения того социально-культурного, событийного контекста, в котором проходит повседневная жизнь человеческой личности, реконструируя социокультурные параметры и смыслы определенной исторической эпохи, ее систему ценностей, традиций, обычаев, нравов, этическую и моральную сторону жизни, специфику ее технического развития и уровень религиозности и т. д. Гуревич А. Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993. С. 23.

История повседневности - отрасль исторического знания, предметом изучения которой является сфера человеческой обыденности в ее историко-культурных, политических и конфессиональных контекстах. Пушкарева Н. Л. Предмет и методы изучения истории повседневности // Этнографическое обозрение. 2004. - № 1. Основной приметой современной историографической ситуации становится расширение проблемного поля исследований, развитие таких многообещающих направлений, как социальная история и родственные с нею гендерные исследования, биографическая история, история семьи и детства, микроистория, история эмоций, повседневная история.

В диссертационном исследовании подчеркивается, что мир повседневности - это реальный человеческий мир с его ежесекундными заботами, с «суетой сует», это быт, который втягивает в орбиту повторяемости смыслы человеческого бытия. Повседневное - это привычное, упорядоченное, близкое. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности // Социо-Логос. М.: Прогресс, 1991. С. 42. Современные российские исследователи по-разному осмысливают повседневность. Н. Н. Козлова считает, что повседневность - это форма протекания человеческой жизни, как целостный социокультурный жизненный мир человека. По мнению Т. П. Хлыниной пространство повседневности сопрягается с ежедневным, привычным ритмом жизнедеятельности огромного количества людей. Хлынина Т. П. Страницы социальной истории советской Адыгеи: повседневная жизнь населения области в 1920-е гг. Майкоп, 2005. С.4. Свое видение повседневности на материалах советской истории 1920-1940-х гг. предлагает историк Е. Ф. Кринко, рассматривая ее как совокупность жизненных укладов, привычных социальных взаимодействий. Кринко Е. Ф. Повседневность как научная категория и ее возможности в осмыслении советской истории // Труды ЮНЦ РАН. Т. V. Социальные и гуманитарные науки. Ростов - на - Дону, 2009. С. 204. По мнению Т. А. Булыгиной понятие «повседневность» включает в себя сферу многократно повторяющейся социальной практики отдельной личности, семьи и другого локального микросообщества, стереотипы каждодневного поведения и мышления.

Попытку осмыслить повседневность сделал В. Лелеко: «То, что в жизни человека и окружающем его мире природы и культуры происходит ежедневно, должно быть определенным образом воспринято, пережито, оценено. Для того чтобы стать повседневным, обыденным, то, что повторяется каждый день, должно стать ожидаемым, неизбежным, обязательным, привычным, само собой разумеющимся, понятным, должно быть пережито и оценено как тривиальное, серое, скучное». Лелеко В. Пространство повседневности в европейской культуре. СПб., 2002. С. 103.

В диссертационном исследовании подчеркивается, что категория повседневности имеет выраженную динамику: развиваясь в пространстве и во времени, она отражает жизнь народов, концентрируя и явственно проявляя как временные, так и национальные изменения, охватывая не только ныне живущих людей, но и все прошлые и будущие поколения, т.е. всю историю человечества и непрерывно развивающуюся.Абрегова, Ж.О. Повседневная жизнь сельского населения Кубани (конец ХIХ - первая треть ХХ вв.) / Науч. ред. Э.А. Шеуджен. 2010. С. 17. Категория пространства активно воздействует на общественную жизнь, показывает динамику социальных изменений в казачьем социуме, воспроизводит свойственный казакам образ жизни Савельева И.М., Полетаев А.В. История и время. В поисках утраченного. М., 1997. С. 128.. Категория времени является внутренним стержнем повседневной жизни, включая значимые для данного человека события. Однако, надо помнить, что человек руководствуется в своей повседневной практике накопленным опытом предшествующих поколений, воспроизводит действия и поступки, выступающие в форме общественных традиций, что требует от историка внимательного изучения прошлого.

В этой связи особую значимость приобретают теоретические проблемы региональной истории, которые позволят глубже исследовать, увидеть особенности повседневной жизни казаков Юга России в русле общеисторического процесса. Совершенно справедливо утверждение Э. А. Шеуджен о том, «что без научного осмысления сложной истории народов региона, происходит не только «размывание» исторической памяти, деформация исторического сознания, что, разумеется, опасно и трагично, но и утрачивается ощущение перспектив развития России как многонационального государства». Шеуджен Э.А. Адыги (черкесы) в пространстве исторической памяти. Москва-Майкоп, 2010. С. 120.

Важной составляющей исследования явилась теория модернизации, сформировавшаяся в середине XX в. под влиянием процесса распада колониальных империй. Существуют различные интерпретации понятия модернизации, рассматривающейся как сложный процесс, имеющий множество проекций и составляющих, в том числе социокультурную. Витвицкая Н.М. Модернизация империя, государственный и периферийный национализм в славянских землях Российской и Австро-венгерской империй в XIXв. // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2011. № 3. В отечественной историографии проблема модернизации российского общества, активно происходившей во второй половине XIX -- начале XX вв., всегда была актуальной темой. Исследователей интересовали оптимальные концепции обновления российского общества, наилучшие формы государственного устройства, наиболее рациональные и действенные методы преобразований. Использование теории модернизации в качестве методологической парадигмы в исторической науке позволило, вслед за Э. Гуссерлем, отойти от упрощенного представления об историческом движении от одного типа формации к другому на основе эволюции развития средств производства, включив в исторический анализ исследование особенностей менталитета, политической культуры и социокультурных традиций, что вполне применимо к истории Донского, Кубанского и Терского казачьих войск.

Названные теоретические положения и принципы позволили реконструировать повседневность казачества Юга России во второй половине XIX - начале XX вв. и на основе новых подходов показать особенности его повседневной жизни, процессы трансформации различных ее аспектов под влиянием модернизационных изменений.

Во втором параграфе «Степень научной изученности темы» осуществленный анализ историографии проблемы повседневной жизни южно-российского казачества позволяет выделить три основных периода в ее развитии: дореволюционный, советский и постсоветский. Первый период относится к рубежу XIX - XX столетий. Второй относится к 1917 - второй половине 1980-х гг. Третий охватывает 1990-е гг. и начало нынешнего столетия.

В работах российских историков Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, А. Терещенко, Н. Костомарова, И. Забелина были представлены описания быта, досуга, обычаев различных слоев населения страны, в том числе и казаков. Карамзин Н. М. История государства Российского: В 12 т. М., 1998. T. I, VII, X; Соловьев С. М. Соч.: В 18 кн. М., 1998; Ключевский В. О. Соч.: В 9 т. М., 1989. T.VI; Терещенко А. В. История культуры русского народа. М., 2006; Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М., 2006; Забелин И. Е. Домашняя жизнь русских цариц. М., 2005 и др. Среди плеяды дореволюционных исследователей выделяются ученые, непосредственно занимавшиеся историей казачества. Донские историки М. Н. Харузин, Х. И. Попов, А. А. Карасев, С. Ф. Номикосов, А. М. Греков, кубанские И. Д. Попко, Е. Д. Фелицын, П. П. Короленко, Ф. А. Щербина, Попко И. Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. СПб., 1858. Краснодар, 1998; Попко И. Д. Терские казаки с стародавних времен. Вып.1. Гребенское войско. СПб., 1880.

Бойчук С. Г. Вклад Е. Д. Фелицына в изучение кубанского казачества //Казачество России: история и современность. Краснодар, 2002. С. 18-21; Фелицын Е. Д. Кошевые, войсковые и наказные атаманы бывшего Черноморского, Линейного и Кубанского казачьих войск. Екатеринодар, 1888; Короленко П. П. Переселение казаков на Кубань в 1861 г. // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1911. Т. 16; Короленко П. П. Материалы по истории Кубанского казачьего войска // Кубанский сборник. Екатеринодар. 1908. Т. 13; Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1910. Т. 1; 1913, Т. 2. историк терского казачества - Е. Д. Максимов Максимов Е. Терское казачье войско. Историко-статистический очерк. Терский сборник. Вып. 1. Владикавказ, 1890; Максимов Е. Д. Очерки казачьей старины // Терские ведомости. 1909. - № 124,125,133. и др. интересовались проблемами традиционного жизненного уклада. Их исследования представляют материалы по военной истории казачества, героическому прошлому, преобразованиях в казачьих войсках, заселению станиц и хуторов, бытовые подробности жизни казаков и иногородних, позволившие проанализировать их взаимоотношения в обыденной жизни, понять истоки неприязни. В работах региональных историков Дона, Кубани, Терека рассматривалась консолидирующая роль казачества в истории края в процессе формирования его этноконфессиональной общности, общей этнокультурной картины южно-российских областей, являющейся важной частью повседневной жизни региона. Историками изучались и проблемы развития культуры, народного образования, что позволило выявить характер и уровень грамотности и образованности казачьего населения Дона, Кубани и Терека, увидеть негативное отношение многих казаков к новациям, возникавшим в сфере материального производства. Романченко И. Итоги народного образования в г. Ростове - на - Дону. Ростов - на - Дону, 1898; Филонов А. Очерки Дона. СПб., 1859 и др.

В дореволюционный период был собран значительный фактический историко-этнографический материал по казачьим станицам и казачьим войскам, в основном о военных подвигах и службе, многое из которого не утратило своей ценности и сейчас, однако детализация в описании событий и акцентирование внимания на военной доблести казаков не позволили авторам показать как политическая, экономическая ситуации в стране и регионе влияли на повседневную жизнь казачьего населения.

Применительно ко второму, советскому, периоду в историографии проблемы, в частности, отметим, что уже в условиях первых десятилетий после свершения Октябрьской революции возник определенный интерес к истории южно-российского казачества. Однако, в условиях утверждения моноидеологии предметом изучения на долгие годы стала история революционного движения, поэтому значительная часть работ посвящена участию казачества в подавлении народных выступлений. В тоже время историки И. Гольдентул, И. Кулиш, П. Горюнов, Г. Ладоха, Н. Лола, Н. Лихницкий изучали вопросы земельных отношений в казачьей среде, особенности организации трудовой деятельности казаков, Кулиш И. Расслоение кубанского казачества в конце XIX - начале XX вв. // Труды Кубанского пединститута. Краснодар, 1930. Т. 1; Лола М. О кубанском казачестве. Ростов-н/Д.; Краснодар, 1926; Лихницкий Н. Классовая борьба и казачество на Кубани. Ростов-н/Д., 1931; Ладоха Г. Очерки гражданской борьбы на Кубани. Краснодар, 1923; Пономарев А. А. К характеристике расслоения северо-кавказской деревни. Ростов-н/Д., 1925 и др. однако не показали изменение его повседневной жизни. Л. И. Футорянский, Футорянский Л. И. Казачество в период буржуазно-демократической революции в России: дис. … д-ра ист. наук. М., 1974. А. И. Козлов, Козлов А. И. На историческом повороте. Ростов-н/Д., 1977. Н. П. Гриценко изучали проблемы социально-экономического развития казачества.

В период оттепели и последующие годы расширилась тематика исследований. Стали выходить работы, посвященные вопросам традиционной культуры казачества, подчеркивались просветительские задачи народного образования, его роль в казачьей среде.

С середины 1980 до начала 1990-х гг. начался период возрождения казачества, его самосознания, обострился интерес к своему прошлому. В ряде городов прошли конференции, положившие начало системному изучению казачьего феномена. Наибольшее распространение получили коллективные работы, монографии обобщающего характера по истории казачьих регионов. Активные исследования проводили историки терского казачества С. А. Козлов,. Козлов С. А. О появлении русского казачества на Тереке // Вестник Ленинградского университета. Серия 2. История, языкознание, литература. Вып. 3. Л., 1988; Он же. Кавказ в судьбах казачества. СПб., 1996 и др. И. Л. Омельченко, Омельченко И. Л. Терское казачество. Владикавказ, 1991. донского - И. П. Хлыстов, Н. В. Самарина, кубанского - В. Н. Ратушняк, В. Н. Мальцев, показав на основе большого фактического материала особенности развития хозяйства и быта казаков, условия службы, поземельные отношения в казачьей и крестьянской общинах. Интерес для нашего исследования представляет монография И. Я. Куценко о кубанском казачестве. Автор отмечает, что казачество являлось созданным царской властью служилым сословием российского общества, которому приходилось не только защищать отечество, но и выполнять полицейские функции. В работе рассматриваются вопросы землевладения, дифференциации в казачьей среде, противоречия казачьего и иногороднего населения станицы. И. Я. Куценко один из первых исследователей, который раскрыл всю сложность и противоречивость функционирования казачества юга России на рубеже веков.Куценко И.Я. Кубанское казачество. Краснодар, 1993. История и судьбы кубанского казачества рассматриваются и в последней монографии автора. Куценко И.Я. Победители и побежденные. Кубанское казачество: история и судьбы. Имперский этнос. Краснодар, 2010.

В целом в работах советских исследователей нашел отражение целый комплекс проблем социально-экономической и политической жизни южно-российского казачества, однако ученые оставляли без внимания повседневную жизнь разных групп казачества.

В постсоветской историографии с начала 1990-х гг. до настоящего времени отмечается пересмотр основных положений, определяющих теоретико-методологические характеристики проблемы, расширяется сфера применения антропологического подхода, «… в нее все больше включается история повседневности, будней и праздников, история частной жизни, семьи, детства». Кром М. М. Повседневность как предмет исторического исследования (вместо предисловия) / М. М. Кром // История повседневности. Сб. науч. работ. СПб. : Изд. Европейского университета в СПб, 2003. С. 7.

Проблемы повседневности в общетеоретическом подходе нашли отражение в работах Н. Л. Пушкаревой, в которых она акцентирует внимание на гендерной оставляющей повседневной жизни, Пушкарева Н. Л. Женщины Древней Руси. М., 1989; Пушкарева Н. Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница. М., 1997.не рассматривая историю казачества. Сегодня можно говорить о формировании отдельных направлений в изучении повседневной жизни сословий России. Исследуется повседневная жизнь дворян, российского крестьянства, рабочих, купечества, горожан. Кошман Л. В. Город и городская жизнь в России XIX столетия. Социальные и культурные аспекты. М., 2008; Гончаров Ю. М. Городская семья Сибири второй половины XIX -- нач. XX в. Барнаул. 2002 и др. Особую группу составляют исследования, посвященные материальной культуре и, в частности, жилищу, мебели, одежде. По мнению Г. Кнабе, социология материальной культуры должна понять процессы развития общества через повседневную жизнь его членов, а вещь должна выступать как источник познания повседневности и социально-исторических процессов. Поэтому изучение материальной и духовной культуры казачьего населения Юга России требует глубокого, нового осмысления, ведь долгое время в советской историографии эти вопросы рассматривались с позиций этнических особенностей.

У историков казачества в эти годы особую популярность получило исследование социокультурных характеристик казачьего общества Юга России, его образа жизни, нравов, культуры.

Новые концепции к подходу в исследовании жизни казаков Дона, Кубани и Терека во второй половине XIX - начале XX вв. были отражены в работах М. А. Рыбловой, Т. Ю. Власкиной, Н. В. Рыжковой, О. В. Матвеева, Б. Е. Фролова, Н. Н. Великой, С. А. Головановой и других ученых. Используя письменные источники, ученые реконструируют традиционную одежду, устройство поселений, вооружение, общественный быт, этнический облик казака, религиозную повседневность. В контексте избранной нами темы заслуживают внимания диссертационные исследования С. А. Головановой, С. А. Книевского, М. Ф. Титоренко, Н. А. Тернавского и др. авторов, исследующих культурно-исторические особенности становления сословия, самоуправление казачьих общин, трудности просвещения, воспитания, процессы модернизации региона.

Необходимо констатировать, что исследователи конца XX - начала XXI вв. внесли существенный вклад в раскрытие теоретических, методологических аспектов избранной нами проблемы. Однако, несмотря на наличие работ по теории повседневности, выявить исследования об особенностях повседневной жизни казачества Юга России во второй половине XIX - начале XX вв. нам не удалось, т.к. эта тема не стала предметом пристального изучения историков.

В третьем параграфе «Источниковая база исследования» отмечено, что источниковая база исследования формировалась на основе анализа неопубликованных и опубликованных архивных документов и материалов.

В работе использовались документы Российского государственного исторического архива (РГИА), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК), Государственного архива Ростовской области (ГАРО), Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива Республики Северная Осетия - Алания (ГА РСО-А).

В РГИА изучены фонды 1276 «Совет министров», 1268 «Дела канцелярии Кавказского комитета», 1284 «Департамент общих дел МВД» и другие, давшие сведения о хозяйственном освоении региона, развитии сельского хозяйства, торговли, промышленности, о земельных спорах между казаками и помещиками, сохранилось много документов о противоправной деятельности населения южно-российского региона: грабежах, разбое, изнасилованиях, т.е. об отклоняющихся формах поведения, которые явились реакцией на ухудшающиеся бытовые условия в казачьих станицах.

Из материалов РГВИА были привлечены фонды 4 «Главное управление иррегулярных войск», 330 «Главное управление казачьих войск», 2003 «Полевое управление при Верховном Главнокомандующем (ставке)», 13454 «Штаб войск Кавказской линии в Черномории расположенных» и другие, которые показали трудовую жизнь казаков: данные о посевах, о росте товарооборота ярмарок, как проявлении новых рыночных отношений, явившихся следствием процессов модернизации, помогли выявить повседневные практики, связанные с несением воинской службы, характером военизированного быта, религиозными предпочтениями донцов, кубанцев, терцев.