Восточнославянское государство и общество

Размещено на http://www.allbest.ru/

Язычество восточных славян

Клерикальные историки резко противопоставляют христианство язычеству и обычно делят историю каждого народа на два периода, считая рубежом принятие христианства; дохристианские времена они называют веками мрака, когда народы пребывали в невежестве до тех пор, пока христианство будто бы ни пролило свет на их жизнь.

Для некоторых народов, сравнительно поздно вступивших на путь исторического развития, принятие христианства означало приобщение к многовековой и высокой культуре Византии или Рима и тем самым тезис церковников о “тьме и свете” как бы получал подтверждение. Но, разумеется, необходимо четко отделять уровень культуры (кстати говоря, сложившейся еще в “языческий” период) от вида религиозной идеологии.

Византия не тем превосходила древних славян, что была христианской страной, а тем, что являлась наследницей античной Греции, сохранившей значительную часть ее культурного богатства.

Христианство нельзя противопоставлять язычеству, так как это только две формы, два различных по внешности проявления одной и той же первобытной идеологии.

И язычество, и христианство в равной мере основаны на вере в сверхъестественные силы, “управляющие” миром. Живучесть христианства в значительной степени объясняется использованием в его идеологии древнего языческого представления о загробном мире, о “второй жизни” после смерти. В сочетании с очень древним дуалистическим воззрением на мир, как на арену борьбы духов добра с духами зла, мысль о загробном мире породила учение о таком же дуализме и “потусторонней жизни” -- о существовании “рая” для добрых и “ада” для злых.

Христианство в своей практике широко использовало первобытную магию; молебен о дожде (когда священник кропил поля “святой” водой) ничем не отличался от действий первобытного жреца, пытавшегося таким же магическим путем упросить небеса окропить поля настоящим дождем.

Являясь эклектичным и стихийным объединением ряда древних земледельческих и скотоводческих культов, христианство по своей сущности очень близко подходило к языческим верованиям славян, германцев, кельтов, финнов и других народов. Недаром после христианизации так тесно слились местные народные верования с учением христиан.

Главное отличие христианства заключалось в том, что свой исторический путь оно проходило в условиях резко антагонистического классового рабовладельческого общества, а затем в трудной обстановке кризиса и перехода к феодализму.

Христианство отличалось от язычества не своей религиозной сущностью, а только теми чертами классовой идеологии, которые наслоились за тысячу лет на примитивные верования, уходящие корнями в такую же первобытность, как и верования древних славян или их соседей.

Христианские миссионеры, шедшие к славянам или германцам, не создавали ничего принципиально нового; они приносили лишь новые имена для старых богов, несколько иную обрядность и значительно более отточенную идею божественного происхождения власти и необходимости покорности ее представителям. Мировоззрение же миссионеров не отличалось от мировоззрения языческих жрецов, колдунов и знахарей.

На корабле, плывшем по голубым волнам Эгейского моря, какой-то русский книжник XII в. решил написать исследование о славянском язычестве: “Слово о том, как язычники поклонялись идолам и приносили им жертвы”. Нашему путешественнику были знакомы и древний египетский культ Озириса, и учение Магомета в арабских землях, и обычаи турок-сельджуков, и необычная для русского уха музыка органов в католических храмах крестоносцев.

Его корабль плыл с юга на север, через Афон в Царьград и на своем пути, начавшемся, быть может, где-нибудь в Палестине или даже Египте, этот книжник должен был видеть и остров Крит, известный в древности культом Зевса, и античные храмы Афродиты, Артемиды, Афины, и место знаменитого дельфийского треножника, служившего для предсказаний оракула (“трипода дельфического ворожа”).

Быть может, изобилие руин античных языческих святилищ, встреченных во время плавания, и вдохновило неизвестного автора на такую тему, как сопоставление славянского язычества с другими древними религиями.

Исключительный интерес представляет та периодизация истории славянских верований, которую предложил этот умный и образованный писатель:

1. Первоначально славяне “клали требы (т. е. приносили жертвы) упырям и берегыням...”

2. Затем они “начали трапезу ставити (тоже приносить жертвы) Роду и рожаницам”.

3. Впоследствии славяне стали молиться главным образом Перуну (сохраняя веруй в других богов)..

“Упыри” -- это вампиры, фантастические существа, оборотни, олицетворяющие зло. “Берегыни” (от слов “беречь”, “оберегать”) -- это добрые, помогающие человеку духи. Одухотворение всей природы и деление ее на доброе и злое начала -- это очень древние представления, возникшие еще у охотников каменного века. Против упырей применялись различные заговоры, носились амулеты-обереги; в народном искусстве сохранилось много чрезвычайно древних символов добра и плодородия, изображая которые на одежде, посуде, жилище, древний человек думал, что знаки добра, обереги, отгонят духов зла. К числу таких символов относятся изображения солнца, огня, воды, растения, женщины, цветка.

Культ Рода и рожаниц, божеств плодородия, несомненно связан с земледелием и действительно отражает более позднюю ступень развития человечества -- неолит, энеолит и последующее время.

По всей вероятности, многочисленные глиняные фигурки женских божеств (иногда с зернами в составе глины), широко известные в раннеземледельческих культурах, являются изображениями этих рожаниц. Позднее, уже после крещения Руси, рожаниц приравнивали к христианской богородице.

Род был верховным божеством неба и земли, распоряжавшимся стихиями -- солнцем, дождями, грозами, водой. Вера в единого верховного бога явилась основой позднейшего христианского монотеизма.

Культ Перуна, бога грозы, войны и оружия, появился сравнительно поздно в связи с развитием дружинного, военного, элемента в обществе.

Как видно, ступени развития первобытной религии указаны писателем-мореплавателем очень верно и точно. Последнюю стадию он тоже правильно обрисовал как двоеверие -- славяне приняли христианство, “но и ныне по украинам молятся проклятому богу их Перуну и другим богам.

Моления славян-язычников своим богам были строго расписаны по временам года и важнейшим сельскохозяйственным срокам. Год определялся по солнечным фазам, так как солнце играло огромную роль в мировоззрении и верованиях древних земледельцев.

Начинался год, как и сейчас, в пору зимнего солнцестояния, 1 января. Новогодние празднества -- “святки” -- длились 12 дней, захватывая конец старого года и начало нового. В эти дни сначала гасили все огни в очагах, затем добывали трением “живой” огонь, пекли специальные хлебы и по разным приметам старались угадать, каков будет наступающий год. Кроме того, язычники всегда стремились активно воздействовать на своих богов просьбами, молениями и принесением им жертв. В честь богов устраивались пиры, на которых закалывались быки, козлы, бараны, всем племенем варилось пиво, пеклись пироги. Богов как бы приглашали на эти пиры -- братчины, чтобы они становились сотрапезниками людей. Существовали специальные святилища -- “требища”, -- предназначенные для таких ритуальных пиров.

Церковь использовала новогодние языческие святки, приурочив к ним христианские праздники рождества и крещения (25 декабря и 6 января).

Следующим праздником была масленица, буйный и разгульный праздник весеннего равноденствия, встречи солнца и заклинания природы накануне весенней пахоты.

Церковь боролась с этим праздником, но не смогла его победить и добилась только выдворения его за календарные сроки “великого поста” перед пасхой.

В пору пахоты, сева яровых и “прозябания” зерен в земле мысль древнего славянина обращалась к предкам -- “дедам”, тоже лежащим в земле. В эти дни ходили на кладбища и приносили “дедам” пшеничную кутью, яйца и мед, считая, что предки-покровители помогут

всходам пшеницы. Кладбища представляли собою в древности как бы “поселки мертвых”: над сожженным прахом каждого умершего строилась деревянная “домовина” (“столп”); в эти миниатюрные дома и приносили угощение предкам весной и осенью. Позднее стали над могилами насыпать земляные курганы.

Обычай “приносов” в “родительские” дни сохранился до XIX в.

На протяжении весны и лета беспокойство древнего земледельца об урожае все возрастало -- нужны были вовремя дожди, вовремя солнечное тепло. Первый весенний праздник приходился на 1--2 мая, когда появлялись первые всходы яровых.

Второй праздник, слившийся впоследствии с христианским “троицыным днем”,--это день бога Ярила, бога животворящих сил природы (4 июня); в этот день молодую березку убирали лентами и украшали ветками дома.

Третий праздник отмечал летний солнцеворот 24 июня -- день Купалы (“Иван-Купала”).

Во всех этих праздниках ощущается настойчивое моление о дожде. Хороводы девушек, обрядовые песни и пляски в священных рощах, жертвоприношения рекам л родникам -- все было направлено на получение дара неба, дождя. Дню Купалы предшествовала “русальная неделя”. Русалки -- нимфы воды и полей, от которых, по представлениям славян, зависело орошение земли дождем.

В славянской этнографии хорошо известно, что в дни таких русальных празднеств в деревнях выбирали самых красивых девушек, обвивали их зелеными ветками и с магической целью обливали водой, как бы подражая дождю, который хотели вызвать такими действиями.

Праздник Купалы был наиболее торжественным из весенне-летнего цикла. Здесь отмечалось и поклонение воде (бросание девушками венков в реку), и огню -- в купальскую ночь на высоких холмах, на горах разводили огромные костры, и юноши и девушки попарно прыгали через огонь. Жизнерадостная, игровая часть этих молений сохранялась очень долго, превратившись из обряда в веселую игру молодежи.

Этнографы начала XIX в. описывают великолепное зрелище купальских костров в Западной Украине, Польше и Словакии, когда с высоких вершин Татр или Карпат на сотни верст вокруг открывался вид на множество огней, зажженных на горах.

Кульминационным пунктом славянского сельскохозяйственного года были грозовые, жаркие июльские дни перед жатвой хлебов. Земледелец, бессильный перед лицом стихий, со страхом взирал на небо -- урожай, взращенный его руками, вымоленный (как он думал) у богов, был уже почти готов, но грозное и капризное небо могло его уничтожить. Излишний зной мог пересушить колосья, сильный дождь -- обить созревшее зерно, град -- начисто опустошить нивы, а молния -- спалить сухое поле.

Бог, управлявший небом, грозой и тучами, был особенно страшен в эти дни; его немилость могла обречь на голод целые племена. День Рода-Перуна (“Ильин день” ~ 20 июля) был самым Мрачным и самым трагическим днем во всем годовом цикле славянских молений. В этот день не водили веселых хороводов, не пели песен, а приносили кровавые жертвы грозному и требовательному божеству, прямому предшественнику столь же жестокого христианского бога.

Наряду с языческими молениями об урожае, составлявшими содержание годового цикла праздников, в комплекс языческих представлений входили и первобытный анимизм (вера в леших, водяных, болотных духов), и культ предков (почитание мертвых, вера в домовых).

Сложной обрядностью обставлялись свадьбы и похороны. Свадебные обряды были насыщены магическими действиями, направленными на безопасность невесты, переходящей из-под покровительства своих домашних духов в чужой род, на благополучие новой семьи и на плодовитость молодой четы.

Погребальные обряды славян сильно усложнились к концу языческого периода в связи с развитием дружинного элемента. Со знатными русами сжигали их оружие, доспехи, коней. По свидетельству арабских путешественников, наблюдавших русские похороны, на могиле богатого руса совершалось ритуальное убийство его жены. Все эти рассказы полностью подтверждены археологическими раскопками курганов. В качестве примера можно привести огромный курган высотою в четырехэтажный дом -- Черную могилу в Чернигове, где в процессе раскопок было найдено много различных вещей Х в.: золотые византийские монеты, оружие, женские украшения и турьи рога в серебряной оковке с изображением былинного сюжета -- смерть Кащея Бессмертного в Черниговских лесах.

Черная могила, в которой, по преданию, был похоронен черниговский князь, расположена на высоком берегу Десны, и огонь грандиозного погребального костра должен был быть виден на десятки километров вокруг.

Вокняжившись в Киеве, Владимир I произвел своего рода языческую реформу, стремясь, очевидно, поднять древние народные верования до уровня государственной религии,-- рядом со своими теремами, на холме, князь приказал поставить деревянных кумиров шести богов: Перуна с серебряной головой и золотыми усами, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Семаргла и Мокоши.

Будто бы Владимир узаконил даже человеческие жертвоприношения этим богам, что должно было придать их культу трагический, но в то же время и очень торжественный характер. “И осквернилась кровью земля Русская и холм тот”.

Культ Перуна, главного бога дружинной знати, был установлен Добрыней и на северной окраине Руси, в Новгороде. Вокруг идола Перуна там горело восемь неугасимых костров, и память об этом вечном огне сохранялась у местного населения вплоть до XVII в.

Хоре и Даждьбог -- оба одинаково означают бога солнца. На основании этого ученые делают вывод о том, что Владимир в своем языческом пантеоне объединил богов различных племен. Если Даждьбог и Стрибог были славянскими божествами, то Хоре, возможно, являлся богом Солнца у южных племен, где была сильна скифо-аланская примесь; этим же племенам, по всей вероятности, принадлежал и Семаргл, божество подземного мира, где находятся кости предков и корни, питающие растения.

Мокошь (или Макошь) была единственным женским божеством в этом пантеоне и, очевидно, олицетворяла собой женское начало природы и женскую часть хозяйства (стрижку овец, прядение).

Попытка превращения язычества в государственную религию с культом Перуна во главе, судя по всему, не удовлетворила Владимира, хотя киевляне охотно поддерживали даже самые крайние проявления кровавого культа воинственного бога.

В Киеве давно уже было известно христианство и его основные догматы, так хорошо приспособленные к нуждам феодального государства. Первые сведения о христианстве у русов относятся к 860--870-м годам. В Х в. в Киеве была уже церковь св. Ильи, христианского двойника Перуна. Ко времени Святослава и Владимира уже существовала значительная христианская литература в соседней Болгарии, написанная на языке, вполне понятном для всех русских.

Но киевские князья медлили с принятием христианства, так как при тогдашних богословско-юридических воззрениях византийцев принятие крещения из их рук означало переход новообращенного народа в вассальную зависимость от Византии.

Владимир I вторгся в византийские владения в Крыму, взял Херсонес и отсюда уже диктовал свои условия императорам. Он хотел породниться с императорским домом, жениться на царевне и принять христианство. Ни о каком вассалитете в таких условиях не могло быть и речи.

Около 988 г. Владимир крестился сам, крестил своих бояр и под страхом наказаний заставил креститься киевлян и всех русских вообще. В Новгороде тот же Добрыня, который учреждал там культ Перуна, теперь крестил новгородцев огнем и мечом.

Формально Русь стала христианской. Погасли погребальные костры, на которых сгорали убитые рабыни, угасли огни Перуна, требовавшего себе жертв наподобие древнего Минотавра, но долго еще по деревням насыпали языческие курганы, тайно (“отай”) молились Перуну и огню-варожичу, справляли старинные праздники. Язычество слилось с христианством.

Церковь на Руси была организована так: во главе ее стоял киевский митрополит, назначаемый или из Константинополя, или самим киевским князем с последующим избранием собором епископов. В крупных городах находились епископы, ведавшие всеми церковными делами большой округи -- епархии. С обособлением отдельных княжеств каждый князь стремился к тому, чтобы его столица имела своего епископа.

Митрополит и епископы владели землями, селами городами; у них были свои слуги, холопы, изгои и даже свои полки. Князья на содержание церкви давали “десятину” -- десятую долю своих даней и оброков. Церковь имела свой особый суд и специальное законодательство, при помощи которого властно и бесцеремонно вмешивалась в семейную и интимную жизнь, в образ мысли и нормы поведения людей. В городах в XI-- XII вв. было много каменных и деревянных церквей, в которых служили священники (“попы”) и их помощники - дьяконы. Служба в церкви велась ежедневно три раза в день (“заутреня”, “обедня” и “вечерня”); церковники стремились регламентировать всю жизнь и постоянно воздействовать на свое “стадо”. В праздничные дни устраивались особо торжественные службы, которым предшествовали ночные моления -- “всенощные”.

Пышность богослужения должна была воздействовать на умы простых людей. Но долго еще церковники жаловались на то, что их храмы пустуют: “Если какой-нибудь плясун или скрипач, или комедиант позовет на игрище, на сборище языческое, то все туда радостно устремляются и проводят там, развлекаясь, целый день. Если же позовут в церковь, то мы позевываем, чешемся, сонно потягиваемся и отвечаем: “Дождливо, холодно” или еще чем-либо отговариваемся...

На игрищах нет ни крыши, ни защиты от ветра, но нередко и дождь идет, дует ветер, метет метель, но мы ко всему этому относимся весело, увлекаясь зрелищем, гибельным для наших душ.

А в церкви и крыша есть и приятный воздух, но туда люди не хотят идти...”.

Все средства искусства были использованы церковью для утверждения своих взглядов на жизнь и общественную структуру.

Ораторы убеждали аудиторию в том, что “властели бо от бога устроены”, что человек должен купить себе покорностью и смирением в этой жизни вечное блаженство после смерти.

Художники изображали “Страшный суд”, когда, по фантастическим предсказаниям пророков, восстанут из гробов все умершие за несколько тысячелетий существования мира и бог начнет последний суд, определяя праведно проживших свою жизнь в рай, а грешников -- в ад на бесконечные муки. Кисть художника рисовала безобразных чертей, хватающих грешников и бросающих их в печь, пронзающих крючьями, рвущими грязными когтями их тела...

Стройное пение и торжественное театрализованное богослужебное действо должны были показать другой, праведный полюс христианского мира.

Архитекторы стремились вознести церковные здания над хижинами и хоромами, так чтобы именно церкви создавали архитектурный ансамбль город.

Русские люди не были так религиозны, как это пытаются изобразить церковные историки, но все же религиозная идеология была препятствием на пути к свободному миропониманию.

«Единым высшим богом -- «творцом молнии», каким был у индусов Индра, у греков -- Зевс, у римлян -- Юпитер, у германцев -- Тор, у литовцев -- Перкунас, у славян был Перун. У большинства славянских племен слово «Перун» и до сих пор употребляется в смысле грома. «Чтоб Перун тебя взял», так бранятся теперь, одинаково на двух противоположных окраинах славянских земель -- русские и словенцы. Понятие о боге-громовнике сливалось однако же у славян с понятием неба вообще (именно движущегося, облачного неба). Некоторые ученые думают, что именно такой смысл имело у древних славян название бога «Сварога». Сливаясь с Перуном, Сварог оспаривал у него первое место на славянском Олимпе. Другие высшие боги, по свидетельству некоторых древних рукописей, считались сыновьями Сварога,-- «Сварожичами». Такими были именно солнце и огонь. Солнце обоготворялось под названием «Даждь-бога»: слово, которое прежде переводили «палящий бог», а теперь переводят «дай богатство». Другое название, обозначавшее, по-видимому, того же бога солнца, было -- «Хорс». Наконец, и «Велес», скотий бог, хранитель стад, смешанный впоследствии с христианским св. Власием, был первоначально солнечным богом. Все эти названия вышнего бога были очень древни и употреблялись всеми славянами.

Жрецы еще не выделились в особое сословие; жертвы родовым и небесным богам приносили представители родовых союзов; а о сношениях с низшими демонами земли, об избавлении людей от их вредного влияния и о получении от них разных услуг заботились вольнопрактикующие волхвы. Место жертвоприношения, славянское «капище», не превратилось в храм даже и тогда, когда на этом месте стали ставить изображения богов, языческие «идолы».

Как видим, славянская религия не успела еще выработать строгих форм культа, а славянская мифология не создала еще таких отчетливых представлений о языческих богах, к каким пришли, например, греки. Последние рано отделили своих богов от тех явлений природы, которые эти боги олицетворяли; превратили их в людей и с помощью искусства и поэзии увековечили их образы и их отличительные черты. Славянская мифология не дошла до этой ступени очеловечивания богов (антропоморфизма). Славянские боги продолжали сливаться со стихиями, когда появилось христианство. Смешав новую веру со старой, народное сознание частью слило своих богов с христианскими святыми, частью низвело их в положение «бесов». Но даже и такое смешение языческих понятий с христианскими не заставило славян забыть первоначальное значение своих древних богов. Превратившись в святого Илью, разъезжающего по небу в своей колеснице, языческий Перун не перестал быть богом-громовником. Напротив, его стихийные признаки сохранились с удивительной свежестью до нашего времени.

Борьба светлых и темных сил природы, плодородия с бесплодием, теплого лета с холодной зимой, светлого дня с ночной тьмой -- этот сюжет красной нитью проходит через все религиозные представления арийцев1. Борьба Ильи со змеем, скрывающим от людей благодатный дождь, напоминает нам индусского громовержца Ин-дру, разбивающего змея на части своими ударами; и самая сербская «ажда» (дракон) происходит не только по смыслу, но даже и по названию из того же источника, как индусский змей «ахи», побеждаемый перунами Индры.

Подобно другим арийским народам, славяне представляли себе весь круговорот времен года в виде непрерывной борьбы и поочередной победы светлых и темных сил природы. Исходной точкой этого круговорота было наступление нового года -- рождение нового солнца. «День рождения непобедимого солнца» праздновали, как известно, и римляне, посвящавшие этому празднику (так называемые Сатурналиям 2) конец декабря и начало января. Христианство употребляло всяческие усилия, чтобы заменить торжество языческого бога празднованием Рождества Христова; но долго все эти усилия оставались напрасными. Папа Лев Великий еще в V веке жаловался, что народ празднует в это время не рождение Христа, а восхождение нового солнца. Действительно, языческий характер празднования святок, получивших у славян греко-римское название «коляды» (calendae, т.е. первый день нового месяца), сохранился во многих местах и до сих пор.

Отпраздновав в декабре рождение нового громовника, славяне в конце великого поста праздновали его полную победу над зимой -- «смертью», олицетворявшейся в виде женского божества Марены. Древнейшее известие об этом славянском празднике дошло до нас от XIV века. Именно в 1366 году церковь запрещала чехам «древний и установившийся обычай» -- выносить фигуру, изображающую смерть, с песнями и суеверными играми к реке, топить ее там и насмехаться над смертью, что она никому уже более не может вредить, и что она окончательно изгнана из страны. Несмотря на то, что подобные запрещения повторялись не раз, старый обычай уцелел, однако, повсюду среди славянства. С этим обрядом вынесения Марены (символ зимы) связан был обычай ходить с маем (символ весны), справлявшийся тотчас после похорон Марены -- на страстной или вербной неделе. «Май (маяк), лето» -- это маленькая елка, разукрашенная разноцветными лентами, разрисованной бумагой и позолоченными яйцами. Ее носят из дома в дом с песнями соответственного содержания. Наконец, к весенним же праздникам относился праздник роз (dies rosae, rosalia). Это был собственно римский весенний праздник; славяне приурочили его к Троицыну дню и переделали его римское название по-своему («русалии»). От «русалий» получили свое название, по всей вероятности, и русские «русалки». По русскому поверью, с тех пор, как стает снег, вплоть до Троицына дня русалки живут в реках; в этот же день они выходят из воды и поселяются на земле, преимущественно на деревьях. На зиму русалки опять забираются в землю и выходят оттуда только к весне, когда распустятся деревья и зазеленеет трава. У других славян, однако же, русалки носят иное название: «вилы»; вероятно, так назывались прежде и нимфы восточных славян. Надо прибавить еще, что вилы других славян живут не в одних реках. Одни из них обитают в облаках, другие на земле (и притом либо в горах, либо на лугах), третьи в воде.

Летний солнцеворот, точно так же, как и зимний, сопровождался у славян языческими обрядами. Праздник летнего солнцеворота приурочен был к кануну Иванова дня и справлялся повсюду так, как он справляется местами и теперь. Связанный с празднованием памяти св. Иоанна Крестителя, языческий праздник получил от христианского святого и свое название «Купалы». После того, как имя святого перешло в название праздника, не трудно было название праздника превратить в название того божества, в честь которого совершалось празднование. Божество солнца, провожаемого на зиму, слилось с названием «Купалы», а также «Ярилы» и «Костромы».

Все три имени этих мнимых богов употребляются исключительно в связи с празднованием летнего солнцеворота. В обрядностях этого праздника все они играют совершенно такую же роль, как Марена в весеннем празднике, о котором говорилось выше. Вот как изображается роль Купалы в старинном памятнике, дошедшем до нас в рукописях XVI--XVII столетий: «Вечером накануне Иванова дня собираются вместе молодцы и девушки и плетут венки из разных цветов, надевая их на голову или привешивая у пояса. Они зажигают костер и, взявшись за руки, пляшут кругом него и поют песни, в которых часто упоминают Купалу. Потом они перепрыгивают через огонь, посвящая себя оному бесу Купале, и много других бесовских вымыслов творят во время этих сборищ, о которых и писать неприлично». Сожжение или потопление в реке соломенной чучелы или другого изображения Купалы, Ярилы или Костромы напоминает нам о связи праздника с солнечным божеством. Надо прибавить, что все эти обряды совершаются на протяжении целого праздничного цикла -- между Ивановым и Петровым днем 3.

Таким образом, все главные праздники славянского языческого календаря вытекали из одного основного представления -- из представления о том, что чередование времен года есть последствие взаимной борьбы светлых и темных сил природы. Чем более отодвигалось на второй план это основное представление, тем более самостоятельности получали отдельные моменты стихийной борьбы в понятиях народа; вместе с тем и разновидности одного и того же божества постепенно становились отдельными, независимыми друг от друга божествами. В конце концов, каждый праздник получил своего особого бога. Христианские миссионеры, напав именно на эти отдельные проявления общей религиозной мысли и не имея повода вдумываться в их основную идею, заменили древнюю стройную и цельную систему славянского язычества сложной, пестрой и произвольной номенклатурой богов, созданных наполовину народной забывчивостью, наполовину их собственным обличительным усердием. Как видно, и здесь, в области народного календаря, так же, как в области мифологии, христианская мысль пришла на помощь славянству раньше, чем языческая мысль самого славянства успела выработать свою сколько-нибудь законченную систему. В результате и здесь произошло взаимное слияние верований, надолго исказивших друг друга.

1. Арийцы -- подавляющее большинство европейских народов, а также многие народы Среднего Востока и Северной Индии, которые ныне объединяются в индоевропейскую языковую семью. Все они имеют общее происхождение, их предки жили когда-то либо в Передней Азии, либо на юго-востоке Европы. Арийцами или ариями, их назвали в Индии, где они появились во II тысячелетии до н. э. В современной науке к арийской группе народов относят только жителей Индии, Пакистана, Бангладеш и Непала, говорящих на языках индоевропейской семьи.

2. Сатурналии посвящались древнеримскому богу земледелия и плодородия Сатурну. Они совпадали с зимним отдыхом земледельцев от полевых работ. В конце декабря происходит «зимний солнцеворот», день вновь начинает увеличиваться, что воспринималось как «рождение нового солнца» и начало нового года. Во время сатурналий приносили в жертву свиней, люди дарили друг другу подарки, шумно славили на улицах Сатурна. Похоже проходили в те же сроки празднества и у славян, сопровождавшиеся заклинаниями о будущем урожае. С принятием христианства многие из этих обрядов перешли в празднование Рождества Христова, которое христиане празднуют 25 декабря. Русская православная церковь использует древний юлианский календарь (старый стиль). Ныне 25 декабря по юлианскому календарю соответствует 7 января по григорианскому календарю (новый стиль), который был введен в Западной Европе в XVI в., а в России стал официальным гражданским календарем с 1918 г.

Иванов день (Рождество Иоанна Крестителя) по христианскому календарю отмечается 24 июня, Петров день (день памяти апостолов Петра и Павла) -- 29 июня.

Цит. по: Милюков П.Н. Религия славян // Книга для чтения по истории средних веков: в 4 вып. / Под ред. П.Г. Виноградова. Вып. 1. М., 1986. С. 36 - 39.



Религия славянских племен

Древние славяне были язычниками. Основными причинами возникновения языческой религии славян являются: социально-экономические, политические, познавательные, а также и психологические корни, связанные с загадкой смерти. С помощью языческих представлений славяне пытались объяснить свое существование и происходившие на их глазах природные процессы. Религия выполняла регламентирующую функцию через систему ритуальных запретов и разрешений. Это должно было вырабатывать в сознании славян нравственные ценности.

Условно верования можно разделить на три большие группы: 1) вера в богов, которые представляли собой основные стихии, и богов-покровителей тех или иных видов хозяйственной деятельности; 2) вера в духов; 3) культ предков. К высшему уровню богов относились два праславянских божества: Перун и Велес, а также древнерусские Сварог и Дажьбог. К более низкому уровню могли относиться божества, связанные с хозяйственными циклами и сезонными обрядами, а также боги небольших замкнутых коллективов: Мокошь, Чур, Купало.

Славянские языческие верования делили весь мир на три космические зоны: потусторонний мир, мир (землю) людей, небесное царство богов. Общеславянским богом, объединявшим военную, религиозную, хозяйственную функции, был громовержец Перун, небесный бог войны. Стрибог олицетворял ветер, Хорс, Дажьбог - солнце; Велес (Волос) - бог скота; Сварог - бог неба; Месяц олицетворял время; Лада - добро, богиня красоты, любви, весны, очарования; Купало олицетворял время наивысшего развития творческих сил природы.

Сегодня насчитывают 15 главных астральных богов Руси. Богам иногда строили святилища, или капища. Например, Перынь - культовый центр Перуна, находящийся около Новгорода. Святилище имело форму восьмилепестковой розетки диаметром около 20 метров с идолом Перуна в центре; в лепестках розетки, углубленных в земле, горели жертвенные костры. Святилище было ориентировано по сторонам света.

Интересно, что языческие обряды календарных праздников славян соответствуют движениям созвездий и других небесных тел. Все языческие боги являются созвездиями или другими небесными телами. Например, Велес - созвездие Тельца, Перун - созвездие Стрельца, Дана - созвездие Девы, Мокошь - созвездие Водолея и т.д.

Боги славян были антропоморфны, то есть подобны людям. С ними было легче договориться, вступить в нормальные отношения, а святилища служили для поддержания этих отношений. Человеческими чертами наделялись и духи, населявшие леса (лешие), источники (водяные), поля (полудницы), вилы, лихорадки, мары, моры, кикиморы и т.д. Духи окружали человека повсюду: например, дома - домовой, берегини и рожаницы способствовали семейным предприятиям. Один и тот же дух мог быть и добрым, и злым, поэтому его нужно было задобрить.

Но главными помощниками на протяжении всей жизни считались предки. Умерший предок отправлялся в другой мир, который представлялся не как загробный, а как мир, начинающийся сразу за пределами первобытной общины и ее хозяйства. Умершие, покинувшие свой род, перешедшие в другой природный мир, тождественный для язычника с потусторонним, сливались в представлении потомков с духами, воплощавшими силы и явления природы. Но, будучи связанными с человеческим родом и почитаемыми им, предки становились покровителями потомков в ином мире, проводниками их желаний. Поэтому все хозяйственные праздники славян сопровождались поминовением-почитанием предков. Это были дни объединения предков и потомков за общим жертвенным пиром. Пир являлся главным обрядом, сопровождающим все события жизни человека: рождение ребенка, свадьбу, похороны. Смерть не пугала потому, что род был вечным и бессмертным. Славяне считали, что умерший рождается в потомке. Поминальная тризна - это не грустный обряд, а праздник обновления и возрождения рода. Отсюда - сочетание траура и ритуального веселья, воинских ристалищ (состязаний) и игрищ. Это демонстрация силы и жизнеспособности рода, противостоящего смерти. Жизнь воспринималась как цикл возрождений в рамках вечного рода и была подобна сезонному циклу воскресений природы. Главной функцией умершего предка было управление явлениями мира природы, а сам он связывал природу и человеческий род, включал его в природный цикл возрождения через смерть. Существовал цикл календарных праздников, включая такие, как праздник Коляды, примерно 25 декабря; Масленицу, примерно период весеннего равноденствия; день Купалы - 23 июня (5 июля); летнее солнцестояние - 24 июня (6 июля); Ярилин день и др. Жертвоприношения совершал князь или глава рода. Были волхвы (предсказатели), с мнением которых считались не все представители рода. Перуну приносились человеческие жертвы, это были либо пленники, либо чужестранцы. Целью всех обрядов было обеспечение урожая и здоровья. Широко были распространены различные виды гаданий о будущих событиях.

Восточные славяне на рубеже VIII - IX веков вплотную подошли к созданию древнерусского раннефеодального государства, которое первоначально родилось как союз поднепровских славянских и частично позднескифских племен. В нем завершался процесс складывания классов, был единый язык, религия, культура.

Цит. по: Религия славянских племен // История России с древнейших времен до 1917 года: Учебное пособие/Под ред. В.Ю. Халтурина. Иваново, 2003. С. 11 - 13.

Начало распространения христианства в землях восточных славян

Для того, чтобы ответить на вопрос о том, когда началось сближение восточных славян с христианством, надо прежде всего определить, как шла от греко-римского мира волна христианства, по словам древних книг, "до нашего языка русского".

Общепризнанной датой создания Русской православной церкви является 988 год - крещение Руси князем Владимиром, сознательно выбравшим христианство государственной религией.

Однако летописные источники, сведения церковных писателей первых веков христианства, археологические данные свидетельствуют, что христианство стало проникать в восточнославянские земли задолго до крещения.

Начало этого процесса церковные источники связывают с именем Андрея Первозванного, который проповедовал Новый завет в землях Северного Причерноморья в I в. н. э.

В начале IX в. иерусалимский монах Епифаний прошел по следам апостола Андрея все побережье Черного моря и всюду, от Синопа до Феодосии и Херсонеса, слышал местные предания о проповеди Первозванного и записывал имена его учеников - первых епископов основанных им церквей. Вероятно, эти полученные Епифанием сведения перешли и в русский летописный свод - "Повесть временных лет". В летописи рассказывается, что Андрей проповедовал на территории Поднепровья, водрузил крест на месте будущего города Киева, предсказав рождение великого православного города: "На сих горах воссияет благодать Божия, будет город великий и воздвигнет Бог много церквей". Отправившись вверх по Днепру, возможно, дошел Андрей и до земель, где позднее был основан Новгород.

Большинство отечественных историков считают эпизод посещения апостолом Первозванным русских земель легендой, появившейся в летописи под влиянием церковных деятелей.

Однако в исторической науке бесспорным признается факт постепенного знакомства славян-язычников с христианством на протяжении всей второй половины первого тысячелетия. Непрерывная и устойчивая волна христианства на земли восточных славян шла через Крым и Византию. Большое значение в распространении новой веры среди восточнославянских племен сыграл водный путь, известный как путь "из варяг в греки".

Наиболее благоприятное время для распространения христианства среди восточных славян наступило в IX в., когда племена объединились, образовав единое Древнерусское государство с центром в Киеве; когда окрепли связи Киевской Руси с другими государствами, особенно с Византией.

Крещение принимали некоторые славянские дружинники, участвовавшие в набегах на Византийские владения и торговавшие с христианами - греками (в те времена профессии воина и купца обычно совпадали). Существуют сведения о крещении киевских правителей Аскольда и Дира в соответствии с заключенным в 860 году договором "любви и мира" с Византией.

Принадлежность небольшой части славянских соплеменников к христианской вере долгое время не оказывала серьезного воздействия на духовную и политическую жизнь славянских племен в целом. Речь шла, вероятно, лишь о личном выборе веры. Тем не менее периодические контакты, соприкосновения наиболее деятельной и воинственной части восточнославянского общества с христианским миром, конечно же, способствовали постепенному его знакомству с новой религией.

В X в. среди дружинников киевских князей Олега и Игоря также встречаются принявшие крещение. Так, договор, заключенный Игорем с Византией (944 г.), подписали и воины-язычники, и "крещеная Русь". Причем христиане поставлены в документе на первое место. То есть христиане занимали высокое положение в киевском обществе.

Известно, что тогда же в Киеве уже существовала христианская церковь Ильи Пророка.

Особенно следует отметить четко зафиксированный в источниках факт крещения княгини Ольги. Русская летопись связывает это событие с визитом киевской княгини в Константинополь, где Ольга вела переговоры с императором Константином Багрянородным. Принятие ею христианства, несомненно, способствовало дальнейшему укреплению связей Киева с Византией.

Тем не менее, хотя Ольга и стала правительницей-христианкой, ее подданные в большинстве своем хранили верность языческим идолам. Время правления Ольги и ее сына Святослава (весьма далекого от христианства, но не стремившегося насаждать дорогое его сердцу язычество) было периодом относительно мирного сосуществования двух религиозных систем.

Таким образом, в течение нескольких столетий происходила медленная христианизация Руси, которая создала предпосылки для массового крещения восточных славян в конце X в., в годы правления внука Ольги - князя Владимира Святославовича, сделавшего христианство государственной религией.

Причины принятия христианства на Руси в качестве государственной религии.

Ко времени правления Владимира Святославовича под властью киевского князя находилось уже большинство восточнославянских племен. Владимир еще более укрепляет политическое единство государства. Автономия вошедших в него племенных союзов была ликвидирована окончательно. Государство стало единым.

В этих условиях языческое многобожие племенных верований перестает соответствовать политической структуре Киевской Руси. Единому государству нужна была и единая религия. Политическое единство нужно было дополнить единством идеологическим.

Не случайно Владимир, став великим князем, проводит языческую религиозную реформу, создав целый пантеон языческих богов во главе с Перуном. Реформа не удалась не только потому, что встретила сопротивление населения, язычество не удовлетворяло и верхушку Древнерусского государства.

К концу X в. в древнерусских землях произошли изменения в социально-экономических отношениях. Выросло феодальное землевладение в виде княжеских и боярских вотчин. Процесс имущественного расслоения населения приводил к закабалению крестьян. Князьям и боярам важно было обосновать все свои владельческие права. Языческая религия в отличие от христианства не освящала первенства княжеской власти, имущественного и социального неравенства.

Кроме того, приверженность язычеству пагубно сказывалась и на международных связях Руси с другими государствами. Христианские государи отказывались от династических браков с язычниками. Русские купцы в христианских странах подвергались дискриминации по религиозным мотивам. Таким образом, в конце X в. встал вопрос о замене язычества другой религией.

Выбор новой веры: легенды и мнения историков

Наша начальная летопись повествует, что Владимир Святославович в 986 г. устраивает знакомство с различными религиями. Многие религиозные посольства посетили двор киевского князя и предлагали ему свою веру: "немцы" (католики) от папы, волжские болгары (мусульмане), хазарские евреи и, наконец, греки, чьи проповеди произвели на Владимира наибольшее впечатление, как и рассказ возвратившихся из Константинополя русских послов.

Это "испытание вер" через послов и решило дело. Выбор Владимира пал на православие. Такова летописная легенда. Следует отметить, что тексты "Повести временных лет" составлялись на рубеже XI - ХП вв., когда православие в Киевской Руси уже прочно укрепилось, естественно, летописец не жалеет красок для изображения правильности и красоты своей религии.

Почему же в действительности выбор пал на православие? По поводу ислама и иудаизма можно со всей определенностью сказать, что подобный вариант исключался, ибо многие специфические обряды, например, запрет на употребление в пищу свинины, обрезание и др., имеющиеся в этих религиях, противоречили сложившимся традициям древнерусского народа. Владимир не мог выбрать и католичество, ибо ему, вероятно, было хорошо известно о притязаниях папы римского на первенство в христианском мире, о стремлении папы встать над светской властью.

С другой стороны, к концу X в. православие на Руси, как уже отмечалось, было хорошо известно. Киевская Русь имела давние связи с православной Византией. Киевские князья до Владимира, возможно, медлили с принятием христианства, так как при тогдашних богословско-юридических воззрениях византийцев принятие веры из их рук означало переход новообращенного народа в вассальную зависимость от Византии. Владимир вторгся в византийские владения в Крыму, взял Херсонес (Корсунь) и оттуда уже диктовал свои условия Константинополю. Ни о каком вассалитете в таких условиях не могло быть и речи.

Кроме государственного, политического расчета у Владимира, вероятно, были и личные мотивы для перемены веры: стремление жениться на византийской царевне Анне - сестре Константинопольского императора.

Итак, именно христианство в его восточном православном варианте стало в конце X в. государственной религией Древнерусского государства.

Крещение Руси. Дальнейшее распространение христианства в русских землях.

Относительно вопроса о времени и месте крещения князя Владимира есть несколько версий. Согласно общепринятому мнению, князь принял крещение в 988 г. в Корсуне (греческий Херсонес в Крыму), по второй версии князь Владимир крестился в 987 г. в Киеве, а по третьей - в 987 г. в Василеве (недалеко от Киева, теперь - г.Васильков).

Приняв христианскую православную веру, князь Владимир решился "обратить всю землю в христианство". Он привез в Киев греческих и южнославянских священников. Прежде всего были крещены сыновья Владимира и многие бояре, а затем в назначенный день произошло массовое крещение киевлян у места впадения в Днепр реки Почайны. Это важное событие свершилось согласно летописной хронологии, принимаемой большинством последователей, в 988 г., по мнению других в 989 - 990 гг.

Вслед за Киевом христианство стало насаждаться в других землях Киевской Руси.

Идолы старых богов сжигались или сбрасывались в реки. На их местах начали строиться христианские церкви. По словам летописца. Владимир "начат ставити по градам церкви и попы и люди на крещение проводили по всем градам и селам".

По преданию, обитатели южных и западных городов Руси, часто общавшиеся с иноверцами, отнеслись к крещению спокойно. На востоке же и севере религиозные новшества встретили определенное сопротивление. Взбунтовались в 991 г. новгородцы против присланного епископа Иокима; отказались впустить в город священников жители Мурома. Сходные конфликты возникали и в некоторых других городах.

Таким образом, при князе Владимире в конце X в. христианство стало государственной религией Древнерусского государства. Однако прошло более столетия, прежде чем христианство прочно утвердилось на Руси.

Новая религия не могла сразу вытеснить все языческие верования. Жители древнерусских городов и деревень чаще всего совмещали свои прежние представления о мире с элементами христианского мировоззрения. Это двоеверие преодолевалось усилиями многих поколений священников на протяжении десятилетий и даже веков.

В результате приверженности народа к старым языческим верованиям православие на Руси несколько видоизменилось, приобрело заметный национальный колорит, оказалось непохожим на византийское.

Особенно это проявилось в празднично-обрядовой сфере. Христианские праздники совместились с языческими. Так, праздник рождения Христа постепенно слился со славянским зимним многодневным праздником Святок; Троица - с семиком, отмечавшимся после весенних полевых работ; Вербное воскресенье - с очистительными обрядами изгнания болезней и злых духов; рождение Иоанна Предтечи - с летним праздником Ивана-Купалы и т.д.

Черты многих языческих богов были перенесены на персонажи христианской веры. Образ Перуна слился с фигурой Ильи Пророка. Волоса - со святым Власием, другие языческие боги и духи также превращались в святых, угодников, пророков.

Придя на Русь, христианство постепенно видоизменялось и под влиянием борьбы государственных и церковных иерархов за создание самостоятельной церковной организации.

Значение принятия христианства на Руси.

Введение христианства на Руси имело большие последствия и значение для дальнейшего развития Древнерусского государства. Христианство оказало влияние на дальнейшее политическое развитие Руси. Киевский князь и его окружение получили надежную идейную основу для упрочения связей между различными частями своей страны. Церковь принесла неведомую славянам-язычникам идею богоустановленной власти, ее богоподобия и обожествления, что способствовало поддержке и упрочению верховной княжеской власти.

Крещение укрепило связи Руси с другими (в первую очередь с европейскими) странами. Не случайно традиционными стали династические браки киевских князей с правителями европейских государств. Окрепли экономические контакты с заморскими странами: русские купцы там больше не считались "варварами", а были уважаемыми единоверцами.

Православие оказало влияние и на быт русского народа. Изменились семейные отношения: был положен конец традиции многоженства, что изменило положение женщины в семье. Церковь повела борьбу с обычаем кровной мести. Принятие христианства способствовало и культурному развитию страны. С богослужебными книгами пришла на Русь славянская письменность. Старославянский язык, на котором были написаны эти книги, стал на Руси основой для создания собственного литературного языка и письменности.

После крещения стали появляться на Руси школы, библиотеки. В православных монастырях зародилось летописание, сохранившее для нас важные события прошлого.

Христианство оказало влияние и на развитие архитектуры и изобразительного искусства. Первые храмы строились и украшались фресками и мозаикой по византийскому образцу греческими мастерами. Позднее появились и свои русские мастера. Русь приобщалась к традициям византийского искусства, развивала их. Таким образом, формировалась своя национальная художественная культура.

Русская митрополия в киевский период

После того, как в конце X в. христианство становится государственной религией на Руси, формируется церковная организация. При крещении Руси канонический статус Русской православной церкви был определен как митрополия константинопольского патриархата. Греческая церковь дала Русской православной церкви всю схему устройства, которая в процессе развития Русского государства постепенно изменялась. Вся территория русской митрополии была разделена на епархии. При Владимире на Руси было учреждено 8, а ко времени монголо-татарского нашествия число епархий выросло до 15.

Митрополит - глава Русской православной церкви назначался константинопольским патриархом. Так, из числа 20 митрополитов до монгольского периода лишь два не были посвящены в сан Константинополем. Большинство первых митрополитов и по национальности были греками.

Недостаток информации в источниках породил споры по вопросу о характере церковно-иерархической зависимости Руси от византийского патриарха. Некоторые исследователи принятие Русью византийского варианта православия трактуют как политическую зависимость русской церкви от константинопольской. Другие обращают внимание на то, что, несмотря на юридическую зависимость от Константинополя, Русская православная церковь практически обладала правами церковной автономии. Константинопольский патриарх, как правило, не вмешивался во внутренние дела русской митрополии.

В целом следует отметить, что взаимоотношения русской и византийской церквей были сложными и далеко не однозначными. Русские князья с самого начала стремились противостоять притязаниям константинопольских патриархов, делали попытки к избранию и поставлению митрополита из числа русских кандидатов без предварительного согласования с Царьградом. Уже в княжение Ярослава Мудрого, в середине XI в. (Русь в это время находилась в состоянии войны с Византией), был поставлен во главе церкви первый русский митрополит - Илларион - человек высокообразованный, автор знаменитого произведения древнерусской литературы - "Слово о законе и благодати".