Функционирование регионального рынка труда в условиях пандемии COVID-19

FUNCTIONING OF THE REGIONAL LABOR MARKET IN THE CONTEXT OF THE COVID-19 PANDEMIC

Vladimir G. Bylkov

Baikal State University, Irkutsk, the Russian Federation

В январе 2020 г., когда в Китае объявили о появлении некоего респираторного вируса SARS-CoV-2, мировое сообщество еще не имело представления о масштабах социально-экономических последствий его распространения. Экономисты и социологи впервые столкнулись с массовым закрытием многих сфер и секторов экономики, падением промышленного производства, массовым сокращением мобильности граждан, самоизоляцией занятого населения, появлением тревоги за жизнь и здоровье близких людей. После событий января -- февраля 2020 г. в наш обиход вошли такие понятия, как «карантин», «самоизоляция», «удаленная работа».

Часто при этом стали использовать слово «локдаун» (англ. lockdown, lock означает «замок», а частица down имеет значение снижения или уменьшения URL: https://chto-eto-takoe.ru/lockdown.), означающее массовое принудительное закрытие образовательных, государственных и торгово-развлекательных учреждений из-за эпидемии или иного стихийного бедствия.

Уже в середине 2020 г. появились статьи, посвященные изучению влияния распространения коронавируса на экономику России [1]. Их авторами подчеркивается сугубо негативное воздействие эпидемии как кризисообразующего явления. В дальнейшем научному сообществу стали представляться статьи о трансформации различных сфер экономики в условиях пандемии [2, с. 22-24]. Между тем работы, в которых бы оценивалась ситуация на региональном рынке труда в условиях пандемии, практически отсутствуют.

Цель исследования состоит в выявлении особенностей социально-экономического кризиса, обусловленного пандемией COVID-19, а также тенденций изменения параметров регионального рынка труда в результате ухудшения санитарно-эпидемиологической обстановки и введения локдауна.

Для определения динамики показателей развития регионального рынка труда использовались данные Территориального органа государственной статистики по Иркутской области (Иркутскстата), а также Министерства труда и занятости Иркутской области за 2020 г.

Особенности современного социально-экономического кризиса

Наблюдаемый в настоящее время кризис не имеет фундаментальных экономических оснований. Он вызван даже не самим по себе вирусом, а реакцией на вирус. Если кризисы 1929, 1973, 1987, 2001 и 2008 гг. были спровоцированы ситуацией, когда экономические агенты либо «не могли купить», либо «не могли продать», то сейчас ничего подобного нет. Компании не производят товары и не оказывают услуги не потому, что не могут, а потому, что нельзя.

В первую очередь необходимо учитывать, что последствия пандемии носят глобальный, всеобъемлющий характер, воздействующий на все без исключения сферы жизнедеятельности человека, и в первую очередь на трудовую.

Часто подчеркивают, что отсутствие необходимых условий для устойчивого функционирования экономики -- это сам по себе кризисогенный фактор, по сути, предкризисная ситуация, которая под влиянием каких-либо внешних или внутренних обстоятельств трансформируется в собственно кризис. В этой связи об экономическом кризисе можно говорить лишь тогда, когда экономика есть, но промышленность, ВВП падают в течение двух кварталов со всеми вытекающими отсюда последствиями [3].

В сущности, кризис на рынке труда, вызванный экономическим кризисом, имеет ключевую опцию -- не только снижение потребности в рабочей силе, но и ограничение использования рабочей силы вследствие введения локдауна. На начальном этапе изучения этой проблемы в статьях, посвященных данной тематике, определены лишь направления кризисных процессов на рынке труда, сформулированы возможные варианты его развития [4].

Следует учитывать, что природа настоящего кризиса имеет некоторую особенность, обусловленную избирательностью в выборе отдельных сегментов рынка труда. Это означает, что такого рода социально-экономический кризис, вызванный данной причиной, снижает спрос на рабочую силу и увеличивает ее высвобождение лишь в отдельных сегментах рынка труда. Как правило, социальные страхи, недовольство, паника, иначе говоря, социальная напряженность в условиях подобного рода экономического кризиса наиболее характерна для следующих социальных групп -- участников рынка труда: представителей малого и среднего бизнеса; наемного персонала, ожидающего сокращения; работающих неполную неделю и находящихся в административном отпуске, а также временно трудоустроенных; безработных, находящихся на учете в центрах занятости; не получающих вовремя зарплату; предпринимателей, потерявших бизнес, т.е. обанкротившихся, и т.д. [5].

Действительно, именно эти категории граждан наиболее вовлечены в кризисогенную сферу, обусловленную пандемией. Кроме того, социологи часто выделяют негативные социальные последствия ограничительного режима самоизоляции [6]. Поскольку локдаун вносит жесткие ограничения, касающиеся занятости, в отдельные сектора экономики, вполне закономерным является использование маркетингового подхода, примененного автором для исследования регионального рынка труда. Данный подход основан на сегментации занятых и безработных граждан по различным признакам [7]. Это означает, что процессы формирования спроса на рабочую силу и ее предложения осуществляются в рамках отдельных сегментов рынка труда. Поэтому приостановка процессов производства товаров и оказания услуг во многом предопределяет сложившуюся конъюнктуру на рынке труда. В этой связи важным представляется определение количественных и качественных характеристик потоков рабочей силы из «рисковых» секторов в экономику в целом.

В конечном счете стадии и этапы протекания социально-экономического кризиса, обусловленного локдауном, несколько иные по сравнению с классической моделью кризиса. Так, кризис 2008 г. характеризовался следующими этапами: инерционный период; адаптационный период; депрессивный период; период приспособления. Классификация стадий кризиса предполагала учет изменений в бизнес-процессах и последствий сложившейся ситуации для сферы труда [8].

Сегодняшний же кризис характеризуется не только изменением последовательности прохождения его стадий, но и главным образом скоротечностью самого кризиса и глубиной его последствий. По сути, настоящий кризис начался с депрессии в социально-трудовой сфере. В дальнейшем работодатели стали приспосабливаться к условиям локдау- на, переводя сотрудников на удаленную работу, используя режим неполной занятости.

Итак, если кризис 2008 г. имел особую экономическую природу и характеризовался как циклический [9], а кризис 2014 г. расценивался как период кризисного ожидания, то современная социально-экономическая ситуация характеризуется как кризис неопределенности исходя из высокой вероятности наступления следующих волн пандемии.

Влияние кризиса на рынок труда

Информация Территориального органа государственной статистики по Иркутской области свидетельствует о том, что если в 2018-2019 гг. уровень безработицы, рассчитанный по методологии Международной организации труда, варьировался в пределах 7-8 %, а в 2019 г. снизился до 6,7 %, то начиная с марта -- мая 2020 г. стабильно держится на уровне 8,0-8,2 %Иркутскстат. Территориальный орган госу-дарственной статистики по Иркутской области. URL: https://irkutskstat.gks.ru/folder/29100..

Весьма интересной является оценка недоиспользования рабочей силы в регионе. Представленные Иркутскстатом материалы свидетельствуют о том, что численность работников списочного состава на конец второго квартала 2020 г. сократилась на 0,6 %. Это связано с тем, что распространение корона- вирусной инфекции вынудило работодателей резко сократить прием персонала. В итоге сальдо движения работников во втором квартале оказалось отрицательным (-4 243 чел.).

Сравнивая количество принятых работников в первом и втором кварталах 2020 г., можно отметить некоторые особенности социально-экономических последствий локдауна.

Во-первых, число принятых работников во втором квартале уменьшилось на 33,8 % по сравнению с первым кварталом. Это обусловлено тем, что работодатели в сложившихся условиях вынужденного ограничения и неопределенности дальнейшего развития хозяйственной деятельности вынуждены были приостанавливать наем персонала. Значительно сократился, составив лишь 18,1 % по сравнению с первым кварталом, прием на дополнительно введенные рабочие места. Следует отметить, что на предприятиях и в организациях Иркутской области процесс создания новых рабочих мест резко замедлился. Формирование спроса на рабочую силу было основано на замещении текущих вакансий. Это еще раз доказало нашу теорию формирования совокупного спроса на рабочую силу [10]. Подтверждается, что существующий прием работников осуществляется на вакантные рабочие места в рамках спроса замещения.

Во-вторых, во втором квартале увеличился объем выбытия работников (на 3,3 % по сравнению с первым кварталом). В условиях не всегда правильно организованной и неэффективной удаленной трудовой деятельности работодатель вынужден оптимизировать кадровый состав предприятия/организации.

Опыт показал, что в условиях существенных ограничений выбытие персонала носит в основном вынужденный характер. Это, в свою очередь, приводит к усилению тревоги и страхов у тех, кто имеет работу или занимается ее поиском [11]. Так, по соглашению сторон выбыло почти на 30 % работников больше, чем в первом квартале 2020 г. Практически неизменным осталось количество тех, кто уволился по собственному желанию. Снижение числа уволенных во втором квартале в связи с сокращением численности персонала обусловлено тем, что процессы высвобождения работодатели, как правило, откладывают, надеясь на улучшение социально-экономической и санитарно-эпидемиологической ситуации.

В-третьих, неутихающая эпидемия COVID-19 вынудила компании отправлять своих сотрудников на удаленную работу. К тому же предпосылки использования такого вида обеспечения занятости имеются. Как подчеркивают некоторые исследователи, удаленная занятость и в обычных экономических условиях имела высокий уровень результативности, решающий проблемы снижения издержек на персонал. К примеру, О.Н. Баева отмечает, что даже в условиях экономического кризиса оригинальные фармацевтические компании сохраняют необходимость проведения ассесмента при отборе на работу кандидатов даже на должность медицинского представителя [12]. Вынужденный характер удаленной работы обусловлен принципиальной готовностью компаний к реализации цифровых технологий, которые раскрывают возможности реализации человеческого капитала [13].

По состоянию на конец октября 2020 г. дистанционной занятостью было охвачено 20 049 работников, что составляет около 5 % списочного состава предприятий и организаций области.

Между тем почти вдвое (на 193 %) увеличилась заявленная численность работников, намеченных к высвобождению. Это означает неуклонное возрастание в третьем квартале 2020 г. доли лиц, сокращенных на производстве. К тому же начавшаяся вторая волна эпидемии коронавируса не внушает оптимизма.

Наиболее выразительно негативные тенденции проявились на регистрируемом рынке труда. Это было обусловлено несколькими причинами. Во-первых, именно безработные и лица, обратившиеся за поиском работы, представляют собой наиболее уязвимые элементы предложения рабочей силы [14]. Во-вторых, предпринятые правительством меры по упрощенной постановке на учет безработных в результате пандемии способствовали нарастанию числа обращений граждан в центры занятости населения.

Так, по данным Министерства труда и занятости населения Иркутской области, в целом по региону в период пандемии начиная с апреля 2020 г. наблюдался рост числа лиц, обратившихся за помощью в поисках работы и признанных безработными (рис. 1).

Если в январе 2020 г. за помощью в поиске подходящей работы в Иркутской области обратилось более 6,2 тыс. чел., то на момент начала ограничительных мер -- почти 15 тыс. чел. Наибольшее число граждан, ищущих работу, наблюдалось в мае 2020 г. -- 17,6 тыс. чел. В дальнейшем практически каждый месяц около 15 тыс. чел. обращалось в службу занятости за помощью в поиске работы. Между тем помесячная регистрация лиц, занятых поиском работы, и безработных граждан в сравнении с предыдущим периодом имеет различную динамику прироста (снижения) (рис. 2).

Анализ ежемесячного изменения в Иркутской области числа лиц, обратившихся за помощью в поиске подходящей работы и признанных безработными, выявил закономерный тренд. Если в начале года отмечалось незначительное увеличение количества таких лиц, то в апреле и мае произошел резкий всплеск их числа.

Это связано с тем, что в условиях лок-дауна в первую очередь работу потеряли представители неформального сектора эко-номики, а также те, кто был неофициально оформлен на рабочих местах. В основном были вынуждены обращаться в центры занятости в поисках новой работы занятые в торговле и сфере услуг.

Рис. 1. Число лиц, обратившихся за помощью в поиске подходящей работы в центры занятости Иркутской области в 2020 г., чел.

Составлен по данным: Иркутскстат. Территориальный орган государственной статистики по Иркутской области. URL: https://irkutskstat.gks.ru/folder/29100

Как подчеркивают некоторые авторы, именно те сектора экономики, которые в большей мере пострадали от ограничительных мер, имеют высокий уровень теневой занятости [15].

В период пандемии на рынке труда наиболее ярко проявился сезонный фактор. Летний период, а также использование различных адаптационных методов привлечения работников привели к тому, что к сентябрю наметилось снижение числа граждан, обратившихся в центры занятости за помощью в поиске работы и признанных безработными (см. рис. 2).

Сезонный фактор имеет место, однако начиная с апреля ежемесячно наблюдался устойчивый прирост количества безработных граждан. К примеру, около 7,5 тыс. чел. в апреле были признаны безработными. Пик прироста количества безработных граждан пришелся на май 2020 г., когда ограничительные меры коснулись большинства сфер экономики региона (рис. 3). Наряду с этим произошло и резкое сокращение числа работодателей, обратившихся за содействием в подборе необходимых работников.

Практически за шесть месяцев 2020 г. существенно увеличились потоки граждан, ищущих работу и признанных безработными (рис. 4), поэтому усилилась нагрузка на специалистов центров занятости. Это привело к относительному сокращению числа работодателей, обратившихся за помощью в подборе необходимого персонала. Стабильно постоянное количество таких работодателей нарушалось лишь в апреле -- мае, в дальнейшем вернувшись к постоянной отметке.

Такого рода вызовы предопределили не только повышение интенсивности труда специалистов службы занятости, но и развитие их компетенций. Широкое внедрение цифровых технологий при оказании государственных услуг требует от специалистов формирования новых компетенций. Как отмечают некоторые авторы, новые реалии в развитии общества вызовут необходимость формирования способности выстраивать новые способы социального взаимодействия, осваивать новый язык передачи информации, соблюдать этические принципы взаимодействия [16]. Практика дальнейшего развития и углубления компетенций работников службы занятости позволила смягчить наиболее негативные последствия локдауна. Умение сотрудников центров занятости налаживать коммуникацию с работодателями дало возможность увеличить число нанимателей, обратившихся с целью поиска сотрудников, что позволило уже к сентябрю достичь докризисного уровня.

Рис. 2. Ежемесячный прирост (снижение) числа лиц, обратившихся за помощью в поиске работы и признанных безработными, в Иркутской области в 2020 г., чел.

1. Максимова Е.В. Влияние коронавируса на экономику России / Е.В. Максимова, А.Г. Рябцев, О.А. Сазонова // Инновации и инвестиции. -- 2020. -- № 4. -- С. 283-286.