Анализ и прогнозирование занятости и затрат труда в российской экономике

Размещено на http://www.allbest.ru/

Анализ и прогнозирование занятости и затрат труда в российской экономике

Узякова Е.С.

Аннотация

Исходный тезис статьи состоит в том, что официальная статистика занятости не отражает действительную динамику затрат труда, в особенности, в период 1991-2008 гг. Показано, что результатом искажений в измерении затрат труда являются систематические ошибки в прогнозах занятости и производительности труда. Обосновывается необходимость использования при прогнозировании занятости концепции и показателя условной эффективной занятости В статье [1] использовался термин эффективная занятость, однако в дальнейшем мы пришли к выводу, что более корректным является термин "условная эффективная занятость". [1].

Исследование динамики и структуры занятости всегда сопряжено с анализом общей экономической и демографической ситуации в стране.

Экономическая динамика в решающей степени формирует спрос на труд, демография, в свою очередь, предопределяет предложение труда.

С точки зрения динамики и взаимодействия факторов, определяющих масштабы занятости и уровень затрат труда в российской экономике чрезвычайно сложным и неоднородным представляется период 1991-2008 гг. Более того, применительно к этому периоду важным является то обстоятельство, что уровень и динамика занятости далеко не всегда адекватно отражали изменения в уровне и динамике затрат труда.

В устоявшейся, стабильной экономике, динамика занятости и динамика затрат труда - практически синонимы. В экономике, подверженной мощным трансформационным процессам, когда происходит ломка сложившихся взаимодействий, кардинальным образом меняется характер мотиваций, изменяется структура и динамика спроса на продукцию и услуги, когда меняются ценовые пропорции, неизбежно возникают ситуации, когда аллокация и уровень использования трудовых ресурсов не соответствует потребности экономической системы в затратах труда. Следствием этого является не только безработица, но и неполная занятость, которая по своим масштабам может многократно превосходить размеры официальной безработицы.

В случае неполной занятости, которая получила массовое распространение в 90-е годы прошлого столетия, официально исчисляемая статистика занятости, на наш взгляд, не могла служить основой для корректного измерения динамики затрат труда и, соответственно, основой для исчисления производительности труда. Попытки измерения и исчисления неполной занятости, которые предпринимались в тот период, лишь отчасти решали проблему, поскольку действительный уровень неполной занятости и неэффективного использования труда существенно превышают все официальные оценки.

Проблемы измерения занятости и затрат труда чрезвычайно важны не только с точки зрения анализа и формирования адекватного представления о процессах ретроспективы, но также в связи с задачами прогнозирования. В то же время, очевидно, что результаты и сама возможность прогнозирования занятости и затрат труда непосредственным образом определяется качеством используемой статистики.

Статистика занятости, особенно статистика занятости периода трансформации российской экономики в 1991-2008 гг., представляет собой весьма специфический феномен, несущий на себе печать сложнейших процессов эпохи перемен. В этой связи необходимо, как минимум, понимать особенности и недостатки этой статистики. В идеале необходимо стремиться к созданию статистической базы, адекватно описывающей существо измеряемых явлений.

В то же время, для того, чтобы формировать предложения по возможной корректировке исходной статистики, необходимо понять меру искажающего воздействия тех статистических данных, которые до настоящего времени используются как в анализе, так и в прогнозировании занятости и производительности труда в Российской Федерации.

В этой связи необходимо дать некоторые комментарии относительно понятия занятости и затрат труда, а также способов их измерения.

Показатель занятости, по определению, характеризует количество людей, занятых в производстве. Затраты труда характеризуют усилия людей, затрачиваемые в процессе производства. При этом, как известно, и количество занятых и количественные характеристики затрат труда не определяются абсолютно однозначно.

Занятость может измеряться номинальной численностью на дату (неделю обследования), либо средней численностью за период. При этом могут использоваться как прямые данные от предприятий, так и обследования населения и другие источники информации Данные органов исполнительной власти, корректировки и экспертные оценки занятости (как в формальном, так и в неформальном секторе), которая не охватывается при проведении обследований населения [4].

Затраты труда могут измеряться затраченным временем, а могут также учитывать интенсивность труда. Здесь также возможно использование, как прямых обследований организаций, так и обследований населения по проблемам занятости и других источников информации Данные налоговых органов, данные органов, регистрирующих лицензионную деятельность на транспорте, данные специальных обследований предпринимательской деятельности без образования юридического лица, данные ЕГРПО [4]..

Агрегированные показатели занятости и затрат труда формируются в результате обработки и интеграции данных, полученных из разных источников.

Если интенсивность труда и затрачиваемое на рабочих местах время не меняются, то, очевидно, затраты труда и занятость имеют сходную динамику. В противном случае эта динамика может существенно различаться. занятость затраты производительность труд

Все эти, известные и достаточно общие, соображения весьма существенны для рассматриваемого периода.

С началом реформ 1990-х годов сфера трудовых отношений в России изменилась кардинальным образом. Наравне с безработицей на рынке труда появились такие формы занятости как неполная и вторичная занятость (совместительство). Распространенной становилась неформальная занятость Под неформальной занятостью здесь понимается занятость (трудовые отношения), не оформленная официально и скрытая от официальной статистики., в том числе в связи с использованием труда мигрантов из-за рубежа. Такие формы трудовых отношений зачастую не были оформлены, что существенно осложняло возможности их учета в официальной статистике. В этой связи измерение показателей занятости официальной статистикой, становилось все менее корректным в части отражения затрат труда как на периоде 1990-х годов, так и в последующие годы.

Таким образом, возникла необходимость внедрения в существовавшую систему статистического учета и экономических измерений комплекса показателей, которые бы более корректно отражали затраты труда в экономике.

С 2004 года Росстатом проводится усовершенствование методики измерения затрат труда. Смысл нового подхода состоит в попытке на основе имеющихся статистических измерений оценить совокупные затраты труда. Основным показателем для измерения затрат труда в этой методике являются данные и оценки по затратам рабочего времени. При этом измеряются не только затраты времени на основной работе, но также затраты времени на второй и последующих работах, а также затраты времени, связанные с производством продукции для собственного использования.

Несколько слов о последнем направлении затрат рабочего времени. Согласно статистике Росстата ("Труд и занятость", 2009-2013 гг.), рабочие места по производству продукции для собственного использования сосредоточены преимущественно в сельском хозяйстве, охоте и рыболовстве (около 99% в 2008-2012 гг.). Кроме того, в структуре рабочих мест в сельском и лесном хозяйстве большую часть (около 70% в 2008-2012 г.) составляют рабочие места по производству продукции для собственного использования (10% - рабочие места в организациях, 19,5% - рабочие места в сфере ПБЮЛ и фермерских хозяйствах). Другими словами, в сельском и лесном хозяйстве более чем 70% рабочих мест сосредоточено в домашних хозяйствах, при этом классифицируется такой вид работ как производство продукции для собственного использования.

В этой связи следует отметить, что границы сферы производства в СНС включают, в том числе, "деятельность домашних хозяйств по производству продукции сельского хозяйства, лесного хозяйства, охоты, рыболовства и ее переработке, независимо от того, произведены товары для себя или на продажу" [2]. Таким образом, "собственное использование" продукции, произведенной в домашних хозяйствах, в методологии Росстата, предполагает как собственное потребление продукции внутри домашних хозяйств, так и реализацию некоторой части произведенной продукции на рынке.

Количество фактического отработанного времени за год на рабочих местах по производству товаров и услуг в экономике РФ, согласно данным справочника "Труд и занятость России", 2013г. составило 150288 млн. человеко-часов в 2012 г. В том числе: в организациях - 97764 млн. человеко-часов (65% от суммарной величины), в сфере предпринимательской деятельности без образования юридического лица, фермерских хозяйствах (включая рабочие места наемных работников) - 34511 млн. человеко-часов (около 23%), в производстве продукции для собственного использования - 18013 млн. человеко-часов (около 12%).

Поскольку оценка затрат труда, помимо измерения в человеко-часах, осуществляется Росстатом также в эквиваленте полной занятости ("Эквивалент полной занятости - количество рабочих мест из расчета полного рабочего дня"), удобно анализировать данные о затратах труда с использованием именно этого показателя, поскольку его размерность совпадает с размерностью показателя занятости из баланса трудовых ресурсов. Фактически, эквивалент полной занятости - это оценка количества занятых (при полной 40-часовой неделе - 1920 часов в год), соответствующая полученным оценкам затрат труда в человеко-часах.

Затраты труда в эквиваленте полной занятости - условный расчетный показатель, не имеющий прямого отношения к балансу трудовых ресурсов. Количество занятых в балансе трудовых ресурсов - это та часть населения, как в трудоспособном возрасте, так и за его пределами, которая непосредственно занята в процессе производства товаров и услуг. Балансовая оценка численности занятых характеризует число работников, занятых на основной работе, и не предполагает повторного и тем более многократного учета одного и того же работника. Главная особенность и назначение показателя затрат труда в эквиваленте полной занятости состоит в том, чтобы максимально адекватно оценить именно затраты труда.

Разрабатываемую Росстатом оценку совокупных затрат труда в эквиваленте полной занятости можно рассматривать как один из подходов к формированию динамики действительных затрат труда. Однако сложности использования этого показателя в расчетах обусловлены, в том числе отсутствием официальных статистических данных на периоде до 2005 года. В этой связи возникает необходимость разработки ретроспективных показателей затрат труда расчетным образом.

Кратко опишем алгоритм оценки совокупных затрат труда в эквиваленте полной занятости по видам работ на ретроспективном периоде с 1995 по 2004 годы.

Данные о количестве отработанного рабочего времени на основной (или единственной) работе были получены на основе динамики распределения численности занятых в экономике по фактической продолжительности рабочей недели на основной работе (представлена в сборнике "Труд и занятость", 2001-2009 гг., за период с 1995 г.).

Данные о количестве отработанного рабочего времени на дополнительной работе и по производству продукции в домашних хозяйствах за период с 1999 по 2004 год были реконструированы на основе динамики соответствующих показателей, полученных по результатам обследований населения по проблемам занятости. За период с 1995 по 1999 годы значения показателей были получены экстраполяцией.

Для оценки количества часов, отработанных в домашних хозяйствах по производству продукции для собственного потребления за период с 2005 по 2012 годы использовалась методология, предложенная в работе [3], за период с 1995 по 2004 годы использовались данные официальной статистики с досчетом в точках, где данные отсутствовали.

Затраты труда в эквиваленте полной занятости в приведенной выше таблице стабильно выше среднегодовой численности занятых, что определяется разницей методологии учета и расчета показателей.

Во-первых, в балансе трудовых ресурсов, фактически, отсутствует учет вторичной занятости. Во-вторых, согласно методологическим рекомендациям Росстата по расчетам совокупных затрат труда, "при классификации населения по экономической активности лица, не имеющие оплачиваемой работы или доходного занятия и занятые только производством в домашнем хозяйстве продукции, предназначенной для собственного конечного использования, не включаются в категорию занятого населения" [2].

Таким образом, для корректного сопоставления этих показателей, необходимо из значений показателя затрат труда в эквиваленте полной занятости вычесть вторичную занятость, а также, по крайней мере, ту часть затрат труда в эквиваленте полной занятости в домашних хозяйствах, которая не связана с реализацией продукции на рынке.

В результате были получены следующие скорректированные оценки затрат труда в эквиваленте полной занятости, которые, как нам представляется, уже вполне можно сопоставлять с показателем среднегодовой численности занятых из баланса трудовых ресурсов.

Таблица 1. Среднегодовая численность занятых, млн. человек, совокупные затраты труда в эквиваленте полной занятости*, млн. усл. работников

*- Росстат, расчет автора.

Таблица 2. Соотношение скорректированного показателя затрат труда в эквиваленте полной занятости и среднегодовой численности занятого населения

*- Росстат, расчет автора.

Рисунок 1. Сопоставление затрат труда в эквиваленте полной занятости для разных категорий работ и среднегодовой численности занятости, млн. чел.

И показатель среднегодовой численности занятых, и скорректированный показатель затрат труда в эквиваленте полной занятости, отражают затраты труда в экономике. И, как мы видим на графике, не только уровень, но и, самое главное, динамика этих показателей довольно существенно различаются. Скорректированный показатель затрат труда в эквиваленте полной занятости в 1995-1998 гг. снижается быстрее, чем показатель среднегодовой численности занятых, а после 1998 г. растет быстрее, чем занятость из баланса трудовых ресурсов.

Этот результат является для нас принципиальным, поскольку он подтверждает гипотезу, высказанную нами в работе [1] о существенно более значимом сокращении затрат труда в период экономического спада 1991-1998 гг. и более быстром росте затрат труда в период восстановительного роста 1999-2008 гг.

Если сопоставить балансовую численность занятых и затраты труда этих же занятых работников, то на периоде восстановительного роста экономики затраты труда будут еще выше: в 2012 г. их соотношение со среднегодовой занятостью равнялось 109.6%.

Общий качественный вывод о необходимости существенной коррекции оценок затрат труда, а также направления изменений оценок затрат труда (применительно к показателю среднегодовой численности занятых) сходны. В то же время количественные оценки масштаба падения затрат труда в период радикальных рыночных реформ и скорости наращивания затрат труда в 1999-2008 гг., полученные нами в работе [1] в рамках обоснования концепции условной эффективной занятости, существенно более значимые, чем то, что получается в рамках использования статистики затрат труда и соответствующей методологии Росстата.

Главная причина этих различий состоит в том, что самая крупная составляющая официальных измерений затрат труда - "затраты труда в организациях" опирается на достаточно формальные способы учета.

Во-первых, в статистику отработанного рабочего времени (согласно методологии расчета [4]) входит время простоя на рабочем месте не по вине работника. Это означает, что в период 1990-х годов большая часть фактически отработанного рабочего времени носила номинальный характер, поскольку число простоев на рабочем месте не по вине работника было значительным.

Во-вторых, в фактически отработанное рабочее время включается время для перерывов в работе или для отдыха, которое также может чрезвычайно возрасти в условиях нестабильности процесса производства.

В-третьих, в процессе интеграции данных об отработанном рабочем времени, полученных из разных источников, всегда может существовать погрешность, а в отдельных обследованиях или опросах - определенная доля субъективности и неточности информации.

Фактически, статистика затрат труда, оцененная Росстатом, в лучшем случае, пытается измерить длительность приложения труда, но даже здесь эти измерения весьма далеки от совершенства. Реальный хронометраж времени, затраченного на ту или иную работу, практически нигде не ведется, за исключением случаев специальных обследований. В большинстве случаев фиксируется лишь время прихода и ухода с работы, фиксируются, естественно, также случаи и время остановки производств, но если производства не остановлены и люди приходят на работу, и их трудозатраты никто не хронометрирует, оценить реальные затраты труда крайне сложно, особенно трудно это сделать в условиях экономических неурядиц, не говоря уже о глубочайших кризисах, связанных с ломкой социальной системы, как это было в России в начале 90-х годов прошлого века.

Таким образом, единственный значимый фактор затрат труда, который может быть учтен в рамках такого рода измерений, это полная или частичная приостановка деятельности предприятия (в частности уменьшение или увеличение сменности). Мы полагаем, в частности, что различия в динамике скорректированного показателя затрат труда в эквиваленте полной занятости и показателя среднегодовой численности занятых определяются именно этим фактором.

В то же время, понятно, что главная причина снижения затрат труда в период кризиса 1991-1998 гг. - это снижение интенсивности производства, обусловленное снижением интенсивности конечного спроса.

В отсутствии прямых измерений достаточно сложно оценить действительную динамику затрат труда.

Ясно, что коррекция динамики суммарных затрат труда, проистекающая из полученных Росстатом оценок затрат труда в эквиваленте полной занятости, является своего рода минимальной коррекцией.

В то же время, в рамках методологии расчета затрат труда в эквиваленте полной занятости имеется возможность сформировать индикатор, отражающий в определенном смысле максимальные изменения в затратах труда. Такого рода индикатором мог бы стать индикатор, показывающий динамику спроса на труд, на затраты труда.

В свою очередь, в качестве индикатора спроса на труд, на наш взгляд, может использоваться динамика изменения наиболее свободной и эластичной части затрат труда. К такой высокоэластичной части предложения труда можно отнести затраты труда в рамках вторичной занятости и затраты труда в домашних хозяйствах по производству продукции на реализацию.

Рисунок 3. Индикатор спроса на труд (количество отработанного времени на дополнительной работе + количество отработанного времени в домашних хозяйствах по производству продукции для реализации), млн. чел.- часов.

Показатель рассчитывается как сумма количества отработанного рабочего времени на дополнительных работах и в домашних хозяйствах по производству продукции для реализации. Этот показатель характеризуется большей эластичностью от изменения экономической динамики и динамики спроса на труд. Так, за период с 1998 по 2008 значения показателя увеличилось на 70%.

За этот же период значение скорректированных затрат труда в эквиваленте полной занятости увеличилось только на 28%, предложенный же нами показатель условной эффективной занятости [1] - увеличился на 57%. Таким образом, динамика условной эффективной занятости находится между нижней и верхней оценкой роста затрат труда в 1999-2008 гг. На наш взгляд это является еще одним важным аргументом в пользу разрабатываемого нами показателя условной эффективной занятости.

Поскольку проблемы, которые рассматриваются в статье, связаны не только с анализом, но и с прогнозированием занятости и затрат труда, проанализируем имеющиеся разработки, относящиеся к прогнозированию занятости и производительности труда. Как мы уже отмечали в начале статьи, прогноз в решающей степени является функцией используемой статистики. Таким образом, прогнозные результаты, которые уже прошли проверку временем являются важным аргументом в дискуссии о способах измерения затрат труда и необходимости коррекции соответствующей первичной статистики.

Рассмотрим несколько прогнозов численности занятого населения, выполненных на периоде с 2000 по 2005 годы различными исследовательскими коллективами. Прогнозы были получены на основе моделей, работающих с официальной статистикой занятости.

Прогноз численности занятого населения, полученный на основе моделей согласования динамики вакантных рабочих мест и рабочей силы [5] состоит из нескольких вариантов, различающихся в зависимости от макроэкономических сценариев развития экономики РФ. В качестве примера рассмотрим 2 варианта развития экономики: высокий сценарий развития, предполагающий на первоначальном этапе значительный рост инвестиционных вложений и ВВП, далее - рост становится более умеренным (вариант 1), и средний сценарий развития экономики, предполагающий стабильный рост производства и инвестиций на перспективу до 2015 года (вариант 2). Динамика демографических факторов предполагается неизменной в обоих вариантах.

Как видно из таблицы 2 прогнозируемая величина занятого населения, как в первом, так и во втором варианте, значительно отличается от фактической: для 2010 года погрешность прогнозных расчетов составила 5,8% (или 3.9 млн. чел.) и 9.0% (или 6.1 млн. чел.) соответственно.

Таблица 2. Прогноз численности занятого населения и основных макроэкономических характеристик

Далее рассмотрим характеристики прогноза основных показателей социально-экономического развития [6], выполненного в 2004 году. Несоответствие прогнозируемых и действительных величин занятости в нем также оказалось значительным (Таблица 3).

Таблица 3. Динамика макроэкономических показателей

Разница между расчетным и фактическим показателем за 2010 год составила 2.0 млн. чел., относительная погрешность - 3.0%.

Прогноз численности занятого населения, рассчитанный Министерством экономического развития (МЭР) от апреля 2005 года На основе сценарных условий социально-экономического развития РФ на 2006 г. и на период до 2008 г. http://www.economy.gov.ru/wps/wcm/connect/economylib4/mer/activity/sections/macro/prognoz/doc1112874332531_1, характеризуется следующими макроэкономическим показателями:

Таблица 4. Основные показатели прогноза

Погрешность прогнозных расчетов занятости накапливается к 2008 году и составляет 3.4%.

Рассмотренные выше прогнозы делались в разное время, разными специалистами, в рамках различающихся сценарных условиях, с использованием различного модельного инструментария.

Что объединяет все рассмотренные прогнозы, так это наличие систематической и достаточно значимой ошибки: во всех прогнозах оценка среднегодовой численности населения оказалась существенно ниже фактических ее значений.

Систематический характер отклонений позволяет предположить, что в их основе лежит одна причина, а именно - использование одних и тех же ретроспективных данных - отчетных данных баланса трудовых ресурсов.

В рамках этих данных, как мы уже отмечали в предыдущей статье [1], формируется завышенные представления о динамике производительности труда и о возможностях сохранения ее темпов в перспективе. Динамика занятости при анализе данных баланса трудовых ресурсов демонстрирует весьма слабую эластичность от динамики производства. В результате, даже при использовании различающегося инструментария, неизбежно получение заниженных оценок потребности в трудовых ресурсах.

В то же время следует отметить, что прогнозирование занятости в конце 90-х, начале 2000-х годов изначально было весьма сложной задачей.

В конце 90-х годов, когда страна вступила в период экономического восстановления, темпы роста ВВП были очень высокими, двузначных значений достигли темпы роста инвестиций. При этом накануне, в нижней точке экономического спада уровень загрузки производственных мощностей был крайне низким и потому можно было ожидать быстрого наращивания производства с минимальными затратами инвестиций и минимальным привлечением дополнительных трудовых ресурсов. В значительной степени именно так все и происходило. За два года (1999 и 2000) ВВП увеличился более чем на 17%, при этом занятость (по данным баланса трудовых ресурсов) возросла только на 0.8%. То есть практически весь прирост производства в эти два года формально может быть объяснен увеличением производительности труда.

Однако наша интерпретация этих процессов несколько иная. Она состоит в том, что перед началом периода восстановительного роста крайне низким был не только уровень загрузки мощностей, но и уровень загрузки труда, под которой естественно понимать степень и интенсивность занятости работников на своих рабочих местах по отношению к нормальному уровню. Можно сказать, что соотношение условной эффективной занятости (для 1998 г. оценка ее составляет 35.7 млн. человек) и номинальной занятости из баланса трудовых ресурсов представляет собой определенную оценку загрузки труда в целом по экономике. Для 1998 г. уровень загрузки оценивается в 56%, то есть приблизительно также как и уровень загрузки производственных мощностей, что неудивительно, имея в виду содержание и способ расчета показателя условной эффективной занятости.

Начало экономического роста в 1999 г. знаменовало собой увеличение затрат труда, причем, по нашему глубокому убеждению, незначительное увеличение занятости, которое наблюдалось в этот период, совершенно не отражает действительного увеличения затрат труда. То, что мы наблюдали в части эффективности использования труда в 1999-2000 гг. - это не столько рост производительности труда, сколько количественный рост затрат труда за счет повышения его интенсивности.

Графически две принципиально различающиеся картины того, что происходило в сфере использования и эффективности использования труда, выглядят следующим образом - Рисунок 4, 5.

Рисунок 4. Среднегодовой темп прироста занятости и производительности труда - данные официальной статистики Росстата.

Рисунок 5. Среднегодовой темп прироста показателя условной эффективной занятости и производительности условной эффективной занятости - на основе расчетного показателя условной эффективной занятости.

В рамках традиционного подхода и статистики баланса трудовых ресурсов почти 90% дополнительной потребности в труде в период восстановительного экономического роста 1999-2008 гг. было обеспечено ростом производительности, в то время как в рамках концепции условной эффективной занятости более 70% дополнительной потребности в труде в этот период было покрыто ростом затрат труда и только менее 30% ростом его производительности.

Иными словами, из 6.3% среднегодового прироста валового выпуска в 1999-2008 годах в рамках первого подхода было обеспечено 5.6 п.п. за счет роста производительности труда и 0.7 п.п. за счет роста занятости, в рамках второго подхода, соответственно, 1.6 п.п. - за счет роста производительности и 4.7 п.п. - за счет роста затрат труда.

Концепция условной эффективной занятости исходит из того, что действие технологического прогресса осуществляется непрерывно, тем самым, объективно, производительность труда эффективной занятости не может снижаться при уровне инвестиций, обеспечивающем компенсацию масштабов выбытия В силу достаточно низкого уровня выбытия основных производственных фондов в российской экономике, объем инвестиций, даже в период кризисного спада, как правило, превышал масштабы выбытия..

Таблица 5. Динамика и соотношение производительности труда, рассчитанной на основе официальной статистики и показателя условной эффективной занятости, и нормы накопления

Динамика производительности труда, безусловно, должна зависеть от объема инвестиций и степени обновления капитала в экономике. В этой связи необходимо обратить внимание на то, что динамика производительности труда в терминах условной эффективной занятости (строка 5 Таблицы 5) имеет устойчивую эластичность и высокую корреляцию с нормой накопления (R² = 0,99). Более высокий рост производительности труда (в терминах условной эффективной занятости) в советский период (2.7% в год) в решающей степени обусловлен существенно более высокой нормой накопления, которая составляла в последнее десятилетие этой эпохи около 33%.

При этом, как мы видим, динамика показателя производительности труда, полученного на основе официальной статистики занятости, такой устойчивой связью с нормой накопления не обладает (строка 4 Таблицы 5, R² = 0,18).

С точки зрения прогнозирования такого ключевого показателя баланса трудовых ресурсов, как среднегодовая численность занятых, принципиальной является оценка того, в какой мере начавшийся в конце 90-х годов экономический рост и увеличение спроса на труд (затрат труда) приводило к повышению его интенсивности, а в какой - к увеличению номинальной численности. Это соотношение было различным для различных лет рассматриваемого интервала, и именно это обстоятельство предопределяло сложности прогнозирования занятости того периода.

Очевидно, что чем ниже уровень загрузки труда, тем больше возможности удовлетворить потребность в дополнительных трудозатратах за счет повышения интенсивности (уровня загрузки) наличных трудовых ресурсов. И, в свою очередь, чем ближе уровень загрузки труда к нормальному, тем больший вклад в удовлетворение дополнительного спроса на труд должно вносить увеличение численности занятых.

Наиболее актуальным в настоящее время является вопрос о том, как может сложиться динамика затрат труда и динамика его производительности в ближайшем и отдаленном будущем. В конечном итоге, именно от этих параметров будет зависеть будущая динамика российской экономики.

В этой связи, нам представляется продуктивным соединение концепции и расчетных показателей условной эффективной занятости с балансовой численностью занятых.

Фактически, значения показателя условной эффективной занятости отличается от значений занятости баланса трудовых ресурсов на величину снижения интенсивности использования трудовых ресурсов в связи с теми или иными факторами, обусловливающими снижение спроса на труд. Кроме того, поскольку условная эффективная занятость замкнута на характеристики производства, она не учитывает занятость, связанную с обслуживанием резервных мощностей.

В наших упрощенных расчетах мы можем исходить из того, что средний нормальный уровень загрузки производственных мощностей в рыночной экономике составляет 85% Поскольку уровень загрузки производственных мощностей в экономике США за период с 1991 по 2014 гг. составлял в среднем 79,3% (расчеты автора, согласно данным экономического исследования Федерального Резервного Банка США, http://research.stlouisfed.org/fred2/series/TCU/# и данным регулятора Федеральной Резервной Системы http://www.federalreserve.gov/releases/g17/current/table0.htm), можно считать, что в своих расчетах мы предполагаем даже более интенсивную загрузку мощностей. И, соответственно, принимаем гипотезу о несколько заниженной величине занятости, связанной с обслуживанием резервной мощности производства.. Применительно к советскому периоду нами была принята упрощенная гипотеза о 100%-ой загрузке мощностей.

Приведем общий расчетный баланс, учитывающий принятые гипотезы эффективности использования труда. Уместно такого рода баланс назвать балансом условной эффективной занятости.

Таблица 6. Составляющие баланса условной эффективной занятости, млн. чел.

Графически для периода 1980-2012 гг. состав и структура баланса условной эффективной занятости выглядит следующим образом (Рисунок 6):

Рисунок 6. Составляющие баланса условной эффективной занятости.

Из представленных данных и приведенной иллюстрации видно, что, с учетом занятых на резервных мощностях, в период 1999 -2008 гг. была задействована подавляющая часть потенциала роста затрат труда в РФ. Поскольку потенциал роста затрат труда ограничен (2.4 млн. чел. в 2012 г.), уровень и динамика экономического развития в перспективе будет определяться способностью экономики компенсировать недостаток трудовых ресурсов.

По итогам статьи сформулируем основные выводы:

1. Официальная статистика занятости не отражает действительную динамику затрат труда, в особенности, в период 1991-2008 гг. Разработанная Росстатом в 2004 году оценка совокупных затрат труда в эквиваленте полной занятости является одним из подходов к формированию динамики действительных затрат труда. Однако особенности методологии расчета этого показателя не позволяют рассматривать его как оценку действительных затрат труда на ретроспективе;

2. Использование ретроспективных рядов занятости для целей прогнозирования в тех случаях, когда они не отражают динамику реальных затрат труда, приводит к получению заниженных оценок потребности в трудовых ресурсах в перспективе;

3. При прогнозировании занятости в условиях, аналогичных условиям 1991-2008 гг., целесообразно использование концепции и показателя условной эффективной занятости, учитывающего влияние технологических изменений в экономике и поэтому в большей степени отражающего реальные затраты труда в экономике разных периодов;

4. В настоящее время российская экономика выходит на реальные ограничения роста затрат труда со стороны его предложения. Если предложение труда не удастся значимо увеличить, например, за счет трудовой иммиграции, единственным источником роста производства остается увеличение производительности труда;

5. При нынешней невысокой норме накопления, а также в условиях отсутствия осмысленной структурно-инвестиционной политики, трудно рассчитывать на рост производительности труда выше 1.5-2% в год. Замедление экономического роста, которое мы наблюдаем в последние два года в значительной степени, может быть связано именно с ограничениями по трудовым ресурсам: с невозможностью значительного увеличения количества затрачиваемого труда и ограничениями, связанными с наращиванием его качества и эффективности.

Литература

1. Е.С. Узякова, М.Н. Узяков. Занятость и эффективная занятость в российской экономике Проблемы прогнозирования М.: Наука/Интерпериодика, 2011. № 6.

2. "Методологические рекомендации по расчетам совокупных затрат труда по производству товаров и услуг на всех видах работ и показателя производительности труда по видам экономической деятельности в соответствии с ОКВЭД", утв. Росстатом 12.12.2005. Правовая система Консультант плюс (www.consultant.ru).

3. В.В. Кузьмин, С.Г. Кузнецов, И.И. Мухина, С.Г. Мисюряев Моделирование и инструментальные средства прогнозирования отработанного рабочего времени. Научные труды ИНП РАН. М.: МАКС Пресс, 2012.

4. Методологические положения по статистике. Выпуск 4. Госкомстат России. М., 2003.

A. Г. Коровкин. Динамика занятости и рынка труда. Вопросы макроэкономического анализа и прогнозирования. М.: МАКС Пресс, 2001.

5. С.А. Кузьмин. Занятость населения России на период до 2015 г. (Прогноз). Проблемы прогнозирования М.: Наука/Интерпериодика 2004. №3.

Размещено на Allbest.ru