Новая институциональная теория и ее формирование

Размещено на http://www.allbest.ru/

[Введите текст]

2

Введение

К концу первой половины XX века старый институционализм оказался в глубочайшем упадке. Однако в последнюю треть XX века стало наблюдаться возрождение институционализма в новых формах. При этом данное возрождение сопровождалось все большим его дроблением. Неоинституционализм (называемый также новым институционализмом) в самом общем виде можно трактовать как попытку привнесения институционального подхода в рамки магистрального направления современного экономического анализа. Иными словами, неоинституциональная теория представляет собой экономический анализ роли институтов и их влияния на хозяйство на основе принципов рациональности и методологического индивидуализма. В этом заключается фундаментальное отличие новых институционалистов от старых (например, хотя, как будет видно дальше, теории Дж. Коммонса и некоторых неоинституционалистов похожи, в работах первого общество трактуется как самостоятельный хозяйствующий субъект, тогда как у вторых оно - совокупность субъектов). Основные представители: Рональд Коуз, Оливер Уильямсон, Дуглас Норт.

Основные работы: Р. Коуз «Природа фирмы» (1937); О. Уильямсон «Экономические институты капитализма. Фирма, рынки, «отношенческая» контрактация» [«The Economic Institutions of Capitalism. Firms, Markets, Relational Contracting»] (1985); «Институты, институциональные изменения и функционирование экономики» [«Institutions, Institutional Change and Economic Performance»] (1990). Всех представителей неоинституционализма характеризуют следующие воззрения.

а) «Институты имеют значение», т.е. они влияют на результаты функционирования и динамику экономики.

б) Человеческое поведение не характеризуется полной (всеобъемлющей) рациональностью; его важнейшими характеристиками являются ограниченная рациональность и оппортунизм. Первый из этих терминов был заимствован неоинституционалстами у известного экономиста Г. Саймона . Однако если же он, применяя концепцию ограниченной рациональности, доказывал, что она приводит к ориентации не на оптимальный, а удовлетворительный результат, то адепты неоинституционализма, напротив, не отказались от принципа оптимизации. Второй термин означает «преследование личного интереса с использованием коварства», т.е. при нарушении закона или норм морали.

в) Осуществление рыночных трансакций - а следовательно, функционирование ценового механизма и других атрибутов рыночной экономики - связано с издержками, которые в неоинституциональной традиции называют трансакционными.

Учение о трансакционных издержках имеет основополагающее, фундаментальное значение в неоинституционализме. Представители данной школы полагают, что неоклассическая теория сужает возможности своего экономического анализа из-за того, что учитывает лишь издержки взаимодействия людей с природой («трансформационные издержки»). Необходимо также принимать во внимание и глубоко изучать издержки взаимодействия между людьми - «трансакционные издержки». Более детально их можно определить как «затраты ресурсов (денег, времени, труда и т.п.) для планирования, адаптации и контроля за выполнением взятых индивидами обязательств в процессе отчуждения и присвоения прав собственности и свобод, принятых в обществе».

Неоинституционалисты выделяют следующие виды трансакционных издержек:

а) издержки поиска информации;

б) издержки измерения;

в) издержки ведения переговоров и заключения контрактов;

г) издержки спецификации и защиты прав собственности;

д) издержки оппортунистического поведения.

При этом описанные виды не являются взаимоисключающими; например, издержки измерения можно представить как издержки спецификации и защиты прав собственности; издержки оппортунистического поведения - как издержки измерения, и т.д. Следует также учитывать, что существуют и другие классификации трансакционных издержек, например, их деление на предконтрактные, контрактные и постконтрактные, или на реальные (издержки, порождающие затруднения в осуществлении некоего типа взаимодействия) и виртуальные (издержки, связанные с преодолением этих затруднений).

Следуя принципу рациональности, хозяйствующие субъекты в ходе своей хозяйственной деятельности стремятся минимизировать трансакционные издержки. С этой целью они вырабатывают институты, которые трактуются в неоинституциональном анализе как «созданные человеком ограничения, которые структурируют политическое, экономическое и социальное взаимодействие».

Критерием эффективности институтов является размер достигнутой благодаря им минимизации издержек.

В рамках анализа институтов выделяются два уровня: институциональные соглашения и институциональная среда. Институциональные соглашения (или организации) - это договоры между отдельными индивидами, направленные на снижение трансакционных издержек. Одним из примеров институциональных соглашений является фирма, которая трактуется как совокупность контрактных обязательств (а не как производственная функция, из чего исходит неоклассическая теория) ее участников, принятых для минимизации трансакционных издержек. Таким образом, оптимальный размер фирмы достигается тогда, когда трансакционные издержки совершения тех или иных действий внутри фирмы соответствуют трансакционных издержкам осуществления этих же действий через рыночный механизм. Иными словами, соотношение иерархических и рыночных типов координации (а также выживание тех или иных организационных форм) определяется на основании все того же критерия минимизации трансакционных издержек.

Институциональная среда (или институты в узком смысле слова) - это совокупность «правил игры», т.е. правила, нормы и санкции, образующие политические, социальные и юридические рамки взаимодействий между людьми. Иными словами, институциональная среда - это рамки, в которых заключаются институциональные соглашения. Данные рамки, в свою очередь, подразделяются на неформальные правила игры - обычаи, традиции - и формальные, воплощенные в виде конкретных законов и нормативных актов.

Сперва неоинституционалисты (Р. Коуз, О. Уильямсон и их последователи) концентрировали свое внимание на изучении институциональных соглашений, трактуя институциональную среду в качестве экзогенно заданной. Но в конце 1970-х годов в рамках неоинституционализма возникло возглавляемое Д. Нортом направление (иногда называемое «подходом Вашингтонского университета»), адепты которого стали делать основной акцент на исследовании эволюции институциональной среды во времени и влияния этой эволюции на экономический рост. Институциональные изменения могут возникать спонтанно, за счет стихийного взаимодействия действий отдельных хозяйствующих субъектов, - тогда меняются неформальные правила игры - и сознательно, под влиянием государства, изменяющего те или иные формальные правила игры. При этом формальные и неформальные правила должны соответствовать друг другу, а значит, должны соответствовать друг другу и их изменения (этот принцип получил название «конгруэнтности институтов»). Например, если государство заимствует формальные правила игры из-за границы, осуществляя «импорт институтов», но эти правила в корне не соответствуют обычаям и традициям, принятым в данном обществе (примером может служить импорт норм цивилизованного рыночного предпринимательства в мафиозное или традиционное общество), то такое заимствование не будет иметь успеха.

Поскольку неформальные правила игры и их динамика является важнейшим ограничивающим фактором институциональных изменений, это указывает на такие их свойства, как кумулятивность и эволюционность. Кумулятивность институциональных изменений означает их зависимость от прошлой траектории развития [path dependence]: изменения, начавшиеся в некоем направлении, будут продолжаться в будущем все с большей силой. Эволюционность этих изменений указывает на их постепенность и медленность.

С точки зрения Д. Норта и его последователей, историю экономик различных стран следует трактовать именно с точки зрения институциональных изменений. Там, где такие изменения оказывались эффективными, т. е. сокращали трансакционные издержки, они способствовали экономическому росту; в других странах и периодах эти изменения тормозили хозяйственное развитие. В настоящее время появился еще один вид издержек - издержки фрирайдерства (free rider - проблема безбилетника). Государственное вмешательство в экономические процессы, по мнению представителей теории трансакционных издержек, способствует росту издержек фрирайдерства. Например, при уплате налогов. Законопослушные налогоплательзщики - фирмы оказываются в проигрыше, так как другие пренебрегают своими обязанностями, но участвуют наравне со всеми в бюджетном распределении. Чтобы избежать роста издержек фрирайдерства, государство должно не увеличивать, а снижать налоги. Говоря о трансакционных издержках, нужно учитывать, что в условиях рынка они являются обычным явлением. Вот почему речь идет не об исключительных трансакционных издержках, а об их минимизации. «Этот принцип лежит в основе определения границ роста размеров фирмы или изменения ее организационной формы при заданной технологии измерения и контроля».

1. Методологические основы новой институциональной теории

Для неоинституционализма основополагающими являются два положения: во-первых, социальные институты имеют значение и, во-вторых, они поддаются анализу с помощью стандартного неоклассического инструментария. В этом заключается отличие нового институционализма от старого: ранние представители институционализма применяли к анализу экономики методы, используемые в других науках (право, психология и т.д.), новые же, наоборот, используют экономический аппарат для изучения таких внерыночных явлений, как расовая дискриминация, образование, брак, преступность, парламентские выборы, и др. Это проникновение в смежные социальные дисциплины получило название «экономического империализма».В методологическом плане неоинституционалисты придерживаются принципа «методологического индивидуализма», согласно которому единственными реально действующими «актерами» социального процесса являются индивиды. Традиционная неоклассическая теория, в рамках которой субъектами выступают и фирмы, и государство, критикуется за отступления от принципа индивидуализма. Методология неоинституционалистов предполагает, что общность не существует вне своих членов. Такой подход позволил углубить микроэкономический анализ и рассмотреть отношения, складывающиеся внутри экономических организаций. Второй методологической особенностью новой институциональной теории является предположение об ограниченной рациональности субъектов. Это предположение основывается на том, что человек при принятии решений опирается на неполную несовершенную информацию, поскольку последняя является дорогостоящим ресурсом. Из-за этого агенты вынуждены останавливаться не на оптимальных решениях, а на тех, что кажутся им приемлемыми исходя из имеющейся у них ограниченной информации. Их рациональность будет выражаться в стремлении экономить не только на материальных затратах, но и на своих интеллектуальных усилиях. Третья особенность неоинституционализма связана с тем, что они допускают существование оппортунистического поведения. О. Уильямсон, который ввел это понятие в научный оборот, определяет оппортунистическое поведение как «преследование собственного интереса, доходящее до вероломства». Речь идет о любых формах нарушения взятых на себя обязательств, например, уклонении от условий контракта. Индивиды, максимизирующие полезность, будут вести себя оппортунистически (скажем, предоставлять услуги меньшего объема и худшего качества), когда это сулит им прибыль. В неоклассической теории для оппортунистического поведения не находилось места, поскольку обладание совершенной информацией исключает его возможность. Таким образом, неоинституционалисты отказываются от упрощающих предпосылок неоклассической школы (полная рациональность, доступность совершенной информации и. т. д.) подчеркивая, что экономические агенты действуют в мире высоких трансакционных издержек, плохо определенных прав собственности и ненадежных контрактов, в мире, полном риска и неопределенности. Таким образом, неоинституционалисты отказываются от упрощающих предпосылок неоклассической школы (полная рациональность, доступность совершенной информации и. т. д.) подчеркивая, что экономические агенты действуют в мире высоких трансакционных издержек, плохо определенных прав собственности и ненадежных контрактов, в мире, полном риска и неопределенности.Новая институциональная теория включает в себя несколько направлений, которые можно классифицировать следующим образом (классификация О. Уильямсона):

1. Направления, изучающие институциональную среду, в которой протекают процессы производства и обмена: а) теория общественного выбора (Дж. Бьюкенен, Г. Таллок, М. Олсон и др.) изучает правила, регулирующие отношения в публичной сфере; б) теория прав собственности (Р. Коуз, А. Алчиан, Г. Демсец) изучает правила, регулирующие отношения в частной сфере.

2. Теория агентских отношений изучает организационные формы, которые создаются экономическими агентами на контрактной основе (У. Меклинг, М. Дженсен).

3. Теории, рассматривающие экономические организации с точки зрения трансакционного подхода (Р. Коуз, Д. Норт, О. Уильямсон). В отличие от теории агентских отношений акцент делается не на стадии заключения, а на стадии исполнения контрактов.

Итак, мы выяснили, что существует два различных подхода к анализу нового типа ограничений, с которыми столкнулась экономическая теория. Эти ограничения объединяемые понятием «институты» и «институциональная среда осуществления выбора», могут исследоваться как с помощью аппарата неоклассики, как и с помощью принципиально новой научной парадигмы, новой институциональной экономики.

институциональный экономический теория рациональный

2. Основные направления и этапы развития новой институциональной экономики

2.1 Развитие новой институциональной экономической теории

Даже простое перечисление основных подходов в рамках новой институциональной теории показывает, как бурно шло её развитие и какое широкое распространение она получила в последние десятилетия. Сейчас это законная часть основного корпуса современной экономической науки. Возникновение новой институциональной теории связано с появлением в экономической науке таких понятий, как трансакционные издержки, права собственности, контрактные отношения. Осознание важности для работы экономической системы понятия трансакционных издержек связано со статьей Рональда Коуза «Природа фирмы» (1937). Традиционная неоклассическая теория рассматривала рынок как совершенный механизм, где нет необходимости учитывать издержки по обслуживанию сделок. Однако Р. Коуз показал, что при каждой сделке между экономическими субъектами возникают издержки, связанные с ее заключением - трансакционные издержки. Сегодня в составе трансакционных издержек принято выделять :

1) издержки поиска информации - затраты времени и ресурсов на получение и обработку информации о ценах, об интересующих товарах и услугах, об имеющихся поставщиках и потребителях;

2) издержки ведения переговоров;

3) издержки измерения количества и качества вступающих в обмен товаров и услуг;

4) издержки по спецификации и защите прав собственности;

5) издержки оппортунистического поведения: при асимметрии информации возникает и стимул, и возможность работать не с полной отдачей.

Теория прав собственности разработана А. Алчианом и Г. Демсецем, они положили начало систематическому анализу экономического значения отношений собственности. Под системой прав собственности в новой институциональной теории понимается все множество норм, регулирующих доступ к редким ресурсам. Такие нормы могут устанавливаться и защищаться не только государством, но и другими социальными механизмами -- обычаями, моральными установками, религиозными заповедями. Права собственности можно представить как «правила игры», упорядочивающие отношения между отдельными агентами. Неоинституционализм оперирует понятием «пучок прав собственности»: каждый такой «пучок» может расщепляться, так что одна часть правомочий на принятие решений по поводу того или иного ресурса начинает принадлежать одному человеку, другая -- другому и.т.д. К основным элементам пучка прав собственности обычно относят: 1) право на исключение из доступа к ресурсу других агентов; 2) право на пользование ресурсом; 3) право на получение от него дохода; 4) право на передачу всех предыдущих правомочий. Необходимым условием эффективной работы рынка является точное определение, или «спецификация», прав собственности. Принципиальный тезис новой институциональной теории состоит в том, что спецификация прав собственности является небесплатной, поэтому в реальной экономике она не может быть с исчерпывающей полнотой определена и с абсолютной надежностью защищена. Еще одним ключевым термином новой институциональной теории является контракт. Любая сделка предполагает обмен «пучками прав собственности» и происходит это посредством контракта, который фиксирует правомочия и условия, на которых они передаются. Неоинституционалисты изучают многообразные формы контрактов (явные и неявные, кратко- и долгосрочные, и т.д.), механизм обеспечения надежности исполнения принятых обязательств (суд, арбитраж, самозащищенные контракты). В работе Коуза «Проблема социальных издержек» (1960) предлагается теоретическое исследование экстерналий, т.е. внешних побочных эффектов от хозяйственной деятельности (ее воздействия на окружающую среду, на те или иные объекты, вовсе не связанные с этой деятельностью, и т.п.) с новой точки зрения. Согласно взглядам предшествующих исследователей данной проблемы (А. Пигу), наличие внешних эффектов характеризовалось как «провалы рынка» и было достаточным основанием для государственного вмешательства. Коуз же доказывает, что при четком определении прав собственности и отсутствии трансакционных издержек структура производства остается неизменной и оптимальной, проблемы внешних эффектов не возникает и, следовательно, нет оснований для действий государства. Теорема раскрывает экономический смысл прав собственности. Экстерналии появляются лишь тогда, когда права собственности определены нечетко, размыты. Не случайно внешние эффекты возникают, как правило, по поводу ресурсов, которые из категории неограниченных перемещаются в категорию редких (вода, воздух) и на которые до этого прав собственности в принципе не существовало. Для решения этой проблемы достаточно создание новых прав собственности в тех областях, где они нечетко определены. Понятие трансакционных издержек позволило Коузу решить вопрос о причинах существования фирмы (в неоклассической теории эта проблема даже не ставилась) и определить оптимальные размеры фирмы. Существование только рынка сопровождается огромными трансакционными издержками. Коуз объясняет существование фирмы стремлением избегать издержек по заключению сделок на рынке. Внутри фирмы распределение ресурсов происходит административным путем (посредством приказов, а не на основе ценовых сигналов), в ее пределах сокращаются затраты на ведение поиска, исчезает необходимость частого перезаключения контрактов, деловые связи приобретают устойчивость. Однако, с ростом размеров фирмы возрастают издержки, связанные с координацией ее деятельности (потеря управляемости, бюрократизация и т.п.). Поэтому оптимальный размер фирмы можно рассчитать в точке, где трансакционные издержки равны издержкам координации фирмы. В 1960-х годах американский ученый Джеймс Бьюкенен (род. в 1919 г.) выдвинул теорию общественного выбора (ТОВ) в ставших классическими работах: «Расчет согласия», «Границы свободы», «Конституция экономической политики». ТОВ изучает политический механизм формирования макроэкономических решений или политику как разновидность экономической деятельности. Основными направлениями исследований ТОВ являются: конституционная экономика, модель политической конкуренции, общественный выбор в условиях представительной демократии, теория бюрократии, теория политической ренты, теория фиаско государства. Бьюкенен в теории общественного выбора исходит из того, что люди и в политической сфере следуют личному интересу, и, кроме того, политика подобна рынку. В роли основных субъектов политических рынков выступают избиратели, политики и чиновники. В демократической системе избиратели будут отдавать свои голоса тем политикам, чьи предвыборные программы в наибольшей степени соответствуют их интересам. Поэтому и политики, для достижения своих целей (вхождение во властные структуры, карьера), должны ориентироваться на избирателей. Таким образом, политики принимают определенные программы, за которые высказались избиратели, конкретизируют и контролируют ход выполнения этих программ чиновники. В рамках теории общественного выбора все мероприятия государственной экономической политики понимаются как эндогенные для экономико-политической системы, поскольку их определение осуществляется под влиянием запросов субъектов политического рынка, которые одновременно являются экономическими субъектами.

Экономическое поведение бюрократии было рассмотрено У. Нисканеном.

Он считает, что результаты деятельности бюрократов часто носят «неосязаемый» характер (постановления, докладные записки и др.) и поэтому трудно осуществлять контроль за их деятельностью. В то же время предполагается, что благосостояние чиновников зависит от размера бюджета агентства: это открывает возможности для увеличения их вознаграждения, повышения должностного статуса, репутации и т.д. В результате оказывается, что чиновникам удается существенно завышать бюджеты агентств по сравнению с уровнем, действительно необходимым для выполнения функций агентства. Данные аргументы играют существенную роль в обосновании тезиса о сравнительной неэффективности предоставления общественных благ государственными органами, который разделяет подавляющее большинство сторонников теории общественного выбора.

Теория политического делового цикла рассматривает деятельность политических субъектов в качестве источника циклических колебаний в экономике. Модель У. Нордхауза предполагает, что в целях победы на выборах правящая партия по мере приближения срока выборов стремится проводить «популярный» курс стимулирования экономического роста, в том числе за счет активной кредитно-денежной и бюджетной политики. После выборов победившая партия вынуждена проводить «непопулярный» курс борьбы с инфляционными последствиями политики, проводившейся в период предвыборной кампании. Таким образом, в экономике возникает циклический процесс: непосредственно перед выборами наблюдается ускорение экономического роста и увеличение инфляции, а в период после выборов темп инфляции падает, снижаются и темпы экономического роста.Другая модель политического делового цикла предложена Д. Гиббсом. Гиббсу считает, что характер экономической политики зависит от того, какая партия находится у власти. «Левые» партии, традиционно ориентирующиеся на поддержку наемных работников, проводят политику, направленную на увеличение занятости (даже за счет роста инфляции). «Правые» партии -- на поддержку крупного бизнеса, большее внимание уделяют недопущению инфляции (даже за счет роста безработицы). Таким образом, согласно простейшей модели циклические колебания в экономике генерируются сменой «правых» и «левых» правительств, причем последствия проводимой соответствующими правительствами политики сохраняются на протяжении всего срока их полномочий.

2.2 Неоинституциональная экономическая теория и модель рационального выбора

Модель рационального выбора с её акцентом на индивидуальных агентов, максимизирующих целевую функцию при определённых ограничениях, играет центральную роль в НИЭТ. Однако НИЭТ отказалась от старой дихотомии неоклассической теории, предполагавшей максимизацию полезности домашними хозяйствами и максимизацию прибыли фирмами. Такие упрощения неклассической теории, как персонификация фирмы и допущения о том, что фирма максимизирует свою прибыль, имели смысл в контексте неограниченного рыночного обмена, полной информации и полностью определённых прав частной собственности. В такой обстановке эгоистическая максимизация полезности агентами внутри фирмы ограничена соображениями, ибо конкуренция уничтожает неэффективные фирмы и вынуждает уцелевшие фирмы действовать соответственно кривым минимальных издержек и максимизировать прибыль. Далее, при полной информации и нулевых трансакционных издержках полностью исчезает все формы уклонения от исполнения контрактных обязательств - «отлынивания» .По мнению Эггертсона, теоретические инструменты неоклассической теории, особенно допущение о рациональном выборе, всегда было предметом многочисленных споров. Критики заявляли, что индивиды склонны иметь неустойчивые предпочтения, что, делая выбор они не соблюдают принципа транзитивности. Новые институционалисты, отвергли постулат оптимизации и заменили его концепцией нахождения удовлетворительного результата Г. Саймона или иными поведенческими аксиомами. Саймон. Г.(1957). Модели человека. С.119-148 По Саймону, рациональность человека ограниченна и индивиды используют стратегию нахождения удовлетворительного результата, т.е. ищут способ достичь некоего уровня, адекватного их устремлениям. Одно из следствий теории Саймона заключается, в том что характер поведения рационального индивида невозможно вывести из объективной информации об окружающей среде, требуется знания его умственной деятельности. В соответствии с классификацией, предложенной Т. Эггертссоном, один из наиболее известных экономистов второй половины XX века, занимающийся проблемами экономической организации, -- Оливер Уильямсон -- оказывается представителем новой институциональной экономической теории, обусловлено прежде всего его интерпретацией рациональности, на. основе которой принять гипотезу о максимизации экономическим агентом ожидаемой полезности не представляется возможным. Последовательная реализация принципа ограниченной рациональности требует замещения принципа максимизации принципом удовлетворительности, для того чтобы избежать проблем «бесконечного регресса» в постановке оптимизационной задачи учетом издержек обдумывания.

2.3 Особенности развития новой институциональной экономической теории

Обобщая особенности НИЭТ на концептуальном уровне, можно сформулировать несколько положений..Во - первых, в отличие от неоклассики для НИЭТ, институты значимы с точки зрения поведения экономических агентов. Акцент делается на аспекты, связанные с эффективностью размещения ресурсов и экономическим развитием, анализируя процесс формирования институтов на основе модели рационального выбора - с точки зрения создания и использования возможностей взаимовыгодного обмена. Исследование дискретных институциональных альтернатив позволяет в явной форме обозначить теоретические и практические проблемы, которые позволяют в связи с возникновением и институтов различных уровней. Во - вторых, в отличие от традиционного институционального подхода в рамках НИЭТ институты рассматриваются сквозь призму их влияния на решения, которые принимают экономические агенты. Институты в виде набора правил и норм не определяют всецело поведение человека, а лишь ограничивало набор альтернатив, из которых индивид может выбирать в соответствии со своей целевой функцией.

В третьих, в отличие от неоклассической экономической теории в НИЭТ многие объекты уже не рассматривались как «черные ящики». Это означает, что организация (государство, фирмы, домашние хозяйства) определяется не как отдельный экономической агент с едиными целями, интересами, а как система, имеющая внутреннюю структуру интересов. Инструментарий НИЭТ позволяет изучить домашнее хозяйство, фирму как упорядочивающие взаимодействия между людьми структуры, что требует специального исследования процессов обработки информации, получения и использования знания, структуры стимулов и контроля в различных формах экономической организации. По этой причине, новая институциональная теория фирмы называется контрактной, в отличие от технологической в неоклассике. «Раскрытие» «черных ящиков» посредством использования НИЭТ означает не только описание, но и объяснения того, что принималось в рамках неоклассики как данность. В - четвертых, институциональные альтернативы сравниваются друг с другом, а не только с идеальным положением вещей, как в неоклассике. Это сравнение проводится через анализ возможностей экономии на трансакционных и трансформационных издержках. В упрошенном виде механизм возникновения избыточных издержек представлен в следующим образом. Сначала исследователи строят идеальную экономическую систему, затем сравнивают с ней фактическое положение вещей. После этого определяют, что необходимо предпринять чтобы достичь идеального положения. Одна из роковых абстракций - игнорирование издержек, связанных с реализацией предлагаемых изменений, хотя в экономической теории широко известен принцип второго наилучшего или оптимальности с дополнительными ограничениями. Преимущества НИЭТ состоят в том, что виды кооперации, рассматривавшиеся ранее как альтернативные в контексте сравнительного анализа механизмов управления трансакциями, оказываются дополняющими в условиях сосуществования достаточного многообразия трансакций с точки зрения неопределенности, повторяемости сделок, специфичности используемых активов, сложности и сопряженности с другими трансакциями. В - пятых, более широкий подход к определению ситуации выбора в рамках НИЭТ по сравнению с неоклассическим позволяет ослабить жесткие ограничения на метод сравнительной статики. Если в неоклассике сравнительная статика как метод изучения экономической системы через набор равновесных состояний предполагалось определение величины таких показателей, как цена и количество, то в НИЭТ подобных значимых параметров оказывается существенно больше (качество, система штрафных санкций, условия и последствия отклонения от графика поставок и платежей и.т.д.). Использование данного метода позволяет поставить вопрос о непредвиденных последствиях институциональных изменений. В - шестых, НИЭТ ориентирована на ослабление жестких предпосылок неоклассической теории относительно поведения человека и в то же время на унификацию экономического подхода. Она последовательно реализует принцип методологического индивидуализма, что дает основание в первом приближении новую институциональную экономическую теорию как обобщенный неоклассический подход. В свою очередь, рациональность поведения рассматривается в качестве переменной величины, которая зависит от сложности ситуации выбора, её повторяемости, имеющейся информации, а также степень мотивации.

Структура новой институциональной теории.

Неоинституциональный анализ может развертываться на нескольких уровнях институциональном, организационном и индивидуальном. По существу он представляет собой попытку ответить на три взаимосвязанных вопроса:

1) о закономерностях развития, отбора и смены различных социальных институтов;

2) о выборе тех или иных организационных форм в зависимости от характера существующей институциональной среды;

3) об особенностях поведения экономических агентов в рамках различных организаций.

На всех уровнях взаимодействие между экономическими агентами сопровождается неизбежными затратами и потерями, для обозначения которых используется общий термин "трансакционные издержки". Во многих случаях высокие трансакционные издержки на уровне всего общества вызываются стремлением уменьшить их величину для отдельных агентов. Институты рассматриваются в неоинституционализме по аналогии с действующими в спорте правилами игры; примеры таких общих правил разнообразны -- от конституций до норм этикета. Они задают систему положительных и отрицательных стимулов, направляя поведение людей в определенное русло и тем самым делая социальную среду менее неопределенной. Соответственно, организации рассматриваются по аналогии со спортивными командами: примерами организаций являются фирмы, политические партии, профсоюзы, церкви и т. д. К общепринятым "правилам игры" они добавляют собственные внутренние ограничения, соблюдать которые обязаны их члены. Такое разнообразие объектов изучения приводит к тому, что неоинституционализм предстает не как стройная теоретическая система, а, скорее, как целое семейство подходов, объединенных несколькими ключевыми идеями. Один из его ведущих теоретиков, О.Уильямсон, предложил следующую классификацию. В ряде концепций предметом изучения является институциональная среда, то есть фундаментальные политические, социальные и юридические правила, в рамках которых протекают процессы производства и обмена. Институты, действующие в публичной сфере, изучает общественного выбора теория (Дж. Бьюкенан, Г. Таллок, М. Олсон); институты, действующие в частной сфере -- прав собственности теория (среди ее основателей Р. Коуз, А. Алчиан, Г. Демсец). Другая группа концепций занята изучением организационных форм, которые с учетом действующих общих "правил игры" -- создаются индивидами на контрактной основе. Взаимодействию "принципал-агент" посвящена теория агентских отношений (agency theory). Одна ее версия, известная как теория механизмов стимулирования (mechanism design), исследует, какие организационные схемы обеспечивают оптимальное распределение риска между принципалом и агентом (ее родоначальником считается Л.Гурвиц). Другая, так называемая "позитивная" теория агентских отношений, обращена к проблеме "отделения собственности и контроля". Среди ее ведущих представителей У. Меклинг, М. Дженсен, Ю. Фама. Центральным для нее является вопрос: с помощью каких средств можно добиться того, чтобы поведение агентов (наемных менеджеров) в наименьшей степени отклонялось от интересов принципалов (собственников)? Трансакционный подход к изучению экономических организаций опирается на идеи Р. Коуза. В отличие от теории агентских отношений акцент делается не на стадии заключения, а на стадии исполнения контрактов. В одном из ответвлений этого подхода главной объясняющей категорией выступают издержки измерения количества и качества товаров и услуг, передаваемых в сделке. Здесь выделятся работы Й. Барцеля, Д. Норта и С. Чена. Лидером другой школы является О.Уильямсон. В центре ее внимания находится понятие регулятивных структур (governance structure) -- специальных механизмов, которые используются для оценки поведения участников контрактных отношений, разрешения возникающих споров, адаптации к неожиданным изменениям, применения санкций к нарушителям. Согласно О.Уильямсону, каждому классу сделок соответствует особый тип регулятивных структур, обеспечивающий их исполнение с наименьшими трансакционными издержками. Хотя между различными ответвлениями неоинституционализма существует определенная конкуренция, они выступают не столько как взаимоисключающие, сколько как взаимодополняющие теоретические подходы.

Концепция институциональной эволюции Д. Норта

Обобщенный вариант новой институциональной теории был разработан в серии исследований Д. Норта, из которых вырисовывается широкая концепция институтов и институциональной динамики, претендующая на объяснение самых общих закономерностей развития человеческого общества. В составе институтов Норт выделяет три главных составляющих:

а) неформальные ограничения (традиции, обычаи, социальные условности);

б) формальные правила (конституции, законы, судебные прецеденты, административные акты);

в) механизмы принуждения, обеспечивающие соблюдение правил (суды, полиция и т. д.).

Неформальные институты складываются спонтанно, без чьего-либо сознательного замысла, как побочный результат взаимодействия множества людей, преследующих собственные интересы. Многое в этом процессе прояснила теория игр, получившая широкое применение в неоинституциональных исследованиях (работы Р. Аксельрода, Р. Сагдена и др.). Формальные институты и механизмы их защиты устанавливаются и поддерживаются сознательно, чаще всего -- силой государства. Формальные правила допускают резкую одномоментную ломку (в периоды революций), тогда как неформальные меняются лишь постепенно. Согласно Норту, существует два основных источника институциональных изменений. Первый -- это сдвиги в структуре относительных цен. Технический прогресс, открытие новых рынков, рост населения -- все это ведет либо к изменению цен конечного продукта по отношению к ценам факторов производства, либо к изменению цен одних факторов по отношению к ценам других. Под влиянием таких изменений некоторые из прежних форм организационного и институционального взаимодействия становятся невыгодными, и экономические агенты начинают экспериментировать с новыми формами. Что касается неформальных норм, то они "разъедаются" ценовыми сдвигами постепенно, когда их начинает соблюдать все меньшее и меньшее число людей. Другой источник институциональных изменений, по Норту, -- это идеология. Под идеологией он понимает субъективные модели, через призму которых люди воспринимают и оценивают окружающий мир. Идеологические пристрастия также не свободны от влияния экономических расчетов: чем больше прибыльных возможностей блокирует чья-либо субъективная картина мира, тем сильнее стимулы к ее пересмотру. Вместе с тем идеология, по мнению Норта, нередко действует как самостоятельный фактор. Одним из таких примеров он считает отмену рабства в США, которое к началу гражданской войны оставалось экономически высокоэффективным институтом. Его отмену, полагает Норт, можно объяснить только постепенным проникновением в сознание общества убеждения в аморальности собственности на человеческие существа. Отсутствие институциональных изменений означает, что никто из агентов не заинтересован в пересмотре действующих "правил игры" (с учетом издержек, которые им пришлось бы понести). Одной из центральных для неоинституционализма оказывается проблема: всегда ли такое состояние институционального равновесия будет одновременно и оптимальным? Критическое значение при ответе на этот вопрос приобретают издержки, связанные с установлением и поддержанием институтов. Исландский экономист Т. Эггертсон сформулировал "обобщенную теорему Коуза", которая гласит: "если институциональные издержки невелики, то экономика всегда будет развиваться по оптимальной траектории, независимо от имеющегося в ней набора институтов" (подробнее о теореме Коуза см. в статье Прав собственности теория). При отсутствии институциональных издержек оптимальный набор "правил игры" складывался бы везде и всегда, так как любой устаревший институт ничего не стоило бы заменить новым, более эффективным. В подобном случае, как показывают неоинституционалисты, технический прогресс и накопление капитала (физического и человеческого) автоматически и повсеместно обеспечивали бы экономический рост. Такая "наивная", или "оптимистическая", модель, исходящая из представления, что неэффективные институты всегда вытесняются эффективными, обеспечивающими бoльшую экономию трансакционных издержек, преобладала на ранних стадиях разработки новой институциональной теории, включая и работы Д. Норта. Однако она плохо согласуется с тем очевидным фактом, что в истории человечества экономический рост был, скорее, исключением, чем правилом. Как признал позднее сам Норт, оптимистическая модель институциональной эволюции более или менее соответствует истории развития лишь одной, относительной небольшой части человечества -- западной цивилизации. Разработке более общей модели, объясняющей, почему силы конкуренции далеко не всегда ведут к отбраковке неэффективных "правил игры" и почему застойные формы экономики могли существовать тысячелетиями, посвящены его позднейшие исследования. Главную причину Норт усматривает в том, что высокие трансакционные издержки делают политические рынки мало похожими на совершенный рынок неоклассической теории. В связи с этим он указывает на действие трех главных факторов: в сохранении неэффективных институтов может быть заинтересовано государство, если это способствует максимизации разницы между доходами и расходами казны; такие институты могут поддерживаться могущественными группами со специальными интересами; эволюция общества зависит от однажды избранной институциональной траектории (path dependence): новые, более эффективные "правила игры" могут оставаться незадействованными, потому что их введение требует значительных первоначальных вложений, от которых свободны уже давно укоренившиеся институты. Все это, по мнению Норта, стабилизирует сложившуюся институциональную систему независимо от степени ее эффективности. Институты как бы "заталкивают" общество в определенное русло, с которого потом трудно свернуть. В любом обществе, полагает он, всегда складывается "смесь" из эффективных и неэффективных институтов и именно соотношение между ними определяет в конечном счете траекторию его развития. Концепция Д. Норта получила широкое признание, причем не только среди экономистов, но и среди представителей других социальных дисциплин (социологов, историков, антропологов). В целом же развитие неоинституционализма было далеко не беспроблемным, многие экономисты отнеслись к его идеям скептически или даже резко критически. Однако неоинстиционализму удалось подтвердить перспективность выдвинутой им исследовательской программы, став одним из наиболее бурно развивающихся направлений современной экономической мысли.

Методологические основы

Неоинституционализм опирается на принцип "методологического индивидуализма", который признает реально действующими участниками социального процесса не группы или организации, а индивидов. Согласно этому принципу, коллективные общности (например, фирмы или государство) не обладают самостоятельным существованием, отдельным от составляющих их членов, и поэтому должны объясняться с точки зрения целенаправленного поведения индивидов. Благодаря такой установке в центре внимания неоинституционалистов оказываются отношения, складывающиеся внутри экономических организаций, тогда как в неоклассической теории любые организации рассматривались просто как "черный ящик", внутрь которого она не заглядывала. Поведенческие предпосылки неоинституционального анализа выражают понятия ограниченной рациональности и оппортунистического поведения (первое было введено Г. Саймоном, второе -- О. Уильямсоном). Если в неоклассической теории человек изображается как гиперрациональное существо, то неоинституционализм подчеркивает ограниченность человеческого интеллекта: знания, которыми располагают люди, всегда неполны, их счетные и прогностические способности не беспредельны, для совершения логических операций требуются время и усилия. Поэтому решения экономических агентов являются рациональными лишь до известных пределов, которые задаются неполнотой доступной им информации и ограниченностью их интеллектуальных возможностей. Оппортунистическое поведение определяется как "преследование собственного интереса, доходящее до вероломства" (self-interest-seeking-with-guile). К нему относятся любые формы обмана и нарушения взятых на себя обязательств, для которых в неоклассической теории не находилось места. Согласно представлениям неоинституционалистов, значительная часть институтов -- традиций, обычаев, правовых норм -- призвана уменьшать негативные последствия ограниченной рациональности и оппортунистического поведения. Как подчеркивает О. Уильямсон, в социальных институтах нуждаются ограниченно разумные существа небезупречной нравственности. При отсутствии проблем ограниченной рациональности и оппортунистического поведения потребность во многих институтах отпала бы. По-новому формулируются в неоинституционализме и задачи нормативного анализа. При оценке реально действующих экономических механизмов неоклассическая теория принимает за точку отсчета модель совершенной конкуренции; отклонения от нее расцениваются как "провалы рынка", а надежды на их устранение возлагаются на государство. Неоинституционализм отвергает подобный подход. Привычку сравнивать реальные, но несовершенные институты с совершенным, но недостижимым идеальным образцом Г. Демсец назвал "экономикой нирваны". Нормативный анализ, по мнению неоинституционалистов, должен вестись в сравнительно-институциональной перспективе: действующие институты нужно сравнивать не с воображаемыми конструкциями, а с альтернативами, осуществимыми на практике. Такая смена точки отсчета неизбежно вела к переоценке многих форм государственного вмешательства в экономику. Неоинституционализм существенно расширил поле экономических исследований, распространив принципы микроэкономического анализа, выработанные неоклассической теорией, на многие социальные явления, которые традиционно считались лежащими вне сферы ее компетенции. Это дало основание некоторым авторам определять его как обобщенную неоклассическую теорию. Однако многие ведущие теоретики неоинституционализма расценивают его выдвижение как революцию в экономической мысли, усматривая в нем конкурирующую теоретическую систему, несовместимую с неоклассической теорией и способную в перспективе ее заменить. Такова позиция Р. Коуза, О. Уильямсона, многих других авторов. Но некоторые из сторонников неоинституционализма считают подобную оценку завышенной: они рассматривают его просто как еще один новый раздел неоклассического анализа. Эти разногласия свидетельствуют, что теоретическое самоопределение нового направления еще не завершилось.

Вклад неоинституционализма в понимание проблем переходной экономики.

Институты влияют на тип экономической системы, на тот путь, по которому развивается экономика. Институты определяют в совокупности с используемой технологией трансакционные издержки и издержки производства, тем самым, влияя на экономическую ситуацию. Институты - это набор формальных правил, неформальных ограничений и механизмов их принудительного осуществления. Важно то, что формальные правила могут быть изменены государством, а неформальные ограничения изменяются очень медленно. И формальные правила, и неформальные ограничения, в конечном счете, формируются под воздействием субъективного мировосприятия людей, которое, в свою очередь, и определяет эксплицитный выбор формальных правил и развитие неформальных ограничений. Институты отличаются от организаций. Институты - это правила игры, а организации - это группы индивидов, которых связывает общая целевая функция. Например, к экономическим организациям относятся фирмы, профсоюзы, кооперативы, политические учреждения и политические партии, законодательные органы и так далее. В части 1 аналитически описывается структура институтов, которая затем применяется в части 2 для исследования основных экономических организационных проблем в современном мире. В части 3 исследуются проблемы, к которым приводят эти организационные изменения в странах Третьего Мира и в странах с переходной экономикой, и, наконец, в части 4 анализируется роль институтов в экономике переходного периода.

ЧАСТЬ 1. Институты и эффективные рынки

Институты - это правила игры в обществе. Или, более формально, - это ограничения, изобретенные самими людьми, формирующие взаимодействие между экономическими агентами. Тем самым они приводят к возникновению стимулов к обмену, будь то обмен политический, социальный или экономический. Врядли влияние институтов на экономику является спорным вопросом. Также самоочевидно, что изменение экономического строя во времени происходило не без участия институциональной системы. Но анализ источников экономического развития, связанных с институтами, усложняется вследствие того, что Западная неоклассическая экономическая теория абстрагировалась от идей институционализма и институты как таковые вообще не рассматривала. Было бы большим преувеличением говорить, что в то время как неоклассическая экономика сосредоточена на эффективности рынков, мало кто из западных экономистов понимает, что главным условием эффективности является институциональные ограничения, они просто принимают их как заданные. С помощью набора политических и экономических институтов осуществление трансакций становится более дешевым, возрастает вероятность возврата кредитов и выполнения обязательств, кроме того, этот набор институтов способствует эффективности рынка факторов производства и рынка товаров и услуг, что лежит в основе экономического роста. Можно выделить четыре основные фактора, которые определяют издержки осуществления сделок или обмена. Первый - издержки измерения ценностных характеристик товаров и услуг, а также издержки участия экономических агентов в обмене, то есть трансакционные издержки. Можно сказать, что само понятие «права собственности» состоит из некоторого набора прав, которыми обмениваются экономические агенты. И чем сложнее измерить ценностные характеристики этих самых обмениваемых прав, тем выше трансакционные издержки. Эти измерения заключаются в определении некоторых физических параметров обмениваемых прав (цвета, размера, веса, количества и так далее), а также определении прав собственности (право пользования, право получения и отчуждения дохода). Когда такие затраты высоки или являются непредвиденными, права являются не полностью специфицированными. Вследствие этого становятся важными другие факторы, влияющие на трансакционные издержки. Второй фактор, определяющий трансакционные издержки, - это размер рынка, который определяет, является ли обмен персонифицированным или нет. В случае персонифицированного обмена большую роль играют такие факторы, как связи родства, дружба, личная приязнь или неприязнь, имелись ли деловые отношения ранее или нет. Все перечисленное выше снижает необходимость в дорогой спецификации прав собственности и в четком юридическом описании обязательств сторон. Напротив, при неперсонифицированном обмене нет никаких стимулов или ограничений против того, чтобы стороны просто эгоистично извлекали выгоды друг от друга. Соответственно стоимость заключения контракта будет возрастать по мере повышения потребности в более сложной спецификации прав собственности и обязательств, возникающих при совершении сделки. Совершенная конкуренция является основным ограничением на эффективных рынках, где осуществляется неперсонифицированный обмен. Третий фактор - это регулирование и принуждение. То есть в абсолютно совершенном (с точки зрения осуществления сделок и их регулирования) мире должна была бы существовать некоторая третья сторона, которая бы абсолютно беспристрастно (и с наименьшими издержками) оценивала и разбирала споры, и назначала бы компенсацию пострадавшей стороне в случае нарушения контракта. В этом мире не было бы ни оппортунистического поведения, ни обмана. Но такого мира не существует. Ведь на самом деле создание относительно беспристрастной судебной системы явилось одной из самых серьезных проблем в экономическом развитии. На Западе развитие различного рода судов, юридических систем и относительно беспристрастного органа судебного исполнения сыграло решающую роль в создании сложной системы контрактов, которые существуют во времени и в пространстве. Кроме этого, это насущно необходимо в мире, где основную роль играет специализация. Если придерживаться основного предположения неоклассиков о рациональном поведении экономических агентов, то есть о том, что все экономические агенты максимизируют свое благосостояние, тогда три выше указанных фактора определяют стоимость или издержки обмена. В каждой конкретной ситуации индивид будет максимизировать прибыль любыми способами, то есть если он может безнаказанно нарушить контракт, то он это сделает. Но трудно себе представить, что обмен будет возможен, если это предположение в точности описывает человеческое поведение. Высокие издержки, связанные с осуществлением сделки, с составлением контракта и соглашений лишили бы мир специализации и разделения труда, возможности эффективного осуществления обмена и заключения сделок. Поэтому имеет значение также и четвертый фактор - идеология и мировосприятие людей. Идеология состоит из набора субъективных моделей, с помощью которых индивидуумы объясняют и оценивают мир вокруг них. Причем идеология играет существенную роль не только в политических выборах, но является основополагающей и при индивидуальном выборе, который, в свою очередь затрагивает экономическую ситуацию в целом. Индивидуальное мнение относительно справедливости и юридической обоснованности правил игры, очевидно, затрагивают всю экономику. Иначе надо было бы объяснять необходимость получать образование так же, как и обоснованность каких-то крупных инвестиций, сделанных политическими деятелями, предпринимателями, лидерами трудовых коллективов и другими, чтобы убедить всех экономических агентов в справедливости или несправедливости, обоснованности или необоснованности контракта или договора. Роль идеологии возрастает по мере увеличения издержек, связанных с измерением, спецификацией прав собственности и составлением контракта. Если эти издержки достаточно низкие, то не важно, считают ли люди правила игры справедливыми или нет. Но именно потому, что издержки спецификации прав собственности и составления контракта высоки, идеология играет не последнюю роль. Эффективные рынки появляются благодаря функционированию институтов, которые обеспечивают снижение трансакционных издержек и издержек составления контракта в какой-то момент времени, но нас интересуют рынки с такими характеристиками не в какой-то отдельный момент, нам бы хотелось, чтобы эффективность рынков существовала непрерывно во времени. Для этого необходимы институты, которые бы обеспечивали экономическую и политическую гибкость для адаптации к новым условиям, к новым возможностям. Такие адаптивно эффективные институты должны обеспечить стимулы к обучению и к знаниям, стимулировать инновации, поощрять экономических агентов, склонных к риску и имеющих предпринимательскую способность. В мире неопределенности и несовершенства информации никто не знает правильного решения проблемы, которую мы рассматриваем (Хайек очень подробно рассуждал на эту тему). Поэтому институты должны поощрять нововведения, или даже стремление к чему-то новому, и устранять ошибки. Логический вывод - необходимо децентрализовано принимать решения, это позволит обществу рассмотреть и исследовать несколько альтернативных способов решения, и выбрать лучший. Также важно учитывать прошлые промахи и учиться на ошибках. Таким образом, институты должны не только снизить издержки по спецификации прав собственности, издержки, связанные с составлением различных законов, но также способствовать децентрализованному принятию решений и эффективности конкурентных рынков.