Образование подключается к рынку

ОБРАЗОВАНИЕ ПОДКЛЮЧАЕТСЯ К РЫНКУ

С июля 1995 г. под эгидой действующего при ОЭСР Центра сотрудничества со странами с переходной экономикой -- в рамках соответствующей программы Центра и по согласованию с Министерством общего и профессионального образования (МОПО) Российской Федерации -- проводилась работа по подготовке обзора образовательной политики РФ. Задача состояла в том, чтобы, проанализировав ситуацию и тенденции в сфере российского образования, выработать суждения и рекомендации относительно путей его реформирования в процессе перехода российского общества к демократии, плюрализму, рыночным отношениям в экономике.

На основе базового доклада, подготовленного Министерством, а также отчетов, представленных экспертами в области образования из ведущих индустриальных стран по итогам двухлетних исследований в различных регионах России, и был составлен такой обзор.

Его обсуждение состоялось в Москве в июне с.г. с участием, как самих экспертов, так и представителей МОПО, а также соответствующих региональных структур.

Как соединить культуру и рынок, образование и рынок? В исследованиях, проводившихся экспертами ОЭСР (общим числом около трех десятков специалистов) , именно эта проблема стала центральной.

Роль образования как важнейшего фактора экономического развития и как сферы, требующей специально продуманного под этим углом зрения подхода, на Западе начала с особенной отчетливостью осознаваться в 60-е годы. В деле реформирования образования и повышения его эффективности в условиях современных рыночных отношений там с тех пор накоплен большой опыт и отражающий этот опыт обширный материал.

У нас же и по сей день продолжается "утечка мозгов" -- наша гордость и горесть. Гордость -- ибо не говорит ли данный факт о том, что в сфере образования имеются достижения, и немалые! Так может быть, не трогать эту сферу -- оставить ее в виде некоего "оазиса социализма" в небезопасных песках российского рынка? Или, может быть, наоборот, избавиться от этой горести, решительно и в одночасье перевести образование на самоокупаемость -- и пусть оно либо само зарабатывает, если сможет, либо уж тихо обанкротится, тем и засвидетельствовав свою полную экономическую несостоятельность?

Что касается "оазиса": в целостной системе, какою является общество, все взаимосвязано, и подобного рода "оазис", как инородное тело, был бы обречен.

Уже сегодня становится очевидным, что такие фундаментальные принципы и неотъемлемые характеристики прежнего устройства образовательной системы, унаследованные нынешней Россией от СССР, как прямое администрирование, жесткая вертикальная централизованная структура, устаревшие экстенсивные формы финансирования, неразвитость информационно-аналитических функций, негибкие стандарты, нацеливающие на догматический подход в обучении, механизм контроля "на входе", наконец, -- все это приводит нашу систему образования (ставя под угрозу само ее существование) в серьезнейшее противоречие с динамичными требованиями и условиями рыночной экономики.

И вместе с тем уже новые, порой импульсивные шаги в реформировании образования в России наглядно показывают, что насущной необходимостью является не вообще включение этой сферы в рынок каким угодно образом, а, во-первых, поиск для нее особого места в системе рыночных отношений и, во-вторых, выработка особого механизма поэтапного ее включения. И дело тут прежде всего в том, что общественная эффективность вложения средств в человеческие ресурсы почти никогда не находит непосредственного выражения в форме прибыли. "Ориентированность вложений в образование на среднесрочные и долгосрочные дивиденды, а не на сиюминутные результаты, -- подчеркивают в данной связи эксперты, -- политикам следует принять как данность, это убережет их от разочарований и несбыыающихся надежд, способных подорвать успешно осуществляемую политику. В то же время политики могут демонстрировать оправданность вложений в образование, опираясь на сообщения о достижениях на уровне промежуточных результатов" (с. 21). Колоссальный экономический эффект от грамотного -- или, соответственно, урон от неграмотного -- финансирования образования, как правило, является опосредованным. Потому-то так часто основным субъектом финансирования и контроля образования (и не только в России, но и в странах с развитыми рыночными отношениями и укорененным институтом частной собственности) выступает именно общество в целом -- в лице ли самого государства или иных общественных социально-благотворительных организаций. Притом в мире существует множество экономических и социальных моделей взаимодействия государства и частного сектора в этой области. В свете сказанного ясно, что свою модель образовательной системы, эффективно работающей в условиях рыночных отношений, предстоит создать и России.

Надо ли говорить, что неизбежность государственных форм контроля и финансирования образования отнюдь не означает, что сами эти формы могут и должны остаться неизменными. Российская система образования нуждается в глобальной реформе, причем не только для того, чтобы образование улучшить, но и для того, чтобы его просто сохранить! Обстоятельный обзорный доклад экспертов, занимающий около двухсот страниц убористого текста, касается очень многих аспектов проблемы. В настоящей статье мы хотим привлечь внимание лишь к наиболее важным, с нашей точки зрения, и острым вопросам, затрагиваемым в документе, к наиболее значимым тенденциям, которые в нем анализируются, и к самым актуальным, на наш взгляд, рекомендациям, которые в нем содержатся.

НА ПЕРВЫЙ ПЛАН при знакомстве с документом, пожалуй, выдвигается комплекс наблюдений, размышлений и рекомендаций, который можно было бы оформить в цельный раздел, дав ему такое заглавие: Новые функции старого министерства, или При каких условиях децентрализация перестает быть просто развалом.

Так случилось, такую уж "выбрало" траекторию развитие исторических событий в стране в текущем десятилетии, что децентрализация стала чуть ли не знамением времени, хоть и нельзя сказать, чтобы она как-то тщательно планировалась. Скорее наоборот -- почти всеобщее ощущение таково: во всем, в том числе и в образовании, децентрализация "пошла" так же внезапно, как может вдруг пойти снег в октябре. В то же время весьма распространенной является точка зрения, согласно которой децентрализация есть следствие демократии или, иначе говоря, демократия и явилась причиной децентрализации, развалившей всю стройную командно-административную иерархию в СССР, а затем и в России. На самом деле и отношение "демократия -- децентрализация" не столь прямое, линейное и однозначное, и природа самой децентрализации гораздо более сложна и противоречива.

Таков ответ на поставленные выше вопросы -- правда, он сформулирован пока лишь в самом общем виде. Надо еще отдать себе отчет в том, что централизованная командно-административная система связи и управления в рамках всей тоталитарной системы худо-бедно выполняла важные функции контроля и координации действий частей в интересах целого. То был, разумеется, контроль директивно-репрессивный, но все же -- контроль; такова была единственно возможная форма подотчетности в обществе, где отсутствовали как демократический контроль со стороны общественного мнения, так и контроль со стороны потребителя через рынок. В самом деле, вспомним: перед кем трепетали чиновники (не исключая и партийных боссов) всех рангов? Перед начальством. Заставить чиновника, когда "надо", работать лучше не мог ни избиратель, ни журналист (при всей важности отчасти компенсаторной "сигнализирующей" функции граждански активных журналистов, сплошь и рядом требовавшей немалого мужества и самоотвержения, что лишь подчеркивает общую однонаправленность контроля в централизованной системе), ни кто-либо другой --только начальник, потому что чиновник ни от кого, кроме начальника, реально не зависел.

Представим теперь, что в силу сложного переплетения политических, экономических и социальных причин центр оказывается неспособным столь жестко, как прежде, контролировать регионы. Что в этом случае происходит? Регионы оказываются все в большей степени предоставленными сами себе. Хорошо это или плохо?

Это очень плохо, если центр по своему статусу остается тем, чем он был: единственно возможным субъектом -- а его опека -- единственно возможной формой -- контроля, панацеей от всех бед; единственно возможным и единственно надежным источником финансирования; единственно возможным пунктом -- собственно, каналом -- взаимодействия регионов; единственно возможным источником информации; наконец, единственно возможной инстанцией принятия решений и выработки директив. В такой ситуации децентрализация означает не что иное, как просто-напросто обезглавливание организма, со всеми вытекающими из этого последствиями для него; то есть: регионы остаются без всякой информации, без стандартов, без финансирования, без связи друг с другом и с каким бы то ни было общим центром и, в довершение, оказываются полностью бесконтрольными в своих действиях. Такая децентрализация -- формально "осуществляемая" при официальном сохранении старых функций аппарата, фактически же связанная в основном с его одряхлением -- не только не улучшает, но, прямо, скажем, ухудшает положение дел, порождая, кстати говоря, ностальгию по прошлому.

При каких же, в таком случае, условиях децентрализация будет способствовать эффективному управлению системой образования? Если прежде структура управления при всей ее иерархичности была в основе своей довольно проста, динамична: вся система разделялась, прежде всего, и главным образом на управляющий центр и управляемые и отчитывающиеся регионы, -- то теперь, в соответствии с предполагаемой реформой, как она обрисована в главнейших своих контурах в обсуждавшемся обзоре, функции управления делегируются, а значит, и распределяются, по всей цепочке: центр -- регионы -- муниципалитеты -- учебные заведения. От правильного и четкого распределения функций управления по уровням, согласно одной из основных идей обзора, и будет в первую очередь зависеть эффективность новой структуры российской образовательной системы. Каково же в общих чертах это распределение функций? Изменяется, прежде всего, роль самого Министерства как центрального органа всей системы.

Главным в его деятельности, по мысли составителей обзора, становится выработка общей стратегии развития образования, что требует значительного усиления информационно-аналитических функций МОПО вплоть до создания в его структуре особого подразделения -- отдела стратегического планирования развития системы образования в России.

Второй важнейшей функцией федерального центра этой системы названо обеспечение и поддержка взаимодействия региональных структур в сфере образования, включая регулярное проведение встреч и семинаров -- с целью обмена опытом и взаимного ознакомления с проблемами друг друга -- между регионами, а также постоянный информационный контакт с ними (как через масс-медиа, так и с помощью новых технических средств связи) при выработке и последующем доведении до них основных образовательных стандартов и общенациональных приоритетов образовательной политики. Третья задача федерального министерства -- осуществление взаимодействия с другими российскими министерствами, ведомствами, политическими, общественными, а также международными организациями с целью обеспечения благоприятных политических и экономических условий для эффективного финансирования и развития образования в России. И четвертой важнейшей сферой ответственности центра становится поддержание единства российского образовательного пространства, как и равенства возможностей регионов в области образования, что также является непременным условием сохранения единой образовательной системы в России.

Задача, которую эксперты выделяют особо и которая, естественно, ложится прежде всего на плечи того же МОПО, -- создание, причем на всех уровнях, современной статистической системы, способной давать необходимую социально-экономическую информацию с учетом мировых норм и стандартов в этой области. Необходимо также, подчеркивается в документе, публиковать эту информацию, а также доклады, обзоры и комментарии по вопросам образовательной политики, не оставляя такие материалы, в соответствии с прежней практикой, лишь для служебного пользования. Эта информация должна быть доступна не только для "посвященных", не только для "узких" специалистов, но и для ученых любого профиля, журналистов, вообще для представителей самой широкой общественности.

Составители документа продвигаются далее по всей управленческой цепочке. Так, рекомендациями обзора предполагается -- и это было бы осуществлено впервые, -- что в сферу компетенции регионов должны быть включены планирование и развитие образования, координация и разработка образовательной политики региона -- с учетом его специфики, в том числе национальной, его задач и инфраструктуры -- в рамках общенациональной стратегии, заданной на федеральном уровне. Как федеральный центр в сфере образования -- для регионов, точно так же региональный центр -- для муниципалитетов становится информационно-координирующей инстанцией трибуной для обсуждения муниципальных проблем, для обмена опытом и выработки эффективных управленческих решений. Важной задачей регионального центра становится обеспечение подготовки и переподготовки преподавательских и управленческих кадров для региона. На региональное управление образованием, далее, возлагается такая новая для него задача, как развитие и поддержание горизонтальных связей с другими региональными центрами, обмен опытом и информацией о динамике регионального развития -- с целью взаимного согласования внутри региональной политики, для чего, кстати говоря, требуется значительно усовершенствовать информационную систему в регионах, наладить более четкое ее функционирование, в том числе в пределах самих регионов) как по горизонтали, так и по вертикали. Вкладом региона в развитие и региональной, и общефедеральной образовательной политики призваны служить работа со статистикой и регулярная публикация докладов региональных руководителей. Поскольку многие из перечисленных функций для управленцев регионального звена внове, придется на уровне федерального центра, не пренебрегая и международным опытом, организовать систему обучения их таким функциям. Помочь в решении этой проблемы могут и международные контакты на уровне именно регионов.

Что касается муниципальных органов, им, по мнению экспертов, предстоит играть важную роль в развитии учебных заведений и координации их работы с использованием информации, получаемой как от них, так и из регионального центра; кроме того, муниципальные органы призваны содействовать передаче передового опыта менее успешно работающим школам. Все это потребует организации серьезной переподготовки управленческих кадров муниципального звена, наименее готовых к выполнению своих функций в новых условиях.

Больше ясности насчет масштабов и пределов своей компетенции должны иметь директора школ и колледжей, отмечают составители доклада, завершая рассмотрение проблем всей управленческой цепочки. Директора должны также располагать большей свободой и большими возможностями для самостоятельного планирования как бюджета, так и штата сотрудников своего учебного заведения, прежде всего преподавательского состава. Требуется, далее, наладить взаимодействие между учебными заведениями в деле внедрения инноваций и, уж, конечно же, активизировать их обсуждение, а также деятельность по обмену информацией с целью пропаганды передового опыта, распространения образцов успешной практики. Важной функцией школ является, наконец, привлечение родителей учащихся к обсуждению и решению образовательных проблем.

Может возникнуть вопрос: не слишком ли много обсуждений, согласований, взаимного информирования? Когда же дела делать? Думается, что поскольку Россия входит в рынок, надо привыкать к тому, что самым важным, пусть и сложным, делом управленческого аппарата, в особенности при условии реального воплощения тех принципов действительно эффективной децентрализации, о которых шла речь выше, становятся именно информационно-коррелирующие функции.

РЕФОРМА нашей системы образования, необходимая для повышения эффективности этой системы, не сводится, однако, лишь к реформе управления.

Еще одним проблемным аспектом образовательной политики РФ, анализируемым в обзоре, является весьма противоречивая тенденция, какую представляет собой диверсификация образования -- нарастание разнообразия образовательных возможностей. И опять с самого начала приходит на ум вопрос, имеющий мало шансов получить однозначный ответ: диверсификация -- это хорошо или плохо? Поиски ответа неизбежно возвращают к очень старой дилемме, с которой этот вопрос весьма тесно связан: чему отдать стратегический приоритет -- равенству образовательных возможностей или элитизации образования? Какой путь эффективнее и экономичнее?

Ни простора для самой индивидуальности) ни интереса и уважения окружающих к неповторимости человеческой личности. Долой уравниловку (так хочется воскликнуть), пусть будет больше школ, лицеев, институтов, университетов -- хороших и разных! И что же тут плохого (это в ответ на вопрос: диверсификация -- хорошо или плохо?), если наряду с государственными школами будут возникать частные лицеи и колледжи, где обучение будет платным, зато получаемое образование -- более качественным! К тому же надо исходить из суровой реальности (а ведь в этом пункте наша мысль, наконец, отрывается от упомянутой оппозиции самой по себе, на которой она была до сих пор сосредоточена): реальность состоит пока в том, что денег на образование, как, впрочем, и на все остальное, у государства все больше не хватает.

Что же это получается? Похоже, что диверсификация образования, возникшая как следствие стремления к улучшениям, с одной стороны, и отсутствия общенациональной стратегии образовательной реформы и средств на ее проведение -- с другой, таит в себе очень серьезную опасность как для экономики, так и для общества в целом.

Именно к такому выводу пришли эксперты -- составители комментируемого обзора. Они фиксируют следующий парадокс: "Хотя все, что происходит, происходит под флагом так называемой возрастающей свободы выбора, в итоге, как ни парадоксально, это приводит к уменьшению образовательных возможностей некоторых детей -- особенно тех, кто живет в сельской местности, тех, кто происходит из менее обеспеченных семей без достаточно благоприятных связей, -- независимо от их личных достоинств. Принцип равенства образовательных возможностей заключается в том, что таковые должны быть открыты всем учащимся на основании критериев, которые по самой сути связаны с образованием (одаренность, способность, трудолюбие), а не на базе тех, которые к образованию отношения не имеют (географическое место жительства, деньги или связи) " (с. 88). Итак, эксперты заключают о наличии в России серьезной тенденции к предоставлению образования заведомо неравного качества.

Конечно, можно возразить, что количество платных частных, элитных школ, программа которых напрямую увязана с программой "шефского" вуза, мизерно, что это -- капля в море; но тенденция существует... И для выработки национальной стратегии реформы образования очень важна определенность в вопросе об отношении к этой тенденции.

Как же к ней относиться? Можно, например, подойти к ней с позиции, выражаемой риторическим вопросом: кто, мол, сказал, что неравенство, пусть это даже и неравенство именно возможностей, -- это непременно плохо? Во-первых, это по рыночным критериям даже справедливо: кто больше зарабатывает, тот имеет и лучшие возможности для обеспечения образования своим детям; так обстоит дело везде, и в Европе, и в Америке. А во-вторых... пусть хоть кто-то из учителей получает более или менее приличную зарплату и хоть кто-то из детей -- более или менее качественное образование. Да, можно, конечно, рассудить и так. Но мы не будем спешить. Нельзя досконально разобраться в этой дилемме, не поняв, чем именно плоха была старая образовательная система и что делает ее совсем уж неэффективной в новых условиях. А ведь система эта при определенных неоспоримых ее достоинствах была давно и серьезно больна!..

Есть такое заболевание -- склероз: возникает уплотнение ткани, стенок сосудов или органа, вызванное заменой в них специфических гибких структурных образований зрелой соединительной тканью. Прогрессирование этих изменений ведет к постепенному ослаблению функций пораженного органа, вплоть до полной утраты этих функций. Похожая участь постигла нашу образовательную систему, становившуюся все более статичной, заскорузлой, замкнутой до клановости, с почти полным отсутствием социальной мобильности. Все эти патологические симптомы накапливались в ней хотя и постепенно, но они не были случайными.

Образовательная система в СССР при всем ее показном эгалитаризме была на самом деле важнейшим механизмом самовоспроизведения элиты. Ее замкнутость в себе, закрытость по отношению к социуму, воспроизводимое ею неравенство образовательных возможностей оборачивались колоссальной растратой человеческих ресурсов, совершенно неэффективным финансированием -- финансированием образования отнюдь не самых лучших, творчески-продуктивных и талантливых -- и, в конечном итоге, вырождением самой элиты.

Хотя неравенство образовательных возможностей -- это опасная болезнь, разрушающая общество так же, как склероз разрушает организм, особое коварство сложившегося гомеостаза системы в том, что в наименьшей степени страдают от этой болезни именно те, от кого зависит принятие серьезных политических и экономических решений. А тем временем при безграмотной социально-экономической политике ценнейший ресурс нации -- ее молодое поколение -- может в виде массы безработной и не имеющей квалификации молодежи превратиться в реальную угрозу, что рано или поздно поставит под вопрос сохранение социальной целостности новой российской демократии, предупреждают эксперты.

Но дело не только в угрозе для социальной целостности демократии.

Кардинальным фактором эффективности современных рыночных отношений является уровень социальной и образовательной мобильности в обществе. В свое времяяпри централизованной системе управления у нас все планировалось сверху и загодя, включая и то, сколько и каких специалистов должно быть. При таких -- распределительных -- функциях образования неравенство в его продолжительности и типе имело определенный экономический смысл. В рыночной же ситуации при всем возможном планировании в конечном счете лишь динамика рынка определяет, сколько требуется специалистов и каких именно. В подобного рода изначально неопределенной и стремительно меняющейся ситуации от общего уровня образования в обществе будет зависеть его способность эффективно реагировать на быстро и порой непредсказуемо развивающуюся конъюнктуру. Любые искусственные препоны на пути к образованию будут резко понижать экономическую эффективность вложения средств в образовательную систему.

Именно поэтому не столько собственно прибыль, сколько уровень доступности образования при рыночных отношениях является важнейшим экономическим показателем общественной эффективности финансирования национальной образовательной системы.

Итак, зафиксировав опасную тенденцию, скрывающуюся за ростом новых образовательных форм, эксперты предостерегают: нельзя допустить, чтобы развитие образовательной системы пошло по пути эскалации неравенства возможностей, препятствуя росту социальной и образовательной мобильности, ограничивая учащихся и студентов рамками специальной сети учебных заведений как закрытой системы, не дающей возможности отбирать лучших, не позволяющей переходить от одной специальности к другой и отказывающей в приеме желающим подключиться к ней на более поздних этапах обучения. Между прочим, это предостережение отнюдь не означает, что ради равенства возможностей надо остановить или, тем более, запретить процесс дифференциации образования. Более того, сама дифференциация, если задать ей определенные рамки и условия развития, будет иметь исключительно позитивный эффект, демонстрируя тем самым ложность оппозиции-альтернативы "либо равенство, либо разнообразие".

При каких же условиях процесс диверсификации учебных заведений действительно будет способствовать росту образовательных возможностей?

Прежде всего, подчеркивается в документе, основным приоритетом государственной политики в сфере образованна должно стать обеспечение равенства возможностей в его получении -- на основе реального конкурса способностей учащихся. Речь, разумеетсяя вовсе не идет о том, чтобы всем гарантировать высшее образование и ученую степень. Но система образования должна быть построена так, чтобы не создавать искусственных препятствий для справедливого конкурса. Чрезвычайно важно сегодня получить адекватное представление о том, какое влияние на равенство образовательных возможностей оказывают новые элитные школы, лицеи, гимназии, многие из которых имеют соглашения с университетами, и пересмотреть уровень государственной поддержки учебных заведений этого типа. Хотя полностью, в буквальном понимании такой задачи, устранить неравенство возможностей вряд ли когда-либо удастся, однако абсолютно непреложное условие состоит в том, что такое неравенство ни в коем случае не должно становиться, вместо равенства, приоритетом государственной образовательной политики, ибо это путь тупиковый.

Важнейшим шагом к обеспечению равенства возможностей, далее) должно стать создание общенациональной системы экзаменов для доступа к получению пост среднего образования. А для этого требуется разработать такие новые стандарты среднего образованиями такие процедуры, которые позволяли бы оценивать знания и подготовку ("компетенции") учащихся посредством заданий, измеряющих уровень облученности. Речь, по сути дела, идет о переходе от традиционной системы директивного "контроля на входе" к более объективному и гибкому "контролю по результатам". Разумеется, эти стандарты и нормативы результатов должны действовать на всей территории России, при одновременной соотнесенности также и с зарубежными экзаменационными системами, что расширит возможности международных обменов.

Нужна также, считают эксперты, разработка общефедеральной схемы присвоения квалификаций, которая строилась бы на основе оценки знаний и навыков ("компетенций") студента, позволяющей ему -- по выбору -- либо устраиваться на работу (в соответствии с квалификацией), либо продолжать образование на пост-среднем уровне; это предполагает как сертификацию результатов образования на основе оценки "компетенций" по завершении неполного высшего образования, так и одновременное присвоение квалификации на основании оценки прочности усвоения ("сформированности") знаний и навыков. В перспективе предстоит наладить систему образования заочного или же возобновляемого после длительного перерыва ("дистантного") -- с теми же стандартами.

Необходимо, продолжают эксперты, разработать стратегию увеличения числа студентов вузов, исходя из реальных потребностей и возможностей экономики страны в целом, и провести серьезную реформу структуры высшего образования, а также его финансирования. С 1993 г. доля студентов в соответствующих возрастных группах в России неуклонно снижается, и сегодня страна находится лишь на 20-м месте в мире по этому показателю; между тем в большинстве развитых индустриальных стран наблюдается прямо противоположный процесс. Более высокий приоритет в образовательной политике должны приобрести и проблемы образования взрослых; это тем более важно, что в современном мире вообще образование имеет тенденцию становиться непрерывным.

Селективная, если не сказать -- намеренно дискриминационная практика в деле набора обучающихся на ключевые ступени системы образования, по мнению экспертов, воздвигает ненужные барьеры на пути к равенству возможностей и свободе выбора в сфере образования. И пусть, считают они, выдвигают свои аргументы -- для практического их рассмотрения -- те, кто такие барьеры ставит, а не только и не столько те, кто стремитсяяих устранить. Что ж, в качестве самого сильного официального аргумента против приоритетного поддержания равенства образовательных возможностей в современной России выдвигается аргумент финансовый. К его то критическому рассмотрению мы и перейдем.

СКОЛЬКО СТОЯТ человеческие ресурсы? Для российского уха непривычно звучит само понятие "человеческие ресурсы", а уж тем более мысль о том, что они могут сколько-то стоить. Уголь, нефть, газ -- это, понятно, ресурсы ценные, и вкладывать в них деньги полезно и выгодно. А вот идеи о том, что можно и нужно грамотно, а главное -- с расчетом на пользу и выгоду вкладывать деньги в человеческие ресурсы, похоже, только начинают приживаться на российской почве. Сплошь и рядом, при взгляде на эту проблему под привычным для нас углом зрения может складываться впечатление, что и не ресурсы это вовсе, а сплошная помеха и обуза государственному бюджету: меньше бы этих самых человеческих ресурсов -- так и для бюджета бы легче и свободнее, здоровее и полезнее.

Но тем актуальнее сегодня звучит тезис экспертов, которым в обзоре предваряется раздел о финансировании системы образования: "Ресурсы нации и финансовые средства, которые она может предоставить для развития своей образовательной системы, суть важнейший фактор того, насколько успешно эта система сможет удовлетворить нужды общества" (с. 167). Вот тут-то и возникает главный вопрос: сколько средств требуется инвестировать в образование, чтобы это было экономически эффективно? Ясно, что неэффективными эти вложения будут в двух случаях: если их окажется слишком мало и экономика вместо получения необходимого количества специалистов должна будет взвалить на себя новое бремя, каким обернется для нее дополнительная нагрузка на социальную и правоохранительную сферы, или если будет иметь место перепроизводство специалистов. Раньше указанный вопрос еще можно было худо-бедно решать в централизованном порядке; теперь это невозможно, и потому его не решает никто, или, вернее, каждый в индивидуальном порядке решает его для себя сам по мере сил. Впрочем, пожалуй, существует все же некая видимость национальной стратегии в этом вопросе. Стратегия незамысловата и в переводе с языка экономических обоснований, выдержанных в высоком академическом стиле, ее формулировка выглядит примерно так: "По одежке протягивай ножки". Мол, не может себе Россия позволить быть образованной страной, не такой у нее для этого валовой продукт!

Как видим, жива, жива историческая традиция недовложения средств в человеческие ресурсы. Она успешно выдерживает испытание и нашим временем. Но нельзя не видеть и исторических сдвигов. В самом деле: недовложение средств в человека, пожалуй, уже сознается именно как недовложение, и эту привычную практику уже приходится, как-никак, аргументировать, да еще на уровне научных обоснований; но уж на этом--то уровне побеждает не тот, у кого больше власти, а тот, на чьей стороне логика и факты. Попробуем потягаться.

Итак, позволительно спросить: если уж столь низок валовой продукт, то может ли мировая держава с таким низким валовым продуктом позволить себе разбазаривать свои человеческие ресурсы (без развития которых валовой продукт -- не поднять!) ? Не слишком ли мы, действительно, бедны, чтобы небрежением разрушать свою культуру и образование? Вот это то как раз и есть расточительство. Между прочим, существует некий объективный предел, до которого страна может себе позволить "не позволять себе" того-то и того-то. Если страна "не может себе позволить" необходимого и достаточного уровня развития образования и культуры, то зачем тогда вообще нужны друг другу она -- и люди, которые в ней живут?

Можно, подходя к экономике и к сфере образования как к двум различным сферам, применить свои глубокие познания в экономической науке для того, чтобы доказать, что развалу российского образования нет альтернативы, а можно попытаться -- ну хотя бы попытаться! -- поставить и решить ни в каких учебниках пока не описанную оригинальнейшую экономическую проблему сохранения российской сферы образования как важного фактора экономического же развития в условиях перехода к рыночным отношениям. Именно таким образом сформулированной задачи исходили эксперты, анализируя реформу финансирования образовательной системы.

Исходная идея экспертов: "образование не только зависит от общего экономического развития, но и само является предпосылкой успешно функционирующей экономики" (с. 183). Поэтому, считают они, в переходный период образование должно стать общегосударственным приоритетом с точки зрения финансирования. Таким образом. Правительству РФ необходимо обеспечить больший финансовый приоритет сфере образования, учитывая, что под угрозой и нынешний уровень образовательных услуг, и ключевые будущие направления развития системы. Федеральными властями должна быть сформулирована ясная стратегия децентрализации финансовых ресурсов в увязке с возрастанием ответственности региональных и местных органов власти. Осуществляемые в рамках принятой на сегодня практики бюджетные трансферты по цепочке "федеральный уровень -- регион -- город -- школа", отмечается в обзоре, не являются полностью прозрачными и, кроме того, определяются прежним уровнем финансирования, а не реальными нынешними потребностями, что ведет к консервации прежних структур и не позволяет в полной мере стимулировать инновации и улучшение качества образования. Назрело внедрение новых принципов финансирования, с использованием современных экономических формул, позволяющих увеличить прозрачность финансирования, усовершенствовать подотчетность в рамках бюджетной системы. Необходимо и расширение негосударственных источников финансирования, для чего требуется дополнительное стимулирование налоговым законодательством частной поддержки системы образования, а также профессиональной подготовки, в особенности в области проф-техобразования, преподавания иностранных языков и подготовки государственных гражданских служащих.

Основная проблема России в области финансирования образования, отмечают эксперты, заключается даже не столько в недостатке самих средств, сколько в отсутствии конкретной и реальной программы его финансирования, основанной на принципах экономической эффективности и результативности затрат на всех уровнях.

Из конкретных мер ими, в частности, рекомендовано введение образовательного налога на фонд заработной платы или прибыли предприятий с тем, однако, чтобы было предусмотрено его целевое использование для стимулирования инновационных программ, в то время как "обычные" расходы на образование финансировались бы из других источников.

Несмотря на то, что благодаря высокой мотивации учителей, желанию родителей вкладывать средства в образование своих детей и умению администраторов находить решения в быстро меняющихся обстоятельствах на некоторых участках в сфере образования можно отметить продвижение вперед, тем не менее, в целом, заключают авторы обзора, опыт переходной эпохи на сегодняшний день свидетельствует о том, что в данной сфере произошел определенный регресс. Да иного и трудно было ожидать. В самом деле: суммарный бюджет науки и образования, например, в 1994 г. составил 20% от уровня 1992 г. В 1990-- 1994 гг. из страны каждый год эмигрировало по 70 тыс. специалистов, из них 80% в возрасте от 20 до 40 лет (с. 77).

Всем этим и диктуется необходимость срочных мер, способных привести к улучшению положения дел в будущем. Мировой опыт, подтверждаемый и собственным опытом России, свидетельствует: образование, органично "вписанное" в хозяйственную систему страны, есть предпосылка исправно функционирующей экономики: его недофинансирование часто оказывается для общества более "дорогим удовольствием", чем своевременные адекватные вложения. Важно при этом иметь в виду, что главные решения, которые определили бы будущее образования и одновременно благоприятно повлияли бы на поиск Россией своей "ниши" на мировом рынке, должны быть приняты вне самой сферы образования, на более высоком уровне. Не возвращение "назад к рынку", а движение вперед к современному рынку, в котором все более определяющую роль начинают играть образование и сфера воспроизводства интеллектуального капитала, -- вот путь, актуальный и перспективный для России, что и подтверждает представленный экспертами ОЭСР социально-экономический анализ.

И важно в этой связи понять, что пока еще по-прежнему довольно высокий уровень образования населения и относительно большой удельный вес всей сферы культуры и образования в России -- это не какая-то досадная аномалия, а мощный специфический фактор рыночных преобразований, который нужно только научиться экономически грамотно и эффективно использовать, -- и тогда он из обузы для бюджета превратится в преимущество России. Ибо она,

Россия, более всего как раз нуждается в единой программе реформ, которая учитывала бы специфику образования и культуры как приоритетной сферы экономического развития общества и которая была бы способна поэтапно, с наибольшим социально-экономическим эффектом и при минимизации потерь, встраивать эту сферу в рыночные отношения.