Социальная структура и социальная стратификация

И сегодня в гораздо большей степени перед нами не структура общества, как "некое стабильно функционирующее целое", а "поток, лавина, обвал, подвижка целых социальных пластов, а то и континентов" . Наше общество переживает системный кризис, поразивший все его структуры. Дополняя дюркгеймовскую характеристику аномии (отсутствие четкой системы социальных норм, разрушение единства культуры, вследствие чего жизненный опыт людей перестает соответствовать идеальным общественным нормам) -- можно сказать, что ведущим признаком кризиса является "стихийное" разрушение социальных структур -- социальных, экономических, политических, духовных.

Динамичные, необычайно спрессованные во времени и пространстве изменения российского общества побуждают исследователей современного социума заглянуть в арсенал терминов и понятий для его изучения, по-новому отнестись к тем из них, которые ранее употреблялись совсем редко, пересмотреть старые ярлыки и, найдя в них необычный ракурс, дать новые метки. Такова судьба и термина "маргинальность" -- одного из "модных словечек" нашей переходной эпохи.

В советской социологической литературе проблема маргинальности изучалась недостаточно, главным образом, в связи с проблемами адаптации, социализации, эталонной группы, статуса, роли . Это отразилось на разработанности понятия в применении к нашей действительности. Можно привести в качестве примера попытку описать маргинальность социальной роли в работе М.В. Темкина . Исследуя социальную структуру хозяйственного механизма, он обращает внимание на отличительную особенность управленческих кадров среднего звена -- их маргинальное положение в социальной структуре производства -- на границе двух социальных групп: производственных рабочих и высшей управленческой администрации, в результате чего данная группа зачастую оказывается на стыке противоположных интересов, которые невозможно реализовать одновременно.

Интерес к проблеме маргинальности заметно возрастает в годы перестройки, когда кризисные процессы начинают выносить ее на поверхность общественной жизни.

Многозначность, многоаспектность понятия маргинальности, его глубина и наддисциплинарность не могли не привлекать внимание исследователей современных социальных процессов. Обращение к теме маргинальности начинается с углубленного исследования этого феномена в русле общепринятых концепций и постепенного осмысления его в контексте современной российской реальности. Стремительное изменение последней существенно меняет акценты в формировании взглядов на «российскую маргинальность» до рубежа 90-х годов (на «взлете» перестройки), после «революционной ситуации» 1991 года и после некоторой стабилизации процессов трансформации в середине 90-х.

Следует отметить, что традиция понимания и использования самого термина в отечественной науке связывает его именно со структурной маргинальностью, т.е. концепцией, характерной для Западной Европы. Примечательно, что одна из первых крупных работ отечественных авторов «На изломе социальной структуры» (упоминавшаяся выше), посвященных маргинальности, вышла в 1987 году и рассматривала эту проблему на примере стран Западной Европы.

Особенности современного процесса маргинализации в странах Западной Европы связывались прежде всего с глубокой структурной перестройкой системы производства в постиндустриальных обществах, определяемой как последствия научно-технической революции. В связи с этим интересно привести выводы о характерных чертах и тенденциях маргинальных процессов в Западной Европе, сделанные в вышеупомянутой работе (еще и потому, что в них можно угадать основные контуры современной ситуации нашей действительности):

* основная причина развития маргинальных процессов -- кризис занятости;

* маргиналы в Западной Европе -- это сложный конгломерат групп, в который наряду с традиционными (люмпен-пролетариями) входят новые маргиналы, характерными чертами которых являются высокая образованность, развитая система потребностей, большие социальные ожидания и политическая активность, а также многочисленные переходные группы, находящиеся на различных этапах маргинализации и новые национальные (этнические) меньшинства;

* источник пополнения маргинальных слоев -- нисходящее социальное перемещение групп, еще не отторгнутых от общества, однако, постоянно теряющих прежние социальные позиции, статус, престиж и условия жизни;

* в результате развития маргинальных процессов вырабатывается особая система ценностей, для которой, в частности, присущи глубокая враждебность к существующим общественным институтам, крайние формы социального нетерпения, склонность к упрощенным максималистским решениям, отрицание любых видов организованности, крайний индивидуализм и т. д. При этом отмечается, что свойственная маргиналам система ценностей может распространяться на широкие общественные круги, вписываясь в различные политические модели радикального (как левого, так и правого) направления, и влиять на политическое развитие общества .

В дальнейшем маргинальность осознается как социальный феномен, характерный именно для нашей реальности. В совместной советско-французской работе («50/50: Опыт словаря нового мышления»), появившейся в 1989 году, Е. Рашковский находит тот ракурс проблемы маргинальности, который больше всего волновал советское общество в первые годы перестройки. Он связан с начавшимся на переломе 70 -- 80-х годов активным процессом становления так называемых «неформальных» общественных движений. По мнению автора, они были призваны выразить интересы маргинализированных групп. Очень образно выглядит его замечание о созвучии термина «маргинальный» с санскритской категорией «марга», означающей свободно отыскиваемый человеком духовный путь. Исходя из того, что «маргинальный статус стал в современном мире не столько исключением, сколько нормой существования миллионов и миллионов людей» , концепция маргинальности становится ключом к поиску парадигмы плюралистичного, толерантного общежития. Таким образом подчеркивается политический аспект проблемы, имеющий «принципиальное значение для судеб современной демократии» .

Особенно ярко тема маргинальности прозвучала в полемически-публицистической постановке в работах Е. Старикова , опубликованных в конце 80-х годов. Эта проблема исследуется скорее как политическая. Советское общество предстает маргинализированным изначально, фактом маргинального «первородства» (революция, гражданская война). Источники маргинализации -- массовые процессы мобильности и формирование «азиатской» парадигмы общественного развития, разрушение гражданского общества и господство редистрибутивной системы (которую автор называет «социальной имитацией»). Действие указанных факторов приводит к производству и воспроизводству маргинальных масс, которые Е. Стариков отождествляет с «охлосом», чернью, люмпенами. Процесс маргинализации на современном этапе автор представляет как процесс деклассирования, идущий с верхнего «социально-психологического этажа» (Е. Стариков называет эту модель инвертированной ). Иными словами, размывание социальных связей и потеря социально-классовых позиций имеет скорее не экономическую, а социально-психологическую основу -- разрушение профессионального кодекса чести, трудовой этики, потерю профессионализма. По этому признаку выстраивалось весьма умозрительное представление о советском обществе маргиналов. Антитезой таковому провозглашалось гражданское общество с нормальными человеческими связями, представлявшее в идеале главную, конечную цель перестройки.

Нельзя не отметить, что сильный публицистический заряд, новый взгляд на наше общество сыграли свою роль в разработке концепции маргинальности в современных российских условиях. Отягощенное политизированной заданностью представление о маргинальности довольно быстро сменяется новыми подходами и точками зрения, что было вызвано потребностью в серьезном научном анализе проблемы.

В 90-е годы появляются новые публикации, посвященные проблеме маргинальности. Прежде всего, ряд диссертационных работ . Это -- свидетельство открытого современной ситуацией "белого пятна" в отечественной социологии и потребности его "заполнения".

Первая половина 90-х годов характеризовалась развитием двух основных подходов. При этом следует заметить, что попытка выработки новой концептуальной модели маргинальности предпринималась в основном в рамках философского подхода.

Так, В.Шапинский делает вывод о том, что маргинальность в собственном смысле этого слова является культурным феноменом; использование этого понятия в других сферах знания приводит к непродуктивному расширению объема понятия. Характеризуя сам феномен культурной маргинальности, автор акцентирует внимание на "включенности субъекта (индивида, группы, сообщества и т.д.) в социальную структуру общества, в политические институты, экономические механизмы и "нахождении" его, в то же самое время, в пограничном, пороговом состоянии по отношению к культурным ценностям данного социума" . Главными недостатками социологического подхода В.Шапинский считает сведение проблемы маргинальности к проблеме существования индивида или группы на границе двух или более социальных структур данного социума и локализации феномена маргинальности в рамках определенных групп, субкультур. По его мнению, это обедняет сущность понятия маргинальности, делая его характеристикой девиантного поведения, а объектом анализа маргинальности -- определенные социальные группы.

"Ограниченности" социологического подхода автор противопоставляет культурологический подход к маргинальности как к определенному типу отношений, "что и обусловливает подвижность категории, которая поэтому не может быть "фиксированным" качеством той или иной группы" . Интересным представляется также вывод о том, что "свободное пространство между структурами мы имеем все основания считать маргинальным пространством, а существующее в нем -- маргинальной сущностью" . Это дает новую "стартовую площадку" для углубления возможностей концепции.

Попытка показать еще одну грань теории маргинальности -- взгляд на маргинальную личность, -- была сделана Н.О. Навджавоновым. Он рассматривает маргинальность как проблему личности в контексте социальных изменений. Маргинальная личность -- теоретическая конструкция, отражающая процесс плюрализации типов личности в результате усложнения общественной структуры, усиления социальной мобильности, призванная помочь изучению современного развития человека. Автором приведены следующие характеристики маргинальной личности: интериоризация индивидом ценностей и норм разных социальных групп, социокультурных систем (нормативно-ценностный плюрализм); поведение индивида в данной социальной группе (социокультурной системе) на основе норм и ценностей других социальных групп, социокультурных систем; невозможность однозначной самоидентификации индивида; определенные отношения "индивид-социальная группа" ("социокультурная система") (т.е. исключение, частичная интеграция, амбивалентность индивида) .

Автор пытается расширить подход к определению маргинальности в ее личностном аспекте, предлагая рассматривать проблему "в свете различных аспектов социального определения человека: человек как трансисторический субъект; как персонификация общественных отношений определенной эпохи" . Маргинальный субъект представляется как результат разрешения объективных противоречий. "Векторы дальнейшего развития таких субъектов будут иметь различную направленность, в том числе и позитивную -- в качестве моментов формирования новых структур, активных агентов нововведений в различные области общественной жизни" . Работа имеет характер постановки проблемы в современных российских условиях.

Интересна и оригинальна идея А.И. Атояна о выделении всего комплекса знаний о маргинальности в отдельную область знания -- социальную маргиналистику как междисциплинарный синтез в широкой исследовательской области. Свою мысль автор строит исходя из того, что "будучи явлением многоаспектным и по самому своему определению пограничным, маргинальность как предмет гуманитарного исследования выходит за строгие рамки отдельно взятой дисциплины" , поскольку проблема переходных явлений актуальна во многих отраслях знания -- социологии, культурологии, политологии, лингвистике, третьемироведении и др. Другая важная проблема, которую видит автор, -- необходимость определения и детальной разработки путей "демаргинализации". Безусловно, это очень важно в расстановке акцентов в онтологических и практических аспектах исследования явления. Автор признает всю сложность и подчас безуспешность попыток исчерпывающего определения содержания понятия "маргинальность". Он подчеркивает, что никакой устойчивой дефиниции ни у нас, ни за рубежом не существует. Тем не менее, А.Атоян дает свое определение маргинальности: под маргинальностью имеется в виду "разрыв социальной связи между индивидом (или общностью) и реальностью более высокого порядка, под последней же -- общество с его нормами, взятое в качестве объективного целого" . Соответственно, процесс демаргинализации оценивается как совокупность восстановительных тенденций и мер по отношению ко всем видам социальных связей, усложнение которых возвращает устойчивость социальному целому . И в этой связи актуален призыв автора против мифологических и метафорических толкований понятия «маргинальность», которые могут стать «идейной подготовкой общей социальной катастрофы». Таким образом, перед нами одна из наиболее распространенных в социологии позиций -- взгляд на маргинальностьпрежде всего как на социальную изоляцию, и она, безусловно, актуальна в нашей действительности.

В дальнейшем, развивая идею демаргинализации, А. Атоян останавливается на разработке проблемы правового механизма этого процесса. Эта проблема заключается прежде всего во взаимодействии «маргинального права» и аномического общества. «Маргинализация права» означает «ущербный тип правосознания и правового поведения, воплощающий переходную форму общественного сознания» . Суть маргинального права определяет переход к новой правовой культуре, появление переходных форм юридических отношений. Восстановление нормального права невозможно из-за аналогичного процесса в социальной структуре. Это обусловливает тезис автора о том, что маргинальное право и процесс становления правового государства носят долговременный характер . Маргинальное право -- объективное явление маргинальной ситуации, но оно может сдерживать процесс демаргинализации, увеличивая маргинализацию и аномию. Это проявляется в «суверенизации», «войне законов», «правовом нигилизме», «попрании прав» и т. д. Выход из этого тупика -- «в решительном наступлении на нищету, бедность, социальное неравенство, а значит, и на маргинальное право» .

В это же время появляется новая работа Е. Старикова, анализирующая современные процессы в социальной структуре . Более позднюю концепцию этого автора отличает то, что главным критерием маргинальности в современном российском обществе определяется размытое, неопределенное состояние его социальной структуры (скорее «своеобразной суспензии -дисперсной системы»). Автор приходит к выводу о том, что “ныне понятие «маргинализация» покрывает практически все наше общество, в т.ч. и его «элитные группы»” .Маргинальность в современной России, во-первых, вызвана массовой нисходящей социальной мобильностью и ведет к нарастанию социальной энтропии в обществе. Во-вторых, понятие маргинальности теряет свой дифференцирующий характер -- “выделять маргиналов просто как структурный элемент, противоположный «немаргиналам», уже не имеет смысла” .Маргинализация становится главной характеристикой состояния современной социальной структуры российского общества, определяющей все остальные черты классогенеза в России.

В рамках собственно социологического подхода проблема маргинальности затрагивалась и исследовалась чаще всего фрагментарно. Социологический подход выделяет в ней прежде всего те стороны, которые связаны с изменениями в социально-экономической структуре, с трансформацией субъектов общественной жизни в новые. Это имеет прямую связь с тем, что в прежней социальной структуре "слишком мало элементов, соответствующих современной рыночной экономике" . Резкое изменение положения одних, "выпадение" других социальных элементов составляет, по сути, основу процесса маргинализации, являющейся "наиболее сложной политической проблемой, которую несет перестройка структуры хозяйства и переход к рынку" .

Особенности образования маргинальных позиций в это время связываются с массовой десоциализацией и ресоциализацией, потерей прежней самоидентификации и неопределенностью социального статуса. Н.И. Лапин выделяет также промежуточную маргинальную позицию в ценностных ориентациях .

Социальные процессы, определяющие специфику маргинального статуса, усложнили состав затронутых маргинализацией групп. В их числе прежде всего называют категории беженцев, безработных, мигрантов. В одной из публикаций качества маргинальных групп были отмечены у частных предпринимателей, использующих наемный труд, субъектов малого бизнеса на индивидуальной и семейной основе, в т. ч. фермеров, члены трудовых товариществ . Это вполне логично, если признать одним из основных критериев неопределенность социального статуса и связанные с этим проблемы самоидентификации.

Анализ процессов социального расслоения, проведенный Институтом социологии РАН в 1993 году, позволил определить новые критерии в оценке маргинальных слоев, образующихся в результате этого процесса. Один из них -- работники умеренно автономного труда (состав: специалисты в городе, руководители, в т.ч. высшего уровня, новые слои, рабочие, служащие, ИТР). Основание: в этой группе отсутствует определенная направленность автономии труда, т. е. работники этого типа могут иметь как большие возможности продвижения, так и никаких .

Предпринимались попытки рассмотреть маргинальность в качестве набора социально-психологических характеристик, развивающихся под влиянием безработицы как "фактора социального исключения, при котором утрата профессионального статуса влечет за собой ухудшение позиции индивида в его референтных группах" .

К середине 90-х годов исследования и публикации по проблеме маргинальности в России набирают количественный рост и перерастают на новый качественный уровень. Развиваются заложенные в начале перестройки три основных направления, которые определяются достаточно четко.

Публицистическое направление. В качестве примера можно назвать работу И. Прибытковой . Опубликованная на Украине в 1995 году, эта работа вполне в духе традиции, начатой еще в конце 80-х годов. Первая часть статьи представляет собой обзор ранних американских исследований маргинальности (маргинальной личности) и некоторые основания для интерпретации маргинальности как характеристики "социально поляризированного общества", который мог бы послужить введением в научный анализ проблем маргинальности в "социально поляризированном обществе". Однако он становится лишь приложением к рассуждениям автора о том, что в публицистике конца 80-х годов (Е. Стариков, Б. Шапталов) можно было бы назвать "маргинальным послеоктябрьским комплексом", изложенным в присущем этому жанру стиле.

Социологическое направление. Основная часть работ по маргинальности сосредотачивается на анализе этого явления в социальной структуре . В этом направлении работали ряд диссертантов . Интересен анализ маргинальности в сфере труда в условиях перехода предприятий на новые принципы работы, предпринятый С. Краснодемской. Основная проблема, которую ставит автор, -- пути и организационные формы абсорбции (поглощения, временного удержания) «маргинально отвергнутого населения» в условиях изменения структуры занятости. Выводы автора позволяют говорить о социально-профессиональной маргинальности как следствии новых экономических процессов. З.Х. Галимуллина рассматривает маргинальность как следствие универсальных характеристик структурных преобразований. Она выделяет два типа маргинальности -- маргинальность-переходность и маргинальность-периферийность. Расширение маргинализации -- следствие деструктивного этапа социальной трансформации, альтернативой которому автор видит реинтеграционные процессы в обществе. Оптимистическая перспектива проблемы видится автором в приобретении маргиналами нового статуса, социальных связей и качеств. Одновременно делается пессимистический вывод о нарастании процессов маргинализации в обществе в ближайшие годы. В.М. Прок, рассматривая маргинальность как явление социальной стратификации, уточняет различие понятий маргинальности и маргинализации. Маргинализация, по ее мнению, представляет собой процесс смены субъектом одного социально-экономического статуса на другой, или процесс распада одних социально-экономических связей и зарождение новых. При этом автор выделяет два направления, обусловленные восходящей и нисходящей мобильностью.

В 1996 году вышла первая работа, целиком посвященная социологическому анализу этого феномена. Автор, анализируя историографию понятия, обобщает специфику различных подходов и представляет свое видение двухуровневого и многоаспектного характера маргинальности в России, ее связи с особенностями мобильности в переходном и кризисном обществе .

Можно отметить также ряд публикаций, развивающих проблематику исследований маргинальности в указанном направлении. З.Т. Голенкова, Е.Д. Игитханян, И.В. Казаринова обосновывают модель маргинального слоя среди работающего населения и попытку определения количественных характеристик . Основным критерием маргинализации авторы признают утрату индивидом субъективной идентификации с определенной группой, сменой социально-психологических установок. Показывая перспективы потенциальной маргинальности, авторы исследуют стратегии поведения различных групп, выделенных по этому критерию. А.В. Заворин, рассматривая маргинальность в связи с процессами дезорганизации социальных систем, определяет ее как "точки разрыва" в трех смыслах, представляя ее как феномен пограничных явлений социальной структуры; разрыва социальных связей; затруднений при идентификации . Главная проблема, которую ставит автор, обратимость/необратимость маргинализации, пути и возможности демаргинализации. Один из них -- "социальное лечение" маргинальности как болезни на ранних стадиях маргинализации общества; другой -- сужение границ "маргинального прорыва", управляемость конструктивного направления маргинальности, формирующейся как сила, способная изменить положение дел в депрессивной или переломной общественной ситуации. В статье И.П. Поповой ставится проблема маргинализации экономически и социально активного населения, для которых вводится понятие новых маргинальных групп (постспециалисты, новые агенты, мигранты). Маргинальность рассматривается в основном как феномен вынужденного радикального изменения социального статуса больших групп населения, изменения социально-профессиональной структуры общества в результате кризиса и реформ. Автор уточняет некоторые теоретические вопросы: критерии, степень, закономерности и перспективы преодоления маргинальности,

Культурологическое направление . Публикаций в этом направлении отмечено немного. Интерес представляет работа Ю. М. Плюснина, описывающая классическую ситуацию маргинальности на примере взаимодействия этносов малых народов Севера с "вмещающей" культурой русского этноса . Эта ситуация рассматривается как следствие естественного процесса расширения и углубления взаимодействия культур, интенсификации межкультурных контактов в результате интеграции региональных экономик. Автор анализирует внешние и внутренние предпосылки и факторы развития личности по маргинальному типу в процессе социализации. Противоречия обусловливаются большой дистацией между совмещением традиционной и институционализированной моделями воспитания, совмещение которых происходит в процессе социализации. Ю.М. Плюснин описывает последствия патологической по характеру социализации представителей малых северных народов, выражающиеся в "обобщенной -- личностной, поведенческой, установочной, ценностной -- деформации индивида", феномен "вторичной аккультурации" маргинальной личности, приводящий к развитию типа неофита-националиста.

Ряд работ поднимает традиционную проблематику молодежи как маргинальной группы, рассматривая ракурсы ее процессов маргинализации в России. В качестве примера можно назвать публикацию Д.В. Петрова , А.В. Прокоп . социальный стратификация мобильность маргинальность

Следует отметить ряд пограничных тем, в которых можно увидеть потенциал взаимодействия с эвристическим полем концепции маргинальности. Это темы одиночества и нетипичности , разрабатывавшиеся соответственно С.В. Куртиян и Е.Р. Ярской-Смирновой. Определенные черты этого поля можно обнаружить в философской проблематике "аномального человека" -- учащегося-инвалида, разрабатываемой В. Линьковым .

Среди последних публикаций, посвященных рефлексии по поводу понятия маргинальности, -- статья В. Каганского .Маргинальность трактуется прежде всего как "признак переходно-пограничной зоны", основа анализа -- пространственный подход, в русле которого автор собирает "вопросы, сомнения, парадоксы касательно контекста и оснований маргинальности" . Одно из интересных замечаний, сделанное автором в результате своеобразной интеллектуальной борьбы с известной неопределенностью понятия и, возможно, дающее ключ к решению многих интерпретативных проблем: "Может быть, дело не в феномене, а в способе видения -- и маргинален не предмет, а позиция, не видимое, а взгляд, не реальность, а ее миф…" .

Подводя итог многообразию современных взглядов на проблему, можно сделать следующие выводы. В начале 90-х годов явно растет пристальный интерес к этой проблематике. При этом сказались и отношение к ней как к теории, свойственной именно западной социологии, и публицистическая традиция. Тем не менее, констатация этого явления в нашем обществе, его специфические черты и масштабы, определяемые уникальностью ситуации "революционного перехода", определили потребность более четкого определения его параметров, теоретических подходов к его исследованию.

Ко второй половине 90-х годов складываются основные черты отечественной модели концепции маргинальности. Интересные и разнонаправленные усилия разных авторов, увлеченно работающих в данном направлении, привели к некоторым консолидированным характеристикам во взглядах на эту проблему. Центральным пунктом в смысловом определении понятия становится образ переходности, промежуточности, что отвечает специфике российской ситуации. Главное внимание направлено на анализ феномена в социальной структуре. Маргинализация признается широкомасштабным процессом, с одной стороны, приводящим к тяжелым последствиям для больших масс людей, потерявших прежний статус и уровень жизни, с другой, ресурсом формирования новых отношений. При этом процесс этот должен быть объектом социальной политики на разных уровнях, имеющей различное содержание в отношении различных групп маргинализированного населения.

Социальная миграция

перемещение населения, связанное с изменением места жительства навсегда или на более или менее длительное время. С.м. подразумевает М. социальных образований в отличие от М. животных, птиц, насекомых. С.м. сыграла большую роль в расселении человечества по планете, освоении им новых территорий. Она особенно усилилась с началом индустриального развития и привела к образованию новых этносов и наций.

Внутрипоселенные переселения не рассматриваются как М. Межпоселенное переселение рассматривается как внутренняя М. Переселение, связанное с пересечением границ страны проживания, называется внешней М. В зависимости от долговременности переселения различают возвратную и безвозвратную М. Среди разновидностей возвратной М. рассматриваются сезонные и маятниковые М. По уровню организованности М. делятся на организованные и неорганизованные. Межнациональные конфликты резко усилили С.м. на постсоветском пространстве, что и выводит на первый план в социально-демографической и национальной политике решение проблем вынужденных переселенцев и разрешение межнациональных конфликтов. В социальном государстве уровни М. должны быть в пределах социально-приемлемых для общества величинах.

Размещено на Allbest.ru