Ваххабизм: история, сущность и развитие

Ваххабизм в России

ваххабизм религиозный пророк араб

Слова «ваххабиты» и «Ваххабизм», еще несколько лет назад известные лишь узкому кругу исламоведов, сегодня практически ежедневно встречаются на страницах газет и в сообщениях электронных СМИ. Так называемые «ваххабиты» прочно стали отождествляться с экстремистами и террористами. И Это не случайно. Такое отношение во многом обусловлено историческим опытом нашего отечества, пережившего татаро-монгольское нашествие, кровавые войны на Кавказе ещё в царские времена и немотивированные жестокие убийства в Афганистане

Сам по себе Ваххабизм явление локальное и может быть внутри своей территории неопасное, и если бы Ваххабизм оставался в пределах Саудовской Аравии, думается, особых проблем не возникало бы. Для нас важно отметить, что сегодня этим термином в российском исламоведении обозначают не столько собственно ваххабитов, каковыми являются, например, мусульмане Саудовской Аравии, сколько экстремистов, использующих ислам в сугубо политических целях.

Однако с начала 70-х гг. Ваххабизм стал целенаправленно и очень активно распространяться за пределами Саудовской Аравии. Распространение Ваххабизма проходило в три этапа по трем направлениям:

70-е - 80-е гг. - арабские страны (Египет, Сирия, Алжир и др.).

80-е гг. - Афганистан.

90-е гг. - территория бывшего Советского Союза (Россия, Центральная Азия, Украина, Азербайджан и т.д.), Юго-Восточная Европа, Западная Европа, обе Америки, Австралия, Африка.

Сначала Ваххабизм стал идеологией антиправительственных экстремистских группировок в арабских странах (70-е - 80-е гг.). Возникновение исламского экстремизма в форме экстремистских и террористических группировок и незаконных вооруженных формирований в Египте, Алжире и других арабских странах - результат внедрения Ваххабизма в мусульманскую среду этих государств.

В Алжире (при всей сложности и противоречивости событий в ходе гражданской войны, унесшей более 100 тыс. жизней и по сути дела разрушившей общество и государство) в полной мере проявилась логика ваххабитского такфира и джихада. В соответствии с программными идеями ваххабитских группировок Алжира, убийству подлежат все правители, отошедшие от ислама, все те, кто выполняет их приказы, все те, кто не сопротивляется этим правителям, все те, кто в чем-то не согласен с ваххабитами. (Естественно, они называют себя не ваххабитами, а салафитами или мусульманами.)

Ваххабизм был содержанием идеологической подготовки арабского экспедиционного корпуса в период войны в Афганистане, когда тот воевал не только против советских «неверных», но и против афганских мусульман, тоже объявленных «неверными».

Ваххабизм является идеологией «арабских афганцев», расползшихся по миру, а также «афганцев второго поколения» - экстремистов разных национальностей, готовящихся в ваххабитских лагерях на территории Афганистана, контролируемой движением «Талибан» (союзником Ваххабизма, составной части ваххабитско-талибского альянса).

В мире создана сложная сеть ваххабитских группировок, форпостов, плацдармов, тренировочных лагерей, учебных заведений, координационных центров и т.п. Пожалуй, нет страны, которую не охватывала бы эта сеть, - Саудовская Аравия, Афганистан, Великобритания, Алжир, Германия, Нигерия, Швейцария, Соединенные Штаты, Палестина, Уругвай, Филиппины…

В 90-е гг. объектом ваххабитской агрессии стала Россия. Ареол распространения Ваххабизма в России достаточно широк. Он существует в Дагестане, Чечне, несколько меньше в Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии.

Наиболее яркое проявление вооруженной ваххабитской агрессии - вторжение с территории Чечни в Дагестан в 1999 г. дагестанских, чеченских и арабских ваххабитов. Но до этого - вооруженная агрессия арабских ваххабитов на российскую территорию - в Чечню, ознаменованная учиненной ими бойней в ущелье Ярыш-Марды в апреле 1995 г., когда была уничтожена колонна 245-го мотострелкового полка (существуют видеозаписи боя и «подведения итогов», из которых с очевидностью следует, что и сама засада и все, что за ней последовало, - дело ваххабитов-арабов).

Вооруженная агрессия сочеталась с агрессией идеологической - с начавшимся еще раньше распространением ваххабитских идей, которое приводило (и продолжает приводить) к созданию ваххабитских ячеек и плацдармов на территории России.

Внедрение Ваххабизма обязательно приводит (об этом свидетельствует 30-летний опыт его распространения в мире) к следующим сугубо негативным для общественной стабильности и государственной безопасности последствиям:

*раскол национального мусульманского сообщества в той или иной стране, в результате которых ислам дробиться на всё более и более мелкие и всё более и более агрессивные направления своего вероучения. Не имея возможности по разным причинам привлечь на свою сторону большого количества сторонников, эти группировки начинают террористическую деятельность, во-первых, для того, чтобы привлечь к себе внимание общественности, а во-вторых, для получения денег от тех реальных и часто вовсе не мусульманских лиц, которые «заказывают» те или иные теракты, подрывающие духовные, материальные и прочие основы общества и государства.

*создание из части расколотого национального мусульманского сообщества (она может быть небольшой) активной антисистемной (атиобщественной и антигосударственной) группы или групп;

*включение этой группы (групп) во всемирную сеть ваххабитских организаций с единой идеологией, централизованным руководством, внешним финансированием и, естественно, идущим извне, из ваххабитского центра (центров) политическим целеполаганием;

*распространение идеологии религиозной и национальной нетерпимости и вражды, реальное осуществление религиозной дискриминации и сегрегации в тех зонах, где Ваххабизм сумел закрепиться;

*теоретическое оправдание насилия, экстремизма и терроризма в отношении всех тех, кто провозглашается «неверными»;

*активное ведение вооруженной борьбы или осуществление террористических актов против «неверных».

Теракты 1999 г. в Москве, Буйнакске, Волгодонске, как показали следствие и суд, осуществлялись ваххабитами. В Чечне ваххабиты убивают имамов и шейхов, всех мусульман, не приемлющих Ваххабизм. Многие города России захлестнул ваххабитский террор (вспомним Ставрополье). За каждым насильственным действием, за каждым случаем применения оружия, за каждым терактом стоят какие-то конкретные причины и побуждения. Но именно ваххабитская проповедь джихада как обязательной для ваххабита вооруженной борьбы против «неверных» сняла общечеловеческий моральный запрет на убийство невинных людей, ибо они, согласно ваххабитским установкам, наихудшие создания перед Аллахом, то есть хуже всех тварей, их ненавидит Аллах.

Западная цивилизация не поняла, что произошло. Исторический вызов, перед которым человечество оказалось в последней четверти прошлого века, стал трактоваться как столкновение цивилизаций. Либеральный гуманизм заставлял трактовать противника «на равных» - одна цивилизация сталкивается с иной, тоже цивилизацией. К тому же ваххабитское учение и ваххабитская практика расценивались неадекватно - как проявление ислама как такового.

На самом деле мировая цивилизация (включая ее важную составляющую - цивилизацию исламскую) столкнулась с варварством - с новым тоталитаризмом, который стремится опустить человечество, довести его до такого состояния, когда можно будет везде - в Кабуле и Грозном, Нью-Йорке и Москве, Иерусалиме и Джакарте, Алжире и Париже - править людьми в соответствии с нормами и принципами, которые разработал Ибн-Абд-аль-Ваххаб в качестве религиозного учения, приспособленного к нуждам и целям племенной аристократии Аравийского полуострова в XVIII веке.

Во всем аспекте этих проблем нам, в рамках нашей темы, интересны, прежде всего, законы функционирования Ваххабизма на территории России и его взаимоотношения и взаимовлияние на общественно-политическую и религиозную жизнь страны. Поэтому для начала мы рассмотрим историю появления Ваххабизма в России и те факторы, которые предопределили это появление.

Основными причинами появления Ваххабизма в России многим ученым представляются 70 лет советской власти, которая держала под гнётом любую религиозную доктрину, и демократия, опьянившая всех своей свободой.

Поднятый в 1980-х годах железный занавес был как нельзя на руку ваххабитам. Это была terra incognita для просветителей от «чистого Ислама». Больше чем полувековой атеизм вырастил целое поколение, которое уже не обладало необходимым духовным опытом, помогавшим нашим предкам сопротивляться религиозным доктринам, чуждым традиционным формам религий. Началась эпоха вседозволенности, эпоха «не таких как все», эпоха немыслимой жестокости. И Ваххабизм стал одновременно и экстравагантным развлечением обезумевшей от свободы молодежи и искренней попыткой найти чистое зерно в неимоверно порочном мире отечественной перестройки.

Происхождение ваххабитов в России чисто «демократическое». На рубеже 1980-1990-х годов возрождение переживало не только православие, но и ислам. И как в православной церкви часть верующих выступила с критикой в адрес Московской патриархии, обвинив ее в сотрудничестве с советской властью, так и в исламе молодое поколение неофитов захотело очиститься от муфтиев, которых оно считало в большинстве своем связанными с КГБ.

«Очищение» происходило в разных регионах России с разной степенью активности. Наиболее серьезные последствия оно имело в самых исламизированных регионах РФ - Дагестане, Чечне, Ингушетии и Карачаево-Черкесии. В этих республиках внутриисламские противоречия развивались на фоне резкого обнищания основного населения, его бурного темперамента и традиционной страсти к оружию: винтовка или охотничье ружье даже в советское время были почти в каждом северокавказском доме.

Во многих аулах возникли группы верующих, которые начали самостоятельно изучать Коран и основы шариата, не доверяя мнению скомпрометированных «советских» муфтиев. Обладая таким мощным инструментом, как шариат, салафиты принялись воплощать в жизнь свое видение ислама. Главная проблема была в том, что, отказавшись от сотрудничества с советскими религиозными наставниками, они не могли найти других. Помощь пришла от единоверцев из-за границы, откуда в начале 90-х хлынул поток просветительской литературы на русском языке. Ведущие издательства духовной литературы - «Бадр», «Ансар», «Умма» и фонд Ибрагима Бин Абдулазизу Аль Ибрагима выпускали в основном книги арабских и турецких мыслителей, немалую часть из которых составляли откровенно экстремистские сочинения. Также начало свое радиовещание программа Сергея-Джанната Маркуса «Голос Ислама» на «Радио Росси». Вслед за этим появляются телепередачи такие как: «Ныне» на Первом канале, передачи «Все суры Корана» на канале «Культура» и «Тысяча и один день» на канале РТР. Большое влияние через эти программы оказывал Гейдар Джемаль, не стеснявшийся использовать их для пропаганды своих экстремистских взглядов

В этих книгах не было ничего неисламского. Точно так же, как многие православные познавали основы веры по книгам, изданным в антисоветской заграничной православной церкви или католических издательствах, мусульмане России учились по Саудовским, пакистанским, иранским и т.д. брошюрам. Результат был тот же, что и в православии, - появилась достаточно большая прослойка фундаменталистов. Только, в отличие от православных, они боролись за чистый ислам.

Отсутствие образованных наставников привело в ряде случаев к появлению настоящих ваххабитских сект, в которых исполнение норм шариата доводилось до абсурда и вступало в противоречие с уголовным законом. Однако не они определяли общую картину. Те северокавказские мусульмане, кого сейчас принято называть ваххабитами (они же салафиты), действительно являются исламскими фундаменталистами. Но между фундаментализмом и терроризмом никак не следует ставить знак равенства. В России же эти понятия стали синонимами.

Основными регионами влияния, как уже мы упоминали, стал Южный федеральный округ России. Именно в этом регионе влияние Ваххабизма не ослабевает уже более 20 лет и на сегодняшний день картина неутешительная.

Проанализируем политическую и социальную роль Ваххабизма в России, и может быть ответ придет сам собой.

Если говорить о политической роли Ваххабизма, то это, безусловно, бесконечные провокации, втягивающие нас в самые разнообразные конфликтные ситуации со всем миром. От глухого противостояния с некоторыми европейскими странами до вооруженных конфликтов в Чечне и Южной Осетии.

И действительно, если вдуматься, то мы практически не можем встать на защиту своих единоверцев, живущих на ваххабитских землях. Нас немедленно обвиняют в недопустимо низком уровне демократии, в диктатуре, мы не можем ничего.

Ваххабиты, к которым мы от испуга причисляем всех мусульман разом, запугали большинство населения и политиков настолько, что с ними предпочитают дружить и вступать в переговоры. Так было во время захвата больницы в Буденовске, во время захвата заложников на Дубровке, а между тем, террористы, как ночные тени, раз в два-три года обязательно напоминают о себе, и тогда гремят сокрушительные взрывы, уносящие сотни человеческих жизней.

Ещё не так давно нам казалось, что события на Дубровке это предел человеческой жестокости, но уже через два года был Беслан, и мир заново содрогнулся от безграничности и бескрайности жажды крови террористов.

Однако существует ещё один пласт Ваххабизма в России, связанный даже не столько с Ваххабизмом, сколько с исламом вообще. Это та социальная роль, которую играет Ваххабизм в современном Российском обществе.

Во-первых, эта роль выражена в крайних, чаще всего негативных отношениях многих молодежных группировок к людям восточной внешности и не православного вероисповедания.

Таким образом, Ваххабизм просачивается в нашу повседневность. Но самое страшное не в этом. Самое страшное, что-то, что мы называем Ваххабизмом, на самом деле очень часто им и не является, но при этом сохраняет его звериный оскал. То есть существует масса обыкновенных бандитских группировок, которые просто прикрываются Ваххабизмом, а на самом деле далеки от какой-либо религии вообще.

Согласно официальной схеме с помощью идей радикального (или «чистого») Ислама с «пути истинного» оказались сбиты чеченцы, ингуши, аварцы, карачаевцы и представители других народов Юга России. Именно Ваххабизм стал знаменем террористических актов, направленных на отделение от Российского государства больших территорий.

Проникновение Ваххабизма на «постсоветское пространство» - это одно из множества плачевных следствий засилья атеистической идеологии в СССР.

Мусульманство во времена атеистических гонений понесло значительные утраты. Стойкость Ислама обусловлена особенностями его внутреннего устроения. В мусульманстве любой сведущий в вероучении человек может возглавить религиозную общину: нет Таинства посвящений духовенства, нет иерархических степеней, без которых не может существовать Православная Церковь, нет и иных христианских таинств, для совершения которых необходимы священник и храм. От атеистических гонений Ислам укрылся в потаенных общинах, скрылся в семьях, где роль вероучителей выполняло старшее поколение. Поэтому после обретения свободы совести не было необходимости возрождать Ислам, он просто вышел на поверхность. Так, в Центральной Азии стремительно (за 2-3 года) были восстановлены мечети, не только при действенной государственной поддержке, но главное - благодаря единодушному национальному порыву. Но все-таки мусульманские верующие в большей своей части утратили глубину знаний не только о тонкостях, но и об основах Ислама. Пришла в упадок мусульманская ученость. А когда в новых условиях возникла нужда в повышении образованности мусульманского духовенства, религиозные знания поначалу можно было получить только за границей. И в заполнении этой духовной пустоты саудовский Ваххабизм проявил особую активность. Восстанавливающимся мусульманским общинам не просто предлагалась, но чуть ли не навязывалась помощь финансами и литературой; с единственным, впрочем, условием, - чтобы получатели помнили, откуда эта помощь поступила. Молодых мусульман из СНГ радушно приглашали на учебу в аравийские духовные учебные заведения: там будущее исламское духовенство изучало не только Коран и арабский язык, но и Ваххабизм. Саудовские миссионеры-ваххабиты стали появляться на Северном Кавказе и в Центральной Азии, пытаясь подчинить своему влиянию местных мусульман. И во многих местах, где мусульмане недостаточно разбирались в тонкостях религии, ваххабитов приветствовали, как «братьев по вере».

Мусульмане Северного Кавказа первыми - на горьком опыте - поняли, какую опасность для исламской религии несет с собой Ваххабизм. Когда ваххабиты пытались уничтожить одно из главных мест суфийских паломничеств в Чечне, зиярат Хеди, - мусульмане вынуждены были противостать им с оружием в руках.

В 1996 году по инициативе муфтия Чечни А.Х. Кадырова в Грозном был созван Конгресс мусульман Северного Кавказа, призвавший объявить Ваххабизм вне закона и немедленно расформировать вооруженные группировки проваххабитского характера. Однако за «братьев-ваххабитов» вступились не только их местные ставленники Ш. Басаева, М. Удугова, С. Радуева и др., но и московские юристы, заявившие, что запретом тоталитарной секты ваххабитов нарушается принцип «свободы совести». Результат этой толерантности известен: ваххабиты сумели создать плацдармы на дагестанской земле, Дагестан подвергся агрессии ваххабитских банд. Так «терпимость» к религиозному экстремизму, вызванная религиозным невежеством, привела к разгулу бандитизма, войне, пролитию крови и мирных граждан и русских солдат, превращению чеченского народа в заложника преступного режима, к страданиям сотен тысяч людей. Эту проблему можно понять на небольшом примере ситуации сложившейся в Чечне и Дагестане.

С начала 1995 г. в Чечне обозначился конфликт между ваххабитами и суфистами, возникший на почве религиозных разногласий. В Чечне наибольшую остроту он приобрел, когда ваххабиты, следуя своему пониманию ислама, стали выступать за уничтожение главной святыни суфистов, зиярата Хеди (матери Шейха Кунта-Хаджи Кишиева, зачинателя кадырийского тариката на Северном Кавказе). Этот конфликт явился началом последующих столкновений традиционалистов и ваххабитов в Чечне. Важно отметить, что еще до войны в Чечне конфликт между ваххабитами и последователями тарикатов неоднократно фиксировался в Дагестане.

В Чечне при режиме Дудаева в противовес традиционно существующему суфизму постепенно складывается ранее неизвестное здесь религиозное движение, называемое Ваххабизмом. В его распространении в Чечне приняли участие ваххабиты, как из Дагестана, так и из арабских стран, появившиеся в Чечне в годы существования режима Д. Дудаева. Ревностными сторонниками Ваххабизма становились молодые чеченцы, которые получили образование в мусульманских странах. Со временем их деятельность приводила к конфликтам между ними и их родителями, придерживающимися традиционного ислама.

В 1996-1998 гг. между ваххабитами и традиционалистами в Дагестане и Чечне регулярно возникают конфликтные ситуации, сопровождавшиеся кровопролитием верующих. Органы власти и духовенство в Дагестане, Чечне и Ингушетии единодушно признавали ваххабитов религиозными экстремистами, ввергающими верующих в междоусобную борьбу. Указ Конгресса мусульман Северного Кавказа 1996 года нам на это прямо указывает: «объявить Ваххабизм вне закона и немедленно расформировать вооруженные группировки проваххабитского характера».

А так же заседание обновленной комиссии при президенте РФ по противодействию политическому экстремизму, которое состоялось 22 июля 1998 г. в здании администрации президента РФ с участием министра юстиции Крашенинникова, директора ФСБ Ковалева, министра внутренних дел Степашина, министра национальностей Сапиро и на котором было принято решение: в нем признавалось, что течение Ваххабизм не является экстремистским.

Таким образом, ваххабиты на Северном Кавказе постепенно превращались в фактор политической дестабилизации и угрозы существования конституционного строя не только в Чечне, Дагестане, но и на всем Северном Кавказе. Именно их деятельность спровоцировала очередную войну в Чечне. Активизировавшие свою религиозно-политическую деятельность на Северном Кавказе (в Дагестане, Чечне, Карачаево-Черкесии), ваххабиты выступили не только за решительные преобразования традиционного ислама, но и за установление новых социальных порядков, основанных на принципах шариата. Для реализации этой стратегии в Чечне и Дагестане им удалось навязать верующим жизнь по шариату.

В Дагестане, а затем в Чечне ваххабитами стали называть тех мусульман, которые подвергали критике традиционный для этих регионов суфийский ислам, считая его заблуждением, отходом от истинного божественного пути. Критика ваххабитов направлена против традиционалистов, в ней отрицается культ святых в исламе, посредничество между верующим и Богом. Ваххабиты выдвигали требования ликвидировать надмогильные сооружения, мавзолеи, воздвигнутые умершим духовным лидерам мусульман, прекратить исполнение суфийских ритуалов, в частности зикра. Они запрещали мусульманам просить заступничества у пророка Мухаммеда, утверждая, что он такой же человек, как все остальные мусульмане. Все суфийские ритуалы ваххабиты считают заблуждением (араб. бида), более того ширком (язычеством), а самих сторонников суфизма они не признают за мусульман, называя их мушрикинами (отступниками), против которых необходимо вести джихад.

Постепенно радикализм ваххабитов и неприятие его местными традиционалистами приводил не просто к идейным разногласиям, но к столкновениям между их сторонниками, часто завершавшимися кровопролитием. По мере укрепления позиций ваххабитов, активного вовлечения их в политический процесс, предъявляемые ими требования начинали носить все более экстремистский характер, что вызывало негативную реакцию со стороны традиционного духовенства, предпринявшего идейную и политическую борьбу со сторонниками чистого ислама.

Важнейшим фактором, резко политизировавшим и военизировавшим Ваххабизм, стала война в Чечне 1994-1996 гг., в которой принимали участие как дагестанские, так и чеченские ваххабиты. Ряд успешных операций, проведенных ваххабитами, и так называемая победа Чечни создали им ореол защитников мусульман, укрепили их религиозно-политические позиции среди верующих. Воспользовавшись благоприятной для них послевоенной политической ситуацией, ваххабиты и их лидеры навязывали народам Дагестана и Чечни новые стандарты социального и духовного поведения. Под их воздействием в Чечне, а затем и в кадарской зоне Дагестана вводится в действие шариат, на основе норм которого предпринимались попытки регулировать быт, образ жизни и мышление мусульман. Ваххабиты высказывали идеи создания кавказского халифата, установления исламского порядка, исламизации всего мира (подобные нереальные, более того провокационные для чеченского народа идеи, часто озвучивались в местных средствах информации).

Под воздействием ваххабитов в 1996 г. президент Чечни З. Яндарбиев отменяет светские законы, распускает суды и вводит Уголовный кодекс-шариат. Взамен светским судам повсеместно создаются суды шариатские, укомплектованные исключительно ваххабитами или их сторонниками, на практике широко используется шариатская форма наказания. Это казни и бичевание виновных.

Укрепление Ваххабизма в Дагестане проявилось в образовании исламского анклава в кадарской зоне в селениях Карамахи, Чабанмахи в 1998 г., где также отменяется действие федеральных законов и провозглашается шариат. В Дагестане образуется новая религиозная структура объединение ваххабитов Дагестана под названием Исламский Джамаат Дагестана, которое имело тесную связь с полевым командиром эмиром Хаттабом. Про него В. Бобровников и А. Ярлыкапов пишут, что он (Хаттаб) потомок кавказских махаджиров из Чечни, обосновавшихся в Иордании (по другим же сведениям в Саудовской Аравии)[32]. Эти пропагандистское данные, к тому же не соответствующее действительности, относятся к серии античеченских. Хаттаб не является потомком тех чеченцев, которые вынуждены были покинуть свою родину и обосноваться в странах мусульманского Востока. На самом деле он араб, бывший гражданин Саудовской Аравии, но не Иордании. По сообщениям средств массовой информации, Хаттаб имел тесные контакты с террористом Усамой бен Ладеном.

Исламский Джамаат Дагестана важнейшей своей целью объявлял свержение пророссийского дагестанского правительства и освобождение Дагестана от присутствия российских войск. Этому плану предшествовали ряд кровавых столкновений между сторонниками тарикатов и Ваххабизма, нападения ваххабитов на федеральные военные подразделения в Дагестане.

В связи с таким течением обстоятельств руководство Дагестана в начале 1998 г. от вербальных методов борьбы с ваххабитами перешло к физическому насилию. Правоохранительные органы разгромили ваххабитские центры в Махачкале, подвергли избиению и аресту молодых ваххабитов. В ответ разгромленные дагестанские ваххабиты совершают хиджру переселение во главе со своим лидером, зачинателем Ваххабизма в Дагестане Багаутдином Мухаммедом (Кебедовым), в Чечню. Багаутдин Кебедов принимал непосредственное участие в формировании ваххабитского центра в Гудермесе и организации шариатских судов в Чечне. Его активная религиозно-политическая деятельность временно была прервана в результате военного конфликта между ваххабитами и тарикатистами, происшедшего 14 июня 1998 г. в Гудермесе. Ваххабиты Кебедова были разгромлены боевиками полевого командира Сулимы Ямадаева.

Указом А. Масхадова Ваххабизм в Чечне был запрещен, объявлены персонами нон-грата Хаттаб, Багаутдин Кебедов, Гариб Шашани и эмир ваххабитов Урус-Мартана Абдурахман. Однако ваххабиты в Чечне не были полностью разгромлены из-за вмешательства В. Арсанова и Ш. Басаева, которые практически стали на их защиту. На президента Чечни А. Масхадова, муфтия мусульман Чечни А. Кадырова и на ряд чеченских чиновников, боровшихся с террористами, совершаются покушения, часто завершающиеся их гибелью. Когда на муфтия Кадырова было совершено четвертое по счету покушение, унесшее жизнь четверых его племянников, он по чеченскому телевидению заявил, что у него нет иных врагов, кроме ваххабитов.

Весной 1999г. в Чечне под руководством Ш. Басаева формируется антимасхадовская оппозиция, требовавшая исламизации государственного управления в Чечне, написания исламской Конституции и введения в Чечне полного шариатского правления. Оппозиция вынудила Масхадова издать указ о введении в Чечне полного шариатского правления, что и произошло 3 июня 1999 г. Согласно этому указу с 4 июня Чечня превращалась в Исламскую Республику со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как только А. Масхадов объявил Чечню Исламской республикой, Ш. Басаев поспешил заявить, что А. Масхадов не является более президентом. Парламент Чечни признал антиконституционным указ о введении в Чечне полного шариатского правления. В ответ на это Верховный Шариатский Суд Чечни своим решением отстранил спикера парламента Р. Алихаджиева от занимаемой должности.

Фактически А. Масхадов исламистами был отстранен от власти. Но когда он по телевидению непосредственно обратился к чеченскому народу и призвал его на площадь в центре Грозного, то десятки тысяч собравшихся чеченцев выразили ему доверие и потребовали, чтобы он начал решительную борьбу против ваххабитов. Однако А. Масхадов не сумел использовать настрой народа против исламистов и начать активную политическую и силовую борьбу по пресечению их экстремистской деятельности.

Так называемое полное шариатское правление в Чечне на деле оказалось полной дискредитацией шариата, самого президента Чечни и конституции, на которой зиждилась его власть. А. Масхадов ничего не смог противопоставить экстремистам, начавшим открытое наступление на законную власть и традиционный образ жизни чеченцев. Несмотря на введенное шариатское правление, ничего не делалось по пресечению деятельности преступных групп, похитителей людей, краж и грабежей, совершавшихся на территории Чечни, по элементарному улучшению условий жизни людей и обеспечению безопасности их существования.

Шариатские суды оправдывали преступников за взятки. Известны случаи, когда преступников, совершивших изнасилование женщин и убийство людей, осуждали на условные сроки, мотивируя тем, что преступники мусульмане, а пострадавшие иноверцы. Подобная справедливость формировала в чеченском народе резко негативное отношение к сторонникам чистого ислама, коими считают себя ваххабиты, укрепляла в общественном мнении точку зрения, что осуществляется намеренный подрыв основ Ислама.

Планы мусульманских экстремистов и их зарубежных и московских покровителей оказались на редкость антинародными и предательски преступными. Почти через два месяца после введения в Чечне полного шариатского правления, 2 августа 1999 г., с территории Чечни в горный Дагестан (Ботлихский и Цумадинский районы) вошли боевые группы Хаттаба, Ш. Басаева, Багаутдина Кебедова, Магомеда Тагаева. Дагестанская исламская оппозиция объявила о создании Исламской Республики Дагестан, избрании верховного органа Исламская Шура Дагестана, формировании правительства во главе с Сираждином Рамазановым, родным братом Ахмадкади Ахтаева. Сам Сираждин Рамазанов говорил, что он и его сторонники в течение десяти лет готовили захват власти в Дагестане и начатое им освобождение горного Дагестана есть джихад, направленный на освобождение всего Дагестана, а затем и Северного Кавказа от власти куфра (т.е. неверующих или отошедших от норм ислама).

В деятельности современных ваххабитов, присутствует экстремизм. Как правило, именно ваххабиты становятся организаторами и исполнителями терактов. Именно они выступают с сепаратистскими и радикал-исламистскими лозунгами. Они создали «отдельную исламскую территорию» в Дагестане в 1998-1999гг. (Кадарская зона). Они стали движущей силой басаевского рейда на Дагестан летом 1999г. Однако было бы верхом неграмотности связывать возникновение того же чеченского сепаратизма исключительно с Ваххабизмом.

Напомним, что Джохар Дудаев, “отец-основатель” «независимой Ичкерии», никак не ассоциировал себя с Ваххабизмом. Напротив он принадлежал к «традиционному» суфийскому ордену (тарикату) Кадирийа. К этому же тарикату принадлежал и известный оппонент ваххабитов Ахмад Кадыров, что не помешало ему в 1995 г. объявить джихад России. Суфийские религиозные авторитеты (т.е. «традиционалисты») немало сделали для утверждения сепаратистских, исламистских и антироссийских настроений в Чечне. Не был связан с ваххабитами и Аслан Масхадов. Напротив он вел с ними вооруженную борьбу. Что же касается Шамиля Басаева, то его «Ваххабизм» проявился только в середине 90-х.

Известны случаи, когда сторонники Ваххабизма («салафийи») выступали за лояльность Российскому государству. Эта позиция является основополагающей для такого видного ваххабитского идеолога как Ангута Омаров (Аюб Астраханский), приверженцы которого проживают в Нижнем Поволжье. Конфликтность на Кавказе и на Юге России в целом далеко не всегда предопределена религиозным фактором. Отождествлять Ваххабизм и экстремизм, Ваххабизм и терроризм не стоит.

Но все эти доводы ничтожны перед лицом напугавших всех терактов, они не доходят до сознания уставших от напряженной духовной войны Россиян.

Принимая во внимания популярность эгалитаристских настроений на Кавказе нетрудно прогнозировать рост исламского радикализма, включая и Ваххабизм. Проблема не в том, чтобы мириться и «любиться» с ваххабитами. Очевидно другое. Без нормального диалога с умеренными и вменяемыми сторонниками «обновленческого ислама», а также без внутриисламского диалога на Кавказе проблема религиозного экстремизма нескоро исчезнет из российской повестки дня.

Ну и, конечно же, Ваххабизм в России это, прежде всего наркотики. Наркотики, запрещенные в Ваххабизме, да и во всем исламе, они рекой текут через нашу границу, попадают в руки российской молодежи, гипнотизируют её и делают послушным орудием в руках любого человека, а самое главное, стремительно сокращается исконно русское население, здоровое население, способное к воспроизведению здорового потомства.

Применительно к России Ваххабизм не столько религиозное, сколько политическое течение. Основная задача апологетов Ваххабизма - отделение от России республик Северного Кавказа, нагнетание конфронтации мусульманской общины с другими конфессиями, прежде всего с Русской Православной Церковью. О методах их действий в одном из недавних официальных документов руководства Ставропольского края говорится: «Ваххабиты зачастую реализуют свои религиозные догматы вооруженным путем. Они формируют незаконные вооруженные формирования, устанавливают контакты с зарубежными исламскими террористическими организациями. Для получения необходимых финансовых средств они активно проводят совместно с ними торговлю оружием, наркотиками, способствуют незаконному перемещению капиталов и уклонению от уплаты налогов, осуществляют многие другие противоправные действия».

Разумеется, мусульманские радикалы стремятся реализовать свои интересы, прежде всего на Северном Кавказе. Однако ваххабистское влияние проявляется и в Татарстане, Башкартостане, в некоторых районах Поволжья. Есть факты, когда иностранные граждане под видом миссионерской деятельности занимаются сбором экономической информации, распространением идей Ваххабизма, вербовкой молодых людей для участия в боевых действиях, как на территории стран СНГ, так и за рубежом. Эксперты отмечают, что в ближайшей перспективе следует ожидать сохранения тенденции к возрастанию роли исламского радикализма и экстремизма. При этом будет продолжаться дальнейшая политизация ислама, увеличивается количество экстремистских настроенных группировок.

Отдельные регионы принимают меры по ограничению влияния Ваххабизма. Первыми приняли законодательные акты, запрещающие деятельность религиозных экстремистов республики Дагестан и Ингушетия. Влияние Ваххабизма нельзя принижать, но было бы неверно и преувеличивать степень его распространенности и опасности. Вольно или невольно ажиотаж вокруг Ваххабизма и его негативных последствий для населения целых регионов порой создают отдельные журналисты. Чтобы не быть голословным, сошлюсь на Волгоградскую область и приведу несколько выдержек из публикаций журналистов московских СМИ. В своих статьях они запугивали население исламским терроризмом, экстремизмом и наличием тысяч ваххабитов - боевиков, готовых к боевым действиям и т. д. Все материалы написаны по одному стандарту, в ряде публикаций говорится, что, по сведениям спецслужб, в области насчитывается от 2000 до 7000 ваххабитов, боевиков. В публикациях о ваххабитах перечислены все населенные пункты, в которых действительно зарегистрированы религиозные организации мусульман, состоящих из татарского и казахского населения. В одной из последних публикаций «С чего начинается Косово?»[35] повторяются те же домыслы: «По оценкам спецслужб более 7 тысяч человек в Волгоградской области открыто исповедуют Ваххабизм. Их штаб-квартира усиленно работает в Старой Сарепте (музей-заповедник в Волгограде)». Журналистом делается категорический вывод: «По единодушному мнению целого ряда виднейших российских ученых и политологов, без немедленного вмешательства в религиозную, политическую и этническую ситуацию, сложившуюся в Волгоградской области... повторение югославской трагедии неизбежно...». Все публикации неоднократно проверялись областной и районными прокуратурами, факты не подтвердились. Мусульманские организации области были вынуждены принять «Обращение к органам власти, жителям области, средствам массовой информации, правоохранительным органам», в котором, в частности, сказано: «Мы, мусульмане Волгоградской области, ответственно заявляем, что информация в прессе о якобы наличии в нашей области Ваххабизма, недостоверна и не соответствует действительности. Ни одна мусульманская община в нашей области не разделяет идей Ваххабизма и не приемлет его в качестве религиозного догмата и веры»

Деятельность религиозных организаций носит, прежде всего, духовный характер и тесно связана с общечеловеческой культурой. Церковь и культура должны идти рука об руку в духовном возрождении России. Мы знаем, что отдельные проблемы Церкви государство вынуждено решать за счет культуры, имеется в виду, прежде всего передачу храмов и икон, которые якобы без должного музейного хранения или эксплуатации портятся. Но чем больше разрушается культура, тем, казалось бы, должны быть прочнее позиции церкви. Однако это спорная позиция. В их деятельности должны быть и взаимные уступки, и сотрудничество, и разумный баланс в решении спорных вопросов.

В религиозной среде, особенно православной и мусульманской, широко распространено мнение, что государство отстранилось от материальной помощи, не поддерживает конфессии, их деятельность по восстановлению культовых зданий и по возрождению духовности в стране. Немало сделано на этот счет и официальных заявлений религиозных авторитетов. Действительно, помощь из федерального бюджета относительно невелика. Но существует льготная налоговая и таможенная политика по отношению к религиозным организациям, как на федеральном, так и на региональном уровнях, выделяются значительные квоты на различные виды сырьевых ресурсов, продуктов питания, получения гуманитарной помощи и т. п.

В отношении ислама Российские политики, в конце концов, стали придерживаться ряда определенных принципов:

*уважительное отношение к исламу, как внутрироссийскому, так и мировому

*дифференцированный подход по отношению к различным течениям в мировом исламе.

*решительное противодействие исламскому экстремизму, прежде всего Ваххабизму.

*отличие подлинного ислама от разного рода экстремистских сект, за которыми стоит не исламский фактор, а интересы либо антизападных, либо антироссийских, либо чисто космополитических сил, в том числе и транснациональных корпораций.

*предотвращение блокирования исламского экстремизма с агрессивным национализмом и сепаратизмом.

*блокирование стремления исламского экстремизма использовать чеченский фактор против России.

*недопущение отождествления исламского фактора с исламским экстремизмом и скатывания на позицию противостояния исламу «по всему фронту».

Впрочем, эти принципы малоэффективны, так как когда речь идет о жестоких терактах, в которых гибнут люди, то кто это сделал, исламисты, ваххабиты или просто разбойники никого не интересует, по крайней мере, точно не интересует обычных граждан. Эти принципы отчасти обеспечивают внутреннюю стабильность в отношениях между россиянами и приезжими из южных стран, но они не могут гарантировать безопасность российских граждан, как и не могут предотвратить очередных терактов, и не могут предотвратить того скрытого терроризма, который процветает в школах, детских садах, дворах и т.д. Не могут они помешать распространению ваххабитской идеологии, и в этом их бесполезность.

Однако, несмотря на все эти политические принципы, изложенные нами в предыдущем разделе, Ваххабизм продолжает свою деятельность, которая вызывает напряженность у двух основных религиозных групп современной России, которых это касается непосредственно. При чем одна из них - официальный ислам, который по сути отличается от Ваххабизма только официальными заявлениями, хотя и позиционирует себя иначе, но Коран читают один и те и другие, а в Коране всё подробно изложено. Сегодня они традиционалы, а завтра - ваххабиты. Естественно боится за свою репутацию и судьбу в России и в Москве, а другая группа - Русская Православная Церковь - по многовековой традиции охраняет от мусульманской агрессии верных чад Русской Православной Церкви.

Прежде чем говорить об отношении к Ваххабизму православной церкви скажем несколько слов об отношении «официального ислама».

Верховный муфтий Талгат Таджуддин: «В России продолжается распространяться влияние Ваххабизма… С ваххабитами мы объединяться не можем, пока они не принесут покаяние за кровь и слезы на Северном Кавказе, пока не прекратят вести работу по дестабилизации жизни мусульманских общин нашей страны, деятельности, на подрыв основ мира и стабильности во взаимоотношениях народов и традиционных конфессий России.

Муфтий Фарид Салман Хайдаров: «Осуждаю распространение в России сепаратистской ваххабитской идеологии… Саудовцы предлагали мне сотрудничество и обещали золотые горы, тем более что я знал арабский, был духовным лицом и знал специфику российского ислама».

Как мы видим «официальный ислам» всячески демонстрирует, что он отличается от Ваххабизма и выносит официальную резкую критику терроризму и исламскому радикализму.

Это обусловлено несколькими факторами. Во-первых, как-то неприлично как минимум «хулиганить» в стране, которая является очень условной, но всё-таки родиной, во-вторых, для ваххабитов они даже более неверные, чем христиане или иудеи, поэтому борьба с Ваххабизмом для них в каком-то смысле вопрос самообороны.

Однако есть некоторые политики из рядов мусульман, которые предполагаю, что тот же совет муфтиев России, который официально отрекается от деяний терроризма, на самом деле тайно оказывает пособничество Ваххабизму.

Совет муфтиев России пока продолжает практику пособничества или, по крайней мере, непротивления Ваххабизму и религиозному экстремизму. А входящие в него организации по-прежнему захватывают мечети. К примеру, семь лет назад при пособничестве Духовного управления мусульман азиатской части России была захвачена мечеть в городе Красноуфимске Свердловской области. В феврале 2002 года Духовное управление мусульман Татарстана при поддержке властей захватило мечеть «Булгар» в Казани, в которой находилась резиденция Регионального духовного управления мусульман Татарстана.

Если Совет муфтиев не только на словах заботится о мире и стабильности в стране, то почему бы ему не прекратить подобные экстремистские действия.

Отношение же к Ваххабизму Русской православной церкви сформировано веками борьбы с исламом и его экспансией на русских землях, а так же борьбой за чистоту православия, за сохранение веры предков. Однако именно в России накоплен и положительный опыт взаимоотношения с Исламом.

Важно отметить, что в отличие от стран Запада, ислам в России не пришлый, а автохтонный. Его издавна - задолго до принятия христианства - исповедовали многие народы, и поныне населяющие Россию. С каких именно пор - тут, кажется, нет единого мнения. Вскоре после празднования 1000-летия принятия христианства Русью, мусульмане нашей страны отметили 1100-летие принятия ислама. Но затем дату отодвинули еще дальше, и сейчас мусульмане России полагают, что ему уже 1400 лет, если отсчитывать от взятия Дербента арабами в VII веке.

В результате монгольского нашествия территория ислама расширилась, Золотая Орда приняла ислам. После ее падения православие медленно начало отвоевывать у ислама его земли. Бассейн Волги, издавна заселенный мусульманами, русифицировался: земли раздавались русским помещикам, которые переводили туда население из коренных русских областей.

До середины XVIII в. официальная политика царского правительства состояла в обращении мусульман в православие. После этого появились другие осложняющие факторы. Долгое время шли так называемые Кавказские войны, никак не улучшившие отношения с мусульманами - тогда до миллиона мусульман эмигрировали в Оттоманскую империю, их потомки до сих пор живут в странах бывшей Оттоманской империи и вряд ли испытывают симпатии к России.

Положение ислама в России освещено достаточно подробно и глубоко - тут мы должны отдать должное отечественным исламоведам. Благодаря их трудам мы лучше информированы о положении дел в российском исламе, чем о положении российского православия.

Мнение о нас мусульман иногда, так сказать, «недоучитывается», что особенно ярко проявилось во время войны в Афганистане. Недоучитывается и сейчас: позиция России в событиях на Балканах, война в Чечне, воспринимается мусульманами России неоднозначно. Торжественные заявления наших руководителей и даже представителей Официального ислама типа «война на Кавказе не имеет религиозного характера» немногого стоят. Как говорят на Востоке, «чтобы хлопнуть в ладоши, их должно быть две», и если другая сторона считает войну религиозной, то разубедить ее невозможно, как невозможно отрицать, что «мусульманский интернационал» участвует в военных действиях в Чечне.

Российские востоковеды различают разные виды ислама: радикальный ислам саудовского происхождения (Ваххабизм), иранский ислам, «социалистический ислам» (его выражала партия Баас), турецкий или просветительский ислам.

В России представлены все эти разновидности, но, кажется, наиболее влиятелен и перспективен последний. Это объясняется тем, что большинство мусульман России - тюрки, и для них логична ориентация на Турцию, которая считается наиболее последовательным выразителем просвещенного ислама

Однако, неизвестно, как повернутся дела в самой Турции: там есть свои фундаменталисты, которых пока не допускают к власти военные, но и подавить их они не могут. Тем не менее «турецкая модель», похоже, пользуется наибольшими симпатиями мусульман России.

И все же в целом мусульман России отличает благоразумие и взвешенность при решении религиозных вопросов. Они не считают Россию источником зла для мусульманства, достаточно умеренны, и одно время говорили даже о своей принадлежности к евроисламу, т.е. к такому исламу, который признает нормы международного права, достоинство личности, права человека и т.д.

В то же время надо признать, что некоторые заявления мусульманских деятелей вызывают беспокойство, в частности рассуждения о неотвратимости превращения России в исламское государство.

Исламский фундаментализм все-таки обозначился и в России, хотя и слабо. Многие говорят о создании государства Туран, которое объединило бы все тюркоязычные народы от Средиземного моря до Тихого океана, а это означает расчленение России. Говорят о «Волжском разломе», по которому может «переломиться» Россия. Как и на Западе, существует демографический фактор: идет депопуляция России, но при этом относительный удельный вес мусульман все время увеличивается.

Есть в России и ваххабиты, хотя этим словом явно злоупотребляют и просто пугают: всякое выражение недовольства мусульман, а для него часто есть основания, непременно выдают за фундаментализм, за Ваххабизм, за попытку отделиться от России и т.д.

Между тем сепаратизм в России строго локализован, и имеет какую-то поддержку только в Чечне. Мусульмане и их духовные лидеры в других регионах России отнюдь не жаждут установить у себя тот порядок, который осуществлялся в «независимой Ичкерии». Даже ближайшие соседи и родственники чеченцев, те же вайнахи, ингуши, не поспешили последовать их примеру. Так что едва ли есть основания говорить об «эффекте домино». К тому же мусульмане России явно расколоты. Если до начала перемен в стране существовало всего два духовных управления мусульман (ДУМ), то сейчас их около сорока, и они никак не могут договориться друг с другом. Время от времени говорят о намечающейся консолидации, но затем все опять идет вспять.

Православная церковь считает, что нет никаких оснований разжигать в стране исламофобию, но в тоже время невозможно обойти вниманием реальные проявления религиозного фанатизма, который у нас присущ не одним мусульманам. Огульное обругивание ислама никак не способствует решению этой проблемы.

Русская православная церковь считает, что столь широкое распространение Ваххабизма в нашей стране в первую очередь является следствием противостояния мусульманских центров, которые в пылу междоусобной борьбы упустили из вида столь опасного для них всех внешнего врага. Вне всякого сомнения, пострадал и авторитет российского ислама в целом: большинство граждан нашей страны попросту не отличают Гайнутдина от Таджуддина, а немногие разбирающиеся в этом вопросе специалисты удивляются тому, что, по иронии судьбы, Талгата Таджуддина «отлучил от ислама» человек, бывший некогда его ближайшим учеником и сподвижником.

Вопреки сложившемуся среди части православных христиан и правоверных мусульман мнению, Русская православная церковь отнюдь не заинтересована в постоянных конфликтах внутри исламского сообщества России. Пережив за свою историю немало тяжелых расколов, Церковь может только сочувствовать традиционно дружественной ей мусульманской общине, переживающей сходные нестроения. И сейчас для Церкви особенно важно видеть исламское сообщество единым и сильным, поскольку только в таком виде оно способно вести полноценный межрелигиозный диалог и эффективно бороться с ваххабитскими группами, куда более опасными, чем имеющие христианские корни тоталитарные секты. Хотелось бы надеяться, что новый период в истории российского ислама не ухудшит христианско-мусульманских связей и не приблизит столь ожидаемое многими политологами «столкновение цивилизаций».

Заключение

Итак, если подводить итоги нашего исследования, то необходимо сказать следующее.

Ваххабизм прошел не очень большую, но очень кровавую историю, проделал огромную экстремистскую работу во всех регионах мира. Он добился своей цели - о нем узнал весь мир, но критика «чистого Ислама» превосходит всё ещё количество последователей этого ислама, и это не может не радовать не только православных христиан, но и всё просвещенное человечество.

Конечно, Ваххабизм изрядно эволюционировал, и возможно сегодняшних экстремистов, совершающих кровавые теракты на территории России можно назвать уже как-нибудь иначе, но всё же ваххабит это уже как-то привычнее и понятнее.

Сейчас нам пытаются многие политики, и даже религиозные деятели навязать мысль, что Ваххабизм и ислам - вещи разные. Но это не так. И многие ученые умы Русской православной церкви это подтверждают во всеуслышание. Так, например, один известны, публицист и политолог в своей статье в газете «Известия», сказал: «Может быть, терроризм - это следствие искаженного понимания Корана. Но ведь именно Корана, а не книги о Винни-Пухе. И у истоков этого искажения стоят ученейшие исламские мужи (улемы), а не безграмотные арабские скинхеды. Исламский мир роднят с миром террора не плохие ученики, а отменные и популярные учителя!.. При таких масштабах террористическая проповедь - это болезнь уже всего исламского сообщества... И еще одна причина ответственности всего мусульманского мира за своих подонков в том, что изряднейшая часть мусульманского мира считает террористов не подонками, а героями... Мир ислама ответствен за исламский терроризм хотя бы тем, что отказывается увидеть эту свою ответственность...»