Психология наркотической зависимости и созависимости

При этом наибольшему давлению подвергаются именно младшие дети, поскольку они воспринимаются как наименее надежные члены семьи.

Помимо внешних границ, менее проницательными становятся так же внутренние границы семьи. Опасаясь за младших детей, родители всячески стараются скрыть от них факт наркотизации старшего ребенка. Младшие дети чувствуют, что в семье что-то происходит, они ощущают нарастание напряженности, тревожности, страха; они становятся очевидцами или участниками проявления семейных проблем и т.п. Не зная настоящих причин, нередко дети связывают их с собой. В семье нарушается процесс циркуляции информации о чувствах, эмоциях и состоянии членов семьи. Дети начинают бояться открыто говорить о своих переживаниях и проблемах, замыкаются, становятся труднодоступными для взаимодействия. У детей живущих в атмосфере полуправды, двойных стандартов, сокрытия информации не развиваются навыки распознавания искренности, опасности, не формируются навыки открытого общения и понимания людей.

Внутрисемейные отношения становятся не просто «свернутыми», «частичными», они становятся лживыми. Младшие дети в семьях наркоманов неизбежно должны присоединиться к «общесемейной лжи». Родители объясняют детям, что можно говорить о семье , а что нет, поэтому дети всячески стараются скрыть правду о своей семье. В этом случае они неизбежно должны лгать. Необходимость адаптироваться к отношениям, где часть информации постоянно скрывается, приводит к тому, что секретность, увертки, манипуляции, обман становятся обычными формами взаимодействия. При этом каждый участник такого общения на том или ином уровне осознания понимает, что реальность существенно отличается от того, что преподносится. Необходимость игнорировать реальность и жить в мире искаженных отношений может подкрепляться угрозой наказания со стороны родителей. Такая атмосфера создает благоприятные условия для систематического возникновения ситуаций «двойного зажима». В результате дети становятся подозрительными, тревожными, склонными «цепенеть» в неопределенных ситуациях, либо наоборот злобными и агрессивными. Открытые коммуникации перестают существовать. Взаимодействие становится способом избегания близости. В семьях наркоманов дети постоянно сталкиваются с несоответствием между тем, что реально происходит вокруг и, тем, что ему говорят родители. При этом нередко возникают ситуации, когда поведение, соответствующее тому, что говорят поощряется, а поведение соответствующее собственным чувствам, реакциям и мыслям наоборот, наказывается. Стремления чувствовать себя в безопасности приводит к нарастанию недоверия к своим чувствам, к тому, что сам ребенок видит и слышит.

Попытки родителей бороться с наркоманией старшего ребенка приводят к резкому увеличению внутрисемейных конфликтов между родителями, а также между родителями и детьми. Как правило такие конфликты не имеют конструктивного завершения. Постоянные провокации, споры, перебранки, агрессия и жалобы родителей друг на друга, манипуляции приводят к тому, что дети усваивают подобный стиль взаимоотношений. В сочетании с закрытостью, подозрительностью и неразвитой способностью к пониманию эмоциональных состояний других людей, такой тип взаимоотношений формирует чрезвычайно проблемный стиль социального поведения.

Существенное влияние на формирование личности младшего ребенка в наркоманской семье оказывает постоянное ожидание неприятностей. По мере того, как родители концентрируют свое внимание и активность на больном ребенке, тревожность и страх будущего у младшего ребенка могут еще более усиливаться. Младшие дети чувствуют себя забытыми и не нужными. Привыкнув скрывать свои чувства и боясь быть отторгнутым, дети, как правило не рассказывают о своих переживаниях, однако в рисунках (методика «Рисунок семьи) их тревожность проявляется особенно ярко.

При этом родители, как бы оправдывая свое невнимание к нуждам младшего ребенка могут твердить что-нибудь типа: "маленькие дети - маленькие проблемы", "он еще ничего не понимает" или наоборот: "он у нас уже большой". Глубинные переживания детей остаются как правило не замеченными, однако, отсутствие внимания со стороны родителей формирует у них низкую самооценку. Недостаток доброжелательной и искренней заинтересованности в жизни и делах ребенка, постоянное неудовлетворение его физических и эмоциональных потребностей, послания с двойным смыслом, оскорбления, чувство вины и стыд за свою семью - все это формирует у ребенка низкую самооценку, тревожность и неуверенность.

В целом можно сказать, что стиль родительско-детских отношений существующий в семье формируется отношения братьев и сестер к наркоману. Чем выше невротизация у родителей, тем выше она и у других членов семьи наркомана и тем труднее будет проходить реабилитация наркозависимого подростка и членов его семьи.

С конца 70-х годов для описания психического состояния, развивающегося у членов семьи химически зависимого человека (наркомания, токсикомания, алкоголизм и другие) широко используется термин «созависимость». Это понятие используется как для описания психического состояния отдельных членов семьи, так и для характеристики внутрисемейных отношений в целом [36]; [124].

По мнению М. Битти, созависимость - это «эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил, которые препятствовали открытому выражению чувств, а также открытому обсуждению личностных и межличностных проблем» [22].

Как считает А.В. Терентьева, созависимость - «психологическая зависимость, подчинение своего Я, своих чувств, ожиданий, убеждений и восприятия реальности состоянию человека, имеющего химическую зависимость» [122].

Э. Смит говорит о том, что «взаимозависимость (созависимость) - это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к действительности. Это закрепившаяся реакция на стресс, который в течение времени становится скорее образом жизни, чем способом выживания» [114]. Даже когда источник стресса прекращает свое влияние, созависимый человек продолжает действовать в окружающей его среде так же, как если бы угроза угнетения продолжала существовать. В связи с этим отметим, что именно сохранение форм и особенностей поведения, характерных для созависимых, являются основной причиной срывов у наркоманов и прекращения ремиссии.

Еще один очень важный момент, имеющий отношения к прояснению феномена созависимости и его определению заключается в опоре на слово «зависимость». Имеется в виду следующее. Наркозависимый зависит от наркомана непосредственно. Созависимый зависит от наркомана опосредовано. Наркозависимый хочет чтобы наркотик был. Созависимый хочет чтобы сохранились по сути, воспроизводились по сути те отношения, которые установились у него с наркозависимым. В некотором смысле он хочет той модификации своих реакций, поведения и сознания, которая была осуществлена в контакте с наркозависимым. Таким образом, мы полагаем, что созависимость -- целостная модификация поведения и сознания, обусловленная присутствием в контексте с индивидом наркозависимого субъекта. Т.е. созависимый заинтересован в воспроизводстве тех отношений которые сложились. Для описания отношения созависимого к наркомании В.А.Петровский предлагает использовать взаимодополняющие понятия «объективно» и «субъективно». Созависимый объективно не заинтересован в том, чтобы наркозависимый порвал с наркотиками. И напротив, субъективно созависимость крайне незаинтересован в сохранении наркотической зависимости. Нужно отметить, что что смысловой континуум пары «объектино-субъективно» не тождественен континууму «сознательно-бессознательно». Созависимый даже подсознательно может быть заинтересован в выздораливании наркозависимого, но при этом быть не заинтересованным объективно, поскольку в этом случае созависимый будет вынужден менять свое поведение. Таким образом, созависимый может и сознательно, и неосознанно желать, «всем сердцем хотеть» того чтобы наркозависимый выздоровел, но быть в этом объективно не заинтересованным. В сознании созависимого может не быть заинтересованности в наркомании своего близкого, но сторонний наблюдатель может заметить отсутствие заинтересованности в выздоровлении наркомана, так как выздоровление будет означать необходимость изменения поведения, поиска новых форм взаимодействия с бывшим наркоманом. Объективная независимость созависимого обнаруживается в виде тревоги, неуюта, дискомфорта и растеренности тогда, когда наркоман начинает меняться и отходить от наркотиков. Основанием для выделения объективной - субъективной заинтересованности - незаинтересованности как особой типологии позиций созависимого по отношению к зависимому является тенденция созависимого к воспроизводству модификации поведения и сознания сложившейся в общении с зависимым. Таким образом мы можем различать объективную и субъективную потребность к изменению или неизменности ситуации у созависимости. Объектиное - субъективное, зависисмость - независимость и тенденция к изменению или неизменности характера отношений выступают как оси, в координатах которых может быть описана позиция созависимого по отношению к наркозависимому.

Возвращаясь к зависимости созависимого от тех модификаций его поведения, которая сложилась в контакте с наркозависимым, отметим что речь идет именно о тех модификациях, которые обусловлены наркозависимостью, не целостностью личности наркомана, а проявлениями его наркозависимости. Таким образом наркозависимость индивида, употребляющего наркотики выступает как фактор модификации сознания и поведения индивида, зависимость которого от такого рода модификации и делают его созависимым. Таким образом созависимость -- это модификация естественных реакций членов социальной общности обусловленная присутствием наркозависимого индивида, либо актуализацией его образа в их сознании. Это и есть феномен отраженной субъективности наркозависимого в психике близких ему людей. До момента обнаружения наркомании у ребенка семья жила одним образом, после обнаружения факта наркотизации в присутствии наркозависимого семья проявляется иным образом в этом выражается модификация поведения членов семьи фактом присутствия наркомана сначала с наружи, а затем «внутри головы» членов семьи. Образно говоря, созависимость выражается в том, что человек начинает смотреть на мир «сквозь факт» присутствия в его жизни зависимого индивида.

Анализируя феномен созависимости, В.А.Петровский указывает одну из характеристик этого явления, которая по-нашему мнению может быть количественно измерена. Речь идет о сопротивляемости изменениям. Мы полагаем, что динамика сопротивляемости изменениям может выступать как надежный показатель эффективности терапии созависимости.

В связи с выше сказанным, можно выделить некоторые существенные параметры феномена созависимости:

* при созависимости нарушается возможность открытого выражения чувств и обсуждения личностных и межличностных проблем;

* на поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм реагирования. При этом происходит выхолащивание и обеднение эмоциональной сферы личности;

* созависимость - это реактивный процесс, смысл и цель которого заключается в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.

Созависимость -- это зависимость близких наркомана от тех изменений, которые происходят в их состоянии и поведении и как только в их сознании актуализируется образ наркомана.

На основании разработанной нами теоретической модели и клинических наблюдений мы можем предположить, что созависимость есть зависимость от поведения реализующего и соответствующего СРРН.

Анализ структуры СРРН показывает, что основными его составляющими являются проявления Детского эго-состояния (Д), тогда как на социальном уровне преобладающими являются проявления Контролирующего Родителя (КР) и Опекающего Родителя (ОР). Для осуществления транзактной интерпретации созависимости нами было проведено специальное исследование.

Родителям предлагалось составить эгограммы на себя и на детей, а наркоманам на себя и на родителей. Предварительно участники эксперимента были ознакомлены с основными понятиями транзактного анализа, необходимыми для анализа эго-состояний и построения эгограмм. Далее нами были построены обобщенные схемы представленности эго-состояний, как у родителей, так и у наркоманов. В результате нами были получены четыре вида эгограмм:

представление родителей о себе;

представление родителей о детях;

представление детей о себе;

представление детей о родителях.

Кроме того, мы предложили экспертам (психологам, имеющим опыт работы с наркоманами и членами их семей) построить обобщенные эгограммы на родителей и наркоманов. Были получены следующие обобщенные эгограммы:

Таблица 1. Представление родителей о себе

Таблица 2. Представление родителей о детях



Таблица 3. Представление детей о себе

Таблица 4. Представление детей о родителях

Таблица 5. Представление психохологов о родителях

Таблица 6. Представление психологов о детях



Анализ полученных эго-грамм позволил сформулировать следующие выводы.

Представления родителей о себе и детей о родителях практически совпадают. Это может говорить о том, что и родители и дети примерно одинаково оценивают ситуации и реакции родителей на какие либо события. Можно сказать, что дети воспринимают родителей так, как родители себя предъявляют и однако родители оценивают свои поступки скорее с негативной стороны, понимая, что далеко не всё из того что они делают может привести к положительному результату. Довольно быстро такое понимание приходило к родителям во время тренинговых занятий по трансактному анализу (ТА), когда фразы, предъявляемые ими как позитивные, то есть способствующие развитию дальнейшего общения, на самом деле содержали негативную интерпретацию, то есть, разрушали процесс общения или привносили конфликтный оттенок.

Родители полагают, что хорошо понимают ситуацию: Взрослый на эго-граммах родителей. Дети видят в родителях преобладание ОР (опека над подростком лишает его самостоятельности и ответственности за принятие решений (в частности за свою болезнь - наркоманию)).

Становится очевидным, что преобладание эго-состояния КР и ОР приводит к формированию либо доминантных, либо симбиотических отношений с ребёнком со стороны родителей. Доминантное отношение характеризуется строгим, директивным контролем. При этом родители чрезмерно наказывают и чрезмерно критикуют ребёнка [17]. Однако такое поведение не всегда приводит к конфликтам. Реакция подростка зависит от того, принимает ли он (она) такое поведение родителей [17] (актуализируется АД подростка) или "отвергает родительский авторитет" (актуализация эго-состояний БД и Родителя у подростка).

Симбиотический тип родительского отношения характеризуется стремлением родителя установить с ребёнком тесный эмоциональный контакт, принимать участие во всех, даже незначительных, событиях в его жизни. Потребность родителя (чаще матерей) в эмоциональной симбиотической привязанности может приводить к излишней опеке.

Понятно, что при этом фрустрируется такая важная для развития личности подростка потребность как потребность в самостоятельности и проявлении инициативы.

Из сравнения эго-грамм родителей, построенных экспертами (таблица 5) и родителями наркоманов (таблица 1) видно, что доминирующим эго-состоянием является КР, большое место занимает ОР. Это наглядно объективирует позиции родителей по отношению к детям. Другими словами, родителям характерны следующие черты: предвзятость, нетерпимость к чужому мнению, консерватизм, жёсткие нормы поведения, высокие требования к другим, высокая избирательность информации, игнорирование своих чувств и чувств другого, защита, поддержка, одобрение.

В большинстве случаев Родительское эго-состояние проявляется как гиперопека и гиперконтроль, что составляет негативную часть позиции Родителя. На схеме она показана штриховкой.

В связи с этим одной из главных задач родительских психотерапевтических групп является уменьшение проявлений эго-состояний КР и ОР и, в первую очередь, их негативной части. Другими словами необходимо «избавить матерей от опекающей и контролирующей позиции в отношениях с ребёнком» [13].

С точки зрения экспертов у родителей наркоманов значительно выражены Бунтующее Дитя и Адоптивное Дитя (таблица 5). Бунтующий Ребёнок родителей - это состояние бунта, протеста, в первую очередь, против наркомании их ребенка. Представленность БД увеличивается в основном в период «открытой наркотизации». Часто в таких семьях дети считают родителей (матерей) виновными во всех своих проблемах. При этом большинство родителей признаёт эти обвинения (на эгограмме это включено в АД). Интересным образом сочетаются БД и АД. С одной стороны, родители протестуют, отрицают факт наркомании, с другой, они приспосабливаются к нему: вся их дальнейшая жизнь зависит с наркомании ребёнка, они чувствуют вину, их охватывает стыд перед окружающими, страх за себя (они обычно говорят: «Обо мне будут думать, что я никчёмная мать, не сумела должным образом воспитать ребёнка»).

Что касается эго-состояния Взрослый родителей, по мнению экспертов, оно резко уменьшается (Таблица 5). По мнению экспертов родители не способны адекватно оценивать ситуацию и принимать обдуманные решение. Это было отмечено и детьми (примерно в 40% случаев). (Таблица 4).

Отметим следующую особенность: у 90% родителей выявилась тенденция к выделению негативной части в эго-состоянии Взрослый. Мы объясняем это контаминацией Взрослого со стороны либо Родительского, либо Детского эго-состояния. В первом случае поведение родителей основано на предрассудках, запретах и контроле. Во втором - родители ведут себя очень наивно, незрело и крайне инфантильно.

Эго-состояние Взрослый допускает существование нескольких точек зрения, являющихся взаимоисключающими и альтернативным (вероятностный подход). Родителям наркозависимых характерна полярность мышления, которая проявляется в существовании только двух видов поведения по отношению к детям (либо контролировать, либо не обращать никакого внимания): tercium non datur. Таким образом, мы говорим о низкой представленности эго-состояния Взрослый у родителей наркоманов, (таблица 5). Таким образом, психокоррекция, по нашему мнению, должна быть поправлена на активизацию позиции Взрослого в сочетании с усилением Естественного Ребёнка. Другими словами, для преодоления созависимости родителям необходим творческий подход в РДО: необходимо создание нетипичных ситуаций, в которых ребёнок не имел бы возможности действовать стереотипно.

Рассмотрим наиболее выраженные эго-состояния у наркоманов (таблица 2, 3, 6). Во-первых, это Адаптированный Ребёнок (50% наркозависимьх определяют эту позицию как слабовыраженную). Эксперты отмечают такую же закономерность (таблица 6). Наркозависимым, имеющим высокий показатель АД, характерны следующие черты: поиск одобрения и признания стремление удовлетворить внешние и внутренние требования, пассивность мягкость характера, развитое чувство вины, уступчивость. Развито аффилиативная потребность. Характерен высокий уровень тревожности и беспокойства.

Одним из ярко выраженных эго-состояний у наркоманов является БД (по мнению экспертов и родителей). Сами наркозависимые отмечают средний уровень по этому показателю и высокий уровень позиции ЕД. Мы полагаем, это связано с тем, что когда наркозависимые поступают в соответствии со своими внутренними потребностями, влечениями, желаниями и стремлениями (ЕД), родители воспринимают это как бунт и протест с их стороны. Такое происходит тогда, когда требования родителей расходятся с желаниями детей, а это бывает почти всегда. Наркозависимые необыкновенно изобретательные люди (проявление ЕД): что они только не делают, что бы достать очередную порцию наркотиков. Однако понятно, что такое проявление ЕД является скорее негативным. Негативная часть доминирует и в эго-состоянии БД. Она выражает то, что «я протестую, потому что я протестую против вас», а не «я протестую, потому что считаю ваше высказывание неверным, неприемлемым». Эго-состояние БД направлено против существующих норм, запретов. Можно сказать, что сама наркомания - это бунт, в значительной степени против ситуации, складывающейся в семье.

Бунтующего Ребёнка наркоманов можно описать с помощью следующих качеств: грубость, бесцеремонность, своенравие, игнорирование социальных авторитетов и условностей. БД проявляется в обидах и истериках. Таким образом, очевидно, что доминирующим у наркоманов является Детское эго-состояние. Это та позиция, находясь в которой человек не берёт на себя ответственность. Поэтому одна из задач коррекции РДО заключается в постепенном возвращении наркоману ответственности за его собственную жизнь. Причём к этому должны быть готовы обе стороны: дети - чтобы получить, родители -чтобы отдать. Другими словами, необходимо активизировать позицию Взрослого.

По мнению экспертов (таблица 6) эго-состояние Взрослый имеет у наркоманов низкие показатели. В противовес - мнение родителей, которые отмечают высокий объём эго-состояния Взрослый. Наркозависимым характерны такие черты, как не умение прогнозировать последствия действий и преодолевать трудности, эмоциональная неустойчивость, незрелость, склонность неадекватно реагировать на фрустрирующие обстоятельства и неумение найти продуктивный выход из психотравмирующей ситуации. Это те черты которые подтверждают низкий уровень Взрослого. Вместе с тем, мы объясняем полученный результат следующим образом: наркоманы прекрасно ориентируются в ситуации, то есть реагируют по принципу «здесь и теперь» понимают, что происходит. Можно сказать, что они очень проницательны Данные характеристики являются проявлениями Взрослого. Родители выделяют негативную часть этой позиции (таблица 2). По аналогии с таблицей 1, мы объясняем это возможной контаминацией Родительским или Детским эго-состояниями.

Родители видят в поведении детей хорошо выраженного КР. Имеются ввиду обвинения, которые предъявляют наркоманы родителям («это вы во всём виноваты, это вы толкнули меня по пути наркомании» и т.д.). Причём родители признают эти обвинения, считая их частью действительности, считая их объективными. В результате у родителей повышается показатель АД. На эго-граммах детей, составленных экспертами (таблица 3,6), КР значительно меньше. Как известно, КР является носителем общественных норм, ценностей; является их защитником и активно внедряет их в свою жизнь и жизнь окружающих. Поскольку ранее мы отмечали, что наркоманы живут по собственным соображениям и законам, то очевидно, что КР не может быть высоким. Свои собственные правила и принципы жизни укладываются в рамки структуры второго порядка, то есть Взрослого в Ребёнке («Маленький Профессор»). Следовательно, то, что родители принимают в наркоманах за КР, является на самом деле проявлением Маленького Профессора

Опекающий Родитель на таблицах 2 и 6 минимизирован. На наш взгляд, данную позицию следует рассматривать скорее как заботу о себе чем беспокойство о родителях.

Подводя итог, ещё раз отметим, что доминирующими эго-состояниями родителей являются Контролирующий и Опекающий Родитель, проявляющиеся в большинстве случаев как гиперопека и гиперконтроль, что отрицательно влияет на детей. Наркозависимые, наоборот, находятся преимущественно в Детском эго-состоянии (особенно ярко выражены АД и БД). Таким образом мы видим, что родители и дети занимают комплементарные позиции общении.

Полученные нами данные подтверждают точку зрения об адаптивном характере созависимости.

Данные эгограмм отражают субъективное представление наркоманов и их родителей об особенностях их личности.

Для получения объективных данных по тем же параметрам (степень выраженности эго-состояний) нами было проведено обследование наркоманов и их родителей по тесту Джонгварда. Тестирование проводилось в той же группе, что и при построении эго-грамм. Таким образом, мы получали возможность сопоставлять субъективные и объективные данные.

Эгограмы, построенные по данным теста Джонгварда, обозначим как «Д-эгограммы».

Обобщенная Д-эгограмма наркоманов (таблица 8) хорошо согласуется с данными, рассмотренными ранее. Этого нельзя сказать об Д-эгограмме родителей. Особенность заключается в том, что выраженность КР и ОР в Д-эгограммах упала, а проявление АД в Д-эгограммах возросло.



Таблица 7. Д-эгограмма родителей

Таблица 8. Д-эгограмма наркоманов

Эго-состояние АД хорошо описывает феномен созависимости. Э. Смит определила его следующим образом: «Взаимозависимость - это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к дисфункции» [114]. Это закрепившаяся реакция на стресс, которая с течением времени становится скорее образом жизни, нежели соответствующим средством выживания. Состояние, в котором находятся члены семей наркозависимых (особенно матери) - это стресс, тревога, горечь, обиды, страх будущего, возмущение, раздражение, агрессия, разочарование, чувство вины, ощущение безрезультативности своих действий. Большинство из них соответствуют эго-состоянию Адаптивной Ребёнка.

Состояния и чувства созависимых являются мучительными, поэтому и возникает желание избавится от них, сделать боль менее сильной. Для этого родители (в первую очередь, матери) выбирают активную позицию контроля и опеки. Результаты теста Джонгварда и данные эгограмм, построенных психологами, подтверждают наше мнение о том, что родители наркозависимых адаптируются через проигрывание социальных ролей Родительских эго-состояний.

Для диагностики межличностных отношений в семьях наркозависимых У.Черепановой, работавшей под нашим руководством был использован трансактно-реинтерпретированный метод рисуночных ассоциаций С. Розенцвейга. Суть метода, как и в тесте С. Розенцвейга заключается в анализе высказываний персонажей для определения их связи с трансактными показателями: 1) определение актуализирующего эго-состояния в конкретной фрустрационной ситуации; 2) указание конкретных взаимоотношений между эго-состояниями. Методика, использованная нами, содержит по 10 рисунков, участниками которых являются матери и ребенок. На рисунках изображены персонажи находящиеся в ситуации фрустрации.

Были получены следующие результаты:

Таблица 9 - Частота встречаемости конкретных трансакций в ответах детей и родителей.

	Трансакции	Дети (%)	Родители (%)
1 2	КР БД	20	28
1 2	КР АД	40	27
1 2	КР В	10	10
1 2	В В	4	9
1 2	ОР БД	4	6
1 2	ОР АД	4	5
1 2	В АД	6	-
1 2	КР ЕД	4	-
1 2	ЕД В	-	5
1 2	ОР В	-	3

*1 - эго-состояния родителей; 2 - эго-состояния детей.

Из приведенной таблицы видно, что в стрессовых ситуациях родители и дети занимают комплементарные позиции: КР, ОР и АД, БД соответственно.

В 75% случаев у детей и 60% случаев у родителей ситуации воспринимаются конфликтными (трансакционный стимул из КР). Однако статистическая обработка показала, что по данному признаку (конфликтное видение ситуации) ответы испытуемых обеих выборок не различаются. Другими словами, родители и дети воспринимают ситуации конфликтно в одинаковой степени.

Инициатором диалога являются родители в ответах родителей - всегда, в ответах детей - в большинстве случаев. Понятно, что дальнейшее развитие ситуации по конфликтному сценарию зависит от реакции детей. Конфликтными ответами будут считаться те ответы, которые даны из эго-состояний БД и КР. Остальные ответы мы будем считать бесконфликтными. Таким образом, все полученные трансакции можно поделить на потенциально конфликтные и бесконфликтные. Результаты приведены в таблице 10.

Таблица 10 - Данные по ответам наркозависимых

Стимулы
Бесконфликтные ситуации	Конфликтные КР (75%)	Бесконфликтные В, ОР, ЕД (25%)
	РЕАКЦИИ	Конфликтные БД, КР (21%)	РЕАКЦИИ	Конфликтные БД (4%)
Конфликтные ситуации		Бесконфликтные АД, В, ЕД (64%)		Бесконфликтные В, АД, ОР, ЕД (21%)



Таблица 11 - Данные по ответам родителей

Стимулы
Бесконфликтные ситуации	Конфликтные КР (66%)	Бесконфликтные В, ОР, ЕД (34%)
	РЕАКЦИИ	Конфликтные БД, КР (28%)	РЕАКЦИИ	Конфликтные БД (7%)
Конфликтные ситуации		Бесконфликтные АД, В, ЕД (38%)		Бесконфликтные В, АД, ОР, ЕД (27%)

Статистически достоверным (с достоверностью 0,05) является тот факт, что в группе наркоманов к конфликтным стимулам соответствует бесконфликтный ответ. На выборке родителей статистически доказано, что имеет место меньшее число неконфликтных ответов (с использованием критерия Манн-Уитни. На основании этого мы заключаем, что наркозависимые в большинстве случаев пытаются сгладить обстановку, а родители воспринимают такую ситуацию как конфликтную и соответственно более склонны к конфликтному поведению.

Транзактный анализ аудио- и видеозаписей семейных сессий позволяет утверждать, что, во-первых, в поведении родителей можно выделить константные (исключительные эго-состояния), а, во-вторых, внутрисемейное поведение наркомана строится как комплементарные реакции к проявлениям константных эго-состояний родителей.

Нами были получены следующие результаты:

Таблица 12 - Константные и комплементарные эго-состояния в созависимых семьях.

	Папа	Мама	Наркоман
1	КР	ОР	БД
2	КР	ОР	БД АД
3	ОР	КР	АД
4	ОР	ЕД	АД ЕД
5	КР	КР	АД, БД
6	ОР КР	АД	ОР
7	ОР КР	ОР	, БД, АД



В ситуациях (1, 2, 3) константы КР и ОР, им комплементарен либо БД, либо АД. Причем АД достигает желаемого результата (изменение ситуации таким образом, чтобы получить поглаживания) лишь в том случае, когда объединяется с ОР. Родитель, находящийся в эго-эго состоянии ОР, получает поглаживания за счет того, что чувствует свою необходимость. В коалиции АД еще больше закрепляется эго-состояние ОР. В этом случае эго-состояние КР усиливается и переходит в форму гиперконтроля над АД, обвинений и упреков в сторону ОР. Таким образом, возникает ситуация, где каждый может остаться удовлетворенным: для КР есть повод контролировать, ОР - заботится, АД - чувствовать себя обиженным и оскорбленным.

Объединение с ОР дает возможность Адаптированному Ребенку, заручившись заботой и поддержкой со стороны ОР, не действовать в соответствии с требованиями Контролирующего Родителя. В этом смысле сама ситуация коалиции АД и ОР становится «бунтующей». Таким образом, КР не достигает поставленной цели («Меня должны слушать»), так как АД не подчиняется и не выполняет его предписаний.

Когда актуализируется БД наркомана в ответ на КР и ОР родителей, общение имеет открытый конфликтный характер. Если ОР поддерживает БД, то конфликт переходит в плоскость супружеских отношений. Одновременно эго-состояние БД меняется на АД для объединения с ОР.

В четвёртой ситуации (таблица 12) в диаду АД-ОР включается эго-состояние ЕД. При этом эго-состояние АД изменяется Естественным ребенком, которые впоследствии образовывали коалицию (ЕД-ЕД). ОР, как в случае с КР и БД, остается в стороне и намечается смена эго-состояния. Таким образом, переход к другому эго-состоянию осуществляется в тот момент, когда какое-то из этих эго-состояний не получает достаточно поглаживаний для дальнейшего существования.

Подводя итог, скажем, что гибкий переход от одного эго-состояния к другому способствует повышению эффективности общения, снижению конфликтных проявлений. Описанные выше ситуации являются типичными в семьях наркоманов. Во-первых, потому что эго состояния КР ОР, АД, БД являются наиболее выраженными у родителей и детей соответственно (см. эгограммы). Особенностью наркоманских семей является то, что эго-состояния становятся константными.

Основываясь на исследованиях в области родительско-детских отношений семей наркоманов [88], а также на собственных наблюдениях, мы приходим к следующему выводу. Матери чаще занимают опекающую позицию, в то время как у отцов актуализируется КР. Однако КР отцов проявляется своеобразным образом: они обвиняют матерей в наркомании их ребенка , оставаясь при этом пассивными и отстраненными по отношению к ребенку . В таких семьях часто встречающимися коалициями являются объединения матери и ребенка. Например, мать скрывает наркоманию ребенка от отца. Таким образом, отца отстраняют на периферию. В результате отец либо не участвует в воспитании детей, либо вообще уходит из семьи.

Для матерей очень важно получать «поглаживания», внимание со стороны ребенка, поскольку для них характерны фобия утраты, повышенная неуверенность, боязнь ошибиться, потерять ребенка [14;95]. Очевидно, что матери будут любым путем «добиваться» объединения сребенком. А это означает, что родители, в первую очередь матери, вынуждены изменить свое эго-состояние ОР на АД, так как именно оно позволяет приспособиться к ситуации, когда БД их ребенка константен.

В ситуации двух Контролирующих Родителей у ребенка актуализируется АД (он испытывает вину за то, что огорчил родителей, за то, что не выполнил их требования). При этом проявления КР родителей еще больше усиливаются (эго-состояния КР родителей получают поглаживания со стороны эго-состояния АД ребенка), что приводит к актуализации БД ребенка. Иными словами, БД ребенка является своего рода защитой от обвинений КР. В следующий момент, в случае продолжающегося влияния КР родителей, у наркомана может актуализироваться КР, что также является специфической защитой.

В ситуации АД мамы и ОР папы у ребенка актуализируется ОР в ответ на проявления Ребенка матери. Таким образом, образуется коалиция матери и ребенка, то есть эго-состояния ребенка и матери подкрепляют эго-состояния друг друга. Поскольку ОР отца не получает подкреплений наблюдается смена позиции отца с ОР на КР.

Интересная ситуация наблюдалась в случае проявления позитивных аспектов эго-состояний ОР у обоих родителей: наркоман находится в состоянии неопределенности. Он изумлен. Такие обстоятельства являются неожиданными для него: он был готов либо оправдываться, либо протестовать.

В состоянии неопределенности поведения человека подвержено значительным изменениям, он становится более восприимчивым: происходит изменение стереотипа. Мы получаем одно из решений проблемы, заключающееся в том, что родители не знают как вести себя снаркоманом, чтобы повлиять на него. Мы считаем, что умение вести себя каждый раз по-новому может дать позитивные результаты во взаимодействии с наркозависимыми. Понятно, что такой подход со стороны родителей требует огромного творческого потенциала и проявления спонтанности Другими словами, необходимо увеличение активности эго-состояния позитивного Естественного Ребенка и Взрослого родителей. В этом заключается одна из задач родительских психотерапевтических групп.

Осмысление полученных результатов невозможно исходя только из имеющихся концепций созависимостей. С другой стороны, из клинической практики хорошо известен феномен сохранения признаков созависимового поведения даже при отсутствии (например, в результате гибели от передозировки) зависимого члена семьи.

В связи с этим нами было выдвинуто предположение о том, что в основе созависимых отношений лежит статичная идеальная представленность наркомана в жизни родителей.

Для проверки данной гипотезы нами было проведено специальное исследование, суть которого заключалась в следующем. Из числа родителей (матери), обратившихся за консультацией по поводу наркомании их ребенка была сформирована экспериментальная группа (57 человек). Контрольная группа была сформирована из числа родителей, обратившихся за психологической консультацией в связи с проблемами их детей подросткового возраста (18 человек), не связанными с употреблением наркотиков.

Испытуемым из экспериментальной и контрольной групп предлагалось придумать диалог от лица персонажей картин, нарисованных по типу стимульного материала теста Розенцвейга. Обследование проводилось в две серии. В первой серии родители экспериментальной и контрольной групп выполняли задание в присутствии их ребенка, который был пассивен и не участвовал в эксперименте. Такая форма проведения эксперимента вполне соответствует разработанным В.А. Петровским способам репрезентации Исследуемого испытуемым, параметрам изменения психических проявлений испытуемых, удобных для регистрации, а также правилам «индивидуальной специфичности» и «идеальной представленности» [80]. Во время второй серии эксперимента, которая проводилась неделю спустя, подростки не присутствовали.

Ответы испытуемых классифицировались по проявленным в них эго-состояниям. При обработке учитывались только реплики от лица родителей.

Повторное обследование проводилось по той же схеме четыре месяца спустя. Из числа родителей наркоманов, участвовавших в эксперименте на первом этапе, во втором этапе участвовало 16 человек. К этому времени их дети - наркоманы находились в состоянии ремиссии сроком от 3,0 месяцев до 0,5 месяца. Из числа родителей «обычных» подростков на втором этапе участвовало 14 человек. Критерием их отбора для участия в исследовании на втором этапе была позитивная оценка изменений поведения подростка и отношений с ним.

Результаты исследования приведены в таблице 13.

Анализ полученных результатов показывает, что несмотря на объективное изменение, связанное с состоянием ремиссии у ребенка, характер воздействия его идеальной представленности на поведение матерей практически не изменился: и на первом, и на втором этапе исследования присутствие ребенка вызывает статистически достоверное увеличение реакции КР и ОР и снижение реакции «В». Заметим, что аналогичная закономерность в контрольной группе не имеет достоверной выраженности.

В контрольной группе изменение отношений с подростком, стабилизация родительско-детских отношений привело к достоверному перераспределению соотношения эго-состояний в направлении их большей сбалансированности и возрастанию выраженности эго-состояния Взрослый.

Таким образом, мы видим, что характер идеальной представленности наркомана в личности матерей не изменился, несмотря на реальное изменение в течении наркомании у их ребенка. В контрольной группе мы обнаруживаем динамику идеальной представленности ребенка в личности матери.

Таблица 13 - Средние значения выраженности эго-состояний у матерей наркоманов на разных стадиях наркомании у ребенка (в %).

	1 этап	2 этап
	Родители наркоманов	Родители контрольной группы	Родители наркоманов	Родители контрольной группы
	1 серия	2 серия	1 серия	2 серия	1 серия	2 серия	1 серия	2 серия
	1	2	3	4	5	6	7	8
КР	39%	34%	26%	14%	41%	34%	20%	19%
ОР	47%	40%	23%	16%	44%	39%	18%	17%
В	3%	12%	29%	39%	4%	13%	37%	38%
АД	9%	9%	3%	4%	8%	12%	6%	4%
БД	2%	5%	4%	5%	2%	2%	5%	4%
ЕД	-	-	9%	12%	-	-	14%	18%

Сколько бы сильно не отличались друг от друга семьи наркоманов, их объединяет общая черта, заключающаяся в том, что супруги и остальные домочадцы говорят, думают и рассуждают на одном уровне, а взаимодействуют, чувствуют, переживают - на другом, что образует как бы скрытую инфраструктуру их жизни, своеобразный подтекст семейных отношений. Именно в этом подтексте и может скрываться причина, фиксирующая наркотизацию подростка. Внешние стимулы, запускающие цепочку наркотического поведения, могут выглядеть по-разному. Это могут быть:

- непоследовательность в ожиданиях, выражающаяся то в уверенности в успехе терапии и реабилитации, то в высказываниях о бесперспективности и бесполезности терапии, фатальной обреченности подростка;

- упреки в неблагодарности, слабоволии;

- вербальные и невербальные сообщения, подчеркивающие вину подростка за происходящее;

- гиперконтроль, подозрительность, конфликтность;

- делегирующая позиция родителей (когда ответственность и вина за наркоманию приписываются исключительно подростку или другому родителю);

- тотальный контроль, недоверие и подозрительность;

- конфликтность и агрессивность со стороны родителей;

- патологическая лживость, манипулирование самыми святыми чувствами, обидчивость со стороны подростка;

- чувство вины родителей перед подростком и друг другом.

Семейный кризис на этом этапе максимально обостряется. И даже если в этот период наркоман проходит курс медицинского лечения, ремиссия, как правило, не бывает продолжительной.

Обращение наркомана или его родителей за психологической помощью являет моментом перехода к третьей стадии динамики семейных отношений при наркомании, на которой разворачивается семейная терапия и реализуется психологическая помощь родителям.

Задача-минимум - изменить семейную ситуацию и сделать принципиально не возможным возврат к прежней системе отношений.

Задача-максимум - нормализовать и реконструировать основные функции семьи, активизировать личность как субъекта ответственности за свою жизнь и судьбу.

Парадоксальность ситуации может заключаться в том, что движение подростка от наркомании может одновременно означать для семьи движение супругов к разводу. Как бы то ни было, мы считаем, что работа с семьей наркомана это, по сути дела, содействие в принятии членами семьи новых ответственных решений по поводу себя и своего места в семье.

Отношение к наркомании у разных членов семьи будет во многом определяться их зачастую неосознаваемыми отношениями друг к другу. Нередко это приводит к тому, что семейное взаимодействие или поведение кого-то из членов семьи выступает как фактор, запускающий и фиксирующий наркотическое поведение.

Например, неудовлетворенность супругом может привести к тому, что он будет отвергаться через приписывание ему ответственности за наркоманию ребенка. Возникает своеобразный альянс: подросток - наркоман в стадии ремиссии плюс борющийся за его жизнь родитель (как правило, мать) в противовес родителю, который считается главной причиной наркотизации.

Отвергаемый родитель, как правило отец, дистанцируется от все более замыкающейся в себе паре «мать-ребенок» (обычно сын), предоставляя им возможность самим решать проблему. Однако, периодически отцы предпринимают попытки вклиниться в материнско-детский альянс. Способы такого проникновения могут быть . разными: от подкупа до агрессии. Очень скоро отец снова оказывается на периферии семейных отношений. Таким образом, Циклы повторяются один за другим, делая отношения в семье все белее психопатологизирующими.

Таким образом, отказ от наркотиков должен был бы одновременно привести к перераспределению семейных ролей и изменению всей системы семейных взаимоотношений. Бессознательное сопротивление таким изменениям приводит к нарастанию провоцирующих проявлений.

2.3 Принципы, формы и методы терапии созависимости

Взгляд на наркоманию как проблему личности, «вписанную» в социальный контекст, «погруженную» в него, в последнее время находит все больше и больше сторонников и, по сути, знаменует собой возникновение принципиально нового подхода к терапии наркомании. Традиционная наркологии достигла значительных успехов в понимании и терапии соматических аспектов наркомании, а также психических изменений, вызванных наркоманией на интраиндивидном уровне. Вместе с тем, низкая эффективность «медицинского» подхода является самым сильным аргументом, подтверждающим его ограниченность. Таким образом, одним из важнейших факторов успеха в терапии наркомании становится работа с близким социальным окружением наркомана. Теоретическое обоснование и эмпирические данные, подтверждающие этот тезис, приведены в соответствующих главах нашего исследования.

Взаимовлияние наркомана и его ближайшего социального окружения, обозначаемое термином «созависимость», является предметом рассмотрения достаточно большого количества авторов. Более того, на сегодняшний день существуют различные по своей научной обоснованности и практической эффективности попытки построения систем терапии созависимости. Наиболее известной и распространенной из них является деятельность Нар - Анон (анонимные родственники наркоманов). Будучи совершенно самостоятельной, полностью независимой от каких бы то ни было государственных или общественных структур, движение Нар - Анон основывает свою деятельность на идеологии и методологии программы «12 шагов». Напомним, что программа «12 шагов» возникла и начала развиваться в США в 1935 году в контексте движения «Анонимные Алкоголики» как попытка практической реализации идеи «терапевтической общины», «терапевтического сообщества». Начиная с середины 40-х годов, движение «Анонимные Алкоголики» широко распространилось по всему миру. В настоящее время количество групп этого движения составляет примерно 100 000 более чем в 200 странах мира. После резкого всплеска наркомании в 60 годы, прежде всего в США программа «12 шагов» стала применяться и для терапии наркоманов, и для терапии созависимости.

Важным обстоятельством, существенно повысившим и эффективность программы «12 шагов», и ее авторитет, и ее популярность стало включение в нее различных психологических концепций, а также возникновение движения «Взрослые дети алкоголиков», объединившее всех, кто вырос в алкогольных и любых иных дисфункциональных семьях. Наблюдение и обобщение опыта работы этих групп позволило исследователям прийти к выводу о том, что для всех этих людей характерны общие личностные проблемы, которые и служат основой для формирования в последующем тех или иных видов зависимости. Анализ результатов деятельности различных групп самопомощи, основанных на идеологии «12 шагов», дал возможность объединить духовные принципы работы групп АА (и других) с некоторыми положениями психологии, психиатрии, социологии, антропологии и других наук. Это привело к появлению в конце 40-х годов Миннесотской модели лечения, основу которой составляют следующие представления:

химическая зависимость (алкоголизм, наркомания) является неизлечимым хроническим заболеванием, имеющем духовную основу и возникающем не по вине заболевшего;

химическая зависимость является одним из возможных проявлений глубинных духовных дефектов (позже они были названы созависимостью) и имеет единую природу с другими видами зависимости;

зависимость невозможно вылечить, однако возможен поворот от развития болезни к выздоровлению при готовности человека к такому повороту и желании отказаться для этого от своеволия;

у человека, страдающего алкоголизмом или наркоманией легко может сформироваться зависимость от любых веществ, изменяющих сознание, волевую, эмоциональную или интеллектуальную сферу. Поэтому лечение по Миннесотской модели - полностью безмедикаментозное;

лечебный центр должен представлять собой терапевтическое сообщество, персонал которого не противопоставляет себя пациентам, а сотрудничает с ними. Поощряется и стимулируется максимальная открытость в общении, при строгом соблюдении правил конфиденциальности и анонимности;

ответственность за выздоровление лежит на самом пациенте;

сотрудник лечебной программы должен быть примером поведения для пациента, взаимоотношения между сотрудниками - примером для построения взаимоотношений пациента с другими людьми;

крайне желательно привлечение к участию в лечебном процессе всей семьи пациента, а при возможности - и его друзей, сотрудников и т.д.;

вся терапевтическая система должна представлять собой широкий комплекс мероприятий, включающих профилактику, сеть контактных центров (телефоны, консультационные пункты, амбулатории), лечебные программы, социальную помощь [85].

Со временем Миннесотская модель получила такое же распространение, как и исходная по отношению к ней программа «12 шагов». На ее основе было создано несколько программ работы с различными формами зависимости. Несмотря на распространенность модели, исследования ее эффективности немногочисленны и противоречивы. Более того, Миннесотская модель представляет собой модель лечения, т.е. модель подхода к терапии зависимости и созависимости. При этом подразумевается, что модель подхода адекватно отражает специфику феномена. Однако оценить степень адекватности модели терапии можно, если существует модель феномена, в рамках которой находят свое объяснение известные проявления феномена, а также дается объяснение его происхождения и динамики. Однако, сколь-нибудь удовлетворительная модель созависимости, с которой была бы согласована модель терапии, в рамках обсуждаемого подхода отсутствует. То же самое можно было бы сказать и по отношению к деятельности групп Нар - Анон. Научное представление о созависимости заменяется в этих программах констатацией факта существования созависимых отношений и признанием своей неспособности справиться с ними.

Заметим, что Миннесотская модель формировалась как форма стационарного лечения. Однако достаточно быстро появились и другие формы: программы длительного пребывания; программы, построенные по типу терапевтической общины; «промежуточные» лечебно-адаптационные учреждения («дом на полпути»); дневные стационары, амбулаторные программы. На наш взгляд такая высокая вариативность модели может быть объяснена, по меньшей мере, двумя обстоятельствами, оценки которых диаметрально противоположны. С одной стороны, это может говорить о гибкости модели, наличии в ней потенциала дальнейшего развития. С другой стороны, это может быть проявлением стремления адептов программы за счет ее модификации компенсировать неадекватность исходных положений.

Анализ системы наркологической помощи в России показывает, что сегодня в стране существуют все формы работы с химически зависимыми пациентами. Вместе с тем, научный анализ эффективности различных форм практически отсутствует. Не останавливаясь специально на обсуждении этого важного, но непосредственно не относящегося к предмету нашего исследования вопроса, отметим, тем не менее, что наиболее адекватной природе наркомании является амбулаторная модель терапии психической зависимости. Исходя из нашего общего представления о наркомании как болезни личности в социальном контексте, мы полагаем, что одним из принципов терапии наркомании должен быть экологический принцип: перестать быть наркоманом индивид может только в тех условиях, в которых он наркоманом стал. Выход за пределы ограничений среды, преодоление ее давления является для наркомана актами неадаптивной активности, что, как это было показано выше, является условием развития здоровой части его личности и, с другой стороны, условием сокращения активности наркотической части личности индивида.

Амбулаторная форма работы с наркозависимым задает и амбулаторную форму работы с членами его семьи. Если предположить, что наркоман лечится стационарно, а люди, находящиеся с ним в отношениях созависимости - амбулаторно, то, очевидно, что это сразу же распределяет роли «больной» - «здоровые» и нарушает баланс ответственности за совместное выздоровление в семье. Таким образом, мы полагаем, что одним из принципов терапии созависимости является экологический принцип, а наиболее оптимальной с точки зрения организации - амбулаторная форма работы. Помимо создания и поддержания указанного условия «равенства» участников терапевтического процесса (в противовес «он - больной, а мы - родственники - здоровы»), являющегося основой равенства ответственности, амбулаторная форма организации терапии созависимости позволяет также: