Действовать с учетом сложной природы человека

Смена научных задач и типов реальности при изучении биологических явлений, в частности, объясняет и такой интересный момент, как возможность в ряде случаев менять статус биологической реальности. Например, в большинстве биологических концепций гены рассматриваются как элементы биологического организма и вида. Но в книге Р.Докинза «Эгоистический ген» гены трактуются как самостоятельная форма жизни, наоборот, использующая отдельные организмы и целые популяции. «Гены, - пишет Докинз, - не разрушаются при кроссинговере (перераспределение генов ходе зачатия. - В.Р.), они просто меняют партнеров и продолжают двигаться дальше<...> Гены, подобно алмазам, вечны, но в несколько ином плане, чем алмазы. Отдельный кристалл алмаза постоянно сохраняет неизменную атомную структуру. Молекула ДНК не обладает таким постоянством. Жизнь каждой отдельной физической молекулы ДНК довольно коротка, составляя, возможно, несколько месяцев, и, безусловно, не больше, чем продолжительность жизни человека.

Но молекула ДНК может теоретически продолжать существовать в виде копий самой себя в течение 100 млн лет. Кроме того, подобно древним репликаторам в первичном бульоне, копии какого-то одного гена могут распространиться по всему миру. Разница лишь в том, что все современные варианты аккуратно упакованы в тела машин выживания. Ген является хорошим кандидатом на роль основной единицы естественного отбора благодаря своему бессмертию»³³.

Порождая новую реальность, исследователь действительно выступает в роли своеобразного демона, но не мистического, а обусловленного широко понимаемым процессом познания (например, принадлежностью исследователя к той или иной научной школе, актуальными запросами современности, влиянием других ученых, сопротивлением «материала», ретроспективными знаниями и пр.). Если базироваться на таком подходе, «принципы со стороны» становятся моментами выявления новой реальности, и выдвигается требование смены реальности. Ей предшествует не только переход к использованию других дисциплин, но и отказ в определенных познавательных ситуациях строить объяснение в рамках все той же самой реальности. Примеры применения подобной методологии можно найти в моих культурологических и антропологических исследованиях.

Кстати, здесь мы может вернуться к теме «разум в природе». Создавая новое, ученый, если только он отвечает на вызовы времени и правильно угадывает природу изучаемого явления, вносит в действительность разум. Ведь что собой представляет действительность? Это синергия (симбиоз) двух форм жизни: социальной и индивидуальной. Социальная жизнь должна поддерживать индивидуальную, а индивидуальная работать на социальную; тем не менее при этом каждая форма жизни имеет и свою траекторию. Идея разума, как мы это видим еще у Аристотеля, как раз и обеспечивает такую синергию социальной и индивидуальной жизни, которая способствует эволюции обоих форм. Разумно то, что сознательно создается человеком и одновременно работает на социум. Эти созданные искусственные конструкции (мифологические, научные, художественные, технические), входя в культуру и порождая соответствующие новые реальности, становятся моментами естественной жизни (социума или индивида).

Руководствуясь намеченным здесь подходом, нужно утверждать, что геном - это и не зашифрованный текст и не техническое изделие. Геном - сложный продукт эволюции сначала биологической, затем социальной жизни. На первом этапе в качестве креативного «субъекта» выступали такие факторы как борьба за существование, мутации, природные катастрофы и пр., на втором - существенную роль стал играть человек и общество. Только на втором этапе эволюции живого возникает разум в форме специфической, работающей на эволюцию деятельности человека. Раскрыть структуру генома можно в рамках специальной реконструкции, направленной на раскрытие генезиса, причем не только биологических процессов и механизмов, но и всех остальных, вплоть до социальных и личностных.

В средние века именно христианская религия вносила разум в действительность, и поэтому библейская версия происхождения человека выглядела вполне осмысленной и разумной. Сегодня у нас большие затруднения с определением разумности. Вероятно, это представление нужно формировать заново, учитывая традиции, вызовы нашего времени и новые знания о социальной, а также индивидуальной жизни. Конституировав новый разум, мы сможет более правильно ответить и на вопрос о происхождении человека, а также сущности и функциях генома.

Пример двухмерного анализа (метод Яценко, эффект гомеопатии)

Впервые я услышал об этом методе и познакомился с его создателем - очаровательным энергичным врачом Юлией Тимофеевной Яценко на конференции по виртуальным реальностям, где я руководил секцией, а она выступила с докладом о своем изобретении. Надо признаться, сначала ее доклад показался мне в научном отношении неправдоподобным. Действительно, Яценко утверждала, что разработала сверхэффективный метод снятия алкогольной, табачной и наркотической зависимости, основанный на акупунктурных стимуляциях и психологических приемах. Об эффективности этого метода можно судить, например, по следующей выдержке из ее патента к авторскому изобретению. «Предлагаемый метод, - пишет она, - направлен на сокращение сроков ремиссии при лечении больных хроническим алкоголизмом, включает лечение похмельно-абстинентного синдрома и снятие влечения к алкоголю. При его осуществлении сроки лечения сокращаются с 35 суток до 2-3 сеансов, проводимых через день, сроки ремиссии возрастают с 48, 8 до 51 месяца с эффективностью 92%, лечение проводится в амбулаторных условиях. За 1-2 сеанса полностью восстанавливается трудоспособность пациента»³⁴.

Не правда ли, впечатляет утверждение, что после одного-двух сеансов алкоголики, страдавшие до этого многие годы, буквально на глазах оживают, а их организм, подорванный многолетним пьянством, быстро приходит в норму. Но меня смутили не сами показатели и результаты, проверенные не один раз, а то, что я не смог понять, почему же метод Яценко дает такие результаты.

Суть этого метода в следующем. На фоне избирательного поддерживающего медикаментозного лечения осуществляется серия акупунктурных стимуляций (воздействий) на определенные точки пациента (сначала в целом на все точки спины, затем на отдельные акупунктурные точки в разных частях головы и тела), причем одновременно пациент должен воспроизводить состояния, характерные для алкогольной реальности, - желание выпить, ожидание эйфории, ощущение «бутылки» в руке, вид (образ) бутылки, места и образы застолья и питейной компании, места продажи алкоголя и т. п. Приведем в сокращении один пример, взятый из заявки к изобретению.

«Пациент М., 1957 г. р., страдает алкоголизмом около 10 лет, обратился в кабинет анонимного лечения в связи с безуспешностью многократного лечения алкоголизма общепринятыми медикаментозными средствами<...> При стимуляции определенных точек на лице и теле образы алкогольных напитков в представлении пациента покрылись туманом и как бы “отодвинулись от него к горизонту”, сохранив при этом форму и цвет. При стимуляции других точек цвет бутылок и их содержание постепенно полностью ушли (на обе эти процедуры ушло примерно 30 минут). Стимуляция в течение 30 минут ряда следующих акупунктурных точек позволила полностью “вытеснить с горизонта бутылку и алкогольные напитки”. На вопрос “хочет ли пациент выпить?”, он ответил: “Не знаю, как-то безразлично”<...> После подключения точки, усиливающей кровоток почек, и 5-минутной стимуляции ее пациенту было предложено представить последние места выпивки, приятелей с бутылками, компании и магазины, где он стоял в очередях за спиртным, застолья; при этом в течение 15 минут проводилась стимуляция определенных точек. (За это время, примерно через час работы, нормализовалась сердечная деятельность, дыхание стало легким, прекратилось урчание в животе.)

Наконец, пациенту еще раз было предложено представить стакан водки и вообразить, что сейчас он сделает глоток и почувствует обжигающий эффект. На вопрос “хочется выпить или нет?”, пациент ответил: “Нет”. Он пояснил, что не может зафиксировать стакан перед глазами, а при попытке представить ощущение водки возникает тошнотно-рвотная реакция. Дальнейшие попытки представить вкус водки не получаются и поэтому нет желания выпить. Короче, возникло чувство безразличия к алкоголю»³⁵.

Здесь возникает ряд принципиальных вопросов, на которые я решил ответить уже сам.

- Как объяснить действие основного приема - стимуляцию определенных точек, почему эта стимуляция приводит к излечению и снятию алкогольного влечения?

- Является ли необходимым сочетание стимуляции с психологической имитацией пациентом состояний алкогольной реальности. Или это сочетание выполняет всего лишь контрольные функции, помогая понять, достигла ли данная стимуляция своей цели?

- Почему (как это видно из других наблюдений Яценко) не доведенная до конца стимуляция вызывает устойчивые неприятные сновидения, содержащие алкогольные сюжеты?

- Как объяснить почти мгновенное по сравнению с предыдущим периодом болезни восстановление функций организма пациента и его психического состояния?

- Почему алкогольное влечение бывшего пациента быстро восстанавливается в случае случайного срыва (например, если друзья уговорят его выпить или он выпьет задумавшись, автоматически)? А также почему через два, три, четыре года (у кого как) влечение начинает восстанавливаться и поэтому требуется профилактическое повторное лечение методом Яценко?

В свою очередь, я понял, что для ответа на поставленные вопросы необходимо продумать еще две темы: что такое алкогольная реальность, как она формируется и функционирует, и что собой представляет акупунктурный метод?

Особенности алкогольной реальности. Алкогольная реальность представляет собой, с одной стороны, мир, в котором оказывается выпивший человек, с другой - события, переживаемые в этом мире и связанные определенной логикой («алкогольной»). Именно в алкогольной реальности кристаллизуются и разрешаются «алкогольные желания» (влечения), причем необходимым условием их протекания является переживание определенных событий. Например, в качестве событий алкогольной реальности выступают переживания самого алкогольного влечения, запаха и вида спиртного, мест распития и алкогольного общения, эйфории и других приятных и неприятных ощущений после выпивки и т. д. Нетрудно заметить, что эти события разворачиваются в определенной последовательности и связаны определенной логикой.

Исследования алкоголизма, да и обычные наблюдения показывают, что в алкогольной реальности человек ведет себя иначе, чем в обычной жизни. В частности, он совершает ряд поступков, которые обычно избегает по разным причинам (стесняется, боится выглядеть смешным, не подозревает, что он на это способен, и пр.), а также испытывает необычные ощущения и состояния. Если взглянуть на эти наблюдения с точки зрения «учения о психических реальностях», которое создал автор³⁶, то напрашивается предположение об определенном сходстве реальности сновидения и алкогольной.

Действительно, в обеих реальностях человек реализует желания, которые он по ряду причин обычно не может осуществить (так называемые «блокированные желания»); и там и там сознание человека значительно ослаблено и изменено; для реализации блокированных желаний в обоих случаях психика выстраивает в сознании необходимые для этого события, которые человек переживает; в обоих случаях имеет место необычная логика «жизни» (в первом случае логика сновидений, во втором логика алкогольных переживаний). Подобно тому, как после сновидений человек просыпается в другом (обычном) мире, причем часто он совершенно не помнит, что ему снилось, после опьянения человек также без особых последствий приходит в себя.

Однако, как я показываю в своих работах, человек в период сновидения обычно не может контролировать свою сновидческую активность (например, реализовать определенные блокированные желания, заказывая тем самым определенное сновидение); в этом смысле деятельность сновидений является вполне спонтанной и автоматической. Иначе дело обстоит в случае алкогольной реальности. Здесь человек именно как бы заказывает определенные переживания: приятные, эйфорические, грустные, драматические и т. п. По сути, и обычный здоровый человек, и пьяница, собираясь выпить, настраиваются на определенный сценарий переживаний: собираются испытать радость или горе, подозревать кого-то в измене, жалеть себя или каяться в грехах, требовать от окружающих признания или уважения (чего стоит знаменитый вопрос - «а ты меня уважаешь?»).

Но разве алкогольные переживания не являются тоже автоматическими и не обусловлены нашими физиологическими процессами? Так обычно считается. Но психологические исследования последних 2-3 десятилетий показали, что при отсутствии установки на определенный сценарий алкогольных переживаний (испытуемым говорили, что им вводят в кровь глюкозу, хотя вводили алкоголь) введение алкоголя вызывает только неопределенные по содержанию ощущения, напротив, если человек настроился на определенный сценарий алкогольных переживаний, то они возникают даже при отсутствии в организме алкоголя (в эксперименте ему вводили в кровь плацебо). Конечно, в конце концов у пьющего устанавливается связь между связанными с алкоголем физиологическими процессами организма и определенными психическими переживаниями, но судя по всему, эта связь вторичная.

Итак, события алкогольной реальности только напоминают события сновидений, скорее они подчиняются логике «сноподобных состояний» (реальностей), совмещающих особенности сновидений и бодрственной деятельности. Основное психологическое и смысловое назначение алкогольной сноподобной реальности - реализация с помощью алкоголя вполне определенных (сценарно осознаваемых) блокированных желаний личности, которые она по разным причинам не может осуществить в своей обычной жизни. Теперь два слова о том, как формируется алкогольная реальность.

Начинается все с того, что человек, имеющий проблемы (а у кого, спрашивается, их нет; в языке реальностей - это блокированные желания), обнаруживает, что выпивка и сопутствующая ей атмосфера (общение с друзьями, ритуалы распития, переживания состояний, вызванных алкоголем) - все это помогает ему справиться с проблемами, реализоваться, пережить новые необычные ощущения. Конечно, решение проблем и реализация личности разворачиваются больше в символическом плане, чем в практическом поведении и жизни, но для психики никакой разницы нет. Естественно, что человек начинает стремиться в новый открывшийся ему мир, чтобы снова и снова ощутить полноту и радость жизни. Конечно, многие знают, что это опасно, но чаще всего надеются не переступить грани, отделяющей удовольствие от алкогольной зависимости. Другие же люди вообще не считают этот мир стоящим того, чтобы отказаться от пребывания в реальности, где они чувствуют себя на высоте.

Почему происходит привыкание к уже освоенной дозе спиртного (т. е. нарастание толерантности)? И по физиологическим и по психологическим причинам: с одной стороны, организм начинает адаптироваться к усвоению алкоголя, с другой - психологически требуются все новые и новые впечатления, которые уже не могут быть обеспечены на основе старой дозы. В результате доза спиртного постоянно увеличивается, и увеличивается частота приема. Человек все больше вживается в мир событий алкогольной реальности, нащупывает и открывает новые сюжеты и тематизмы алкогольных переживаний (см. замечательный роман В.Ерофеева «Москва - Петушки»), ловит от всего этого кайф. Но в результате (чего он, как правило, не замечает), начинает сужаться и закрываться поле нормальной жизнедеятельности, она блокируется.

Логика развития этого процесса в конце концов приводит к опасному метаморфозу: постоянное употребление алкоголя приводит к формированию соматической подосновы, включающей циклические физиологические процессы, которые нуждаются для своего поддержания в постоянном употреблении алкоголя. Складывается уже на физиологическом уровне алкогольная жажда, которая обеспечивается и поддерживается в психике с помощью алкогольного влечения. Человек вступает в фазу алкогольного заболевания.

В психологическом плане с этого периода разворачиваются два прямо противоположных процесса: все возрастающее желание не покидать алкогольный мир, жить в нем и день и ночь и противоположное желание освободиться от алкогольной зависимости, поскольку начинают нарастать неприятные и болезненные состояния тела и психики, вызванные как алкогольным отравлением, так и различными социальными напряжениями (например, неприятности на работе и в семье становятся нормой жизни).

Со временем жизнь пьющего становится настолько невыносимой, что для него ценности нормального, свободного от алкогольной зависимости образа жизни начинают решительно перевешивать все достоинства алкогольного мира и его переживаний. Алкоголик уже готов бросить пить, но не в состоянии этого сделать, т. к. алкогольное заболевание сделало его бессильным, лишило собственной воли. Но, конечно, это всего лишь один, хотя и достаточно распространенный, сценарий развития событий, многое, естественно, зависит от личности и здоровья человека.

Сущность акупунктурного метода. Поставим такой вопрос; предположим, что некоторая акупунктурная точка «а» оказывает определенное воздействие на работу органа тела «А» (снимает боль, возбуждает, тормозит); спрашивается, связана ли точка «а» с органом «А» прямыми нервными связями (например, с помощью специализированного нервного пути)? Вероятно, нет, во всяком случае физиологические исследования не подтверждают этого. В таком случае остается предположить, что связь между акупунктурными точками и соответствующими органами подобия (участками тела) осуществляется через посредника - общую нервную систему организма, включая мозг.

Другими словами, эволюция первоначально не предполагала в организме человека специализированные нервные связи между акупунктурными точками и органами их соответствия, эти связи возникли случайно в силу сложного системного устройства других уже специализированных связей. Но возникнув случайно, они далее становятся функциональными и специализированными как в процессе эволюционного развития человека (недаром много акупунктурных точек находится на рабочих органах тела - кистях и стопах, где имеет место «естественный массаж»), так и в рамках сознательной деятельности человека - опыта лечения, изучения лечебных эффектов и тела.

В настоящее время объяснение акупунктурного метода ищется прежде всего в физиологическом плане: исследователи пытаются понять и описать физиологические связи, соединяющие акупунктурные точки с органами их подобияМачеред Е.Л., Самосюк И.З. Руководство по рефлексотерапии. Киев, 1984. С. 45.. Мы поступим иначе, идя одновременно с двух сторон - от психики и физиологии.

Наблюдения Яценко показали следующее. При воздействии на определенные акупунктурные точки (их поиск занимал иногда несколько лет) психологические переживания, связанные с «органом подобия» (например, желание выпить, ощущение запаха, вид бутылки или спиртного и т. п.), сначала слабеют. Затем они трансформируются в направлении, когда реализация соответствующего переживания становится все более и более затруднительной (желание становится менее ярким и определенным, бутылка уходит на горизонт, водка испаряется из рюмки и т. д.). В конце концов, кристаллизация подобных алкогольных переживаний становится просто невозможной. Как можно осмыслить эти факты, имея ввиду акупунктурный метод?

Первое наше предположение таково: всякий психический процесс требует своего физиологического обеспечения (поддержки) и наоборот. То есть, например, желание выпить предполагает не только определенный психический процесс (напряжение и событие), но и обеспечивающие его определенные физиологические процессы. И наоборот, физиологический процесс не может развернуться, если он не поддержан на уровне психики с помощью определенного психического процесса, напряжения, события.

Второе предположение: физиологическое воздействие от акупунктурной точки и соответствующего органа подобия приходят в одну зону «психофизиологического плацдарма», где и происходит их взаимодействие. Логически можно предположить ряд вариантов подобного взаимодействия: интерференция и синтез (подобный вид взаимодействия наблюдается, например, в сновидениях, когда текущее сновидение включает в себя сильный сигнал - звонок будильника, яркий свет лампы, физическое давление и т. п.), разрушение более слабого воздействия более сильным, оттеснение слабого воздействия в другую зону плацдарма или блокирование более слабого воздействия, резонансное усиление обоих воздействий.

Судя по всему, применение метода Яценко вызывает тип взаимодействия, относящийся к третьему случаю - оттеснение или блокирование более слабого физиологического воздействия более сильным. Более сильным воздействием в данном случае является акупунктурное, а более слабым - то, которое вызывается или заболевшим органом или в случае алкогольного заболевания - соответствующими физиологическими процессами (т. е. соматической подосновой алкогольной жажды, запаха спиртного, вида бутылки и т. д.). Оттеснение и блокирование алкогольной соматической подосновы сопровождается и обеспечивается в плане психики соответствующими процессами - ослаблением яркости психологических желаний и переживаний, а также их трансформацией вплоть до полного исчезновения, т. е. невозможностью реализовать соответствующие алкогольные психологические установки и переживания; последнее и означает исчезновение алкогольного влечения.

Почему я предполагаю, что имеет место третий, а не, скажем, второй случай, т. е. полное разрушение более слабого физиологического воздействия? А потому, что при срыве или случайном приеме алкоголя, а также через два-три года алкогольное влечение восстанавливается и необходимо проводить повторное лечение. Это означает, что соматическая подоснова алкогольного влечения только блокируется, оттесняется, но не разрушается полностью.

Стратегия «размонтирования» алкогольной реальности методом Яценко. Из приведенного материала можно уже понять, в чем суть метода Яценко. Он позволяет размонтировать алкогольную реальность, лишив ее физиологической поддержки и обеспечения. Каждое событие алкогольной реальности для своего осуществления и протекания нуждается в физиологическом обеспечении. Метод Яценко позволяет нащупать, во-первых, основные «событийные опоры», на которых держится алкогольная реальность, во-вторых, акупунктурные точки, позволяющие воздействовать на эти опоры, в-третьих, с помощью этих точек лишить такие событийные опоры физиологической поддержки.

В результате события алкогольной реальности блокируются (не могут быть осуществлены психикой), что воспринимается как снятие алкогольной зависимости. Предварительная же работа с пациентом на импликаторе Кузнецова, вероятно, создает благоприятный фон для основной процедуры. Дело в том, что воздействие на все акупунктурные точки спины позволяет индуцировать в коре больших полушарий мозга общее равномерное возбуждение, снижающее интенсивность всех болезненных процессов в организме.

Для определения событийных опор алкогольной реальности Яценко фрагментирует все поле событий. При этом она ориентируется, с одной стороны, на смысловые и, так сказать, драматургические характеристики алкогольных событий (например, желание выпить отличается от запаха спиртного, запах иногда идет вслед за желанием, а иногда - вызывает его), с другой - на возможность установить соответствие алкогольного события с определенными акупунктурными точками. Естественно, что какие-то алкогольные опоры могут быть пропущены, ведь у каждого человека алкогольная реальность отчасти своя. Например, одна из пациенток Яценко, Ор-ва Ольга после лечения не появлялась 6 месяцев.

«По истечении полугода, - пишет Яценко, - пришла на прием в хорошем состоянии, жалоб на влечение не было, но беспокоили алкогольные сны с одной и той же странной формы бутылкой, которую никогда раньше не видела. Попросила, если можно, избавить ее от этого образа, так как у нее после таких снов снижается настроение и всплывают те воспоминания о прежней жизни, о которых она забыла, и это мешает ей жить полноценной жизнью. Во время стимуляции акупунктурных точек пациентке было предложено вспомнить самые неприятные моменты в жизни, связанные с пьянством, а также и этот доставляющий ей мучения сон и отрицательные эмоции, связанные с этим сном. После сеанса настроение выровнялось, сны больше не беспокоили, спокойно посещает алкогольные компании, не испытывая влечения к алкоголю»Яценко Ю. Указ. соч..

Другими словами, в основном лечении была пропущена одна событийная основа. Соответствующее событие превратилось в источник, продуцирующий однотипное блокированное желание, которое в период сна реализовалось в виде неприятного повторяющегося сновидения. Чтобы лишить это событие физиологической поддержки, потребовалась, как мы видим, дополнительная работа.

Вероятно, небезразлично, в какой последовательности работать с событийными опорами. Логика, которой подчиняются события в алкогольной реальности, требует работы с событийными опорами в последовательности, соответствующей их протеканию. Поскольку одни события поддерживают и укрепляют другие, начинать, вероятно, нужно с алкогольного желания, затем снимать вид бутылки и ее откупоривание, затем запах спиртного и т. д. В противном случае алкогольные переживания и влечения будут, подобно фениксу, каждый раз восставать из небытия; если, например, начать с запаха спиртного, этот запах будет реанимироваться алкогольным желанием.

Почему же через два, три года (как у кого) алкогольное влечение начинает восстанавливаться? Вероятно, потому, что личность человека, освободившегося от алкогольной зависимости, осталась все же прежняя. Действительно, как только алкогольная реальность оказывается размонтированной (блокированной), нормальная личность человека быстро вступает в свои права: восстанавливаются прежние планы психики и способности, заявляют о себе старые интересы, которые не могли реализоваться в период диктатуры «алкогольной личности».

В свою очередь, восстановление в своих правах нормальной личности благоприятно сказывается и на восстановлении всех соматических функций. Пациент на глазах оживает, как если бы его побрызгали живой водой. Например, Г.П.Тюрин, один из больных Юлии Тимофеевны, беспробудно пивший целый год (ежедневно до одного литра в день), не читавший и не писавший целый год, начал писать и читать на второй день после излечения.

Тем не менее нужно понимать, что нормальная личность пациента - это все-таки такая личность, для которой алкогольная реальность всегда является привлекательной. Конечно, пациенты, освободившиеся от алкогольной зависимости, становятся несколько умнее: они настрадались в период болезни, могли потерять работу и доверие членов семьи, боятся снова оказаться в плену алкогольной зависимости. И тем не менее их личность, как правило, не изменилась кардинально, они по-прежнему в глубине души тоскуют о возможностях, которые они потеряли, расставшись с алкогольной реальностью. Вероятно, именно эта тоска, а не физиологические причины, в конце концов способствуют разблокированию алкогольного влечения.

Иная ситуация, если бывший пациент выпил случайно, автоматически. В этом случае, вероятно, срабатывают еще не изученные физиологические механизмы, ослабляющие блокаду событийных опор алкогольной реальности. Но и в этом случае личность пациента играет большую роль в дальнейшем развитии событий.

Здесь, следовательно, я начал обсуждение границ рассматриваемого метода. Одна из таких границ, судя по всему, задается личностью пациента. Если последний не осознал по- настоящему, что алкоголь - основная причина его болезни и отрицательного отношения к нему окружающих, если он не проникся сильным желанием избавиться от алкогольной зависимости, то эффект лечения будет ниже ожидаемого. Та же личность пациента незаметно подтачивает древо здоровья, выращенное в период лечения. Логически мыслимы два выхода из этой ситуации: профилактическое и повторное лечение и работа с личностью. Как осуществить первое, понятно, как второе - нет, хотя это было бы лучшим решением проблемы.

Вторая граница метода Яценко задается типом реальности, с которой имеет дело врач или терапевт. Нетрудно сообразить, что метод Яценко может быть распространен и на другие реальности. Кстати, сама Яценко применяет свой метод также для снятия табачной и наркотической зависимости. Анализ позволяет предположить, что эффект лечения методом Яценко будет тем выше, чем легче установить акупунктурные связи между основными событийными опорами реальности, которая размонтируется, и поддерживающими эти опоры соматическими структурами.

Однако для ряда реальностей заболевающего человека (например, складывающихся в шизофрении, депрессии, маниакальнодепрессивном психозе) практически невозможно установить акупунктурные связи между событиями этих реальностей и определенными физиологическими структурами, ответственными за эти события. Иначе говоря, например, для шизофрении трудно нащупать акупунктурные точки, воздействие на которые лишало бы событийные опоры силы.

На метод Яценко интересно взглянуть и исторической точки зрения. В своих ранних работах З.Фрейд в теоретическом плане опирается на ту же идею связи психических структур с соматическими, но действует он, так сказать, с противоположного конца. Фрейд сразу старается размонтировать образы болезни, оставляя в стороне поддерживающие их соматические структуры (это видно, например, в его работе «История болезни фрейлейн Элизабет фон Р.». Так, Фрейд утверждает, что главное условие излечения и исчезновения болезненных симптомов - такое отреагирование аффектов и невыносимых представлений, вызванных травматической ситуацией, которое позволяет ввести изолированные невыносимые представления в общее поле сознания, позволяет соотнести их с другими представлениями. Получается (и далее все последователи Фрейда, и не только они, так и думали), что основное звено в механизме психологической помощи - это осознание и переживание травматической ситуации.

Однако исследования и самого Фрейда и других психологов- практиков с очевидностью показали, что одного осознания травматической ситуации недостаточно. Если пациент не готов принять выявленные в ходе гипноза или другим способом некий факт, или свой поступок, или поступок другого в отношении себя, то не только не происходит улучшение его состояния, а напротив, подобное осознание может привести к настоящей беде. Выздоровление или какое-то улучшение начинается в ситуации переосмысления невыносимого представления, когда удается взглянуть на прошлые события с какой-то новой точки зрения. По сути, когда удается как-то изменить свое сознание, установки собственной личности. И действительно, Элизабет фон Р. начала прислушиваться к словам Фрейда и изменять свое поведение лишь после того, как он помог ей переосмыслить смысл ее поступков и желаний. «Было совсем нетрудно доказать ей, - пишет Фрейд, - что ее собственные высказывания не допускали иного толкования; но сопротивление продолжалось достаточно долго, до тех пор пока два моих утешительных довода - что, дескать, “нельзя отвечать за свои чувства и что само ее заболевание является убедительным свидетельством ее моральной чистоты” - не возымели на нее должного эффекта (выделено нами, - В.Р. )Фрейд З. История болезни фрейлейн Элизабет фон Р. // Моск. психотерапевт, журн. 1992. № 1. С. 95..

З.Фрейд пытается ответить и на вопрос, как и почему психические изменения и напряжения (он их называет «психическими возбуждениями») приводят к соматическим изменениям - физической боли, отказу ряда функций и т. п. Он показывает, что сначала здесь имеет место простое совпадение психического и соматического изменения, а затем психика в сходных ситуациях (т. е. в ситуациях, где возникает соответствующее психическое изменение) каким-то образом сама начинает вызывать сходные соматические изменения и напряжения. Однако теоретически объяснить возникновение этой связи Фрейду не удалось. Наметим сами схему такого объяснения.

Что такое переосмысление травматической ситуации с точки зрения учения о реальностях? Очевидно, это создание третьей реальности, включающей в себя события обоих противостоящих друг другу контрреальностей. В результате происходит, так сказать, «размонтирование» контрреальностей. Например, одна из них ослабляется или полностью перестает действовать (как, например, в случае с Элизабет фон Р., которая решила, что любить своего зятя не преступно). Но если контрреальности размонтируются, то исчезает и нужда в вытеснении и подавлении одной из них, а, следовательно психике уже больше не приходится прибегать к индукции в отношении к соматическим структурам. Другими словами она перестает вызывать соматические изменения (например, физическую боль), чтобы вытеснить одну из контрреальностей.

Итак, в ранних работах Фрейд, подобно Яценко, исходит из связи психических патогенных структур с соматическими, но старается размонтировать образы болезни за счет работы сознания пациента, не прибегая при этом к воздействию на соматические структуры. Если это удается, наступает улучшение состояния или полное выздоровление. Роль психотерапевта в данном случае - стимулировать работу пациента, направленную на осознание травматической ситуации и ее переосмысление.

Оба из указанных здесь методов имеет свои границы. В психоаналитической работе положительному результату могут препятствовать, с одной стороны, значительные (вплоть до необратимых) соматические изменения, с другой - неправильное направления или характер переосмысления. Например, психотерапевт может, и это часто случается, реконструировать как истинную совсем не ту травматическую ситуацию, которая привела к заболеванию. Или же не сумел помочь пациенту правильно переосмыслить выявленную ситуацию.

Необратимые соматические изменения (например, характерные для третьей стадии алкогольного заболевания) стоят на пути излечения и в случае применения метода Яценко. В этой ситуации необходимым условием лечения является сочетание медикаментозных и акупунктурных методов. Другая проблема - как помочь пациенту, лишившемуся в результате лечения важной для него реальности, поскольку ее образы и опоры оказались блокированными. Конечно, выздоровевший алкоголик и сам хотел избавиться от преследовавшей его пагубной страсти. Однако он не забыл преимущества алкогольной реальности. Действительно, выпивка позволяла ему уходить в другую реальность, чувствовать себя свободным и раскованным, говорить то, на что в трезвом состоянии он никогда бы не решился и пр. Избавляя от алкогольной реальности и зависимости, метод Яценко одновременно лишает пациента и сопутствующих выпивке радостей. В своих исследованиях Яценко отмечает, что многие ее пациенты после успешного лечения жалуются на ощущение пустоты, определенную потерю смысла и вкуса жизни. И это понятно, учитывая, какое важное место и значение в их жизни занимала алкогольная реальность.

Анализ метода Яценко и психоанализа подсказывает, что эти методы должны быть дополнены. Во-первых, врач и психотерапевт могут помочь пациенту встать на путь работы, направленной на постепенное улучшение своего сознания. Сюда входит размонтирование контрреальностей, переосмысление структур, ответственных за соматические изменения, общая гармонизация структур сознания. Во-вторых, можно внушить пациенту также необходимость работы в плане физической культуры (здоровое питание, зарядка, движение, дыхание, сон, отдых и пр.). Без этих усилий рано или поздно соматическая подоснова психики начнет отказывать, что повлечет за собой веер заболеваний. В-третьих, те соматические или психические изменения, которые не удается вылечить, нужно компенсировать. Иногда для этого придется постоянно прибегать к лекарствам (как в случае диабета или тяжелых сердечных заболеваний), иногда к изменению образа жизни (например, режима и характера питания и работы), иногда и к тому и к другому (см. подробнее нашу статьюРозин В.М. Здоровье как философская и социально-психологическая проблема // Мир психологии. 2000. № 1.).

Итак, метод Яценко имеет смысл дополнить другим, ориентированным на такую работу с личностью пациента, которая заставляет его осознать свои проблемы и комплексы и дальше начать движение к здоровому образу жизни. Кто же может помочь пациенту в такой работе? Психотерапевт, но необычный. Такой специалист, его можно назвать «психологом-другом», будет вместе с пациентом обсуждать его проблемы, анализировать пути их разрешения, вселять в пациента уверенность, поддерживать его здоровые устремления. Интересный пример подобной дружеской психологической помощи описан П.В.Волковым в первом номере «Московского психотерапевтического журнала» (1992).

Теперь о гомеопатии. Хотя Ганеман отказывался анализировать механизмы заболевания и выздоровления, ему все же пришлось объяснять, что такое гомеопатическое лечение. При этом он говорит об искусственном заболевании, действующем на организм чуть более сильно, чем естественная болезнь. Невольно у нас складывается представление, что гомеопатическое лекарство - это заболевание, сходное с естественным, протекающим у больного, хотя речь идет только о сходстве симптомов. Да и понятно, эти процессы очень различные: в естественном заболевании все основные признаки болезни, а в искусственном - простая реакция организма на гомеопатическое лекарство; и причины и генезис этих процессов совершенно не совпадают. В этом смысле трудно согласиться с Ганеманом, квалифицирующим действие гомеопатического лекарства как искусственное заболевание. Это, конечно, искусственное воздействие, но не болезнь.

Сегодня действие гомеопатического лекарства объясняется тем, что оно несет информацию. Однако в каком смысле, ведь организм - это не человек? Значит, не в том значении, что гомеопатическое лекарство информирует организм о чем-то. Тем не менее, действительно, гомеопатическое лекарство несет определенную информацию. Чтобы разрешить похожую дилемму, я и ввел принцип «психосоматического единства», утверждая, что всякий психический процесс требует своего соматического (физиологического) обеспечения (поддержки) и наоборот, соматический процесс не может развернуться, если он не поддержан на уровне психики с помощью определенных психических процессов, напряжений и событий. Возьмем из «Гомеопатического вестника» статьи об эффективном лечение простуды детей, например Дмитрия ХрамоваХрамов Д. Записки начинающего гомеопата // Гомеопат. вестн. 2004. № 11.. Соматические процессы известны - переохлаждение, температура, часто, но не всегда насморк, кашель, обложенный язык, воспаленное горло и пр. Заболевание как простуда на психологическом уровне должно быть поддержано таким процессами, как головная боль, отсутствие аппетита, слабость, тот же кашель как психологическая реакция, затрудненное дыхание, боль в горле и т. п. Запуская соответствующие психологические процессы, простуда как соматический процесс (процессы) как бы информирует психику.

Если принцип психосоматического единства верен, то понятно, что реакция от действия гомеопатического лекарства тоже должна быть поддержана на психологическом уровне. Тем самым гомеопатическое лекарство как бы информирует психику. Продумаем теперь, что происходит, когда психологическая поддержка гомеопатической реакции по симптоматике совпадает с симптоматикой заболевания. В этом случае более сильное соматическое воздействие гомеопатического лекарства перетягивает на себя психологическую поддержку. Дело в том, что наша психика может поддерживать только один четко выраженный «пакет соматических процессов». Именно поэтому, как показывает Ганеман, при одновременном развитии двух несходных заболеваний, «заболевание, которым вначале страдал пациент, как более слабое, будет с наступлением более сильного отстранено и подавлено до тех пор, пока последнее не завершит цикл своего развития или будет вылечено, и тогда старое заболевание проявится вновь неизлеченным»Ганеман С. Органон врачебного искусства. М., 1992. С. 61-62..

В данном случае процессы тоже несходные (естественное заболевание и реакция от гомеопатического лекарства), и соматическая основа у них общая (сходство симптомов). В результате теоретически возможны три случая: интерференция обоих процессов, их интеграция и усиление, наконец, вытеснение одного другим. Как я показываю, в случае акупунктурного, и вероятно, гомеопатического воздействия чаще всего имеет место третий случай. Вообще же в человеческом организме, особенно старом, наблюдаются все три случая: как часто одни процессы усиливают другие (пришла беда - открывай ворота), накладываются друг на друга, вытесняют друг друга, и все это на фоне действия системных процессов; поэтому часто болезни сами собой, без всякого лечения проходят, но и появляются вновь.

Итак, при гомеопатическом лечении соматические процессы, образующие соматическую основу заболевания, лишаются психологической поддержки. Что это означает? Наверное, то, что они не могут более свободно протекать, реализовываться, а больной должен выздороветь?

Вряд ли. Во-первых, заболевание, так же как и выздоровление, - системные процессы (реакции) организма как целого. Уж если они начались, то идут сами собой, но при определенных условиях. Во-вторых, процесс выздоровления автоматически не запускается блокированием психологической поддержки процесса заболевания. Его еще нужно запустить и поддержать как на соматическом, так и психическом уровнях. Что мы и наблюдаем в реальности. Врач приписывает пациенту больничный режим (в данном случае тепло, которое было растрачено при переохлаждении, постель, специальное питание) и внушает ему, что лечение началось и скоро он поправится. Лишенный психологической поддержки системный процесс заболевания начинает блокироваться, а на его место постепенно встает другой системный процесс (выздоровления), поддержанный на обоих уровнях. Интересно, что и в психотерапии можно наблюдать сходную закономерность: с одной стороны, нужно блокировать психическое заболевание, с другой - запустить и поддержать процесс выздоровления. При этом если методы блокирования в психотерапии вообще-то похожие (психолог уклоняется от общения на темы заболевания и старается перевести интерес больного на нормальную жизнь), то способы запуска и поддержки выздоровления достаточно сложные и разные. Например, Г.Назлоян решает эту задачу методом портретирования своих пациентов, а Волков подсовыванием им стратегии «троянского коня»Розин В.М. Психология: наука и практика. М., 2005. С. 234-255..

При таком объяснении кажется, что гомеопатическое лекарство может эффективно воздействовать на психику, формируя ее. Ничего подобного. Временное блокирование определенных психических процессов не влияет существенно на структуру психики, зато на нее воздействует много других, более сильных агентов - общение, обучение, язык, привычки, способы разрешения проблем и прочее.

Если предложенная здесь гипотеза верна, то можно утверждать, что гомеопатическое лечение хорошо идет в тех случаях, когда организм не трансформирован хронической болезнью, а просто вошел в определенный системный режим, и все процессы в нем достаточно обратимы. В случаях хронических заболеваний гомеопатия может выступить только одной из предпосылок лечения, способствуя блокированию психологической поддержки, не более того, но и не менее. Однако если мы вспомним, что гомеопатия, так же как и психология, не только лечит, но и помогает пациенту общаться, самоопределяться, нащупывать реальность, где ему есть место, то поймем, что эффективность гомеопатического лечения нужно понимать расширительно. Гомеопат может оказаться бессильным как врач, но помочь нам как человек и психолог. А это уже немало.

Когда я изложил эти идеи в МГУ на психологометодологическом семинаре Андрея Пузырея, то мне были заданы два вопроса. Первый - как я устанавливаю различие соматических и психологических процессов и второй - как действуют химические вещества, входящие в состав гомеопатического лекарства. На эти вопросы я вместе с Пузыреем ответил примерно следующим образом. Это различие не традиционное, исходным в данном случае является не деление на соматику и психику, а тот или иной вид практики и опыта. В их рамках и устанавливается затем деление на отдельные полюсы и процессы. Например, даже в рамках гомеопатии, как я старался показать выше, имеют место разные типы практик и опыта. В случае естественнонаучно ориентированной гомеопатии соматика и психика будут пониматься одним образом, примерно так же как в медицине и в естественнонаучной психологии, а в случае гуманитарно ориентированной гомеопатии - иначе, например, как телесность и психическая реальность. Мой собственный анализ гомеопатической практики основывается на идеях «духовной навигации» и «духовной экологии»См. подробнее: Розин В.М«Проникновение в мышление». М., 2002; Психология: наука и практика. М., 2005; Тело вне анатомии // Независ. газ. НГ-наука, 14.10.2005..

А химические вещества в таблице Менделеева и в гомеопатических лекарствах - это разные вещи. В первом случае нельзя составить портрет лекарства, а во втором можно. Именно в рамках гомеопатической практики химическое вещество превращается в информацию и обрастает личностными и индивидуальными симпатиями, описываемыми в портрете. Характеристики гомеопатического лекарства, деление процессов на соматическое и психические, соответствия между ними устанавливаются не сами по себе, а в рамках конкретного опыта и задач, которые решает исследователь. Естественно, здесь возникает вопрос, как можно понимать эти нетрадиционные представления, если нам не дан новый опыт и неизвестны задачи, которые решает исследователь. Ответ такой. Изо всех сил автор должен знакомить читателя с этим опытом и задачами. Все это, конечно, предполагает диалог, рефлексию и общение. Но таковы как раз мои научные ценности.

Приведенный здесь способ осмысления основывается всего лишь на двух измерениях человека - психике и соматике, а их значительно больше, кроме того, сами эти два измерения тоже достаточно сложны. Одномерный подход к человеку не только неверен теоретически, но неудовлетворителен в плане практических действий и последствий. Многомерный же, наоборот, обещает решение многих современных проблем и значительно большую практическую эффективность.

Размещено на Allbest.ru