Владимир Соловьев: между логосом и Софией

Как раз христианство, говоря языком Соловьева, то и делает, что гоняется за целью - «исправить всех людей по одиночке». Именно по одиночке спасать людей призвана Церковь Христова, а вовсе не для того, чтобы устроить какую-то «божью» социальную жизнь. Каждый верующий человек, член Церкви, принял дар благодати крещения, и дал при этом «обещание Богу доброй совести» (1 Пет. 3, 21), дал лично, за себя самого, а не за абстрактное «коллективное целое». Особо ярко значение спасения по одиночке в Церкви подчеркивают монахи, своими обетами последовавшие Христу с целью достижения идеала христианской святости. Спасение по одиночке, как раз и является особенностью людей церковных от людей, живущих «по стихиям мира сего, а не по Христу» (Кол. 2, 8), для которых вопрос о личном спасении просто не существует.

Замечательно и то, что свою статью Соловьев заканчивает мыслью о том, что беда для христиан, не в излишнем «...действии Талмуда, а в недостаточном действии Евангелия. От нас самих, а не от евреев, зависит желанное решение еврейского вопроса. Заставить евреев отказаться от законов Талмуда мы не можем, но применить к самому еврейству евангельские заповеди всегда в нашей власти. Одно из двух: или евреи не враги нам, тогда и еврейского вопроса вовсе не существует, или же они наши враги, и в таком случае относиться к ним в духе любви и мира - вот единственное христианское разрешение еврейского вопроса» [9, с.104]. Талмуд - есть книга богоборческая. Исповедующие талмуд иудеи - есть истинные враги христиан.

Исторически сложилось, что видя в христианах «присвоителей» тех обетований Божиих, которые еврейство связывало исключительно с собой, и упразднителей еврейской богоизбранности, иудаизм повел борьбу с христианством как со своим экзистенциальным врагом. Из Ветхого завета еврейские религиозные вожди выковали Талмуд - сознательно антихристианскую идеологию, вычистив из своих священных книг все исполнившиеся предсказания пророков о Христе. И разрешения еврейского вопроса для христиан не может быть в принципе; может последовать разрешение христианского вопроса для евреев, когда они перестанут бороться с Богом и христианами.

Заканчивая небольшой разбор проиудейских симпатий Соловьева, используем одну его идею, которая нам представляется актуальной и сегодня. Иудеи живут не нашей нравственной силой, а нашей нравственной, или лучше безнравственной, слабостью. Другими словами: сила евреев в слабости христиан.

Последнее произведение Вл. Соловьева, написанное в то время, когда философа одолевало предчувствие близкой смерти, является как бы итогом его многолетних историософских раздумий. Эта книга Соловьева («Три разговора») о войне, прогрессе и конце всемирной истории со включением краткой повести об антихристе и с приложениями, где философ затрагивает самую актуальную во все времена тему - тему апокалипсиса.

В повести об антихристе Соловьев представляет нам как, с его точки зрения, будет выглядеть мир во времена пришествия антихриста. Здесь философ размышляет над тем, какова будет структура общества в последнее время, какая участь ожидает церковь и т. п.

На фоне политического, экономического и духовного раздробления мира появляется образ антихриста - сверхчеловека, великого спиритуалиста, аскета и филантропа. Соловьевский антихрист быстро приобретает поклонников. Дешевые издания с портретами автора будут расходиться в миллионных экземпляров и весь культурный мир, - а в то время это будет почти значить то же, что весь земной шар, - наполнится славою несравненного, великого, единственного. Правда, некоторые благочестивые люди, горячо восхваляя эту книгу, станут задавать только вопрос, почему в ней ни разу не упомянуто о Христе.

После появления «Открытого пути», который сделал своего автора самым популярным изо всех людей, когда-либо появлявшихся на свете, должно было происходить в Берлине международное учредительное собрание союза европейских государств. На собрании учреждается единоличная власть с достаточными полномочиями» и сверхчеловек выбран почти единогласно в пожизненные президенты Европейских Соединенных Штатов.

За годы его правления народы Земли, облагодетельствованные своим владыкой, коме всеобщего мира, кроме всеобщей сытости получат еще возможность постоянного наслаждения самыми разнообразными и невиданными чудесами и знамениями. Вся история с разоблачением начинается после третьего года царствования «супермена», когда поднялся вопрос религиозный, который возбудил сам император, и прежде всего по отношению к христианству.

Интересно и невероятно то, как описывает Соловьев положение христиан к тому времени. Конечно, в христианской среде произошли большие изменения, обновления, но эта обновленная церковь, не возрастая числом, стала расти в силе духа, которую она особенно показала в своей внутренней борьбе с размножившимися в народе и обществе крайними сектами, не чуждыми демонического и сатанического элемента.

Именно в третий год царствования антихриста у многих православных, католиков и протестантов стали возникать серьезные опасения и антипатии. Евангельские и апостольские тексты, говорившие о князе века сего и об антихристе, стали читаться внимательнее и оживленно комментироваться. По некоторым признакам император догадался о собирающейся грозе и решил скорее выяснить дело. В начале четвертого года царствования он издает манифест ко всем своим верным христианам без различия исповедания, приглашая их избрать или назначить полномочных представителей на вселенский собор под его председательством.

В этой обстановке три силы (православная, католическая, протестантская) сближаются друг с другом для того, чтобы оказать сопротивление антихристу. Между членами собора выделяются трое: глава католической церкви, папа Петр II, неофициальный вождь православных старец Иоанн, весьма известный среди русского народа, и немец теолог, профессор Эрнст Паули. На антихристовом соборе (последнем вселенском соборе) происходит единение между собою кучки людей, жавшихся около старца Иоанна, папы Петра и профессора Паули.

Кульминация собора, когда предстоятель восточного христианства, старец Иоанн обращается к императору (антихристу) со словами: «исповедуй здесь теперь перед нами Иисуса Христа, Сына Божия, во плоти пришедшего, воскресшего и паки грядущего, - исповедуй Его, и мы с любовью примем тебя как истинного предтечу Его второго славного пришествия».

С императором после этих слов делается что-то недоброе, он теряет внутреннее равновесие, лицо его багровеет от злости, из глаз вылетают искры. В храме вспыхивает огромная молния, и старец Иоанн лежит мертвый. После чего голос берет папа Петр II и предает антихриста анафеме, за что также лишается жизни от императора, которому путем манипуляций удается сделать искусственную молнию. Затем профессор Паули громогласно прочитывает обращение к собору с призывом удалившись в пустыню, ожидать неминуемого пришествия Иисуса Христа.

Вечером четвертого дня, когда стемнело, профессор Паули с девятью товарищами приходят к месту, где лежали тела папы Петра и старца Иоанна, выброшенные слугами императора на мостовую. Лишь только эти тела опускают на носилки, как дух жизни входит в умерших. «И заговорил оживший старец Иоанн: «Ну вот, детушки, мы не и не расстались. И вот что я скажу вам теперь: пора исполнить последнюю молитву Христову об учениках Его, чтобы они были едино, как Он сам с Отцом - едино. Так для этого единства Христова почтим, детушки, возлюбленного брата нашего Петра. Пускай напоследях пасет овец Христовых...Тут подошел профессор Паули: "Tu es Petrus!" - обратился он к папе.И он крепко сжал его руку своею правою, а левую подал старцу Иоанну...Так совершилось соединение церквей темной ночи на высоком и уединенном месте» [10, с. 418-419].

Заканчивается повесть тем, что восставшие евреи овладевают Иерусалимом и запирают антихриста в Харам-эш-Шерифе. С помощью магии антихристу удается выйти из оков. Последнее сражение происходит возле Мертвого моря, где расположились имперские войска. Открытый кратер огромного вулкана и огненные потоки, вызванные неожиданным землетрясением, поглощают императора (антихриста) и его бесчисленные полки. Евреи бегут к Иерусалиму, взывая о спасении к Богу Израилеву, видят Христа. В то же время от Синая к Сиону движется толпа христиан, предводимых Петром, Иоанном и Павлом и другие восторженные толпы: «то были все казненные антихристом евреи и христиане. Они ожили и воцарились с Христом на тысячу лет».

Повесть прочитывается на одном дыхании. Чувствуется литературный талант Соловьева, он великолепный стилист. Но как богослов здесь он допускает ошибки.

Согласно христианской эсхатологии, антихрист не просто будет править, но вместе с тем будет осуществлять мощную вербовку, формально выраженную в принятии печати антихриста, т. е. начертании на правой руке, а также на челе. Без этого начертания или имени зверя, или числа имени его никому нельзя будет ни покупать, ни продавать (Апк., 13, 1617). Момент принятия печати упускается Соловьевым в «Краткой повести об антихристе».

Завершая наш обзор творчества и поисков Владимира Сергеевича Соловьева, нам хотелось бы отметить, что у людей разные взгляды на мир, на жизнь, разные склонности и особенности в постижении сути вещей, сущности мироздания, в оценке творчества. Но если сконцентрировать взгляд на непреходящем, то видение этих объектов мысли становится унифокальным, одноточечным. Если выделить это непреходящее в мыслительном материале оставленном нам в наследство Владимиром Соловьевым, то нельзя не заметить любому и каждому, что это наследие есть концентрат нравственности, духовности, гуманизма, терпимости в вопросе взаимоотношения наций, народов, что это мощный пласт культуры, который облагораживает нас, пробуждает совесть, воодушевляет на активное созидательное творчество, благородное стремление к единению человечества, порождает возвышенное ощущение близости человека к Богу-Творцу, вселяет благую надежду.

Наследие Владимира Соловьева, как мы убедились, имеет непреходящую значимость. Несмотря на некоторую долю утопизма, оно в какой-то мере может быть использовано в практике совершенствования общественных отношений. Что касается его мировоззренческих устоев, то следует иметь в виду, что, хотя в современной России и происходит возрастание роли церковной идеологии в филетическом духе (т. е. в обожествлении национального начала) и имеет место возрождение идеи православия и «соборности» русского народа, подчас не исключая даже и идею монархизма, довольно значительные слои российского общества, в силу укоренившейся на протяжении семидесяти с лишним лет традиции, сохраняют, по существу, атеистические взгляды.

Но значимость наследия Соловьева, в конечном счете - не в мировоззренческих устоях его мысли, а в той силе нравственности, гуманизма, духовности, которая лежит в основе его конструктивной концепции исцеления от язв шовинизма и национализма - одного из тяжких недугов, чреватых всесторонним разрушением общественного организма. При этом следует подчеркнуть, что, разрабатывая свою концепцию преодоления национального эгоизма, Соловьев делал упор не на социально-экономические проблемы, а на проблемы нравственного плана, на практику нравственного совершенствования как отдельного человека, так и общества в целом.

Религиозно-нравственные убеждения Вл. Соловьева сохраняют свою актуальность. Это обусловлено многими причинами, в частности, тем, что в современной России обрел определенную значимость вопрос соотношения церкви, нации и государства, вопрос, в котором подчас наблюдаются клерикалистские притязания некоторых политических лидеров на эксплуатацию религиозных чувств, использование в политических целях «русской идеи».

Владимир Соловьев - олицетворение интеллигентности высшего порядка. Это уникальнейшая личность, ярко индивидуальная и не поддающаяся какой-либо социальнопсихологической классификации по тем или иным типологическим признакам. Примыкая поначалу к славянофилам, Соловьев впоследствии значительно отдалился от них и был окрещен ими изменником, когда их направление стало смыкаться с политической реакцией; отнюдь не разделяя оппозиционных настроений в области политики, Соловьев в то же самое время слыл в среде консерваторов вредным либералом, ибо он, например, встал на публичную защиту народовольцев, убивших царя Александра Второго; будучи философом религиозного направлении, он отнюдь не внушал доверия церкви, которая считала его перебежчиком из православия в католицизм.

Соловьев, несомненно, был мудрым апологетом христианства и считал, что только на почве христианства возможно духовное возрождение человечества, вывод масс из грубого невежества, а также предотвращение духовного опустошения высших классов и смирение грубого насилия, осуществляемого государством. Но при этом он придерживался того взгляда, что в связи с прогрессом науки и философии христианство, пребывающее в своей ложной форме, претерпело разрушение, и необходимо восстановить «истинное» хри- стианство, ввести его содержание в новую, разумную форму. Одним из важных условий этого Соловьев считал единение восточных и западных церквей. Он говорил, что христианство, разрозненное на секты православия, католицизма и протестантизма, в отличие от созданного им, Соловьевым, идеала вселенского христианства, не способно на высшую нравственность и является препятствием на пути к духовному возрождению человечества.

Церковно-конфессиональную разделенность Соловьев расценивал как подмену любви к Богу буквой догматических учений, усматривая в догматизме современных ему православных «патриотов-фанатиков» корень жестокостей, несправедливостей, религиозных гонений.

Соловьев подверг весьма нелицеприятной критике русскую православную церковь, имея в виду не те или иные ошибки иерархии, а деятельность церкви на протяжении всей истории ее существования. В характеристике Вл. Соловьева русская православная церковь предстала перед читателями его трудов как наиболее консервативная и отсталая среди христианских церквей. Он гневно обвиняет ее в уклонении от своего призвания - «духовного пастырства, в отрыве от народа, в утрате нравственного авторитета, в особенности среди образованной части общества». Русская церковь, по мнению Вл. Соловьева, вообще не причастна к общественному прогрессу последних столетий. Провозгласив церковную власть для самой себя принципом и целью, иерархия ни разу не отказалась от насилия, реагируя всякий раз на несогласие народа с собой кострами и плахами.

Трудно представить себе более убийственную аттестацию государственной церкви России, вышедшую к тому же из-под пера православного философа. Неудивительно, что вскоре Вл. Соловьеву было запрещено печатать труды по религиозно-церковному вопросу.

Соловьев резко осуждал всякую попытку оправдания эгоизма, противопоставления себя другим, в какой бы сфере он ни проявлялся - национальной, конфессиональной или еще какой-либо.

Национализм он критиковал за его притворное служение народным интересам, а религиозный догматизм - за его утверждение, будто бы только одна из существующих вер может привести к спасению. По его мнению, необоснованная подозрительность по отношению к молитвам христиан-иноверцев является грехом по отношению к Св. Духу. Соловьев считал целью своей религиозно-философской деятельности оправдание веры отцов на новой ступени разумного сознания, он стоял у истоков нового религиозного сознания начала XX в., выразившегося в богоискательстве и в религиозно-философских концепциях таких мыслителей, как Н.А. Бердяев, С.П. Булгаков, С.Н. и Е.Н. Трубецкие, П.А. Флоренский, С.А. Франк и др. Соловьев твердо верил в то, что, несмотря на внешний разрыв между римско-католической и православной церквями, между ними существует неразрывное мистическое единство.

Если разобраться по существу, Соловьев не был в полном смысле ни славянофилом, ни западником, ни консерватором, ни либералом - он был самим собою. Сохранением своей яркой индивидуальности, своей «неумещаемостью» в прокрустово ложе классификаций Вл. Соловьев более всего обязан одной сильной черте своей натуры - высокой нравственности.

Список использованных источников

1. Зеньковский В. История русской философии / В.В. Зеньковский. - М.: Академический проект; Раритет, 2001. - 880 с.

2. Трубецкой С.Н. Смерть Вл.С. Соловьева / С.Н. Трубецкой // Вл. Соловьев: pro et contra; Сост. В.Ф. Бойкова. - СПб.: Изд-во Рус. Христиан, гуманит. ун-та, 2000. - Т. 1. - 896 с.

3. Бердяев Н.А. Самопознание: Сочинения / Н.А. Бердяев. - М.: ЭКСМО - Пресс; Харьков: Фолио, 2001.- 624 с.

4. Флоровский Г. Пути русского богословия / Георгий Флоровский. - Вильнюс: Виль- тис, 1991. - 601 с.

5. Соловьев В.С. Несколько слов в защиту Петра Великого / В.С. Соловьев // Сочинения в 2-х т. - М.: Правда, 1989. - Т. 1. - 687 с.

6. Соловьев В.С. Россия и вселенская церковь / В.С. Соловьев // О христианском единстве. - М.: Рудомино, 1994. - 258 с.

7. Соловьев В.С. Письма / В.С. Соловьев. - СПб.: Время, 1923 г. - 244 с.

8. Соловьев В.С. Еврейство и христианский вопрос / В.С. Соловьев // Сочинения в 2-х т. - М.: Правда, 1989. - Т. 1. - 687 с.

9. Соловьев В.С. Магомет, Его жизнь и религиозное учение. Талмуд / В.С. Соловьев. - Алма-Ата: МП «Анубис», 1991. - 103 с.

10. Соловьев В.С. Три разговора / В.С. Соловьев // Избранное. - М.: Советская Россия, 1990. - 496 с.

Одержано 14.05.2014.

Размещено на Allbest.ru