Факт как форма чувственно-предметного восприятия мира

Ползучий эмпиризм доминирует и в теории, и на практике. Обычно он опирается на жесткие законы физического мира, как наиболее известного и понятного для размышляющего человека и как наиболее продвинутого в своем осмыслении.

Эмпирическое знание, безусловно, есть отражение эмпирического факта, и считается объективным, если оно полностью на него опирается, т.е. подтверждено практикой. Эмпирический факт, безусловно, есть отражение эмпирического закона и полностью на него опирается. Вне сознания эмпирический факт не существует. Если только не исходить из представлений об иной природе человеческого знания, нехватки некоторых в философских теориях так же нет.

Эмпирическое знание есть по существу результат умственной деятельности человека по восприятию эмпирического факта. Если при этом учесть тот неоспоримый факт, что сознание может формировать эмпирический ряд (систему) фактов, выстраивать их в соответствии со своей теорией при определенных обстоятельствах, тогда их взаимоотношение становится еще более запутанным.

Признание существования эмпирического факта вне сознания, и того, что последнее может видоизменять факт, ставит под сомнение правомерность тезиса, по крайней мере о первичности объективного мира и вторичности сознания.

Если сознание может изменять содержание факта, то это означает фактически признание его творения, а это является согласно всем канонам прерогативой только объективного мира, существующего вне сознания и не зависящего от него. Это означает и отрицание существования эмпирического факта.

Человек добровольно отдает себя во власть бога, неземных сил, великого разума, или абсолютного духа

Воланд перенес свой мир в мир людей и заставлял их действовать по своему образу и подобию. Их неспособность действовать в его мире только подтверждала силу Воланда. Злую силу в восприятии людей, потому что это было против их воли. Он заставлял их действовать иначе, чем они привыкли в своем мире. Воланд фактически творил новый мир для людей, но это была по сути демонстрация всесилия не мира эмпирических фактов, в котором жили люди, а разума.

Эмпирический факт может существовать только в сознании

Булгаков здесь ничего нового не сказал. Человек нередко сам отдает себя во власть неземных сил, великого разума, или абсолютного духа. И не раз оказывался в положении героев романа, когда его эмпирический мир в своем знаковом (фактическом) выражении оказывался не способным объяснить необычное и новое. Только в данном случае писатель заменил великий разум желанием Воланда. Но Булгаков никак не квалифицирует Воланда: он не делает его злым или великим, писатель рисует его только другим, отличным от привычного для людей мира.

Мир вне сознания существует для сознания только в возможности. Это означает, что им нельзя оперировать для решения своих задач, что равносильно тому, что мир для сознания в реальности не существует

Но эмпирический факт существует, так же как и существует его отражение в сознании человека. Без сомнения имеет место и то, что человек может определять содержание факта и тем самым как бы творить объективный мир. Все это есть на самом деле. Нет только одного четкого понимания механизма их взаимосвязи. Здесь-то зарыта та самая собака, отрыть которую оказывается себе дороже.

Человек опирается на тот мир внешних фактов, который существует в сознании, и строит соответствующую модель своего поведения

Теперь зададимся крамольным вопросом: "Почему считается, что эмпирический факт существует?"

В первую очередь, потому что человек имеет его в сознании. Строго говоря, эмпирический факт может существовать только в сознании.

Совокупное отражение объективного мира позволяет говорить об общественном сознании и понимании им мира эмпирических фактов и его связей. Если человек умер, то вместе с ним перестает существовать и тот мир, который он отразил в своем сознании и который мы называем объективным.

Этот вовсе не значит, что сам по себе эмпирический факт не существует. Человек вполне сознает и то, что объективный мир останется, если его лично не будет. Знание об объективном мире или, точнее, о мире вне сознания, вне человека позволяет утверждать, что факт существует, даже если человек не знает самого факта. Человек знает, что существует мир вне сознания, который состоит из фактов. Но это мир для сознания только в возможности. Если мир вне сознания существует в возможности, то им нельзя оперировать для решения своих задач, а это означает, что мир для сознания в реальности не существует. Поэтому, как мы уже говорили, реальность это то, сто существует в сознании и позволяет решать свои задачи.

Понятно, что есть мир фактов самого сознания. как отдельный мир фактов со своими законами и правилами функционирования, со своими целями и задачами. Но в сознании есть и мир объективных фактов, т.е. тех фактов, которые существуют вне сознания. Это особый мир сознания, так же имеющий свои законы и правила функционирования. Эти два мира фактов в сознании взаимодействуют и определяют друг друга как любые другие субъекты мира.

То, что мы называем эмпирическим фактом, существует в той части сознания, которая ответственна за отражение мира фактов, находящихся вне сознания. То, что мы называем эмпирическим знанием, есть мир фактов в той части сознания, которая ответственна за мыслительную деятельность в области мира эмпирического факта.

Поэтому сознание имеет возможность выстраивать ряд специально подобранных фактов и строить концепцию своего действия, как оно всегда и делает при построении взаимосвязей с субъектами внешнего по отношению к сознанию мира.

Именно поэтому человек всегда "оглядывается" на эмпирический мир в своем сознании, как существующий самостоятельный мир фактов.

Из утверждения, что данный факт не известен, следует, что об этом факте уже имеется знание

Получается интересная цепочка актов действий сознания и мира фактов вне сознания. Внешний мир воспринимается сознанием сначала своими рецепторами. В каждом акте восприятия происходит идентификация поступившей информации с тем образом, который имеется в сознании. После успешной идентификации в сознании образуется особый мир внешних субъектов как образов этого мира. При решении своей задачи человек опирается на тот мир внешних фактов, который существует в сознании, и строит соответствующую модель своего поведения, или траекторию движения. исходя из нее, совершает частные действия во внешнем мире. В этом случае сознание посредством своего мира объективных фактов выходит во внешний мир и осуществляет с ним взаимодействие. Если его концепция оказалась правильной, такое взаимодействие осуществляется, и человек решает свою задачу. Если нет, человеку приходится все начинать сначала.

Такова приблизительная схема взаимодействия внешних субъектов и сознания человека.

Но как мы узнаем то, что не знаем, что знаем, когда узнаем? Каким образом мы переходим из мира незнаемого в мир знания или как осуществляем превращение возможности в мир реальности?

Известное это знание того, что данный факт может решить задачу

То что огонь горячий, есть свойство, которое получило отражение в сознании человека при решении некоторых его специальных задач. Например, огнем можно обжечься. Для решения задачи не обжечься данное эмпирическое знание об эмпирическом факте абсолютно и полностью исчерпаемо. Но это же свойство может иметь другую интерпретацию: на огне можно готовить пищу. Это разные эмпирические факты и разное эмпирическое знание. Для приготовления пищи требуется больше времени, чем для того, чтобы узнать, что огонь горячий. Но свойство "горячий" служит вполне устойчивым фактом только потому, что оно позволяет приготовить вкусное жаркое. Огонь является эмпирическим фактом только в силу того, что имеется эмпирическое знание о его свойствах. Он выступает общим понятием как факт по отношению к своим свойствам как фактам.

Но знание о том, что что-то существует, возможно только в том случае, если имеется какое-то знание об этом незнаемом. И утверждения, что данный факт неизвестен, следует, что об этом факте уже имеется знание. В противном случае эмпирического факта просто для сознания не существует. Но что мы знаем в данном случае? Только то, что существует факт, но нам не известно его содержание.

Таким образом, известное это знание того, что данный факт может решить задачу. Неизвестное отсутствие знания как это сделать. Другими словами, человек знает, что данный факт может решить его задачу, знает в принципе или точно, но он не знает какое свойство (или их сочетание) данного факта может этому способствовать. Это и есть именно то, что человек всегда пытается узнать и что является предметом науки.

Объективный мир это мир наших концептуальных представлений, которые являются истинными, но только для решения поставленных задач

То, что каждый из нас многого не знает, что можно было бы узнать, все осознают прекрасно и даже согласны с тем, что все узнать не возможно. Но с очень большим трудом понимается, что сознание может не воспринять эмпирический факт. Сам по себе эмпирический факт вполне может существовать, но сознание его "не видит" и в силу этого для него факт не существует.

Мир вне сознания не познаваем. Познаваемо только то, что находится в сознании

С этим мы сталкиваемся практически постоянно, например, когда пытаемся втолковать кому-либо вроде известные и понятные истины, а они им остаются непонятными, соответственно неизвестными и не существующими. В данном случае человек все-таки знает, что втолковываемый ему факт существует. Но имеется масса других фактов, о которых нам никто ничего не может сказать, и которые мы просто не видим, не замечаем, не осознаем. Поэтому и только поэтому они практически для нас не существуют.

Но что значит практически? Только то, что с их помощью мы не можем решить свои задачи.

Но появляется смутное ощущение того, что что-то есть, чего мы не знаем, но что мешает нам или даже управляет нами.

Соотношения сознания и объективного мира нельзя рассматривать в парадигме первично вторично, бытие сознание

А что же существует?

Только наше знание об эмпирическом факте, или так называемое эмпирическое знание. И здесь возникает масса логических несуразиц, подстать апориям Зенона или парадоксам Рассела. Если утверждение об объективности и независимости от нашего сознания эмпирического факта изначально является истинным и при этом в абсолютном варианте, то мы вынуждены констатировать, что он дан нам только и притом полностью, без всяких исключений, в субъективном выражении, в сознании. И оперируем мы при решении каких-то своих задач, только этим и исключительно этим субъективным миром. Поскольку другого мира для сознания просто не существует. Никакой эмпирический факт не имеет своего содержательного значения вне сознания человека.

Объективный мир это мир наших концептуальных представлений, которые оказались или являются верными, истинными исключительно для решения наших задач.

И невольно возникает мысль, которая не раз приходила в голову великим и не очень великим мыслителям: истинный мир не тот, который нас окружает, ибо мы никогда не сможем его познать и в соответствии с этим действовать, а тот, который находится в сознании. Это положение вытекает из простого соображения, что человек действует только на основе собственного знания.

Конкретный факт становится таковым, если он вписался в некоторую общую структуру знания

Философы при этом исходили, в частности, из абсолютно верного понимания бесконечности многообразия мира и в силу этого его не постижимости. И это верно. Они так же говорили и о не постижимости любого явления в силу многообразия проявления его свойств. И это тоже правильно. Но этого оказалось мало, поскольку данные положения вступают в противоречие с фактической постижимостью мира и явлений, хотя бы в силу того, что человек решал и решает свои задачи.

Соотношения мира сознания и так называемого объективного мира нельзя рассматривать в парадигме первично вторично, первичное бытие и вторичное сознание. Нельзя подчинять сознание по истинности объективному миру. Соотношение между миром сознания и объективным миром точно такое, как и отношения между двумя любыми явлениями или объектами мира. Каждый из них относительно друг друга находится в положении внешнего объекта. И каждый из них по отношению друг к другу предмет субъективного восприятия со всеми вытекающими отсюда требованиями.

Любой внешний объект оказывает влияние на любой другой объект, но и сам испытывает влияние любого внешнего объекта. Любой объект выстраивает свою траекторию движения при решении своей задачи, учитывая другие внешние объекты и их свойства, по своему усмотрению выбирая их из общего множества объективных фактов. Но выбирает не волюнтаристски, а только те из них, которые участвуют в его траектории при решении им своей задачи. Происходит своеобразный договор:

Человеку не нужно обладать всем многообразием мира потому, что в этом нет необходимости при решении его конкретных задач

каждый из взаимодействующих объектов, решая только свои задачи, при этом в обязательном порядке участвует в решении какой-то общей для них. И только наличие такой общей задачи позволяет каждому объекту решать и свою собственную задачу. Общая задача это общая парадигма существования каждого из взаимодействующих субъектов. Все это один к одному относится и к таким объектам как мир сознания и мир вне сознания, социальное бытие и природный мир, мышление и материя.

Отражение и осознание факта и соответственно его интерпретация возможны только на основе прошлого знания как наиболее общей категории концептуального знания

Эмпирическое знание построено от общего к частному. Любой частный факт воспринимается только на основе общего знания. И это еще одно свойство сознания в познании или узнавании факта. Эмпирический факт может быть воспринят сознанием только в том случае, если он будет входить в класс понятия общего порядка. Примерно, таким образом, т.е. от общего к частному, происходит обучение всему новому. Это позволяет включать любой новый факт в наше эмпирическое знание, если только ему может быть подобрано любое предельно общее эмпирическое знание. Определение содержания нового факта так же происходит от общего к частному. Любой конкретный факт становится таковым, если он оказался вписанным в некоторую общую структуру знания.

Кроме того, содержание факта определяется только в рамках наших задач, и благодаря этому происходит ограничение содержания эмпирического знания по объему. Другими словами, оно оказывается не абсолютным, а относительным. Содержание эмпирического знания об эмпирическом факте становится абсолютным только в рамках решаемой задачи.

Таким образом, эмпирическое знание основывается на более широком знании, которое и позволяет узнавать смежные факты и ограничивается только теми задачами, которые ставит перед собой человек. Это определяет содержание эмпирического знания как эмпирического факта, в его абсолютности. Человеку не нужно все многообразие мира не потому, что его невозможно постичь, а потому, что в этом нет необходимости при решении его задач. Ему нужен только тот мир, и только то знание, которое позволяет их решить и ни на йоту больше.

Таким образом, объективный факт существует, но только в нашем сознании и только в силу того, что оказался нужен при решении частной задачи. Весь остальной мир выступает только возможностью для сознания, чтобы, когда возникнет в этом необходимость, перевести ее (возможность), используя рассудок или мышление как инструмент, в эмпирическое знание.

Прошлое знание, не давая в принципе возможности для абсолютно адекватного отражения факта, позволяет его интерпретировать и тем самым изменять эмпирическое знание

И здесь возникает еще один интересный момент. Эмпирическое знание, естественно, не существует вне эмпирического факта, скажем, как его основы. Но эмпирический факт одновременно выступает или может выступать показателем эмпирического знания. Получается, что факт, с одной стороны, определяет эмпирическое знание, с другой стороны, указывает на существующее эмпирическое знание и, с третьей является сам объективным фактом.

И в самом деле, если мы знаем, что огонь горячий, то это знание позволяет относиться к огню как к горячему, не испытывая его каждый раз на практике. Любой нормальный человек, кроме философов, знает, что огонь горячий, что спускаться с шестнадцатого этажа лучше по лестнице, а не через окошко и т.д. Получается, что эмпирический факт указывает на определенное эмпирическое знание.

Однако, если подходить к факту как объективному, т.е. существующему вне сознания, тогда он не может указывать на эмпирическое знание как на свое содержание, поскольку он первичен. Чисто логичное рассуждение: вторичное всегда следует за первичным и никогда не может быть обратимым также как не может быть обратимо время.

Любой факт, если он находит отражение в сознании, с необходимостью приобретает какое-то содержание

Другими словами, соотношение факта и эмпирического знания рассматривается в рамках казуальности, причинно-следственной зависимости, которая, в свою очередь, представлена линейным протеканием времени и в силу этого необратима. Соответственно, нельзя утверждать, что эмпирическое знание определяет содержание факта. А если это так, то это означает, что мы не может интерпретировать факты и решать свои задачи. И таким образом загнали себя в логический тупик.

Но если мы согласимся с тем, что эмпирический факт все-таки указывает на эмпирическое знание, тогда мы должны признать, что существует что-то еще, что и опосредует эмпирический факт и эмпирическое знание. Этим третьим, как мы уже говорили, может быть только какой-то другой факт. Посредником между этими фактами всегда выступает какое-то другое эмпирическое знание, а соответственно и другой объективный факт. Этот факт позволяет переводить эмпирический факт в эмпирическое знание и обратно, управлять или, точнее, определять содержание эмпирического факта в рамках решаемых задач.

Таким третьим фактом выступает наше прошлое знание.

Прошлое знание можно воспринимать как недостаток сознания и недоработка природы, его создавшей. Но этот недостаток становится огромным преимуществом в процессе познания нового. В силу постоянной изменчивости ми в любой сколь угодно короткий промежуток времени уже является другим в отличие от прошлого знания, которое выступает константой, на которое опирается мышление при восприятии нового эмпирического факта. Прошлое знание, не давая в принципе возможности для абсолютно адекватного отражения факта, позволяет его интерпретировать и тем самым изменять свое сознание и эмпирическое знание.

Но прошлое знание не просто эмпирическое знание, отражающее эмпирический мир. В данном случае речь идет о специальном концептуальном знании.

Любой факт, если он находит отражение в сознании и приобретает какое-то содержание, одновременно выступает теорией, концепцией построения отношений с данным фактом и ему подобными или однородными, одного класса. Но только не в абсолютном варианте, а исключительно при решении определенной задачи. Это достаточно важное положение. В принципе оно пересекается с известным положением об интерпретации факта согласно той или иной теории.

Если подходить к теории как к знанию об эмпирическом мире, то оно ничем не отличается по своей природе от эмпирического знания

И в самом деле, человек всегда поступает, совершает какие-либо действия, исходя из некоторого представления о том, как поведут себя включенные в его систему действий другие субъекты и как надо поступать ему самому в той или иной определенной ситуации. Другими словами, он исходит из знания природы и содержания факта (фактов) и знания как он должен поступить в том или ином случае. Но эта концепция есть следствие получения человеком эмпирического знания, которое основано на эмпирическом мире фактов.

Отличие теории от непосредственно данного эмпирического знания заключается в построении логических связей между фактами, превращая эти связи в новые факты

Данная схема ни у кого не вызовет, по всей видимости, возражения, поскольку она отражает классическую точку зрения, принятую в философии и естествознании. Странно другое, каким образом имеющаяся концепция взаимодействует с миром фактов, если они приняты как константы. В последнем случае константой выступает уже сама концепция и тем самым становится фактом, исходя из которого, человек совершает поступки. А это противоречит общей концепции эмпирического факта и эмпирического знания. Но дело даже не в этом. В конечном итоге возникшее логическое противоречие можно объяснить тем, что эмпирические факты так же остаются константами, изменяется только поведение человека. Хотя это натяжка и довольно большая, но в принципе ее можно принять, поскольку в практике интерпретации факта в эмпирическом знании сам по себе факт остается неизменным. Меняется его содержание. И мы уже об этом говорили, что в этом случае происходит подмена понятий. Неизменным остается только общий по иерархии факт, но меняется не его содержание, а его свойство, которое само по себе становится фактом, но уже изменяющимся. Об этом в литературе упоминается всегда неохотно и вскользь, поскольку признание его сразу же ставит под сомнение всю теорию неизменности факта со всеми вытекающим последствиями.

В строгом соответствии с принятой точкой зрения, теория может объяснять факты, принимать одни и отбрасывать, не принимать во внимание другие. Теория тем самым формирует ряд фактов (систему фактов), который в совокупности сам становится большим, если так можно сказать, фактом. Но последнее оказывается не чем иным как теорией, или концепцией, согласно которой человек и поступает относительно тех или иных эмпирических фактов.

Теория не называется фактом и не может быть таковым только потому, что не содержит сама по себе факт в его непосредственной чувственной данности

Если мы берем факт как нечто конкретно, то он может отражать наше эмпирическое знание. Ибо воспринимаемый нами факт как объективная реальность таковым может быть только в том случае, как мы уже говорили, если осознана решаемая задача. Но отражение, осознание факта и его интерпретация возможны только на основе прошлого знания, как наиболее общей категории концептуального знания. Последнее и позволяет говорить о факте как о форме, отражающей и показывающей эмпирическое знание, а не наоборот.

Научная теория и эмпирический факт

	Но почему философы противопоставляют эмпирическое знание теории или гипотезе? Если подходить к теории как к знанию об эмпирическом мире, то оно ничем не отличается по своей природе от так называемого эмпирического знания. Их отличие может быть только в уровне общности.
Теория отражает только систему связи между фактами	И тем не менее на философском языке эти знания существенно различаются и вполне справедливо. Если человек попробовал морскую воду и ощутил, что она соленая, то это считается эмпирическим знанием об эмпирическом факте. Это знание получено в результате простого чувственного восприятия факта. И с этим мы сталкиваемся постоянно. Основа противоречия и логических несуразиц заключается в том, что данный факт (морская вода соленая) воспринимается как конкретный, единичный, частный, отдельный, не связанный ни с каким другим знанием. Но это не верно, потому что в принципе невозможно. Как мы уже говорили, любое наше знание об эмпирическом факте основывается на более общем прошлом знании в рамках системы знаний, или концепции. Иного способа восприятия факта нет, в противном случае он для нас просто не существует.
Теоретическое осмысление мира основано на вторичном анализе чувственных данных и определения связи между ними	Согласно философам, отличие теории или гипотезы от эмпирического факта (и эмпирического знания) заключается в том, что человек строит более сложные логические взаимосвязи между фактами. Как только человек задумался, почему морская вода соленая, и нашел ответ, то это уже считается более глубоким знанием, которое еще, правда, может не тянуть на уровень теории, но уже не является эмпирическим знанием. Этого знания на уровне реакции наших рецепторов получить уже нельзя. Здесь требуется сложное умственное моделирование, выстраивание логических связей, гипотез, проверка их и т.д. Это глубокая теоретическая работа. Образуемое обобщенное знание не является эмпирическим, поскольку оно основано на дедуктивном (или интуитивном) знании и достигается посредством специальных форм мышления, данных человеку априорно (по Канту).
Многообразие мира это возможность его многообразного отражения в сознании, что позволяет человеку с успехом решать свои многообразные задачи	Теория-гипотеза никогда не называется фактом, и не может быть таковым только потому, что не содержит сам по себе факт в его непосредственной чувственной данности. Теория отражает нечто такое, что нельзя пощупать, осязать, увидеть. Это продукт чисто отвлеченного, или абстрактного мышления. Теория отражает только систему связи между фактами. Безусловно, у этих двух форм познания мира имеется не только специфика, но и общее. В принципе механизм образования нового знания одинаков и у так называемого эмпирического знания, и у теоретического знания. Это форма концептуального отражения и построение отношения с ним. Но человек может получить теоретическое знание только на основе отражения фактов объективного мира. Он их обрабатывает и получает адекватное представление об интересующем его мире. Разница заключается в том, что эмпирическое знание получено в результате непосредственных действий наших рецепторов. Оно основано на восприятии, на простом физиологическом уровне и выражается как реакция, например, на опасность или еду. Это физиологическое знание, если так можно сказать, и является первичной информацией об объективном мире, что и позволило философам говорить о чувственном начале мира знания и знания о мире и даже его основе. Чувственное оперирование миром и эмпирическим знанием означает по сути простое приспособление человека к предметам внешнего мира.
Осознание человеком мира фактов означает осознанием им себя как факта этого мира	Теоретическое осмысление мира основано на вторичном анализе чувственных данных, на материале, полученном в результате обработки эмпирических фактов и определения связи между ними. Оно означает установление между фактами объективный связей и на этой основе овладение новым миром фактов. Теоретическое мышление свидетельствует о сложном движении человека в мире фактов. Теоретическое осмысление эмпирического факта, например, то, что морская вода соленая, характеризует поиск исследователем опосредованных связей между внутренними элементами данного явления. И фактически речь уже не идет о морской воде и ее солености и даже не об элементах, которые обусловили данную соленость, а о законах взаимодействия элементов или фактов, которые и определили такую специфическую взаимосвязь и свойство явления. Строго говоря, и такое знание можно назвать фактом. исходя из понимания его как устойчивого образования, поскольку оно отражает объективные связи между фактами и объективно существующие законы. И тем не менее оно отлично от того состояния мира и его восприятия сознанием, которое описывает понятие факт. Мир многообразен в своем проявлении. Каждое состояние мира человек описывает в определенных категориях и тем самым помогает ему самоопределиться и определить состояние и положение любого другого объекта, попавшего в поле его деятельности. Многообразие мира это и возможность его многообразного отражения в сознании человека, это позволяет ему с успехом решать свои разнообразные задачи. И те, которые он осознал, ставшие достоянием его прошлого опыта, и те, которые он только осознает, и те, которые он имеет только в возможности. Факт как специфическая форма состояния мира и его отражения в сознании тем и интересен. что он позволяет строго определенно описать состояние этого мира и место человека в данном мире, отличить его от любого другого состояния мира и установить между ними какое-то соответствие. Но понятно, что это знание необходимо человеку только для решения своих задач, за пределами которых мир для человека существует только как нереализованная возможность и потенциальное поле для его деятельности. Осознание человеком мира фактов означает осознание им себя как факта этого мира.

Сегодня человеком изобретено многое такое, чего в природе не было, что позволяет говорить о том, что он творит свой мир. Причем многообразие связей, которыми все больше и больше оперирует человек, становится таковым, что приводит к мысли об их бесконечности. Более того, тенденция такова, что человек как бы все дальше и дальше уходит от непосредственного чувственного познания мира и переходит в мир творимых им фактов. Эмпирическим знанием становятся элементы теоретического (экспериментального) знания. Насколько этот процесс объективен и предопределен трудно сказать, но изменение самого понятия факта становится необходимым.

Литература

Арутюнян М.П. Единство диалектики, логики и теории познания в постановке и решении научного факта //Философские и методологические проблемы диалектики как теории развития. Хабаровск, 1989. С. 97-107.

Бережная Г.А. Факт и заблуждение //Вопросы философии и общественной психологии. М., 1971.

Звездов Н.С. Проблема научного факта в методологии научного познания //Липецкий гос. пед. ин-т. Липецк, 1992. 73 с.

Копаев В.Н. Факты в мифологическом сознании традиционных культур //Факты в системе познания: Межвузовский сб. научных трудов. Вологодский гос. пед. институт. Вологда, 1988. С. 94-102.

Лига М.Б. Факты в философском знании //Высшая школа: гуманитарные науки и гуманистические основы образования и воспитания. Ч. 1. Философия. Герменевтика. Культурология. Чита, 1996.

Ляпин С.Х. Понятие факта: две программы в исследовании факта //Принципы, понятия, категории. Л.: ЛГПИ, 1975.

Мартынович С.Ф. Факт науки и его детерминация //Философско-методологический аспект. Саратов: СГУ, 1983. 181 с.

Мерзон Л.С. Роль фактов в философском знании //Философские науки. 1982. № 3.

Нельсон Э. Как возможно социальное конструирование фактов? //Отд. Философии Калифорнийского ун-та, США /Социальные и гуманитарные науки: отечественный и зарубежный опыт. Сер. 3. Философия. М., 1996. № 2.

Никифоров А.Л. Научный факт и научная теория //Творческая природа научного познания. М., 1984.

Рыбаков Н.С. Факт. Бытие. Познание //РАН, Екатеринбург: Наука. Урал. Изд. Фирма. 1994. 321 с.