Музыкальный инструмент скрипка

Пресса заговорила об Ойстрахе после Международного конкурса скрипачей имени Венявского, состоявшегося в Варшаве в 1935 году. Последующая артистическая деятельность Ойстраха явилась непрерывной вереницей триумфов. Завоевав вторую премию на конкурсе имени Венявского, он два года спустя с блестящим успехом выступил на Международном конкурсе скрипачей имени Изаи в Брюсселе, где был удостоен первой премии. Уже в тот период печать западноевропейских стран называла его лучшим скрипачом Европы.

«К моменту отлета из Москвы Ойстрах заболел ангиной и прибыл в Брюссель совершенно больным, -- пишет в своих мемуарах Илья Борисович Швейцер. -- Естественно, он не мог в полную силу участвовать в первом туре конкурса -- все надежды возлагались на второй. Не знаю, по чьей вине, но после первого тура у конкурсантов сложилось твердое убеждение, будто на втором нужно играть только первую часть концерта. Ойстрах сосредоточился на первой части Концерта Чайковского. Но в день выступления в 10 часов утра позвонил Абрам Ильич Ямпольский (представлявший в жюри нашу страну) и сообщил, что нужно, оказывается, играть все три части. Выступление Ойстраха было назначено на 12 часов дня, и потому можно представить, насколько потрясло его сообщение. Он связался с посольством СССР в Брюсселе и объявил о своем отказе выступать, так как финал Концерта был совершенно выключен из подготовки и намечался только к третьему туру. В посольстве не приняли отказа его последствия, как было объявлено, могли бы оказаться значительно страшнее неудачного выступления.

Ввиду безвыходности положения Ойстраху пришлось идти на риск. Большую моральную помощь в этот момент ему оказал пианист-аккомпаниатор Абрам Дьяков, который и сам, будучи не готовым к выступлению, стал наскоро отмечать купюры в Третьей части. (В отличие от нашего Конкурса имени П. И. Чайковского, Концерт Чайковского на конкурсе в Брюсселе исполнялся в редакции и с купюрами Леопольда Ауэра.)

Конечно, концерт этот был прежде не раз сыгран Ойстрахом с эстрады. Но одно дело -- играть перед обычной публикой, а другое -- перед комиссией из лучших скрипачей и педагогов мира. Со слов Ойстраха, в первой части все складывалось нормально ни на одну секунду он не терял самоконтроля и чувствовал положительную реакцию на свою игру. Вторая часть не представляла серьезного препятствия, а вот финал -- это действительно наисложнейшее испытание для исполнителя. Сразу же после вступления, как мне рассказывал Давид Федорович, он впервые в жизни потерял управление собственной игрой. Нервное напряжение достигло апогея, или -- как теперь определяют -- он попал в стрессовую ситуацию. Какими спасительными ему казались музыкальные паузы, во время которых он набирал силы, чтобы все-таки благополучно закончить программу! А затем -- в нарушение всех традиций -- жюри стоя аплодировало Ойстраху.

А. И. Ямпольский, зная, что я являюсь близким другом Давида Федоровича, сказал мне «Только тот, кто слышал Ойстраха на втором туре конкурса, может сказать, что он понимает величие Ойстраха. Даже Вы не можете представить себе предел его возможностей, несмотря на то, что Вы лучше всех знаете его игру». Пророческими оказались и слова Йозефа Сигети, который при встрече с Ойстрахом еще до начала конкурса сказал «Вы -- первый призер, я в том нисколько не сомневаюсь». «Но почему же» -- спросил Ойстрах. «Я слышал по радио Ваше выступление, -- ответил Сигети, -- когда Вы исполняли конкурсную программу. Меня потрясло исполнение Сонаты Изаи, после чего я понял, что Вы один из лучших скрипачей мира».

В 1939 году Ойстрах впервые исполнил новый скрипичный концерт Мясковского, а годом позже -- Хачатуряна. Эти триумфальные премьеры окончательно подтвердили выдвижение Ойстраха в лидеры отечественной скрипичной школы.

В суровые военные годы скрипач ведет огромную работу, выступая на заводах, фабриках, в госпиталях, концертируя в осажденном Ленинграде. Тогда же рождается ставшее вскоре знаменитым трио Ойстрах -- Оборин -- Кнушевицкий.

После окончания войны, в сезоне 1946--1947 годов Ойстрах представил грандиозный цикл «Развитие скрипичного концерта», вызвавший огромный интерес музыкантов и слушателей.

Искусство скрипача вступило в пору творческой зрелости. 1950-е--1960-е становятся периодом триумфальных гастролей Ойстраха на мировой арене. Выступления Ойстраха, где бы они ни происходили, сопровождаются громадным успехом. Надо было видеть, как принимали за рубежом этого «величайшего из великих скрипачей современности», как писала одна из американская газет «Глоб Демократ» в связи с его концертами в США, чтобы представить себе подлинные масштабы мировой славы Ойстраха.

Во время гастролей 1959 года другая американская газета «Атланта Конститьюшн» так писала об Ойстрахе «Он сочетает технический блеск Хейфеца, теплоту и богатство тона Стерна и Мильштейна с широким умственным и эмоциональным музыкальным горизонтом, необходимым действительно великому артисту».

Австрийский музыковед Марсель Рубин писал о концертах Ойстраха 1961 года в Вене «Часто многие (в том числе и я) задают себе вопрос в чем же неповторимость этого величайшего из живущих сейчас скрипачей Мне кажется, что ответ на этот вопрос можно получить, перефразировав известный стих Гете «Здесь само собой разумеющееся становится событием». И действительно, Ойстрах играет не «своего» Бетховена, точно так же, как он играет не своего Баха, Моцарта, Брамса и Чайковского. Он играет произведения Бетховена и других мастеров скрипичной литературы так, что слушатель уверен в полном соответствии оригинала и воспроизведения.

Концерт Бетховена прозвучал с той чистотой, с тем величием чувства, какие отвечают светлой человечности великого Бетховена».

А вот высказывание венской газеты «Нойес Остеррайх» об Ойстрахе «Он обладает техникой Франческатти, которая в каденции первой части концерта Бетховена достигает своей вершины, а также простой, безыскусственной манерой исполнения Мильштейна, теплотой и искренностью Исаака Стерна... »

Сам Исаак Стерн, великий скрипач, также не скрывал восхищение русским коллегой «На сцене Ойстрах производил впечатление колосса его ноги крепко стояли на земле, он гордо держал скрипку, творя музыку, изливавшуюся в бесконечном потоке красоты и изящества.

В игре Ойстраха постоянно ощущалась красота настроения, были ли это быстрые пассажи или медленные, долгие фразы. Внезапные взрывы большой энергии сменялись нежными, ласкающими нюансами музыки. Под его смычком на всех градациях звучания безукоризненно возникал округлый, нежный тон. Его звучание никогда не становилось форсированным и не выходило за границы прекрасного. И всегда -- чудесная чистота интонации, привлекавшая неизменной гармоничностью. Это -- черты искусства Ойстраха, которые остаются и по которым мы помним его».

В заключение приведем слова Э. Найера «Какой это был скрипач! Он как бы завершал вековые традиции мирового скрипичного искусства и был не менее велик, чем величайшие скрипачи прошлого.

Он обладал совершенной виртуозной техникой и всегда открывал что-то новое в области выразительности. Его звук был настолько «носким» и сильным, что перекрывал фортиссимо оркестра. И в передаче проникновенности, нежности, сосредоточенности он волновал как никто другой. Большой мастер, он был в то же время далек от академичности, был наполнен живой, бьющей через край музыкальностью. Его поразительное понимание музыки позволяло ему мгновенно схватывать музыкальную форму, стиль, специфику любого произведения. И везде -- необыкновенное величие! Он был гениальным, поистине универсальным художником, и струны его инструмента излучали очарование.

Человечность его интерпретации свидетельствовала о глубочайшем знании психики людей, о том, что в искусстве он умело отличал правду от лжи, великое от посредственного».

Ойстрах любил музыку и был ей бесконечно предан. В последние годы жизни, несмотря на тяжелую болезнь, Давид Федорович продолжал играть и дирижировать, потому что вне музыки он себя не представлял.

Умер Давид Федорович Ойстрах 24 октября 1974 года.

Ойстрах Игорь Давидович

Учился у своего отца сначала в Центральной музыкальной школе (ок. 1949), затем в Московской консерватории, которую окончил в 1955 году.

Ещё будучи студентом, одержал победы на Международном конкурсе в Будапеште (1949) и Конкурсе Венявского в Познани (1952).

После окончания аспирантуры (1958) был принят в штат Московской консерватории, с этого же года Ї солист Московской филармонии. С 1968 года выступает как дирижёр. Гастролирует во многих странах мира.

Творческий почерк И. Ойстраха характеризуется интеллектуальным, расчётливым подходом к исполнению, реалистичностью интерпретаций. Выступал в дуэте со своим отцом, а также с оркестром под его управлением.

Среди его записей Ї Второй скрипичный концерт Бартока, сонаты И. С. Баха для скрипки и клавесина (вместе с женой Натальей Зерцаловой), поэма Светланова памяти Д. Ойстраха.

С 1996 по 2010 год Игорь Ойстрах преподавал в Королевской консерватории в Брюсселе (Бельгия).

Сын Валерий также преподаёт в Брюссельской консерватории (профессор).

Игорь Ойстрах со своей женой и сыном живут и работают в Бельгии, в Брюсселе.

Безродный Игорь Семёнович

Родился 7 мая 1930 года в Тифлисе в семье педагогов-скрипачей.

Отец, Безродный Семён Ильич, был концертмейстером в Тбилисской опере и Тбилисском филармоническом оркестре, преподавал в Тбилисской консерватории, позже работал в музыкальном училище имени М. М. Ипполитова-Иванова в Москве.

Мать, Погожева Татьяна Вячеславовна (сестра пианистки Погожевой Тамары Вячеславны), ученица С. И. Безродного, была известным скрипичным педагогом, преподавателем музыкального училища им. Ипполитова-Иванова, автором системы раннего музыкального воспитания детей на скрипке много работавшей по своей методике также в Финляндии.

Игре на скрипке Игорь начал учиться с раннего детства. Окончил Центральную музыкальную школу (ЦМШ) при Московской консерватории, затем в 1953 году -- МГК имени П. И. Чайковского, в 1955 году -- аспирантуру при ней по классу А. И. Ямпольского.

С 1948 года -- солист МГАФ. Завоевал первые премии на Международных конкурсах: «Пражская весна» в Праге (1949), имени И. С. Баха в Лейпциге (1950).

Много гастролировал с концертами в СССР и за рубежом (с 1965 более 10 лет выступал в трио с пианистом Д. А. Башкировым и виолончелистом М. Э. Хомицером) в дальнейшем отдавая больше времени педагогической и дирижерской деятельности.

С 1955 года -- преподаватель МГК имени П. И. Чайковского (с 1972 года -- профессор, с 1981 года -- заведующий кафедрой).

В 1967 году дебютировал как дирижёр в Иркутске, в 1970 году в Москве. В 1977--1981 годах был художественным руководителем МКО.

В Финляндии с 1981 года. В 1986--1990 годах был главным дирижёром Филармонического оркестра Турку. С 1991 года -- профессор Музыкальной академии имени Я. Сибелиуса в Хельсинки.

Скончался 30 сентября 1997 года в Хельсинки.

В последние годы жизни И. С. Безродный часто выступал вместе с женой -- эстонской скрипачкой Мари Тампере (ученицей И. С. Безродного).

Первая жена И. С. Безродного -- Светлана Борисовна, скрипачка, дирижёр и художественный руководитель Российского государственного «Вивальди-оркестра». Сын И. С. Безродного -- солист Камерного оркестра «Виртуозы Москвы» пианист Сергей Игоревич. Дочь -- Анна-Лиза Безродная, скрипачка, лауреат международных конкурсов. Среди других родственников -- Марина Карасёва, профессор Московской консерватории.

Исполнители

Никола Амати

Николо Амати родился 3 декабря 1596 года в Кремоне. Его отцом был Джироламо (Иероним) Амати -- сын Андреа Амати, основателя скрипичной школы. Он, как и вся его семья, жил и работал в Кремоне. Николо является наиболее известным представителем семейства.

Амати довёл тип скрипки, выработанный его предшественниками, до совершенства. В некоторых скрипках увеличенного формата (364--365 мм) так называемых Grand Amati, он усилил звучание, сохранив мягкость и нежность тембра. При изяществе формы его инструменты производят более монументальное впечатление, чем работы его предшественников. Лак золотисто-жёлтый с легким коричневым оттенком, иногда встречается и красный. Отличны и виолончели Николо Амати. Скрипок и виолончелей, созданных самым известным из мастеров семейства Амати -- Николо, сохранилось очень немного -- чуть больше двадцати.

Также одним из его учеников был его сын Джироламо Амати 2-й (1649--1740). Но он не оправдал надежд отца, и при нём знаменитая школа была закрыта.

Николо Амати умер в Кремоне, Италия 12 апреля, 1684.

Антонио Страдивари

Непревзойденный итальянский мастер смычковых инструментов, ученик знаменитого Никколо Амати.

Вся жизнь Антонио Страдивари была посвящена усовершенствованию создания смычковых инструментов, которые прославили его имя на весь мир. Знаменитый скрипичный мастер создавал скрипки нового типа, отличающиеся мощным звучанием и богатством тембра.

До 1684 г. Страдивари отдавал предпочтение небольшим скрипкам, а затем перешел к изготовлению более крупных инструментов. Его удлиненная скрипка имеет длину 360 мм, что на 9,5 мм длиннее скрипки учителя -- Никколо Амати. В поисках идеальной формы талантливый мастер уменьшил длину инструмента до 355,5 мм, одновременно сделав ее немного шире и с более выгнутыми сводами. Так была создана скрипка, которая до сих пор считается классической.

Ни один из скрипичных мастеров за всю историю создания смычковых инструментов не смог достичь такого совершенства формы и красоты звучания, как Антонио Страдивари. Каждая созданная им скрипка имела свое имя и свой неповторимый голос. К сожалению, до нашего времени сохранилось всего лишь 600 подлинных инструментов, тогда как поддельных -- сотни тысяч.

Антонио Страдивари родился в 1644 г. на севере Италии в г. Кремона, расположенном на берегах реки По, но после того как в Италии началась эпидемия чумы, город постепенно опустел, жители стали покидать свои дома, спасаясь от смертельной болезни. Среди беженцев были отец и мать маленького Антонио. Они нашли убежище в предместье Кремоны и остались там навсегда. В этом городишке прошло детство мальчика. Отец его происходил из обедневшей аристократической семьи. Основными чертами его характера были безмерная гордость и нелюдимость, которые отпугивали местных жителей. Старший Страдивари изводил сына рассказами об истории своего рода и чрезмерной скупостью. Неудивительно, что как только Антонио повзрослел, он решил уйти из дома.

Юный Страдивари поменял множество профессий. Вначале он мечтал стать скульптором. Его статуи были изящны, но лица их -- невыразительны. Забросив это ремесло, юноша зарабатывал себе на жизнь резьбой по дереву. Он научился делать прекрасные деревянные украшения для мебели, однако неожиданно оставил и это занятие, увлекшись рисованием. Антонио очень старательно изучал настенную роспись в храмах и картины великих художников. Затем его привлекла музыка, и юноша решил стать скрипачом: теперь он учился играть на скрипке, но его пальцам не хватало легкости и беглости, а звук у него получался приглушенным и резким. О Страдивари говорили: «ухо музыканта, рука резчика». Юноша оставил и это ремесло, хотя забыть его до конца так и не смог. Страдивари часами изучал свою скрипку, восхищаясь ее формой и звучанием.

Антонио все время пытался найти себе занятие по душе, в котором бы сочеталось творчество художника, умение резчика по дереву и музыка. Он понимал, что ни в одной из приобретенной профессий по отдельности не сможет стать мастером.

Поиск своего места в жизни привел юношу в мастерскую Никколо Амати. Сейчас трудно сказать, был ли этот выбор случайным или Антонио сознательно избрал ремесло скрипичного мастера, но он нашел дело по душе. С 18 лет Страдивари был учеником у этого известнейшего скрипичного мастера. Годы, проведенные в его мастерской, не только помогли юноше овладеть азами мастерства, но и определили его дальнейшую судьбу.

Первый год Антонио был бесплатным учеником: исполнял только самую неквалифицированную работу, мелкие ремонты, убирал в мастерской и разносил заказы. Он бы и дальше продолжал так работать, если бы не случай. Однажды Никколо Амати увидел, как Антонио вырезает эфы из бракованного куска дерева. После этого случая старый мастер изменил свое отношение к ученику: с этого времени Антонио днями напролет изучал работу великого Амати. В его мастерской он научился правильно выбирать дерево для скрипок и виолончелей, узнал некоторые секреты обработки заготовок и понял закон соответствия отдельных частей инструмента между собой. Это правило стало основным в его работе. И самое главное, он понял, как важен лак, которым покрывался инструмент.

Создав свою первую скрипку, Страдивари с волнением показал ее учителю. Амати отнесся к результату работы своего ученика снисходительно, и это придало юному мастеру сил и вдохновения в труде. С необычайным упорством он старался добиться того, чтобы его скрипка звучала не хуже, чем инструменты Амати. Но, достигнув желаемого, Антонио решил, что его скрипки должны звучать по-другому. Для достижения этой цели ему пришлось потратить годы. «Страдивари под Амати», -- говорили о начинающем мастере. А Антонио мечтал, чтобы его скрипки звучали подобно женским и детским голосам.

В 1680 г. Страдивари оставил мастерскую Амати и начал работать самостоятельно. Учитель выдал ему небольшую сумму денег, которой хватило на покупку дома и материалов для изготовления скрипок и виолончелей. В этом же году Антонио женился на Франческе Ферабоши. Дом «Каса дель Пескаторе» был очень мал и дешев. Под мастерскую начинающий мастер отвел почти все помещение, оставив для жилья небольшую комнатку на чердаке.

Целыми днями Антонио работал в своей мастерской. Каждый новый инструмент, выходящий из его рук, был лучше предыдущих. Голоса скрипок Страдивари уже можно было различать среди тысяч других. Их свободный, певучий, чарующий звук был похож на голос прекрасной девушки. И детская любовь Антонио к краскам, изящным линиям навсегда воплотилась в его скрипках и виолончелях. Мастер любил украшать свои инструменты, расписывая бочки, шейку или углы маленькими купидонами со спелыми плодами, цветами лилий. Иногда он вставлял кусочки перламутра, черного дерева или слоновой кости.

К сожалению, все его труды были напрасны -- инструменты Страдивари никто не покупал, разве что редкие заезжие музыканты. Солидные заказчики предпочитали скрипки Амати, охотно выкладывая по 100 пистолей за одно только имя мастера. А для бедняков творения Страдивари были слишком дороги.

Спустя год у Антонио родился первенец Паоло, а еще через год -- второй сын, Джузеппе. Несмотря на все его старания, семья прозябала в нищете. Только через несколько лет неожиданно к нему пришла удача.

В отличие от других мастеров, Страдивари важное значение придавал внешнему оформлению своих инструментов, превращая их в произведения искусства. В 1700 г. он изготовил одну из самых великолепных своих скрипок. Четера была выполнена с большой любовью, Антонио вложил в нее все свое мастерство. Завиток, который завершал инструмент, изображал голову Дианы, обвитую тяжелыми косами, на шее ее было одето ожерелье. Чуть ниже он выточил две небольшие фигуры -- Сатира и Нимфу. Сатир свешивал свои козлиные ножки крючком, который служил для ношения инструмента. Обе фигуры были исполнены с редким изяществом. Не менее тонко была сделана под заказ узкая карманная скрипка -- сордино. Завиток, вырезанный из черного дерева, имел форму негритянской головы.

За двадцать пять лет -- с 1700 по 1725 г. -- мастер стал таким же знаменитым, как когда-то его учитель. Признание не было случайностью. За этим стояли годы упорного и кропотливого труда с раннего утра и до позднего вечера. Днем Страдивари стоял за верстаком, а вечером в своей скрытой от посторонних глаз мастерской работал над лаками и производил расчеты будущих инструментов. По праву эти годы можно назвать золотым периодом мастера.

В это время он смог создать свои лучшие скрипки: в 1704 г. -- Бетте, в 1709 г. -- Виотти, в 1715 г. -- Апард, а спустя год -- Миссию. На каждой из них гордо красовалось клеймо Антонио Страдивари: мальтийский крест и инициалы А.S. в двойном круге. Знаменитый мастер маркировал свои скрипки, проставляя на каждой год создания инструмента. Его деревянная печать состояла из трех передвижных цифр -- 166. Много лет Страдивари добавлял цифру за цифрой к этому числу, подчищая вторую шестерку и дописывая следующие две цифры от руки. С наступлением XVIII в. постаревший мастер оставил только единицу.

К сорока годам Антонио Страдивари добился всего, о чем мечтал. Он был баснословно богат. В Кремоне даже появилась поговорка: «Богат, как Страдивари». Но жизнь знаменитого скрипичного мастера не была счастливой. Его жена Франческа умерла. Он фактически потерял двух взрослых сыновей: Паоло занялся коммерцией и в поисках удачи отправился в далекое путешествие в Америку. Джузеппе -- самый талантливый из сыновей -- стал монахом, после того как чудом излечился от холеры. 31 декабря 1694 г. в возрасте 50 лет Антонио Страдивари женился второй раз -- на 17-летней Марии Замбели, которая также родила ему двух сыновей.

Чем старше становился Страдивари, тем сильнее его мучила мысль о том, что ему некому передать свои знания и накопленный опыт. Хотя он имел учеников, да и младшие сыновья Омобоно и Франческо трудились вместе с ним, Антонио понимал, что они никогда не достигнут его мастерства. У него оставались еще и любимые ученики: Карло Бергонци и Лоренцо Гваданини. Но передать свои знания ученикам для него было все равно что обокрасть своих детей.

И еще одна мысль не давала ему покоя. У знаменитого мастера появился соперник -- Джузеппе Гварнери, прозванный Дель Джезу.

Бесспорно, Страдивари был первым мастером в своем деле. А его соперник Гварнери смог превзойти его самого только по силе звучания инструмента. Антонио пришел к выводу, что, несмотря на огромный жизненный опыт, его мастерство так и не достигло совершенства -- напевный, нежный тон его скрипок можно обогатить новыми красками, большей силой звучания. Страдивари успокаивало то, что именитые заказчики не будут покупать скрипки Гварнери, потому что им не нужны инструменты, изготовленные пьяницей и буяном.

В последние месяцы перед смертью Антонио Страдивари принял самое главное решение в своей жизни -- он решил никому не раскрывать секретов своего мастерства.

Умер знаменитый скрипичный мастер 18 декабря 1737 г. Его похороны были очень пышными. Траурная процессия заполонила всю улицу. Он был похоронен в церкви монаха доминиканского ордена. На его могиле сделана надпись: «Благородный Антониус Страдивариус скончался на 94-м году славной и благочестивой жизни».

После смерти отца его сыновья пытались раскрыть секреты лака и формулы для изготовления скрипок и виолончелей, но им это так и не удалось. Перед самой смертью Страдивари сжег все самые важные бумаги.

Многие поколения ученых пытаются разгадать секрет удивительного звучания скрипок Страдивари. Некоторым из них удалось приподнять завесу тайны. Ученые Колумбийского университета США пришли к выводу, что неповторимое звучание его скрипок связано с пониженной активностью Солнца в XVIII в. Это повлекло за собой замедление роста деревьев, в результате чего их древесина стала более плотной и отличалась удивительными акустическими свойствами. Период пониженной солнечной активности, названный минимумом Маундера, продолжался с 1645 по 1717 год и совпал с так называемым малым ледниковым периодом, когда среднегодовая температура в Европе снизилась на 1--2° С.

Другие исследователи связывают необычайное звучание инструментов Страдивари с секретным рецептом обработки древесины из альпийских лесов Италии. Этой гипотезой заинтересовался музыкальный мастер из Трансильвании Клаудио Палл. В течение 50 лет он бился над загадкой этого уникального звучания. Проводя эксперименты над рахчичными породами дерева, он наткнулся на записи одного из ученых, который изучал древесину, которую использовал Антонио Страдивари. Среди данных химического анализа он обнаружил присутствие редкой разновидности древесного грибка, который развивается в горных реках с особым составом воды.

Клаудио Палл знал, что Страдивари работал лишь с деревом, которое сплавлялось из Тирольских Альп. Исследователь пришел к выводу, что химический состав речной воды имеет первостепенное значение для образования особой грибковой культуры. Он считал, что наиболее близкий к эффекту Страдивари звук получался у инструмента, материал которого был вымочен в реке Быстрица, находящейся поблизости от Тирольских Альп. По-другому ее еще называли Золотая Быстрица: в ней в те годы добывали золото.

На помощь исследователям скрипичных секретов Страдивари пришли химики. Джозеф Надьвари, профессор биохимии и биофизики университета А&М в Техасе и к тому же прекрасный скрипач, 25 лет своей жизни посвятил изучению состава лака, покрывающего скрипки, и древесины, из которой они изготавливались. Американский ученый предполагал, что древесина предварительно вымачивалась в морской воде или каком-нибудь рассоле. Морская вода способствовала тому, что материал для скрипки пропитывался солями кальция, магния и других металлов, способствующих улучшению акустических свойств деки. Надьвари выдвинул гипотезу о том, что для заполнения пор сосновых и кленовых заготовок Страдивари использовал миро. Его состав сейчас почти невозможно восстановить, поскольку он постоянно менялся. Недаром легенда приписывает Страдивари слова, что его главный секрет надо искать в Библии.

Для того чтобы узнать, какие вещества использовались в Средние века для консервации древесины, Надьвари удалось приоткрыть некоторые страницы истории химии. Средневековые алхимики уже умели проводить операцию по выделению самых тонких фракций, которую в современной химии называют классификацией, т. е. отбирали верхний слив, содержащий тончайшие частицы, растворенные в воде.

В одном из средневековых документов Надьвари нашел запись: «Лак изготовлял аптекарь для любого желающего, и гранд Антонио Страдивари для наполнения опустевшей бутыли ходил к нему сам, чтобы его друг не налил в бутыль со дна горшка».

20 лет Надьвари искал возможность произвести спектроскопический анализ лака, покрывающего лучшие скрипки Страдивари. Он купил желаемый образец и провел тщательный анализ. Как оказалось, лак содержал по меньшей мере 20 различных минералов, главными из которых были кальцит, кварц, полевой шпат и гипс. В меньших количествах содержался корунд, гранат, рутил и аргентид. Некоторые ученые не согласились с его мнением, объяснив это тем, что лак не может содержать никаких наполнителей. А наличие примесей объясняли обычной комнатной пылью, неизбежно попадавшей на лак. Хотя трудно представить себе мастерскую, на полу которой рассыпаны измельченные в порошок полудрагоценные камни. Настойчивый ученый изготовил несколько скрипок по «методу Страдивари». Опытный мастер, приглашенный для работы, выдерживал деревянные заготовки в морской воде и виноградном соке.

Свои скрипки Надьвари презентовал на конференции Американского химического общества в марте 1998 г. Молодая скрипачка поочередно играла на новом инструменте и на скрипке итальянского мастера Страдивари. После концерта она заметила, что новая скрипка звучит почти так же, как и старая, но на ней сложней играть.

Загадка скрипок Антонио Страдивари все еще не разгадана. Но это не мешает истинным любителям музыки наслаждаться их волшебным звучанием.

Андреа Гварнери

Андреа Гварнери (1626--1698) -- итальянский скрипичный мастер и основатель династии мастеров Гварнери.

Считается, что Андрея Гварнери был рождён в 1626 году в Кремоне, входившем тогда в герцогство Миланское, в семье Бартоломо Гварнери. О происхождении семьи Гварнери мало что известно. Существуют записи о резчике по дереву по имени Джованни Батиста Гверине (Giovanni Battista Guerine) -- это может быть другим написанием фамилии Гварнери -- жившем неподалёку от дома Николо Амати в Кремоне в 1632 году, и, возможно, родственником семьи Гварнери. В 1641 году юный Андреа жил у Николо Амати и учился искусству делать скрипки, возожно, работая рядом с Франческо Руджери и Антонио Страдивари, которые в то время также были подмастерьями. В 1652 году, всё ещё живя у Амати, Андреа женился на Анне Марии Орчелли (Anna Maria Orcelli), дочери Орацио Орчелли (Orazio Orcelli). Молодая семья окончательно покинула дом Амати в 1654 году и, вероятно, Андреа ушёл из мастерской Амати, а также из-под его покровительства. Они переехали в дом тестя Гварнери, Casa Orcelli, который в позже стал Casa Guarneri, «домом Гварнери». Анна Мария вскоре родила дочь Анжелу Терезу, а через год -- сына Пьетро Джованни, который потом стал скрипичным мастером вслед за отцом.

В 1655 году впервые встречается указание на то, что Андреа окончательно покинул мастерскую Амати: в тексте клейма скрипки, датированной 1655 годом написано «ex Allumnis Nicolai Amati» ("бывший ученик Николо Амати") Во всех предыдущих клеймах «Alumnus» написано без приставки «ex». Однако считается, что спустя ещё некоторое время, как и Андреа Гварнери, и Франческо Руджери покинули мастерскую Амати, они изредка изготовляли инструменты для своего бывшего мастера, и те несли на себе клеймо Амати.

К середине 1660-х годов в семье Андреа и Анны Марии прибавилось ещё два сына, Эусебио Амати, рождённого в 1658 г. и Джованни Батиста, в 1666 г. Не смотря на то, что Эусебио получил второе имя в честь Амати и, вероятно, тот был его крёстным отцом, третий сын Андреа единственным из его сыновей не стал скрипичным мастером. Другой информации об Эусебио не имеется. Анализируя мастерство изготовления скрипок Гварнери, предполагается, что в период с 1670 по 1675 год по крайней мере старший сын Пьетро Джованни (позднее известный как Пьетро Мантуанский) начал работать в мастерской отца. Какие-то инструменты становяся легче и прослеживается влияние Страдивари. Со временем появляются инструменты, целиком сделанные рукой Пьетро Джованни, но несущие на себе клеймо Андреа Гварнери. Однако сотрудничество отца и сына продолжалось недолго. В 1679 году Пьетро, которому тогда исполнилось 24 года, в последний раз появляется в переписи в списках живущих в доме отца. Вскоре он переезжает в Мантую и становится известным под своим собственным именем.

Иван Андреевич Батов(1767 - 1841)

Был крепостным графа Н. И. Шереметева. Учился в Москве у мастера Владимирова. Изготовлял музыкальные инструменты в имении графа под Москвой для его оркестра. С 1803 года проживал в Санкт-Петербурге. Шереметев пожелал, чтобы Батов изучил также новое по тем временам ремесло -- изготовление фортепиано. Этому Батов учился у мастера Гаука. Шереметев позволял ему принимать заказы только от музыкантов. По преданию, Батов сделал скрипачу и балалаечнику князя Потёмкина из старой гробовой доски балалайку, за которую граф А. Г. Орлов предлагал тысячу рублей. Батов неоднократно ремонтировал инструменты для музыкантов царского двора. В 1822 году получил от Д. Н. Шереметева вольную, по рассказам, за виолончель своей работы. Особого мастерства И. А. Батов добился при изготовлении струнных инструментов -- гитар, скрипок, виолончелей. Изготовление контрабасов считал делом неблагодарным, делал их только в мастерской Владимирова.

За свою жизнь Батов создал 41 скрипку, 3 альта, 6 виолончелей и 10 гитар. Отреставрировал множество старинных скрипок итальянской работы. Особое внимание Батов обращал на качество дерева для инструментов. На приобретение его он не жалел денег и нередко покупал на материал старые двери и ворота.

Размещено на Allbest.ru