Социально-политические вопросы в творчестве Достоевского

«Бесы» Верховенский

Я поехал -- свирепствовал тезис Littre, что преступление есть помешательство; приезжаю -- и уже преступление не помешательство, а именно здравый-то смысл и есть, почти долг, по крайней мере благородный протест. "Ну как развитому убийце не убить, если ему денег надо!" Но это лишь ягодки.

«Подросток»

Объяснить разве можно тем, что сделала она не помня

себя, то есть не в том смысле, как уверяют теперь адвокаты про своих убийц и

воров, а под тем сильным впечатлением, которое, при известном простодушии

жертвы, овладевает фатально и трагически.

Идиот (о Лебедеве)

И кого же взялся защищать: не старуху, которая его умоляла, просила и которую подлец ростовщик ограбил, пятьсот рублей у ней, всё ее достояние, себе присвоил, а этого же самого ростовщика, Зайдлера какого-то, жида, за то, что пятьдесят рублей обещал ему дать...

Русский народ

Дневник писателя, 1876 год «О любви к народу. Необходимый контраст с народом»

В русском человеке из простонародья нужно уметь отвлекать красоту его от наносного варварства. Обстоятельствами всей почти русской истории народ наш до того был предан разврату и до того был развращаем, соблазняем и постоянно мучим, что еще удивительно, как он дожил, сохранив человеческий образ, а не то что сохранив красоту его. Но он сохранил и красоту своего образа. Кто истинный друг человечества, у кого хоть раз билось сердце по страданиям народа, тот поймет и извинит всю непроходимую наносную грязь, в которую погружен народ наш, и сумеет отыскать в этой грязи бриллианты.

Дневник писателя, 1876 год «О любви к народу. Необходимый контраст с народом»

<…> за литературой нашей именно та заслуга, что она, почти вся целиком, в лучших представителях своих и прежде всей нашей интеллигенции, заметьте себе это, преклонилась перед правдой народной, признала идеалы народные за действительно прекрасные. Впрочем, она принуждена была взять их себе в образец отчасти даже невольно. Право, тут, кажется, действовало скорее художественное чутье, чем добрая воля.

Дневник писателя, 1876 год «О любви к народу. Необходимый контраст с народом»

"Что лучше - мы или народ? Народу ли за нами или нам за народом?" - вот что теперь все говорят, из тех, кто хоть капельку не лишен мысли в голове и заботы по общему делу в сердце. А потому и я отвечу искренно: напротив, это мы должны преклониться перед народом и ждать от него всего, и мысли и образа; преклониться пред правдой народной и признать ее за правду, даже и в том ужасном случае, если она вышла бы отчасти и из Четьи-Минеи. Одним словом, мы должны склониться, как блудные дети, двести лет не бывшие дома, но воротившиеся, однако же, все-таки русскими, в чем, впрочем, великая наша заслуга. Но, с другой стороны, преклониться мы должны под одним лишь условием, и это sine qua non: чтоб народ и от нас принял многое из того, что мы принесли с собой.

Время 1862 год, «Два лагеря теоретиков»

Вопрос о народе и о взгляде на него, о понимании его теперь у нас самый важный вопрос, в котором заключается всё наше будущее, даже, так сказать, самый практический вопрос наш теперь. И однако же, народ для нас всех - всё еще теория и продолжает стоять загадкой. Все мы, любители народа, смотрим на него как на теорию, и, кажется, ровно никто из нас не любит его таким, каким он есть в самом деле, а лишь таким, каким мы его каждый себе представили.

Такой жизненный вопрос (народный) никогда не решится по теории. Он возникал у нас, хотя и не с такой силой, давно уж, когда наше общество пришло к сознанию своей особности от других западноевропейских народов. Во всяком случае, дай бог развиваться всему, что только может развиться, конечно из хорошего, и это первое, а второе и главное: дай бог ни за что не терять единства, ни за какие даже блага, посулы и сокровища - лучше вместе, чем врознь, и, главное, во всяком случае. <…> Великорус теперь только что начинает жить, только что подымается, чтобы сказать свое слово, и, может быть, уже всему миру;

Дневник писателя 1876 год, «Утопическое понимание истории»

Таким образом, через реформу Петра произошло расширение прежней же нашей идеи, русской московской идеи, получилось умножившееся и усиленное понимание ее: мы сознали тем самым всемирное назначение наше, личность и роль нашу в человечестве, и не могли не сознать, что назначение и роль эта не похожи на таковые же у других народов, ибо там каждая народная личность живет единственно для себя и в себя, а мы начнем теперь, когда пришло время, именно с того, что станем всем слугами, для всеобщего примирения. И это вовсе не позорно, напротив, в этом величие наше, потому что всё это ведет к окончательному единению человечества.

Дневник писателя 1877 год

Став самими собой, мы получим наконец облик человеческий, а не обезьяний. Мы получим вид свободного существа, а не раба, не лакея, не Потугина; нас сочтут тогда за людей, а не за международную обшмыгу, не за стрюцких европеизма, либерализма и социализма. Мы и говорить будем с ними умнее теперешнего, потому что в народе нашем и в духе его отыщем новые слова, которые уж непременно станут европейцам понятнее. Да и сами мы поймем тогда, что многое из того, что мы презирали в народе нашем, есть не тьма, а именно свет, не глупость, а именно ум, а поняв это, мы непременно произнесем в Европе такое слово, которого там еще не слыхали.

«Бесы» Степан Трофимович о народе

Мы, как торопливые люди, слишком поспешили с нашими мужичками, -- заключил он свой ряд замечательных мыслей;-- мы их ввели в моду, и целый отдел литературы, несколько лет сряду, носился с ними как с новооткрытою драгоценностью. Мы надевали лавровые венки на вшивые головы. Русская деревня, за всю тысячу лет, дала нам лишь одного комаринского. Замечательный русский поэт, не лишенный притом остроумия, увидев в первый раз на сцене великую Рашель, воскликнул в восторге: "не променяю Рашель на мужика!" Я готов пойти дальше: я и всех русских мужичков отдам в обмен за одну Рашель. Пора взглянуть трезвее и не смешивать нашего родного сиволапого дегтя с bouquet de l'imperatrice.

«Бесы» Шатов о народе

- Никогда эти ваши люди не любили народа, не страдали за него и ничем для него не пожертвовали, как бы ни воображали это сами, себе в утеху! <…>

-- Ни России, ни народа! -- завопил и Шатов, сверкая глазами; -- нельзя любить то, чего не знаешь, а они ничего в русском народе не смыслили! Все они, и вы вместе с ними, просмотрели русский народ сквозь пальцы, а Белинский особенно;

«Бесы» Шатов

Знаете ли вы, кто теперь на всей земле единственный народ "богоносец", грядущий обновить и спасти мир именем нового бога и кому единому даны ключи жизни и нового слова... Знаете ли вы, кто этот народ и как ему имя?

-- По вашему приему я необходимо должен заключить, и, кажется, как можно скорее, что это народ русский...

<…>

Истинный великий народ никогда не может примириться со второстепенною ролью в человечестве, или даже с первостепенною, а непременно и исключительно с первою. Кто теряет эту веру, тот уже не народ. Но истина одна, а, стало быть, только единый из народов и может иметь бога истинного, хотя бы остальные народы и имели своих особых и великих богов. Единый народ "богоносец" -- это-- русский народ

Кармазинов о русском человеке («Бесы»)

Русскому человеку честь одно только лишнее бремя. Да и всегда было бременем, во всю его историю. Открытым "правом на бесчестье" его скорей всего увлечь можно.

Либерализм

Дневник писателя 1876 год

<…> Либерализм наш обратился в последнее время повсеместно - или в ремесло или в дурную привычку. То есть сама по себе это была бы вовсе не дурная привычка, но у нас всё это как-то так устроилось. И даже странно: либерализм наш, казалось бы, принадлежит к разряду успокоенных либерализмов; успокоенных и успокоившихся, что, по-моему, очень уж скверно, ибо квиетизм всего бы меньше, кажется, мог ладить с либерализмом. И что же, несмотря на такой покой, повсеместно являются несомненные признаки, что в обществе нашем мало-помалу совершенно исчезает понимание о том, что либерально, а что вовсе нет, и в этом смысле начинают сильно сбиваться; есть примеры даже чрезвычайных случаев сбивчивости. Короче, либералы наши, вместо того чтоб стать свободнее, связали себя либерализмом как веревками <…>

Дневник писателя, 1881

<…>Старого либерала - руководителя и спасителя России, который за всё двадцатипятилетие своего пребывания у нас обозначился наконец как "без толку кричащий на базаре человек", по выражению народному.

«Дневник писателя» 1876 год

Так что есть некоторый повод предположить, что в молодежи нашей начинается некоторое движение, совершенно обратное прежнему. Что же, этого, может быть, и должно было ожидать. В самом деле: чьи они дети? Они именно дети тех "либеральных" отцов, которые, в начале возрождения России, в нынешнее царствование, как бы отторгнулись всей массой от общего дела, вообразив, что в том-то и прогресс и либерализм. <…> Таким образом, подобное "либеральное" воспитание и могло произвести совсем обратные следствия, по крайней мере в некоторых примерах. Вот эти-то, может быть, юноши и подростки и ищут теперь новых путей и прямо начинают с отпора тому ненавистному им циклу идей, который встретили они в детстве, в своих жалких родных гнездах.

«Дневник писателя», 1876 год

А между тем - так как всё это отчасти прошедшее, - много ли было тогда воистину либералов, много ли было действительно страдающих, чистых и искренних людей, таких как, например, недавний еще тогда покойник Белинский (не говоря уже об уме его)? Напротив, в большинстве это все-таки была лишь грубая масса мелких безбожников и крупных бесстыдников, в сущности тех же хапуг и "мелких тиранов", но фанфаронов либерализма, в котором они ухитрились разглядеть лишь право на бесчестье. И чего тогда не говорилось и не утверждалось, какие нередко мерзости выставлялись за честь и доблесть. В сущности, это была грубая улица, и честная идея попала на улицу. А тут как раз подоспело освобождение крестьян, а с ним вместе - разложение и "обособление" нашего интеллигентного общества во всех возможных смыслах. Люди не узнавали друг друга, и либералы не узнавали своих же либералов.

Я говорю про улицу, про бездарную средину, с одной стороны, и про плутов, торгующих либерализмом, - с другой, и которым решительно всё равно, только чтобы было или казалось либерально.

«Бесы»

"Высший либерализм" и "высший либерал", то-есть либерал без всякой цели, возможны только в одной России.

«Бесы»

Воплощенной укоризною

Ты стоял перед отчизною либерал-идеалист. Бесы

«Бесы»

Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить. (Шатов «Бесы»)

«Бесы»

Попробуй я завещать мою кожу на барабан, примерно в Акмолинский пехотный полк, в котором имел честь начать службу, с тем, чтобы каждый день выбивать на нем пред полком русский национальный гимн, сочтут за либерализм, запретят мою кожу.

«Бесы»

Да, именно с этакими и возможен успех. Я вам говорю, он у меня в огонь пойдет, стоит только прикрикнуть на него, что недостаточно либерален.

«Бесы»

А если говорить всю правду, то настоящею причиной перемены карьеры было еще прежнее и снова возобновившееся деликатнейшее предложение ему от Варвары Петровны Ставрогиной, супруги генерал-лейтенанта и значительной богачки, принять на себя воспитание и все умственное развитие ее единственного сына, в качестве высшего педагога и друга, не говоря уже о блистательном вознаграждении.

«Бесы» Верховенский на именинах Виргинского

Согласен совершенно, что либерально и красноречиво болтать чрезвычайно приятно, а действовать немного кусается.

«Бесы»

Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш.

Я слышал потом, что ты будто бы презирала меня за перемену убеждений. Кого ж я бросил? Врагов живой жизни, устарелых либералишек, боящихся собственной независимости; лакеев мысли, врагов личности и свободы, дряхлых проповедников мертвечины и тухлятины! Что у них: старчество, золотая средина, самая мещанская, подлая бездарность, завистливое равенство, равенство без собственного достоинства, равенство, как сознает его лакей или как сознавал француз 93 года... А главное, везде мерзавцы, мерзавцы и мерзавцы!

(Шатов Марье Шатовой Бесы)

Собираясь к нам, Юлия Михайловна старательно поработала над супругом. По ее мнению, он был не без способностей, умел войти и показаться, умел глубокомысленно выслушать и промолчать, схватил несколько весьма приличных осанок, даже мог сказать речь, даже имел некоторые обрывки и кончики мыслей, схватил лоск новейшего необходимого либерализма.

«Бесы»

Говоря это, фон-Лембке припомнил недавний разговор свой с Петром Степановичем. С невинною целию обезоружить его либерализмом, он показал ему свою собственную интимную коллекцию всевозможных прокламаций, русских и из-за границы, которую он тщательно собирал с пятьдесят девятого года, не то что как любитель, а просто из полезного любопытства.

«Идиот». Евгений Павлович о либералах

<…> Ну, так факт мой состоит в том, что русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей, на самые вещи, а не на один только порядок, не на русские порядки, а на самую Россию. Мой либерал дошел до того, что отрицает самую Россию, то есть ненавидит и бьет свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, всё. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм (о, вы часто встретите у нас либерала, которому аплодируют остальные и который, может быть, в сущности самый нелепый, самый тупой и опасный консерватор, и сам не знает того!). Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова "любовь к отечеству" стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили, как вредное и ничтожное. <…> Такого не может быть либерала нигде, который бы самое отечество свое ненавидел. Чем же это всё объяснить у нас? Тем самым, что и прежде, -- тем, что русский либерал есть покамест еще не русский либерал; больше ничем, по-моему.

Идеи (революционные идеи)

Женский вопрос

Церковь

«Дневник писателя» 1876 год

Я никогда не мог понять мысли, что лишь одна десятая доля людей должна получать высшее развитие, а остальные девять десятых должны лишь послужить к тому материалом и средством, а сами оставаться во мраке. Я не хочу мыслить и жить иначе, как с верой, что все наши девяносто миллионов русских (или там сколько их тогда народится) будут все, когда-нибудь, образованы, очеловечены и счастливы. Я знаю и верую твердо, что всеобщее просвещение никому у нас повредить не может. Верую даже, что царство мысли и света способно водвориться у нас, в нашей России, еще скорее, может быть, чем где бы то ни было, ибо у нас и теперь никто не захочет стать за идею о необходимости озверения одной части людей для благосостояния другой части, изображающей собою цивилизацию, как это везде во всей Европе. У нас же добровольно, самим верхним сословием, с царскою волею во главе, разрушено крепостное право!

Дневник 1876. Спиритизм. Нечто о чертях. Чрезвычайная хитрость чертей, если только это черти.

Идея их (чертей) царства - раздор, то есть на раздоре они хотят основать его. Для чего же им раздор именно тут понадобился? А как же: взять уже то, что раздор страшная сила и сам по себе; раздор, после долгой усобицы, доводит людей до нелепости, до затмения и извращения ума и чувств.

Дневник писателя, 1876 год

Вижу, впрочем, и некоторые недостатки современной женщины и главный из них - чрезвычайную зависимость ее от некоторых собственно мужских идей, способность принимать их на слово и верить в них без контроля.

Дневник писателя, 1876 год

Наука уже перестает быть целью, а делается поводом или предлогом воевать с обществом во имя каких-то новых прав и искоренения каких-то старых предрассудков и старых воззрений.

Дневник писателя, 1876 год

Женщины у нас подымаются и, может быть, многое спасут, об этом я еще буду говорить. Женщины - наша большая надежда, может быть, послужат всей России в самую роковую минуту

Дневник писателя, 1876 год

Русская женщина целомудренно пренебрегла препятствиями, насмешками. Она твердо объявила свое желание участвовать в общем деле и приступила к нему не только бескорыстно, но и самоотверженно. Русский человек, в эти последние десятилетия, страшно поддался разврату стяжания, цинизма, материализма; женщина же осталась гораздо более его верна чистому поклонению идее, служению идее. В жажде высшего образования она проявила серьезность, терпение и представила пример величайшего мужества.

Дневник писателя, 1881

Тут повторю весьма старые мои же слова: народ русский в огромном большинстве своем -- православен и живет идеей православия в полноте, хотя и не разумеет эту идею ответчиво и научно. В сущности в народе нашем кроме этой "идеи" и нет никакой, и все из нее одной и исходит, по крайней мере, народ наш так хочет, всем сердцем своим и глубоким убеждением своим. <…> И это несмотря на то, что многое у самого же народа является и выходит до нелепости не из этой идеи, а смрадного, гадкого, преступного, варварского и греховного. Но и самые преступник и варвар хоть и грешат, а все-таки молят бога, в высшие минуты духовной жизни своей, чтоб пресекся грех их и смрад и всё бы выходило опять из той излюбленной "идеи" их.

Дневник писателя 1877

И, уж конечно, первой важности. Столь крутой перелом жизни, как реформа 19-го февраля, как все потом реформы, а главное, грамотность (хотя бы даже самое малое соприкосновение с нею), всё это, бесспорно, родит и родило уже вопросы, потом, пожалуй, сформирует их, объединит, даст им устойчивость и - в самом деле, кто ответит на эти вопросы? Ну кто всего ближе стоит к народу? Духовенство? Но духовенство наше не отвечает на вопросы народа давно уже. Кроме иных, еще горящих огнем ревности о Христе священников, часто незаметных, никому не известных, именно потому что ничего не ищут для себя, а живут лишь для паствы, - кроме этих и, увы, весьма, кажется, немногих, остальные, если уж очень потребуются от них ответы, - ответят на вопросы, пожалуй, еще доносом на них.

«Бесы»

Он предлагает, в виде конечного разрешения вопроса -- разделение человечества на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми.

«Бесы»

Те же должны потерять личность и обратиться в роде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, в роде как бы первобытного рая, хотя впрочем и будут работать. Меры, предлагаемые автором для отнятия у девяти десятых человечества воли и переделки его в стадо, посредством перевоспитания целых поколений,-весьма замечательны, основаны на естественных данных и очень логичны.

Бесы. Верховенский

<…> Мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полное равенство. <…>Но нужна и судорога; об этом позаботимся мы, правители. У рабов должны быть

правители.

Преступление и наказание (о Лужине)

Слышал он, как и все, что существуют, особенно в Петербурге, какие-то прогрессисты, нигилисты, обличители и проч., и проч., но, подобно многим, преувеличивал и искажал смысл и значение этих названий до нелепого.

«Бесы»

«Супруга его да и все дамы были самых последних убеждений, но все это выходило у них несколько грубовато, именно тут были «идея, попавшая на улицу» <…>Они все брали из книжек и, по первому даже слуху из столичных прогрессивных уголков наших, готовы были выбросить за окно все что угодно, лишь бы только советовали выбрасывать»

«Бесы»

Весь их женский вопрос- это только недостаток оригинальности. Уверяю вас, что женский этот весь вопрос выдумали им мужчины, сдуру, сами на свою шею

Братья Карамазовы

«Не церковь обращается в государство, поймите это. То Рим и его

мечта. То третье диаволово искушение! А напротив государство обращается в

церковь, восходит до церкви и становится церковью на всей земле, - что

совершенно уже противоположно и ультрамонтанству, и Риму, и вашему

толкованию, и есть лишь великое предназначение православия на земле. От

Востока звезда сия воссияет».

Преступление и наказание

- А в церкви не слыхали?

- Я не ходил.

-А ты часто ходишь?

-Нет, прошептала Соня

Таблица показывает, как идеи Достоевского о народе, судах новых и старых убеждениях, женском вопросе встраиваются в произведения автора. Во всех романах прослеживаются отклики на вопросы, волновавшие писателя. Тема оторванности интеллигенции от народа отчетливо проговаривается писателем в «Бесах». Описанные в форме памфлета размышления либерала 40-х годов Степана Трофимовича о народе близки воззрениям западников. Иван Шатов обвиняет старшего Верховенского в том, что тот народа не знает и не любит. Однако в завершении романа Степан Трофимович переосмысливает все произошедшее и произносит важные для романа слова, дающие надежду на будущее обновление: «Мне ужасно много приходит теперь мыслей: видите, это точь-в-точь как наша Россия. Эти бесы, выходящие из больного и входящие в свиней - это все язвы, все миазмы, вся нечистота, все бесы и все бесенята, накопившиеся в великом и милом нашем больном, в нашей России, за века, за века! Oui, cette Russie, que j'aimais toujours. Но великая мысль и великая воля осенят ее свыше, как и того безумного бесноватого, и выйдут все эти бесы, вся нечистота, вся эта мерзость, загноившаяся на поверхности... и сами будут проситься войти в свиней. Да и вошли уже может быть! Это мы, мы и те, и Петруша». Здесь Достоевский еще раз говорит о преемственности поколений, о том, что нигилисты 60-х годов произошли от поколения идеалистов 30-40-х годов. В «Бесах» новые и старые идеи Достоевский подвергает критике.

О «благодеяниях» новых судов говорится в «Идиоте», «Бесах» и в особенности в романе «Братья Карамазовы», в котором Достоевский изобразил во всех подробностях судебное разбирательство с участием суда присяжных, представил живые образы обвинителя и защитника. Писатель, как и в публицистике, говорит об оправдательных приговорах преступниками, вынесенных на основе ложного понимания новых идей, искажений представлений о гуманности.

Упоминания о «женском вопросе» также встречаются в романах писателя. В «Преступлении и наказании» Лебезятников проповедует свободные отношения, избивает Екатерину Ивановну и обучает новым идеям Соню; В «Идиоте» о «женском вопросе» упоминает Лизавета Прокофьевна, сетуя на то, что девушки бегут из родительского дома; женщины в «Бесах», увлекшиеся новыми идеями, не могут отличить истину ото лжи и вовлекаются в общий круговорот. Достоевский также рисует образы студенток - Варвару Снегиреву в «Братьях Карамазовых» и курсистку на вечере у Виргинского в «Бесах».



Заключение

Романная проза и публицистика Достоевского тесно связаны с окружавшей автора действительностью. В своих произведениях писатель откликался на самые острые проблемы современности. Пореформенная эпоха, ознаменованная переменами во всех сферах жизни общества, породила множество вопросов. Крестьянский вопрос, вопросы судопроизводства, церковный и женский вопрос, рассмотренные в данной работе, наряду с другими нашли отражение в художественных произведениях Достоевского и в его публицистике.

Одной из ключевых тем в творчестве писателя в 60-70-е годы стала народная тема. Проповедуя идеи почвенничества, писатель видит основу будущего развития государства в соединении интересов высших и низших слоев общества. В многочисленных спорах с западниками и славянофилами Достоевский отстаивает необходимость этого сближения и не устает говорить об основополагающей роли народа, сохранившего истинную веру, в будущем обновлении общества. Несмотря на то, что писатель в основном поддерживал реформы Александра II, он в то же время отрицает всякое вмешательство в естественный ход событий и насильственное навязывание каких-либо идей. В основе мировоззрения писателя лежит уверенность в том, что, объединившись с народной силой и правдой, общество само сможет стать на путь обновления. Россия, в понимании писателя, призвана служить всему человечеству, спасти его ложных идей и объединить весь мир, проповедуя Христа.

Со временем точка зрения Достоевского относительно некоторых вопросов менялась. Анализ публицистики писателя, проведенный в работе, позволил проследить эволюцию убеждений автора. Достоевский с одобрением встречал преобразования, осуществленные Александром II, и возлагал на них большие надежды. Однако с проникновением новых порядков в жизнь, он видел в них все больше недостатков и противоречий. Крестьянская реформа, заслуг которой писатель никогда не отрицал, тем не менее, не смогла стать основой того объединения масс, о котором так мечтал писатель, напротив она повлекла за собой еще большее обособление низших и высших сословий. Новая судебная система, появившаяся после реформы 1864 года, также не смогла до конца оправдать ожиданий автора «Братьев Карамазовых». Он отмечал возросшее число судебных ошибок, с недоверием относился к появившемуся после реформы институту присяжных поверенных.

Отношение писателя к современным женщинам также менялось с течением времени. Видя в женщине, в первую очередь мать и хранительницу семейного очага, Достоевский не поддерживал идеи эмансипации, отмечая их противоестественность. Однако в то же время он был сторонником женского образования и не раз подчеркивал важную роль женщины в будущем развитии общества. Обвинявший женщин 60-х в излишней грубости и стремлении уподобиться мужчинам, в 70-х Достоевский изменил свое мнение и увидел в представительницах слабого пола желание участвовать в общем деле и быть полезными.

Исследование публицистических высказываний Достоевского, его полемики с печатью 60-70-х годов демонстрирует противоречивое отношение писателя к окружавшей его пореформенной действительности. В спорах писатель часто занимал серединную позицию. Находя в точке зрения своих оппонентов некоторую долю истины, он не мог полностью принять их убеждений.

Вопросы, волновавшие общество того времени находят отражение и в художественных произведениях Достоевского. Романы писателя - это синтез идей 60-, 70-х годов. Читатель получает возможность увидеть, как в прозе выражается позиция автора, в отношении всего комплекса проблем. В романах «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Подросток» и «Братья Карамазовы» Достоевский показывает, как выживает человек в этом мире новых порядков и идей.

Список использованной литературы

1. Ветловская В.Е.Роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».- СПб.: Издательство «Пушкинский дом», 2007.- 640с.

2. Волгин И. Достоевский-журналист: («Дневник писателя и рус. Общественность).-М.: Изд-во МГУ, 1982.-75с.

3. Волгин И. Колеблясь над бездной: Достоевский и императорский дом.-М.: Центр гуманитарного образования, 1998.-656с.

4. Белковец Л.П, Белковец В.В. Судебная реформа 1864 г. в России: Учебное пособие.- Новосибирск: СибУПК, 1999.-96с.

5. Гроссман Л.П. Достоевский.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0770.shtml /

6. Достоевский Ф.М. Дневник писателя.- СПб.: Издательская группа «Азбука-классика», 2010.-470с.

7. Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1873.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0470.shtml /

8. Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1876.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0480.shtml/

9. Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1877.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0490.shtml/

10. Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1881.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0530.shtml/

11. Достоевский Ф.М. Дневник писателя.-М.: Институт русской цивилизации, 2010- 880с.

12. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы.-М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008.-855с.

13. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0100.shtml/

14. Достоевский Ф.М. Идиот.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0070.shtml/.

15. Достоевский Ф.М. Бесы.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0080.shtml /.

16. Достоевский Ф.М.Преступление и наказание.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0060.shtml/.

17. Достоевский Ф.М. Подросток .-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0090.shtml /.

18. Достоевский Ф.М.Крокодил.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0300.shtml/

19. Достоевский Ф.М. Необходимое литературное объяснение по поводу разных хлебных и нехлебных вопросов.-/ http://www.rvb.ru/dostoevski/01text/vol11/1863/91.htm/.

20. Достоевская А.Г. Воспоминания.-/ http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0610.shtml /.

21. Достоевская А.Г. Воспоминания.-СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2011.-480с.

22. Паперно И. Семиотика поведения: Николай Чернышевский-человек эпохи реализма.-М.: Новое литературное обозрение, 1996.- 207с.

23. Погребная Достоевский-публицист о женской эмансипации и женском творчестве.-/http://archive.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Dtr_sk/2010_1/files/SC110_42.pdf/

24. Кантор В.К. «Братья Карамазовы» Ф. Достоевского.- М.: Худож. лит., 1983.-192с.

25. Кони А.Ф. Некрасов и Достоевский.-Петербург: Кооперативное издательство литераторов и ученых, 1921.-81с.

26. Кони А.Ф. Воспоминания о писателях.- М.: Правда, 1989.-656с.

27. Купряхин В.В. Великие реформы императора-освободителя Александра II.-Волгоград: Политехник, 2006.-576с.

28. Попова А.В. Женский вопрос в романном пятикнижии Достоевского, М., 1993.- 349с.

29. Революция против свободы: дискуссия о реформах Александра II и судьбе государства: хрестоматия/Дискин И.Е., сост./.-М.: Европа, 2007.-506с.

30. Репинецкий С.Формирование идеологии российского либерализма.-М.: Сам НЦ РАН, 2010.-246с.

31. Римский В.С. Российская церковь в эпоху Великих реформ.-М.: Грааль, 1999.-с.567.

32. Роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: соврем. Состояние изучения/ под ред. Т.А. Касаткиной.- М.: Наука, 2007.-835с.

33. Сараскина Л. «Бесы»:роман-предубеждение.-М.: Сов. Писатель, 1990.-478с.

34. Сараскина Л. Достоевский в созвучиях и приятжениях: (от Пушкина до Солженицина).-М.: Русский путь, 2006.- 604с.

35. Сараскина Л. Николай Спешнев. Несбывшаяся судьба.-М.: Наш дом, 2000.- 532с.

36. Суд присяжных в России: Громкие уголовные процессы 1864-1917 гг./ Сост. С.М. Казанцев.-Л.: Лениздат, 1991.- 512с.

37. Твардовская В.А. Достоевский в общественной жизни России (1861-1881)-М.: Наука, 1990.-340с.

38. Титов А.А. Реформы Александра II и их судьба.-М.: ИД Сытина, 1910.-242с.

39. Фридлендер Г. Достоевский и его наследие.-/ http://www.rvb.ru/dostoevski/03article/article.htm/

40. Ф.М. Достоевский в воспоминаниях современников.-/http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0590.shtml/

Размещено на Allbest.ru