Когнитивная матрица эмоционально-коммуникативной личности

Второй микропазл -- обширный объем знаний о вербалике эмоций. Он содержит в себе следующие конкретизаторы данного микропазла: знания об эмо- тивной функции языка, о его эмотивном фонде, о типах эмотивной семантики (лексики, грамматики (синтаксиса и морфологии), стилистики); типах языковой категоризации эмоций; о дискурсивности эмоций; о типах эмотивного текста; о разграничении эмотивности и эмоциональности текста; о коммуникативно-эмоциональных ситуациях и их структуре, которая значительно расширяет понимание коммуникативной ситуации, не включавшей ранее ее облигаторный эмоциональный компонент ни в одну из теоретических работ до лингвистики эмоций; о лексикографическом отражении эмоций и способах и средствах их функционального и стилистического маркирования. Особое место в этом микропазле занимают довольно обширные и противоречивые знания о коннотации: ее типах/видах, ее соотношении с экспрессивностью, оценочностью, образностью, ценностью, о ее зависимости от культуры, гештальтов, стереотипов, фреймов и конкретной ситуации общения и от самого говорящего и его языкового паспорта. В этот же микропазл входят знания о трудностях перевода коннотации на иностранный язык в художественной коммуникации, а также в зависимости от индивидуальных знаний, чувствований, представлений конкретной языковой личности даже в одной и той же культурной общности, но в различных КЭС.

Третий микропазл -- невербалика эмоций -- состоит из знаний об окулесике эмоций, мимике и жестике, фонации и просодике, позах, проксемике, гаптике, пантомиме и др.

Четвертый микропазл -- паралингвистика эмоций, знания о полихромности, запахах, вкусах, архитектуре, монументах/скульптурах, музыке, живописи, одежде и ее стилях и др.

Пятый микропазл -- знания об эмотивной лингвоэкологии. Первый конкре- тизатор этого микропазла включает в себя знание о предметах данной отрасли лингвистики эмоций, о параметрах лингвистической экологичности/неэкологичности общения, знания об эмоциональном/экологическом интеллекте, об экологическом мышлении, о внутреннем экологическом цензоре, об экологической адаптивности, об экологической функции эмоций, об экологическом образовании/воспитании (о методике экологического тренинга общения) и др.

Таковы в основном когнитивные, эмоциональные, экологические микропазлы пятого макропазла эмотивно-когнитивной матрицы ЯЛ.

Введение знаний, составляющих когнитивную матрицу, в коммуникативную компетенцию homo loquens / sentiens позволит, по моему глубокому убеждению, каждому коммуниканту ориентировать свои эмоции на позитив во всех видах общения и противостоять/противоборствовать негативному эмоционально-аффективному воздействию источника информации на получателя. Следует также различать суммарность всех этих знаний об эмоциональном аспекте коммуникативной личности и их суммативность, которая значительно превышает первую, т.к. в процессе коммуникации каждое знание актуализирует различные коннотации и ассоциации. За счет последних и происходит приращение общих знаний об эмоциональной компоненте ЯЛ.

В данной статье эти объемные знания присоединяются к фактуальным знаниям о логической стороне ЯЛ и тем самым, на мой взгляд, закрывают основные лакуны, содержащиеся в картине знаний о ЯЛ. Можно также предположить, что знания о перечисленных макропазлах и их суммативность составляют содержание матрицы ЭКЛ, которая накладывается на предметно-фактуальные знания о ЯЛ и формируют ее более полную картину, имеющихся на современном уровне научных достижений в разработке концепции ЭКЛ.

Несомненно, в матрицу ЭКЛ должны быть включены и такие пазлы, как ком- муникалогический и прагматический с соответствующими микропазлами, конкретизирующими коммуникалогический и прагматический признаки -- конституэнты описываемой здесь матрицы. Размеры данной статьи не позволяют детализировать последние два пазла, да и предшествующий им эмотивно-лингвоэкологический пазл также приведен в сокращенном виде.

Из вышесказанного следует, что предложенная матрица является интеллектуальной базой ЭКЛ. Ее эмоциональная составляющая является отдельным разделом изучения в этой статье и в тех многочисленных работах лингвистики эмоций, которые здесь процитированы и которые остались за пределами цитирования.

Заключение

Подводя итоги, остановлюсь на основных результатах проведенного исследования. В данной статье предложена аргументация того факта, что термин «ЯЛ», во-первых, является неполным без эмоционально-экологической составляющей, а во-вторых, компонент «языковая» представляется ошибочным, т.к. он ограничивает понимание данного термина знаниями о системе языка лишь с речевой потенцией. Термин «коммуникативная личность» представляется более адекватным в парадигме коммуникативистики, так как каждая языковая единица коммуникативно предназначена. А при рассмотрении homo loquens в двух парадигмах -- в парадигме эмотиологии и парадигме коммуникативистики -- такая личность является эмоционально-коммуникативной.

В данной статье было показано движение научной мысли от зарождения до определения понятия «языковая личность». Это осуществлено на материале как фундаментальных трудов о языковой личности, так и на материале ряда частных исследований, дополняющих и развивающих разработанные в них теоретические положения.

Автором установлено, что теория языковой личности многолика, но до настоящего времени не предлагает полной картины этого феномена, что в свою очередь не позволяет сформулировать единую дефиницию рассматриваемого в статье понятия.

В связи с возникновением и развитием лингвистики эмоций и коммуникативистики стало особенно очевидным отсутствие структурно-эмоциональной компоненты в матрице языковой личности. Поэтому в работе даны аргументы в пользу введения нового термина -- «эмоционально-коммуникативная личность», подчеркивающего, что он закрывает лакуну, существующую во всех определениях языковой личности, не отменяющего однако уже давно существующий термин.

В статье предложено описание когнитивной матрицы эмоционально-коммуникативной личности, раскрывающее в большей мере понимание структуры «языковой личности». Это, по мнению автора, является новым знанием о предложенном в данной статье для уточнения содержания уже существующего термина -- ЯЛ.

Результаты данного исследования доказывают, что эмоциональная компонента встроена в структуру говорящей личности. Считаю более предпочтительным писать говорящая, т.е. коммуникативная личность, а не языковая. Я объясняю свое предпочтение тем, что ЯЛ подразумевает знание системы языка, а коммуникативная -- знание дискурса, а это значительно шире знания системы: эмоциональная палитра в красках общения (в ситуациях) значительно шире и богаче языковой системы. Еще одним аргументом в пользу термина коммуникативная личность является тот факт, что дискурс, в отличие от системы, является другой информационной реальностью.

Подчеркнуто также, что именно структурно-эмоциональная компонента языковой личности позволяет осознать ее (не)экологичность. Предложенная матрица расширяет при соответствующем тренинге эмотивно-когнитивную компетенцию homo loquens / homo sentiens.

Полагаю, что предложенная матрица повышает степень экологической безопасности общения и снижает экологические риски, что позволяет в большей мере избежать коммуникативных помех и провалов в разных видах и жанрах общения.

Несомненно, люди могут общаться эмоционально и без этих знаний, но эти знания, вложенные в их коммуникативную компетенцию, позволят homo sentiens в самых различных КЭС в большей степени регулировать свои эмоции и эмоции речевого партнера, то есть с большим знанием дела проводить эмоциональный тьюнинг, ибо снабженный такой компетенцией человек говорящий приобретает эмоциональный интеллект, в который входит и экологический интеллект.

В связи с возобновившимся и обостренным интересом к современной технической науке кибернетике, в частности к роботизации промышленности и быта, делопроизводства и особенно созданию искусственного интеллекта, предложенная здесь матрица может быть, на мой взгляд, полезной. Я объясняю это тем, что до настоящего времени уже существующие роботы, искусственный перевод все еще не содержат эмоционально-чувственные компоненты. Они ограничиваются лишь логико-рациональной деятельностью. А потребности в замене живого человека во многих сферах деятельности настойчиво требуют создания такого искусственного интеллекта, которой бы содержал и эмоционально-чувственный интеллект. Это, в свою очередь, позволило бы в большей степени заменить homo sentiens искусственным интеллектом с адекватным чувственным реагированием/рефлексированием естественному человеческому разуму.

Список литературы / references

1. Богин Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов. Л.: ЛГУ, 1984. 31 с. [Bogin, G.I. (1984). Model'yazykovoi lichnosti v ee otnoshenii k raznovidnostyam tekstov (The model of linguistic personality and its relation to different types of texts). L.: LGU. (In Russ.)]

2. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996. [Wierzbicka, A. (1996). Language. Culture. Cognition. M.: Russkie slovari. (In Russ.)]

3. Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика. 2015. № 1. [Электронный ресурс] URL: http://journals.rudn.ru/linguistics/issue/view/576 (дата обращения: 31.03.2017). [Russian Journal of Linguisitcs (2015), 1. Retrieved from: http://journals.rudn.ru/ linguistics/issue/view/576 (data obrashcheniya: 31.03.2017). 257 p. (In Russ.)]

4. Виноградов В.В. О художественной прозе. М.--Л.: Госиздат, 1930. [Vinogradov, V.V. (1930). O khudozhestvennoiproze (A work of fiction). M.--L.: Gosizdat. (In Russ.)]

5. Волкова Я.А. Деструктивное общение в когнитивно-дискурсивном аспекте: монография. Волгоград: Перемена, 2014. [Volkova, Ya.A. (2014). Destruktivnoe obshchenie v kognitivnodiskursivnom aspekte: monografiya. (Destructive communication in the cognitive-discursive aspect). Volgograd: Peremena. (In Russ.)]

6. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 768 с. [Gak, V.G. (1998). Yazykovyepreobrazovaniya (Language conversions). M.: Shkola «Yazyki russkoi kul'- tury». (In Russ.)]

7. Дмитриева О.А. Лингвокультурный типаж и архетип // Человек в коммуникации: концепт, жанр, дискурс: сб. науч. тр. / Федеральное агентство по образованию, ВГПУ, каф. языкознания, науч. исслед. лаб. «Язык и личность»; ред. кол.: Е.И. Шейгал, Н.Н. Панченко,

8. Ю.М. Иванова. Волгоград: Парадигма, 2006. С. 66--73. [Dmitrieva, O.A. (2006). Lingvokul'- turnyi tipazh i arkhetip (Linguo-cultural type and archetype). Chelovek v kommunikatsii: kontsept, zhanr, diskurs: sb. nauch. tr. Federal'noe agentstvo po obrazovaniyu, VGPU, kaf. yazykoznaniya, nauch.-issled. lab. «Yazyk i lichnost'»; red. kol.: E.I. Sheigal, N.N. Panchenko, Yu.M. Ivanova. Volgograd: Paradigma, 66--73. (In Russ.)]

9. Дмитриева О.А., Мурзинова И.А. Теория лингвокультурных типажей: уч. пособие. Волгоград, 2015. [Dmitrieva, O.A., Murzinova, I.A. (2015). Teoriya Ungvokul'turnykh tipazhei: uch. posobie. (The theory of linguistic cultural types). Volgograd. (In Russ.)]

10. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М.: Высш. шк., 1980. [Dridze, T.M. (1980). Yazyk i sotsial'nayapsikhologiya (Language and social psychology). M.: Vyssh. shk. (In Russ.)]

11. Ермакова О.П. Речевой портрет собаки // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е.А. Земской. М.: Наследие, 1998. С. 94--103. [Ermakova, O.P. (1998). Rechevoi portret so- baki (Speech portrait of the dog). Liki yazyka. K 45-letiyu nauchnoi deyatel'nosti E.A. Zemskoi. M.: Nasledie, 94--103. (In Russ.)]

12. Ионова С.В. Эмотивная лингвистика: от глубин слова к широте социальных коммуникаций / Человек в коммуникации: от категоризации эмоций к эмотивной лингвистике: Сборник научных трудов, посвященный 75-летию профессора В.И. Шаховского. Волгоград: Волгоградское научное издательство, 2013. С. 9--12. [Ionova, S.V. (2013). Emotivnaya lingvistika: ot glubin slova k shirote sotsial'nykh kommunikatsii (Emotive linguistics: from the depths of the word to the breadth of social communication). Chelovek v kommunikatsii: ot kategorizatsii emotsii k emotivnoi lingvistike: Sbornik nauchnykh trudov, posvyashchennyi 75-letiyu profes- sora V.I. Shakhovskogo. Volgograd: Volgogradskoe nauchnoe izdatel'stvo, 9--12. (In Russ.)]

13. Ионова С.В. Эмоциональные эффекты позитивной формы общения // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика. 2015. № 1. С. 20--30 [Ionova, S.V. (2015). Emotional effects of positive forms of communication. Russian Journal of Linguistics. Vestnik RUDN, 1, 20--30. (In Russ.)]

14. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. [Karaulov, Yu.N. (1987). Russkii yazyk i yazykovaya lichnost' (Russian language and linguistic personality). M.: Nauka. (In Russ.)]

15. Кинг С. Худеющий. М.: АСТ, АСТ Москва, Харвест, 2008. [King, S. (2008). Khudeyushchii [Thinner]. M.: AST, AST Moskva, Kharvest. (In Russ.)]

16. Кинг С. Что упало, то пропало (Кто нашел, берет себе) [Электронный ресурс]. URL: http://knizhnik.org/stiven-king/kto-nashel-beret-sebe/1 (дата обращения: 31.03.2017), 430 с. [King, S. Chto upalo, to propalo (Kto nashel, beret sebe). (Fell, then it was gone). Retrieved from: http://knizhnik.org/stiven-king/kto-nashel-beret-sebe/1 (date of the application: 31.03.2017). (In Russ.)]

17. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография. Волгоград: Перемена, 2001. [Krasavskii, N.A. (2001). Emotsional'nye kontsepty v ne- metskoi i russkoi lingvokul'turakh (Emotional concepts in German and Russian linguistic cultures). Monografiya. Volgograd: Peremena. (In Russ.)]

18. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: ИТДК «Гнозис», 2003. [Krasnykh, V.V. (2003). «Svoi» sredi «chuzhikh»: mif ili real'nost'? («Your» among «aliens»: myth or reality?). M.: ITDK «Gnozis». (In Russ.)]

19. Ларина Т.В. Категория вежливости и стиль коммуникации: Сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. М.: Языки славянских культур, 2009. [Larina, T. (2019). Kategoriya vezhlivosti i stil' kommunikatsii: sopostavlenie angliiskikh i russkikh lingvokul'- turnykh traditsii (Politeness and Communicative Styles: comparative analyses of English and Russian communicative traditions), Moscow, Yazyki slavyanskikh kul'tur, 2009 (in Russ.)]

20. Ларина Т.В. Прагматика эмоций в межкультурном контексте // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика. 2015. № 1. С. 144--163. [Larina, T.V. (2015) Pragmatics of Emotions in Intercultural Context. Russian Journal of Linguistics. Vestnik RUDN, 1, 144--163. (In Russ.)]

21. Леонтович О.А. Способы передачи культурных смыслов в контексте переводного юмористического дискурса // Бытие в языке: сб. науч. тр. к 80-летию В.И. Жельвиса. Ярославль: ЯГПУ, 2011. С. 149--162. [Leontovich, O.A. (2011). Sposoby peredachi kul'turnyh smyslov v kontekste perevodnogo jumoristicheskogo diskursa (Methods of transmission of cultural meanings in the context of the translation of humorous discourse). Bytie v jazyke: sb. nauch. tr. k 80-letiju V.I. Zhel'visa. Jaroslavl': JaGPU, 149--162. (In Russ.)]

22. Леонтович О.А. Позитивная коммуникация: постановка проблемы // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Лингвистика. 2015. № 1. С. 144--163 [Leontovich, O.A. (2015). Positive Communication: A Theoretical Perspective. Russian Journal of Linguistics. Vestnik RUDN, 1, 164--176. (In Russ.)]

23. Матьяш О.И. Межличностная коммуникация: теория и жизнь / В.М. Погольша, Н.В. Казаринова, С. Биби, Ж.В. Зарицкая. Под науч. ред. О.И. Матьяш. СПб.: Речь, 2011. [Mat'yash, O.I. (2011). Mezhlichnostnaya kommunikatsiya: teoriya i zhizn' (Interpersonal communication: theory and life). V.M. Pogol'sha, N.V. Kazarinova, S. Bibi, Zh.V. Zaritskaya. In O.I. Mat'yash (Eds). SPb.: Rech'. (In Russ.)]

24. Панченко Н.Н. Достоверность как коммуникативная категория: монография. Волгоград: Перемена, 2010. 395 с. [Panchenko, N.N. (2010). Dostovernost' kak kommunikativnaya katego- riya (Reliability as a communicative category). Monografiya. Volgograd: Peremena. (In Russ.)]

25. Пимкина Е.С. Характеристика коммуникативного поведения скептика-прагматика // Известия ВГПУ, 2016, № 3 (107). С. 131--135 [Pimkina, E.S. (2016). Kharakteristika kommunikativ- nogo povedeniya skeptika-pragmatika (The characteristics of the skeptic-pragmatic communicative behavior). The VSPUNewsletters. 3 (107), 131--135 (in Russ.)]

26. Самуэлс Э. Юнг и постъюнгианцы. Курс юнгианского психоанализа. М.: ЧеРо, 1997. 416 с. [Samuels, E. (1997). Yung ipost»yungiantsy. Kurs yungianskogopsikhoanaliza (Jung and posthumanity. A course of Jungian psychoanalysis). M.: CheRo. (In Russ.)]

27. Сиротинина О.Б. Речевой портрет собаки: иллюзия или реальность? // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. Вып. 28: Антропоцентрические исследования. С. 167--173. [Sirotinina, O.B. (1999). Rechevoi portret sobaki: illyuziya ili real'nost'? (The Speech portrait of a dog: illusion or reality?). Voprosy stilistiki: Mezhvuz. sb. nauch. tr. Saratov: Izd-vo Sarat. Un-ta. Vy. 28: Antropotsentricheskie issledovaniya, 167--173. (In Russ.)]

28. Сиротинина О.Б. Хорошая речь / Под ред. М.А. Кормилициной и О.Б. Сиротининой. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2001. С. 222--228, 241--245. [Sirotinina, O.B. (2001). Khoroshaya rech' (Good speech). In M.A. Kormilitsinoi i O.B. Sirotininoi (Eds.). Saratov: Izd-vo Saratovskogo universiteta, 222--228, 241--245. (In Russ.)]

29. Сковородников А.П. Экология русского языка: монография. Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2016. 388 с. [Skovorodnikov, A.P. (2016). Jekologija russkogo jazyka (Ecology of the Russian language). Monografija / A.P. Skovorodnikov. Krasnojarsk: Sib. feder. un-t. (In Russ.)]

30. Стернин И.А. Что такое лингвистика? Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1987. 88 с. [Sternin, I.A. (1987). Chto takoe lingvistika (What is linguistics). Voronezh: Izd-vo Voronezh- skogo un-ta. (In Russ.)]

31. Шаховский В.И. Голос эмоций в языковом круге homo sentiens. Изд. 3-е, стереотип. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2015 а. 144 с. [Shahovskij, V.I. (2015). Golos jemocij v jazy- kovom kruge homo sentiens (Voice of emotion in the linguistic circle of homo sentiens). Izd. 3-e, stereotip. M.: Knizhnyj dom «LIBROKOM». (In Russ.)]

32. Шаховский В.И. Диссонанс экологичности в коммуникативном круге: человек, язык, эмоции. Волгоград: Изд-во ИП Поликарпов, 2016 а. 504 с. [Shahovskij, V.I. (2016 a). Dissonans jekologichnosti v kommunikativnom kruge: chelovek, jazyk, jemocii (Dissonance in communicative sustainability: people, language, emotions). Volgograd: Izd-vo IP Polikarpov. (In Russ.)]

33. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. М.: Издательство ЛКИ, 2008 б. 208 с. [Shahovskij, V.I. (2008 b). Kategorizacija jemocij v leksiko- semanticheskoj sisteme jazyka (Categorization of emotions in the lexico-semantic system of language). LKI. (In Russ.)]

34. Шаховский В.И. Креатемы в модели языкового сознания русских // Вопросы психолингвистики. 2016 б. № 2 (28). С. 324--333. [Shahovskij, V.I. (2016 b). Kreatemy v modeli jazykovogo soznanija russkih (Createmy in a model of language consciousness of the Russians). Voprosy psiholingvistiki, 2 (28), 324--333. (In Russ.)]

35. Шаховский В.И. Лингвистическая теория эмоций. М.: Гнозис, 2008. 416 с. [Shahovskij, V.I. (2008 a). Lingvisticheskaja teorija jemocij (Linguistic theory of emotions). M.: Gnozis. (In Russ.)]

36. Шаховский В.И. Эмоции: Долингвистика, лингвистика, лингвокультурология. URSS. 2010 в. 128 с. [Shahovskij, V.I. (2010 c). Jemocii: Dolingvistika, lingvistika, lingvokul'turologija (Emotions: Alinguistic, linguistics, cultural linguistics). Izd.stereotip. URSS. (In Russ.)]

37. Штеба А.А. Деформация языковой личности // Филологические науки. 2014. Вып. № 3. С. 12-- 16. [Shteba, A.A. (2014) Deformatsiya yazykovoi lichnosti (Deformation of language personality). Filologicheskie nauki. Vyp, 3, 12--16. (In Russ.)]

38. Эмотивная лингвоэкология в современном коммуникативном пространстве: кол. моногр. / науч. ред. проф. В.И. Шаховский. Волгоград: Изд-во ВГСПУ «Перемена», 2013. 450 с. [Emotivnaya lingvoehkologiya v sovremennom kommunikativnom prostranstve (Emotive Lin- guoecology in modern communicztion space) In V.I. SHahovskij (Eds). Volgograd: Izd-vo VGSPU «Peremena», 2013. (In Russ.)]

39. Языковая личность: структура и эволюция: Монография. Краснодар: Кубан. гос. ун-т. 2000. 62 с. [Yazykovaya lichnost': struktura i evolyutsiya (2000). (Linguistic identity: the structure and evolution). Monografiya. Krasnodar: Kuban. gos. un-t. (In Russ.)]

40. Alba-Juez, Laura (199. Irony and politeness / Laura Alba-Juez. In: Revista espanola de lingmstica aplicada, AESLA, № 10. P. 9--16.

41. Bally, Ch. (1944). Linguistique gйnйrale et la linguistique franзaise. Paris : Ernest Leroux.

42. Binet, A. (1946). L'amour et l'emotion chez la femme, esquisse psycho-physiologique. Paris: Vigot frиres.

43. Dane, F. (1987). Cognition and Emotion in Discourse Interaction: A Preliminary Survey of the Field. Preprints of the Plenary Session papers / XIVth International Congress of Linguistics. Berlin. P. 272--291.

44. Darwin, Ch. (1997). The Expression of Emotion in Man and Animals. Oxford University Press.

45. Dirven, R. (2010). Emotions as cause and the cause of emotions. The Language of Emotions. Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing House. P. 55--86.

46. Goleman, D. (1997). Emotional Intelligence: Why It Can Matter More Than IQ. Bantam Books.

47. International Conference on Language and Emotions. Book of abstracts. (2016). Madrid.

48. Larina, T. (2015). Culture-Specific Communicative Styles as a Framework for Interpreting Linguistic and Cultural Idiosyncrasies. International Review of Pragmatics 7. P. 195--215.

49. Les Йmotions dans les interactions, sous la direction de C. Plantin, M. Doury et V. Traverso. (2000) Lyon, ARCI Presses Universitaires de Lyon, coll. “Йthologie et psychologie des communications”.

50. Niemeier, S. (1997). Nonverbal expressions of emotions in a business negotiation. The Language of Emotions. Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing House. P. 277--306.

51. Schakhovsky, V.I. (1978) Zum Problem der Translation der emotionalen Komponents des Inhalts von Originaltexten // Wissenschaftliche Zeitschrift, Heft 1. Zwickau: Ped. Hochsch. Ernstschneller, 1978, Padagogische Hochschule Zwickau, 67--72.

52. Schakhovsky, V.I. (1987 b). Lexikalische Bedeutung und Konnotation // Zeitschrift fur Phonetik, Sprachwissenschaft und Kommunikationsforschung. Berlin: Akademie Verlag. № 6, 80--91.

53. Schakhovsky, V.I. (2000). The Russian Language Personality and its Neologisms in Emotional Communicative Situations // Imagination, Cognition and Personality, vol. 19 (2). P. 195--202.

54. Schakhovsky, V.I. (2003). Emotional / Emotive Competence in Intercultural Communication. Communication Studies. Modern Anthology. Volgograd, 2003. P. 19--28.

55. Schleicher, A. (1869). Die deutsche Sprache. Zweite verbesserte und vermehrte Auflage. Stuttgart, Verlag der J.C. Cottaschen Buchhandlung.

56. Selye, H. (1974). Stress without distress. Philadelphia; New York: J.B. Lippincott.

57. The Language of Emotions. (1997). Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing House. P. 209--226.

58. Volek, B. (1987). Emotive Signs in Language and Semantic Functioning of Derived Nouns in Russian. Amsterdam--Filadelfia.

59. Wierzbicka, A. (1999). Emotions across Languages and Cultures: Diversity and universals. Cambridge University Press

60. https://www.studsell.com/view/119770/ (date of the application / дата обращения 17.03.2017)

Abstract

The cognitive matrix of emotional-communicative personality

V.I. Shakhovskiy. Volgograd State Social Pedagogical University The purpose of the article is to show the development of scientific thought that leads to the origin and definition of the concept of “language personality”. Attention is drawn to the fact that up to the 1970s emotions had been completely excluded from the scope of linguistic attention. With the advent of anthropocentric linguistics, emotions were recognized as the human being focal point, but linguists' attention was still attracted merely to the language of homo loquens / sentiens -- the emotional component was missing.

Therefore, the objectives of the article are as follows:

1) to present and discuss the development of the Language Personality Theory;

2) to prove the necessity of including the emotive component into the concept of the language personality structure;

3) to substantiate the introduction of the new term -- “emotionally-communicative personality”, which logically fits into the terminological system of modern communicology and emphasizes its communicative significance.

The theoretical material includes numerous works devoted to the problem of language personality, beginning from V.V. Vinogradov (the 1930s) to G.I. Bogin, Yu.N. Karaulov (the 1980s), from the 1990s to the present O.A. Dmitrieva, I.A. Murzi- nova (2015); Shakhovsky, 2000; V.I. Shakhovskiy (2008 a&b); A.A. Shteba (2014) and many others.

To my knowledge, the notion of language personality has not been discussed by foreign linguists. Another block of theoretical material is dedicated to the problem of the language and emotion correlation. Russian linguistics has been researching this problem since 1969. Main results of these studies can be found in the works of V.I. Shakhovsky, from (1969 to present), S.V. Ionova (1998, 2015), N.A. Krasavsky (2001), T.V. Larina (2009, 2015), and Ya.A. Volkova (2014) among others. The problem of the language and emotion correlation is varied in its formulation -- the language of emotions or language and emotions: A. Schleicher, 1869; Ch. Bali, 1944; A. Binet, 1946; F. Dane§, 1987; B. Volek, 1987; R. Dirven, 1997; S. Niemeier, 1997; A. Wierzbicka, 1999 and others. The main research methods used in the article are the critical analysis of theoretical studies, by means of the hypothetical-deductive method, and the scientific intuition of the author of the article. It is found that 1) Language Personality Theory is many-faced but does not constitute a full picture of the described phenomenon, which does not, in its turn, allow to accept a common definition of the language personality; 2) due to the development of emotive linguistics and the theory of communication, it is obvious that there is a lack of the structure-emotive component in the language personality matrix. Also, due to the emergence and rapid development of the linguistics of emotions and the theory of communication, a gap in the structure of the language personality has become evident -- namely, the absence of the emotional structural component in its model (matrix). In this regard, the article provides argumentation to support the introduction of a new term -- “emotionally-communicative personality”, as well as an attempt to describe the cognitive matrix of the emotionally-communicative personality along with the term “language personality”. The new term completes the term “language personality”; 3) the structural emotive component of language personality allows to explain how language personality can be ecological or non-ecological; 4) the term “matrix” helps explaining the emotive-cognitive intellectual competence of homo loquens / homo sentiens.

Keywords: emotions, communicative emotional situation, language personality, emotionally- communicative personality, cognitive matrix, homo sentiens

Размещено на Allbest.ru