Семантико-грамматическая структура корпуса фразем с высокочастотными существительными, прилагательными и глаголами (на материале русского, белорусского и немецкого языков)

В идиомах в неузуальных значениях могут выступать как все лексемы в составе оборота, так и только часть лексем (от одной до нескольких, в зависимости от количества компонентов ФО). Чтобы показать значимость частеречной принадлежности слова в создании идиоматичности фраземы, в работе был сопоставлен удельный вес групп идиом, в семантике которых гнездообразующие существительные, прилагательные и глаголы реализуют одну из трех возможностей, выступая либо: 1) в своих прямых узуальных значениях ((ganz) groЯes Kino (досл. `(совсем) большое кино'), узуально `разг. большое событие' (Dud, XI, 417)), 2) узуальных переносных значениях (мёртвая мова `старажытная мова, на якой ужо не гавораць' (ТБСМ, ІІІ, 170)), 3) уникальных (окказиональных, т.е. несловарных) значениях (белые стихи `нерифмованные стихи' (МАС, I, 78)). Если лексема выступает в прямом узуальном значении, то она не участвует в создании идиоматичности ФО. Было установлено, что лексемы-существительные в трех языках характеризуются наибольшей значимостью в создании идиоматичности фразем, поскольку в семантике основной массы идиом выступают в несловарных (уникальных) или переносно-образных словарных значениях. Глагольные лексемы в наименьшей степени обусловливают наличие свойств идиоматичности и образности у ФО, посколь-ку достаточно часто употребляются в составе идиоматичных фразем в своих прямых словарных значениях.

Заключение

Основные научные результаты диссертации

Подводя итоги диссертационного исследования, направленного на выявление грамматической и семантико-образной структуры фразеологических фондов русского, белорусского и немецкого языков, а также на выявление зависимостей между грамматическими и семантическими свойствами лексем разных частей речи (существительных, прилагательных и глаголов) и грамматическими и семантическими свойствами групп фразеологизмов с данными лексемами, можно сделать следующие выводы.

1. На материале моделирующих корпусов фразеологии русского, белорусского и немецкого литературных языков выявлено количественное соотношение номинативных и коммуникативных фразем в фразеологических фондах рассматриваемых языков. Основная часть фразем (около 95% в трех языках) принадлежит уровню номинативных языковых единиц. Удельный вес коммуникативных клише, т.е. фразем, обладающих предикативностью и устойчивой иллокуцией, составляет в русском материале 4,5 %, в белорусском - 3,3 %, в немецком - 6,3 %.

В глагольных фразеологических гнездах трех языков коммуникативные фраземы представлены шире, чем в субстантивных и адъективных, что обусловлено бьльшими конструктивными синтактико-организующими возмож-ностями глаголов сравнение с существительными и прилагательными. В гла-гольных ФО чаще, чем в субстантивных и адъективных, формируется синтакси-ческая семантика предикативности, и это свойство глагольных фразем проявля-ется в рассмотренных фразеологических корпусах трех языков.

Если в русском и белорусском языковом материале в подкорпусе фразем со структурой предложения примерно 2/3 составляют номинативные ФО, то в немецком материале, наоборот, почти 2/3 от общего количества ФО со структурой предложения составляют коммуникативные клише. Больший удельный вес коммуникативных фразем в немецком материале, по сравнению с русским и белорусским, объясняется обязательным наличием в немецком предложении подлежащего и сказуемого, отсутствием нулевой связки в предложениях с именным сказуемым в настоящем времени, т. е. обязательным наличием спрягаемого глагола во всех структурных типах немецкого предложения. В рассмотренных коммуникативных клише на один немецкий глагол приходится в среднем 2,2 синтаксические связи, в то время как на один белорусский - 1,4, а на один русский - 1,3. Значительно более высокая синтаксическая активность глаголов в организации коммуникативных фразем со структурой предложения в немецком языке, чем в славянских, обусловливает не только максимальный процент коммуникативных клише в немецких глагольных группах, но и больший удельный вес коммуникативных ФО в немецком материале в целом [2; 8; 9].

2. Моделирование грамматической структуры русской, белорусской и немецкой фразеологии на материале корпусов фразем с высокочастотными словами трех частей речи показало, что в подкорпусе номинативных фразем со структурой словосочетания (составляющем 90% всей фразеологии трех языков), на первом месте по численности в трех языках находятся глагольные фраземы, на втором - субстантивные, затем следуют адъективные и адвербиальные ФО. В подкорпусе соотносимых с частями речи фразем в русском и бело-русском языках удельный вес фразем с синтаксически независимыми прилагательными и наречиями составляет примерно 3%, в немецком языке - около 1%.

При одинаковой количественной иерархии частеречных разрядов фразем в грамматическом устройстве фразеологических фондов исследуемых славянских языков и немецкого существуют значительные межъязыковые различия. Первое различие состоит в значительно большем удельном весе глагольных фразем в немецком языке, чем в славянских. Удельный вес фразем с грамматически опорным глаголом среди номинативных фразем со структурой словосочетания составляет в немецком языковом материале 91%, в то время как в русской фразеологии процент глагольных фразем равен 58,1% от общего количества соотносимых с частями речи ФО, а в белорусской - 64,3%. Больший удельный вес глагольных фразем в немецком языке, чем в славянских, обусловлен большей обязательностью наличия глагола в структуре немецкого предложения по сравнению с восточнославянскими языками. Указанное типологическое различие между немецким языком и славянскими проявляется во фразеологии следующим образом: в немецком языке во многих фраземах отсутствуют полнозначные глаголы, но имеются глаголы-связки haben или sein, необходимые для употребления оборотов в речи.

Второе различие в грамматической организации между немецкой фразеологией и фразеологией рассматриваемых славянских языков заключается в значительно меньшем проценте субстантивных фразем в немецком языке, чем в русском и белорусском. Удельный вес субстантивных фразем в подкорпусе ФО со структурой словосочетания в немецком языке равен 8,2%, в то время как в русском языковом материале удельный вес фразем с синтаксически независимыми существительными среди соотносимых с частями речи ФО составляет 38,3%, а в белорусском - 33,2%. Значительно меньший удельный вес субстантивных фразем в немецком языке, по сравнению с русской и белорусской фразеологией, обусловлен гораздо более развитой системой словосложения в немецком языке, чем в русском и белорусском, что проявляется в более широких возможностях немецкого языка выражать определительную связь в рамках сложных существительных (ср.: рус. рабочий день, бел. рабочы (працоўны) дзень, нем. der Arbeitstag и т.д.). Грамматические различия между фразеологическими фондами близкородственных русского и белорусского языков носят более тонкий и частный характер. Они заключаются в несколько бьльшем удельном весе глагольных фразем и меньшем удельном весе субстантивных ФО в белорусской фразеологии, чем в русской [3].

3. Грамматические свойства номинативных фразем со структурой словосочетания во многом определяются свойствами их грамматически опорных компонентов. В диссертации показано, что возможность гнездообразующих лексем влиять на морфологические свойства фразем прямо коррелирует с их ролью в синтаксической организации оборотов, входящих во фразеологические гнезда с этими лексемами. Наиболее значимы в этом отношении в трех языках глагольные лексемы, поскольку они являются грамматически стержневыми компонентами во всех без исключения глагольных синтагмах; меньшую роль играют существительные и совсем незначительную - прилагательные, поскольку почти всегда являются синтаксически зависимыми компонентами во фраземах.

Количество и разнообразие синтаксических функций номинативных фразем зависит от их частеречной принадлежности. Субстантивные фраземы, как и существительные, имеют самый разнообразный набор синтаксических функций. Адъективные фраземы, подобно прилагательным, также могут выступать в различных синтаксических позициях в зависимости от контекста употребления. За фразеологическими оборотами с грамматически опорными глаголами и наречиями, напротив, как правило, закреплена только одна синтаксическая функция в предложении (для глагольных фразем - это функция сказуемого, для адвербиальных - обстоятельства).

В диссертации установлено, что глагольные фраземы, с одной стороны, и субстантивные и адъективные фраземы - с другой, имеют значительные различия в аспекте их значимости в формально-грамматической организации предложения. Глагольные ФО в материале трех языков чаще выступают в независимых позициях, являясь синтаксическими организаторами предложения. Субстантивные и адъективные фраземы в исследуемых примерах употребления в немецком материале ни разу не употребляются в синтаксически независимой позиции, а в белорусском и русском языковом материале чаще являются зависимыми, чем независимыми. Таким образом, функционирующие в основном в качестве сказуемого глагольные фраземы играют значительно бьльшую роль в формально-грамматической организации предложений, чем выступающие в большинстве случаев в синтаксически зависимых позициях субстантивные и, в особенности, адъективные фраземы.

В аспекте количества и характера синтаксических связей у фразем разной частеречной отнесенности в рассмотренном корпусе высказываний выявлены следующие межъязыковые различия: во-первых, немецкие и белорусские глагольные фраземы обладают бьльшим количеством нисходящих синтаксических связей, чем русские, что связано с большей распространенностью односоставных предложений в русском языке, чем в белорусском и, особенно, в немецком; во-вторых, немецкие субстантивные и адъективные фраземы имеют большее количество восходящих синтаксических связей, чем русские и белорусские, что обусловлено одним из типологических различий синтаксиса немецкого языка и славянских - обязательным наличием глагольного компонента (т.е. отсутствием нулевой связки) в составе немецкого именного сказуемого, который служит для соединения подлежащего (первого актанта) с предикатом [2; 4; 10].

4. Фраземы со структурой предложения, функционально несоотносимые с частями речи, в трех языках составляют примерно 10% фразеологии и достаточно распространены в субстантивных и глагольных фразеологических гнездах трех языков. В славянских языках данный структурный тип клише чаще встречается в сериях фразем с существительными, в немецком языке - в группах ФО с глаголами, что обусловлено большей значимостью глагола в построении предложения в немецком языке, чем в славянских. В аспекте синтаксической организации фразем со структурой предложения общей чертой для фразеологии трех рассматриваемых языков является количественное преобладание двусоставных предложений и приблизительно равный удельный вес полипредикативных и нечленимых структур. Межъязыковые различия состоят в том, что удельный вес односоставных предложений в славянских языках выше, чем в немецком (соответственно в немецком языке выше удельный вес двусоставных предложений). Меньший удельный вес односоставных структур в выборке немецких фразем (9,5%), чем среди русских и белорусских (36% и 26,5% соответственно), объясняется тем, что в немецком синтаксисе в большей степени выражена тенденция к двусоставности предложения, чем в синтаксисе рассматриваемых восточнославянских языков, что связано с наличием фиксированного порядка слов, который требует постановки глагола на второе место, а также из-за большей обязательности выражения значения лица и числа в немецком языке, чем в русском и белорусском языках [2; 5; 8].

5. В диссертации на основе лингвистического моделирования выявлено, что фразеологические фонды русского, белорусского и немецкого языков примерно на 75% состоят из образных идиом; немотивированные (полные) идиомы составляют в разных языках 6-8% фразеологии; удельный вес неидиоматичных устойчивых оборотов колеблется от 15 до17% в исследуемых языках. Близкое процентное соотношение трех основных классов фразем с точки зрения идиоматичности и образности в рассматриваемых языках обусловлено типологическим сходством процессов фразеологизации свободных сочетаний лексем разной грамматической структуры.

В ходе исследования выявлены следующие корреляции между степенью образности и идиоматичности гнезд фразем и частеречной принадлежностью гнездообразующих слов: самый высокий процент образных идиом зафиксирован для каждого языка в субстантивных фразеологических гнездах; самый высокий процент необразных (полных) идиом отмечен в адъективных гнездах; самый высокий процент неидиоматических фразем в трех языках характерен для глагольных фразеологических гнезд. Выявленные корреляция свидетельствуют о том, что слова разных частей речи имеют различную значимость в создании идиоматичности и образности фразем. Наибольший вклад в создание идиоматичности и образности словосочетания вносят существительные, поскольку в семантике 96,2% русских идиом, 95,5% белорусских идиом и 96,9% немецких идиом они выступают в несловарных значениях, а в семантике 2,9% русских идиом, 3,5% белорусских идиом и 2,5% немецких идиом - в переносно-образных словарных значениях. В наименьшей степени обусловливают наличие свойств идиоматичности и образности у ФО глагольные лексемы, поскольку в 15,3% русских идиоматичных фразем, 14,6% белорусских и 17,1% немецких идиом употребляются в своих прямых словарных значениях. Роль прилагательных в создании идиоматичности и образности фразем больше, чем у глаголов, но меньше, чем у существительных. Лексемы-прилагательные выступают в семантике 80,8% русских, 72,8% белорусских и 90% немецких идиом в неузуальных значениях, в 16,7% русских, 23,6% белорусских и 5,2% немецких идиом в переносно-образных словарных значениях; удельный вес идиом, в которых прилагательные употребляются в узуальных значениях, составляет в 2,5% в русском материале, 3,6% в белорусском и 4,8% в немецком [1; 6; 7].

6. Континуум коммуникативной фразеологии по степени идиоматичности образуют 4 класса речевых формул: 1) коммуникативные фраземы с высокой степенью идиоматичности; 2) коммуникативные фраземы со средней степенью идиоматичности; 3) коммуникативные фраземы с низкой степенью идиоматичности; 4) коммуникативные фраземы с нулевой или минимальной степенью идиоматичности. Установлено, что в основной своей массе речевые формулы являются мотивированными фраземами, причем большинство мотивировано узуальным значением компонентов, а не образностью. В значительной массе коммуникативных клише, обладающих свойством идиоматичности, все компоненты выступают в узуальных значениях, а идиоматичность создается структурной и лексической эллиптичностью и сильной модусной составляющей их значения.

Показано, что для совокупности коммуникативных клише свойственна меньшая степень идиоматичности и образности, чем для класса номинативных фразем. Среди коммуникативных фразем значительно ниже удельный вес полных (немотивированных) идиом и в два раза ниже процент образных идиом, чем в номинативной фразеологии, и, напротив, почти в два раза выше удельный вес неидиоматичных фразем. Более низкая степень идиоматичности речевых формул в сравнении с классом номинативных фразем обусловлена их коммуникативной предназначенностью. Стремлением говорящего избежать коммуникативных неудач объясняется и то, что в составе речевых формул в рассмотренных корпусах трех языков редко встречаются лексические и грамматические архаизмы, и не представлены слова с фразеологически связанным значением [1; 6].

7. В ходе исследования установлена количественная иерархия коммуникативных фразем в аспекте выполняемых ими иллокутивных функций в рассматриваемом языковом материале. На первом месте по численности среди коммуникативных клише русского, белорусского и немецкого языков находятся информативы, на втором - метакоммуникативные и рефлексивные клише. Императивы представлены в русском и немецком языковом материале шире, чем в белорусском, и занимают в общей иерархии речевых актов третье место. В белорусском материале устойчивые побуждения являются самым малочисленным классом коммуникативных фразем. Фатические и этикетные речевые формулы и экспрессивы в исследуемой фразеологии русского и немецкого языков представлены наименьшим количеством единиц. В белорусском корпусе фразем удельный вес экспрессивов и фатических и этикетных клише значительно выше, чем в русском и немецком.

Наличие прагматического компонента значения (как правило, экспрессии) у номинативных фразем со структурой словосочетания и предложения прямо коррелирует с наличием у них свойств идиоматичности и образности. Немотивированные идиомы экспрессивны в силу контраста, абсурдности своей внутренней формы по отношению к узуальному значению, а экспрессия абсолютного большинства мотивированных идиом создается их образностью. Не обладающие идиоматичностью и образностью номинативные фраземы (фразеологические выражения), как правило, являются прагматически нейтральными [2; 9; 11].

Рекомендации по практическому использованию результатов

Материалы и результаты исследования могут найти свое применение в вузовских курсах по общему языкознанию, фразеологии и грамматике русского, белорусского и немецкого языков, а также при подготовке фразеологических словарей и учебных пособий по указанным дисциплинам. Кроме того, полученные выводы окажутся полезными в преподавании русского, белорусского и немецкого языков как иностранных, на занятиях по теории и практике перевода.

Список публикаций соискателя по теме диссертации

Статьи в научных журналах

1. Панфилова, Е.Г. Немецкие и русские фраземы с компонентом Kopf/ голова: семантико-грамматическая структура фразеологических гнезд и степень их идиоматичности / Е.Г. Панфилова // Изв. Гомел. гос. ун-та. - 2009. - № 2. - С. 36-46.

2. Панфилова, Е.Г. Коммуникативные клише: морфолого-типологические предпосылки предикативности / Е.Г. Панфилова // Весн. Беларус. дзярж. ун-та. Сер. 4, Філалогія. Журналістыка. Педагогіка. - 2010. - № 2. - С. 36-41.

3. Панфилова, Е.Г. Опыт моделирования грамматической структуры фразеологии литературного языка (на материале фразеологических корпусов русского, белорусского и немецкого языков) / Е.Г. Панфилова // Весн. Мазыр. дзярж. ун-та. - 2011. - № 2. - С. 74-80.

Статьи в сборниках научных статей

4. Панфилова, Е.Г. Синтаксические функции глагольных и именных фразеологизмов в художественной прозе (на материале романа Утты Данелла «Der schwarze Spiegel» (1987) и романа Бориса Акунина «Смерть Ахиллеса» (1998)) / Е.Г. Панфилова // Вопросы лингвистики и методики преподавания иностранного языка: сб. науч. ст. / Гомел. гос. ун-т; редкол.: Н.И. Ефремова (отв. ред.) [и др.]. - Гомель, 2009. - Вып. 1. - С. 86-97.

5. Панфилова, Е.Г. Синтаксическая организация фразем со структурой предложения в русском, белорусском и немецком языках / Е.Г. Панфилова // Текст. Язык. Человек: сб. науч. тр.: в 2 ч. / Мозыр. гос. пед. ун-т; редкол.: С.Б. Кураш (отв. ред.) [и др.]. - Мозырь, 2011. - Ч. 1. - С. 95-98.

Материалы и тезисы докладов конференций

6. Панфилова, Е.Г. Фразеологические гнезда с прилагательными schwarz/черный в аспекте семантической слитности / Е.Г. Панфилова // Скарына і наш час: матэрыялы IV Міжнар. навук. канф., г. Гомель, 13-14 лістап. 2008 г.: у 2 ч. / Гомел. дзярж. ун-т, Навук.-даслед. ін-т гісторыі і культуры ўсходнеславян. народаў; редкал.: А.А. Станкевіч (адк. рэд.) [і інш.]. - Гомель, 2008. - Ч. 1. - С. 367-371.

7. Панфилова, Е.Г. Семантико-тематический состав немецких и русских фразеологических гнезд с компонентами Kopf и голова / Е.Г. Панфилова // Язык и социум: материалы VIII Междунар. науч. конф., г. Минск, 5-6 дек. 2008 г.: в 2 ч. / Междунар. ассоц. преподавателей рус. яз. и лит., Белорус. обществ. об-ние преподавателей рус. яз. и лит., Белорус. гос. ун-т; редкол.: Л.Н. Чумак (отв. ред.) [и др.]. - Минск, 2009. - Ч. 2. - С. 214-218.

8. Панфилова, Е.Г. Роль гнездообразующих лексем-существительных, глаголов и прилагательных в синтаксической организации ФО со структурой предложения / Е.Г. Панфилова // Актуальные проблемы романо-германской филологии и методики преподавания иностранных языков: материалы респ. науч. конф., г. Гомель, 23 окт. 2009 г. / Гомел. гос. ун-т; редкол.: Л.С. Банникова (отв. ред.) [и др.]. - Гомель, 2009. - С. 72-75.

9. Панфилова, Е.Г. Об уровневой соотнесенности фразем разной грамматической структуры / Е.Г. Панфилова // Славянские языки: системно-описательный и социокультурный аспекты исследования: материалы IV Междунар. науч.-метод. конф., Брест, 25-26 нояб. 2009 г.: в 2 ч. / Брест. гос. ун-т; редкол.: С.А. Королевич (отв. ред.) [и др.]. - Брест, 2010. - Ч. 1. - С. 231-236.

10. Панфилова, Е.Г. Различная роль глагольных, субстантивных и адъективных фразем в синтаксической организации предложения / Е.Г. Панфилова // Идеи. Поиски. Решения: материалы IV Междунар. науч.-практ. конф. аспирантов, магистрантов, студентов, Минск, 30 нояб. 2010 г.: в 2 т. / Белорус. гос. ун-т, Филол. фак., Каф. англ. яз.; редкол.: Н.Н. Нижнева (отв. ред.) [и др.]. - Минск, 2011. - Т. 2. - С. 105-109.

11. Панфилова, Е.Г. Прагматика фразеологизмов со структурой предложения и словосочетания / Е.Г. Панфилова // Язык и социум: теоретические и прикладные аспекты исследования: материалы IX Междунар. науч. конф., Минск, 3-4 дек. 2010 г.: в 3 ч. / Междунар. ассоц. преподавателей рус. яз. и лит., Белорус. обществ. об-ние преподавателей рус. яз. и лит., Белорус. гос. ун-т; редкол.: Л.Ф. Гербик (отв. ред.) [и др.]. - Минск, 2011. - Ч. 1. - С. 164-168.

Размещено на Allbest.ru