Эволюция ритмического оформления английского стиха и его концептуального содержания (на примере развития силлабо-тонического стихосложения)

Смерть в изучаемых стихотворениях представлена в отношении реальных событий, случившихся с автором поэтического произведения, в упомянутых выше случаях это естественная смерть близких. В стихотворении Ted Hughes Daffodils идея смерти жены не выражена конкретно, но подразумевается самоубийство Сильвии Плат, которая умерла в феврале 1963 г., когда в Англии стояла рекордно низкая температура: he would die in the same great freeze; фраза as you they return to forget содержит намек на цветы на могилах в память об умерших.

В стихотворении W. H. Auden Refugee Blues - Hitler … they must die - смерть предстает как террор и массовое убийство/геноцид глазами тех, кого должны убить: жизнь многих зависит от воли одного, как страшно понимать, что по одному указанию тирана тебя могут убить только за то, что ты не вписываешься в рамки жизненной философии того, у кого по какой-то причине оказалось больше полномочий и прав. Здесь же встречается необычное сочетание officially dead: смерть как унижение человеческого достоинства и лишение его права считаться живым - смерть «де-юре» - бюрократические ошибки и проволочки, государственные конфликты, законодательные неурегулированности зачастую приводят не просто к нарушению прав человека, но и к полному их лишению. W.H. Auden описывает ситуацию, в которую попали немецкие евреи-беженцы в США, не имеющие официальных документов и, соответственно, гражданских прав: «извините, такого человека нет, вас нет».

В ряде стихотворений само понятие смерть выступает в качестве метафорического образа. Так, как смерть представлено расставание с любимым человеком в стихотворении Carol Rumens Simple Poem, при этом выражено желание, чтобы «все умерло, потому что любимый ушел навсегда»: Why doesn't everything die now you're not here. Та же идея желания смерти всего окружающего выражена в упомянутом ранее стихотворении W. H. Auden Funeral Blues - For nothing now can ever come to any good - смерть любимого воспринимается как безысходность, утрата смысла жизни и, как следствие, желание смерти всего мира: небесных тел, природы, океана.

Наряду с символами смерти и эзотерическими образами в изучаемой поэзии употребляются известные клише, такие, как «танец смерти» в стихотворении R.S. Thomas A Marriage; поцелуй смерти (kiss of death) в стихотворении Ch. Tomlinson Marat Dead и др.

III глава «Развитие силлабо-тонического стихосложения в свете взаимодействия культур». Анализ межкультурного аспекта развития силлабо-тонического стихосложения показывает, что поэзия каждой страны имеет богатый теоретический и практический опыт создания системы стихосложения, формирование которой зависит от ряда лингвистических и культурно-исторических причин, определяющих, какие системы стихосложения допускаются в языке, какие просодические особенности они приобретают, разработке каких размеров отдается предпочтение.

В немецкой поэзии силлаботоника как правильное чередование высоких и низких слогов впервые появляется в XII в. в песнях немецких миннезингеров: это были первые в европейской поэзии силлабо-тонические ямбы, хореи и дактили. Господствующими размерами были 4-ст. ямб в качестве короткого стиха и 6-ст. ямб с цезурой после 3-й стопы в качестве длинного стиха. Несмотря на престиж французской силлабики, распространение и закрепление силлаботоники в Германии происходит из-за высокого авторитета античного квантитативного стиха и стремления передать его с помощью силлабо-тонических принципов. Во второй половине XIX в. происходит расцвет силлаботоники в европейском стихосложении. Формирование силлаботоники по немецким образцам происходило в сербохорватской, финской, эстонской, нидерландской, скандинавской и датской поэтических системах с приоритетом 4/6-ст. ямбов и хореев.

Основу современного русского стиха составляет силлабо-тоническая система. Периодом выработки основ русской силлаботоники является начало XVIII в. В 1735-1739 гг. В. К. Тредиаковский и М. В. Ломоносов проводят реформу русской поэтической системы путем введения правильного и регулярного чередования ударных и безударных слогов по аналогии с античной поэтикой, французскими и немецкими образцами. В ходе эволюции русской силлаботоники с середины XVIII до середины XX вв. силлабо-тоническое стихосложение сохраняло господствующее положение, но рядом с ним развивались формы стиха, промежуточные между силлаботоникой и тоникой. Изучение «судьбы» силлабо-тонических размеров в русской поэзии позволяет сделать вывод о том, что хорошо организованная упорядоченность силлаботоники способствует трансформации традиционных поэтических форм, активизируя процесс возникновения новых способов стихосложения. Установление силлабо-тонического стихосложения в русской поэзии оказало значительное влияние на развитие стихосложения во многих восточноевропейских языках. С конца XIX в. происходит силлаботонизация размеров болгарского стихосложения, в XIX--XX вв. проводится силлабо-тоническая реформа в еврейской поэзии. Особенностями украинской и белорусской силлаботоники является превалирование ямбов и неактуальность трехсложных размеров. Литовская, чешская и польская силлаботоника опиралась на немецкие и русские образцы. В литовском стихосложении появились силлабо-тонические ямбы и хореи, а также трехсложные размеры. По чешскому образцу перестраивается и словацкий силлабо-тонический стих. В польском стихе основными размерами являются 4-ст. хорей и ямб. Силлабо-тонические образцы также затронули поэзию Италии и поэзию Испании - силаботонизация 7-, 9- и 14-сложников. В новогреческом стихосложении силлабо-тонический ритм окончательно устанавливается в конце XIX в. по итальянскому образцу.

Анализ межкультурного аспекта развития силлабо-тонического стихосложения показывает, что во многих поэтических системах силлаботоника существовала наряду с силлабикой. А в первой половине XX в. в силу ряда культурно-исторических факторов в большинстве стран наблюдается переход от силлаботоники к чистой тонике. Но это не означает полного отказа от силлабо-тонических принципов, во многом это зависит от творческой манеры поэта. Наиболее характерными представителями, сохранившими силлаботонику наряду с чистой тоникой, являются Великобритания и Россия.

Рассмотрение поэзии невозможно без обращения к проблеме перевода, более того, одной из целей настоящего исследования была выработка рекомендаций к переводу, основанных на результатах изучения выбранного фактического материала, а также их практическое применение в личном переводческом опыте автора работы.

Перевод играет роль средства межкультурного сближения народов и наций, являясь одновременно условием межъязыковой коммуникации и интегрирования разных культур в единую мировую культуру [Е.Ф. Тарасов]. Универсальное правило перевода заключается в том, что любой перевод можно представить себе как коммуникативную ситуацию: источник - переводчик - получатель. Получатель должен считать, что предлагаемый ему перевод - хороший перевод. В силу особенностей стихотворного произведения перевод поэзии подчиняется особым законам. Текст перевода должен осуществлять передачу сложнейшего информационного комплекса лаконичными вербальными средствами, передавать содержание и образную систему, иметь языковую форму, к которой получатель привык в текстах аналогичного назначения на своем родном языке. Наиболее подходящим видом перевода поэзии является адекватный перевод, принципы которого основаны на эклектизме и компромиссе. Теоретические и практические аспекты поэтического перевода рассматривались Л.С. Бархударовым, С.Ф. Гончаренко, П. Грушко, Т.А. Казаковой, Ю. Карауловым, Ю. Левиной, А. Поповичем, В. Тороповой, А.В. Федоровым, Е. Г.Эткиндом, J. S. Holmes и др.

Как было показано выше, поэзия характеризуется стройным ритмом, выраженным в метрических и просодических единицах, и вариативностью их сочетания. Каждое стихотворение имеет свою интонацию, свою музыку, которая рождается во взаимодействии ритма и смысла. В поэзии содержание представляет собой совокупность смысловых элементов, а также их взаимосвязь с реальным миром и замыслом автора; форма - это расположение содержательных элементов в определенной последовательности, особая структурированность поэтического текста, выраженная посредством ритма, системы рифм, строфики, длины строк и т.д. Необходимо отметить, что в поэтическом произведении дихотомия ритм-смысл представляет собой движение по замкнутому кругу: ритм, звук, интонация, паузация придают стихотворной лексике особую эмоциональную окраску, в свою очередь, лексические единицы, их длина, расположение, сочетание задают тон и ритм стихотворной речи: содержание оформлено, а форма содержательна. Форма и содержание дополняют друг друга в оригинальном поэтическом произведении, в процессе перевода они зачастую вступают в противоречие.

Существуют различные точки зрения на проблему передачи ритма и смысла в переводе, такие как приоритет содержания по отношению к форме у Ю. Найды, важность воссоздания ритмической структуры как «скелета поэтического смысла» у О.А. Алякринского, «втискивание» содержания в определенные формальные рамки у А. Киндеркнехт и др. Представляется более правильной точка зрения, согласно которой перевод силлабо-тонических стихов возможен как в плане формы, так и в плане содержания и образного строя за счет компенсации потерь, осуществляемых на лингвистическом уровне и на прагматическом уровне, включающем уровень повседневного опыта читателя.

Следовательно, можно выделить ряд факторов, на которые необходимо обращать внимание в переводе поэзии при передаче ритма и смысла стихотворения. При передаче формы стихотворного произведения важными являются, во-первых, компоненты «мелодики стиха» (система вопросов и восклицаний, интонационная симметрия, синтаксические и лексические повторы ритм, система рифм и т. п.). Во-вторых, это - интонация: точное определение типа интонации стихотворения для отражения авторских установок и целей; осознание пунктуации поэтического текста, в том числе авторской, которая отражает основные цели и замысел поэта, использование знаков препинания в языке перевода, которые передадут интонацию стиха и сохранят гармонию его восприятия. В-третьих, это - ударение и природа ударения, паузация, сохранение авторской акцентуации, которая может быть выражена логическими ударениями, цезурами, перебоями ритма, а также внимание к роли звука в стихе и ее проявлениям: аллитерации, ассонансам, консонансам, неровному ритму и др. В-четвертых, это - метрическая система оригинала; следует обращать внимание на передачу особенностей мелодики оригинала, ведущего размера, сочетаний двусложных и трехсложных размеров и одновременно иметь в виду адаптацию неровного ритм оригинала к метрической системе стихосложения языка перевода для воспроизведения гармонии стихотворного звучания при восприятии перевода. В-пятых, это - передача внутренних закономерностей ритма стиха: отказ от механического переноса ритма из одного языка в другой; учет особенностей языка стиха, например, высокого процента кратких слов; компенсация разницы в относительной длине слов в двух языках и др. В-шестых, важным фактором является рифма: передача особенностей авторской рифмовки, подборка рифмующихся пар с ориентацией на точную передачу образов, которые впоследствии вписываются в ритмическую структуру и систему рифмы каждой строки; также необходим учет синхронного и диахронного планов перевода и относящихся к ним рифменного словаря.

При передаче смысла стихотворного произведения следует, во-первых, проводить смысловой и стилистический анализ подлинника: определить идейную установку и жанрово-стилистические особенности материала, установить критерии отбора языковых средств и использования различных способов преобразования высказывания. Во-вторых, следует обратить внимание на передачу комплекса смысловой и эстетической информации, извлекаемого из поэтического произведения; обзор всего спектра значений слов и выражений и отсечение слов, коннотация которых может вызвать нежелательные ассоциации в сознании читателя. В-третьих, необходимо учитывать соотношение культуры оригинала и культуры перевода: выравнивание межпространственного фактора в переводе для предотвращения доминирования культуры оригинала; также учитывать особенности системы иностранного языка, передачу не свойственных языку перевода поэтических приемов, грамматических и лексико-грамматических конструкций и т.д. В-четвертых, важную роль играет время в переводе: изучение функции времени для решения проблем микро- и макро-стилистики произведений различных исторических периодов; устранение трудностей лингвистического характера: отбор языковых элементов, определяющих особенности оригинала; поиск эквивалентов в языке перевода и т.д., правильный выбор модернизации или историзации текста. В-пятых, нужно учитывать денотативное или предметно-логическое значение слова: проводить мониторинг слов, не имеющих прямых соответствий в языке перевода, а также значений слов-соответствий, не совпадающих по объему в двух языках, для того, чтобы перевод смог выступать заменой оригинала или репрезентировать его. В-шестых, следует обращать внимание на прагматические значения; имеется в виду учет прагматических значений одних и тех же форм в двух языках в контексте фразы и стихотворения, а также учет характерности использования слова в том или ином значении для современного языка. В-седьмых, значимыми являются внутриязыковые значения, учет связей слова со значениями или формами других слов. Необходимо передать внутриязыковые значения в случаях игры слов; использования лексико-грамматических конструкций, иных, чем содержатся в оригинале для восполнения черт оригинала, опущенных при переводе. В-восьмых, необходимо учитывать психологические, культурные и географические реалии; компенсация на уровне содержания должна охватывать проблему сохранения национальной окраски и передачи культурно-исторических реалий оригинала. В-девятых, важной является передача образного строя стихотворного произведения: анализ лексических средств для отбора слов и словосочетаний, обладающих смысловой и эмфатической значимостью, которые передадут значение и подчеркнут использованные эффекты. Сюда же относится активное использование языковых и речевых средств, напр., тропов, характерных для языка-перевода; передача грамматических и синтаксических конструкций поэтического языка, которые служат для реализации авторского замысла и отображения образно-смысловой специфики поэтического языка и т.д.

Анализ основных особенностей поэтических традиций России и Великобритании показал, что русское и английское силлабо-тоническое стихосложение различаются, что отражается в подходе к языку поэзии, тропам, ритмическому рисунку, системе рифм в русскоязычной и англоязычной поэтической практике. Как показал проведенный выше анализ, начиная с первой половины XX века, англоязычные поэты в значительной мере отошли от классической силлаботоники и рифмы в плане формообразующих стиховых элементов, а также практически исключили из языка поэзии лексику высокого стиля. Русская поэтическая традиция как в XVII-XX веках, так и в наши дни использует все разнообразие палитры и в плане стиховой организации, и с точки зрения смысловой наполненности стихотворного произведения.

В процессе перевода русских поэтических произведений на английский язык передача образного строя и стилистических особенностей стихотворения вызывает свои трудности. Русская поэзия является одной из наиболее сложных, глубокомысленных и красивых в мире. Она воплощает в себе «загадочную русскую душу» и вызывает живой интерес во всем мире. Основными концептуальными образами русской поэзии издревле являются такие понятия как «душа», «любовь», «память», «женщина-мать», «женщина-жена», «родина», «война», «страсть», «горе», «дорога», «море» и др. Задача поэзии - превратить предмет в образ, переведя его из внешнего мира во внутренние переживания, задача перевода - передать образ, не искажая эффект его восприятия.

Отступления от образной структуры оригинала можно разделить на две группы. Первая обусловлена фактурой языкового материала переводимого произведения, исключающей максимально приближенный синтаксический вариант перевода без ущерба для художественной ценности. Вторая представлена «своеволием» переводчика, жертвующего близостью к оригиналу, отдавая предпочтение ритмике и внутреннему развитию образа, хотя строка пообразно переводима. Проблемам изучения образности в поэзии посвящены работы М. Кагана, Я. М. Колкера, Е. Г. Эткинда, И. Ковтуновой, В. В. Колесова и др.

В Англии значительный интерес вызывает творчество русских поэтов Серебряного века, в частности женская лирика А. Ахматовой и М.Цветаевой, поэтические произведения которых представляют собой необычайно сложный и оригинальный сплав традиций русской и мировой поэзии, они наполнены богатейшей образностью и символикой народной песни и звучат женскими поэтическими голосами.

Анализ переводов русской поэзии начала XX века на английский язык позволяет выявить следующие приемы передачи русской концептуальной образности в английских переводах. Указанные приемы можно проиллюстрировать на примере собственных переводов автора диссертации стихотворений А. Ахматовой «Хорони, хорони, меня ветер» и М. Цветаевой «Вчера еще в глаза глядел»:

1. Изменение вещественных значений слов и грамматических отношений внутри строки, использование новых слов-связок взамен невоспроизведенных значений как средства отображения образно-смысловой специфики поэтического языка: в стихотворении М. Цветаевой в строках: «Увозят милых корабли», «Уводит их дорога белая» поэтесса подразумевает не то, что мужчин уводят силой, против воли, а то, что мужчины уходят в плаванья и совершают путешествия в поисках чего-то нового, неизведанного: «Men always go overseas, They are in search for the unknown».

2. При анализе лексических и стилистических особенностей оригинала необходимо выделять слова и словосочетания, обладающие особой смысловой и эмфатической значимостью и являющиеся основой образного строя стихотворения, так как их передача вызывает определенные трудности, что проявляется в анализе путей использования метафор, приемов персонификации, антитезы: у М. Цветаевой предметы мебели становятся единственными собеседниками героини, свидетелями ее любви и фактически разумными существами. Поэтесса персонифицирует бытовые предметы и наделяет их голосом, что отражено в переводе: «What have I done», I ask my bed. … «To kiss, to kill», the wise bed said.

3. Лексико-стилистическая перестройка и грамматическая трансформация конкретных мест подлинника как предпосылка для передачи образа: в переводе строк стихотворения А. Ахматовой «И вели голубому туману Надо мною читать псалмы» - «Let him spread His nocturnal shroud, Serving me as the last psalmist» глагольная фраза «читать псалмы» становится существительным «psalmist», со значением «чтец псалмов». В предложении «Видишь, ветер, мой труп холодный» происходит деперсонализация обращения, которое передается репрезентативной фразой «It's my corps in the grave and mud». Обращение появляется в следующей строке: «Who is going to fold my arms?».

4. Использование добавочных лексических средств или эквивалентных субститутов для раскрытия и развития переводимого образа: А. Ахматова использует словосочетание «труп холодный». В переводе мы обращаемся не только к лексическим значениям эквивалентных английских слов, но и к обычаям православной культуры, использованных поэтессой - «corpse in the grave and mud». В свою очередь, образ ветра переводится словосочетанием «Wind of lace», что передает атрибутику похоронной церемонии и создает образ траурных лент и черных кружев в одежде. В стихотворении М. Цветаевой осеннее дерево становится замерзающим: «in autumn from the freezing trees», что подчеркивает охлаждение лирического героя; образ «Вчера еще до птиц сидел» заменяется эквивалентным субститутом образа зарождающегося рассвета «till skies grew bright».

5. Раскрытие характера синтаксических связей между носителями образов для создания образного единства в переводе: практическим доводом в пользу разбивки единого предложения подлинника на части и наоборот нередко является необходимость достижения большей ясности и раскрытия образной многоплановости: продление образа за счет его разбивки у М. Цветаевой: «Детоубийцей на суду Стою - немилая, несмелая» - «The child is killed - I am to blame, At court I stand, no word, no moan».

6. Передача образа, в состав которого входят несколько лексических единиц: у М. Цветаевой герой оказался существом приземленным - кровь и плоть, лишенная высоких духовных чувств. Чтобы передать заложенный в слове «живой» смысл, мы переводим его как «flesh and blood».

7.Сохранение национальной окраски оригинала, выраженной в идиоматичности текста и сочетающейся с национальной спецификой образов и ситуаций: У М. Цветаевой лирический герой сравнивает свою избранницу с Китайской державой, которая является географической и культурной реалией. С позиции географии «Китайская держава» может быть передана как «The Great China», но, с точки зрения английской культуры и менталитета, более удачным и близким англичанам переводом, по нашему мнению, будет «man-of-war» (военный корабль, флагман), так как история Англии знает много победоносных морских сражений.

8. Для усиления восприятия цвето-эмоционального контраста и звукового оформления поэтической действительности в переводе к отдельным существительным могут быть добавлены прилагательные, обозначающие цвет, либо вызывающего ассоциации с ним, могут быть произведены заменены глаголов действия или состояния: в переводе М. Цветаевой существительное «ravens» дополнено прилагательным «black». В переводе стихотворения А. Ахматовой символика цвета, отражающая слияние человека с природой и черную горечь безысходности, передана за счет целого ряда прилагательных и существительных как на эмоциональном уровне - «grief» и «wound», так и на уровне слов - «nocturnal» (ночной, относящийся к темноте) и «cloud» («все, что омрачает, огорчает», «все, что скрывает, затемняет»).

9. Выделение активного значения, приобретаемого нейтральной грамматической категорией рода существительных в связи с персонификацией образа и играющей тематически важную роль: стихотворение А. Ахматовой полностью построено на персонификации явлений природы и частей суток, которая подчеркивается нами с помощью написания всех персонифицируемых существительных и относящихся к ним местоимений с заглавной буквы: «Wind», «Evening», «His last embrace», «Earth», «Her lullaby», «mournful Mist», «His nocturnal shroud».

Цветаева М. «Вчера еще в глаза глядел» Tsvetaeva M. «His eyes were glued to mine last night» (перевод Матвеевой Натальи)

Вчера еще в глаза глядел, His eyes were glued to mine last night,

А нынче - все косится в сторону! Today his look will not come back.

Вчера еще до птиц сидел, - He sat with me till skies grew bright -

Все жаворонки нынче - вороны! Today all larks seem ravens black.

Я глупая, а ты умен, So you are wise and I am dumb.

Живой, а я остолбенелая. You're flesh and blood - I turned to stone.

О вопль женщин всех времен: A woman's cry to heavens numb:

«Мой милый, что тебе я сделала?!» “What have I done to be alone?!”

И слезы ей - вода, и кровь - Stepmother-Love, you mixed up blood

Вода, - в крови, в слезах умылася! With water when I washed my face.

Не мать, а мачеха - Любовь: My tearful eyes are stained with mud -

Не ждите ни суда, ни милости. It's all injustice and disgrace.

Увозят милых корабли, Men always go overseas,

Уводит их дорога белая… They are in search for the unknown…

И стон стоит вдоль всей земли: And women cry on bended knees:

«Мой милый, что тебе я сделала?!» “What have I done to be alone?!”

Вчера еще в ногах лежал! And at my feet my lovely mate

Равнял с Китайскою державою! Compared me with a man-of-war.

Враз обе рученьки разжал - But he has gone, I lie prostrate

Жизнь выпала копейкой ржавою! A rusty penny on the floor!

Детоубийцей на суду The child is killed - I am to blame,

Стою - немилая, несмелая. At court I stand, no word, no moan.

Я и в аду тебе скажу: But in my hell I'm free of shame:

«Мой милый, что тебе я сделала?» “What have I done to be alone?”

Спрошу я стул, спрошу кровать: “What have I done”, I ask my bed.

«За что, за что терплю и бедствую?» “What sins I have to expiate?”

«Отцеловал - колесовать: “To kiss, to kill”, the wise bed said,

Другую целовать», - ответствуют. “Looks like a challenge for your fate”.

Жить приучил - в самом огне, He built a fire in my heart,

Сам бросил в степь заледенелую! Then covered it with ice and snow!

Вот, что ты, милый, сделал мне! What have you done to make us part?

Мой милый, что тебе я сделала? What have I done to be alone?!

Все ведаю - не прекословь! And now I regain my sight!

Вновь зрячая - уж не любовница! A visionary, not a lover!

Где отступается Любовь, When limpid Love gives up its might,

Там подступает Смерть-садовница. Then Death comes in to reign forever.

Само - что дерево трясти! - In autumn from the freezing trees

В срок яблоко спадает спелое… Ripe apples fall on their own.

- За все, за все меня прости, For all my faults forgive me please,

Мой милый, - что тебе я сделала! For all I've done to be alone!

Ахматова А. «Хорони, хорони меня, ветер!» Akhmatova A. «Bury me, bury me Wind of

lace» (перевод Матвеевой Натальи)

Хорони, хорони меня, ветер! Bury me, bury me, Wind of lace -

Родные мои не пришли, Dear friends never came tonight.

Надо мной блуждающий вечер Evening gives me His last embrace

И дыханье тихой земли. And the Earth sings Her lullaby.

Я была, как и ты, свободной, I was free and it was in my blood.

Но я слишком хотела жить. And to live had a special charm.

Видишь, ветер, мой труп холодный, It's my corps in the grave and mud

И некому руки сложить. Who is going to fold my arms?

Закрой эту черную рану So cover my grief in a cloud

Покровом вечерней тьмы And my wound in the mournful Mist,

И вели голубому туману Let him spread His nocturnal shroud

Надо мною читать псалмы. Serving me as the last psalmist.

Чтобы мне легко, одинокой, Stay with me when my soul passes

Отойти к последнему сну, From this world to eternal rest,

Прошуми высокой осокой And then whisper in pale green grasses

Про весну, про мою весну. Of the spring, of the spring I blessed.

Анализ основных трудностей, возникающих при передаче концептуальной образности русских стихотворений, показал, что переводчик должен пропустить текст через фильтр собственной поэтики и коммуникативной ситуации современного читателя, чтобы образы и реалии современного языка и общества, языка и общества определенного исторического периода были понятны современному иностранному читателю.

Заключение. В настоящем исследовании были проанализированы специфические аспекты поэтического текста, которые являются основными факторами отличия прозы от поэзии: это - особый ритм, метрика и их вариации, интонация, графическая организация и различные модификации, высокая степень метафоричности. Центральной темой исследования была избрана силлабо-тоническая система стихосложения на материале английского языка и история ее развития и современное состояние в других языках. Изучение большого количества поэтического материала в нескольких антологиях показало, в английской поэзии основные силлабо-тонических размеры редко проявляются в чистом виде, английские поэты вносят свои разнообразные вариации в классические силлабо-тонические размеры, что нередко сочетается с реализацией авторского замысла, передачей задуманного содержания, выражением определенных чувств и эмоций. Следует отметить, что стремительная верлибризация поэзии - явление общее для всей европейской литературы.

Стихотворения современных английских авторов, включенные в Антологию 2007, были проанализированы с точки зрения выражения центральной концептуальной метафоры; конкретной темой исследования был избран концепт смерть, который является ключевым в целом ряде стихотворений, включенных в Антологию. В настоящей работе, по примеру Дж. Лакоффа и М.Тернера, различаются базовые концептуальные метафоры (conventional), являющиеся принадлежностью бессознательной, автоматической концептуальной системы, общей для всех носителей языка определенной культуры, и художественные метафоры (imaginative and creative metaphors), авторские метафорические концепты, позволяющие поэту моделировать индивидуальную художественную языковую картину мира, выражать собственный взгляд на определенный феномен (a particular angle to the theme, K. Hewitt 2007), представлять его по-новому, нетрадиционно, творчески, обращаясь к воображению читателей.

Специфика средств и способов эстетической репрезентации концепта «смерть» в отобранных для анализа стихотворениях дает возможность говорить об индивидуально-авторском своеобразии экспликации художественного концепта в рамках индивидуального поэтического кода [С.Ф.Гончаренко]. Художественные концептуальные метафоры отличаются оригинальностью, красочностью, загадочностью, изощренной эзотерической образностью, отражают индивидуально-авторское мировосприятие. Нет предела художественному выражению концепта, в поэзии автор-творец постоянно наполняет концепт новым содержанием. Художественный концепт познается посредством анализа его языковых реализаций, концепт - многомерное смысловое образование, в котором выделяются понятийный, образный, а также ценностный и коннотативный аспекты, отражающие представление автора о характере явления, стоящего за словом, выражающим концепт, взятом во всем многообразии его ассоциативных связей.

Для полного представления языковой реализации художественного концепта проводился анализ различного рода лексических парадигм и семантических полей; т.к. современная картина мира представляет собой «собрание» картин прошлых эпох [Н.Д. Арутюнова], анализ проводился как в синхронном, так и в диахроническом плане, с обращением к народным мифам, легендам, поверьям и суевериям. Как показало исследование, плодотворным является интерпретация поэтических текстов и расшифровка поэтического кода автора, концептуальных метафор стихотворения с опорой на когнитивные процедуры, такие как, анализ ассоциативных связей ключевой лексики, фреймовый анализ, установление сценария, рассмотрение скриптов. В анализируемых стихотворениях рассматривался набор и взаимосвязь метафорических концептов, участвующих в формировании общей смысловой структуры поэтического произведения. Очевидным является наличие ведущего концепта и ряда вспомогательных концептов, однако, поскольку различные метафорические концепты являются элементами одного стихотворного текста, они отражают глобальное коммуникативное задание всего стихотворения и образуют единую метафорическую структуру [С.Ф.Гончаренко]. В настоящей работе была сделана попытка проводить соотнесение поэтических метафорических концептов с композиционно-сюжетной структурой стихотворения.

Поэтическая образность является очень важным аспектом поэтического текста, который следует самым внимательным образом учитывать при переводе, обращать внимание на коммуникативную функцию образности. Выявление и научный анализ глубинных структур и когнитивных механизмов, лежащих в основе создания и восприятия поэтического текста, способствует разработке конкретных рекомендаций для переводчика (особенно, учитывая различия в метафорических концептуальных системах разных языков), что, в свою очередь, позволит провести более точный перевод оригинальных поэтических произведений.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ АВТОРА

1. Матвеева Н.А. «Реализация концептуальной образности в рамках силлабо-тонического стихосложения» // Вестник МГОУ. Серия «Лингвистика». - № 1. - 2009. -М.: Изд-во МГОУ- С. 167-171. - 0,5 усл. - п.л.

2. Матвеева Н.А. «Силлабо-тоническое стихосложение: перевод на английский язык русской поэзии начала ХХ века (на материале М. Цветаевой)» // Начало - 7: сб. научных статей аспирантов и соискателей / под. ред. И.В. Ильичевой. - Коломна: Коломенский государственный педагогический институт, 2008. - С. 27-34. - 0,5 усл. - п.л.

3. Матвеева Н.А. «Межкультурный аспект развития силлабо-тонического стихосложения» // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Серия «Филологические науки». № 4. - М., 2008. - С. 29-37. - 0,5 усл.-п.л.

4. Natalia Matveeva «Esoteric Imagery in some Modern English Poems» // Footpath (Тропа) - Современная британская литература в российских вузах; журнал, выпуск 2 / научн. ред. К. Хьюитт, Б. Проскурнин при участии М. Брэдли, Е. Марьяновской, С. Питиной, О. Идоровой, О. Сулица, Н. Эйдельман; Перм. ун-т. - Пермь, 2008. - С. 15-22 - 0,7 усл. - п.л..

5.Матвеева Н.А. Поэтические переводы // Теоретические и практические аспекты лингвистики, лингводидактики и переводоведения: сборник студенческих научных трудов / отв. ред. В.В. Визаулина; Ряз. гос. ун-т им. С.А. Есенина. - Рязань, 2008. - 140 с. - С. 104-111. - 0,6 усл. - п.л.

6. Матвеева Н.А. «Эзотерическая образность художественных концептов в современной английской поэзии» // Вестник Коломенского государственного педагогического института: научно-методический журнал № 2(6) 2008. Гуманитарные науки / глав. ред. Мазуров А.Б., Коломна 2008. - С. 149-156. - 0,7 усл. - п.л.

Размещено на Allbest.ru