Изучение русской антонимии

Существенное значение при составлении словаря антонимов и пользовании им имеет научное представление не только о классификации, основных типах антонимичных слов, но и об их характерных синтаксических и семантических (смысловых) свойствах.

Анализ употребления антонимов показывает, что таким лексическим единицам свойственна высокая степень совместной встречаемости, т. е. одновременного употребления в тексте. Такое их употребление оказывается наиболее характерным; оно раскрывает основное содержание антонимии как противоположности, предельного отрицания внутри одной сущности: «Человек течет, и в нем есть все возможности: был глуп, стал умен; был зол, стал добр и наоборот» (Л. Н. Толстой. Дневник). В большинстве своих употреблений антонимы выступают в характерных «диагностических» контекстах, обладая в значительной степени сходной лексической сочетаемостью (я стар, а ты молод; не тяжелый, а легкий; живой или мертвый; то входит, то выходит и т. п.):

Вы свет, а я похож на тьму;

Вы веселы, а я печален;

Вы параллельны ко всему,

А я, напротив, вертикален!

(А. К. Толстой)

Отмеченные выше характерные признаки антонимов: их частая совместная встречаемость в тексте, большое сходство в употреблении, сочетаемости, интуитивно ощущаемый контраст, - все это дает основания для предварительного отбора лексических единиц, обладающих в различной степени противостоящими значениями. При таком отборе регулярно противопоставляемые в текстах слова (свет - тьма, веселый - печальный) должны быть отделены от нерегулярно воспроизводимых совместно, хотя и очень образных в тексте (параллельный - вертикальный), и подвергнуты специальному семантическому (компонентному) анализу.

С семантической точки зрения антонимы характеризуются сходными однотипными значениями, предельно противопоставленными друг другу условно «положительным» и «отрицательным» компонентами по одному существенному дифференциальному признаку.

Лингвистический анализ существительных любовь и ненависть позволяет обнаружить характерные лексико-синтаксические и семантические признаки антонимов у этих слов.

В лексико-синтаксическом аспекте они вступают в связь прежде всего с широким кругом слов-определителей: ср., например, большая, сильная, взаимная, вечная, священная..., моя, твоя, ее, его, наша... любовь - ненависть; эти существительные сочетаются далее со словами, по отношению к которым выступают как синтаксически зависимые: чувство, сила, проявление, выражение, воспитание... любви - ненависти. Рассматриваемым словам свойственна одинаковая сочетаемость с целым рядом глаголов: пробуждать, выражать, воспитывать, скрывать, таить... любовь - ненависть; загораться, наполняться (о сердце, душе и т. п.) любовью - ненавистью; любовь - ненависть прошла, пробудилась, крепнет, ослепляет (кого-либо) и др.

С другой стороны, существительным любовь и ненависть свойственна каждому в отдельности своя, хотя и ограниченная, индивидуальная сочетаемость. Она связана соответственно с положительной или отрицательной оценкой предельных проявлений чувства. Любопытно отметить, что выражения предельной степени проявления чувств, обозначаемых данными словами, оказываются различными, ср.: горячая, страстная, безумная любовь и жгучая, лютая, бешеная ненависть. Не совпадает в анализируемых существительных и их сочетаемость с теми прилагательными и некоторыми другими словами, которые соотносятся с несовпадающими противоположными компонентами значения слов: счастливая, чистая, робкая, искренняя, нежная, безответная любовь и непримиримая, смертельная ненависть, ненависть кипит, клокочет и др. Отчасти это объясняется также семантической асимметрией сопоставляемых слов, большим объемом содержания у слова любовь. Поэтому некоторые компоненты слов любовь не имеют никакого соответствия в содержании существительного ненависть, ср., например: платоническая, чистая, чувственная любовь.

Если оставить в стороне несовпадающие части смыслового содержания рассматриваемых слов²⁴ и обратиться к общей части их семантики, то указанные лексические единицы, как мы увидим, окажутся противопоставленными своими противоположными компонентами по одному существенному признаку.

Следует заметить, что принципиальное сходство и противоположность значений антонимов недостаточно учитывается составителями словарей в самом толковании таких слов²⁵. Между тем даже чисто «житейское» восприятие этих слов свидетельствует об их большом семантическом подобии. Ср.: «Ведь ненависть - та же любовь, только с обратным знаком» (С. П. Залыгин. Южноамериканский вариант); «Любовь убила себя и превратила в ненависть. Если любовь бессильна, бездейственна, она ни к чему, она может обратиться... в свою противоположность» (И. Д. Константиновский. Срок давности).

В семантическом аспекте антонимы любовь и ненависть обнаруживают противоположные компоненты (семы) своих значений, которые допускают различную интерпретацию. Можно говорить, например, что эти слова отличаются противоположными компонентами «привязанность» - «отталкивание»²⁶, противопоставляясь сходным парам типа дружба - вражда, симпатия - антипатия высшей степенью интенсивности обозначаемого качества, свойства.

Можно представить толкование этих слов в виде отношений между переменными X и Y, членами обозначаемой ситуации: X любит Y-ка и X ненавидит Y-ка. X любит Y-ка = `X жаждет (очень хочет) сделать добро Y-ку'; X ненавидит Y-ка = `X жаждет (очень хочет) причинить (= сделать) зло Y-ку'²⁷. На специальном языке семантического анализа различие в значении антонимов подчеркивается путем выделения противоположных несовпадающих компонентов в симметричных определениях любовь ? `чувство, характеризующееся сильным желанием делать добро объекту этого чувства', ненависть ? `чувство, характеризующееся сильным желанием причинить зло объекту этого чувства'. Ср. горячий ? `температуры выше определенной нормы', холодный ? `температуры ниже определенной нормы' и т. п. Разумеется, такие определения имеют самый общий (инвариантный) характер и требуют соответствующего словарного оформления, но при анализе они хорошо подчеркивают однотипность семантической структуры и толкования слов, представляющих собой антонимы, противопоставленность их «положительных» и «отрицательных» компонентов по одному дифференциальному признаку: `добро' - `зло' (в характеристике направленного, переходящего на объект интенсивного чувства), `выше' - `ниже' (при оценке температуры с точки зрения нормы) и т. п.

В смысловой структуре антонимов, к которым с полным основанием можно отнести существительные любовь и ненависть, обнаруживается общее семантическое содержание и противоположные компоненты типа `большой' - `маленький', `положительный' - `отрицательный', `хороший' - `плохой', `больше' - `меньше' и т. п. Общую часть семантики рассматриваемых антонимов составляют такие компоненты (семы), как `чувство' (тем самым данные лексические единицы отграничиваются от других, не обозначающих чувства), `чувство, предполагающее объект, распространяющееся на объект' (что отграничивает эти слова от наименований необъектных, непереходящих на объект чувство типа грусть, радость), `интенсивность' (ср. слово жажда, в определении которого содержится указание на высокую степень проявления чувства в отличие от семантики «неинтенсивных» по своему характеру слов типа симпатия - антипатия) и др. На основе таких общих признаков (компонентов) соотносительно противоположные слова сближаются, на основе других, противоположных, они противопоставляются, образуя антонимические пары.

Одна из важнейших задач словаря антонимов - раскрытие их разнообразных семантических и стилистических функций в языке.

Преимущественно контактное употребление антонимов в тексте (речи) позволяет реализовать их основные семантические функции в определенных «диагностических» контекстах антонимии. Укажем здесь наиболее характерные из этих функций, а также синтаксические средства их реализации²⁸.

Противопоставление противоположностей реализуется обычно в антонимических контекстах (не) X, а Y; X, но Y; X || Y - с интонацией противопоставления; «- Вы смеетесь, Катерина Николаевна, вероятно, над моей фигурой; да, бог не дал мне фигуры, как у ваших адъютантов. И, однако же, я чувствую себя не униженным перед вами, а напротив, возвышенным» (Ф. М. Достоевский. Подросток); «Ценность человека определяется не отсутствием недостатков, а наличием достоинств» (Г.А. Медынский. Трудная книга); «Внутренний, перламутровый слой ракушечника сохранился хорошо, но внешний, роговой, начал разрушаться» (В.К. Арсеньев. В горах Сихотэ-Алиня); «- Взять у нас тебе нечего, а дать ты нам ничего не можешь» (Ф.В. Гладков. Сердце матери); «Голова Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича - на редьку хвостом вверх» (Н.В. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем);

Мы всюду. Мы нигде. Идем,

И зимний ветер нам навстречу.

(А.А. Блок)

Значение ослабленного противопоставления - сопоставления характерно для целого ряда употреблений контекстов X и Y (которые в своей основной (первичной) функции используются для выражения соединительных отношений): «Они совершили это чудо малым огнем и большой кровью» (К.М.Симонов. Живые и мертвые); «Из ворот мимо архитектора с рядчиком выезжали пустые и въезжали нагруженные подводы» (Л.Н. Толстой. Воскресение).

Выражение взаимоисключения, разделения свойственно контекстам X или Y: «Барышня выигрывала или проигрывала, непременно улыбалась и отходила очень довольная» (Ф.М. Достоевский. Игрок); «У него было о людях одно-единственное мнение - хорошее или плохое, он им или верил, или нет» (К.М.Симонов. Живые и мертвые). Указанные примеры иллюстрируют исключающее значение союза или (а или b - сильная дизъюнкция: `или одно, или другое'). Однако союз или может, правда значительно реже, употребляться и в неисключающем значении (а или b - ослабленная дизъюнкция: `или одно, или другое, или и то и другое вместе'): «Он приходит в ужас, когда судно замедлит или ускорит ход...» (А.И. Куприн. Мыс Гурон); «Он твердо знал, что сейчас не время и не место для воспоминаний, хороших или плохих - безразлично!» (К.М. Симонов. Живые и мертвые) и т. п., т. е. приходит в ужас, когда судно или замедлит, или ускорит ход (= и замедлит, и ускорит); не время и не место для воспоминаний хороших или плохих (= как хороших, так и плохих; и хороших, и плохих).

Значение чередования, последовательности фактов, из которых один не может быть одновременно с другим, но возможен после другого, выражается в контекстах то X, то Y: «И она беспрестанно представляла себе их, то каждого порознь, то вместе обоих» (Л. Н.Толстой. Анна Каренина); «Он то тушил свечу, то опять зажигал ее» (А.П. Чехов. Дуэль). Это значение реже может передаваться и другими контекстами, например X и Y: «Он не ответил, встал и в задумчивости начал ходить взад и вперед» (Ф.М. Достоевский. Бесы), т. е. то взад, то вперед.

Значение превращения одной противоположности в другую, противоречия, т. е. совмещения противоположностей в предмете, лице, действии, свойстве, характерно для таких контекстов употребления антонимических слов, как X > Y; X и Y; X = Y: «Все вдруг стало сложным - самое простое» (А. Н. Толстой. Гадюка); «Они стояли, припав друг к другу. Только тонкая кисточка ручки зонта была между ними. Она соединяла их и, может быть, разъединяла» (С. А.Дангулов. Дипломаты);

Конец! Как звучно это слово,

Как много - мало мыслей в нем...

(М.Ю. Лермонтов. Что толку жить!..)

Значение охвата всего класса предметов, всего явления, действия, качества, свойства, отношения и т. п. раскрывается в контекстах типа: и X, и Y (все: и X и Y); от X до Y; с X до Y; с X на Y и т. п.: «- Вы не поверите, они измучили меня со всех сторон, все, все, и враги,... и друзья...» (Ф.М.Достоевский. Бесы);

И верхние, и нижние -

Все ноты хороши!..

(Н. А. Некрасов. Говорун)

«Когда Ньютон высказал закон тяготения, ... он выразил свойство, общее всем телам, от бесконечно великих до бесконечно малых» (Л. Н. Толстой. Война и мир); «Летом с восхода до заката солнца сиживал [Дед Гришака] на завалинке, чертил костылем землю, угнув голову» (М. А. Шолохов. Тихий Дон);

От горна, от его огня

Катились мы в горнило ада:

С Востока, от истока дня,

На Запад, в сторону заката.

(В.Д. Федоров. Седьмое небо)

Значение соединения, «сложения» противоположностей свойственно прежде всего контекстам X и Y:

Расставанья и встречи - две главные части,

Из которых когда-нибудь сложится счастье.

(Е.А. Долматовский. Комсомольская площадь)

«Чтобы многомиллионный город-труженик мог жить, двигаться, работать, - днем и ночью, не умолкая, гудело пламя в топках, шли эшелоны с торфом, углем» (Д.А. Гранин. Искатели). Повторяющийся союз и в примыкающем сюда контексте и X, и Y подчеркивает, делает экспрессивным значение соединения, «сложения» противоположностей: «И молодые, и старые как бы наперегонку косили» (Л. Н.Толстой. Анна Каренина).

В отрицательных предложениях контекст и X, и Y трансформируется в структуру ни X, ни Y:

«Дню» Мадригала лучше нет:

Ни день, ни ночь, ни мрак, ни свет.

(Д. Д. Минаев. Газете «День»)

Значение «крайних» оценок при этом нейтрализуется, как бы сводится к необходимой норме: «Говорил он ни громко, ни тихо, а совершенно так, как следует» (Н.В. Гоголь. Мертвые души). Сходное, нейтрализующее крайности значение наблюдается в контексте не X и не Y, которое в зависимости от характера текста может указывать как на «стертость» ярких характеристик, неопределенность обозначаемого («Вошел человек неопределенных лет, с неопределенной физиономией, в такой поре, когда трудно бывает угадать лета: не красив и не дурен, не высок и не низок ростом» (И.А. Гончаров. Обломов), так и, наоборот, на его необычность, индивидуальность:

Не веселая, не печальная,

Словно с темного неба сошедшая,

Ты и песнь моя обручальная,

И звезда моя сумасшедшая.

(Н.А. Заболоцкий. Последняя любовь)

Антонимы часто используются для выражения образного сравнения («Моя грубость куда легче вашей, товарищ Туманова, с позволения сказать, вежливости». Н.А. Островский. Как закалялась сталь), оценки различных сторон обозначаемого, меры проявления того или иного свойства предмета («Телефон не столько объединяет друзей, сколько разъединяет». Крокодил. 1969. № 25), раскрытия сути того или иного явления («Сколько же надо постичь глупости, чтобы оценить мудрость». Литературная Россия. 1971. 16 апр.) и др.

Как видно даже из приведенных примеров, частично заимствованных из настоящего словаря, семантические функции антонимов очень разнообразны: они тесно связаны с важнейшими сферами деятельности человека и являются образным, оценочным выражением его мыслей, эмоций, воли. С семантическими функциями антонимов тесно связаны их стилистические функции. Они находят выражение в особых фигурах речи, которые широко используются при реализации эстетической функции языка. Одной из самых распространенных в художественной речи фигур, основанных на антонимии, является антитеза²⁹, прием противопоставления контрастных по своему характеру словесных образов, раскрывающих противоречивую сущность обозначаемого, несовместимость различных сторон предмета, явления или самих предметов и явлений:

Дома новым, но предрассудки стары…

(А.С. Грибоедов. Горе от ума);

Презренный властвует; достойный

Поник гонимою главой;

Несчастлив добрый, счастлив злой.

(Е.А. Баратынский. Отрывок);

«Добро, сделанное врагом, так же трудно забыть, как трудно запомнить добро, сделанное другом. За добро мы платим добром только врагу; за зло мстим и врагу, и другу» (В.О. Ключевский. Тетрадь с афоризмами); «Тянулась жизнь... - богатая длинными горестями и бедная короткими радостями» (М.А. Шолохов. Поднятая целина).

Иногда антитеза является приемом образного раскрытия переносного значения слова:

Ах вы, разбойник, ах злодей,

Ну как вы поживаете?

Вы раздеваете людей,

Когда их одеваете.

(С.Я. Маршак. «Дорогому» портному);

Одевать здесь значит `шить для кого-нибудь', раздевать - `брать очень дорого за работу', т. е. «раздевать» своих клиентов.

Мнимая антитеза - средство экспрессивного подчеркивания какой-либо мысли:

Тот самый человек пустой,

Кто весь наполнен сам собой.

(М.Ю. Лермонтов. Эпиграмма)

«Сказать, что человек состоит из силы и слабости, из понимания и ослепления, из ничтожества и величия, - писал Д. Дидро, - это значит не осудить его, а определить его сущность» (Прибавления к философским мыслям, XLI). Поэтому антонимы - обозначения противоположных начал широко используются как стилистический прием обозначения противоречивой сущности явлений, диалектики жизни:

И ненавидим мы, и любим мы случайно,

Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,

И царствует в душе какой-то холод тайный,

Когда огонь кипит в крови.

(М.Ю. Лермонтов. Дума)

Мир многогранен, многоцветен.

Порою добр, жесток подчас,

Он щедр и скуп, богат и беден:

Вглядись в него -

Он весь для нас.

(В.А. Алатырцев. Мир для нас)

Особую выразительность имеет оксиморон (оксюморон)³⁰ - стилистическая фигура, представляющая собой сочетание несовместимых, противоположных по значению слов, образно раскрывающих в обозначаемом взаимоисключающие и противоречащие друг другу начала: ср. образованная невежественность (Н.С. Лесков), т. е. полуобразованность, потуги на образование, еще больше обнаруживающие невежество; молодая старость (И.А. Бунин), т. е. моложавость, черты молодости, свойственные уже немолодому, старому человеку;

Как брань тебе не надоела?

Расчет короток мой с тобой:

Ну так, я празден, я без дела,

А ты бездельник деловой.

(А.С. Пушкин. Эпиграмма)

В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,

Светила нам только зловещая тьма.

(А.А. Ахматова. Ташкентские страницы)

«И не я с ума сошел, а ты оказываешься умным дураком»

(М.А. Шолохов. Поднятая целина).

Следует иметь в виду, что наряду с точными антонимами в речи широко используются контекстуальные «приблизительные» антонимы («квазиантонимы»).

Это прежде всего семантически неоднородные противопоставления, в которых слова могут отличаться друг от друга тем или иным элементом (компонентом) значения, входящим в смысловую структуру только одного из них: от антонимов давать -- брать (основные значения: `вручать' - `принимать в руки') оппозиция давать - отнимать, не представляющая точной противоположности, отличается тем, что в толковании второго члена этой пары есть указание на совершение действия с применением силы, не выраженное в первом (отнимать - `брать что-нибудь у кого-либо силой'). Семантическая неоднородность других пар проявляется в том, что они выражают не одинаковую, а различную степень проявления взаимно противоположных качеств, признаков и свойств, принадлежащих одной сущности. По сравнению с истинными антонимами большой - маленький, обозначающими одинаковые степени проявления качества и симметрично расположенными на шкале относительно некоторой точки отсчета, «нуля» ((+) `большой' - <0> - `маленький' (-), противопоставление великий - маленький не является семантически симметричным, соразмерным: (+) `великий', `большой' - <0> - `маленький' (-)). Такая несоразмерность нередко подчеркивается самим употреблением неточных антонимов в речи, стремлением «уравновесить» их в контексте за счет «приращения» смысла других слов: «Все наши дамы были без ума от нового гостя. Они резко разделились на две стороны, - в одной обожали его, а в другой ненавидели до кровомщения; но без ума были и те и другие» (Ф.М. Достоевский. Бесы). Обожать - значит `очень любить, питать чувство сильной любви', поэтому противопоставление обожать - ненавидеть семантически несимметрично, не выражает одинаковой степени проявления противоположных чувств в отличие от антонимов любить - ненавидеть. Контекстуальная симметричность рассматриваемого противопоставления достигается за счет «сложения» смыслов: обожать, любить - <0> - ненавидеть, ненавидеть + до кровомщения. Наконец, смысловая неоднородность противопоставляемых пар может быть вызвана тем, что одно из слов выступает при этом в своем основном (первичном) значении, а другое - во вторичном: ясный (`яркий, сияющий', здесь - `светлый') - темный, например, «И они обе схватились за руки и обе ровно и шибко побежали, - одна ясная, как день, другая темная, как южная ночь» (Н.С. Лесков. Невинный Пруденций). Семантически однородным противопоставлением здесь является светлый - темный: «Не будет буржуинам покоя ни в светлый день, ни в темную ночь» (А.П. Гайдар. Военная тайна).

К неточным антонимам относятся и семантически однородные, но стилистически разноплановые или разновременные по своему характеру противопоставления. Пары вспоминать - забывать, жениться - разводиться, дух - тело образуют истинные антонимы, в то время как включенные в соответствующие словарные статьи противопоставления вспомнить - запамятовать (разг.), жениться - разжениться (прост.), дух - плоть (устар.) по указанным выше причинам образуют лишь приблизительную и редко воспроизводимую противоположность.

Неточные антонимы образуют и некоторые образные противопоставления (контрасты) и устойчивые сочетания, в составе которых есть слова-компоненты противополагаемых смыслов. Такие пары слов своими переносными значениями выражают в определенных контекстах смысл, свойственный антонимичным словам-доминантам. Ср.: горечь - сладость и полынь - мед: «Вспоминая мандарины своей поэтической юности, я воскрешаю языком, нёбом, зубами их сладость, но и колкую горечь мандариновой цедры» (Р. Ф. Казакова. Вкус трех мандаринов) и «Я жизнь вбирал в себя. Я познавал ее. В бореньях и трудах. И пусть приходит старость. Я пил полынь и мед, - не пресное питье, И знаю цену слов, где время отстоялось» (Н.И. Рыленков. В чем виноват - винюсь).

Благодаря «отражению» в системе языка антонимия исходных лексических единиц распространяется на другие категории и классы слов (части речи), которые находятся в определенных словообразовательных отношениях с данными. Отраженная антонимия может быть наглядно представлена в виде антонимических словообразовательных гнезд³¹.

Словарные статьи будущего гнездового антонимического словаря русского языка, учитывающие различные ступени словообразовательной деривации, выглядят следующим образом (толкование антонимов здесь не дается):

бедн(ый) I, прил. бедн-ый II, сущ. бедн-ейш-ий бедн-еньк(ий) бедн-о бедн-ость бедн-як бедняч-к-а пре-бедн(ый) пребедн-о бедн-е-ть о-беднеть о-бедн-и-ть обеднить-ся обедн-я-ться 1 обедн-я-ть обеднять-ся 2 обедн-ённ(ый), прич.-прил. обеднённ-ость	богат(ый) I, прил. богат-ый II, сущ. богат-ейш-ий богат-еньк(ий) богат-о богат-ств-о богач богач-к-а пре-богат(ый) пребогат-о богат-е-ть раз-богатеть о-богат-и-ть обогатить-ся обогащ-а-ться 1 обогащ-а-ть обогащать-ся 2 обогащённ(ый), прич.-прил. обогащённ-ость
близк(ий) близк-о близк-оват-о близ-еньк-о близь ближ-н(ий) в-близ-и в-близь из-близ-и при-близ-и-ть приблизить-ся приближ-а-ться 1 приближ-а-ть приближать-ся 2 приближ-ениј-е приближ-ённ(ый), прич.-прил. приближённ-о приближённ-ость при-близ-и-ть приблизить-ся приближ-а-ться 1 приближ-а-ть приближать-ся 2	далёк(ий) далек-о далек-оват-о далек-оньк-о даль даль-н(ий) в-дал-и в-даль из-дал-и от-дал-и-ть отдалить-ся отдал-я-ться 1 отдал-я-ть отдалять-ся 2 отдал-ениј-е отдал-ённ(ый), прич.-прил. отдалённ-о отдалённ-ость у-дал-и-ть удалить-ся удал-я-ться 1 удал-я-ть удалять-ся 2
приближ-ениј-е приближ-ённ(ый) приближённ-ость	удал-ениј-е удал-ённ(ый) удалённ-ость

Необходимо подчеркнуть, что при переходе от центра антонимического словообразовательного гнезда к его периферии семантический контраст слов может ослабевать и значительно видоизменяться. Так, антонимы белый и черный, представляющие центр одного из гнезд, реализуют контрарную противоположность и образуют яркий контраст, который сохраняется и в отраженной антонимии глаголов белить - чернить и белеть - чернеть и наречий бело - черно, добела - дочерна, представляющих собой разного вида векторную и контрарную противоположности. Однако свойством антонимии, как мы видели (см. с. 10 и след.), обладают только лексические единицы, обозначающие качество и противоположную направленность действий, признаков, свойств, а также некоторые другие. Поэтому у некачественных прилагательных типа беловой - черновой (т. е. `переписанный в окончательном виде, без помарок' - `написанный начерно, не окончательно') противоположность уступает место простому классификационному делению. Еще дальше от центра гнезда отстоят существительные беловик и черновик как обозначения беловой и черновой рукописей. Статус антонимов у таких слов сомнителен. Кроме того, семантически они отрываются от гнезда белый - черный; исходное значение корней в них сильно стерто: черновой, черновик, например, - вовсе не черного цвета.

Обстоятельная систематизация и лексикографическое описание производной (отраженной) антонимии, имеющей большой удельный вес в системе русской антонимии, - дело будущего и специальная задача гнездового словаря антонимов русского языка. Но и в обычных антонимических словарях производная антонимия должна находить необходимое отражение.

«Словарь антонимов русского языка» члена-корреспондента Российской Академии образования М.Р. Львова - наиболее обстоятельный и полный справочник по русской антонимии, предназначенный для широкого круга читателей. Он имеет нормативный характер и основывается на большой, постоянно растущей картотеке антонимических словоупотреблений.

Проведенный автором отбор представительного языкового материала, извлеченного из произведений русской классической и советской литературы, публицистики, различного рода периодических изданий, устного народного творчества, позволяет с достаточной полнотой отразить все рассмотренные выше типы противоположности слов в их основных функциях. Это живая наглядная демонстрация той роли, какую играют антонимы в различных сферах речевой практики.

Установление антонимических пар и их субординация опираются на научно обоснованные логические и лингвистические критерии. В то же время необходимо отметить, что недостаточная исследованность некоторых категорий антонимических слов, отдельных пар противопоставляемых единиц, синонимо-антонимических отношений и ряда других вопросов не позволяет пока представить все пары антонимов и их иерархию как бесспорные. Этого невозможно требовать от одного словаря, который отражает определенный уровень исследованности русской антонимии, лингвистические достижения в этой области и еще нерешенные задачи.

В словаре М. Р. Львова находят отражение важнейшие семантические и синтаксические свойства антонимов, а также их взаимосвязь с синонимами и однокоренными словами. И хотя словарь не дает толкования антонимичных слов, их значения выступают как достаточно определенные благодаря наглядным противопоставлениям в антонимических парах и демонстрации их употребления прежде всего в текстах литературных произведений. Значения многозначных слов дифференцируются путем различных противопоставлений их лексико-семантических вариантов; легкий₁ - трудный, легкий₂ - тяжелый; мягкий₁ - резкий, мягкий₂ - суровый, мягкий₃ - твердый и т. п.

Одним из существенных способов семантизации антонимических пар в словаре является их группировка на основании семантического сходства - по синонимическим рядам. Каждый ряд возглавляет доминантная пара антонимов - наиболее частотное, семантически общее и стилистически нейтральное противопоставление; потом хотя и не вполне точные пары антонимов (семантически несимметричные, стилистически неоднородные и др.). Иерархия синонимии антонимических пар показана в словаре с помощью определенного порядка их расположения и разных шрифтов:

ВЕСЕЛЫЙ - ГРУСТНЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - ПЕЧАЛЬНЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - НЕВЕСЕЛЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - УГРЮМЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - МРАЧНЫЙ

РАЗВЕСЕЛЫЙ (разг.)- МРАЧНЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - ХМУРЫЙ

ВЕСЕЛЫЙ - ПАСМУРНЫЙ

МАЖОРНЫЙ - МИНОРНЫЙ

ПРАВДА - ЛОЖЬ

ПРАВДА - НЕПРАВДА

ПРАВДА - ОБМАН

ПРАВДА - ВРАНЬЕ (разг.)

ПРАВДА - КРИВДА (нар.-поэт.)

ИСТИНА - ЛОЖЬ

ИСТИНА - ОБМАН

ИСТИНА - ЗАБЛУЖДЕНИЕ

Такое расположение материала хорошо иллюстрирует разнообразные синонимо-антонимические связи лексических единиц. Оно является также удобным способом подачи вариантов антонимов: правда - ложь (= неправда), сильный - слабый (= бессильный) и т. п.

Одно из главных достоинств словаря - хорошо и тщательно подобранный иллюстративный материал. Он дает яркое и полное представление о разнообразных функциях антонимов в речи.

В словаре антонимов показаны их важнейшие словообразовательные связи, т. е. достаточно широкий массив отраженной антонимии, полная систематизация которой - задача особого гнездового словаря.

Нет никакого сомнения в том, что новое издание «Словаря антонимов русского языка» М. Р. Львова будет с благодарностью встречено широким кругом читателей - от учащейся молодежи до преподавателей русского языка и специалистов, ведущих исследовательскую работу в области русской лингвистики.

Л. А. Новиков

1984 г.

Перечень сносок

¹ От греч. anti - против и уnyma - имя.

² См., например: Новиков Л. А. Антонимия в русском языке: Семантический анализ противоположности в лексике. М., 1973; Лексические антонимы // Апресян Ю. Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М., 1974; Иванова В. А. Антонимия в системе языка. Кишинев, 1982.

³ Введенская Л. А. Словарь антонимов русского языка. Ростов-на-Дону, 1971; Там же. 2-е изд. Ростов-на-Дону, 1982; Колесников Н. П. Словарь антонимов русского языка. Тбилиси, 1972; Львов М. Р. Словарь антонимов русского языка. М., 1978; Львов М. Р. Школьный словарь антонимов русского языка. М., 1980.

⁴ О природе и структуре семантического поля см.: Караулов Ю. Н. Общая и русская идеография. М., 1976.

⁵ См.: Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. С. 290-297; Караулов Ю. Н. Общая и русская идеография. М., 1976; Морковкин В. В. Идеографические словари. М., 1970.

⁶ Грицкат И. О антонимии // Зборник за филологии и лингвистику. Нови Сад, 1961-1962 № 4-5. Сербохорватские языковые иллюстрации заменены здесь русскими эквивалентами.

⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 128.

⁸ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 321.

⁹ Там же. Т. 20. С. 610-611.

¹⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 120.

¹¹ Там же. Т. 29. С. 316-317.

¹² Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 184.

¹³ Гегель Г. В. Ф. Наука логики. М., 1971. Т. 2. С. 64.

¹⁴ У лексических единиц, обозначающих качество, несоразмерные отношения отсутствуют, поскольку антонимам - качественным словам, обнаруживающим градуальные оппозиции с постепенным изменением качества от одного полюса к другому, свойственны только соразмерные симметричные отношения; условно: -5-4-3-2-1 0+1+2+3+4+5.

¹⁵ См. в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова (М., 1984): «Белый уголь - о движущей силе воды. Голубой уголь - о движущей силе ветра».

¹⁶ «Отменяющий» характер такой противоположности наглядно проявляется в самом употреблении антонимов: «...он у нас - главный теоретик, доведший техническое свое оснащение до такой степени совершенства, что (как убедимся несколько позднее) из удобства оно уже начинает переходить в неудобство, т. е. в свою противоположность, ибо пересекает грань, за которой кончается целесообразность» (Алексеев М. Н. Сказки Брянского леса).

¹⁷ Апресян Ю. Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М., 1974. С. 288.

¹⁸ Градуальными называются такие оппозиции, «члены которых характеризуются различной степенью или градацией одного и того же признака... Член оппозиции, которому присуще наличие крайней (минимальной или максимальной) степени данного признака, называется крайним или внешним; прочие члены называются средними» (Трубецкой Н. С. Основы фонологии. М., 1960. С. 83). Крайние члены такой оппозиции и представляют предел проявления качества, т. е. выражают противоположность.

¹⁹ От лат. vector - везущий, несущий, т. е. направленный отрезок.

²⁰ Большая Советская Энциклопедия. 2-е изд. М., 1950. Т. 2. С. 525.

²¹ Гегель Г. В. Ф. Наука логики. М., 1971. Т. 2. С.52.

²² Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 316.

²³ Функция - это соответствие у = f(х) или f(х) = у между переменными величинами. Каждому аргументу, т. е. независимому переменному х (словам провод, мачта), соответствует определенное значение зависимой переменной у - пары длинный - короткий, высокий - низкий, т. е. антонимы, которые употребляются в сочетании с этими словами.

²⁴ В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова в слове любовь выделяются два значения: 1) `чувство самоотверженной, сердечной привязанности' и 2) `склонность, пристрастие к чему-н.' (к музыке, к искусству). В слове ненависть выделяется лишь одно значение: `чувство сильной вражды и отвращения'.

²⁵ Подобие смысловой структуры слов должно необходимым образом предполагать и подобие в их толковании. В «Толковом словаре русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова слово ненависть определяется через существительное вражда: ненависть - `чувство сильнейшей вражды'. Но в таком случае и слово любовь следовало бы соответственно толковать как `чувство сильной, сильнейшей дружбы', что не является еще, как известно, любовью. В определении анализируемых существительных нет подобия (параллелизма).

²⁶ См.: Сырбу Р. Семный анализ антонимов (методический аспект) // Русский язык за рубежом. 1975. № 5. С. 88.

²⁷ См.: Wierzbicka A. Kocha, lubi, szanuje. Medytacje semantyczne. Warszawa, 1971. С. 88-97.

²⁸ Для наглядного представления антонимических контекстов представим антонимы в виде переменных X и Y, находящихся в определенных смысловых отношениях.

²⁹ От греч. antнthesis - противоположение.

³⁰ От греч. oxэmoron - остроумно-глупое.

³¹ О систематизации лексики по словообразовательным гнездам см.: Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка. М., 1984. Т. 1. С. 36-51.