Испания и Латинская Америка: cотрудничество в сфере миграции, борьба с наркоторговлей и экстремизмом

Учитывая разностороннюю критику относительно ужесточения миграционной политики, испанское правительство решило провести несколько кампаний по легализации нелегалов. Для всех этих программ, проведенных в Испании, характерны следующие черты. Так, все законные амнистии, как правило, устанавливали временные рамки, в течение которых можно было подать ходатайство. Этот срок составлял от 2 месяцев до года. Также устанавливался минимальный срок незаконного проживания -- и только незаконные иммигранты, въехавшие в страну до его наступления, подпадали под условия амнистии. Результатом положительного рассмотрения ходатайства, как правило, являлось предоставление временного или постоянного вида на жительство, во всех случаях подразумевающее право на работу. Для успеха таких программ проводились предварительные информационные кампании, рассчитанные непосредственно на группы иммигрантов, которым была адресована программа. Еще одним важным фактором успеха проведения легализации стало участие в них неправительственных организаций и групп адвокатов, что повышало степень доверия заявителей к программе.

Развитие добрососедских отношений, взаимопомощь органов внутренних дел, особенно приграничных стран, являются значительным фактором, стабилизирующим криминогенную обстановку не только в приграничных районах, но и на значительной части испанской территории. Заключение соглашений о реадмиссии со всеми пограничными государствами, последовательная и наступательная работа по оказанию Европейским союзом и международными организациями помощи как Испании, так и странам-донорам в противодействии незаконной миграции позволяют более целенаправленно и эффективно вести работу с данным негативным явлением. Таким образом, Испания разделяет озабоченность всего мирового сообщества увеличивающимися масштабами незаконной миграции и связанными в связи с этим проблемами. Обозначим некоторые направления, по которым, по мнению большинства политических партий и неправительственных организаций Испании, необходимо вести совместное сотрудничество с данными государствами:

-- финансирование содержания нелегальных мигрантов;

-- реализация совместных согласованных превентивных мер противодействия нелегальной миграции;

-- совместный пограничный контроль;

-- обмен информацией;

-- повышение квалификации сотрудников пограничных и миграционных органов.

Таким образом, для эффективной борьбы с нелегальной миграцией в Испании проводится целый ряд мер в законодательной (принятие новых законов и совершенствование действующих) и в административной (обустройство государственной границы, совершенствование визового режима и др.) областях. Осуществляется комплекс мероприятий, как внутриполитических (ужесточение контроля на границах, ужесточение санкций к работодателям, предоставляющим работу нелегальным мигрантам, проведение "миграционных амнистий"), так и внешнеполитических, включающих развитие сотрудничества между государствами, поиск долгосрочных решений существующих проблем, оказание экономической и технической помощи государствам происхождения нелегальных мигрантов, другие меры. При этом приоритетными становятся программы не только по борьбе с самой нелегальной миграцией, но и по предотвращению причин, ее порождающих, в значительной степени -- причин экономического характера. Вместе с тем учитывается, что среди мигрантов, включая нелегальных, значительна доля лиц, вынужденно решившихся на переселение, лиц, не совершавших правонарушений. В отношении таких иностранных граждан, долгое время проживших в Испании, не нарушая законов, сумевших адаптироваться, имеющих законный источник существования, проводятся меры по легализации, т. е. государственные органы принимают юридический документ о так называемой "миграционной амнистии" Архангельская Н. Западный дрейф // Эксперт. - 2003. - № 39 (20-26октября)..

Королевство Испания в настоящее время является самостоятельным и независимым государством, осуществляющим миграционную политику в некоторой степени в сторону наибольшего ужесточения, однако скоординированную со странами ЕС. Вышерассмотренная политика в полной мере соответствует переменам в международных отношениях, которые происходят в последнее время. В Мадриде 11 марта 2004 г. имел место теракт, который привел к гибели свыше 200 и ранениям около 1500 человек. Как известно, исполнителями террористического акта были несколько иммигрантов. Трагедия вынудила как Испанию, так и других членов Европейского союза усилить меры по укреплению своих границ, ужесточить визовые и иные требования по отношению к мигрантам. Опыт Испании подсказывает, что для укрепления внутренней безопасности страны целесообразно проводить скоординированные действия, направленные на борьбу с незаконной иммиграцией, предпринимая уже сейчас необходимые предупредительно-профилактические меры.

2.2 Борьба с наркоторговлей

Во время избирательной кампании 1986 кандидаты от обеих основных партий заявили, что считают подъем партизанского движения следствием военных мер, предпринимаемых против повстанцев. На выборах кандидат от либералов Вирхилио Барко Варгас получил 58% голосов; его избрание положило конец периоду равного представительства во всех правительственных структурах Либеральной и Консервативной партий (последняя в 1986 изменила название на Социал-консервативную). Барко обещал способствовать проведению земельной реформы и добиться согласия партизанских группировок на переговоры.

Перед правительством стояла также задача борьбы с властью двух крупнейших наркокартелей, один из которых базировался в Медельине, а другой в Кали. В конце 1989 Барко Варгас объявил "тотальную войну" наркотеррористам с конфискацией их имущества и любой собственности; он согласился принять военную помощь США и выслал нескольких подозреваемых в наркобизнесе в США. Однако, несмотря на многочисленные случаи успешного захвата грузов кокаина или химикатов для его обработки, сколько-нибудь заметно уменьшить поставки наркотиков в Северную Америку не удалось. Более того, ответные меры, принятые наркокартелями, привели к многочисленным жертвам среди судей, журналистов, политических деятелей. В начале 1990-х годов в Колумбии разразился политический и социальный кризис. Предстоявшие выборы, казалось, предлагали основу для успешного разрешения сложившейся ситуации, однако вскоре стали очевидны истинные масштабы кризиса. Пользовавшийся широкой поддержкой избирателей кандидат либералов Луис Карлос Галан в начале избирательной кампании выступал явным фаворитом, однако был убит агентами наркомафии. Другой популярный кандидат, Карлос Писарро Леонгомес, представлявший группу "Движение 19 апреля", также пал от пули убийцы. Та же участь постигла и третьего кандидата на президентский пост. Набрав 47,5% голосов, победу на выборах одержал кандидат от Либеральной партии Сесар Гавирия Трухильо, бывший министр финансов в правительстве Барко Варгаса. Ко всеобщему удивлению, третьим по числу набранных голосов (ок. 13%) оказался заменивший Писарро Леонгомеса кандидат от группы "Движение 19 апреля" Хайме Наварро Вольф Васильков Ю. Третий путь в XXI веке // Российская газета. - 2000 (22декабря), 78.

Гавирия провел ряд частично успешных экономических реформ, направленных на расширение свободного рынка, однако не сумел довести до конца переговоры и достичь соглашения с партизанскими группировками. Разработка и принятие в 1991 новой конституции явились серьезной попыткой реформировать и улучшить политическую систему страны, однако политики, выступавшие с неугодными властям программами, все чаще становились жертвами "эскадронов смерти". Росло число актов насилия, связанных с борьбой против торговцев наркотиками. Положение не улучшилось даже после гибели 43-летнего Пабло Эскобара, крупнейшего "наркобарона", который был застрелен 2 декабря 1993 в Медельине в ходе операции, предпринятой колумбийской полицией при поддержке армии. Возглавлявшийся им Медельинский картель, который поставлял 80% всего кокаина, потребляемого в США, и имел ежегодный доход ок. 20 млрд. долл., тем не менее продолжал свои операции, хотя и был постепенно потеснен на рынке наркотиков Калийским картелем. Число убийств в стране продолжало расти и превысило 30 тыс. в год, Колумбия стала одной из самых опасных для проживания стран в мире.

На выборах 1994 победил кандидат Либеральной партии Эрнесто Сампер Писано, выигравший с небольшим перевесом у Андреса Пастрано Аранго. В отличие от предыдущих, выборы не были омрачены насилием, хотя через несколько дней стали распространяться аудиозаписи, позволявшие предположить, что избирательная кампания Сампера Писано финансировалась за счет нелегальных наркоденег и что Калийский картель пожертвовал на ее проведение 6 млн. долл. На выборах в Конгресс и в местные органы власти либералы одержали решительную победу, а партии левого крыла выступили неудачно. Сампер обещал продолжить реформы, которые начал Гавирия, создать более совершенную систему социальной защиты, вести борьбу с безработицей и связанными с ней проблемами, однако смог выполнить лишь малую часть своих обещаний. На президентских выборах 1998 кандидат консерваторов Андрес Пастрана с небольшим преимуществом одержал победу над последователем Сампера Писано Орасио Серпой. Для определения победителя пришлось проводить второй тур голосования, после того как в первом туре отсеялся третий кандидат - независимый представитель консерваторов Ноэми Санин. Придя к власти, Пастрана, как это сделал в свое время Бетанкур, обратился к повстанцам с предложением покончить с военными методами политической борьбы и начал серию переговоров с лидерами Революционных вооруженных сил Колумбии.

Колумбийские средства массовой информации сосредоточили основное внимание на актах насилия со стороны наркомафии, однако не меньшее беспокойство вызывали насильственные действия со стороны полувоенных формирований, партизанских отрядов и государственных служб. За последние 10 лет в стране по политическим мотивам было убито не менее 100 тыс. человек; кроме того, следствием отсутствия в стране законности и правопорядка стало огромное число правонарушений, также повлекших гибель людей. По мнению ряда обозревателей, до 70% убийств лежит на совести служб и формирований, непосредственно или косвенно подчиняющихся правительству, остальные следует отнести за счет деятельности повстанцев, зачастую связанных с наркоторговцами.

Колумбия в конце 20 и начале 21 вв. Администрация Лопеса Микельсена отказалась от помощи США и ограничила иностранные капиталовложения. Эти попытки, однако, были сорваны инфляцией, вызванной резким увеличением доходов от продажи кофе в 1975 и необходимостью ввозить дорогостоящие нефтепродукты, цена на которые поднялась в связи с введением эмбарго странами ОПЕК. Волнения среди рабочих и студентов и повстанческое движение в провинциях с участием ФАРК, ЭПЛ и "Движения 19 апреля" заставили правительство объявить в 1975 чрезвычайное положение.

Перед правительством стояла также задача борьбы с властью двух крупнейших наркокартелей, один из которых базировался в Медельине, а другой в Кали. В конце 1989 Барко Варгас объявил "тотальную войну" наркотеррористам с конфискацией их имущества и любой собственности; он согласился принять военную помощь США и выслал нескольких подозреваемых в наркобизнесе в США. Однако, несмотря на многочисленные случаи успешного захвата грузов кокаина или химикатов для его обработки, сколько-нибудь заметно уменьшить поставки наркотиков в Северную Америку не удалось. Более того, ответные меры, принятые наркокартелями, привели к многочисленным жертвам среди судей, журналистов, политических деятелей. В начале 1990-х годов в Колумбии разразился политический и социальный кризис. Предстоявшие выборы, казалось, предлагали основу для успешного разрешения сложившейся ситуации, однако вскоре стали очевидны истинные масштабы кризиса. Пользовавшийся широкой поддержкой избирателей кандидат либералов Луис Карлос Галан в начале избирательной кампании выступал явным фаворитом, однако был убит агентами наркомафии.

Другой популярный кандидат, Карлос Писарро Леонгомес, представлявший группу "Движение 19 апреля", также пал от пули убийцы. Та же участь постигла и третьего кандидата на президентский пост. Набрав 47,5% голосов, победу на выборах одержал кандидат от Либеральной партии Сесар Гавирия Трухильо, бывший министр финансов в правительстве Барко Варгаса. Ко всеобщему удивлению, третьим по числу набранных голосов (ок. 13%) оказался заменивший Писарро Леонгомеса кандидат от группы "Движение 19 апреля" Хайме Наварро Вольф.

Гавирия провел ряд частично успешных экономических реформ, направленных на расширение свободного рынка, однако не сумел довести до конца переговоры и достичь соглашения с партизанскими группировками. Разработка и принятие в 1991 новой конституции явились серьезной попыткой реформировать и улучшить политическую систему страны, однако политики, выступавшие с неугодными властям программами, все чаще становились жертвами "эскадронов смерти". Росло число актов насилия, связанных с борьбой против торговцев наркотиками. Положение не улучшилось даже после гибели 43-летнего Пабло Эскобара, крупнейшего "наркобарона", который был застрелен 2 декабря 1993 в Медельине в ходе операции, предпринятой колумбийской полицией при поддержке армии. Возглавлявшийся им Медельинский картель, который поставлял 80% всего кокаина, потребляемого в США, и имел ежегодный доход ок. 20 млрд. долл., тем не менее продолжал свои операции, хотя и был постепенно потеснен на рынке наркотиков Калийским картелем. Число убийств в стране продолжало расти и превысило 30 тыс. в год, Колумбия стала одной из самых опасных для проживания стран в мире.

На выборах 1994 победил кандидат Либеральной партии Эрнесто Сампер Писано, выигравший с небольшим перевесом у Андреса Пастрано Аранго. В отличие от предыдущих, выборы не были омрачены насилием, хотя через несколько дней стали распространяться аудиозаписи, позволявшие предположить, что избирательная кампания Сампера Писано финансировалась за счет нелегальных наркоденег и что Калийский картель пожертвовал на ее проведение 6 млн. долл. На выборах в Конгресс и в местные органы власти либералы одержали решительную победу, а партии левого крыла выступили неудачно. Сампер обещал продолжить реформы, которые начал Гавирия, создать более совершенную систему социальной защиты, вести борьбу с безработицей и связанными с ней проблемами, однако смог выполнить лишь малую часть своих обещаний. На президентских выборах 1998 кандидат консерваторов Андрес Пастрана с небольшим преимуществом одержал победу над последователем Сампера Писано Орасио Серпой. Для определения победителя пришлось проводить второй тур голосования, после того как в первом туре отсеялся третий кандидат - независимый представитель консерваторов Ноэми Санин. Придя к власти, Пастрана, как это сделал в свое время Бетанкур, обратился к повстанцам с предложением покончить с военными методами политической борьбы и начал серию переговоров с лидерами Революционных вооруженных сил Колумбии.

Колумбийские средства массовой информации сосредоточили основное внимание на актах насилия со стороны наркомафии, однако не меньшее беспокойство вызывали насильственные действия со стороны полувоенных формирований, партизанских отрядов и государственных служб. За последние 10 лет в стране по политическим мотивам было убито не менее 100 тыс. человек; кроме того, следствием отсутствия в стране законности и правопорядка стало огромное число правонарушений, также повлекших гибель людей. По мнению ряда обозревателей, до 70% убийств лежит на совести служб и формирований, непосредственно или косвенно подчиняющихся правительству, остальные следует отнести за счет деятельности повстанцев, зачастую связанных с наркоторговцами.

К концу 1990-х страна оказалась в ситуации острого кризиса. Население все активнее протестовало против экономической и социальной политики правительства, в ходе стачек происходили столкновения с полицией. Стремительное падение национальной валюты принудило власти ввести ее свободный курс. В конце 1999 - начале 2000 МВФ предоставил Колумбии кредит в размере 2,7 млрд. долларов на три года, другие кредиторы - еще на более чем 4 млрд. Но все это не привело к существенному улучшению ситуации. Уровень безработицы в 1999 достиг почти 19%; большая часть населения жила ниже уровня бедности.

Все меньшее доверие среди населения вызывала политическая система Колумбии с ее устоявшейся двухпартийной системой. Стали появляться и усиливаться различные отколы от основных партий и независимые политические движения, которым нередко удавалось придти к власти на местном уровне. Бушевали скандалы, связанные с коррупцией. С 1995 продолжалось следствие по делу ряда депутатов Конгресса, замешанных в коррупции и злоупотреблении служебным положением. Председатель Палаты представителей вынужден был подать в отставку. Некоторых депутатов обвиняли в связях с наркомафией. Колумбия занимала одно из первых мест в мире по производству наркотиков. В течение 1990-х площадь, занимаемая плантациями коки, утроилась и достигла почти 135 тыс. га. Ежегодный экспорт героина и кокаина из страны оценивался в конце десятилетия в 7 млрд. долларов. В попытке ослабить влияние наркомафии правительство смогло добиться отмены положения конституции, которое не допускало выдачу преступников зарубежным странам. В 1999 и 2000 полицейские силы Колумбии, Эквадора и Мексики при участии американских ведомств ЦРУ и полиции по борьбе с наркотиками провели операции против наркоторговцев в Боготе, Медельине и Кали; были арестованы три ведущих колумбийских "наркобарона", а видные торговцы наркотиками Хайме Орландо Лара Науса и Хосе Флорес Гармедиа выданы США. Ответом стали взрывы бомб, вызвавшие человеческие жертвы Боровой Я. Война камней и прицела автомата // Новое время. - 2001.-№36..

Парламентские выборы 2002 проходили в обстановке распада традиционных политических партий на фракции и выхода на политическую арену новых движений и организаций. На президентских выборах 2002 победу одержал правый либерал Альваро Урибе Велес, получивший поддержку консерваторов (53% голосов). Он пришел к власти, заявив об отказе от каких-либо переговоров с "бандитами". Экономическая программа Урибе была выдержана в неолиберальном духе, хотя он обещал осуществить обширные программы в области образования и здравоохранения. Его конкурент от Либеральной партии Орасио Серпа обещал возобновить переговоры с повстанцами и проводить более активную социальную политику. Но он сумел собрать лишь 32% голосов. На третьем месте оказался представитель левоцентристских и левых сил - профсоюзный лидер Луис Эдуардо Гарсон. Выступая от имени "Демократического полюса", он сумел заручиться поддержкой более 6% проголосовавших. Более половины избирателей вообще не пришли голосовать.

Местные и губернаторские выборы 2003 свидетельствовали об усилении недовольства политикой властей. На выборах алькальда столицы победил баллотировавшийся от левого Независимого демократического полюса Луис Эдуардо Гарсон, получивший поддержку Либеральной партии, а мэром Медельина стал представитель левоцентристского Индейского социального альянса Серхио Фахардо. На выборах губернаторов лидировали либералы и независимые политические движения.

Из 12 международных конвенций по терроризму, принятыми мировым сообществом, особое значение для эффективности противодействия этому глобальному бедствию имеет Международная конвенция по пресечению финансирования терроризма от 9 декабря 1999 г. Трагические события в США 11 сентября 2001 г. ускорили вступление в силу данного документа, ибо, как отмечал Совет Безопасности в резолюции № 1373, существует неразрывная связь международного терроризма с транснациональной оргпреступностью, нелегальным оборотом наркотиков и другими видами незаконной деятельности. Наркобизнес в этом контексте выступает как один из основных источников финансовой опоры терроризма. По сведениям американского Управления по борьбе с наркотиками, 39% черного списка зарубежных террористических организаций в той или иной форме связаны с наркодеятельностью. В частности, в Колумбии все три незаконные вооруженные группировки причастны к торговле наркотиками, а по заявлению руководителя Объединенных сил самообороны К.Кастаньо, до 70% их финансирования шло из фондов наркотрафика. Не случайно, бывший президент Колумбии М.Пастрана назвал наркобизнес "главным финансистом терроризма и смерти в мире".

Глобальный объем наркотрафика составляет, по разным оценкам, от 400 до 1000 млрд долл. в год. При этом наркобизнес эффективно использует современные технологии и преимущества глобализации, быстро восстанавливает свои позиции от нанесенных ударов и, в отличие от традиционной оргпреступности, небезуспешно переходит от пирамидально-иерархической структуры к сетевой организации производства и сбыта. Ситуация осложняется тем, что наряду с растительным сырьем для наркотиков происходит наращивание производства синтетических средств, что ведет к более тяжелым последствиям для здоровья населения, затрудняет обнаружение смертоносного зелья, снижает зависимость незаконной индустрии от природно-климатических условий и уничтожения нелегальных плантаций сельскохозяйственных культур. Поэтому наркобизнес стал одной из угроз безопасности гражданскому обществу и государственным институтам, прежде всего в периферийных регионах мирового хозяйства. Характерно, что неравноправный тип взаимоотношений между центрами и периферией мировой системы, проявляющийся в первую очередь в экономической сфере, присущ и для такой области, как незаконный оборот наркотиков. По оценкам экспертов ООН, лишь 1% средств, получаемых от реализации наркотиков растительного происхождения, остается в странах, выращивающих сырьевые культуры.

В Латинской Америке, "специализирующейся" прежде всего на производстве кокаина, в самое последнее время наметился определенный сдвиг в сторону комплексного подхода к решению наркопроблемы, акценту на ее социально-эко-номические аспекты, поиску моделей альтернативного развития, что характерно в особенности для правительства А.Урибе в Колумбии. Так, в середине 2003 г. плантации коки занимали 69 тыс. га, что на 58% меньше площадей в 2000 г. В самое последнее время наметилась, хотя еще и достаточно хрупкая, тенденция к общему уменьшению плантаций коки в трех производящих ее андских странах - Боливии, Колумбии и Перу - в сравнении с 90-ми годами минувшего века, когда сокращение площадей в той или иной стране компенсировалось их увеличением в соседней.

Перспективы снижения наркоугрозы следует рассматривать через призму решений 20-й специальной сессии Генассамблеи ООН в июне 1998 г. В Политической декларации этой сессии были поставлены две основные задачи: к 2003 г. создать многосторонние механизмы для нейтрализации наркоугрозы, а к 2008 г. резко сократить или даже искоренить незаконное производство наркотиков. Что касается первой цели, то во многом она была достигнута, так как сформировались институциональные основы для регионального, межрегионального и глобального взаимодействия. Проблематичным выглядит осуществление второй задачи: при определенной стабилизации потребления наркотиков растительного происхождения в центрах мировой системы и даже проявляющейся тенденции к их сокращению во многих регионах происходит увеличение потребления синтетических наркотиков Мирский Г.И. Роль армии в политической жизни стран «третьего мира», М., «Наука», 2006, 321.

Для феномена наркобизнеса, как и для международного терроризма, характерна цикличность, когда периоды спада и подъема чередуются. В этом контексте видный латиноамериканский ученый Дж. Саксе-Фернандес установил определенную связь между вспышками международного терроризма и государственного терроризма. Поэтому только силовые методы решения проблем наркотиков и терроризма лишь загоняют проблему вглубь, осложняя выход из тупиковой ситуации.

2.3 Борьба с экстремизмом

Политический экстремизм - сложнейший социально-политический феномен, сопровождающий человечество на протяжении веков. В современных условиях в связи с усилением противоречий в обществе, кризисным состоянием общественных отношений происходит резкая активизация политического противоборства, использование в практике разрешения политических конфликтов, наряду с цивилизованными, правовыми методами, антиконституционных форм политической борьбы. Политический экстремизм сегодня переходит в ряд явлений, представляющих реальную угрозу национальной безопасности России, жизненно важным интересам личности, общества и государства. В настоящее время системный характер приобретают такие его действия, как террористические акты, призывы к насильственному захвату власти, угрозы государственным и общественным деятелям, политическим лидерам и активистам, захваты заложников, блокирование административных зданий и учреждений, пикетирование и обстрел иностранных представительств, массовые беспорядки и другие акты насилия. Возникновение и активная деятельность незаконных вооруженных формирования, проведение террористами широкомасштабных боевых операций в Буденовске и Кизляре, осуществление целой серии террористических акций, в том числе с использованием взрывных устройств, показали, что важнейшими объектами политического экстремизма стали конституционные права личности, жизнь, здоровье и свобода людей.

Большую опасность политический экстремизм таит в сфере межнациональных и религиозных отношений. Вооруженные конфликты, военные действия, возникающие на южном участке границ России, влияние исламского фундаментализма дают мощный импульс развитию политического экстремизма, совершаемого на этноконфессиональной основе, создают угрозу территориальной целостности России, ее конституционному строю Красиков А. Испания и мировая политика. М., 2007, 145.

В середине 2004 г. в Центре политических исследований ИЛА РАН прошел "круглый стол", посвященный актуальным проблемам терроризма и очагам его распространения в Латинской Америке и Испании. Придавая значение как важности данной тематики, так и информационно-аналитической насыщенности этой интересной дискуссии, которая надолго сохранит свою актуальность, предлагаем вниманию читателей полный текст выступлений ее участников (Обсуждение в ИЛА состоялось до трагедии в Беслане).

Крах биполярного противостояния неожиданно высвободил дремавшие подспудно силы, которые многими считались оставшимися в далеком прошлом, так же как, казалось, уже было покончено с оспой, тифом, чумой и туберкулезом. Это - крайний национализм и шовинизм, религиозный экстремизм и политическое мессианство, которые тут же дали "второе дыхание" вечно присутствовавшему в отношениях между людьми культу насилия. События 11 сентября 2001 г. стали наиболее зримым проявлением этой тенденции, хотя и далеко не первым. До этого мир потрясли события в Югославии, перенесшие в центр Европы картину, характерную для тропической Африки, война в Чечне, воскресившая в памяти события истории ХIХ в., и бомбардировки Косово, где страны, взявшие на себя мессианскую роль борцов за демократию и права человека, хладнокровно уничтожали одних невинных людей ради того, чтобы "освободить" других. Все это показало, что утопии еще рано списывать в архив.

После 11 сентября проблема международного терроризма вышла на первый план в политике большинства государств Земли, в комментариях масс-медиа и в трудах политических аналитиков. Ей посвящен и наш круглый стол. Более детальное обращение к латиноамериканскому региону, думается, поможет определить основные особенности феномена международного терроризма. Годы, прошедшие после 11 сентября, заставили мир заговорить о феномене терроризма трансграничного (выходящего за границы государств, всякого здравого смысла, норм морали и права). За ним последовали масштабные теракты в других странах и регионах. К сожалению, реалистический взгляд на мир не позволяет усомниться в том, что последствия этих событий будут расходиться подобно кругам на воде, захватывая новые страны и те области жизни людей, к которым, как представлялось ранее, проблема терроризма не имеет никакого отношения. Можно сказать, что после

11 сентября этот феномен стал системообразующим во внешней и внутренней политике подавляющего большинства государств.

За три года о терроризме было написано немало, он стал "модной" темой, которая неустанно привлекает внимание аналитиков. Практически, после 11 сентября, наверное, не было ни одной серьезной работы посвященной вопросам современно политики, экономики, образования и культуры, общественной психологии, морали, права, военного дела, региональных и глобальных систем и т.д., в которых бы в той или иной форме не затрагивался феномен терроризма Забелина Т.Ю., Бразильская «модель» военно-диктаторского режима. - Политическая система общества в Латинской Америке. М., 2006, 245.

Попытка обобщить, что же представляет из себя современный терроризм и в чем его причины, сводилась до сих пор к определению того, чем он не является. Согласно мнению большинства аналитиков это:

1. Не только социально-экономическое явление, поскольку террористические организации сетевого типа действуют как в развитых, так и в развивающихся странах, среди их участников широко представлены выходцы из интеллигенции и представители средних слоев, а в их руководстве фигурируют весьма состоятельные люди. В то же самое время на зарождение очагов терроризма влияние экономического фактора - бедности, пауперизма и маргинализации - огромно;

2. Не только религиозное явление, поскольку существует ряд "светских" террористических организаций. Религиозный фактор зачастую используется в качестве ширмы, за которой скрываются материальные и политические интересы, а также психические аномалии. В то же время, влияние религии отрицать невозможно;

3. Не представляет исключительно психологическое явление, хотя бы исходя из двух вышеперечисленных пунктов. Но влияние психологического напряжения современного мира на моральное здоровье людей неуклонно возрастает;

4. Не является специфическим орудием политической борьбы. Его невозможно рассматривать вне более широкого контекста, связанного с проблемами коррупции, уголовной преступности, контрабанды наркотиков и оружия, вне большинства новых вызовов глобальной безопасности;

5. Агентом трансграничной террористической деятельности является не только индивид или организованная группа людей, действия которых направляются против структур суверенного государства. Террористическим может быть и само государство, так же, как и терроризм может быть государственным.

6. Террористические акты последнего времени, совершенные в разных частях света, не позволяют рассматривать их изолированно друг от друга, хотя документальных связей между исламистскими, европейскими и латиноамериканскими террористическими организациями и существования "всемирного террористического интернационала" пока не обнаружено.

7. Трансграничный терроризм не является исключительно продуктом информационной революции, хотя исключительное влияние последней на активизацию террористической деятельности является общепризнанным. При этом рассматривать информационную опору терроризма в отрыве от так называемых "издержек глобализации" было бы в корне неверно.

Если резюмировать эти пункты с целью выделить какой-то позитив, то становится ясно одно: для определения, в чем корни современного терроризма, кто его агенты, как с ними бороться, где допустимые пределы этой борьбы и т.д. необходим комплексный, не терпящий редукционизма подход, основанный на признании того неоспоримого факта, что "терроризм есть отравленный плод взаимодействия самых различных сил".

Проблема сводится к тому, что комплексный подход только начал зарождаться в мировой политической науке, где ранее безраздельно господствовал формационный редукционизм. После крушения биполярной системы формационный редукционизм не умер, а продолжил свое существование в виде победившего "другого" - либеральной доктрины, которая претендует, как и ранее коммунистическая, на тотальную экспликативность сущего. Поэтому даже то новое, что появляется в методике изучения мировых реалий, продолжает нести на себе печать редукционизма. Так, в известных работах С. Хантингтона влияние цивилизационного, прежде всего - культурно-религиозного фактора, чрезвычайно значимое само по себе, почти совершенно подавляет социально-экономическую составляющую мировых процессов. А у французского социолога Э. Тодда и религии, и цивилизации заведомо, в отрыве от странового и регионального контекста, оттесняются на второй план соображениями демографии и образования. Ф. Фукуяма, справедливо отдавая дань психологическим началам, связанным с "извечной борьбой человека за признание", стремится жестко (а порой и жестоко) вписать их в свою редукционистскую модель "конца Истории" и т.д.

Государственный терроризм, десятилетиями осуществлявшийся США в отношении государств Латинской Америки, стал причиной укоренения в ряде стран этого региона "бытового антиянкизма", который может проявлять себя порой в самых неожиданных формах. В то же время, "притягивающе-отталкивающий синдром", которым характеризовались отношения между США и странами региона на протяжении всего ХХ столетия, весьма близок к сложному взаимодействию противоположных зарядов. Недоучет этой специфики при построении какой-то континентальной модели безопасности способен заранее лишить ее всякого смысла. Понятие "критической массы", подразумевающее такое накопление конфликтообразующих факторов, после которого любой потенциальный конфликт переходит в состояние данности, давно употребляется в политическом дискурсе. Задача теперь состоит в том, чтобы найти способ ее более точного определения и расчета Гаврилюк В.В. Глобализация, федерализм и региональное развитие//Социс.-2002.-№2..

Условия деятельности террористических организаций кардинально изменились с развитием процессов демократизации в странах континента и в иберийском мире. Приход к власти легитимных режимов, взявших курс на демократизацию общественной жизни и создание правового государства, с одной стороны, и урегулирование внутригосударственных конфликтов в странах Центральной Америки, с другой, казалось бы, устранили базовые причины политического экстремизма и создали стимулы для возвращения боевиков-террористов к нормальной жизни. Однако, как доказывает опыт Колумбии, Перу и Испании, где террористические организации продолжают действовать и сегодня, само изменение политической среды не является залогом прекращения их активности. Что же касается воздействия неблагополучной социальной сферы на появление и функционирование экстремистских течений и организаций, применяющих террористическую тактику, то и здесь вряд ли можно констатировать прямую зависимость между наличием острейших социальных противоречий, раскалывающих общество, и возникновением бандформирований, ставящих целью подорвать устои государства. Видимо, сам феномен терроризма необходимо исследовать в тесной увязке с рассмотрением распространенных образцов политической культуры, социально-психологических и поведенческих стереотипов, распространенных в периферийных странах. Немаловажное значение, на мой взгляд, имеет исследование типажей лидеров экстремистских организаций в исторической ретроспективе. Это позволит составить более адекватное представление не только о генезисе современного неисламского терроризма, но и выявить причины живучести политического насилия в Латинской Америке в постбиполярный период.

Второй блок вопросов, требующих обсуждения, связан с политикой противодействия терроризму на глобальном, региональном и национальном уровнях. Известно, что образование международной антитеррористической коалиции после трагедии 11 сентября 2001 г. не привело к устранению террористической угрозы и ликвидации сети "Аль-Каиды", не ликвидированы очаги активности террористов ни в Испании, ни на Ближнем Востоке, в Центральной и Юго-Восточной Азии, на Северном Кавказе, ни в Южной Америке. До настоящего времени мировое сообщество не выработало эффективных средств предупреждения и нейтрализации террористических угроз. Все это свидетельствует о том, что применение преимущественно силовых методов оказывается малопродуктивным, а проведение странами региона комплексной интегральной политики в сфере безопасности является скорее идеалом будущего, чем настоящего времени.

Комплекс мер, нацеленных на раскрытие и ликвидацию источников финансирования терроризма, взаимосвязан с усилиями по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Решающая роль доходов от наркобизнеса в финансировании террористических организаций многократно подтверждена и доказана, но выявление фактов отмывания наркодолларов, как и глубоко законспирированных связей террористического подполья со структурами организованной преступности, представляет одну из сложнейших задач, стоящих перед соответствующими государственными ведомствами и требует повышения эффективности разведывательной деятельности, интенсивного обмена информацией и координации в оперативном плане усилий сопредельных стран в борьбе как с наркотрафиком, так и терроризмом Власова О., Чернов М. Иранский узел // Эксперт. - 2003. - № 24 (30июня), 115.

Другой блок вопросов связан с законодательным обеспечением антитеррористической стратегии, принятием поправок к законам по обороне и общественной безопасности. В этой связи озабоченность латиноамериканской общественности и законодателей вызывают не столько перспектива ужесточения наказания за теракты или участие в их финансировании, сколько возможные нарушения гражданских прав и свобод, учитывая злоупотребления военнослужащих и полицейских, имевшие место прежде, в период авторитарных режимов. Таким образом, проблема соблюдения прав человека актуализируется в контексте антитеррористической стратегии.

К 2004 г. 21 страна Латинской Америки признала юрисдикцию Международного суда по правам человека. Однако претворению в жизнь рекомендаций комиссии мешают существующие между странами расхождения в интерпретации соглашений по правам человека, а также нежелание ряда правительств признать террористическими незаконные вооруженные формирования, участвующие в колумбийском конфликте.

Проблема типологизации терроризма и его проявлений в иберо-американском мире также заслуживает особого рассмотрения. Правомерно ли считать, что террористические организации, действующие сегодня в Колумбии и Перу являются проявлением феномена международного терроризма? На мой взгляд, несмотря на наличие у них связей с "родственными" формированиями или государственными структурами иностранных государств, эти организации представляют скорее версии локального терроризма. Их цели ограничены пока подрывом государства, диверсии направлены на разрушение инфраструктуры и важных экономических объектов, но сами теракты, несмотря на их частоту и перемещение в города, не приобрели еще мегамасштабов, характерных для проявлений терроризма исламистского.

Что же касается явления трансграничного терроризма, о котором говорил Б.Ф.Мартынов, то мне кажется, в современном глобализирующемся мире происходит естественное пересечение маршрутов отрядов локального терроризма, идет интенсивный "обмен опытом" в плане воспроизводства новых методов, ранее не применявшихся в том или ином регионе, налаживается естественная ассоциация между различными экстремистскими организациями. Скорее, можно говорить о "терроризме без границ", его безбрежном или дисперсном характере. Полагаю, что террористические организации, действующие в Иберо-Америке, следует квалифицировать как сегменты транснационального преступного сообщества. В свете этого при исследовании феномена терроризма важно не поддаваться заклинаниям вожаков террористов, особенно поднаторевших в пропаганде "борьбы за благо народа". Наиболее агрессивны в этом отношении колумбийские фарковцы, которые предстают наследниками "героического прошлого" герильи и до сих пор собирают политические дивиденды у европейских социалистов и "зеленых". Принимая во внимание локацию очагов терроризма в андской зоне, где давнее эндемическое насилие, за последние четверть века дополнилось ускоренным распространением наркопроизводства и наркотрафика, качественно изменивших среду обитания радикальных и экстремистских организаций, нельзя сбрасывать со счетов и потенциальные угрозы, исходящие из зоны Тройной границы, где проживает арабская диаспора. Выходцы из стран Ближнего Востока подозреваются в связях с исламистскими организациями и участии в их финансировании.

Психологический настрой - жесткость, непримиримость и установки главарей террористов на продолжение войны послужили серьезным препятствием для продвижения мирного процесса, инициированного президентом Колумбии А.Пастраной в 1999 г. и прерванного после очередного громкого теракта FARC. За три года имитации переговорного процесса фарковцы четко продемонстрировали конфронтационный настрой, нежелание искать компромиссы и главное использовать односторонние уступки со стороны правительства для наращивания своего военного потенциала и распространения наркобизнеса.

Из этого следует, что для предупреждения терактов и подавления очагов терроризма необходимо претворение в жизнь концепции кооперативной безопасности, разработанной латиноамериканскими экспертами. Эта концепция предлагает в целях нейтрализации новых угроз развивать активное взаимодействие спецслужб, отделов по борьбе с наркотиками, финансовых ведомств и судебных органов стран региона. Разносторонний характер такого подхода представляется более плодотворным, чем ставка на преимущественно силовые решения, нередко приводящие к ускоренному воспроизводству террористов. Примеры Чечни, Ирака и Палестинской автономии подтверждают этот тезис.

Разработка проблематики терроризма, безусловно, требует проведения междисциплинарных исследований, а также привлечения экспертов из практических организаций. Принимая во внимание глобальный масштаб террористических угроз, видимо, необходимо поддерживать постоянный диалог науки и практики. Наш круглый стол, посвященный феномену терроризма в Иберо-Америке, - первый шаг в этом направлении.

Регионом многочисленных примеров межэтнического терроризма является Латинская Америка. Еще до плавания Колумба инки-кечуа, майя, чибча-муиски, науа вели завоевательные либо оборонительные войны, широко прибегая к методам террора. С появлением на американском континенте европейцев началась конкиста, которую они вели с величайшей жестокостью. Террор конкистадоров имел целью устрашить индейцев до такой степени, чтобы вытравить из их сознания любую мысль о сопротивлении. Он оставался основным способом подавления индейского сопротивления и в колониальный период, и после обретения латиноамериканскими странами независимости. Межэтнический терроризм присутствует (и порой очень активно) и в панораме сегодняшнего дня нашей планеты.

История внутриэтнического и межэтнического террора в Латинской Америке, где он принимал различные формы и масштабы, еще не написана. Подчеркнем только, что обычно он исходил от правящих кругов, т.е. принимал формы государственного терроризма. Государственный терроризм - важная тема, требующая отдельного изучения. Она столь же важна и сложна как тема и как категория классификации "межстрановой (международный) терроризм".

Одной из самых сильных, прекрасно организованных террористических организаций не только в масштабах Перу, но и всей Латинской Америки, является "Сендеро луминосо". Она имеет крепкую финансовую и социальную базу, хорошо налаженные международные связи. Еще в начале 80-х годов прошлого века она резко активизировала свои действия, призывая к революционному изменению существующего строя, к непримиримой борьбе против "антинародного государства". "Сендеро луминосо" выдвинула концепцию "классической народной войны" и пошла на создание в отдаленных сельских районах неприступных для правительственных войск зон. Его социальная база - молодежь, студенчество, часть национально ориентированной интеллигенции, маргиналы и часть беднейшего крестьянства. Теоретической базой идеологии сендеристов служили идеи Мао Цзэдуна и Сталина. В то же время они причисляли себя к наследникам традиций инкской культуры.

"Сендеро луминосо" тесно связана с наркобизнесом. Его лидеры не отрицают связей с наркодельцами, так как считают поставку наркотических средств в развитые капиталистические страны одним из видов борьбы против "империалистического врага". Как уже отмечал в своем выступлении В.Н. Лунин, связь террористов с дельцами наркобизнеса выгодна обеим сторонам. Слава "Сендеро луминосо" до поры несколько затмевала деятельность другой опасной организации ультралевой ориентации - Революционного движения им. Тупак Амару (MRTA). Она набрала силу к середине 80-х годов ХХ в., а с декабря 1997 г. (после захвата боевиками MRTA заложников на территории посольства Японии) ее название довольно часто мелькало в СМИ всего мира. Уже по тому, насколько профессионально был организован захват заложников в японском посольстве, можно судить о ее потенциальных возможностях. MRTA предпочитала действовать в городах, опираясь не только на городских маргиналов, но пользуясь определенной поддержкой среди рабочих, части крестьянства. Оно имеет довольно прочную базу в кругах леволиберальной интеллигенции, в среде городской молодежи и студенчества, мелких и средних собственников и имело влияние на женское движение. Считая себя последователями Х.К. Мариатеги и Че Гевары, MRTA провозглашает себя организацией рабочего класса и народных масс Перу и выступает с призывом к уничтожению капитализма путем социальной революции под лозунгом борьбы против антинародных правительств и американского империализма. При этом всячески подчеркивается, что насилие должно быть допустимо только по отношению к привилегированному меньшинству общества.

Особым вниманием со стороны MRTA пользуются дипломатические представительства, банки, супермаркеты; для пропаганды своих идей боевики MRTA неоднократно захватывали каналы местного телевидения в Лиме. В планы движения входит распространение своих действий на территории соседних государств андского региона, а в перспективе - в масштабах континента и объединение всех антиимпериалистических движений стран Латинской Америки. Эта идея в определенной мере нашла реальное воплощение к началу ХХI в., поскольку даже в благополучном Уругвае и ряде других южноамериканских стран были выявлены так называемые "представительства" MRTA. За последние 20 лет из внутристрановой террористической организации MRTA постепенно превращается в региональную. Кардинально отличает MRTA от "Сендеро луминосо" то, что MRTA не связана с наркобизнесом.

В отличие от "сендеристов", действующих в основном в отсталых сельских районах, MRTA организует свои акции в городах. Характерно, что руководители обеих организаций вовсе не маргиналы, не представители беднейших слоев, а преподаватели университетов и выходцы из среды интеллигенции, из вполне обеспеченных и благополучных семей. Следует отметить еще одну особенность террористических организаций Перу - их способность в случае необходимости координировать совместные действия и даже временно объединять свои силы. Перуанские террористы активно перенимают опыт подобных организаций других стран.

Неспособность властей предпринять действенные меры для нейтрализации деятельности террористических организаций привела к тому, что в течение последних 20 лет ХХ в. страна пребывала в состоянии "вялотекущей гражданской войны", а около 1/3 территории фактически находилось на "чрезвычайном положения". Довольно успешные антитеррористические и антинаркотические действия правительства А. Фухимори в период 1992-1995 гг. позволили несколько снизить социальную напряженность. Фухимори пытался, и весьма небезуспешно, убедить сограждан и мировую общественность, что с террористическими организациями в Перу покончено. Ведь в ходе этих операций были арестованы и осуждены основные лидеры "Сендеро луминосо", такие, как Абимаэль Гусман, Сантос Бургос Контрерас и руководитель MRTA Виктор Полай Кампос и др.

Но события, происходившие в стране после 1996 г., показали, что заявления о ликвидации террористических организаций были, мягко говоря, преувеличены. К началу 1997 г. и "Сендеро луминосо" и MRTA в значительной мере удалось восстановить силы и вновь активизировать свои действия (боевые операции в районах их постоянной "дислокации", серия покушений в период 1997-2000 гг.). Конституционно-политический кризис 2000-2001 гг. позволил этим организациям усилить свое влияние.

Для расследования деятельности террористических организаций в период с 1980 по 2000 г. при правительстве Перу 9 марта 2001 г. была создана "Комиссия правды", возглавляемая Соломоном Лернером, ректором Католического Университета Лимы. По данным Комиссии, за 20 лет активной деятельности террористических организаций и столь же активной борьбы с ними в стране оказались пропавшими или похищенными от 5,6 до 10 тыс. человек. Общее же число погибших - около 70 тыс. человек (ранее официальные источники называли 30 тыс.). Члены комиссии особо отметили, что 75% погибших - индейцы, т.е. "внутренний конфликт" имеет довольно четко выраженную межэтническую окраску, что крайне опасно для полиэтнического государства. В январе 2003 г. Конституционный суд Перу отменил ряд антитеррористических законов с целью приведения законодательства страны в соответствие с нормами международного права. Это вызвало справедливые опасения в перуанском обществе, так как смягчение законов при нестабильной ситуации в стране вполне может способствовать активизации деятельности террористических организаций.

Правительством А. Толедо намечено выделить 820 млн долл. на социальные нужды "индейских" районов страны с целью снижения напряжения в этих потенциально опасных зонах, служащих питательной средой для деятельности террористических организаций. Пока в стране не приняты законы, дающие гарантию того, что правовые и силовые структуры и антитеррористические операции не будут использованы против мирных граждан, пока не снижен уровень бедности следует, пожалуй, вполне серьезно отнестись к угрозам представителя руководства "Сендеро луминосо" некоего Артемио, обещавшего в телевыступлении 18 апреля 2004 г. очередной виток эскалации "внутреннего конфликта" Бажанов Е. Глобализация как объективный процесс // Независимая газета. -2002. -№ 26 (12 февраля)..

В заключение можно сказать, что Испания переживает весьма непростой этап своей истории. Смена власти (во многом в результате злодейских терактов и резкого изменения настроений избирателей), равно как и изменение расстановки сил внутри страны привели к новым политическим реальностям, требующим пересмотра старых стереотипов поведения и выработки новой стратегии и тактики поведения. Не все политические силы и не все партии в одинаковой мере оказались готовыми к этому. В этой связи безусловный исследовательский интерес представляет анализ ситуации в Испании, в том числе в контексте взаимоотношений Центр - регионы и деятельности экстремистских сил. Испанский опыт (как позитивный, так и негативный) на этапе острых социально-политических коллизий и трансформаций может вполне пригодиться для комплексного сопоставительного анализа и выработки "рецептуры" антикризисного противодействия.