Упразднение наместничества на Кавказе в 1881—1882 гг.

25 ноября Александр III принял в Гатчине вызванного из Одессы кн. Донду- кова-Корсакова, изложившего подробности аудиенции в особой записке. «25-го ноября я представлялся в Гатчине Государю, -- говорилось в ней. -- Его величество объявил мне, что назначает меня главноначальствующим на Кавказе; выразив свою готовность служить везде, где могу принести посильную пользу делу, я просил у Государя разрешения высказать мой взгляд по поводу ожидающего меня назначения... “Я слышал, Государь, что Вам угодно было поручить всем министрам к 1 января представить свои соображения в Комитет министров для совместного обсуждения. Мне неизвестны как взгляды министров, таки конечная цель, и желания Ваши относительно будущего управления Кавказом, но полагаю, что не ошибусь, если выражу их в следующих чертах: 1) упрощение настоящей сложной административной системы управления Кавказом; 2) возможное слияние управления Кавказом с общими учреждениями империи; 3) значительное, вследствие этих мер, сокращение расходов по Кавказу, обременяющих в настоящее время государственный бюджет”. Государь, прервав меня, сказал: “Это совершенно верно”. Я продолжал: “...первым условием считаю полное ко мне доверие, как к лицу административному...” Государь сказал: “На это Вы можете вполне надеяться”. Я продолжал: когда все соображения министров будут обсуждены, то я попросил бы, по рассмотрении их Вашим величеством, передать оные мне к руководству, не стесняя меня какими бы то ни было инструкциями к немедленному исполнению или подробностями и указаниями на средства к достижению предначертанных целей”. Государь возразил: “Т.е. Вы желаете иметь только программу”. Я ответил: “Совершенно верно”» Там же, ф. 932, on. 1, д. 392, л. 1-2 об..

Кроме того, князь просил «10 месяцев или год, со времени прибытия моего на Кавказ, для ознакомления с новыми условиями и положением края». «Предполагая объездить в течение весны и лета, что будет только возможно, из различных местностей Кавказа с целью изучения средств применения в крае предуказанной мне программы, -- пояснял свои намерения кн. Дондуков, -- я затем буду испрашивать разрешения к концу года приехать в Петербург и представить Государю моё заключение о том, что возможно, необходимо и полезно применить к краю немедленно, указав при том способы и средства к исполнению; затем высказать свой взгляд о тех преобразованиях, введение которых считал бы ещё рановременным в крае; и наконец, о тех мероприятиях, от которых, по убеждению моему, считал бы полезным совсем отказаться». По словам князя, «Государь, выслушав меня с большим вниманием, сказал, не давая решительного ответа: “Мне кажется, что всё, что Вы говорили, практично и логично; мы здесь у меня в своё время обсудим всё сказанное Вами”» Там же, л. 2 об.--3.. На время его ознакомления с краем князь просил сохранить за ним все полномочия наместника, а также не изменять смету Закавказского края.

1 января 1882 г. император подписал указ о назначении кн. А.М. Дондуко- ва-Корсакова главноначальствующим гражданской частью на Кавказе Там же, д. 323, л. 10.. Однако, поскольку об условиях, выдвинутых им 25 ноября 1881 г., нигде не упоминалось, князю пришлось 9 января составить для председателя Комитета министров Рей- терна развёрнутую записку о мерах, которые могли бы способствовать «скорейшему по возможности осуществлению высочайших предначертаний по преобразованию Кавказского управления» Там же, ф. 1263, on. 1, д. 4229, л. 455 об.-456..

Дондуков настаивал на разделении своей деятельности на два этапа. «Первый из них, -- полагал он, -- будет посвящён мною как ознакомлению со страной, так и составлению соображений об осуществлении, применительно к местным условиям, тех начал, которые должны лечь в основание будущего управления краем, согласно тем предположениям министерств, кои удостоятся Высочайшего одобрения». Тут же князь напоминал, что «признавал бы весьма полезным временное в течение этого подготовительного периода пользование теми закономерными полномочиями и средствами к практическому ознакомлению с условиями местного управления и функциями административного механизма, которые представляют главному начальнику края существующие до ныне по управлению Кавказом узаконения..., определяющие как пределы его власти, так и предмет владения, действующих на основании сих узаконений учреждений». Тем самым он, по сути, выпрашивал себе права наместника, не исключая при этом, что переходный период может затянуться более чем на один год. «Такой временный переходный порядок представляется даже едва ли устраивающим, -- утверждал он, -- так как слияние почти всех отраслей местного управления с общими учреждениями империи может произойти лишь постепенно, и лишь в той же постепенности будет изменяться как компетенция учреждений, так и характер власти главного начальника края». И только «с осуществлением всех предуказанных Высочайшей волей мероприятий произойдёт возможно полное объединение края с империей» и «тогда административная деятельность главноначальствующего вступит в свой второй нормальный период, характер коего будет обусловливаться уже новыми, окончательно выработанными по сему предмету законоположениями, приближающими положение и права главноначальствующего к правам генерал-губернатора» Там же, л. 456--457 об..

Вместе с тем кн. Дондуков-Корсаков, как и вел. кн. Михаил Николаевич в 1880 г., требовал в том или ином виде сохранить особый порядок ведения кавказских дел в центральных и высших учреждениях. «Но я не могу умолчать при этом случае, -- писал главноначальствующий, -- о некоторых опасениях, которые вызывает во мне предстоящее, может быть в непродолжительном времени, упразднение Кавказского комитета. Представляя собой высшее и единственное государственное учреждение по делам Кавказа, комитет в лице своего председателя сообразно своему назначению всегда ставил себе задачей возможно быстрое и успешное разрешение вопросов, подлежавших его рассмотрению, и потому отсутствие такого специального органа, в котором притом сосредотачивались все исторические и законодательные материалы по управлению Кавказом, при естественной недостаточности подготовки министерств к обсуждению многих, имеющих восходить к ним вопросов местного характера, неизбежно отразится чувствительными промедлениями в ходе преобразовательной деятельности, продлив переходное положение дел в таких случаях, когда в этом не встретится никакой необходимости или пользы». Поэтому князь считал необходимым, «чтобы все представления мои в течение указанного переходного периода, преимущественно же касающиеся вопросов о предстоящих в управлении краем преобразований» были направляемы на имя председателя Комитета министров, «чем вполне обеспечивалось бы им правильное и безостановочное движение» Там же, л. 458--459 об..

Обсуждение предложений кн. Дондукова-Корсакова, а также поступивших из министерств отзывов о предстоящей административной реформе на Кавказе, состоялось на заседаниях Комитета министров 19 и 26 января 1882 г. На них решили «допустить известный переходный период времени», в течение которого главноначальствующий гражданской частью «имел бы возможность лично ознакомиться с условиями местного управления и одновременно с тем могли бы быть выработаны окончательные формы будущего преобразования края». Для их разработки следовало образовать в Тифлисе комиссию из представителей кавказской администрации и чиновников, командированных теми ведомствами, «которые имеют наиболее сложные задачи при переустройстве края». При этом «руко- водительным указанием тех общих начал, соответственно которым представляется желательным устройство отдельных частей местного управления», должны были служить присланные из министерств рекомендации Там же, д. 4228, л. 395-395 об., 405 об.-406..

Одновременно Комитет министров жёстко ограничил срок переходного периода, в течение которого на Кавказе продолжали действовать прежние «законоположения»: 15 сентября 1882 г. главноначальствующий должен был представить свои соображения об устройстве Кавказского управления вместе с штатами и проектом сметы -- до конца года их следовало рассмотреть в Государственном совете Там же, л. 400--400 об., 405--405 об..

Острую дискуссию в Комитете министров вызвало стремление кн. Донду- кова сохранить на переходное время некоторые права наместника. По словам князя, «после продолжительных прений вопрос этот остался открытым, причём не определено, какая часть полномочий наместника может быть оставлена на переходный период, а ежели полномочия главноначальствующего должны быть сравнены с правами генерал-губернатора, то каких именно -- постоянных ли, временных ли, Варшавского ли, или же сибирских генерал-губернаторов, пределы власти которых между собой существенно разнятся, наконец, не подверглось обсуждению, каким порядком -- законодательным ли, или особым Высочайшим повелением установятся полномочия главноначальствующего Кавказом на время переходного периода. Между тем решение этих вопросов очевидно является неизбежным ещё до прибытия главноначальствующего в пределы Кавказского края» В журнале Комитета министров о ней не упоминалось, но она отражена в специальной запи-ске о заседании 19 января, составленной кн. Дондуковым-Корсаковым (РГИА, ф. 932, on. 1, д. 328, л. 1 об.-2)..

Почти все участники заседания решительно возражали против намерения кн. Дондукова-Корсакова установить особый порядок сношений главноначальствующего с отдельными ведомствами через Комитет министров «в видах ускорения производства дел по осуществлению предположенной реформы». «Комитет усматривает, -- констатировалось в журнале, -- что как в видах возможно безостановочного движения дел, так равно в интересах доставления самим министрам возможности постепенного ознакомления с докладами Кавказского управления представлялось бы, напротив, совершенно целесообразным, чтобы главноначальствующий сносился с министрами без всякого посредничества. К такому убеждению Комитет приходит ещё по той причине, что Вашему императорскому величеству уже благоугодно было предуказать вопрос об упразднении Кавказского комитета» Там же, л. 402--403 об..

29 января Александр III оставил на журнале резолюцию: «Исполнить. Что же касается исключительных прав главноначальствующего, исполнить по моим отметкам в прилагаемой при сём записке». В итоге из составленного в Комитете министров перечня особых прав наместника, которых не имели генерал- губернаторы, он согласился оставить за главноначальствующим на переходный период только полномочия объявлять в крае помимо общего порядка все повеления и распоряжения верховной власти, отменять постановления губернских присутственных мест, определять время введения в местностях, населённых горцами, мировых судебных учреждений, назначать собственной властью пенсии и единовременные пособия, а также представлять непосредственно императору, но «только по самым важным делам и то временно», проекты новых узаконений. Остальные права -- особый порядок сношения с центральными и высшими государственными учреждениями, непосредственное руководство местными органами министерств, назначение на территории края всех чиновников до V класса включительно, разрешение земельных отводов и отчуждений -- «подлежали отмене». Тем самым главноначальствующий на Кавказе практически полностью уравнивался с другими генерал-губернаторами Там же, л. 411, 419--421 об..

В тот же день Александр III подписал в Гатчине указ об упразднении Кавказского комитета в связи с «возложением главного управления по Кавказскому и Закавказскому краю на особое лицо, облечённое званием главноначальствующего гражданской частью и командующего войсками» Там же, л. 411 об. См. также: ПСЗ-Ш. Т. 2. СПб., 1889. № 637..

Таким образом, недовольство незначительными результатами пятнадцатилетней политики на Кавказе, выражавшееся на рубеже 1870--1880-х гг. и в Петербурге, и в Тифлисе, вместе со стремлением преодолеть обособленность края и сократить расходы на управление им постепенно привели правящие круги империи к мысли о том, что изменить ситуацию удастся лишь в случае существенного сокращения полномочий местных властей и усиления контроля со стороны центральных ведомств. Когда весной 1881 г. вел. кн. Михаила Николаевича отозвали в столицу, практически сразу возникло предположение об упразднении наместничества, окончательно возобладавшее после того, как гр. Д.А. Милютин отказался занять пост наместника. Характерно, что против данной меры изначально высказывались все высокопоставленные государственные и военные деятели, близко знакомые со спецификой края (вел. кн. Михаил Николаевич, гр. М.Т. Лорис-Меликов, Д.С. Старосельский, П.П. Павлов, кн. А.М. Дондуков-Корсаков и др.). Однако Александр III, несмотря на определённые колебания, попросту не видел достаточно влиятельных и авторитетных фигур, способных претендовать на статус наместника. Кн. Дондуков-Корсаков пытался придать намеченной реформе более плавный и неспешный характер, но, по-видимому, слишком сильно хотел занять предложенный ему пост и потому не смог успешно противостоять консолидированной позиции членов Комитета министров и недоверчивой осторожности императора, вынужденного согласиться на его назначение главноначальствующим лишь вследствие отсутствия более подходящих кандидатов. В итоге было принято решение, негативные последствия которого пришлось устранять уже в начале XX в.

Размещено на Allbest.ru