Аграрная политика советского государства и крестьянство в конце 1920-х – начале 1950-х годов (по материалам Мордовии)

Сталинский вариант ускоренной коллективизации сельского хозяйства, интенсивно претворявшийся в жизнь после ноября 1929 г., представлял собой ломку привычного деревенского образа жизни, вызвав вполне адекватное негативное отношение со стороны различных социальных групп крестьянства. Так, если за весь 1929 г. в Мордовии было зафиксировано 42 массовых выступлений, то только за первую четверть 1930 г. - 178, «террористических проявлений», т. е. избиения и убийства активистов, поджоги колхозного имущества, - соответственно 208 и 104. В 154 выступлениях приняло участие более 35 тыс. чел., представляющих все социальные группы крестьянства. Главными причинами стали массовые «перегибы» в ходе коллективизации и «раскулачивания», издевательства над религиозными чувствами сельских жителей.

Основное количество волнений отмечалось в тех районах области, в которых в колхозах состояло более половины крестьянских хозяйств, а наибольшее их число (более 83 %) приходится на март-апрель 1930 г., что объясняется попытками местных руководителей исходя из указаний центра воспрепятствовать крестьянам покидать колхозы. Лишь угроза всеобщего крестьянского восстания убедила ЦК ВКП(б) пойти на уступки, и это разрядило обстановку, в том числе и в сельской местности Мордовии.

С зимы 1931 г. на Средней Волге снова развернулось «наступление на колхозном фронте». Однако новую волну возмущения на селе в значительной степени ослабили проводившиеся в качестве предупредительных мер массовые выселения крестьян в период с марта по июнь 1931 г., но это не означало, что крестьянство смирилось с проводимой советской властью политикой. По далеко не полным данным, на территории Мордовии с ноября 1930 г. по декабрь 1931 г. были зафиксированы 45 массовых выступлений с 8,5 тыс. участниками, основной причиной которых стали «перегибы» при обобществлении скота. В некоторых селах с весны 1930 г. по конец 1931 г. выступления проходили по нескольку раз. Весной-летом 1932 г. по районам Мордовии в ответ на проведение хлебозаготовок снова прокатились волнения. С этого времени активные формы сопротивления, прежде всего массовые антиколхозные выступления, практически не фиксируются. В деревне все больше получает распространение пассивный протест. Это связано с тем, что наиболее активные противники коллективизации были или физически уничтожены, или находились в тюрьмах или ссылке, а основная масса крестьянства, устав от нескольких лет противостояния с властью, стала пытаться приспособиться к новым условиям жизни. мордовский репрессивный сталинский

Массовым явлением стало уклонение от участия в сельскохозяйственных работах в колхозах, МТС, и в единоличном секторе. Так, в целом по Мордовии в 1939 г. 23,7 % колхозников выработало менее установленного минимума трудодней, а 6,7 % совсем не участвовали в общественном производстве. В отдельных районах Мордовии в неурожайные годы на работу выходило только 20 - 30 % колхозников. Вместе с тем большую часть сил и времени они стремились отдавать личным приусадебным хозяйствам, разрешенным по новому Уставу сельхозартели 1935 г. Не прекращался поток жалоб крестьян на незаконное изъятие имущества в ходе «раскулачивания» и за невыполнение государственных заданий, на нарушения Устава сельхозартели руководителями различного уровня и т. п. Обстановка в довоенной деревне Мордовии была неспокойной: постоянно фиксировались преступления против общественной собственности, отмечались угрозы активу села и колхозникам, шло распространение антиколхозных слухов и т. д.

В целом протестные проявления в период сталинской коллективизации развивались от доминирования преимущественно активных форм в период ускоренного строительства колхозов в годы первой пятилетки к постепенному переходу в основном к пассивным формам, оказавшихся достаточно эффективными и наименее болезненными для крестьян.

Во втором параграфе анализируются проявления протестных настроений крестьянства в военное и послевоенное время.

Начало войны с Германией вызвало среди сельских жителей Мордовии противоречивое отношение: с одной стороны, небывалый патриотический подъем, желание защитить Родину от захватчиков, а с другой - широкое распространение, особенно в начале войны, получили пораженческие настроения, дезертирство, всплеск преступлений против «социалистической» собственности, разбои и убийства.

Полуголодное состояние в годы войны могло еще найти оправдание в глазах простого колхозника или рабочего совхоза, но ужесточение политики в отношении деревни после победы вызывало отрицательную реакцию. При сохранении в основном пассивных форм протеста, в послевоенной деревне отмечались и радикальные настроения, которые проявлялись в умышленном уничтожении колхозного и государственного имущества, в покушениях на жизнь представителей власти.

Наиболее массовыми проявлениями крестьянского протеста по-прежнему оставались уклонение от обязательных повинностей, а также легальный (организованный набор в промышленность, мобилизация молодежи через систему подготовки трудовых резервов, призыв на военную службу) и нелегальный исход из колхозов. В конце войны более 35 % колхозников не вырабатывало установленного минимума трудодней или совсем не работало в колхозах, а в послевоенные годы, несмотря на жесткие меры - до 30 %.

Правовое бессилие крестьян, униженное социальное положение, фактическая отчужденность их от политического процесса вели к росту общественной апатии. Распространенным становится отказ членов колхоза посещать общие собрания, так как колхозная демократия являлась декларативным институтом. Так, в Зубово-Полянском районе в отчетно-выборных собраниях колхозов, посвященных итогам хозяйственной деятельности за 1946 г., не приняли участия до трети колхозников, а по итогам 1948 г. - уже половина.

Одним из каналов выражения протеста являлись письма родственникам в армию, жалобы и заявления во властные структуры. На самые вопиющие факты издевательств, особенно над семьями военнослужащих, власти были вынуждены реагировать и наказывать виновных в этом местных руководителей.

«Потепление» с 1943 г. в отношениях советской власти и церкви привело к возрождению и в Мордовии деятельности православной церкви. Во время религиозных праздников в ряде сел отмечались случаи прекращения работ в колхозах, оживилось паломничество к «святым» местам.

Анализ различных форм социального протеста крестьянства в рамках такого многонационального региона Среднего Поволжья как Мордовия показывает, что оно стремилось оказать сопротивление неоправданно высокому изъятию ресурсов из деревни, сигнализировало, что рост насилия со стороны местных руководителей, пытавшихся любой ценой выполнить задания центра, ведет к деградации сельского хозяйства и гибели сотен и тысяч сельских жителей. Большой отпечаток на характер методов протеста откладывал относительно невысокий уровень политического и правового сознания крестьян. Видя свою защиту и опору в центральной власти, они всю вину за создавшееся положение чаще всего перекладывали на конкретных исполнителей ее указаний.

Заключение

Подводятся итоги диссертационного исследования.

Благодаря нэпу в Среднем Поволжье, в том числе в мордовском крае, во второй половине 1920-х гг. был в основном восстановлен довоенный потенциал сельского хозяйства и на повестке дня вставали вопросы, связанные с определением дальнейшего пути развития единоличной деревни. Руководство СССР выбрало такую модель крупного хозяйства в виде колхозов, которая предполагала бы полное распоряжение произведенной в нем продукции и полученными финансовыми средствами в интересах форсированной индустриализации. Фактически это означало реанимацию тяглово-податной системы зависимости сельского населения от власти, то есть фактически новое его «закрепощение», при этом партийно-советское государство играло роль верховного собственника земли. Такая модель без реального учета региональных особенностей стала воплощаться в жизнь на территории Мордовии, как и в целом по стране, с конца 1929 г.

Укрупнение сельскохозяйственного производства в Мордовии должно было способствовать разрешению ряда проблем, среди которых аграрное перенаселение, слабое материально-техническое обеспечение, невысокая урожайность зерновых культур, тесная зависимость ее от природных условий и т. д. Сам процесс вхождения крестьянских хозяйств Мордовии в колхозы растянулся вплоть до середины 1930-х гг., но «социалистический» сектор стал фактически основным производителем продукции полеводства уже в конце первой пятилетки. Однако задача роста урожайности и валовых сборов зерновых культур, стоявшая остро и в годы нэпа, несмотря на укрепление производственной базы МТС и колхозов, не была решена и к середине ХХ в. Из-за созданной системы обязательных государственных поставок, в результате которых изымалось до 2/5 производимого зерна, а также остаточного принципа распределения натуральных доходов на трудодни в колхозной деревне уже с начала 1930-х гг. резко обострилась, особенно в неурожайные годы, продовольственная проблема.

Со второй половины 1930-х гг. большую роль в обеспечении колхозников Мордовии продуктами питания стали играть личные подсобные хозяйства, в которых они трудились с более высокой производительностью. Именно ЛПХ в условиях войны дали возможность выжить колхозным семьям, став к тому же еще одним источником пополнения государственных доходов.

Сплошная коллективизация и планы развития аграрной сферы в последующие годы оказались трудновыполнимыми без методов принуждения и применения репрессий в отношении крестьянского социума, на которые ориентировало региональные власти центральное руководство. В то же время их действия, часто выходящие за пределы дозволенного, осуждались в официальных и секретных документах партии и правительства.

В годы коллективизации большой урон был нанесен животноводческой отрасли, которая на территории республики только в начале 1950-х гг. смогла восстановить по отдельным видам скота едва лишь дореволюционный уровень. Основную часть продукции животноводства давали не колхозы и совхозы, а личные подсобные хозяйства колхозников, что также нивелирует тезис об эффективности колхозов.

Действовавшая в сталинскую эпоху модель взаимоотношений власти с крестьянством в виде «господства и подчинения» не устраивала значительную часть последнего. В самом начале ее становления положение в деревне находилось на грани гражданской войны. Ослаблению конфронтации способствовали удаление наиболее активных противников огосударствления в тюрьмы или ссылку, миграция сельского населения в города, смягчение политики в отношении деревни, а также предпринимаемые попытки разрешения различных социальных проблем.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора

Публикации в периодических изданиях, рекомендуемых ВАК РФ

1. Надькин, Т. Д. Крестьянство и власть Мордовии в голодные 1932 - 1933 годы / Т. Д. Надькин // Вопр. истории. - 2006. - № 4. - С. 142 - 148 (0,6 п. л.).

2. Надькин, Т. Д. Деревня Мордовии в 1932 - 1933 гг. : хлебозаготовки, голод и репрессии / Т. Д. Надькин // Отеч. история. - 2006. - № 4. - С. 61 - 69 (0,8 п. л.).

3. Надькин, Т. Д. Послевоенная деревня в современной российской и региональной историографии / В. А. Ломшин, Т. Д. Надькин // Регионология. - 2005. - № 4. - С. 256 - 266 (0,62 п. л. / 0,31 п. л.).

4. Надькин, Т. Д. Продовольственная безопасность сельского населения Мордовии в годы коллективизации / Т. Д. Надькин // Традиция и модернизация в развитии регионов: философия, политика, социология, история : сб. науч. ст. / под ред. А. И. Сухарева и В. В. Козина / НИИ регионологии при Мордов. ун-те. - Саранск, 2006. - (Прил. № 7 к журн. «Регионология»). - С. 213 - 227 (0,56 п. л.).

Монографии и учебные пособия

5. Надькин, Т. Д. Налоговая политика и крестьянское хозяйство в 1920 - 1930-е годы / Т. В. Еферина, О. И. Марискин, Т. Д. Надькин. - Саранск, 1997. - 80 с. (5 п. л. / 1,7 п. л.).

6. Надькин, Т. Д. Деревня Мордовии в годы коллективизации / Т. Д. Надькин ; Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 2002. - 137 с. (8,5 п. л.)

7. Надькин, Т. Д. Деревня Мордовии в начале 1930-х годов : коллективизация, репрессии, голод / Т. Д. Надькин ; Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 2004. - 78 с. (4,8 п. л.).

8. Надькин, Т. Д. Деревня Мордовии в послевоенные годы / В. А. Ломшин, Т. Д. Надькин ; НИИ гуманитар. наук при Правительстве Республики Мордовия. - Саранск, 2006. - 120 с. (5,25 п.л. / 2,62 п. л.).

9. Надькин, Т. Д. Сталинская аграрная революция и крестьянство (на материалах Мордовии) / Т. Д. Надькин. - Саранск : ИД «Курьер-С», 2006. - 159 с. (10 п. л.)

10. Надькин, Т. Д. Мордовия в 1917 - 1953 годах. Курс истории : учеб. пособие / Т. Д. Надькин, А. П. Солдаткин, Ю. И. Сальников и др. ; Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 2005. - 145 с. (8,4 п. л. / 2 п. л.).

Научные статьи и тезисы конференций

11. Надькин, Т. Д. Борьба крестьянства Мордовии против насильственной коллективизации с осени 1929 до весны 1932 г. / Т. Д. Надькин // Вестн. Мордов. ун-та. - 1994. - № 3. - С.16 - 20 (0,4 п. л.).

12. Надькин, Т. Д. Начало «ликвидации кулачества как класса» в Мордовии осенью 1929 - весной 1930 гг. / Т. Д. Надькин // История и культура Волго-Вятского края : межрегион. конф. [тез. докл. и сообщ.]. - Киров : Волго-Вят. кн. изд-во, 1994. -С. 236 - 237. (0,12 п. л.).

13. Надькин, Т. Д. Формирование спецпоселений и последствия насильственного переселения людей в Республике Мордовия / Т. Д. Надькин, В. А. Нежданов ; Морд. гос. ун-т. - Саранск, 1995. - Деп. в ИНИОН РАН № 5054 от 06.02.95. - 20 с. (0,8 п. л. / 0,4 п. л.).

14. Надькин, Т. Д. Начало массового раскулачивания в Мордовии / Т. Д. Надькин // Обновляющаяся Россия. Формирование нового гуманитарного пространства : материалы Меркушкин. науч. чтений : [сб. ст]. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 1997. - С. 187 - 191 (0,31 п. л.).

15. Надькин, Т. Д. Коллективизация крестьянских хозяйств в Мордовии в 1931 - 1932 гг. Второй отлив из колхозов / Т. Д. Надькин // Экономика Мордовии: история и современность / НИИЯЛИЭ при Правительстве РМ. - Саранск, 1997. - С. 100 - 113 (Тр. ; Сер. экон. - Вып. 113) (0,8 п. л.).

16. Надькин, Т. Д. Крестьянство и власть накануне «Великого перелома» (По материалам Мордовии) / Т. Д. Надькин // 100 лет XVI Всероссийской промышленной и художественной выставке 1896 г. : материалы всерос. науч.-практ. конф. - Н. Новгород, 1997. - С. 271 - 274 (0,3 п. л.).

17. Надькин, Т. Д. Раскулачивание и депортация крестьянских хозяйств в 1931-1933 гг. / Т. Д. Надькин // Гуманитарные науки и образование: проблемы и перспективы : материалы I Сафаргалиев. науч. чтений / Мордов. гос. ун-т. - Саранск, 1997. - С. 163 - 166 (0,25 п. л.).

18. Надькин, Т. Д. Репрессии в партийно-государственном аппарате Мордовии в 1930-е гг. / Т. Д. Надькин, А. П. Солдаткин // История, образование и культура народов Среднего Поволжья : материалы всерос. науч.-практ. конф. / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 1997. - С. 31 - 33 (0,2 п. л. / 0,1 п. л.).

19. Надькин, Т. Д. Первый этап коллективизации крестьянских хозяйств в Мордовии / Т. Д. Надькин // Актуальные вопросы истории и этнологии : сб. науч. ст. / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 1998. - Вып. 1. - С. 37 - 50 (0,75 п. л.).

20. Надькин, Т. Д. Формы противодействия крестьян Мордовии политике советского государства в деревне в 1929 - 1932 гг. / Т. Д. Надькин // Актуальные вопросы истории и этнологии : сб. науч. ст. / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 1998. - Вып. 1. - С. 144 - 147 (0,25 п. л.).

21. Надькин, Т. Д. Хлебозаготовки и голод начала 30-х гг. в деревне Мордовии / Т. Д. Надькин // Актуальные вопросы истории и этнологии : сб. ст. / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 1999. - Вып. 2. - С. 45 - 49 (0,3 п. л.).

22. Надькин, Т. Д. Районные спецпоселения для раскулаченных в Мордовии / Т. Д. Надькин // Исторические и политические науки в контексте современной культурной традиции : материалы IV Сафаргалиев. науч. чтений / Мордов. гос. ун-т. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 1999. - С. 245 - 300 (0,3 п. л.).

23. Надькин, Т. Д. Налогообложение кулацких хозяйств / Т. Д. Надькин // Актуальные вопросы истории и этнологии : сб. науч. ст. / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 2001. - Вып. 3. - С. 45 - 49 (0,4 п. л.).

24. Надькин, Т. Д. Социальная структура крестьянства Мордовии накануне коллективизации / Т. Д. Надькин // Современные исследования моделирования исторической реальности : сб. науч. ст. по ист. демографии, экон. и соц. истории, посвящ. памяти проф. А. В. Клеянкина. - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 2002. - С. 130 - 136 (0,4 п. л.).

25. Надькин, Т. Д. Отечественная и региональная историография проблем коллективизации сельского хозяйства : крат. очерк / Т. Д. Надькин // Ист. зап. : межвуз. сб. науч. тр. / Пенз. гос. пед. ун-т. - Пенза, 2002. - С. 177 - 184 (0,5 п. л.).

26. Надькин, Т. Д. Современная историография коллективизации Мордовии / Т. Д. Надькин // Проблемы истории, этнологии и права : материалы XXXVII Евсевьев. чтений / Мордов. гос. пед. ин-т. - Саранск, 2002. - С. 64 - 66 (0,2 п. л.).

27. Надькин, Т. Д. Антиколхозное движение крестьянства Мордовии в начале 1930-х годов / Т. Д. Надькин // Мордовское национальное движение в ХХ веке : материалы респ. науч. конф. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2003. - С. 54 - 60 (0,4 п. л.).

28. Надькин, Т. Д. Голод / Т. Д. Надькин, В. К. Абрамов, В. А. Ломшин // Мордовия : энцикл. : в 2 т. Т. 1 : А - М. - Саранск : Мордов. кн. изд-во, 2003. - С. 105 - 106 (0,2 п. л. / 0,1 п. л.).

29. Надькин, Т. Д. Коллективизация сельского хозяйства / Т. Д. Надькин // Мордовия : энцикл. : в 2 т. Т. 1 : А - М. - Саранск : Мордов. кн. изд-во, 2003. - С. 413 - 415 (0,3 п. л.).

30. Надькин, Т. Д. «Кулацкие поселки» / Т. Д. Надькин // Мордовия : энцикл. : в 2 т. Т. 1 : А - М. - Саранск : Мордов. кн. изд-во, 2003. - С. 464 (0,1 п. л.).

31. Надькин, Т. Д. Проведение хлебозаготовительной кампании 1929 г. в Мордовии / Т. Д. Надькин // Крестьянство и власть Среднего Поволжья : материалы VII межрегион. науч.-практ. конф. историков-аграрников Среднего Поволжья. - Саранск, 2004. - С. 328 - 334 (0,45 п. л.).

32. Надькин, Т. Д. Коллективизация и голод в 1930-х гг. / Т. Д. Надькин // Репрессии 1930-х гг. в Мордовии и их последствия : материалы респ. науч.-практ. конф. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2004. - С. 172 - 181 (0,6 п. л.).

33. Надькин, Т. Д. О некоторых итогах выполнения первого пятилетнего плана (1928 - 1932 гг.) развития сельского хозяйства Мордовии / Т. Д. Надькин // Волжские земли в истории и культуре России : материалы всерос. науч. конф., посвящ. 10-летию создания РГНФ : в 2 ч. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2004. - Ч. 1. - С. 185 - 189 (0,31 п. л.).

34. Надькин, Т. Д. Раскулачивание / Т. Д. Надькин // Мордовия : энцикл. : в 2 т. Т. 2 : М - Я. - Саранск : Мордов. кн. изд-во, 2004. - С. 227 (0,1 п. л.).

35. Надькин, Т. Д. Формы социального протеста российского крестьянства Мордовии во второй половине 1940-х гг. (на материалах Мордовии) / Т. Д. Надькин // Актуальные проблемы социально-экономического, историко-культурного и правового развития народов Поволжья : межвуз. сб. науч. тр. - Саранск, 2005. - С. 67 - 77 (0,63 п. л.).

36. Надькин, Т. Д. Советская деревня в первый послевоенный год (на материалах Мордовии) / Т. Д. Надькин // Россия - крестьянская страна : сб. науч. ст. по ист. демографии, эконом. и соц. истории, посвящ. памяти проф. А. В. Клеянкина. - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 2005. - С. 45 - 54 (0,56 п. л.).

37. Надькин, Т. Д. Репрессивная политика государства в деревне Мордовии в 1930-х - 1940-х годах / В. А. Ломшин, Т. Д. Надькин // Актуальные проблемы исторической науки : межвуз. сб. науч. тр. молодых ученых. - Пенза : ГУМНИЦ, 2006. - Вып. 3. - С. 142 - 158 (1 п. л. / 0,5 п. л.).

38. Надькин, Т. Д. Некоторые итоги сталинской модернизации деревни национальных автономий Поволжья (на примере Мордовии, Чувашии и Марий Эл) / Т. Д. Надькин // Историко-культурные аспекты развития полиэтнических регионов : материалы всерос. науч. конф. / Мордов. гос. ун-т. - Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2006. - С. 531 - 540 (0,56 п. л.).

39. Надькин, Т. Д. Массовые репрессии в деревне Среднего Поволжья в годы «сталинской» модернизации (на примере Мордовии) / Т. Д. Надькин // Цивилизации народов Поволжья и Приуралья : сб. ст. междунар. науч. конф. - Т. II, ч. 2. Проблемы истории и геополитики. - Чебоксары : Чуваш. гос. пед. ун-т им. И. Я. Яковлева, 2006. - С. 197 - 205. (0,43 п. л.).

40. Надькин, Т. Д. Социальный протест крестьянства Мордовии во второй половине 1940-х гг. / Т. Д. Надькин // И. Д. Кузнецов - ученый, педагог, человек переживший репрессии 30-х - 40-х гг. ХХ в. : сб. ст. всерос. науч. конф. - Чебоксары : ИНИОН РАН, 2006. - С. 336 - 351 (1,0 п. л.).

41. Надькин, Т. Д. Деревня Мордовии в годы предвоенных пятилеток / Т. Д. Надькин // Судьба реформ и реформаторства в России : материалы всерос. науч.-практ. конф. - Коломна, 2006. - С. 212 - 215 (0,25 п. л.).

42. Надькин, Т. Д. Социальная структура и социально-экономические отношения в деревне Мордовии во второй половине 1920-х годов / Т. Д. Надькин ; Мордов. гос. ун-т. - Саранск. 2006. - Деп. в ИНИОН РАН № 60038 от 23.10.06. - 13 с. (0,54 п. л.).

43. Надькин, Т. Д. Голодные годы в средневолжской деревне в советское время (на материалах Мордовии) / Т. Д. Надькин ; Мордов. гос. ун-т. - Саранск, 2006. - Деп. в ИНИОН РАН № 60088 от 01.12.06. - 20 с. (1,18 п. л.).

44. Надькин, Т. Д. О модернизации деревни национальных автономий Среднего Поволжья в 1930-е годы / Т. Д. Надькин // Мир крестьянства Среднего Поволжья : Итоги и стратегия исследований : материалы I всерос. (IX межрегион.) науч.-практ. конф. историков-аграрников Среднего Поволжья. - Самара : Самар. ун-т, 2007. - С. 390 - 399 (0,6 п. л.).

Всего по теме исследования издано более 50 работ общим объемом около 50,0 п. л.

Размещено на Allbest.ru