Индустриальное развитие Нижнего Поволжья (конец XIX века – июнь 1941 год): исторический опыт и уроки

В годы Первой мировой войны в промышленности Нижнего Поволжья произошли существенные структурные изменения: существенный рост металлообрабатывающих и машиностроительных предприятий на фоне сокращения производства остальных. За годы войны общее число промышленных предприятий в Нижнем Поволжье увеличилось с 494 в 1914 году до 507 в 1916 г. См.: Материалы к учёту рабочего состава и рабочего рынка. Вып. 2. Пг., 1917. С.74-75, Народное хозяйство в 1916 году. Вып. VII. Сводные статистические таблицы за 1913-1916 гг. Пг., 1922. С. 130-133. Расширение промышленного производства коснулось только тех отраслей производства, которые были тесно связаны с военными нуждами. В то же время в рыбной отрасли общий улов рыбы в 1916 г. снизился по сравнению с 1913 г. на 11 млн. пудов. Главными причинами такого состояния отрасли являлись не только недостаток рабочих рук в связи с мобилизацией на фронт, но и сокращение железнодорожных перевозок См.: Российский Государственный Архив социально-политической истории (далее РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 12. Д. 22. Л. 31..

Таким образом, характеризуя в общем развитие промышленности в Нижнем Поволжье в начале ХХ в., можно говорить, что российский вариант модернизации - движение от аграрного к индустриальному обществу - нашёл здесь яркое выражение в создании многоотраслевой индустрии, определившей место региона в общероссийском разделении труда.

В параграфе 1.2. «Восстановление промышленности Нижнего Поволжья» представлен материал по индустриальному развитию региона в 1920-е гг., который имел свои специфические особенности. Здесь восстановительный период в промышленности начался значительно позже других регионов (в 1923 г.), что объяснялось объективными трудностями: большие разрушения в годы Гражданской войны, засуха и голод 1920 и 1921 гг., низкий уровень развития производства. К середине 1923 года промышленные заведения Саратовской губернии были объединены по производственному и территориальному принципу в губернские тресты и уездные объединения. Несомненным достижением промышленности Саратовского ГСНХ стал выход из полосы убыточности, в которой она пребывала в 1922/23 и 1923/24 гг. В 1925/26 г. прибыль составила 2383500 руб., а в 1926/27 г. - 4171400 См.: Государственный архив новейшей истории Саратовской области (далее ГАНИСО). Ф. 27. Оп. 3 .Д. 8. Л. 21-22..

Значительное место в экономике занимала частная промышленность. По данным СарГубфинотдела, на 1 октября 1924 г. по губернии частной промышленностью было выбрано на первое полугодие 1924/25 г. 3967 патентов с общим оборотом в сумме 6144860 червон. руб. См.: Там же. Оп.4. Д.1003. Л.13.

В хозяйственной жизни Саратовской губернии существенную роль играла и кустарная промышленность, обеспечивавшая деревню промтоварами и способствовавшая сокращению безработицы в городах. В дореволюционное время в губернии насчитывалось 33864 индивидуальных хозяйств, охватывавших 53736 кустарей. По данным Губстатбюро в 1924 г. число хозяйств составляло 28874, а кустарей - 32886 чел. Политика местных властей по отношению к кустарям выражалась в стремлении объединить их в кооперативы, создать промысловые и трудовые артели. К 1 октября 1925 г. в губернии насчитывалось 252 кооператива, из которых 25 % приходилось на г. Саратов. Объём продукции кооперированной кустарной промышленности в 1925/26 г. составлял свыше 7 млн. червонных рублей, что равнялось 22,4 % от продукции промышленности Саратовского ГСНХ См.: ГАНИСО. Оп.3. Д. 1002. Л. 32, 36, 39, 39 об..

Замедленность процесса перехода промышленности Сталинградской губернии на начала хозрасчёта объяснялась большими масштабами разграбления и уничтожения фабрик и заводов в предшествовавший период. В результате, даже к октябрю 1925 г. в Сталинградской губернии было немало недействовавших предприятий. Эффективность восстанавливавшейся промышленности была ниже дореволюционной. Себестоимость её продукции оставалась высокой и значительно превышала плановые задания, достигая 176 %. Отсюда и рост цен на промышленные товары, и образование так называемых «ножниц» в экономике См.: Промышленность Сталинградской губернии. С. 53..

Постепенно восстанавливалась и рыбная промышленность Астраханской губернии. В 1926 г. рыбное хозяйство Волго-Каспийского района добилось улова в 441,3 тыс. тонн (27 млн. пудов), равного 127 % средних довоенных уловов, а стоимость рыбы-сырца составила 34 млн. руб. или 93 % стоимости довоенных уловов. Годовой оборот рыбной промышленности в 1926 г. составил 72 млн. руб. (128 % среднего довоенного уровня). Виды обработки и качество рыбного товара в целом соответствовали довоенному уровню. Однако в последующие годы произошло резкое падение уловов: в 1927 г. 299,1 тыс. тонн, а в 1928 г. - 290,1 тыс. тонн См.: ГАНИСО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 78. Л. 11-12..

Таким образом, проведённое исследование позволяет сделать вывод о существовании в годы нэпа в Нижнем Поволжье модели смешанной экономики, в которой государственная промышленность объективно сочеталась с частным и кустарным производством. Вместе с государственной промышленностью они обеспечили восстановление экономики. И хотя доля частной и кустарной промышленности в регионе в 1925/26 г. составляла примерно 17 %, именно они в наибольшей степени сделали потребительские товары доступными населению.

В параграфе 1.3. «Производственные и трудовые отношения в промышленности Нижнего Поволжья в 1920-е гг.» рассматриваются процессы утверждения новых политических реалий на промышленных предприятиях региона.

В условиях существования «смешанной экономики» и развития рыночных отношений в годы нэпа происходило и частичное восстановление трудовых отношений, сложившихся до революции, и возвращение к старым проблемам борьбы рабочих за свои права: за повышение зарплаты, снижение интенсивности труда, улучшение условий труда и быта. Крайне ограниченные возможности экономического стимулирования и мотивации производства выдвинули на передний план идеологические, преимущественно внеэкономические, способы побуждения к труду. Таковыми стали производственные совещания, охватившие к сентябрю 1927г. около 15 % всех рабочих государственной промышленности. В то же время в трудовых конфликтах участвовало более 45 % работавших, что свидетельствовало о растущем недовольстве их своим положением См.: Там же. Ф. 27. Оп. 4. Д. 4. Л. 79-80..

Анализ производственных отношений в первое десятилетие Советской власти на предприятиях Нижнего Поволжья позволяет констатировать, что в начале 1920-х гг. рабочие ещё прибегали к дореволюционным методам борьбы за свои права - забастовкам. Судя по статистике, большинство их приходилось на частные (кожевенные) предприятия. Профсоюзные организации часто выступали организаторами и руководителями таких забастовок. Основными причинами их возникновения были: низкие расценки, нежелание владельца подписать коллективный договор на условиях, выработанных профсоюзом. Как правило, забастовки на частных предприятиях кончались удовлетворением требований рабочих, а профсоюзы занимали в отношении частных предпринимателей жёсткую позицию, что соответствовало общегосударственной политике, направленной на свёртывание частного сектора в экономике.

По мнению властных структур, основная задача профсоюзов в области разрешения конфликтов на государственных предприятиях состояла в их предупреждении. Особенно возрастало количество конфликтов в период заключения коллективных договоров. По данным Саратовского губернского отдела труда, в I полугодии 1925/26 г. по Саратову было 169 конфликтов, охвативших 11727 чел., а в I полугодии 1926/27 г. - 178 конфликтов с числом участников почти в 2 раза больше: 23049. Из них разрешено в примирительной камере 120 конфликтов с 10196 участниками, а в третейском суде - соответственно 58 и 12853 См.: Государственный архив Российской федерации (далее ГАРФ). Ф. 5451. Оп. 11. Д. 110. Л. 155..

Изучение материалов работы РКК в Сталинграде в 1926/27 г. показывает, что местные профсоюзные организации старались многие конфликтные вопросы разрешить на производстве, не допуская их передачи в органы НКТ. Отсюда и значительно меньшее, по сравнению с Саратовом, количество участников в третейских судах. Согласно статистическим данным, в губотделах союзов в 1926/27 г. было рассмотрено 276 конфликтов, охватывавших 5603 чел. См.: ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 11. Д. 366. Л. 96-97.

Несколько иная картина складывалась в промышленности Астрахани. В 1925/26 г. здесь было рассмотрено 233 конфликта, из которых 113 дел - в примирительных камерах и 120 - в третейских судах. В примирительных камерах 67,8 % решений было принято в пользу рабочих, 8 % компромиссных и 24,2 % в пользу нанимателей, а в третейских судах соответственно 48 %, 30 % и 22 % См.: Отчёт Астраханского Губисполкома за 1925-1926 г. Астрахань, 1927. С. 287-288..

На фоне бурных политических событий «наверху» в 1920-х гг. в борьбе за власть, внутри промышленности ежедневно происходили производственные конфликты, которые неизменно «проверяли» власти на прочность. По мере того, как политическая борьба «наверху» близилась к утверждению единоличной власти сталинской группировки, характер принимавшихся решений в сфере разрешения производственных конфликтов «внизу» становился всё более жёсткий, не терпевший длительных разбирательств. Вся информация о забастовках и производственных конфликтах стала носить сугубо секретный характер, а соответствовавшая тематика в печати оказалась «под запретом».

Глава вторая «Форсирование темпов развития промышленности Нижнего Поволжья в годы первой пятилетки» включает три параграфа.

В параграфе 2.1. «Особенности ускоренной индустриализации Нижнего Поволжья» рассматриваются вопросы, связанные с подготовкой условий для промышленного строительства. Одной из проблем ускоренной индустриализации страны стал вопрос о размещении производительных сил и ресурсов. Реализация сложных задач модернизации страны потребовала изменения ее административно-территориального деления. В 1928 г. был образован Нижне-Волжский край в составе трёх губерний (Саратовской, Сталинградской и Астраханской), Автономной республики немцев Поволжья и Автономной Калмыцкой области. Крайняя ограниченность материальных финансовых ресурсов стала одной из главных причин не только укрупнения территориальных образований, но и выделения приоритетных направлений развития промышленности. Не случайно первым шагом, вслед за новым административным районированием Нижнего Поволжья, стало размежевание промышленности по структуре и формам подчинения: союзно - республиканская (ВСНХ), местная (ГСНХ) и низовая промышленность.

В целом к началу первой пятилетки Нижне-Волжский край в экономическом отношении представлял собой ярко выраженный аграрный регион, в котором 80 % валовой продукции давало сельское хозяйство. Планом первой пятилетки предусматривалось форсированное строительство тракторного и комбайнового заводов-гигантов в Сталинграде и Саратове. Наряду с этим, намечалось сооружение еще ряда крупных предприятий: электростанции и лесозаводы в Сталинграде, химический завод в Саратове, судоверфь в Красноармейске, консервные комбинаты в Астрахани. Из общей суммы краевых капиталовложений в размере 505,1 млн. руб., на группу «Б» приходилось 79,3 млн. руб. (15,7 %), а на группу «А» - 425,8 млн. руб. (84,3 %). Особого внимания заслуживают масштабы нового промышленного строительства: 384,6 млн. руб. из 505,1 направлялось на эти цели, причём 324,4 млн. руб. (84,3 %) - на развитие производства средств производства, главным образом на организацию в регионе крупного машиностроения См.: Материалы к построению перспективного плана хозяйственного и культурного строительства Нижне-Волжского края. 1928/29-1932/33. Саратов, 1929. С. 2.. Столь значительные капиталовложения в индустриализацию края, помноженные на трудовой подъём рабочего класса, позволили в первые годы пятилетки ускорить темпы развития (до 35%), главным образом, за счёт рентабельной работы старых, реконструированных предприятий.

Резкое и необоснованное увеличение годовых планов в последующие годы привело к серьёзным диспропорциям, нарушениям материального снабжения, простоям и снижению качества труда. Вместо того, чтобы, тщательно проанализировав сложившуюся ситуацию, вскрыть трудности развития, обеспечить необходимые резервы и т.п., партийные организации взяли курс на выполнение пятилетки в четыре года. Между тем, по данным конъюнктурных обзоров хозяйства Нижне-Волжского края, в течение 1931-1932 г. промышленность выполняла планы лишь на 85-87 %. Для ликвидации прорывов на предприятиях стали создавать штабы, куда входили директор, секретарь партийной ячейки и председатель ФЗМК. Именно эта тройка «день и ночь» находилась на заводе, организовывала сверхурочные работы и ночные смены и добивалась выполнения плана. Такие чрезвычайные методы работы приносили временные результаты и создавали на предприятиях атмосферу «штурма». К ним стали постепенно привыкать, как и к прорывам. Изучение документов показало, валовая продукция всей промышленности Нижнего Поволжья за годы первой пятилетки увеличилась на 238 %, хотя по плану намечалось на 358,6% См.: Очерки истории Саратовской организации КПСС. Ч. III. 1918-1937. Саратов, 1965. С. 233; Материалы к построению перспективного плана хозяйственного и культурного строительства Нижне-Волжского края. 1928/29-1932/33. Саратов, 1929. С. 3.. Коренным образом изменилось экономическое положение Нижнего Поволжья. Из преимущественно аграрного региона оно превратилось в один из развитых индустриальных центров СССР. Было построено свыше 25 крупных промышленных предприятий, освоено производство тракторов, комбайнов, аккумуляторов, высококачественных сталей и т.д. Ведущая роль в тяжёлой промышленности перешла к машиностроению (75,2 %), а также металлургии (18,8 %) и метизному производству. За годы пятилетки объём валовой продукции тяжёлой промышленности увеличился в 9,9 раза. В то же время значительное сокращение (почти вдвое) производства предметов широкого потребления весьма отрицательно сказывалось на уровне жизни людей См.: Государственный архив Саратовской области (далее ГАСО). Ф. Р-442. Оп. 1. Д. 137. Л. 22, 27..

Параграф 2.2. «Взаимодействие власти и общества в условиях форсированной индустриализации» посвящен изучению сложного в значительной степени опосредованного механизма взаимодействия власти и общества в сфере производственной повседневности.

Переход к форсированному варианту индустриализации повлёк за собой изменение организационной структуры партийных органов, что отвечало установке XVI съезда ВКП(б), призвавшего партийные организации повернуться «лицом к производству». Резкое ускорение темпов индустриализации обусловило не менее быстрое увеличение рядов партии за счёт рабочих, готовых проводить в жизнь этот курс. Ноябрьский (1928 г.) Пленум ЦК ВКП(б) постановил «добиться, чтобы не позднее 1930 г. в партии было не менее половины её состава из рабочих от производства» КПСС в резолюциях… Т. 4. С. 391-392..

Нижне-Волжская краевая партийная организация увеличила свои ряды с 62640 чел. в июне 1930 г. до 107902 чел. в январе 1932 г., т.е. на 72,3 %. В свою очередь, рост численности коммунистов способствовал увеличению партийной прослойки на предприятиях края. На 1 января 1932 г. на Сталинградском тракторном заводе она достигла 20,4 %, на «Красном Октябре» - 16 %, на Вольских цементных заводах - 10,4 %, на предприятиях рыбной промышленности Астрахани увеличилась до 12 % вместо 5 % в 1931 г. Быстрые темпы промышленного строительства выдвинули проблему создания самостоятельных партийных организаций на предприятиях. В Нижнем Поволжье число заводских партийных ячеек увеличилось со 108 в 1928 г. до 670 в 1931 г. Подсчитано автором по материалам: Государственный Архив Новейшей Истории Волгоградской области (далее ГАНИВО). Ф. 76. Оп. 1. Д. 201. Л. 90 об.; Нижне-Волжский партработник. 1932. № 5-6. С. 62; Коммунист. 1932. 27 мая.

Для усиления партийного влияния в цехах и установления более тесной связи с беспартийными ЦК ВКП(б) в 1930 г. рекомендовал создавать и низовые звенья партийного руководства - институт партийных организаторов. Предлагалось в цехах, бригадах и сменах, насчитывавших 3 и более (до 25) коммунистов, выбирать парторганизаторов. На 27 крупных предприятиях Нижнего Поволжья в 1930 г. было выбрано 347 парторганизаторов для работы на производственных участках. Потребности дальнейшего усиления партийного влияния привели к появлению новой организационной формы - партийных комитетов. В 1931 г. в регионе создали 8 парткомов, а к началу 1932 г. на промышленных предприятиях их насчитывалось уже 40 ГАНИСО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 326. Л. 41.. Таким образом, выбор новой модели индустриального развития и форсирование его темпов обусловили изменения организационных форм партийной работы и привели к формированию трёхступенчатой структуры - партийный комитет, цеховая ячейка и партийная группа. Подчинив своему влиянию все важнейшие участки производства, она превратилась в условиях форсирования темпов развития в своего рода механизм внеэкономического руководства промышленностью.

Одновременно осуществлялась перестройка под лозунгом «лицом к производству» профсоюзных организаций, в которых в октябре 1928 г. насчитывалось 400950 рабочих и служащих, в октябре 1929 г. - 419651, а в апреле 1930 г. - 425000 чел., объединявших в союзе металлистов - 95 % рабочих и служащих, пищевиков - 85 %, строителей - 90 % ГАНИСО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 148. Л. 42-43.. Постановление ЦК ВКП(б) от 21 марта 1931 г. рекомендовало на предприятиях создавать трёхступенчатую структуру профсоюзных организаций - завком, цехком, профгруппорг, - позволившую вплотную заниматься вопросами повышения производительности труда, а защита социально-бытовых, культурных и других интересов рабочих была отодвинута на второй план.

Особая роль в осуществлении высоких темпов индустриального развития в реконструктивный период отводилась молодёжи - центральной фигуре в решении проблем индустриализации. В 1928 г. в рядах комсомола насчитывалось 2 млн. чел., в том числе 682 тыс. молодых рабочих. В Нижнем Поволжье на 1 июля 1928 г. насчитывалось 69265 членов комсомола, из которых 24491 (35,2 %) составляли промышленные рабочие См.: Материалы к первой краевой партийной конференции Нижне-Волжского края. С. 51.. Следует отметить, что поворот в деятельности комсомола «лицом к производству» был осуществлён быстрее и менее болезненно, чем в работе профсоюзов. Очевидно, здесь сказалась жажда молодёжи к трудовым свершениям, её революционная нетерпимость, готовность к лишениям ради светлого будущего. Молодые рабочие с готовностью приняли форсированный вариант индустриализации и стали его главной опорой. Устремлённость в будущее и молодой задор позволили найти такие эффективные мотивационные механизмы в производственной сфере, как отряды и группы «лёгкой кавалерии», конкурсы и переклички, молодёжные бригады и массовые конференции рабочей молодёжи. В какой-то степени на них строилась социальная политика государства. Именно они создали предпосылки для развития массового социалистического соревнования в годы первой пятилетки.

В параграфе 2.3. «Массовое социалистическое соревнование и ударничество» раскрывается значение различных форм производственной активности рабочих в увеличении промышленного производства.

Ставка на молодёжь в развитии соревнования оправдывала себя. Ещё в августе 1928 г. по почину комсомольцев мостового цеха завода «Красный Октябрь» была создана первая в Нижнем Поволжье и вторая в СССР молодёжная ударная бригада под руководством Егорова Наш край: Хроника истории Волгограда и области. Волгоград, 1973.С. 135.. В феврале 1929 г. комсомольцы болторезного цеха завода им. Ленина в Саратове Павлинов, Малышев, Климов, Лаврентьев и другие организовали одну из первых в городе ударную бригаду молодёжи См.: ГАСО. Ф. Р-274. Оп. 1. Д. 223. Л. 1-2.. К декабрю 1929 г. в Нижнем Поволжье на крупных предприятиях насчитывалось 147 ударных бригад и групп, а всего соревнованием было охвачено 3040 рабочих, что составляло примерно 6 % от их общего числа См.: ГАНИСО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 341. Л. 88; Ф. 55. Оп. 1. Д. 28. Л. 60; .

Идеологические установки, спускаемые «сверху», причудливо переплетались с желанием рабочих, особенно молодёжи, скорейшим образом реорганизовать труд и быт на новых началах. В 1929 г. на многих предприятиях региона возникли производственные коммуны, как ростки коммунистических форм организации труда. На первых порах их число быстро росло. Как правило, в производственной коммуне действовала уравнительная оплата труда из «общего котла». В середине 1931 г. в связи с переходом на индивидуальную сдельщину и пересмотром норм выработки и расценок привлекательность коммун в плане материального вознаграждения сильно потускнела.

Другой формой повышения производственной активности рабочих и пропаганды успехов социалистического соревнования стал «общественный буксир». Суть его состояла в том, что передовые предприятия посылали «общественный буксир» - бригады для помощи отстававшим с целью выведения их из прорыва. «Общественный буксир» всей страны помог сталинградцам ускорить овладение техникой - 27 мая 1931 г. с большого конвейера сошёл 5-тысячный трактор, а в сентябре завод стал давать по 100 тракторов в сутки См.: ГАНИВО. Ф. 71. Оп. 1. Д. 58. Л. 117.. Динамика роста числа «буксирных бригад» в крае (на 1 июня 1930 г. -1, на 1 декабря 1931 г. - 103, на 1 марта 1932 г. - 187) говорит не только о широком размахе этой формы производственной активности рабочих, но и ещё раз свидетельствует о многочисленных прорывах в промышленности в результате навязывания сверху высочайших темпов развития.

Не менее пропагандистский характер носила и другая форма ударничества - соревнование на основе встречных и сменно-встречных планов. Примечательно, что идея встречного плана возникла в дни подготовки к XVI съезду ВКП(б), как бы предвосхищая возможность пересмотра оптимального варианта пятилетнего плана. Соревнование на основе встречных и сменно-встречных планов явилось свидетельством готовности поколения 1930-х гг. к «большому скачку». На 1 марта 1932 г. сменно-встречным планированием и планово-оперативными группами было охвачено в регионе 1843 бригады с числом рабочих свыше 14260 Индустриализация Нижнего Поволжья (1926-1941 гг.). Документы и материалы. Волгоград, 1984. С. 134-139.. Безусловно, на отдельных предприятиях ударные бригады добивались, на известный период, определённых успехов в выполнении встречных планов. Однако обращает на себя внимание время распространения нового почина, приходившееся на период, когда в промышленности в результате необоснованно высоких темпов образовались многочисленные прорывы в выполнении плана.

Не менее сложна и противоречива оценка движения хозрасчётных бригад. Одним из первых в Нижнем Поволжье переход ударных бригад на хозрасчёт осуществил коллектив завода «Сотрудник революции» (г. Саратов) в мае 1931г. В Сталинграде первые хозрасчётные бригады появились на тракторном заводе в июне 1931 г., а на 1 августа их уже было 36, охватывавших 1512 чел. На предприятиях Астрахани важной предпосылкой к переходу на хозрасчёт явилась ликвидация уравниловки в зарплате, введение индивидуальной и неограниченной сдельщины Нижне-Волжский ударник. 1931. № 2-3. С. 2-3.. Перевод ударных бригад на хозрасчёт превратился в очередную кампанию по популяризации соревнования. По официальным данным профсоюзов, на 1 января 1932 г. на предприятиях Нижне-Волжского края работало 5822 хозрасчётные бригады, объединявшие примерно 30-35 % общего числа рабочих. Конечно, рабочие были заинтересованы в получении дополнительного вознаграждения за экономию и желали точнее знать, сколько они могут получить в результате приложения трудовых усилий. Однако отсутствие полного хозрасчёта в цехах и на предприятиях делало невозможным ведение такого учёта, а потому и «хозрасчётность» бригад превращалась в фикцию. Это, в свою очередь, ставило под сомнение всю статистику хозрасчётного движения 1931-1932 гг.

Отличительной особенностью побуждения рабочих к труду в 1930-е гг. было использование многочисленных моральных стимулов: награждение рабочих и служащих грамотами и подарками, занесение на заводскую Доску почёта, публикация в печати, присвоение звания ударника, избрание в заводские общественно-властные структуры (профком, партком) и др. Важное значение имело общественное мнение, а особенности психологии людей той эпохи нередко просто эксплуатировались.

Глава третья «Становление социалистической модели индустриального развития Нижнего Поволжья(1933-июнь 1941г.» состоит из двух параграфов.

В параграфе 3.1. «Развитие промышленности в годы второй и третьей пятилеток» рассматриваются основные направления индустриализации региона в изучаемый период.

Во втором пятилетнем плане капиталовложения на развитие промышленного производства Нижнего Поволжья намечалось увеличить в 2,6 раза. Наряду с дальнейшим освоением и реконструкцией крупных предприятий, предполагалось создание новых: судостроительного, «Химпром», Сталгрэса, кожевенного, мебельно-ящичного в Сталинграде, нефтеперерабатывающего, Саргрэса в Саратове, судоверфи, холодильного комбината в Астрахани и др. Важное народнохозяйственное значение приобретало строительство в Саратове завода автотракторного оборудования и первого в СССР завода зуборезных станков. Из общей суммы капиталовложений в экономику Саратовского края (1302 млн. руб.) в промышленность в годы второй пятилетки вкладывалось 445 млн. руб. или 34,2 %, в том числе в тяжелую индустрию - 193,6 млн. руб. В годы второй пятилетки в регионе сформировалась такие важные отрасли промышленности, как электротехническая и нефтеперерабатывающая. В 1933 г. был сдан в эксплуатацию завод щелочных аккумуляторов, а в следующем - Саратовский нефтеперерабатывающий завод. Всего за пятилетку число цензовых предприятий увеличилось с 584 до 831, а основные фонды промышленности возросли в 22 раза. Обращает на себя внимание устойчивый рост удельного веса машиностроения и металлообработки: в 1912 г. он составлял 6,7 %, в 1926/27 г. - 10,3 %, в 1937 г. - 19,6 %. В то же время пищевкусовые отрасли производства, хотя и сократились, но составляли в 1937 г. 44,6 % См.: Индустриализация Нижнего Поволжья (1926-1941 гг.). С. 37, 171.. Объем валовой продукции промышленности союзного подчинения за 1938-1940 гг. увеличился на 45 %, а республиканского - на 30 %. Наряду с крупными заводами, в экономике Саратовской области значительное место занимали мелкие предприятия. По данным Всесоюзной переписи социалистической промышленности 1938-1939 гг., в области насчитывалось 7608 мелких предприятий с числом рабочих 17378 чел. По общему объему валовой продукции (70633 тыс. руб.) мелкая промышленность уступала лишь пищевкусовой и металлообрабатывающей отраслям крупной индустрии.

Особенностью индустриального развития Сталинградского края в годы второй и третьей пятилеток являлся, с одной стороны, дальнейший преимущественный рост тяжелой промышленности (металлургия и машиностроение), а с другой - увеличение роли отрасли легкой и пищевой. На развитие отраслей тяжелой промышленности выделялось 520,1 млн. руб., легкой - 34, НКснаб - 202,2, а во все отрасли (без сельского хозяйства) вкладывалось 1787,25 млн. руб. Приоритетное развитие тяжелой промышленности предусматривало существенное расширение энергетической базы. Несмотря на значительные капиталовложения в энергетическую отрасль ни в Саратовском, ни в Сталинградском краях амбициозные планы так и не были выполнены. В Саратовском крае в 1940 г. было выработано 200,8 млн. кВт электроэнергии, в то время как по плану второй пятилетки предусматривалось в 1937 г. произвести 248,3 млн. кВт. В Сталинградском крае плановые показатели 1937 г. в 697,2 млн. кВт. так и не были достигнуты и в 1940 г. См.: Индустриализация Нижнего Поволжья. С. 176, 181; ГАНИВО. Ф. 113. Оп. 18. Д. 18. Л. 10; ГАНИСО. Ф. 594.Оп 1 Д. 430.Л. 13-14.

Среди остальных отраслей экономики Сталинградского края наиболее динамично развивалась пищевая промышленность. Этому способствовал рост капиталовложений: в 1932-1933 гг. в рыбную промышленность было вложено 32,2 млн. руб., а за вторую пятилетку в целом - 123 млн. руб. Вместе с тем, улов рыбы оставался на прежнем уровне и значительно уступал дореволюционным показателям (469 тыс. т.) См.: Народное хозяйство Астраханской области за 50 лет: Стат. сборник. Волгоград, 1967. С. 40..

Сопоставление данных о состоянии промышленности за 1913 г. и 1939г. позволяет сделать вывод о коренных изменениях в структуре экономики Нижнего Поволжья. По официальным стоимостным показателям общий объем валовой промышленной продукции за годы предвоенных пятилеток увеличился в 8 раз (в неизменных ценах 1926/27 г.), а численность работавших - примерно в 3,5-4 раза. Однако статистика не учитывала рост цен и прочие факторы удорожания продукции. Использование натуральных показателей, прямо характеризовавших изменение выпуска ключевых видов промышленной продукции в тот или иной период, свидетельствует о 4-5-кратном увеличении промышленного производства.

Таким образом, в результате осуществления политики ускоренной индустриализации в экономике страны в конце 1930-х гг. окончательно утвердилась новая модель хозяйствования, которая коренным образом отличалась от традиционно рыночной. Главной особенностью ее функционирования стало подчинение экономического развития страны не закону спроса и предложения, не нормальным рыночным критериям, а официально задаваемым директивным показателям, спускаемым каждому предприятию сверху, которые, в свою очередь, определялись идеологическими установками, интересами правящей партии.

В параграфе 3.2. «Проблемы подготовки кадров и социалистического соревнования» рассматривается материал о формировании производственных коллективов и вопросы организации труда.

Ввод в действие множества промышленных объектов сразу же обнажил центральную проблему - необходимость освоения новой техники. Основными формами привлечения населения на стройки пятилеток являлись организованные наборы и самостоятельное отходничество. Если в начале первой пятилетки, в связи со строительством СТЗ и СЗК, Нижне-Волжский регион еще принимал отходников из других регионов, то позднее он стал поставщиком рабочей силы. В первом полугодии 1933 г. по оргнабору было отправлено около 200 тыс. крестьян на работу как внутри края (стройки Сталинграда и Саратова, астраханские рыбные и соляные промыслы и т.д.), так и за его пределы. Другим источником пополнения рабочих в реконструктивный период являлись женщины. По переписи 1939 г., они уже составляли 43 % всех рабочих страны См.: Тяжельникова В.С., Соколов А.К. Отношение к труду: факторы изменения и консервации традиционной трудовой этики рабочих в советский период// Социальная история. Ежегодник. 2001/2002. М., 2004. С. 97.. Масштабы вовлечения женщин зависели от характера производства. Как правило, большинство работниц было занято на неквалифицированных работах. В промышленности Сталинграда их доля выросла с 12 % в 1926 г. до 38,2 % в 1939 г., Саратова - соответственно с 15 % до 43 %, Астрахани - с 19 % до 56,9 % См.: Российский государственный архив экономики (далее РГАЭ). Ф. 1562. Оп. 336. Д. 322. Л. 15; Д. 323. Л. 10; Д. 327. Л. 9; Д. 1266. Л. 72, 131, 157..

Основной формой подготовки рабочих массовых профессий являлась система фабрично-заводского обучения (ФЗО) и ее первичные звенья - фабрично-заводские училища (ФЗУ), в которых сочетались техническая подготовка и преподавание общеобразовательных дисциплин. За годы первой пятилетки число школ ФЗУ в Нижне-Волжском крае выросло с 24 в 1928 г. до 132 к концу 1932 г., а число учащихся в них достигло 29392 чел. Статистический сборник Нижней Волги 1929-1933. Сталинград, 1934. С. 432. С 1 февраля 1935 г. был введен обязательный государственный технический экзамен для рабочих 255 специальностей. Совпадение интересов рабочих и администрации предприятий с объективными потребностями индустриальной модернизации и идеологическими установками партии предопределило ощутимый рост профессиональной подготовки кадров и возникновение стахановского движения. В основе второй волны социалистического соревнования лежали принципы улучшения материального положения рабочих. Именно по этой причине стахановское движение получило широкое распространение на предприятиях Нижнего Поволжья. По данным союзных наркоматов, если в ноябре 1935 г. в движении новаторов в Саратовском крае участвовало 7-8 % от всех рабочих, то к концу декабря 1936 г. - 34 %, а в целом по региону к январю 1937 г. в стахановском движении участвовало около 27 % рабочих См.: ГАНИСО. Ф. 594. Оп. 1. Д. 792. Л. 34; ГАНИВО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 285. Л. 100; Государственный архив Астраханской области (далее ГАНИАО). Ф. 9. Оп. 1. Д. 163. Л. 4.. Несмотря на выявившиеся противоречия стахановского движения с утверждавшейся планово-распределительной системой, оно подготовило почву для пересмотра проектных мощностей предприятий и норм выработки. Весной 1936 г. отраслевые конференции утвердили новые нормы выработки и расценки для рабочих различных профессий, превышавшие прежние в среднем на 25 % Основные итоги отраслевых конференций тяжелой промышленности. М., 1936. С. 26-27..

Местные партийные и общественные организации пытались «закрепить стахановские рекорды», то есть сделать их массовыми. Проблемы организации и распространения стахановского движения широко обсуждались в прессе и партийно-хозяйственных кругах, а выявлявшиеся негативные тенденции этого процесса либо умалчивались, либо приписывались противодействию управленческих кадров, а позднее - проискам «вредителей». Однако система оплаты труда, предусмотренная стахановским движением, оказалась несовместимой с логикой утверждавшейся планово-распределительной системы и финансовой несамостоятельностью предприятий. В какой-то мере стахановское движение стало ответом на изменения в трудовых отношениях: с одной стороны, властям удалось привить обществу навыки индустриального труда, добиться формирования квалифицированных кадров различных специальностей, а с другой, - несмотря на идеологические заклинания о социализме и коллективизме, - им не удалось превратить рабочих в послушную массу. Повседневные нужды и заботы людей превалировали над всеми остальными и заставляли их приспосабливаться к изменявшимся трудовым отношениям.

Глава четвертая «Социально-демографические проблемы индустриального развития Нижнего Поволжья» состоит из трех параграфов.

В параграф 4.1. «Формирование социально-классовой структуры населения региона в конце XIX - начале ХХ вв.» исследуются особенности социальных процессов в Нижнем Поволжье в условиях капиталистической модернизации. Быстрый индустриальный рост Нижнего Поволжья в конце XIX - начале ХХ вв. наложил отпечаток на характер социальных преобразований. Промышленная буржуазия, в большинстве своем формировавшаяся из рядов купечества и немцев-колонистов, как правило, продолжала вести обширную торговлю - имела лавки, конторы, отделения в волжских городах, владела пароходами, баржами, дебаркадерами, пристанями и т.п. Она активно использовала дешевый труд неквалифицированных рабочих, что в значительной мере замедляло технический прогресс. Сезонный характер многих производств позволял предпринимателям каждый год обновлять состав работников при сохранении низкой заработной платы, что тормозило процесс формирования постоянных рабочих кадров.

Городское население в среднем ежегодно увеличивалось на 3 %, а доля естественного прироста при этом не превышала 0,6 %. Основное увеличение населения происходило за счет прилива пришлого населения, главным образом, из крестьян Саратовской (40 %) и соседних малоземельных губерний (26 %) См.: Матвеев И.М. Саратов в санитарном отношении в 1906 году. Саратов, 1908. С. 64.. Определенные изменения произошли в составе рабочих Нижнего Поволжья в годы Первой мировой войны. Недостаток рабочей силы в связи с призывом в армию не менее 35 % довоенного количества рабочих изменил ее половозрастную структуру. На производство пришли в основном женщины и подростки. Их доля в составе рабочих обрабатывающей промышленности Нижнего Поволжья к 1 января 1917 г. составляла 32,7 %. Эти данные значительно уступали не только общероссийским (48,2 %), но и региональным показателям Поволжья в целом (41,5 %) См. Румянцев Е.Д. Фабрично-заводская промышленность и пролетариат Поволжья накануне февральской буржуазно-демократической революции // Социально-экономическое развитие Поволжья в XIX - начале XX века. Межвуз. сб. статей. Куйбышев, 1986. С. 154.. На сохранение в промышленности Нижнего Поволжья высокой доли мужской рабочей силы влияли различные факторы: аграрный характер региона, милитаризация производства и связанное с этим бронирование высококвалифицированных рабочих-мужчин, эвакуация в Саратов рабочих и специалистов из прифронтовых районов и т.д.

В рабочей среде доминировала традиционалистская культура, крестьянская в своей основе. Именно на ее базе складывалась патерналистская практика «хозяин-рабочий», проявлявшаяся в «отеческой» заботе о трудящихся с целью привязать их к предприятию. Эволюция взаимоотношений предпринимателей и наемных рабочих от старых патриархальных к новым капиталистическим отличалась пестротой и противоречивостью, а трудовые отношения можно в целом определить как раннемодернизационные, с учетом специфики Нижнего Поволжья. Демографические процессы в регионе отличались стабильностью с относительно высокими показателями рождаемости и смертности.

В параграфе 4.2. «Социально-демографические последствия ускоренной индустриализации» рассматривается взаимосвязь экономических аспектов модернизации с урбанизационными и демографическими процессами.

В условиях нэпа, который характеризовался «допущением» частного капитала в экономику страны и восстановлением рыночных отношений происходило естественное развитие связанных с этими процессами социальных структур. Прежде всего, это проявлялось в оживлении предпринимательства и медленном росте слоя «хозяев с наёмными рабочими» - «нэпманов». Если в 1923 г. их доля в регионе составляла 0,2 %, то в 1926 г. уже от 0,5 до 0,8 % (в Астрахани), а по РСФСР - 0,7 %. Вместе с тем, одновременно с возрождением экономической жизни в городе, значительную долю населения в 1920-е гг. стали составлять безработные. В 1928 г. в городах Нижне-Волжского края насчитывалось 45973 безработных, из которых 46 % составляли мужчины, 40 % - женщины и 14 % - подростки См.: ГАНИСО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 255. Л. 16; ГААО. Ф. 2251. Оп. 1. Д. 32. Л. 14.. В середине 1920-х гг. в регионе сложилась социальная структура населения, характерная для развития города в условиях рыночного хозяйства, со всеми присущими её элементами - предпринимателями, рабочими, служащими, ремесленниками, безработными и проч.

В последующие годы со сменной экономической политики страны этот естественный социальный процесс был насильственно прерван «сверху». Форсированная урбанизация привела к быстрому росту городского населения. Особенно высокие темпы прироста были зафиксированы в Сталинграде - в 2,9 раза. В Саратове численность населения увеличилась в 1,7 раза, в Астрахани - в 1,4 раза. При сопоставлении данных переписей 1926 и 1939 гг. обращает на себя внимание резкое увеличение (в два-три раза) доли рабочих в общей массе самодеятельного населения региона. Если в 1926 г. они cоставляли от 18,2 % в Саратове до 32,1 % в Сталинграде, то в конце 1930-х гг. - соответственно 62,3 и 63,9 %, что превосходило общероссийские показатели (59,8 %) См.: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 336. Д. 327. Л. 9; Д. 328. Л. 10.; Д. 329. Л. 7.; Д. 336. Ч.1. Д. 374. Л. 140; Д. 476. Л. 163.. В связи прекращением работы бирж труда была ликвидирована безработица, а с экспроприацией частных предприятий и заведений исчез слой хозяев, использовавших наёмный труд рабочих. В отличие от других социальных групп городского населения, доля служащих осталась почти неизменной (31,6 %) и примерно соответствовала общероссийским. В конце 1930-х гг. служащие вместе с рабочими составляли более 93 % городского населения региона. В этом заключалась главная задача советского государства в социальной сфере: в результате форсированного индустриального развития осуществить урбанизацию, превратить сельских жителей в городских, ликвидировать промежуточные, средние слои общества. Однородная масса крестьян превратилась в не менее однородную массу государственных рабочих и служащих. Внутреннее разнообразие общества, а значит и его устойчивость, оказались очень ограниченными.

Такой «урбанизационный переход» непосредственно затрагивал и демографические процессы, представлявшие собой изменения в составе и воспроизводстве населения. Глубинные перемены в демографической сфере, имевшие долгосрочные последствия, обозначились уже в годы Гражданской войны, которая унесла тысячи жизней молодых мужчин. Хозяйственная разруха и падение жизненного уровня населения отрицательно сказались на основных демографических показателях. Кульминацией смертности населения Саратовской губернии стал 1922 г., когда в результате неурожая наступил голод. Естественная убыль населения достигла 16,63 на тысячу, а смертность составила 43,37. Накопившиеся наступил голод. тности населения Саратовской губернии стал 1922 г., когда в результатеольных от 5,3 до 19,6 % и в среднем по гув течение предшествовавших лет неблагоприятные социальные факторы получили мощный «разряд» в демографической катастрофе 1922 г.

Последующие годы оказались переломными в жизни страны и Саратовской губернии. Стали более отчётливо вырисовываться принципы новой экономической политики, способствовавшие возрождению хозяйства и улучшению социально-бытовых условий жизни людей. Наступила компенсаторная волна демографической активности. В 1923 г. в Саратовской губернии был зафиксирован высокий уровень деторождения, когда общий коэффициент рождаемости достиг 45,38, то есть приблизился к цифрам последних лет перед войной. Темпы роста населения Саратовской губернии в 1923-1925 гг. оказались наивысшими за последние 25 лет и несколько превышали общесоюзные показатели.

Однако изменившаяся внутриэкономическая ситуация в стране в конце 1920-х гг. постепенно привела к свёртыванию нэпа. Политика сверхиндустриализации и реализация разного рода гигантских промышленных проектов привели к пертурбационному развитию народонаселения страны. Последствия социально-экономической политики властей в городе и деревне в полной мере сказались в 1932-1933 гг., когда в СССР разразился страшный голод, унесший жизни миллионов людей. Среди наиболее неблагополучных в демографическом плане регионов выделялось Нижнее Поволжье. Естественная убыль населения Нижне-Волжского края в 1933 г. составила 277,8 тыс. чел. (63,8 тыс. в городах и 214,0 тыс. на селе).

Лишь в середине 1930-х гг. произошла стабилизация аграрного сектора экономики, а рост прагматических начал в экономической и социальной политике сталинского руководства привёл к общей разрядке напряжённости в стране и обусловил улучшение демографической ситуации. В 1935 г. началось повышение в городах региона абсолютного показателя естественного прироста населения, достигшего максимума в 1937 г. - 21748 чел. См.: ГАРФ. Ф. А-374. Оп. 23. Д. 8. Л. 33; РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 20. Д. 39. Л. 7, 30. Попытки властей административно-командными мероприятиями регулировать рождаемость имели краткосрочный успех. В результате в конце 1930-х гг. вновь отчётливо стала проявляться тенденция к повышению смертности.

В параграфе 4.3. «Жилищные условия и благоустроенность городов» исследуются вопросы, связанные с восстановлением и развитием жилищно-коммунального хозяйства и общественного транспорта региона в 1920 - 1930-е гг.

Обеспечение населения жильем стало одной из трудно решаемых социальных проблем на протяжении 1920-1930-х гг. В обстановке послереволюционной разрухи власти стали проводить политику перераспределения имевшегося жилого фонда, придав ей пропагандистско-классовый характер. Жилищный фонд г. Саратова являлся наиболее крупным из всех городов Нижнего Поволжья. В 1928 г. он по своим размерам составлял свыше 80 % жилфонда Сталинграда и Астрахани вместе взятых См.: Обзор хозяйства и культуры Саратовского округа. Саратов, 1929. С. 193.. Переход к ускоренной индустриализации привел к ухудшению жилищных условий людей из-за резкого роста числа городских жителей. С конца 1920-х гг. кооперативное и частное жилищное строительство постепенно сходит на нет, оказавшись под контролем и финансовым обеспечением администрации предприятий. Жилье стало рассматриваться в качестве мощного средства закрепления рабочих на производстве.

За годы первой пятилетки общий жилищный фонд городов возрос с 3114,5 тыс. м2 до 3574,5 тыс. м2, или на 460 тыс. м2. Наиболее высокий прирост наблюдался в Сталинграде (33 %), в Саратове - 8,8 %, а наименьший - в Астрахани (4,8 %). Центральные власти уделяли большое внимание г. Сталинграду, как центру советского тракторостроения. За три года (1931-1933 гг.) здесь было возведено жилья в три раза больше, чем в Саратове и Астрахани вместе взятых См.: Васильев В.А Жилищное строительство в городах Нижне-Волжского края в годы первой пятилетки// Поволжский край. Саратов, 1988. Вып. 10. С. 120.. При этом средняя норма жилплощади на одного члена рабочей семьи в городах региона опустилась до 3,7 м2 и уступала общероссийским показателям (4,3 м2) См.: Материалы к отчету Нижне-Волжского крайкома ВКП(б). Саратов, 1932. С. 67..

Во второй пятилетке по прежнему первоочередное внимание в жилищном строительстве уделялось Сталинграду. Здесь было построено 130455 м2 жилья, в Саратове - 80902 м2, а в Астрахани - 27582 м2. Несмотря на это тенденция отставания темпов жилищного строительства от роста численности городского населения региона сохранялась. В 1939 г. на одного жителя Саратова приходилось 3,8 м2, Сталинграда - 3,6 м2, Астрахани - 4,6 м2. См.: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 336. Д. 140. Л. 4, 8-10; Материалы к отчету Саратовского городского Совета РК и КД с 1931 г. по 1 июля 1939 г. Саратов, 1939. С. 50; Сталинградская область. Сталинград, 1940. С. 190. Вся социальная политика с ее коммунальными квартирами, общежитиями и бараками отвергала буржуазный индивидуализм, нивелировала любые личностные различия и способствовала формированию советского коллективизма.

Заключение

На протяжении конца XIX в. - июня 1941 г. промышленность Нижнего Поволжья, как и всей страны, прошла сложный путь модернизации в производственной и социальной сферах. При этом динамика развития характеризовалась постоянным ускорением, получившем небывалый размах в советский период истории. В начале ХХ в. регион оставался типично аграрным, несмотря на появление новых видов производства (металлургическая, металлообработка, цементная промышленность), работавших в основном на привозном топливе и сырье.

Переход к политике индустриализации привел к свертыванию рыночных отношений и утверждению директивной плановой модели развития страны, предусматривавшей своеобразный экономический рывок с использованием чрезвычайных средств. В целом темпы прироста валовой промышленной продукции в Нижнем Поволжье в довоенные пятилетки были выше, чем в среднем по стране, что было связано с первоочередным направлением капиталовложений на строительство и освоение объектов общесоюзного значения (СТЗ, СЗК, электротехническое производство и др.). Преемственность «социалистической индустриализации» от дореволюционной была в значительной степени неизбежной в силу географических, геополитических, социокультурных и ряда других условий.

В сложившейся советской системе хозяйствования на первое место выдвигались моральные стимулы, а социалистическое соревнование должно было стать основой формирования нового отношения к труду. Как показывают статистические данные, в промышленности Нижнего Поволжья значительная часть рабочих, особенно молодежь, участвовала в социалистическом соревновании и стахановском движении. Однако повседневные нужды и заботы людей превалировали над всем остальным и заставляли их приспосабливаться к изменившимся трудовым отношениям. В конечном счете, именно практическая неразрешимость трудовых проблем привела к крушению советской модели экономики.

В рамках этой модели решались общецивилизационные проблемы индустриальной модернизации: урбанизационный переход и связанные с ним изменения в социально-демографической сфере, которые определялись директивно-плановым характером экономики и также носили форсированный характер. Последствия социально-экономической политики властей в городе и деревне в полной мере сказались в 1932-1933 гг., когда в стране разразился страшный голод, одним из эпицентров которого стало Нижнее Поволжье. «Демографическая катастрофа», вызванная принудительными хлебозаготовками, привела к установлению отрицательного баланса естественного прироста населения, а показатели убыли мужского населения в городах региона были выше, чем женского. Лишь в середине 1930-х гг., с ростом прагматических начал в экономической и социальной политике сталинского руководства, началось повышение абсолютного показателя естественного прироста городского населения Нижнего Поволжья.

Таким образом, выбор советской командной модели ускоренной индустриализации, обусловленный состоянием производительных сил, политической обстановкой в обществе и руководстве страны, сохранял известную преемственность стратегического экономического курса и объективно соответствовал социокультурным, историческим и государственным традициям России. Он оказался закономерным результатом предыдущего исторического развития и позволил внедрить некоторые ценности индустриальной технологии в массовое сознание изначально крестьянской страны. Колоссальные усилия поколения 1920-1930-х гг. заложили материальные и социальные основы для модернизации всех сторон жизни общества, создали предпосылки для дальнейшего роста его потенциала.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях

Публикации в ведущих научных журналах, входящих в список, утвержденный ВАК:

1. Историко-правовой аспект развития трудовых отношений в 1920-1930-е годы // Вестник Саратовской государственной академии права. Научный журнал. Саратов, 2006. № 4. С. 157-165.

2. Трудовые конфликты в промышленности Нижнего Поволжья в 1920-е годы // Вестник Саратовского госагроуниверситета им. Н.И. Вавилова. Научный журнал. Саратов, 2006. № 5. С. 155-158.