Предприниматели России

Шурин Прохорова Федор Резанов до того работал на ситценабивном производстве, в новых условиях дело для обоих оказалось новым. Резанову самому приходилось обучать рабочих, ткани набивались вручную. Тяжело давались секреты старинных русских красителей: пытаясь разгадать их, умер от чахотки один из близких родственников Резанова.

В последние годы жизни основателя предприятия забота о фабрике легла на плечи его 16-летнего сына Тимофея. После смерти отца в 1815 году 18-летний Тимофей стал полным хозяином. Он прекрасно знал производство и торговлю, красильное дело. Ему-то во многом обязана мануфактура своей славой и своим именем.

Через все прошел Тимофей Васильевич: был и на грани банкротства, когда через открытые по указу императора границы европейские ткани машинной выделки задавили более трудоемкие российские. И обворовывали его, и обманывали. Тимофей Прохоров - основал в 1816 году первую в России ремесленную школу. Став в 19-летнем возрасте основоположником ремесленного обучения в России, он сам написал программу для него, следил за занятиями, вечерами проводил чтения с рабочими фабрики. В 1820 году он и его брат Константин подали в комитет по образованию проект организации профессионально-технического училища с полным обоснованием его программы. В 1830 году ремесленная школа значительно расширилась. Прохоровы взяли в свой приют, который действовал с 1815 года, сто детей - сирот, оставшихся без родителей. Здесь обеспечили их будущее, давая им профессиональное образование. Многие из них остались на фабрике, став кадровыми рабочими.

С целью усовершенствования своего предприятия Тимофей Васильевич посетил Францию, Германию, где изучал текстильное дело и слушал лекции по химии. Немецким языком владел столь успешно, что свободно участвовал на нем в научных дискуссиях.

Он же добился создания попечительского комитета над тюрьмами и активно участвовал в его работе. В 1833 году Т.В. Прохоров исполнил давнюю свою мечту: отделившись от братьев, открыл на свои средства технические училище. Он был намного просвещеннее своего отца: читал французских и немецких экономистов, интересовался проблемами философскими.

Умер Тимофей Васильевич Прохоров в 1854 году. В некрологе о Т.В. Прохорове, напечатанном по случаю его кончины, говорилось: "В Москве 14 июня нынешнего года скончался известный ситцевый фабрикант и неутомимый соревнователь образования детей промышленного и ремесленного класса, мануфактур-советник и кавалер святой Анны 3-ей степени, Тимофей Васильевич Прохоров на 57 году от рождения. Он был первый учредитель при фабрике с братьями ремесленной школы для бедных детей. После, имея у себя отдельную школу на своем содержании, образовал много людей в разных родах промышленных занятий, которые теперь получают от 200 до 2000 рублей серебром в год, а другие сделались хорошими хозяевами по фабрикации и коммерции. Сверх того Тимофей Васильевич Прохоров имел обширные познания и в посторонних предметах и всегда горел пламенной любовью к пользам отечества. К развитию дарованного от природы ума его и практической опытности много содействовали также неоднократные поездки за границу в особенности для изучения искусства своей фабрикации. Движимый постоянно благородной ревностью к благу ближнего, он, несмотря на расстроенное здоровье, до конца своей жизни с честью проходил возложенные на него обязанности по званиям: члена московского отделения мануфактурного Совета, попечительного о тюрьмах комитета и многих ученых обществ. По влечению сердца, он искал повсюду случая подать помощь ближнему и словом и делом, являясь всегда разумным и опытным собеседником в обществе просвещенных мужей, другом-наставником малолетних и утешителем несчастных. Память о нем пребудет незабвенна в его воспитанниках и всех знавших его. Он действовал в пользу ближних с самоотвержением и, хотя не оставил по себе вещественного капитала, но в его рассаднике осталось много богатства".

В дальнейшем Трехгорной мануфактурой управляли три брата Прохоровы Иван, Константин и самый младший Яков. На его плечи и легло управление фабрикой. И все же новое поколение Прохоровых, как и последующие, продолжили дальнейшее совершенствование профессионально-технического обучения, а также улучшение условий работы и быта рабочих. При сыне Якова - Иване - производство еще более расширилось, заработали новые, выписанные ткацкие станки из Англии. Владелец пытался найти секреты новых химических красителей.

Однако случилась беда: фабрику уничтожил пожар. На собранные с трудом средства Иван Яковлевич купил фабрику в Серпухове, где новое производство работало круглосуточно. Талант предпринимателя, четкая организация труда рабочих-строителей не пропали даром: уже через несколько месяцев на пепелище был заложен фундамент новой Трехгорки. Произошло это в 1878 году, а в 1882-м фабрика уже функционировала. Но сердце предпринимателя не вынесло перенапряжения.

Предприятием занялись его сыновья, Сергей и Николай. Удалось получить рецепты новых, химических красителей, сделать новаторские технологические открытия в ситценабивном процессе, которые в последующем стали применяться как в России, так и за рубежом. Братья открыли несколько оптовых магазинов. Торговали в России и за рубежом как своими, так и купленными тканями.

Прохоровы стали пионерами в разработке торфяников и бурого угля под Москвой. Уже в 40-х годах они мануфактуру целиком перевели на торфяное, а потом и угольное отопление. В 70-х годах, купленная на юге России угольная шахта, снабжала их Товарищество и находившуюся на территории мануфактуры электростанцию антрацитом.

Сергей Иванович Прохоров, будучи специалистом-химиком, поднял вопрос об очистке сточных вод, став тем самым одним из первых инициаторов борьбы за экологию.

С 1899 г. Прохоровская фабрика неоднократно принимала участие в промышленных выставках. Ее успехи отмечались и в России, и за границей. Оснащение фабричного производства новейшим оборудованием, организация научной химико-аналитической и химико-технической лабораторий, к работе которых привлекались профессора Московского государственного университета, способствовали тому, что вступление Трехгорной мануфактуры в новое столетие ознаменовалось и новыми большими достижениями, признанными на Всемирной Парижской выставке 1900 года. За успехи в работе Товариществу была присуждена высшая награда - Гран-при. За заботу о быте рабочих и по санитарному делу Товарищество получило золотую медаль, по учебному отделу выставки золотую медаль присудили школе ремесленных учеников, а владелец мануфактуры Николай Иванович Прохоров удостоен ордена Почетного легиона.

К действовавшим на фабрике ремесленным школам и училищу, курсам по химии, математике и технологическому черчению, он дополнительно организовал работу вечерних классов, расширил существовавшие с 1820-х годов приют для бедных рабочих, ясли, детский сад, больницу, амбулатории и богадельни, усовершенствовал пенсионное обеспечение работников. В селах Никольском и Покровском- Глебове открыл летний санаторий, где обслуживание, включая медикаменты, было бесплатным. В это же время Товариществом были созданы публичная библиотека, классы оркестровой музыки и хорового пения, которыми руководил профессор Московской консерватории. Н.И. Прохоров известен и как общественный деятель, и как человек, который кроме гласных пожертвований, много уделял из своих средств на нужды армии. Во время событий 1905 года фабрика пострадала не от гнева восставших, а от обстрела артиллерией царских войск баррикад Красной Пресни: в мануфактуру попало много снарядов.

Все мужчины семьи Прохоровых с детства готовились к труду на своем производстве. Не стали исключением и дети Николая Ивановича. Например, его старший сын Иван, окончивший Московский университет и работавший на фабрике с 18 лет, стал специалистом по текстильному производству и технологии. После 1917 года он не оставил Трехгорку, как не оставил ее его прадед Василий Иванович в 1812 году во время нашествия французов, как не оставил ее в 1905 году его отец Николай Иванович. И после революции он оставался при фабрике консультантом, несмотря на аресты и угрозу расстрела, поскольку без его участия в то время фабрика не могла нормально функционировать.

Ивана Николаевича Прохорова в 1918 году революционное правительство приговорило к расстрелу. Причиной стало то, что в год нищеты и голода, отсутствия денежных средств он решился выплатить рабочим зарплату натурой - тканями. И сами рабочие его же и отстояли.

Умер последний предприниматель из династии Прохоровых в 1927 году. Рабочие Трехгорки, не испугавшиеся ни угроз, ни конной милиции, несли гроб с его телом до Ваганьковского кладбища. И еще долго, до самой войны, фабричные рабочие и работницы тайком подкармливали семью бывшего фабриканта.

Династия Прохоровых внесла большой вклад не только в развитие российского предпринимательства, но и в развитие российской экономики. Широко известны их многообразная торгово-промышленная, социальная, благотворительная деятельность. Важно и то, что открытая в 1816 году на Трехгорке первая в России ремесленная школа, а затем и Мануфактурно-техническое училище, стали основой общегосударственной системы профессионально-технического образования рабочих, и то, что химико-аналитическая и химико-техническая лаборатории, где с 1880 года работали профессора Московского университета, обогатили отечественную науку и промышленность выдающимися открытиями, воспитали известных ученых, инженеров, предпринимателей. Выражение прохоровский ситец вмещало значительно больше смысла, чем просто вид товара: оно означало высокое качество и добротность, художественность и своеобразие всех видов изделий; о том, что предприниматели владельцы предприятия большое внимание уделяли вопросам духовно-нравственного и патриотического воспитания, культурно-просветительной и социальной деятельности. По их инициативе в Москве начали впервые решаться проблемы экологии: с 1840 года на производстве стали использоваться паровые машины, а вместо дров в качестве топлива - нефтяные остатки, бурый, а затем и каменный уголь, производилась очистка сточных вод и проводились конкурсы на лучший способ этой очистки. С 1880 года на Мануфактуре работала своя электростанция, обслуживающая не только производство, но и общежития. Только с 1840-1915 годы предприниматели Прохоровы пять раз подтверждали свое право помещать изображения Государственного герба на своих изделиях.

Уникальность Трехгорки заключается также и в том, что на протяжении жизни всех поколений ее основателей и владельцев здесь сформировалась такая система хозяйствования, которую современные экономисты называют "самовоспроизводящейся", сравнивая ее с японской. К началу XX столетия Трехгорная мануфактура стала одним из крупнейших и передовых производств в России.

история предпринимательство россия

3. "Болшевский текстиль"

С началом деятельности Петра I в России открывается эпоха мануфактурного промышленного производства. Бывшая фабрика «1 Мая», а ныне - акционерное общество «Болшевский текстиль», ведет свою биографию с того времени, когда в 1715 г. иноземец Иван Тиммерман «поставил полотняный завод» в Болшеве на реке Клязъме.

Река Клязьма с обширной поймой в изобилии давала столь необходимые текстильному производству свободные пространства и воду. По реке открывался удобный путь в богатый коноплей и льном Владимирский край. Благотворно сказывалась и близость Москвы - торгового и промышленного сердца страны.

Производству парусины сам царь Петр уделял особое внимание, так как нужно было оснастить парусами молодой российский флот. «Для строения парусных полотен» в селе Преображенском на реке Яузе на окраине Москвы была создана крупнейшая по тем временам текстильная мануфактура «Хамовный двор». Голландский купец Франц Тиммерман, входивший в ближайшее окружение царя Петра, получил это заведение «в свои руки». Сын Франца, Иван, обучившись у отца, завел свое дело в Болшеве. И, пожалуй, в каком-то смысле парусную и полотняную фабрику в Болшеве можно считать «дочерним предприятием» крупнейшей мануфактуры петровского времени.

Вскоре Иван Тиммерман сменил своего отца и стал заведовать Хамовным двором. А на болшевской мануфактуре в 1721 г. появились новые хозяева - московские купцы Глазунов и Плавильщиков, члены «гостиной сотни» - высшего ранга купечества, выходцы из Барашевской слободы, славившейся текстильными династиями. Дмитрий Глазунов был опытным коммерсантом. Дмитрий Плавильщиков был младшим в семье Плавильщиковых - совладельцев крупных мануфактур в Москве. После того как Дмитрий Глазунов умер в 1723 году, Плавильщикову пришлось в течение 12 лет продолжать дело одному. В первые годы его фабрика процветала. На ней было установлено 70 ткацких станов, работало 385 человек. Парусина шла в Петербург и на экспорт. Но выделка парусины в России была делом новым и довольно дорогим, так как сырье - конопляная пенька требовала сложной обработки. Плавильщиков разорился и продал фабрику.

С 1736 г. ее хозяином стал московский купец 1-й гильдии Андрей Максимович Никонов, способный и энергичный выходец из крестьян Дворцового ведомства. В московской Мануфактур-конторе он получил указ от Мануфактур-коллегии Сената, которым предписывалось «размножать и производить фабрику сильною рукою». «Для распространения той фабрики» велено было Никонову купить на свои деньги до 150 душ, «и покупным тем людям быть при Никонова фабрике вечно». Последнее Никонова озаботило: где взять денег на такую покупку?

Вопрос об обеспечении фабрик рабочей силой был для частных предпринимателей-купцов особенно острым. В отличие от фабрикантов-дворян купцы не были земле- и душевладельцами и использовали в основном наёмный труд. В 1721 г. Пётр I издал указ, по которому содержатели купцы имели право покупать крестьян к фабрикам, однако не «в розницу», а целыми деревнями, что требовало больших свободных капиталов. Почти никто не воспользовался этим правом, и в 1736 г. правительство издало новый указ, по которому находившиеся в тот момент на частных фабриках пришедшие «собою», «волею» закреплялись за фабриками вечно впредь со своим потомством. Таких крестьян называли «приписными». Тысячи и тысячи работных людей оказались в одночасье закрепощенными на всю жизнь, не имея права покинуть фабрику по своему желанию. Этот же указ разрешал покупать крестьян к мануфактурам в одиночку.

Никонов купил для начала в соседнем селе Лапине два двора с мужиками - 7 душ. Затруднения с рабочей силой он разрешил иным способом - раздал 154 самопрялки крестьянам соседних деревень. Это был прообраз будущей «рассеянной мануфактуры».

Фабрика Андрея Никонова числилась на хорошем счету. После смерти Никонова в 1748 г. вдова продала фабрику. Ее купил московский 1-й гильдии купец Прокофий Дмитриевич Пастухов, которому суждено было стать долгожителем среди содержателей - в его ведении фабрика находилась 30 лет - с 1748 по 1778 год.

Ежегодно, весной и осенью, Пастухов препровождал в Москву отчеты о работе фабрики. Отчеты были обстоятельные, с подробным описанием производственного процесса, выпускаемой продукции, фабричных строений, с образцами тканей.

О работе болшевской фабрики была осведомлена сама императрица Елизавета Петровна. Недовольная качеством парусины, она в 1749 г. издала указ с наставлением Пастухову «завод в наилучшем виде как можно содержать» и выпускать ткани «хорошей доброты». Содержатель поспешил исправиться и вскоре получил хорошую оценку своих полотен от Мануфактур-коллегии.

Фабрика Пастухова была типичной для начала и середины XVIII в. - фабрикой-поместьем с натуральным хозяйством. На той же территории размещались кузница, токарная и столярная избы, скотные амбары, конюшня с сенником, погреба с продовольствием «для корму фабричных служителей и лошадей». При фабрике жили приписные крестьяне, для которых в стороне от светлиц были построены избы «с сенями и огородами».

В начале 50-х годов Пастухов перестал арендовать землю в Болшеве у княгинь Одоевских, а купил сельцо Лапино вместе с пустошами Вилы и Подлипики и перевел в Лапино свою фабрику. Из 13 парусных и полотняных фабрик, созданных при Петре I, дотянули до 70 - 80 годов XVIII столетия лишь 5, среди них - Пастухова.

Но менялось время. Все чаще жалуется уже постаревший, больной содержатель на нехватку рабочих рук, из-за чего приготовленная пряжа портится, а «станы стоят праздны». В быту ткани из конопли и льна сменяются хлопчатобумажными, дешевыми, яркими, разнообразными по рисунку. Более расторопные фабриканты переходили к выработке материй из хлопка. Но Пастухов на это не решается. Из троих его сыновей лишь старший стал купцом, да и то не поднялся выше 3-й гильдии, двое других совсем не интересовались фабрикой.

Большой опустошительный пожар в 1768 г. уничтожил дорогое иностранное оборудование и несколько светлиц. Стремясь поправить дела, Прокофий Дмитриевич в 1774 г. вступил в неосторожную сделку, взяв у казны откуп питейного сбора, но был обманут своими же компаньонами. За недоимки по этому сбору в 1779 г. его фабрику конфисковали на 20 лет. До окончания этого срока купец не дожил.

Пока фабрика не работала, крестьяне - 66 мужчин были отпущены «на прокорм» на полотняную фабрику Ивана Тамеса в Москве, но в конце века и та закрылась. В 1799 г. фабрика в Лапине была возвращена наследникам Пастухова, и в 1803 г. ее купил московский купец Федор Пантелеевич Пантелеев, личность незаурядная, промышленник новой формации.

Новый владелец Лапина принадлежал к фамилии, сравнительно известной среди мануфактурщиков в конце XVIII в. Купец 1-й гильдии Пантелей Пантелеев оставил своим сыновьям Федору и Феоктисту в Рогожской части Москвы две шелковые фабрики.

Купленная им Лапинская фабрика, длительное время неработающая, сильно обветшала. Пантелеев решил не продолжать на ней полотняное производство, терявшее доходность, а переделать ее в шелковую, подобно своей московской. В Москве и Санкт-Петербурге шелковые ткани находили хороший сбыт. Однако при регистрации покупки из Мануфактур-коллегии последовал строгий отказ на прошение завести шелковую фабрику. Доводы Пантелеева о трудностях, возникших в полотняном деле, и выгоде шелкового были сочтены неубедительными. Мануфактур-коллегия потребовала от бывших владельцев Пастуховых, чтобы они сами возобновили полотняную фабрику или нашли другого покупщика, который согласился бы восстановить ее.

Пантелеев отважился обратиться к самому государю императору, Но высочайший императорский указ подтвердил решение Мануфактур-коллегии: купцу Ф.П. Пантелееву отказать и «особенно наблюдать, чтобы Пастуховы возобновили именно полотняную фабрику».

Вероятно, Пастуховы были напуганы. Они не только поспешили заверить представителей власти, что исполнят указ, но и послали жалобу на Пантелеева, обвиняя его в самовольном захвате фабрики. Началась кляузная переписка, дошло до суда. Пантелеев, в свою очередь, писал на имя государя, что уже потратил на строительство в Лапине большой капитал, просил защитить его хозяйственные интересы и, если нужно, проверить все на месте. Посланная от Московского земского суда проверка подтвердила, что на средства Пантелеева построен новый фабричный корпус и даже баня для фабричных, а те при опросе показали, что у Пастуховых дошли до крайнего обнищания и питались милостыней, а Пантелеев одел, обул и накормил их, а некоторых взял на свою московскую фабрику. Окончательно покорил Федор Пантелеевич судейскую комиссию тем, что к ее приезду пустил в действие 4 полотняных стана, показав, что не противится высочайшему указу.

Тяжба завершилась в 1804 г. в пользу Пантелеева. Хотя преодолеть запрещение властей на переоборудование фабрики в шелковую так и не уда-лось, Пантелеев искал другие способы сделать производство прибыльным. Подневольная работа «приписных» к мануфактурам крестьян давно уже стала неэффективной. На московской фабрике у Пантелеева работали только вольнонаемные. Поступивших от Пастуховых «приписных» он решил частью уволить, причем некоторых из них отпустить на свободу, а других передать казне в качестве дара от себя для устройства на казенные фабрики. В прошении на имя генерал-губернатора купец объяснял, что «вознамерился устроить свободное благосостояние ремесленников, ревнуя человеколюбивым намерениям государя», и скромно упоминал, что в случае монаршего одобрения льстит себя надеждой на «исходатайствование знака отличия, званию моему соответствующего».

Вначале поступок фабриканта вызвал «наверху» сомнение. Министр внутренних дел запросил, как будет работать фабрика, если уволят рабочих? Пантелеев заверил, что на фабрике станут работать вольные, и дело не пострадает. Начинание было представлено царю. Александр I посчитал инициативу Ф.П. Пантелеева полезной для отечества, за что наградил его Золотой медалью для ношения на шее на Красной ленте.

В середине 1808 г. Ф. Пантелеев вместе с фабрикантом А. Александровым и московским купцом М. Герасимовым основал первую в Москве и России частную механическую бумагопрядильню. К 1810 г. на бумагопрядильне имелось почти 13 тысяч веретен, действовали кардные, ленточные, чесальные и прочие машины для предварительной обработки хлопка, производилось ежегодно до двух тысяч пудов пряжи. Производство обслуживало 650 человек вольнонаемных.

Весной 1812 г. Пантелеев, Александров и Герасимов подали министру внутренних дел «Мнение о распространении в России мануфактур». Они просили о поощрении отечественного предпринимательства, об ограждении российского рынка от засилия иностранных товаров и высказывали мнение, что это вызовет «быстрое и знатное умножение и даже усовершенствование российских фабрик». Однако прошение фабрикантов было оставлено без внимания. А бумагопрядильня, не получив поддержки правительства, прекратила существование.

В 1808 г. о неугомонном фабриканте докладывают царю в связи с тем, что Ф. Пантелеев предложил способ изготовления желтой краски для тканей на основе отечественного сырья. Поиск отечественных красителей, особенно желтых и красных, которые не уступали бы привозным, был проблемой. Дорогостоящую желтую краску, добываемую из коры красящего дуба, завозили в Россию из-за границы на миллионные суммы. Изобретение Пантелеева давало казне экономию до 200 тыс. рублей в год.

Учитывая заслугу изобретателя, Александр I направил ему личное письмо о награждении орденом Святого Владимира, при этом упомянул, что оставляет его в правах, «купеческому состоянию присвоенных». Лица, удостоенные государственных наград, могли ходатайствовать о дворянском звании. Ф.П. Пантелеев не преминул сделать это. Но любые ходатайства оставались безрезультатными. И лишь в 1821 г. имя купца Федора Пантелеева было внесено в «Дворянскую родословную книгу» Московской губернии в раздел вновь облеченного дворянства. Вскоре Федор Пантелеевич умер.

Через четверть века, в 1845 г., при его сыне Ф.Ф. Пантелееве Лапинская фабрика была переоборудована в бумаготкацкую. На ней вырабатывался плис - хлопчатобумажная ткань с ворсом, так называемый «бумажный бархат».

К 1853 г. число рабочих на бумаготкацкой фабрике Ф.Ф. Пантелеева составляло 220 человек.

Бросая взгляд на фигуру Федора Пантелеевича Пантелеева, нельзя не признать энергию, деловую хватку, да, пожалуй, и одаренность этого человека, хотя, судя по документам, сам он мог только коряво расписаться на прошении. Но по переменам, происходившим во времена Пантелеевых с Лапинской фабрикой, можно проследить смену эпох: от XVIII в. - к XIX, от крепостной феодальной мануфактуры - к капиталистической фабрике.

В 20-х гг. XIX века в Москву переселились уроженцы Пруссии братья Франц и Людвиг Рабенеки и приняли русское подданство. Франц Рабенек открыл в 1827 г. небольшое красильное заведение в Болшеве. Его брат Людвиг в 1834 г. начал красильное производство в Богородском уезде. И вскоре стал известен тем, что от окраски естественными красителями перешел к окраске с искусственным ализарином. Франц Рабенек заимствовал технические находки брата и использовал их в Болшеве.

На протяжении всего XIX в. производственная специализация Болшева и Лапина четко сохранялась: в Лапине работало прядильное и бумаготкацкое производство - бывшее Пастухова - Пантелеева, а в Болшеве - красильное Рабенека.

В 1832 - 36 гг. Франц Рабенек, купец 2-й гильдии, перестраивает и расширяет фабрику. Фабрика специализируется на окрашивании бумажной пряжи, плиса и кумача. После смерти Ф. Рабенека в 1860 г. фирма переходит к его сыну Герману. В 1872 году Герман Рабенек продает фабрику образовавшемуся на паевой основе "Товариществу бумагокрасильной фабрики Ф. Рабенек".

Расширение фирмы совпадает с новым экономическим этапом развития страны. Уходит в прошлое принадлежавшая одному владельцу и его семье сравнительно небольшая фабрика, сменяясь укрупненным, технически оснащенным производством, основанным на кооперативных началах. В России тех лет возникает масса паевых товариществ и акционерных обществ.

Ведущее положение в «Товариществе бумагокрасильной фабрики Ф.Рабенек» получают владельцы крупных торговых домов, объединяющих одновременно промышленную и торговую деятельность. Все они так или иначе связаны родственными узами с семейством Рабенек или между собой. Фирма по существу остается семейной, с доступом узкого круга людей.

В Болшевской округе уже не дворяне, а купцы-промышленники приобретают земельную собственность. На протяжении 70-х - середины 80-х годов "Товарищество бумагокрасильной фабрики Ф.Рабенек" и связанные с ним лица покупают у крестьян и частных владельцев ненаселенные земли при деревнях Власово, Костино, Комаровка, в Заовражье, в пустошах Баскаки, Сугорская, Усады. Часть этих земель идет на расширение фабричных территорий, часть используется под дачи фабрикантов.

Границы «Товарищества бумагокрасильной фабрики Ф.Рабенек» подступают все ближе к селу Лапино, где работает плисовая фабрика Ф.Ф. Пантелеева. В 1866 г. фабрика переходит к двум компаньонам, купцам 2-й гильдии: бронницкому - Никите Федоровичу Сергееву и егорьевскому - Василию Дмитриевичу Клопову. «Атлас мануфактурной промышленности Московской губернии» 1871 г. называет фабрику Клопова и Сергеева среди «важнейших и лучших по своему устройству». Лапинские компаньоны идут в ногу со временем. В 1873 г. Клопов и Сергеев приобретают 56 десятин земли, перестраивают свою фабрику и в 1876 г. преобразовывают ее в товарищество на паях.

В 90-е гг. начинается новый промышленный подъем. «Товарищество Ф. Рабенек», очевидно, в эти годы и приобретает фабрику в Лапине. Россия, как и весь мир, находилась на пороге XX столетия с его возросшими масштабами производства, интернационализацией капитала и переплетением интересов финансовых и торгово-промышленных кланов разных стран. Стремясь к дальнейшему расширению своей деятельности, крупные держатели акций «Товарищества» создают в Болшеве акционерное общество Болшевской мануфактуры. «Товарищество» стало одним из крупнейших акционеров этого общества. От банков-участников «Болшевская мануфактура» получает значительные кредиты на коренное переоборудование фабрик. Заказывает новейшие прядильные машины у лучших фирм Германии. В большом количестве закупает среднеазиатский хлопок, заключает соглашение на поставку нефти для топлива, приглашает технический персонал, набирает рабочих. По ходатайству именитых акционеров при железнодорожной станции Болшево была устроена почтово-телеграфная контора и открыто телефонное сообщение с Москвой.

Однако планируемая производственная деятельность акционерного общества так и не началась. Русско-японская война породила новый кризис с завозом американского и среднеазиатского хлопка, вызвала затоваривание российского рынка готовой пряжей вследствие снижения покупательной способности населения. Готовую продукцию приходилось продавать дешевле стоимости сырья. Производство остановили, рабочих и служащих распустили с выдачей выходного пособия, распродали завезенный на склад хлопок и часть оборудования. Выход акционерного общества Болшевской мануфактуры на международную арену не состоялся. В 1909 г. оно было окончательно ликвидировано. "Товарищество Ф. Рабенек" с трудом продержалось "на плаву."

Выйдя из кризиса в канун первой мировой войны, Россия вновь переживает промышленный бум. Владельцы "Товарищества Ф. Рабенек" намечают большие планы на будущее: собираются строить в Болшеве новую бумаготкацкую фабрику. Успешно идет торговля на Нижегородской ярмарке алой пряжей и тканями. Пряжа и кумач отправляются из Болшева в Баку, Уфу, Казань, Арзамас, Семипалатинск, Саранск, Камышин, Хиву. На старых фабричных территориях перестраиваются корпуса, прокладывается водопровод, сооружаются "спальни" для рабочих, дачи для персонала. Все это прерывает империалистическая война, революция и гражданская война.

История Болшевского текстильного края была бы неполной без рассказа о торговом доме "Братья Крафт" и костинской усадьбе А.Н. Крафта, сохранившейся до наших дней, в зданиях которой сейчас располагается историко-краеведческий музей. Крафт теснейшим образом связан с процветанием Болшевского текстильного края. Его фирма осуществляла крупные оптовые поставки хлопка "Товариществу бумагокрасильной фабрики Ф. Рабенек" и "Товариществу Людвиг Рабенек".

Родоначальник династии немецких негоциантов Дитрих Крафт переехал из города Зегеберга в германской земле Хольштейн в город Ревель, ныне Таллин. Его внуки, Генрих и Иоганн Фридриховичи, обосновались в Москве и в 1843 г. основали торговую фирму «Братья Крафт». Фирма вела торговлю москательными товарами и красками для окрашивания бумажной пряжи, преимущественно в цвет индиго. Эта ярко-голубая краска, которую называли "царем красок", пользовалась большим спросом в текстильной промышленности, и фирма процветала.

Торговля Крафтов была перенесена в Старый Гостиный двор, на Ильинку. На Ильинке находилась торговая контора и магазин шелковых товаров братьев Сапожниковых. На Басманной, вблизи от склада Крафтов, арендовали складские помещения Ф. Рабенек и Гуго фон Вогау. Торговыми интересами Крафты были связаны и с известными чаеторговцами Перловыми, имевшими усадьбу в Подлипках.

С 1895 г. торговый дом "Братья Крафт" специализируется на оптовой торговле хлопком. Российская текстильная промышленность вплоть до конца 80-х годов XIX в. работала на привозном хлопке: египетском, ост-индском, китайском, персидском, афганском, а более всего - на американском, высококачественном, но очень дорогом. Со второй половины XIX века властями предпринимаются успешные меры к разведению хлопка в среднеазиатских областях Российской империи. Торговые фирмы и крупные фабрики стали не только скупать через своих агентов хлопок у мелких плантаторов, но и завели свои плантации. Торговый дом "Братья Крафт" имел в Средней Азии свои хлопкоочистительные заводы и держал закупочную контору в Коканде, а также вкладывал деньги в обработку Маргеланского земельного хлопкового участка.

С начала XX в. во главе фирмы встал Александр Николаевич Крафт. Он-то и купил усадьбу Костино в 1901 г.

Фирма "Братья Крафт" имела дело с большинством крупных текстильных фабрик Москвы, Московской губернии и даже более отдаленных мест Северной и Средней России. Хлопок Крафтов покупали более 20 мануфактур. Кроме хлопка, фирма занималась оптовыми поставками чая, мыла и хлопкового масла. Эти товары заказывали Крафту те же торговые партнеры, которые закупали хлопок. Накануне революции 1917 г. фирма стала членом общества маслобойных заводов и общества мыловаренных заводов. Глава фирмы Александр Николаевич Крафт был предпринимателем современного толка, образованным, с широким кругозором. Он активно занимался организаторской и общественной деятельностью в своей сфере. Созданный на общественных началах российскими промышленниками Хлопковый комитет ставил задачу изучения зарубежного и отечественного опыта хлопководства и выработки мер по улучшению снабжения хлопком России, а также вел арбитражные дела. Председателем комитета был Роман Иванович Прове, представитель обширной династии предпринимателей. В Болшеве вплоть до конца 1997 г. стоял деревянный дворец сказочной красоты, построенный Иваном Карловичем Прове в 1893 - 1894 гг.

Покупка Крафтом загородной усадьбы в окрестностях Болшева, по-видимому, не являлась случайностью. От своих болшевских деловых партнеров Прове, Ценкеров, Шписа, Штекера, дачи которых находились поблизости, Александр Николаевич мог быть наслышан о красоте и нетронутости здешней природы.

В 1917 г. последний владелец торгового дома "Братья Крафт" с женой и четырьмя детьми уехал в Германию. Его потомки проживают там и сейчас. Один из них, внук Александра Николаевича - профессор Ольденбургского университета, Александр Александрович Крафт.

Болшевский текстильный край может поведать нам еще о многом. В биографии фабрики "Передовая Текстильщица" есть свои славные страницы, достойные внимательного прочтения. До Октябрьской революции это была известная на всю Россию шелковая фабрика братьев Сапожниковых. Ткани с их маркой славились своеобразием рисунков, чистотой цвета, богатством отделки и высоким качеством исполнения. В конце XIX и начале ХХ вв. шелк и парча этой фирмы достойно представляли нашу страну на международных и Всемирных выставках, триумфально завоевывая "Гран при" и Золотые медали.

В России Сапожниковым не было равных. С 1852 г. они оставались неизменными поставщиками русского императорского двора. Изысканная дворцовая мебель, великолепные гардины и драпировки залов оформлялись сапожниковскими тканями. Русская аристократия заказывала эти материалы для своих дворцов и усадеб. На московской фабрике Сапожниковых выполнялись заказы военного ведомства на знамена и штандарты высокохудожественной работы. Особые отношения связывали фирму Сапожниковых с русской православной церковью. Торжественное облачение для духовенства к дням коронаций императоров шилось из ткани, выпускавшейся у Сапожниковых.

Старинный купеческий род получил свое начало от посадского жителя города Углича Ярославской губернии Тита Сапожника. В 1783г один из потомков Тита Сапожника, Григорий Иванович, переселился из Углича в Москву. Его внук Григорий Григорьевич Сапожников и стал основателем знаменитой в будущем фирмы. Сначала он держал шелковую торговлю в Китай-городе. В 1836 г завел ручную ткацкую фабрику на Ново-Басманной улице у Красных ворот, а через пять лет после основания, в 1843 г., уже показал на Российской выставке узорные атласы для мебели, ничем не уступавшие французским. В 1849 г. на очередной такой же выставке златотканые и сребротканые материи Сапожниковых были признаны лучшими среди всех представленных.

Попытки наладить в России изготовление шелковых тканей начались еще при царе Федоре Иоанновиче. Первая шелковая фабрика на Руси возникла при Петре I в 1714 г Шелкоткачество в России развивалось бурно, а главное, сумело найти свой яркий национальный художественный стиль, остававшийся вне конкуренции во всем мире. Фирма Сапожниковых способствовала этому, пожалуй, более других. После смерти своего основателя Григория Григорьевича Сапожникова дело перешло к его жене Вере Владимировне и сыновьям Александру и Владимиру, которые в 1870 г. основали торговый дом "А. и В. Сапожниковы".

Особенно заметно расширилось производство, когда братья в 1875г: перевели часть своей фабрики из Москвы в Московский уезд. В 1869 г. Сапожниковы приобрели небольшую суконную фабрику в сельце Максимково, а в 1875 г. - шерстоткацкую в сельце Куракино. Фабрики не давали большого дохода. Для Сапожниковых перевод части фабрики в Подмосковье был вынужденным - на московской фабрике, дважды сильно пострадавшей от пожаров, велись длительные восстановительные работы. Очевидно, именно это заставило их так основательно оборудовать новое производство.

Ввод в действие новой фабрики сопровождался драматическими семейными событиями - в 1877 г. умер старший из братьев, Александр. Теперь уже Владимир Григорьевич взял все дело в свои руки. Куракинская фабрика была оборудована по последнему слову техники. Весь производственный цикл, включая наиболее сложные технологические процессы -размотку коконов, кручение и крашение, что, как правило, делалось "на стороне", осуществлялось здесь же на фабрике в специально оборудованном отделении. Ассортимент тканей в Куракине был очень богат. Заказчики на Куракинскую фабрику наведывались из Тулы, Владивостока, Харькова, Баку, Киева, Риги, Ташкента, Ростова-на-Дону, Петрограда, Варшавы. Постоянным покупателем шелков Сапожниковых был крупнейший московский универсальный магазин "Мюр и Мерилиз", сегодня именуемый ЦУМом.

В феврале 1912 г. торговый дом "А. и В. Сапожниковы" преобразуется в торгово-промышленное товарищество на паях. Во главе дела встает сын Владимира Григорьевича - Григорий Владимирович.

Глава и двигатель всего - Владимир Григорьевич Сапожников. Он получил, как и большинство купеческих детей тогда, домашнее воспитание. Несмотря на отсутствие систематического образования, был человеком широкого кругозора, прекрасным организатором, знатоком производства, а главное - новатором. Мягкий и деликатный по характеру, он в то же время был неутомим, энергичен и настойчив, когда речь шла об интересах производства или общественных нуждах, и умел мягко, но неуклонно добиваться своего. Не замыкаясь на производственных вопросах, он принимал активное участие в общественных и благотворительных начинаниях. За труды по совершенствованию шелкопрядильного и шелкоткацкого дела, за неустанную общественную деятельность В.Г. Сапожников получил потомственное дворянство, чин мануфактур-советника, а в 1910 г. - действительного статского советника.

Одной из важнейших заслуг В.Г. Сапожникова было то, что он способствовал созданию русского художественного стиля тканей. Фирма ежегодно выделяла деньги на премирование конкурсных работ в Строгановском художественно-промышленном училище. Сапожников и его ближайшие сотрудники зорко следили за всем новым в области техники или оформления тканей, что появлялось на Западе. На 11 международных выставках торговый дом "А. и В. Сапожниковы" получил 6 Гран-при" и 5 Золотых или почетных медалей. За участие во Всероссийских выставках фирме было дано право изображать на изделиях Государственный герб.

Условия труда и быта на фабрике Сапожниковых были лучше, чем на многих других предприятиях. И в мужском и в женском корпусах были столовые и кухни. По всей фабрике проложен водопровод. В фабричной больнице, содержавшейся на средства Сапожниковых, вели прием врач и фельдшер. При фабрике была начальная школа, существовавшая также на средства фабриканта.

Сапожниковские шелка и парча - это наше национальное достояние, явление не только промышленности, но и культуры. Недаром Федор Иванович Шаляпин сравнивал впечатление от сапожниковских шелков с воздействием художественного творчества, облагораживающего и возвышающего душу. А мы можем гордиться тем, что эта красота рождалась в Болшевском текстильном крае.

Неподалеку от Куракина в Мальце-Бродове с 1861 г. работало шелковое заведение, владельцем которого был купец Алексей Васильевич Фомичев. Братья Фомичевы имели в Москве несколько шелковых, в том числе достаточно крупных, фабрик, производивших материи для платьев, жилетов, салопов, дамские платки.

Мальце-Бродово было дачным поместьем с несколькими зданиями для летнего и зимнего проживания на природе. В нем ничто не было предназначено для фабричного производства. Фомичев приспособил под фабрику два здания - каменное и деревянное.

Когда начала работать Сапожниковская фабрика в Куракине, это не могло не сказаться на состоянии дел у Фомичева. Соседство с крупнейшей шелковой текстильной фирмой России не оставляло радужных надежд. Тем не менее фабрика в Мальце-Бродове работала вплоть до 10-х годов XX в. Ее владелец Алексей Васильевич Фомичев нашел свою "нишу" рядом с гигантом. Будучи шелковой и полушелковой, она вырабатывала, наряду с чисто шелковыми тканями, материи со значительным добавлением хлопка, сравнительно непритязательные и дешевые. Это были ткани иного назначения и рассчитанные на совершенно другой круг покупателей, чем у Сапожниковых.

Алексей Васильевич Фомичев совершил заметное восхождение по социальной и общественной лестнице. В конце столетия он стал потомственным почетным гражданином, выбирался от московского купечества в Городскую думу, состоял казначеем православного миссионерского общества, попечителем Елизаветинских яслей. В Ветошном проезде держал магазин шелкового товара.

Алексей Васильевич перешагнул рубеж XX в. и умер в 1908 г. С его кончиной прекратила свое существование и фабрика.

Семь лет войны - первой мировой и гражданской - оставили свой разрушительный след в Болшевском текстильном крае. Неработающие фабрики стали приходить в упадок - ржавело и растаскивалось оборудование, ветшали и разрушались здания и сооружения, покидали насиженные места рабочие в поисках заработка. Казалось, нужны годы, чтобы оживить фабрики. Но жизнь брала свое.

Первая мировая война застала прядильную и красильную фабрики Рабенека в разгар реконструкции. Пока не кончились запасы хлопка, прядильная фабрика, хотя и не в полную силу, но продолжала работать. В 1919 г. она остановилась. Чтобы не дать ей умереть окончательно, руководство старалось сохранить персонал механической мастерской, электроотдела, котельного отделения, ремонтников - рабочих и специалистов, без которых жизнь любого производства затухает. Первый директор фабрики, большевик, участник революционных событий в Болшеве Егор Васильевич Ганин и его правая рука, бывший управляющий фабрикой еще с дореволюционных времен Константин Федорович Кнорре понимали, что фабрика остановилась не на месяц и не на два. А потому надо было провести консервацию машин, для чего требовались смазочное масло и керосин - самые дефицитные по тем временам средства. Мы не знаем, чего это стоило К.Ф. Кнорре, сколько кабинетов высших чиновников ему пришлось обойти, чтобы после многочисленных отказов добыть, наконец, всемогущий ордер на масло и керосин. А потом он сам своими руками вместе с двумя рабочими Коротковым и Масленниковым смазал каждый станок, прибор, аппарат. Никто не сказал им за это спасибо, ни тогда, ни после. Напротив, когда работа была закончена, всех троих арестовали, заподозрив, вероятно, в том, что они хотят сохранить фабрику для прежних хозяев. Рабочих скоро отпустили, а Кнорре отсидел в тюрьме несколько месяцев. Но фабрика была спасена.

Забыв незаслуженную обиду, Кнорре взялся за организацию при фабрике совхоза, чтобы дать людям работу и пропитание.

Старые технические "спецы", разрабатывавшие план ГОЭЛРО, включили неработающую фабрику в программу "малой" электрификации. Фабрика располагала торфопредприятием, которое давало торф как для отопления, так и для выработки энергии. Там была создана небольшая электростанция - БОГЭС, проработавшая с 1921 по 1924 г. и снабжавшая электроэнергией фабрику и поселок, Орудийный завод в Подлипках, Мытищинский вагонный завод, Мытищинскую водокачку.

Одновременно с этим шли подготовительные работы к пуску прядильной фабрики. 1 мая 1925 года вошел в историю фабрики как день рождения нового предприятия. Его назвали именем этого солнечного дня - "1 Мая". В первый же год работы возрожденная фабрика выпустила 59 тысяч пудов пряжи.

А жизнь в поселке налаживалась не сразу. По-прежнему многие рабочие жили в казармах-спальнях и каморах. Но люди, как могли, старались приблизить прекрасное будущее. Комсомольцы взялись за строительство клуба и стадиона. На фабрике были созданы трехгодичные общеобразовательные курсы, по окончании которых по путевкам фабрики можно было поступить на учебу в московские вузы. Так рождались свои инженеры, своя интеллигенция.

В 1926 г. поселок при фабрике (бывшее сельцо Лапино) был отнесен к категории рабочих поселков и получил название Первомайский. В него вошли также деревня Комаровка, сельцо Максимково, Новые и Старые Горки (бывшая Сугорская пустошь) и деревня Баскаки.

С такими же трудностями тремя годами раньше открылась Куракинская фабрика. Она также простояла все военные годы, претерпевая все невзгоды, которые выпадают бездействующему производству. Скорейший пуск фабрики - это была мечта населения поселка и главная забота Шелкотреста, куда передали фабрику.

Шел 1922 год. Не было квалифицированных рабочих и специалистов, которые могли бы вернуть к жизни станки. Некоторых из них перевели на другие предприятия, где была работа, другие уходили сами. А отваживались ремонтировать машины те, что оставались на фабрике. Познавали все на практике, учились на ходу. Не сразу, но постепенно дело пошло, и несколько станков запустили в работу. Но главное - сырье. Его было так мало, что не хватало даже для этих немногих машин. К тому же цены на шелк-сырец, а отсюда и себестоимость выпускаемых тканей оказались довольно высокими. Начавшая было работать Куракинская фабрика сразу же оказалась в убытке. Руководство уже подумывало о ее закрытии Положение спасли рабочие-ткачихи, перейдя по собственной инициативе на уплотненный график работы - стали обслуживать по два станка вместо одного. Инициаторами были Наталья Мотова и Клавдия Бабаева. Качество ткани при этом не ухудшилось, а ее себестоимость снизилась. О фабрике сразу же заговорили, как о передовой. Собственно, тогда и родилось новое название: "Передовая текстильщица". Официально оно было присвоено фабрике в 1923году.

Деревня Куракино, получив в 1927 г. статус рабочего поселка, стала называться поселком Текстильщики.

Свою марку "передовой" фабрика держала все предвоенные годы. Когда в 30-е годы по всей стране распространилось стахановское движение, на "Передовой текстильщице" его поддержали многие.

Фабрика выпускала в основном полушелковые ткани. Это позволяло легче выходить из положения с сырьем. Однако к середине 30-х годов проблема сырья стала отступать на второй план. А вот кадровые вопросы вставали все острее - квалифицированных рабочих не хватало.

С улучшением жизненного уровня населения страны возрастал спрос на шелковые ткани. Чтобы увеличить их выпуск, фабрика перешла на трехсменную работу. К 1940г. выпуск шелковых тканей вырос более чем вдвое по сравнению с 1935г.

После Великой Отечественной войны Болшевским предприятиям предстояло возобновить производство своей довоенной продукции.

Фабрика «1 Мая» освоила выпуск новой пряжи - шерсть со штапельным волокном. А к 1949 г. превысила довоенный уровень на 6%, пятилетку выполнила к 7 сентября 1950 г. Фабрика "Передовая текстильщица" увеличила выпуск продукции к 1950 г. по сравнению с 1940-м на 58%. Качество ее повысилось, и притом значительно. Если в 1940 г. тканей первого сорта производилось 52,9%, то в 1950 - 72,6%. От полушелковых, выпускаемых до войны, фабрика перешла к изготовлению чисто шелковых платяных, а это было намного сложнее.

В 1971 году началась реконструкция фабрики «1 Мая». Ее директору Семену Аркадьевичу Пекарскому, человеку целеустремленному, привыкшему мыслить масштабно, пришлось приложить немалую настойчивость и предприимчивость, чтобы за два года не просто переоборудовать дореволюционные цеха, а заново преобразить фабрику. Были реконструированы вентиляционные системы кондиционирования воздуха, силовая электросеть, давшая возможность улучшить освещение каждого рабочего места, механизирована транспортировка пряжи и полуфабрикатов, сделавшая ненужными ручные тележки, в которых десятилетиями рабочие перевозили тяжелые грузы, оборудованы обеспыливающие устройства, установлены принципиально новые, высокопроизводительные отечественные прядильно-крутильные машины, позволившие в корне изменить технологический процесс. Одновременно были капитально переоборудованы вспомогательные и бытовые помещения. В поселке выросли многоэтажные жилые дома, бытовой корпус, детский клуб, спорткомплекс, пионерский лагерь, в благоустроенные общежития после реконструкции превратились дореволюционные казармы.

Фабрике "1 Мая" одной из первых в городе были присвоены звания "Предприятие комплексной механизации производства" и "Предприятие высокой культуры производства и организации труда".

Заключение

Согласно российскому законодательству предпринимательство является общедоступным видом деятельности, а предпринимателем может быть любой гражданин, не ограниченный в дееспособности. В качестве российских предпринимателей могут выступать и граждане иностранных государств, и лица без гражданства. Коллективными предпринимателями, партнерами могут быть объединения граждан, использующие как собственное, так и другое приобретенное на законном основании имущество. Однако, далеко не все, кто имеет право стать предпринимателями, должны ими становиться. Чтобы быть преуспевающим бизнесменом, нужны способности, знания, умения, энергия, природный дар. Без всего этого можно достичь иногда сиюминутной удачи, которая сменится потерями, провалом, а то и вовсе банкротством. К тому же надлежит знать, что подлинное предпринимательство это тягостный изнурительный повседневный труд. Вот как характеризует карьеру и участь предпринимателя профессор В. Богачев: "Предприниматель - это бедолага и вечный должник; неуемный оптимист, добровольно избравший для себя жизненную карьеру, в которой ему не раз придется сменить объект и, может быть, сферы хозяйствования, вероятно, разориться и вновь пытаться встать на ноги; немилосердный самоэксплуататор без нормированного рабочего дня и отпусков, не позволяющий себе даже при успешном ходе дел тратить на собственное потребление больше, чем квалифицированный наемный рабочий".

Но сегодня обществу, в особенности российскому, крайне нужны такие деловые, энергичные люди, способные образовать слой предпринимателей. Движение к предпринимательству есть эффективный путь обновления экономики, возрождения в россиянах хозяина. На современном этапе исторического развития России становится актуальной задача распознать образ предпринимателя как социального организатора хозяйственной жизни общества. И в этом нам во многом помогает изучение жизни и деятельности предпринимателей России прошлых веков.

Таким образом рассматриваемая мною проблема исключительно актуальна. В результате написания реферата цель была достигнута, задачи выполнены, гипотеза подтверждена.

Список литературы

1. Бовыкин В.И., Журавлев В.В.,Петров Ю.А. Сорокин А.К. Предпринимательство и предприниматели России: От истоков до начала 20 века. - М.: «Российская политическая энциклопедия», 1997

2. Позамантир Р.Д., Л.К. Бондаренко "К космическим высотам - из глубины веков. Королёв. Калининград". - М.: «Московский журнал», 1998

3. Райзберг Б.А. Основы экономики и предпринимательства. - М.: "Новая школа", 1993