Правление Николая II

К старшей дочери Ольге сватались великий князь Борис Владимирович, а позже великий князь Дмитрий Павлович, но оба претендента были отвергнуты Александрой Федоровной. Нетрудно предположит, что и другие великие князья охотно бы стали зятьями Николая 2. А дальше было бы проще простого - первый родившийся здоровый мальчик объявляется наследником престола. К началу Февральской революции дочери царя Ольше шел 22-й год, Татьяне - 20-й, а Марии - 18-й. В те времена и в королевских, и в крестьянских семьях большинство девиц этого возраста были уже замужем, а оставшихся в девках звали перестарками.

Ответ здесь может быть только один - родители не желали выдавать за муж. Причин было много. Отдать дочь замуж за рубеж - не оберешься сраму, когда родится гемофилик. Выдать за Великого князя из семейства Романовых - боялись усиления влияния родственников, а главное, не хотели создавать конкурента собственному «солнечному лучу». Здесь интересы «солнечного семейства» возобладали над интересами «хутора», то бишь Российской империи.

В итоге все 23 года царствования Николая 2 в стране был перманентный династический кризис. Сам по себе кризис мог привести к гражданской войне только в случае смерти Николая 2, но в сочетании с другими факторами он привел к падению царя и возникновению хаоса в стране.

4. Внешняя политика

Легкость в мыслях.

О направлении внешней политики Петра 1, Екатерины 2, Александра 1, Николая 1, Александра 2 и Александра 3 написано немало. Но что можно узнать о направлении политики Николая 2? Увы, просто не было никакого направления. Точнее, политическая стрелка бессистемно вращалась под действием объективных и субъективных факторов, а критические моменты (1897 г., 1914 г., 1917 г.) ее попросту трясло с периодом в несколько часов. Внешнюю политику Николая 2 можно сравнить лишь с политикой Павла 1. Кстати, Николай был первым царем, благожелательно относившимся к Павлу. Но даже по сравнению с Павлом у Николая во внешней политической области была «легкость в мыслях необыкновенная». «Однажды Индия станет нашей», писал Николай отцу во время своего путешествия на Дальний Восток. И Александр 3 сделал на письме следующую пометку: «Думать об этом всегда, но никогда не говорить вслух».

В 1899 г. Англия напала на республику Трансвааль в Южной Африке. Николай 2 вполне благожелательно писал английской королеве Виктории: «Не могу высказать Вам, как много я думаю о Вас, как Вас должна расстраивать война в Трансваале и ужасные потери, которые уже понесли Ваши войска. Дай Бог, чтобы это скоро кончилось». Почти одновременно (21 октября 1899 г.) он написал письмо сестре Ксении: «Ты знаешь, милая моя, что я не горд, но мне приятно сознание, что только в моих руках находятся средства в конец изменить ход войны в Африке. Средство это - отдать приказ по телеграфу всем Туркестанским войскам мобилизоваться и подойти к границе. Вот и все! Никакие самые сильные флоты в мире не могут помешать нам расправиться с Англией именно там, в наиболее уязвимом для нее месте. Но время для этого еще не пристало».

Японец же царь откровенно презирал и называл макаками. За несколько дней войны он заявил японскому послу: « Япония кончит тем, что меня рассердит». О японской армии Его величество изволили выразиться: «Все-таки это не настоящее войско, и если нам пришлось иметь с ними дело, то… от них лишь мокро останется». На балу на вопрос дамы, будет ли война, Николай изрек: «Войны не будет, поскольку я этого не хочу». А через пару часов пришло сообщение о нападении японцев на Порт-Артур.

12 января 1917 г. посол Англии Джордж Бьюкенен имел последнюю аудиенцию у царя. Вот так он ее описал: «Ваше величество! Позвольте мне сказать, что перед вами открыт только один верный путь, это - уничтожить стену, отделяющую вас от вашего народа и снова приобрести его доверие». Император выпрямился во весь рост и, жестко глядя на меня, спросил: «Так вы думаете, что я должен приобрести доверие своего народа, или что он должен приобрести мое доверие?».

Представим на секунду, что хотя бы один из таких перлов выдал бы Ленин, Сталин или Брежнев. Да об этом сто лет долдонили бы «свободные» СМИ.

Психологическая война. Проблема разоружения.

Термин «психологическая война» получил распространение лишь после Второй мировой войны, но психологическую войну вели еще античные государства задолго до нашей эры. Одной из важнейших составляющих успеха Екатерины Великой было блестящее ведение психологической войны. Немного упрощая, можно сказать, что основа психологической войны - это дискредитация противника во всех областях и обоснование справедливости и законности собственных действий.

После Екатерины 2 Россия до 197 г. постоянно терпела жесточайшие поражения в психологической войне, причем не столько из-за мастерства противника, сколько из-за глупости или наивности своего руководства. Поражение в психологической войне имеет далеко идущие последствия, которые могут сказаться через десятки лет. Так, поражение в психологической войне в 1854-1856 гг. стало одной из основных причин поражения в войне с Японией в 1904-1905 гг. Воспользовавшись технической отсталостью русской армии и флота, Англия и Франция в ходе Крымской войны получили полную свободу действий на море. Казалось бы, обладая абсолютным превосходством в силах не имея причины для мести, союзные флота должны были соблюдать нормы морского права. Случилось наоборот - начался обычный разбой. Причина тому не жестокость английских и французских капитанов, их просто охватила жажда легкой наживы и полной безнаказанности. Россия же действовала в правилах морских законов.

В 1904-1905 гг. Япония играла почти без правил, а русский флот царь и его бездарные министры заставили играть по правилам, написанным англичанами.

Летом 1898 г. царь Николай решил начать борьбу за «обуздание гонки вооружений». 12 августа 1898 г. послам, аккредитованным в Петербурге, была вручена нота МИДа России, где было сказано: «Положить предел непрерывным вооружениям и изыскать средства предупредить угрожающие всему миру несчастья - таков высший долг для царя всех государств. Преисполненный этим чувством, Государь Император повелел мне обратиться к правительствам государств, представители коих аккредитованы при Высочайшем дворе, с предложением о созвании конференции в видах обсуждения этой важной задачи. С божьей помощью конференция эта могла стать добрым предзнаменованием для грядущего века». В ноте предлагалось заморозить на несколько лет личный состав и материальную часть сухопутных армий, установить процентное соотношение между численностью армии и численностью населения, а так же между военными расходами и бюджетом каждой страны.

Ведущие страны Европы в это время активно готовились к войне, и их правительства заявили, что инициатива России представляет, по меньшей мере, несвоевременную акцию.

30 декабря 1898 г. русский МИД обратился к европейским государствам с новой нотой. В ней была разработана конкретная программ ограничения вооружений.

1. Соглашение о сохранении на известный срок настоящего состава сухопутных и морских вооруженных сил и бюджетов на военные надобности.

2. Запрещение вводить новое огнестрельное оружие и новые взрывчатые вещества.

3. Ограничение употребления разрушительных взрывчатых веществ составов и запрещение пользоваться метательными снарядами с воздушных шаров.

4. Запрещение употреблять в морских войнах подводные миноносные лодки (тогда еще проводились с ними первые опыты)

5. Применение Женевской конвенции 1864 г. к морской войне

6. Признание нейтральности судов и шлюпок, занимающихся спасением утопающих во время морских боев.

7. Пересмотреть декларации 1874 г. о законах и обычаях войны.

Принятие начала применения добрых услуг посредничества и добровольного третейского разбирательства: соглашение о применении этих средств; установление единообразной практики в этом отношении.

Результатом второй ноты, с известной натяжкой, можно назвать совещание представителей 27 стран в городе Гаага летом 1899 г. Итогом деятельности конференции было учреждено действующего и поныне Гаагского международного суда и принятие декларации о запрещении разрывных пуль, метания взрывчатых снарядов с воздушных шаров, употребления снарядов с удушающими газами.

Трудно поверить, что Николай 2 или его окружение допускали хотя бы 1% вероятности принятия 1-й или 2-й «миротворческих нот». В искренности царя никто не верил ни в России, ни за рубежом. Но и те куцые ограждения, принятые Гаагской конференцией, были крайне невыгодны России и дали возможность генералам-ретроградам тормозить развитие военной техники, тем более что, видимо, Россия была единственной страной, которая их соблюдала. Так, запрещение разрывных пуль привело к решению иметь минимальный калибр оружия для разрывных снарядов 37 мм. Применение разрывных пуль не могла дать существенного превосходства ни одной из сторон. А вот ограничение калибра орудия 37 мм фактически затормозило в России работы над развитием автоматических пушек. На этом миротворческая деятельность Николая закончилась.

5. Карательный аппарат императора

Одной из важнейших реформ Александра 2 историки по праву называют судебную реформу. В результате Россия получила суд присяжных, независимую от властей адвокатуру, несменяемость судей и т.п., что вывело правосудие России на уровень передовых стран Западной Европы.

Но поскольку ни Александр 3, ни Николай 2 не желали признавать законы, даже ими самими изданные, законность в России соседствовала с дичайшим азиатским произволом.

Начнем с того, что все политические дела расследовались не судебными следователями, а жандармами. Какое дело считать политическим, а какое - уголовным, решали власти, а не суд. Политические процессы проходили при закрытых дверях, в строжайшей тайне, зачастую в отсутствие обвиняемых. С 1878 г. многие политические дела стали передаваться военным судам. Причем в 1887 г. был издан еще особый циркуляр, где военным судам прямо запрещалось применять другие меры наказания, кроме смертной казни, а если они находили основания для смягчения приговора, то это могло достигаться лишь ходатайствами о смягчении приговора при конфирмации. Известен случай, когда был в 24 часа повешен студент за хранение нескольких революционных прокламаций. Сам студент не был революционером. Он просто отказался доносить, кто дал ему прокламации. Нельзя сказать о массовости таких случаев. Но зато для жандармов стало нормой грозить виселицей людям за чтение нежелательной литературы. Бывали случаи, когда жандармы грозили несовершеннолетним барышням - или скажите, кто дал книжку, или вас немедленно повесят.

Чтобы не возвращаться более к военным судам, скажем, что в 1905-1907 гг. стали функционировать военно-полевые суды, действовавшие без всяких формальностей. Функции судей выполняли обычно армейские или гвардейские офицеры, в большинстве абсолютно не знакомые с законами империи. Например, обыскал патруль прохожего, нашли в кармане браунинг. Ношение оружия не запрещалось законами империи, но поручик или прапорщик сам решает, отпустить прохожего или расстрелять на месте. В 1905-1907 гг. без суда или по приговорам военно-полевых судов было казнено по разным данным от 8 до 15 тысяч человек. В 1914-1916 гг. жертвами военно-полевых судов стали десятки тысяч русских солдат, местных жителей и беженцев. Особенно беспощадно расправлялись с инородцами.

Кроме военного в России существовал и церковный суд. Слово «суд» чисто формально. На самом же деле это была такая же форма внесудебной расправы, как суд «Особого присутствия Сената», или военный суд. Судьбу подсудимого решали церковные иерархи или Святейший Синод. Естественно, никакой гласности, никаких адвокатов. Мало того, не указывался даже срок заключения в 19 веке в России существовало множество монастырских тюрем. Содержание заключенных в них не регламентировалось никакими законами. Попасть в монастырскую тюрьму можно было буквально за что угодно. Дьякон Николай Добролюбов был заключен в монастырь за «крайнюю нетрезвость и буйство». Лишь революция 1905 г. заставила издать закон о закрытии всех монастырских тюрем.

Таким образом, суд присяжных в России рассматривал только те дела, которые ему соизволяла передавать власть. Но и тут Александр 3, и особенно Николай 2 любили влезать даже в чисто уголовные дела подведомственного суда присяжных.

Страшным бедствием для России конца 19 0 начала 20 веков были административные высылки. Конечно ссылку даже в места столько отдаленные не сравнить с пребыванием на Сахалинской каторге или в тюрьму Спасо-Евфимиева монастыря. Зато административная ссылка происходила очень легко, буквально росчерком пера, а у ссылаемого не было никакой возможности защититься или просить обжаловать приговор, а точнее, распоряжение.

Губернаторы при Николае 2 распоясались дальше некуда. Даже не революционеров, а просто инакомыслящих среди высланных было немного. Можно было выслать купца, торговавшего не по цене, установленной губернатором. Говоря современным языком - пышно расцветал рэкет. Причем главными рэкетирами были губернаторы и их ближайшие чиновники.

Симферопольский вице-губернатор Массальный развлекался ловлей гимназистов на улицах. Если ребенок зазевался и не углядел в пролетке его превосходительство, то немедленно шел под арест в каталажке на несколько дней.

Не отставали от губернаторов и градоначальники. Так, у Николая на хорошем счету был ялтинский градоначальник Думбадзе. Долго думал градоначальник, чем бы угодить жителям вверенного города, и наконец надумал: «А есть ли в частях, расквартированных вокруг Ялты, евреи? - Есть! - Так выслать их немедля!»

Можно до бесконечности продолжать повествование о славных деяниях губернаторов и градоначальников, превосходивших творческую Фантазию Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Нам смешно, а каково было жителям? Жаловаться на губернатора было абсолютно бесполезно, за весьма редким исключением.

Николаю нравилось слыть цивилизованным монархом. Он охотно подписывал всякие конфекции о правах человека. Ратифицировала Россия и конфекцию о тайне частной переписки. Мало того, в России закон охранял неприкосновенность переписки. Устав уголовного судопроизводства (ст. 368 и 1035) допускал выемку корреспонденции лиц, против которых возбуждено уголовное преследование, но только с разрешения окружного суда. Жандармы должны были получить разрешение Министерства юстиции. Во всех остальных случаях уложение о наказаниях грозило нарушителю ссылкой или тюремным заключением.

Политика Николая 2 в деле незаконной слежки за подданными принципиально противоречила большевистской теории классовой борьбы, согласно которой эксплуататоры во главе с царем боролись с трудовым народом. На самом же деле народ от перлюстрации фактически не страдал - тут из тысячи писем выбирались единицы. На порядок выше была вероятность вскрытия письма молодого офицера или чиновника к барышне. Зато читалась вся без исключения корреспонденция членов императорской фамилии, министров, директоров департаментов, генерал-губернаторов и т.п. Не подлежали просмотру только письма самого Николая 2 и министра внутренних дел. Шеф жандармов Н.Д. Селивестров, отправляя с нарочным в Лондон очень важным письмо, просил адресата прислать ему ответ с дипкурьером Министерства иностранных дел, так как его корреспонденция перлюстрируется.

Объем перлюстрации неуклонно возрастал. В 1882 было вскрыто 38 тыс. писем и сделано 3600 выписок. В 1900 г выписок было 5431, в 1904 г. - 8642, в 1905 г. - 10182, в 1907 г. - 14221. Все выписки направляли в департамент полиции, где с ними знакомились чиновники Особого отдела.

Перлюстрация была одним из любимых занятий Николая. Если дней 8-10 он не получал конверта с выписками, то следовал запрос, почему ничего не присылается. По свидетельству цензора С. Майского, когда Николай 2 получал хорошо знаковый по внешнему виду пакет, он сразу бросал все дела и принимался за чтение выписок.

Николай 2 всячески поощрял развитие науки и техники в благородном деле слежки за подданными. В 1905 г. он на ряде железных дорог санкционировал подключение к телеграфным линиям подслушивающих аппаратов, установленных в жандармских управлениях. В 1913 г. в Таврическом дворце в заде заседаний и в комнате отдыха депутатов впервые в России были установлены подслушивающие устройства с автоматической записью на граммофонные пластинки.

Беспорядки в Петрограде.

1917 год начался спокойно. На фронтах бои шли в целом с переменным успехом. Военная промышленность достигла пика своей производительности. Число забастовок и бастовавших росло, но, к примеру, в Англии аналогичные темпы посты были еще выше. В далекой Женеве и Ленина проскальзывали и пессимистические нотки: мол, наше поколение может и не увидеть пролетарской революции.

23 февраля (8 марта по новому стилю) можно считать первым днем Февральской революции. На улицу вышли десятки тысяч человек: рабочих, студентов, чиновников. В толпе было много женщин и подростков. Народ пел «Марсельезу», слышались крики: «Хлеба да мира», «Долой войну» и т.д. На Невском проспекте произошел ряд стычек с полицией. Судя по всему, те же люди решили повторить шествие 23 февраля. Причем день был выбран очень удачно. Николай 22 февраля отбыл из Царского Села на фронт и 23 февраля до позднего вечера провел время в поезде. Из дневника Николая за 22 и 23 февраля: «Скучал, отдыхал, читал книгу о завоевании Галлии Юлием Цезарем».

24 февраля демонстрации продолжаются. На выборгской стороне и Васильевском острове громят булочные. В нескольких местах полиция разгоняла народ, появились первые убитые. Царю доложили о событиях в Петрограде, и он приказал генералу С.С. Хабалову навести порядок.

25 февраля не работает большинство заводов. Народ вышел на улицы. Полиция покинула предместье, и сосредоточились в центре города. В центре происходят стычки демонстрантов с полицией. Есть убитые с обеих сторон. Солдаты держатся нейтрально. Большинство солдат относятся сочувственно к демонстрантам.

Вечером 25 февраля царь вновь телеграфирует Хабалову: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией. Николай».

А после этого царь пошел в синематограф. Этот последний фильм, который довелось посмотреть царю, носил легкомысленное название «Мадам Дюбарри», но был посвящен Французской революции. Интересно, о чем думал Николай, увидев отрекающегося Людовика 16 и работающую гильотину?

А вот запись в царском дневнике от 26 февраля: «В 10 час. Пошел к обедне. Доклад кончился вовремя. Завтракало много народа и все наличные иностранцы. Написал Александре и поехал по Бобруйскому шоссе к часовне, где погулял. Погода была ясная и морозная. После чая читал и принял сен. Трегубова до обеда. Вечером поиграл в домино».

В этот день Николай выиграл в домино, но проиграл корону. 26 февраля солдаты Павловского полка присоединились к демонстрантам и открыли огонь по отряду конных городовых. За павловцами последовал и еще ряд частей.

Практически все историки сходятся в том, что отъезд их Ставки стал роковой ошибки Николая. К 28 фераля почти весь гарнизон Петрограда перешел на сторону восставших. Но сейчас Николай не думает о судьбе империи. Его беспокоит судьба любимой Александры и детей. Вполне возможно, что заговорщики инспирировали беспокойство царя за семью. А, между прочим, беспокойство царя за семью было не безосновательным.

Николай всегда ставил на первое место интересы своей семьи. И он не мог не знать, что на Руси ни один отрекшийся от власти правитель не умирал своей смертью. О добровольном отречении и речи не могло быть. Царь был пленником генерала Рузского. Фактический главнокомандующий армии генерал Алексеев и все командующие фронтами потребовали отречения.

Ряд историков говорят о том, что лидеры Дума шантажировали Николая движением революционных толп из Петрограда на Царское село и возможностью самосуда над царской семьей. Николая 2 обложили, как говорить, по всем пунктам. Ни в каком другом случае упрямый царь не подписал бы отречение.

К 14.00 2 марта царь вместе с Рузским составил текст двух программ:

1.«Председателю государственной думы.

Нет той жертвы, которую я не понес бы во имя действительного блага и для спасения родной матушки-России. Посему я готов отречься от престола в пользу моего сына, с тем что бы он оставался при мне до совершеннолетия при регентстве брата моего великого князя Михаила Александровича. Николай».

2. «Наштаверх. Ставка.

Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России я готов отречься оот престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно. Николай».

6. Узники демократов

С 9 марта по 13 августа 1917 г. Николай 2 и его семья находились под домашним арестов в Александровском дворце Царского Села.

Арестованные не могли покидать Царскосельского парка, но внутри его пользовались полной свободой. Весь апрель Николай один, а иногда с дочерьми и Алексеем убирал снег и колол лед. Первоначально такое занятие бывшего царя вызывало любопытство обывателей Царского Села, собиравшихся толпой у дворцовой ограды. Но, поскольку такие мероприятия производились каждый день, зевкам стало скучно, и постепенно толпа глазеющих рассосалась.

Николай с семьей часто бывал в дворцовой церкви. Правда, царский духовник исчез, но власти назначили нового священника - настоятеля Федоровского собора протоиерея отца Афанасия. Службы шли как обычно.

В библиотеке Александровского дворца имелось свыше 18 тысяч книг, поэтому царская семья очень много читала. Николай впервые прочитал «Войну и мир» Толстого, царские дочери впервые услышали, что бы на Руси поэт Некрасов. О событиях вне Александровского парка царь предпочитает не писать. Запись в дневнике от 9 июня 1917 г.: «Тяжело было без известий от дорогой Мама, а в остальном мне безразлично».

Сейчас трудно дать однозначное объяснение такому отношению бывшего царя к событиям весны - лета 1917 г. То ли он опасался перлюстрации дневника охраной, то ли встал в позу - «посмотрим, что у них получится». Все же иногда в дневнике прорываются и злорадные нотки. Как, например, 18 апреля царь пишет: «ЗА границей сегодня 1-е мая, поэтому наши болваны решили отпраздновать этот день шествиями по улицам с хорами музыки и красными флагами».

В мае Николай начинает вскапывать огород в парке. С 11 мая у царя и детей начинаются постоянные прогулки на велосипедахё а с 13 мая - катания на пруду на байдарках и шлюпках.

Николай и дочери по-прежнему много фотографировали. 7 июля Николай вновь занялся любимым делом: «Вечером клеил фотографии из жизни “под арестом” в свой альбом».

Часто Николай целые вечера просматривал старые альбомы со своими фотографиями. Иногда всей семьей смотрели «кинематограф». В основном преобладали документальные фильмы о царской семье.

Царская семья вела довольно оживленную переписку с рядом сановников в Петрограде. Ближе к лету началась переписка с родственниками, уехавшими в Крым, в том числе с сестрой Николая Ольгой.

Жизнь в Александровском дворце можно сравнить с бытом отдыхающих в привилегированном партийном санатории времен Хрущева или Брежнева. Другой вопрос, что людям, привыкшим повелевать, такая жизнь казалась строгим тюремным режимом.

Размещено на Allbest.ru