Женщины России в войнах XIX века

Но сложившаяся обстановка показала, что количество больных намного превышала предполагаемое; к тому же медицинский персонал занимался, кроме прямых обязанностей, еще и сопровождением санитарных поездов, что уменьшало количество врачей и сестер обслуживающих эвакуационные бараки. Эвакуация больных и раненых проводилась специальными санитарными, военно-санитарными (сборными) поездами, воинскими - обычными пассажирскими и товарными вагонами, приспособленными к перевозке раненых, по черному морю параходами, по Дунаю - баржами. Можно себе представить, как тяжело было женщинам в переполненных товарных вагонах, не имевших связи между собой, оказывать медицинскую помощь, кормить в пути сотни человек. По шоссе и грунтовым дорогам - конными санитарными транспортами, которые сопровождали врач или фельдшер, 2-4 сестры милосердия на несколько сот повод с 1000 человек. Такие транспорты иногда свыше недели находились в пути.

Свои жизни служению отдали многие сестры милосердия Ю. Вревская, ее подруги и сослуживцы В. С. Некрасова, О. К. Мягкова, А. В. Местергази-Селенкена, М. Рожковская, М. Я Ячевская и тысячи других женщин. Но нравственное сознание необходимости помощи больным и раненым укрепляло их в тяжелых условиях войны, и женщины продолжали свое нужное, благородное дело. Женщины России славно заявили о себе на театре военных действий, стяжав бессмертный венец самоотверженного служения Отечеству.

Наконец у военных и врачей мужчин было сломлено скептическое отношение к женщинам-медсестрам. К примеру, П. Илинский, врач участник боев, писал: «Везде сестры и врачи-женщины достойно вели свои гуманные обязанности и настолько содействовали успехам дела, что невозможно говорить иначе. В Палетре, Беле, Горном Студенее, Боготе, Тырнове и других труды сестер милосердия изумительны. Притом эти труды шли не ввиду отличий и наград».

Именно о таких женщинах написал свое стихотворение «Родная» А. Голинищев-Кутузов в 1877 г.:

Покинув родину и дом, она пошла

Туда, куда текли все русские дружины.

Под ветхим рубищем в душе несла

Бесценный клад любви, участья и кручины.

* * *

Страдальцев из огня, из схватки боевой

Она уносит прочь, полна чудесной силы,

И жаждущих поит студеною водой,

И роет мертвецам с молитвою могилы.

Как звать ее? Бог весть, да и не все ль равно?

Луч славы над ее не блещет головой,

Одно ей прозвище негромкое дано:

Герои русские зовут ее «родной».

Ф. М. Достоевский в «Дневнике писателя за 1877 г.» писал : «Но самое главное и самое спасительное обновление русского общества выпадает на долю русской женщины, нельзя уже сомневаться в том высоком уделе, который несомненно ожидает ее между ними… на нее-то мы и возлагаем все надежды наши теперь, после подвига, в духовном обновлении и в правительственном возвышении нашего общества!»

3 марта 1870 г. на берегу Мраморного моря в небольшом г. Сан-Стефано был подписан договор между Россией и Турцией, по которому Болгария объявлялась самостоятельным независимым государством. Всем участницам войны 1877-1878 гг. были выданы медали, учрежденные в память об этой войне. Шесть сестер милосердия оказавших помощь раненым на поле боя, отмечены особой серебряной медалью «За храбрость»: Бойэ, Духонина, Ольхина, Полозова, Энгельгарт, Юханцева. 19 февраля 1878 г. был утвержден знак отличия Красного креста I и II степени с надписью «За попечение о раненых и больных войнах», носить его полагалось на груди на левой стороне в петлице на ленте ордена Св. Александра Невского. Женщины-врачи, находившиеся на театре военных действий, были награждены медалью «За усердие».

В 1878 г. вышла книга «Памятники Восточной войны 1877-1878 гг.», где в алфавитном порядке были даны биографические очерки всех отличившихся, убитых, раненых и контуженных, в том числе и сестер милосердия, достойных благодарности и восхищения.

В Болгарии установлено свыше 400 памятников русским войнам. И среди них величественный «Докторский памятник» в Софии, увековечивавший медиков. Таким образом, с любовью к Отечеству и состраданием к ближнему раскрылось величие российской женщины.

В данной разделе мы рассмотрели участие женщин в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Нашли подтверждение тому, что с Крымской войны 1853-1856 гг. по русско-турецкую войну 1877-1878 гг. женщины-врачи были признаны и отстояли свои права наравне с мужчинами-врачами служить воинству Российскому. Неутомимым эффективным трудом они доказали полезность женщины в действующей армии. После окончания войны Александр II признал за женщиной право получать звание врача и заниматься самостоятельной практикой в мирное время. Следующий раздел мы хотели посвятить самой известной женщине русско-турецкой войны Ю. П. Вревской.

2.3 Баронесса милосердия Юлия Вревская

Среди реликвии Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. есть написанный маслом портрет молодой женщины в костюме сестры милосердия. Она стоит, опершись на корзину, в которой носила лекарства, у нее милое лицо и глаза, полные сострадания. Эта Вревская.

Юлия Вревская умерла от сыпного тифа 24 января 1878 г., самоотверженно ухаживая за ранеными и больными в одном из госпиталей Болгарии в г. Бела. О ней и ее многочисленных подругах писал вскоре после окончания войны П. А. Рихтер, главный уполномоченный общества попечения раненых и больных: «Русская женщина в звании сестры милосердия приобрела… необъемлемое, всенародно признанное право на всеобщую признательность и уважение, как лучший друг солдата посреди страданий и болезни» .

Героическая жизнь русской патриотки вызывает восхищение. Наверное, мотивы ее поступков можно понять, лишь прислушавшись к голосу эпохи, которая выпестовала ее боевой характер. Говорят, что лучшие люди времени вбирают все проблемы, пороки и достоинства его в большей степени, чем другие. Потому так важно создать подлинно исторически, правдивый образ.

Дочь генерала П. П. Варпаховского, по одной версии родилась в 1841 г. на Кавказе, что выглядит вполне достоверно, по версии В. Куртева, болгарского профессора, родилась в Старице, уездном городе Тверской губернии в 1841 г. однако и. А. Вревский в 1855 г. пишет брату : «Жюли будет 18 лет». Тогда получается, что родилась она в 1837-1838 году. Юлия училась в Одесском институте благородных девиц. Образование заканчивала в Александрийском женском училище в Ставрополе. Несмотря на Кавказкое детство, в которым всегда курился аромат войны, девочку воспитали в лучших аристократических традициях - французские бонны, пасхальные разговения, розовые детские балы. Она рана вышла замуж за известно на Кавказе генерал-лейтенанта, барона Ипполита Александровича Вревского, человека далеко не заурядного. В начале 50-х гг. ставшего начальником Владикавказского военного округа. Некогда товарища М. Ю. Лермонтова по школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, он только годом раньше великого поэта, в 1833 г., был выпущен из нее в лейб-гвардии Финляндский полк. Позднее окончил Академию Генерального штаба и с 1838 г. связал свою жизнь с Кавказом. И. А. Вревский был близко знаком со многими из интереснейших людей того времени. Зимой 1840-1841гг. в Ставрополе на квартире у И. А. Вревского бывали М. Ю. Лермонтов, Р. И. Долохов, Л. С. Пушкин брат поэта, декабрист М. А. Казимов, служивший солдатом в одном из действовавших на Кавказе полков.

Бывая в гостях у Варпаховских, он обратил внимание на подрастающую красавицу и на кануне 18-летия сделал предложение. Девушка дала согласие, ее не смутило, ни то что от умершей два года назад черкешенке у него осталось трое незаконно рожденных детей ни разница в возрасте. В январе 1858 г. состоялась свадьба, медовый месяц провели в Орловском имении Вревских. Семейное счастье было не долгим : в августе 1858 г. в ходе Лезгинской экспедиции генерал Вревский был тяжело ранен и через несколько дней скончался. Что стало для Юлии тяжелым ударом, сопровождавшимся душевным кризисом, который она, видимо, так и не смогла преодолеть в последующие годы.

После того как Юлия овдовела, она вместе с матерью и младшей сестрой приехала в Петербург, где жили ее братья, где была зачислена фрейлиной в свиту императрицы Марии Александровны супруги Александра II. К этому времени императрица родила семерых детей и ожидала восьмого. Влюбчивый монарх в значительной степени утратил интерес к своей супруге, поэтому императрица находила успокоение в кругу своих детей. Появление в свите доброй и отзывчивой на чужие беды молодой вдовы сблизило их.

Близко и долгое время знавший ее писатель В. А. Сологуб создал в своих мемуарах замечательный ее портрет. Но он писал не только о внешней красоте Вревской, Сологуб сумел показать чрезвычайно привлекательный внутренние, душевные качества Юлии Петровны.

«Еще впервые годы моего пребывания на Кавказе я имел случай познакомится с женщиной, которой остался почитателем и другом в течение всей ее - увы! - короткой жизни. Баронесса Вревская Ю. П. считалась почти в продолжении 20 лет одной из первых Петербургских красавиц… Я во всю свою жизнь не встречал такой пленительной женщины. Пленительной не только наружностью, но и своей женственностью, грацией, бесконечной приветливостью и бесконечной добротой. Никогда эта женщина не сказала ни о ком ничего дурного… в каждом старалась выдвинуть его хорошие стороны. Всю жизнь свою он жертвовала собою для родных, для чужих, для всех» .

У нее было немало друзей среди деятелей культуры отечественных и зарубежных, среди которых был Виктор Гюго, за ней ухаживали многие, но при этом она оставалась одна. Своей добротой и благородством Вревская обезоруживала даже самых настойчивых донжуанов. Она видела свое назначение в благотворительности и жертвенности. Так Юлия добилась чтобы «незаконные дети» мужа от первого брака. Сначала Николай и Павел, а затем и их сестра Мария, так называемые «воспитанники» ее, получили имя и титул отца, а также земли Батлпашинского округа. «- Я понимаю, как трудно получить согласие государя, я боюсь, что в наше время эта милость даруется чрезвычайно редко, но умоляю вас и Н. Н. Вольфа и других, знавших И. А. и имевших влияние, добиться этого. Я, конечно смотрю на этих детей, как на своих собственных, никогда их не оставлю своим попечением и постараюсь, на сколько это будет возможно, сделать их людьми, достойными их отца…» - писала вдова брату мужа Борису, еще в 1858 г. когда семья жила в Тифлисе.

Когда ей было 35, она познакомилась с Тургеневым в Карлебаде. Казалось, у И. С. Тургенева было все для счастливой жизни. Знавший его Ф. М. Достоевский восклицал : «Что за человек! Я… чуть не влюбился в него, поэт, талант, аристократ, богач, умница, воспитан, образован… не знаю, обделила ли его чем-нибудь природа».

С Иваном Сергеевичем у нее сложились теплые, дружеские отношения, пронизанные взаимной симпатией. Завязалась переписка. В 1874 она посетила Тургенева в его имении Спаско-Лутовиново, не успела она покинуть имение, а во след ей летит его письма: « Милая Юлия Петровна! Ваше посещение оставило в моей душе глубокий след…» встреча внесла новое в жизнь обоих. И если Иван Сергеевич стремился, чтобы их дружеские отношения переросли в нечто большее, то она, чувствуя свое жертвенное предназначение для чего-то иного искренне любя писателя, уклонялась от сближения. Для него она была доброй феей, к которой он стремился особенно в периоды душевных кризисов, при сознании своего нелепого положения на «краю чужого гнезда».

В 1874-1877 гг. Вревская и Тургенев встречались не только в Орловской деревне и заграничных курортах, но также в Париже и Петербурге. Юлия не любила Столицу с ее туманами и дождями. А в светском обществе ей было скучно и неуютно. В письмах к Тургеневу (в различных архивах и коллекциях сохранилось более 200 их писем, часть из которых бала опубликована в 1906 г. в «Щукинском сборнике»), который в эти годы живет в Париже, все чаще звучат воспоминания о Кавказе, мечты о поездках в Индию, Испанию и даже Америку.

В 1875 г. в Боснии и Герцеговине вспыхивает восстание против турецкого ига. Русская общественность отвечает патриотическим подъемом. В храмах, после проповеди, на сельских сходах, в земских управах, в городских думах, на дворянских собраниях проводились сборы денег на нужды восставшим. 25 августа царь официально разрешил славянским комитетам проводить сбор средств в пользу восстания в Боснии и Герцеговине. Только Московский и Петербургский славянские комитеты пожертвовали 1,5 млн. руб. Не только собираются средства в помощь восставшим, но и едут добровольцы. В следующем году против турецкого засилья восстает Сербия. Генерал М Г. Черняев возглавляет сербскую армию. В нее вливаются 360 российских офицеров и свыше тысячи низших чинов и добровольцев. Восстание в Болгарии сопровождается истреблением тысячи болгар. Вскоре Россия объявляет войну Турции. Наступило время, которое дало Юлии Вревской возможность принести себя в жертву. В действующую на Балканах армию вливаются сотни женщин - врачей и сестер милосердия.

Война на Балканах волновала Тургенева. Одним из самых ранних откликов писателя явилось стихотворение «Крокет в Виндзоре» (20 июля 1876). «Сербская катастрофа меня огорчает, будь мне только 35, кажется, уехал бы туда» - пишет он Вревской. Юлия жертвует значительную часть своих средств на оснащение одного из санитарных отрядов, одновременно приняв решение ехать туда, где кровь, смерть, страдания, о чем сообщает Тургеневу. Вскоре получает ответ: « Мое самое искреннее сочувствие будет сопровождать вас в вашем тяжелом странствии. Желаю вам от души, чтобы взятый вами на себя подвиг не оказался непосильным…» Во второй половине апреля в одном из писем Юлия сообщает: «Видаю часто мою старую приятельницу, учусь ходить за больными и утешаю себя мыслью, что делаю дело», в конце письма добавляет: « придется мне выехать ранее половины или конца мая, это меня только радует. Потому что, таким образом есть надежда вас видеть» в управлении Красного креста Вревская сказала, что должна быть там, где воюют наши войска, чтобы облегчить тяготы войны.

«Старая приятельница» - это Елизавета Александровна Кублицкая-Пиотух, прослужившая 28 лет настоятельницей Свято-Троицкой общине медицинских сестер в Петербурге. Почему же именно к этой общине, ведь были еще и Крестовоздвиженская, Георгиевская и Покровская - они первыми отправились на фронт. Выходит, что - то мешало обычным путем вступить в Красный крест. Что же?

По списку имен, прикомандированным к монахиням и сестрам Свято-Троицкой общины; нетрудно понять, что это именно тот круг, где Вревской было всего привычнее находиться: кн. М. М. Дондукова-Корсакова, кн. М. Н. Новосильцева, В. А. Абаза, В. А. Цурикова, Булгакова, сестры Корниловы (с ними Юлия жила в одном бараке в Яссах). 12 апреля император Александр осматривал войска на Сановском поле, недалеко за чертой города Кишинева, среди императорской свиты была и русская баронесса Ю. П. Вревская.

В начале июня сестры милосердия Свято-Троицкой общины уезжали на войну. На вокзале было многолюдно и торжественно, провожавшие долго не расходились.

Прощальная встреча состоялась на даче поэта Я. П. Полонского в Павловске. К. Обосовский писал в «Рассказах о Тургеневе»: «В июне 1877 г. гостил у Полонского на даче и туда приехал Тургенев, но не один, с ним была дама в костюме сестры милосердия, необыкновенно симпатичная, чисто русского типа, черты ее лица как-то особенно гармонировали с ее косынкой. Это была Вревская».

19 июня 1876 г. Вревская с другими сестрами милосердия Свято-Троицкой общины приехали в Яссы для работы в 45-м военно-временном эвакуационном госпитале, близь вокзала. Княгиня Нарышкина заведовала кухней, Юлия Петровна была среди тех, кто ухаживал за ранеными и умирающими. Они должны были не только лечить, но и хоронить.

Тем временем военные действия развивались, русская армия продвигалась по румынской территории, форсировали Дунай, вступили в болгарскую землю, где их с ликованием встречали местные жители. «Весь конец июня и начало июля прошли для персонала Ясского эвакуационного барака в весьма напряженных трудах» - отмечает И. С. Абаза, главный уполномоченный общества попечения о раненых и больных войнах. Во второй половине июля и в августе количество раненых и больных резко возрастает. Военные поезда не успевали вывозить из Яссы массы прибывавших туда солдат.

Наиболее горячее время наступило в начале сентября. Каждый день приходило не менее трех поездов, а 11 сентября - 5. С 11-18 сентября в Яссы прибыло 11,5 тысяч раненых. Самоотверженность сестер милосердия, самых обремененных обязанностями была поистине безграничной: они перевязывали раненых, раздавали по назначению лекарства, наблюдали за сменой белья, раздавали пищу, собственноручно кормили трудных больных, по очереди сопровождали санитарные поезда, где работа была особенно сложной и тяжелой. Эта война была способна помутить рассудок даже бывалого солдата, с передовой привозили тела, мало напоминающие человеческие, а ведь еще вмешивались и бытовые проблемы. Юлии привыкшей к комфорту, должно быть тяжело приходилось в избах с горящими лучинами, под постоянным присмотром любопытных хозяев. «я, кажется, не спала всю ночь от дыма и волнения, тем более что с четырех часов утра хозяйка зажгла лучину и стала прясть, а хозяин, закурив трубку, сел напротив моей постели на корточках и не спускал с меня глаз…»

Вревская не знала, что такое сон и валилась с ног от усталости, но когда руководство больницы предложило ей выехать в Россию в трех месячный отпуск, она категорически отказалась. В конце ноября после настойчивых просьба Юлия Петровна получает разрешение выехать на передовые позиции. Вревская решила поехать маленькое болгарское местечко Белу, где не хватало сестер. Там отражали бешенные атаки турок пехотинцы азовского и днепровского полков. Турки любой ценой стремились овладеть этой удобной позицией. Постоянна была опасность прорыва противника в расположении 48-го полевого военного госпиталя.

На родину идут ее письма: «Милая Ника! Скучно без дела. Я очень рада работе, хотя все мое белье в лохмотьях, завтра ждем 1500 раненых, сегодня было 800, писать почти не нахожу минуты» (24 сентября 1877). «Родной и дорогой мой Иван Сергеевич! Наконец-то, кажется, буйная моя головушка нашла себе пристанище в Болгарии, в передовом отряде сестер… тут уже лишения, труд и война настоящая, щи и скверный кусок мяса, редко вымытое белье и транспорты с ранеными на телегах. Мое сердце екнуло и вспомнилось мое детство и былой Кавказ… 14 ноября видела бомбардировку из Журжева и грохот орудий долетал до меня. Дороги ужасны. Всякое утро мне приходится ходить за три версты в 48-й госпиталь, там лежат раненые в калмыцких кибитках и мазанках и их 400 человек на пять сестер, ранены все очень тяжело» ( 27 ноября 1877). Это письмо опубликовано ленинградским литературоведом Л. Назаровой, много сделавшей для воскрешения памяти Вревской.

Знаменитый русский хирург П. И. Пирогов, посетивший госпиталь в ноябре 1877 г., отметил, что мазанки эти, «сделанные на живую руку из плетня смазанные внутри и снаружи глиной едва ли заслуживают одобрения». Он предвидел, что господствующая в них сырость, несомненно, будет способствовать плохому заживлению ран и возникновению различных заболеваний.

5 декабря Юлия по желанию выехала в Обертеник на передовые позиции, в 12 верстах от Белой. Она пишет: «Вот я и достигла моего задушевного желания и была на перевязочном пункте, то есть в деле. Обертеник деревушка, где живут постоянно две сестры… я так усовершенствовалась в перевязки, что на днях вырезала сама пулю и вчера была ассистентом при двух ампутациях». В одном из дней она непосредственно участвовала в кровопролитном сражении в местечке Мечка-Трастеник. Эта хрупкая женщина под градом пуль выносила на себе из боя раненых солдат. 21 декабря возвратилась в Белу, где решила остаться еще некоторое время., та как там на хватало сестер «я теперь занимаюсь транспортными больными, которые прибывают ежедневно от 30 до 100 в день, оборванные без сапог, замершие. Это жалости подобно видеть этих несчастных поистине героев, которые терпят такие страшные лишения без ропота» .

Подвиг ее напоминал, скорее, медленное самоубийство. Она словно все отринула от себя из той, прошлой жизни, словно прошла тот отрезок до конца и ни при каких обстоятельствах не желала возвращаться на прежний маршрут. Примечательна и запись в ее дневнике : «Императрица меня звала в Петербург. Князь Черкасский передал ее слова : «Не хватает мне Юлии Петровны. Пора ей вернуться в столицу. Подвиг совершен. Она представлена к ордену.» Как мне злят эти слова! Они думают, что я прибыла сюда совершать подвиги. Мы здесь, чтобы помогать, а не получать ордена».

В конце декабря Вревская с прискорбием узнала о гибели под болгарским селением Арметли студента Московского университета Александра Матвеевича Раменского, приезжала на его могилу. В это время здесь вспыхивает эпидемия сыпного тифа. Среди тех, кто решается ухаживать за больными была Юлия. В января она сама заболела.

Военный врач госпиталя в белу Михаил Павлов, то самый, что исполнил последнюю волю Юлии и сжег небольшой пакет с письмами, перевязанными тонкой ленточкой, написал о Юлии Петровне следующее: «Покойная баронесса Вревская в Короткое время знакомства приобрела как женщина полную мою симпатию, а как человек - глубокое уважение строгим исполнением принятой на себя обязанности… Неоднократно посещал я больную, пока она была в сознание, все около нее было чисто, аккуратно, и вообще уход и пользование не оставляли желать ничего лучшего… как до болезни, так и в течение ее ни от больной, ни о т кого из окружения я не слышал, чтобы она выражала какие-либо желания, и вообще была замечательно спокойна…»

Вот что писал об этом очевидец : «четыре дня ей было не хорошо, но лежать не хочет… не знала опасности своего положения; вскоре болезнь сделалась сильной, больная впала в беспамятство и не приходила в себя до кончины. Умерла от сердца. Ни один врач даже не взглянул на нее, больные солдаты, за которыми она ухаживала по очереди дежурили у ее кровати».

Похоронили ее в платье сестры милосердия около православного храма в Беле. Могилу копали раненые, за которыми она ухаживала. Они же и несли гроб, ни кому не доверили. Хозяйка дома, где квартировала русская баронесса. Покрыла покойницу ковром цветущей герани.

Около десятка писем получил Тургенев от нее, прежде чем пришло известие о смерти. В этих письмах не было жалоб на тяжелейшие условия работы, жизни быта. В них чувствовалась какая-то внутренняя удовлетворенность человека, который добился того, к чему стремился. Эта смерть тяжело отозвалась в сердце писателя Тургенева, вскоре появляется его стихотворение в прозе «Памяти Ю. П. Вревской»:

«На грязи, на вонючей гнилой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный военный госпиталь, в разоренной болгарской деревушке - с лишком две недели умирала она от тифа.

Она была в беспамятстве и не один врач даже не взглянул на нее, больные солдаты, за которыми она ухаживала, пока еще могли держаться на ногах, по очереди подымались с своих зараженных логовищ, чтобы поднести к ее запекшимся губам несколько капель воды в черепке разбитого горшка.

Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы ей завидовали, мужчины за ней волочились… два- три человека тайно и глубоко любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез.

Нежное кроткое сердце … и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждавшимся в помощи… она не ведала другого счастья, не ведала - и не изведала. Всякое счастье прошло мимо. Но она с этим давно помирилась на служение ближним.

Какие заветные клады схоронила она там, в глубине души, в самом ее тайнике, никто не знал никогда - а теперь, конечно, не узнает.

Да и к чему? Жертва принесена… дело сделано.

Но горестно думать. Что никто не сказал спасибо даже ее трупу - хотя она сама и стыдилась и чуждалась всякого спасибо. Пусть же не оскорбятся ее милая тень этим поздним цветком, который я осмеливаюсь возложить на ее могилу!»

Вскоре Виктор Гюго посвятил ей стихи «Роза России». Поэт Яков Полонский отозвался взволнованным сонетом. В Петербургской газете «Новое время» за 28 января 1878 г. промелькнула заметка «В городе Беле в Болгарии скончалась после тяжелой болезни, в следствии неусыпных трудов по уходу за ранеными войнами, сестра Красного креста, прикомандированная к Свято-Троицкой общине, баронесса Ю. П. Вревская».

Сестра писала : «Мы бы хотели, чем бог даст похоронить ее в Сергиевом монастыре близь Петергофа. Там все наши похоронены, и там она сама выбрала себе место…» За телом приезжал брат, при себе имел свидетельство на перевоз тела, но уехал один… Почему она хотела быть похороненной на чужой земле, словно не хотела кого-то оставить тут в одиночестве? Еще одна - последняя - тайна Юлии Петровны.

Среди многочисленных памятников, поставленных в Болгарии а благодарность русским войнам. Один в городе Бела, напоминает о двух русских женщинах, отдавших свою жизнь, выполняя свой долг, здесь Вревской и Нееловой. Тем, кто самоотверженно спасал жизни других. А в 1958 г. в связи с 80-й годовшиной освобождения Болгарии от турецкого ига большим тиражом был выпущен портрет Вревской с краткой биографией и стихами Тургенева, переведенными на болгарский. Ее подвиг считается одной многочисленных связующих нитей русского и болгарского народов.

В 1977 году Мосфильм и студия Болгарии создали картину посвященную героине войны 1877-1878 гг. Юлии Вревской. Пожалуй, Юлия, несмотря на обилие книг, статей о ней, осталась одной из самых закрытых знаменитостей. Биографам так и не удалось разгадать все тайны ее души.

Во второй главе мы рассмотрели развитие института медицинских сестер в России в конце XIX в., постарались оценить значение данного института для российской медицины, выявить новые формы участия женщин в военных событиях 1877-1878 гг., их профессиональный и классовый состав, мотивы участия в оказание помощи раненым и больным на полях сражения.

В целом вклад женщин в сохранение жизней и обеспечение порядка в военно-полевых госпиталях сложно не оценить по достоинству. О чем свидетельствовали многочисленные признания известных современников, в том числе выдающихся врачей и хирургов.

Заключение

Участие женщин в войнах всегда было связано с положением женщин в обществе. В России женщины медицинские сестры появляются при Петре I и заметного развития достигают при Александре II. До 1872 г. медицинское образование давали преимущественно общины сестер милосердия, представлявшие собой монашеские общины. В 1872 г. были основаны первые открытые и общедоступные высшие женские курсы в Петербурге, по образцу которых шла подготовка в Москве, Одессе, Харькове, Около 3000 женщин было подготовлено в них для нужд войны.

Высшее медицинское образование в России и право участвовать в оказании помощи раненым на полях войны, как и везде в мире, стало доступно для женщин лишь в конце XIX столетии.

При изучении проблемы женской медицинской службы на войне в России в XIX в. нами были решены, поставленные перед нами следующие задачи:

1. Впервые стремление женщин к участию при оказании медицинской помощи в России сильно проявилось в эпоху общественного возрождения в конце 1850-х гг. В 1844 г. Терезией Ольденбургской основана Свято-Троицкая община сестер милосердия, 1846 г.- община сестер милосердия во имя Христа Спасителя, 1845-1848 гг. - Николаевская. В 1854 г., при содействии Н. И. Пирогова и Вл. кн. Елены Павловны, основана Крестовоздвиженская община и т. д. Уже тогда Н. И. Пирогов понимал необходимость привлечения женского труда при уходе за ранеными, особенно в ситуации нехватки обслуживающего персонала и общей запущенности военных госпиталей. Были и добровольцы, которые невзирая ни на опасности и ни на трудности, отправлялись на фронт. Но право участия женщин-медсестер в войнах было закреплено в 1877 г., когда последовало официальное разрешение об отправке выпускниц высших женских курсов на Балканский театр военных действий, и признано право женщин на равнее с мужчинами выполнять сложные хирургические операции.

2. Итак, в течение Крымской кампании 1853-1856 гг. были заложены основы института медицинских сестер, пришедшие с запада традиции применения женского труда в госпиталях, на русской почве получили совершенно новые благодатные всходы. Всеми современниками и их потомками без исключения были признаны необходимость правильного и квалифицированного ухода за ранеными во время ведения военных действий.

Но раненым была нужна не просто помощь, им нужна была уверенность в том, что их старания не напрасны, что кто-то помнит и ждет их домой. Роль такой моральной поддержки выполняли женщины - сестры милосердия. Отличие сестры милосердия от сиделки заключалось в нравственном долге христианской любви к страждущим, без различия к армиям и языкам. Не взирая на свое происхождение, забывая о тяготах войны, эти женщины делали все, чтобы облегчить положение раненых и больных, порою ставив под угрозу собственную жизнь. И, наверное, поэтому к ним всегда относились с величайшим уважением и почтением не только простые солдаты и матросы, но и офицерский состав.

Нам удалось выявить мотивы такого смелого и поистине героического поступка женщин России - любовь. Любовь к Родине, любовь к родимому дому, любовь ко всем людям, живущим на земле. Стремление доказать свою возможность приносить помощь страждущим, не только окружающим, но и самим себе. И пускай данный институт еще не получил государственного статуса, сестры милосердия стали образцом мужества и патриотизма для всех женщин России и Европы.

3. Русские женщины выполняли роль : сестер-сиделок, аптекарш, санитарок, хозяек, фармацевтов, фельдшеров, сестер-хирургических, врачей, и даже строили линии укрепления.

4. Благодаря женщинам были спасены тысячи жизней раненых и больных воинов в госпиталях, на полях сражений, при транспортировке в военно-санитарных поездах, баржах, конными санитарными транспортами. Женщины создавали оптимальный уход за больными, налаживали работу госпиталей, отвечали за личное имущество больных и даже контролировали работу врачей и обслуживающего персонала.

После Крымской войны в России возникали многочисленные общины сестер милосердия. В русско-турецкой войне 1877-1878 гг. в этой должности побывали 1800 женщин, впервые в истории 40 из них женщины-хирурги. И возможно, тоже впервые в истории на войну отправились княгини и баронессы. Затем были Японская, первая мировая Войны, а в годы Великой Отечественной Войны - до 800 тысяч патриоток вписали немало славных страниц в историю сестер милосердия. Таким образом, опыт использования женского труда на театре военных действий, начатый в Крымской войне, получил дальнейшее развитие.

Нам удалось справиться со всеми поставленными целями и задачами. В дальнейшим, мы планируем продолжить исследование поднятой нами темы : женщины России в войнах XIX века.

Список источников и литературы

Источники:

1.1. Бахчисарайский музей. : путеводитель. - Симферополь, 1972. - С.57.

1.2. Записки очевидца : воспоминания и дневники [Бакунина Е. Воспоминания сестры милосердия Крестовоздвиженской общины] // ред. М. И. Вострашев - М. : Современник, 1991. - С. 5-184.

1.3. Колчанова, Е. В. Поурочные разработки по истории России XIX века. // Е. В. Колчанова, Н. В. Сумакова. - 2-е изд. - М. : ВАКО, 2007. - 288 с.

1.4. Кретова, М. Прекрасный сфинкс : очерк / М. Кретова // Смена. - 1992. - № 4/5/6 - С. 26-59.

1.5. Пирогов, Н. И. Севастопольские письма и воспоминания / Н. И. Пирогов. - М., 1950. - 652 с.

1.6. Письма Л.Н. Толстого 1848-1910 гг. - М., 1910. - 50 с.

1.7. Севастопольские бастионы : сб. рукописей, представленных его императорскому высочеству государю наследнику цесаревичу о Севастопольской обороне севастопольцами. - М., 1998. - 476 с.

1.8. Толстой, Л. Н. Севастопольские рассказы / Л. Н. Толстой. - М. : Дет. Лит., 1969. - 127 с.

1.9. Филиппов, М. Осажденный Севастополь : отрывок из романа / М. Филиппов // Наука и жизнь. - 1969. - № 3. - С 130-137.

1.10. Хрестоматия по истории СССР ХIX в. : книга для учителя / сост. П. П. Епифанов, О. П. Епифанова. - М. : Просвещение, 1991. - 288 с.

2. Литература:

2.1. Виноградов, В. И. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. Власть и общество / В. И. Виноградов // Славяноведение. - 2008. - № 5. - С. 3-11.

2.2. Виноградов, В. Н. Герои Шипки и туманы Лондона / В. Н. Виноградов // Новая и новейшая история. - 1979. - № 6 - С. 16-25.

2.3. Волкова, Р. Русская Магдалина / Р. Волкова // Советский Красный Крест. - 1992. - № 7-8. - С. 6-7.

2.4. Герои Шипки : Сборник / Предисловия К. Тихонова. - М. : Молодая гвардия, 1979. - С.357

2.5. Горев, Л. Война и 1853 - 1856 гг. и оборона Севастополя / Л. Горев. - М. : Учредгиз, 1956. - 378 с.

2.6. Джуринская Л. Ф. Сестринские Общины Санкт-Петербурга / Л. Ф. Дружинская, Н. В. Туркина. // Медицинская сестра. - 2003. - № 3. - С. 43-48.

2.7. Дубовин, И. Ф. Материалы для истории Крымской войны и обороны Севастополя / И. Ф. Дубовин. - СПб., 1871. - Вып. 2. - С. 279.

2.8. Зайончковский, П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в Х1Х в. / П. А. Зайончковский. - М., 1978. - С. 114.

2.9. Зверев, Б. И. Севастопольская оборона 1854-1855 гг. / Б. И. Зверев. - М. : Учредгиз, 1956. - 181 с.

2.10. История внешней политики России второй половины XIX в. / [В. М. Хевролина и др.] : ред. кол. : В. М. Хевролина и др. - М. : Международные отношения, 1999. - 383 с.

2.11. Карпычева, Л. А. Одесская Стурдзовская община сердобольных сестер / Л. А. Карпычева. // Медицинская сестра. - 2002. - № 2. - С. 46 - 48.

2.12. Климанова, В. В. Подлинное имя Дарьи Севастопольской / В. В. Климанова / Советский архив. - 1984. - № 6. - С. 62-63.

2.13. Колесников, В. «Утоли моя печали, сестричка!» [самоотверженная работа сестер милосердия во время Севастопольской обороны] / В. Колесников // Природа и человек (Свет). - 2009. - № 3. - С. 14-16.

2.14. Колчанова, Е. В. Поурочные планы по истории России. Х1Х век / Е. В. Колчанова, Н. В. Сумакова. - М. : ВАКО, 2007. - С. 101.

2.15. Комаров, А. О Дарье Лаврентьевне Михайловой / А. О. Комаров // Черноморская здравница. - 1984. - 21 августа.

2.16. Крестьянинов, В. Н. Еще одна Даша / В. Н. Крестьянов // Неделя. - 1987. - № 13.

2.17. Крымская война. - М. : Вече, 1933 - 639 с.

2.18. Кузина, Л. Г. Сестры милосердия в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. / Л. Г. Кузина // Медицинская помощь. - 1999 г. -№ 4 - с. 56.

2.19. Левченко, В Подвиг милосердия // Литература России. - 1985. - № 30 [26июня] - С. 24.

2.20. Миклашевская, Е. П. Утоли мои печали : милосердные традиции Лефортова / Е. П. Миклашевская, М. С. Цепляева. - М. : Галлерея, 2002 - С. 127.

2.21. Музей Краснознаменного Черноморского флота. - Симферополь : Крым, 1966. - 34 с.

2.22. Мягков, П. С. Севастопольская оборона 1854-1856 / П. С. Мягков. - М. : ДОСААФ, 1954. - 127 с.

2.23. Овсяный, Н. Р. Русское управление в Болгарии в 1877-1878-1879 гг. / Н. Р. Овсяный. - Спб. : Т-во художественной печати, 1906. - 340 с.

2.24. Пасякин, В. Медаль имени Даши Севастопольской / В. Пасякин // Советский Красный Крест - 1989. - № 9. - С. 12.

2.25. Перекличка времен : сборник стихов советских и болгарских поэтов, посвященный 110-й годовшине освобождения Болгарии о т турецкого ига. - М : Сов. писатель, 1989 - 98 с.

2.26. Поляков, А. Женщины Севастополя / А. Поляков // Советская культура. - 1974. - 8 марта.

2.27. Проскуровская, Ю. И. Сестра милосердия Екатерина Бакунина / Ю. И. Проскуровская // Вопросы истории. - 1988. - № 10. - С 150.

2.28. Проскуратова, Ю. И. Сестра милосердия / Ю. И. Проскуратова // Комсомольская правда - 1988. - 20 мая. - С. 3.

2.29. Пушкарева, Н. Л. Дерзкие и беспокойные (Женская история России 1801 - 1905 гг.) / Н. Л. Пушкарева // Отечественная история. - 2002. - № 6. - С. 18 - 34.

2.30. Россия и Восточный кризис 70-х гг. XIX в. - М. : Изд. Московского университета, 1981. - 224 с.

2.31. Семашко, И. И. Сто великих женщин / И. И. Семашко. - М. : Вече, 2000. - С. 574.

2.32. Семин, Г. И. Оборона Севастополя 1854-1855 гг. / Г. И. Семин. - М. : Воениздат, 1962. - 107 с.

2.33. Сенчурнов Ю. Н. Балканская освободительная… или путь на голгофу: (О внешней политике России на Балканах в 70-е г. XIX в. и русско-турецкой войне 1877-1878 гг.) // Ю. Н. Сенчурнов // Москва. - 2003. - № 12. - С. 131

2.34. Смирнова, В. Чудесный доктор / В. Смирнова // Опасный возраст. - 2008. - № 2 - С. 9-10.

2.35. Страшимиров, К. Память о русских медиках / К. Страшимиров // Здоровье. - 1973 - № 3.

2.36. Тарле, Е. В. Крымская война : в 2 т. / Е. В. Тарле. - М., 1950. - 623 с. 2.37. Тах, А. Баронесса милосердия / А. Тах // Советская культура. - 1988. - 22 декабра. - С. 6.

2.38. Тернова, Н. А. Русская женщина Дарья Михайловна / Н. А. Тернова // Здоровье. - 1986. - № 3. - С. 25.

2.39. Троян, Н. В. Советский Красный Крест в годы Великой Отечественной войны / Н. В. Троян. - М. : Медицина, 1975. - 60 с.

2.40. Храбрейшие из прекрасных. Женщины России в войнах / под ред. Ю. Н. Иванова. - М. : РОССПЭН, 2002. - 271 с.

2.41. Чепурнов, Н. Помогавшие больным и раненым войнам / Н. Чепурнов // Советская Чувашия. - 1993. - 23 января.

2.42. Шигаев, Ю. Они были первыми / Ю. Шигаев // Москвичка. - 1994. - № 17 (155).

2.43. Шигаев, Ю «Нежное кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы!» / Ю. Шигаев // Москвичка - 1993 - с. 34.

2.44. Шигаев, Ю. «Неописуемо доброе существо» / Ю. Шигаев // Сударушка. - 1995. - № 45. - С. 10.

2.45. Щупак, Б. М. К биографии Даши Севастопольской / Б. М. Щупак // История СССР - 1975. - № 6. - С. 157-159.

2.46. Яковлев, М. «Леди с лампой» - Флоренс Найтингейл / М. Яковлев. // Медицинская помощь. - 2003. - № 2. - С. 45-47.

Приложение

Сводный список сестер Крестовоздвиженской общины (составленный по « Московскому сборнику» 1855 №1-12)

Аверкиева Наталья. 2. Акинина Вера, дочь коллежского советника. 3. Аксенова Мария, вдова подпоручика. 4. Александрова Евдокия, вдова подпоручика. 5. Аленева Матрена, жена купца. 6. Андерсон Емилия, дочь титулярного советника. 7. Анисимова Анна, вдова титулярного советника. 8. Антипова Марья, вдова подпоручика. 9. Астафьева Ирина, дочь мещанина. 10.Астафьева Прасковья. Дочь мещанина. 11. Бабакова Любовь, вдова придворного лакея. 12. Бакунина Екатерина, дочь тайного советника и сенатора. 13. Балышева Ольга, дочь коллежского регистратора. 14.Барщевская Екатерина, дочь священника. 15.Башмакова Надежда, дочь мещанина. 16. Белоускова Александра. 17. Беспалова Евгения, дочь мещанина. 18. Бет Анна, дочь мещанина. 19. Бигеман Анна, дочь учителя. 20. Благовещенская Анастасия, дочь священника. 21. Блюмер Марья, дочь купца. 22. Богданова Елисавета, жена коллежского регистратора. 23.Богданова Мария, дочь чиновника 10-го класса. 24. Богданова Франчиска, вдова майора. 25. Боделова Ольга, дочь умершего штабс-капитана. 26. Борисова Любовь, дочь надворного советника. 27. Ботом Екатерина, вдова ротмистера. 28. Будберг Екатерина, баронесса, дочь капитана. 29. Булгарова Анна, дочь мещанина. 30. Бут-Гусеймовская - кухарка, дворянка. 31. Бышева Екатерина, дочь чиновника 9-го класса. 32. Вальтер Марья, дочь купца. 33. Василенко Надежда, вдова капитана. 34.Васильева Любовь, дочь титулярного советника. 35. Вахрамеева Анна, вдова старшего писаря. 36. Ведюкова Клеопатра, дочь титулярного советника. 37. Вигнер Екатерина, дочь почетного гражданина. 38. Виноградова Александра, дочь священника. 39. Вишлянская Елизавета, жена коллежского агрессора. 40. Власова Констанция, вдова майора. 41.Генцельман Альбертина, вдова чиновника 9-го класса. 42. Глебова, экономка. 43. Голвач Пелагея, вдова подпоручика. 44. Голубцова Матрена, дочь канцеляриста. 45. Гординская Марья, дочь статского советника. 46. Горемыкина Олимпиада, жена подпоручика. 47. Грабариг Нина, дочь полковника. 48. Грибоедова Марья, вдова коллежского советника. 50.Городницкая Марфа, жена поручика. 51.Гусева Анна, дочь коллежского регистратора. 52. Данилевская София, дочь статского советника. 53.Дарсонвиль Татьяна, дочь мещанина. 54. Дмитриева Елизавета. 55.Дозорова Марья, вдова коллежского секретаря. 56. Домбровская Александра, вдова лейтенанта. 57. Дружинина Марья, дочь коллежского регистратора. 58. Ермолаева Прасковья, вдова коллежского секретаря. 59.Жигарева Прасковья, жена мещанина. 60. Залебедская Александра. Вдова коллежского советника. 61. Зарубаева Анна, дочь надворного советника. 62.Здановская София, дочь дворянина. 63. Зикель Елизавета, вдова чиновника 12-го класса. 64. Зова Наталья, дочь титулярного советника. 65.Измайлова Клавдия, вдова губернского секретаря. 66. Измайлова Марья, дочь умершего губернского секретаря. 67. Иллер Анна, дочь губернского секретаря. 68. Карцова Елизавета, дочь помещика. 69. Касендер Марья, дочь титулярного советника. 70. Кирова Софья, дочь дворянина. 71. Ковалева Прасковья, дочь мещанина. 72. Корнилова Матрена, дочь клерка 14-го класса. 73. Королева Екатерина, дочь капитана. 74. Короткова Елизавета, дочь титулярного советника. 75. Краузе Каролина, жена коллежского секретаря. 76. Краузе Юлия, дочь почетного гражданина. 77. Крупская Александра, дочь дворянина. 78. Кузнецова Анна, вдова капитана. 79. Кузменкова. 80. Курбатова Вера, вдова майора. 81. куткина Елена, Дочь чиновника 14-го класса. 82.Лашкова Марья, дочь мещанина. 83. Лебедева Екатерина, дочь коллежского регистратора, 84. Ленци Юстина, дочь губернского секретаря, 85. Леонова Александра, дочь комиссионера 13-го класса. 86. Линская Александра. Вдова доктора. 87. Липле Каролина, дочь купца. 88. Логинова Наталья. 89. Лоде Елизавета, дочь коллежского советника. 90.Лукина Наталья, дочь смотрителя школы. 91. Лукьянова Прасковья, вдова губернского секретаря. 92. Маврикия, инокиня. 93. Малеева Александра, дочь мещанина. 94. Малышева Софья, жена подпоручика, 96.Медведева Александра, вдова чиновника 12-го класса. 97. Медвецкая Анисья, дочь умершего коллежского регистратора. 98. Меркулова Марья, жена помещика. 99.Мещерская Елизавета, вдова канцелярского служителя. 100. мятельская Александра, вдова коллежского секретаря. 101. Набокова Марья. 102. Надежина Надежда, дочь дьякона. 103. Назимова Александра. 104. Наставина Надежда, дочь аудитора 10-го класса. 105. Нестейна Евгения, вдова губернского секретаря. 106. Нестерова Авдотья (Евдокия), вдова старшего писаря. 107. Никитина Александра, дочь чиновника 9-го класса. 108. Никитина Екатерина, вдова подпоручика. 109. Николенкова Прасковья, сердобольная сестра. 110. Никшич Александра, дочь сановника 9-го класса. 111. Носенкова Александра, дочь мещанина. 112. Павлова Елисавета, дочь мещанина. 113. Петрова Марья, дочь чиновника 9-го класса. 114. Пономарева Екатерина, дочь умершего учителя кантонисков. 115. Праведникова Александра, дочь штабс-лекаря. 116. Предилина Евфимия, вдова диакона. 117. Пржевалинская Наталья, жена поручика. 118. Протопопова Каролина, вдова губернского секретаря. 119. Пустозерова Анна, вдова поручика. 120.Разумова Виктория, вдова подпоручика. 121. Ремизова Евлампия, вдова урядника. 122. Рудовская Екатерина, дочь титулярного советника. 123.Романовская Юлия, вдова штабс-капитана. 124. Сабатовская Анна, жена коллежского секретаря. 125. Савельева Анастасия, дочь унтер-офицера. 126.Садовская Анна, вдова коллежского регистратора. 127. Сапрановская Пелагея, жена чиновника 12-го класса. 128. Свешковская Глафира, дочь чиновника 14-го класса. 129. Сельстрем Марья, дочь мещанина. 130.Серафима, рясофорная сестра. 131. Сишевская Ирина, жена, коллежского секретаря. 132. Смирнова Марфа, дочь умершего провиантского комиссионера. 133. Смирнова Олимпиада, дочь титулярного советника. 134.Соловьева Марья. Дочь камердинера 12-го класса. 135. Старченко Марья, вдова чиновника 9-го класса. 136. Стахович Александра Петровна, вдова капитана. 137. Степанова Александра, жена цехового портного. 138.Степанова Анна, вдова губернского секретаря. 139. Табуре Елисавета, дочь коллежского регистратора. 140. Тидиман Марья, дочь титулярного советника. 141. Тимошенко Елисавета. 142. Травина Александра, вдова чиновника10-го класса. 143. Уман Тереза, дочь мещанина. 144. Федетова Ирина, мещанка. 145. Феоктистова Клеопатра, сиделка. 146. Филимонова Наталья, вдова мещанина. 147. Фонина Елисавета, дочь майора. 148. Фуфаева Анастасия, вдова мещанина. 149. Хольмберг Марья, дочь мещанина. 150.Чупаги Марья, урожденная Будберг, вдова капитана. 151. Шишкевич Юлия, дочь дворянина. 152. Шперлинг Екатерина, вдова штабс-капитана. 153. Штина Ольга, вдова поручика. 154. Шуберт, рясофорная сестра. 155.Шульц Августина, дочь помещика. 156. Шульц Елисавета, дочь мещанина. 157. Щедрина Варвара, дочь умершего поручика. 158. Эриксон Оливия, дочь порутчика. 159. Яковлева Елисавета, вдова аудитора. 160.Якушева Евдокия, вдова комиссионера 12-го класса. 161. Яротская Антонина, вдова коллежского секретаря.

Размещено на Allbest.ru