Отличие часто видят к фиксированности податей, но и фиксированные подати иногда, как кое-где в Океании и Тропической Африке, появлялись уже в догосударственное время.Еще одним общим признаком государственного устройства было разделение населения не по родоплеменному, а по территориальному принципу. Возникали округа, волости и т. д., не совпадавшие с прежними родоплеменными единицами, хотя еще иногда и сохранявшие их названия. Это было конечным результатом давнего процесса перехода от кровнородственных связей к соседским. Вместе с тем введение территориального деления ослабляло остатки родоплеменной солидарности и там, где власти были в этом заинтересованы,-- влияния старинной родоплеменной знати. Правда, на первых порах подразделение населения по территориальному признаку было еще неполным и непоследовательным. Так, в Западной Европе согласно раннесредневековым «варварским» узаконениям каждый человек судился по своему племенному праву. В Тропической Африке и в некоторых других регионах и после появления государства нередко в основном сохранялось родоплеменное подразделение подданных. Но в целом политическое и территориальное устройство настолько взаимосвязаны, что многие исследователи рассматривают территориальное деление как критерий возникновения государственности.Таким образом, ни один признак государственности не был самоочевидным рубежом, разделявшим потестарную и политическую организацию общества. Не было таким рубежом и обязательное сочетание всех трех признаков, так как в конкретной истории народов одни признаки могли появляться раньше, другие - позже. Вывод о возникновении ранней государственности обычно делается на основе развитости и выраженности перечисленных признаков, а также присутствия не одного, а хотя бы двух из нихВ процессе становления государства формировалась и неотделимое от него право. Оно складывалось путем расщепления первобытных мононорм на право, т. е. совокупность норм, выражающих волю господствующего класса и обеспеченных силой государственного принуждения, и нравственность (мораль, этику), т. е. совокупность норм, обеспеченных только силой общественного мнения. Право, в том числе и становящееся право, по своему содержанию в каждом обществе едино, хотя в многоплеменном обществе и может различаться по форме в разных племенах; мораль даже по содержанию различна в разных общественных слоях, а затем классах. В процессе разделения общества на классы господствующая верхушка общества отбирала наиболее выгодные для нее нормы и, видоизменяя их применительно к своим нуждам и духу времени, обеспечивала их принудительной силой государства. Это были и нормы, регулирующие хозяйственную жизнь общества, и нормы, обеспечивающие его целостность, и что особенно показательно нормы, защищающие собственность и привилегии социальной верхушки. Например, если раньше в случае кражи большое значение придавалось тому, сородичем или чужаком совершен поступок, и сородича обычно лишь принуждали вернуть похищенное, то теперцвсякое посягательство на собственность влекло за собоинаказание, а посягательство на собственность представителей социальной верхушки каралось особенно жестокой. За него брали многократное возмещение, обращали в рабство, калечили, убивали. Тягчайшее в прошлом преступление нарушение экзогамных запретов, у многих народов перестало быть преступлением, зато нарушение сословно-кастовых брачных запретов теперь подчас влекло за собой суровое наказание. При нанесении побоев, увечье, убийстве, при оскорблении словом первостепенное значение приобрел вопрос не о родоплеменной, а о социальной принадлежности сторон. Например, во многих племенах кровь благородного оценивалась вдвое и втрое выше, чем кровь простолюдина, а часто она вообще не имела цены, т. е. не подлежала материальному возмещению.Источником первоначального права были не столько законодательные акты или даже устанавливающие прецедент судебные решения, сколько санкционированные государственной властью мононормы, или обычаи, эпохи классообразования Поэтому древнейшее право получило название обычного права (на мусульманском Востоке -- адата). Иногда обычным правом называют и сами обычаи эпохи классообразования или, еще шире и неопределеннее, социальные нормы в первобытном обществе вообще. Но это неточно, так как права в строгом смысле этого слова не могло быть там, где еще не было государства. В других случаях обычным правом называют уже санкционированное государством, но еще не записанное, не кодифицированное, так называемое неписаное право. Это также неточно, так как определяющим признаком права является не форма его бытования, а его классово-обусловленный и государственно-принудительный характер. Известны общества (например, в Тропической Африке и на Северном Кавказе), где в условиях ранней государственности существовало еще не записанное право. Все же поскольку возникновение государственности сопровождается появлением упорядоченной письменности, обычное право в раннеклассовых обществах, как правило, уже записано и только на стадии своего становления в предклассовых обществах остается неписаннымВариативность и инвариантность в процессах вызревания институтов классового общества. Как отчасти уже можно было видеть, становление частной собственности, классов и государства достигалось не в единообразных, стандартных формах. Идя разными путями и под действием различных механизмов, эти процессы отличались значительной вариативностью.Это в известной мере относится уже к экономической основе данных процессов -- складыванию частной собственности на основное условие производства. Если в ряде обществ Океании в предклассовое время стала известна частная собственность на землю, то в Тропической Африке ее не знали многие раннеклассовые образования. Большая вариативность была свойственна процессу классообразования, в котором ту или иную роль играли конкретная история, экология, военная активность, развитие обмена и другие факторы. Могут быть выделены три основных пути классообразования и соответственно становления государственной власти, условно называемые аристократическим, плутократическим и военным.Аристократический путь связан с сохранением старинной родоплеменной верхушкой своих экономических и потестарных позиций, что позволяло ей монополизировать, а затем и узурпировать перераспределение общественного продукта. Основным практиковавшимся при этом способом эксплуатации был обозначенный выше как прафеодальный, хотя попутно могли использоваться рабство, кабальничество и межобщинная эксплуатация. Формой предгосударственной власти, возникшей на этом пути, были вождества -- как сакральные, так и несакральные.Плутократический путь связан с выдвижением бигменов, осуществлявших преимущественно кабальные формы эксплуатации и пользовавшихся ненаследственной властью. Распространение бигменства на Новой Гвинее, казалось бы, характеризует его как стадиально ранний этап классообразования и политогенеза, но бигмен-ство известно и в намного более развитых обществах Юго-Восточной Азии.

Этот путь и его соотношение с другими путями становления классов и государства еще плохо изучены.Широкое распространение имел военный путь основных процессов эпохи, связанный с бурным развитием военной активности. Конечно, войны существовали и раньше -- из-за нарушения племенных границ, убийства соплеменника, похищения женщины, предполагаемой магической «порчи» и по другим поводам. Однако, как правило, они имели эпизодический характер. Теперь, с появлением богатств и жажды наживы, положение изменилось: грабеж давал возможность быстрого обогащения. Поэтому эпизодические столкновения превратились в регулярные, массовые и организованные -- войны в собственном смысле слова. Войны, которые стали вестись ради грабежа, сделались как бы постоянным промыслом. Победители забирали с собой все, что представляло ценность -- сокровища, скот, рабов, а затем, с ростом населения, начали захватывать и соседние земли. Превращение войн в постоянный промысел способствовало развитию военной техники и военной организации. Появилось отличное от охотничьего специализированное наступательное и оборонительное вооружение -- боевые копья и палицы, мечи, щиты, латы, панцири, шлемы. Вокруг селений возникли земляные валы, рвы, палисады. К началу железного века во многих странах Евразии распространились особые укрепленные убежища -- крепости, боевые башни и т. п., где население спасало жизнь и имущество во время вражеских набегов. Усложнилась и усовершенствовалась тактика нападения и обороны, потребовалось упорядочение ведения совместных военных действий. Начала меняться сама психология людей эпохи классообразования: грабеж стал считаться почетным занятием, мирный труд -- непрестижной и даже постыдной деятельностью для настоящего мужчины.В этих условиях преимущественными способами получения прибавочного продукта становились экзоэксплуатация и рабство, а соответствующей им формой становления политической власти -- военное предводительство. Возникала специфическая форма организации общества на стадии перехода от первобытнообщинного строя к государству, которую, Маркс и Энгельс вслед за Морганом назвали военной демократией. Это была еще демократия, потому что сохранялись такие первобытные демократические учреждения, как народное собрание, совет старейшин, племенной вождь. Но это была уже иная, военная демократия, потому что народное собрание было собранием лишь вооруженных воинов, а военный вождь и его старшие дружинники захватывали все больше богатств и власти.Военная демократия до недавнего времени рассматривалась как универсальный путь классообразования и становления государства. Теперь многие советские ученые считают, что, хотя в эпоху классообразования военная активность почти всегда играла заметную роль, говорить о ней можно применительно не ко всем, а лишь к значительной части обществ. Наибольшее выражение она получила у племен, соседствовавших и воевавших с классовыми обществами -- например, ранних германцев или норманнов. К тому же обращено внимание на то, что военная демократия никогда не перерастала непосредственно в классовое общество. В процессе классообразования и политогенеза она развивалась в военную иерархию, в которой остатки прежней демократии вытеснялись иерархическим соподчинением воинов, дружинников, военачальников. Примеры таких обществ, которые могут быть определены как вождества военного типа, дают германские племена или южноафриканские зулусы эпохи европейской колонизации.

Варианты классообразования и политогенеза имели свои субварианты, например, уже известные нам сакральные и несакральные вождества. Вариативность процессов эпохи иногда сказывалась и иначе: хотя становление частной собственности, зарождение общественных классов и складывание государства шли параллельно, в определенных конкретно-исторических условиях один из этих процессов мог временно опередить другие. Но при всех обстоятельствах сущность вызревания институтов классового общества оставалась инвариантной. Она состояла в том, что возникшая частная собственность порождала ту или иную форму классовой дифференциации, которая, в свою очередь, требовала оторванных от народа органов политической власти.Такое понимание сущности основных институтов эпохи противостоит еще иногда встречающемуся в литературе пониманию этих институтов как имеющих «естественное» происхождение, свойственное самой природе человека. Согласно этой «естественной» теории, частной собственностью была уже личная собственность членов раннепервобытной общины, отношениями эксплуатации -- межполовое разделение труда, а зачатками государственной власти -- власть главы семьи или общинно-родового главаря. «Естественная» теория находится в таком несоответствии с объективно истолковываемыми данными первобытной истории, что в настоящее время сторонников у нее немного. Мало сейчас приверженцев и у теории насилия, согласно которой классовое общество возникло в результате завоевания одного общества другим, составившим господствующий класс и создавшим для закрепления своей власти государственную организацию. На смену этим пришли некоторые более изощренные теории интерпретации процессов становления классов и государства. Такова в особенности теория «взаимной эксплуатации». В основе ее лежат некоторые реальные факты: большинство ранних форм эксплуатации постепенно вырастало из обычаев, свойственных первобытнообщинному строю, долгое время сохраняло обличье общинно-родовых институтов, казалось взаимовыгодным обеим сторонам и в какой-то мере действительно было таковым. Так, содержание организаторов работниками отвечало хозяйственным интересам общины, издольщина выросла из взаимопомощи и т. д. Но это рациональное зерно теории «взаимной эксплуатации» сильно гипертрофировано. Одно дело -- видеть диалектически противоречивый процесс генезиса эксплуатации и совсем другое -- трактовать уже сложившиеся отношения эксплуатации как взаимовыгодные. Из чего бы ни исходили создатели теории «взаимной эксплуатации», она притупляет остроту социальных противоречий в любом антагонистическом классовом обществе.

Вывод

В результате эволюционного развития человек для удовлетворения своих потребностей постепенно перешел от присвоения готовых животных и растительных форм к подлинно трудовой деятельности, направленной на преобразование природы и производство орудий труда, пищи и др. Именно переход к производящей экономике послужил толчком к трем крупным разделением общественного труда - отделению скотоводства от земледелия, отделению ремесла и обособлению слоя людей, занятых в сфере торговли.

Такие крупные события в общественной жизни имели столь же крупные многочисленные последствия. В изменившихся условиях возросла роль мужского труда, который стал явно приоритетным по сравнению с женским домашним. В связи с этим матриархальный род уступил место патриархальному, где родство уже ведется по отцовской, а не по материнской линии. Но еще более важным было, пожалуй, то, что родовая община постепенно начинает дробиться на патриархальные семьи, интересы которых уже не полностью совпадают с интересами рода. С возникновением семьи началось разложение родовой общины. Наконец, наступил черед неизбежной при разделении труда специализации, повышения его производительности. Прибавочный продукт как следствие роста производительности труда обусловил появлению экономической возможности для товарообмена и присвоения результатов чужого труда, возникновения частной собственности, социального расслоения первобытного общества, образования классов, зарождения государства.

Кардинально усложнившееся в период разложения первобытнообщинного строя бытие общества, угроза его ослабления, распада и даже гибели порождает необходимость в особой, стоящей над ним, регулирующей силе, а отсюда в государстве, обеспечивающем его жизнеспособность и целостность. Этот длительный и сложный процесс постепенно приобретал все более отчетливо выраженный политический характер. По мере углубления социального расслоения населения механизм государства все более оказывался в обладании верхов общества, ставящих его на службу в первую очередь своим интересам.

Возникновение государства выражает переход человеческого общества от первобытной стадии к цивилизации, т.е. обретение им качеств саморегулирующейся системы, развивающейся на своей собственной основе.

Рожденное обществом, его противоречиями, государство само неизбежно становится противоречивым, противоречивы его деятельность и социальная роль. Как форма организации общества, призванная обеспечивать его целостность и управляемость, государство выполняет функции, обусловленные потребностями общества, а, следовательно, служит его интересам. Государство интегрирует общество, становится формой гражданского общества, выражает и официально представляет данное общество в целом. Кроме того, это организация по управлению делами всего общества, решающая его проблемы, вытекающие из природы всякого общества. Оно является политической организацией всего населения страны, его общем достоянием и делом. Без государства невозможны общественный прогресс, существование и развитие цивилизованного общества. Однако в классово-антагонистическом обществе государство, выполняя общесоциальные функции, все больше подчиняет свою деятельность интересам самого экономически могущественного класса, превращается в орудие его классовой диктатуры, приобретает отчетливо выраженный классовый характер.

Первобытное общество еще не оторвалось от природы, не обрело, «собственной основы» в виде персонифицированной, частной собственности, особой политической организации: Оно базируется преимущественно на природно-естественных основаниях, на природном хозяйственно-социальном единстве, общины, рода; племени.

Важнейшей особенностью, характеризующей общество в условиях цивилизации, становится движение к свободе -- постепенно, утверждающиеся (с перерывами, поворотами назад, зигзагами) автономия личности, экономическая свобода, основанная на частной собственности, участие личности в управлении обществом (народовластие в тех или иных формах).

При цивилизации появляются новые факторы: избыточный продукт - основа частной собственности, экономической свободы, и обособленная, автономная личность -- основа индивидуальной свободы человека.

Поэтому в условиях цивилизации резко осложняется задача обеспечения целостной организации общества, его надлежащего (естественного) функционирования и возникает необходимость в особой политической организации общества, во внешней власти, а отсюда в формировании государства -- особой организации политической власти, т.е. власти, опирающейся на аппарат принуждения и, в зависимости от особенностей общества, на свой авторитет, традиции, обыкновения, иные факторы. При помощи государства и создается в условиях цивилизации такая целостная организованность людей, которая позволяет говорить об обществе как едином организме, существующем на определенной территории.

Список литературы:

1. Аверкиева Ю.П. Разложение родовой общины и формирование раннеклассовых отношений в обществе индейцев сев.-зап. побережья Сев. Америки, М., 1961.

2. Богданов А.П. Краткий курс экономической науки, Соч., 4 изд., т. 4; его же, Государство и революция, , т. 25.

3. Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества, Л., 1992.

4. Данилова Л.В. Дискуссия по важной проблеме, "ВФ", 1965.

5. Дикшит C.K. Введение в археологию, пер. с англ., М., 1960.

6. Ефименко П.П. Первобытное общество, К., 1953.

7. Замятнин С.Н. Очерки по палеолиту, М.-Л., 1961.

8. Золотарев А.М. Родовой строй и первобытная мифология, М., 1964.

9. Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры, М., 1957.

10. Куббель. Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М. 1988.

11. Кутафан О.Е. Основы государства и права. Учебник для ВУЗов. - М.: Юристъ. 1996.

12. Лазарев В.В. Общая теория права и государства. Учебник для ВУЗов. - М.: Юристъ, 1996.

13. Липс Ю. Происхождение вещей, пер. с нем., М., 1954; Всемирная история, т. 1, М., 1955.

14. Становление классов и государства. Сб. ст., М., 1976.

15. Токарев C.A. Происхождение общественных классов на островах Тонга, "Сов. этнография", 1958.

16. Толстов С.П. Военная демократия и проблема "генетической революции", "Проблемы истории докапиталистич. обществ", 1935.

17. Фаткуллин Ф.Н. Основные учения о праве и государстве. Учебное пособие. - Казань: Изд. КФЭИ, 1997.

Размещено на Allbest.ru