История Древней Греции

В добавление к элементу собственности, легшему в основу новой системы. в нее был частично введен и территориальный элемент в виде вышеупомянутых навкрарий, в которых, вероятно, велись списки граждан и их имущества, служившие основанием для военных наборов и взимания податей. Эти преобразования, с сенатом, народным собранием, называемым теперь экклезией, девятью архонтами и судом Ареопага, дали афинянам гораздо более совершенное управление, чем то, которое они знали раньше, и требовавшее более высокого умственного развития. Это управление было точно так же по существу демократическим, гармонируя с их прежними идеями и учреждениями; в действительности оно было их логическим следствием и только как таковое объяснимо. Но в трех отношениях оно не соответствовало системе в ее чистом виде: во-первых, оно не было основано на территории, во-вторых, все государственные должности не были открыты каждому гражданину и, в-третьих, принцип местного самоуправления низших организаций был неизвестен, разве что он проявлялся отчасти в навкрариях. Роды, фратрии и племена все еще оставались в полной жизненной силе, но с меньшими правами. Это было переходное состояние, требующее дальнейшего опыта для развития политической системы, к которой был сделан значительный шаг вперед. Так медленно, но неуклонно развиваются человеческие учреждения из низших в высшие формы вследствие логической деятельности человеческого ума, идущей по единообразным, но предустановленным путям.

Для уничтожения родов и замены их новым планом управления существовало важное основание. Оно было осознано, вероятно, Тезеем и, несомненно, Солоном. Вследствие неустойчивого состояния греческих племен и неизбежных народных передвижений в легендарный период и время предшествующее Солону, многие лица перешли из одной нации в другую и потеряли таким образом связь со своими родами, не приобретя ее с другими. Это должно было время от времени повторяться, вследствие ли склонности к приключениям отдельных лиц, торгового духа или по военным обстоятельствам, пока в каждом племени не оказалось значительное число лиц со своим потомством, не принадлежавших ни к какому роду. Все эти лица, как было замечено, стояли вне сферы управления, отношения с которым могли существовать только через посредство рода или племени. Это обстоятельство отмечается Гротом. "Фратрии и роды, - говорит он, - никогда, вероятно, не обнимали всего населения страны, и невключенное в них население становилось все многочисленнее, как до Клисфена, так и после него". Уже. во времена Ликурга происходило значительное переселение в Грецию с островов Средиземного моря и из ионических городов на его восточных берегах, что увеличивало число лиц, не принадлежавших ни к какому роду. Если эти лица переселялись вместе с семьями, они приносили с собой осколок рода, но все же оставались чужими, пока новый род не принимался в племя. Это происходило, вероятно, в ряде случаев и может послужить для объяснения необычайно большого числа родов в Греции. Роды и фратрии были замкнутыми корпорациями, что нарушалось бы принятием этих чужеземцев путем усыновления в туземный род. Знатные лица могли быть усыновленными в какой-нибудь род или добиться того, чтобы их собственный род был принят в какое-нибудь племя, но бедному классу было бы отказано в такой привилегии. Не может быть сомнения, что уже во время Тезея, а в особенности во время Солона число лиц, не принадлежавших ни к какому роду, не считая рабов, стало значительным. Не входя в род и фратрию, они не принимали также непосредственного участия в религиозных обрядах, принадлежавших исключительно этим организациям. Не трудно видеть в этом классе лиц элемент растущего недовольства, опасный для общественного спокойствия.

Схемы Тезея и Солона делают несовершенные попытки дать этим лицам права гражданства посредством включения их в классы, но так как роды и Фратрии, исключенные из классов, продолжали существовать, то средство это не достигало цели. Грот замечает далее: "Не легко определить, каково было политическое положение древних родов и фратрий в том виде, как их сохранил Солон. Четыре племени состояли из родов и фратрий, так что никто не мог принадлежать к племени, если он не был также членом какого-нибудь рода и фратрии. Новый пробулевтический или подготовляющий сенат состоял из четырехсот членов, по сто от каждого племени; лица, не принадлежавшие ни к какому роду и фратрии, не могли таким образом иметь доступа в сенат. Таковы же были по древнему обычаю условия избрания девяти архонтов, а равно, конечно, и в сенат Ареопага. Таким образом оставалось только народное собрание, в котором мог принимать участие афинянин, не состоявший членом этих племен. Он был все же гражданином, так как мог подать голос при избрании архонтов и сенаторов и мог принимать участие при ежегодном рассмотрении их отчетов. Кроме того, он имел право лично требовать у архонта удовлетворения за обиду, тогда как чужестранец мог это сделать только через посредство свидетельствующего в его пользу гражданина или же простата. Поэтому все лица, не включенные в четыре племени, каково бы ни было их положение или имущество, по видимому, стояли в отношении политических прав на том же уровне, как четвертый и беднейший класс солоновского ценза. Я уже упоминал, что еще до Солона число афинян, не принадлежавших к родам или фратиям, было, вероятно, весьма значительно; оно быстро увеличивалось, потому что эти замкнутые корпорации не принимали новых членов, тогда как политика нового законодателя имела целью привлечь трудолюбивых поселенцев из других частей Греции в Афины". Римских плебеев создали подобные же причины. Плебеи не принадлежали ни к каким родам и поэтому не составляли части populus romanus. В этих обстоятельствах мы усматриваем одну из причин, почему родовая организация перестала удовлетворять запросам общества. В эпоху Солона роды уже переросли свои способности управлять, так как дела стали значительно сложнее, чем это было тогда, когда роды возникли. Они были слишком узкой основой для государства, до которого уже доразвился народ.

К тому же становилось все труднее удерживать членов рода, фратрии и племени в одном месте. Поскольку эти группы являлись звеньями административного органического ряда, такая локализация была крайне необходима. В более ранний период земля рода находилась в коллективном владении; фратрии тоже владели определенными участками земли на коллективных началах для религиозных целей; вероятно, существовали коллективные земли и у племени. Когда народ занимал страну или город, он селился вместе по родам, фратриям и племенам, что было следствием его социальной организации. Каждый род располагался в большей своей части отдельно, тут были не все его члены, несколько в каждом семействе были представители двух родов, но то большинство, которое являлось продолжателем рода. Роды, принадлежавшие к одной фратрии, естественно старались селиться смежено или, по крайней мере, в близлежащих местностях; то же самое относится к различным фратриям племени. Но во времена Солона земли и дома находились уже в неограниченном владении отдельных лиц с правом отчуждать земли, но не дома, вне рода. Без сомнения, становилось все менее возможным удерживать членов рода в одном месте, так как отношения людей к земле стали непостоянными и отдельные члены рода приобретали новую собственность в других местностях. Единица социальной системы афинян стала непостоянной как по своей территории, так и по характеру. Не останавливаясь на подробностях этого положения, мы можем сказать, что оно сделалось одной из причин разложения старого строя. Городская община с ее недвижимой собственностью и наличными жителями обнаружила тот элемент устойчивости, которого у родов теперь уже не было. Общество сделало громадный шаг вперед от того крайне примитивного состояния, в котором оно находилось раньше. Оно весьма сильно отличалось теперь от того общества, которым управляла родовая организация. Только необеспеченное положение и постоянные войны афинских племен, начиная с их поселения в Аттике и до эпохи Солона, могли уберечь эту организацию от уничтожения. После того как эти племена поселились в окруженных стенами городах, наступил тот рост богатства и населения, который подверг роды последнему испытанию и доказал их неспособность управлять людьми, быстро приближавшимися к цивилизации. Но и тогда понадобилось еще долгое время для их уничтожения.

Как серьезны были те трудности, которые нужно было преодолеть при создании политического общества, ярко иллюстрируется на опыте афинян. В эпоху Солона Афины уже дали талантливых людей, полезные производства достигли значительного развития, морская торговля приобрела национальное значение, земледелие и ремесла стояли на высоком уровне, появились письменность и поэтические произведения. Афиняне были уже действительно цивилизованным народом, что длилось уже в течение двух столетий, но их общественные учреждения оставались все еще родовыми, того типа, который преобладал в течение позднейшего периода варварства. Новая система Солона дала афинскому обществу сильный толчок; тем не менее прошло еще почти целое столетие, сопровождавшееся большими беспорядками, прежде чем идея государства вполне развилась в уме афинян. Понятие территориальной общины, как единицы политической системы, развилось наконец из навкрарий, но потребовался необыкновенно гениальный человек с большим личным влиянием, чтобы воспринять эту идею в ее полном объеме и дать ей органическое воплощение. Такой человек явился наконец в лице Клисфена (509 г. до н. э.), которого следует считать самым выдающимся афинским законодателем, творцом второго великого плана общественного управления, того, который служит организацией современных цивилизованных наций.

Клисфен дошел до существа вопроса и поставил политическую систему Афин на основу, на которой она оставалась до конца независимого существования республики. Он разделил Аттику на сто точно разграниченных и различавшихся названиями демов, или общин. Каждый гражданин должен был приписаться сам и приписать свое имущество к тому дему, в котором он жил. Эта регистрация служила доказательством и основой его гражданских прав. Дем заменил навкрарию. Его жители были организованной политической единицей, пользующейся правом местного самоуправления, подобно современным американским общинам. Это было самой существенной и самой замечательной чертой системы. Она обнаруживает сразу свой демократический характер. В самых низших территориальных организациях управление было отдано в руки народа. Демоты избирали демарха, который хранил общественные документы, имел право собирать демотов для избрания должностных лиц и судей, для проверки списков граждан и внесения в них достигших зрелости за истекший год. Демоты избирали казначея и заботились о раскладке и сборе податей, а также о наборе военных пополнений от дема на службу государству. Они избирали также тридцать дикастов, или судей, разбиравших все возникавшие в деме тяжбы, в которых иск не превышал определенной суммы. Помимо этих прав местного самоуправления, составляющих сущность демократической системы, у каждого дема был свой храм, свой религиозный культ и свой жрец, тоже избиравшийся демотами. Не останавливаясь на деталях, мы считаем поучительным и достойным удивления то обстоятельство, что эта община с самого начала своего возникновения обладала всеми правами местного самоуправления даже в более широком масштабе, чем американская община. Следует также отметить религиозную свободу, за которой наблюдал, как и подобает, сам народ. Все за-регистрированные граждане были свободны и равны по своим правам и привилегиям, за единственным исключением права избрания на высшие государственные должности. Таковой была новая единица организации афинского политического общества, представлявшая собой одновременно образец для свободного государства и изумительный продукт мудрости и знаний. Афиняне начали с демократической организации в той форме, с которой должен начинать каждый народ, желающий создать свободное государство и отдать контроль над управлением в руки своих граждан.

Второй член органического территориального ряда состоял из десяти демов, соединенных в больший географический округ. Он был назван локальным племенем, чтобы в известной мере сохранить терминологию старой родовой системы. Каждый округ был назван по имени одного из аттических героев и представлял собой аналогию современного кантона. Демы каждого округа обычно были смежными, что делало бы эту аналогию во всех отношениях полной; однако в немногих случаях один или два дема из десяти были отдалены от остальных, вероятно, вследствие того, что части начального родственного племени, жившие особняком, пожелали включить свои демы в округ своих непосредственных родственников. Население каждого округа или кантона представляло собой также политическую единицу с определенными правами местного самоуправления. Они избирали филарха, командовавшего конницей, таксиарха, командовавшего пехотой, и генерала, командовавшего той и другой, а так как каждый округ должен был выставлять пять трирем, то они избирали, вероятно, и столько же триерархов, в качестве командиров трирем. Клисфен увеличил число членов сената до пятисот и назначил на каждый округ по пятидесяти сенаторов, избиравшихся жителями последнего. У этих более крупных политических единиц существовали, несомненно, и другие функции, но они недостаточно выяснены.

Третьим и последним членом этого территориального ряда было афинское общество или государство, состоявшее из десяти локальных племен или округов. Это было организованное политическое сообщество, охватывающее всю совокупность афинских граждан. Оно было представлено сенатом, экклезией, судом Ареопага, архонтами, судьями и корпорацией избираемых командиров армии и флота.

Так афиняне основали на территории и собственности второй великий план управления. Они поставили ряд территориальных аггрегатов на место восходящего ряда личных аггрегатов. Как форма управления, она упиралась на территорию, которая была естественно постоянной, и на собственность, более или менее локализованную; сношения ее с гражданами, имевшими теперь постоянное местожительство в демах, определялись их территориальными отношениями. Чтобы быть гражданином государства, было необходимо быть гражданином дема. Отдельное лицо голосовало и облагалось податью в своем деме и отсюда же призывалось на военную службу. Подобным же образом оно избиралось в сенат и призывалось к командованию частями армии и флота из большего округа, т. е. его локального племени. Отношения лица к роду или фратрии перестали определять его гражданские обязанности. Контраст между этими двумя системами обозначается столь же резко, сколь глубоко было их различие. Слияние народа в политические единицы на определенных территориях завершилось.

Территориальный ряд входит в систему управления современных цивилизованных наций. Например, у нас в Америке существует община, округ, штат и Соединенные Штаты, и жители каждой из этих единиц представляют собой организованное политическое сообщество с местным самоуправлением. Каждая организация обладает полной жизненной силой и выполняет свои функции в определенной сфере, в которой ей принадлежит высшая власть. Во Франции коммуна, округ, департамент, империя, а в настоящее время республика представляют собой подобный же ряд. В Великобритании этот ряд составляют: приход, графство, королевство и три соединенных королевства. В эпоху саксов общине, по-видимому, соответствовала сотня, но уже лишенная права местного самоуправления, за исключением права "суда сотни". Жители этих различных территориальных единиц были организованы как политические корпорации, обладавшие однако, за исключением высших, крайне ограниченными правами. Тенденция к централизации при монархических учреждениях фактически атрофировала все низшие организации.

Следствием законодательства Клисфена было то, что роды, фратрии и племена лишились своего влияния, так как их власть была у них отнята и передана дему, локальному племени и государству, ставшим с этих пор источником всей политической власти. Старые формы не были все же распущены даже после этого переворота, но продолжали существовать в течение ряда столетий, в качестве родословной и счета происхождения, а равно источника религиозной жизни. В некоторых речах Демосфена, когда дело идет о личных или имущественных правах, происхождении или праве погребения, как род, так и фратрия выступают еще как современные ему существующие организации. Они были оставлены новой системой в покое, в части, касавшейся их связи с религиозными обрядами, уголовного судопроизводства по известным делам и некоторых общественных обычаев; все это задерживало их полное уничтожение. Однако классы, как те, которые ввел Тезей, так и созданные впоследствии Солоном, исчезли после Клисфена.

Солон считается обыкновенно основателем афинской демократии, тогда как некоторые писатели приписывают часть этого дела Клисфену и Тезею. Мы ближе подойдем к истине, если будем считать Тезея, Солона и Клисфена связанными с тремя великими движениями афинского народа, имевшими целью не основать демократию, так как афинская демократия была старше этих движений, но преобразовать общественный строй и из родовой организации создать политическую. Ни один из них не пытался изменить существующие демократические принципы, унаследованные от родов. Каждый в свое время внес свою лепту в великое движение для основания государства, которое требовало смены родового общества политическим. Учреждение городской общины и организация ее жителей в политическую корпорацию было важнейшей стороной этой проблемы. Задача эта может показаться нам простой, а между тем она мобилизовала все способности афинян и напрягла все их силы, прежде чем идея городской общины получила действительное оформление. Она явилась плодом творческого гения Клисфена и останется навсегда великим произведением великого ума. В новом политическом обществе афиняне осуществили ту полную демократию, которая проявлялась и раньше во всех основных вопросах, но которая требовала преобразования всего строя для расширения своего поля деятельности и своего полного выявления. Как раз в этом пункте, по нашему мнению, мы были введены в заблуждение ошибочным предположением великого историка Грота, общие взгляды которого на греческие учреждения так глубоки и отчетливы, а именно, предположением, что начальный строй греческих племен был чисто монархическим. При таком допущении потребовалось бы наличие революции в афинских учреждениях, чтобы объяснить существование афинской демократии, при которой совершились величайшие умственные достижения афинян. Но такой революции не было, и учреждения никогда радикально не менялись по той причине, что они были и оставались чисто демократическими. Возможно, что кое-где имела место узурпация, за которой следовала борьба за восстановлени прежнего порядка, но никогда греческие племена не теряли своих свобод или тех идей свободы и права самоуправления, которые составляли их наследственное достояние в течение всех веков.

Возвращаясь к басилевсу, заметим, что эта должность выдвигала занимавшего его человека на более видное место, чем все другие должности. Он был первым остановившим на себе взор историка, который превратил его в царя, не понимая, что таким образом он заставлял его царствовать, да еще по божественному праву, над первобытной демократией. Как полководец в военной демократии басилевс представляется понятным и не противоречит действительно существовавшим учреждениям. Установление этой должности не изменило принципов родов, фратрий и племен, бывших по своей организации чисто демократическими и естественно сообщавших этот характер всей их родовой системе. Нет недостатка в доказательствах того, что народный элемент был постоянно настороже, отражая покушения на права личности. Басилевс принадлежит легендарному периоду, когда власть была более или менее недифференцированной, но в центре системы стоял совет вождей, а равно роды, фратрии и племена в их полной силе. Этого достаточно, чтобы определить характер данного строя.

Введенный Клисфеном образ правления составляет резкую противоположность образу правления солоновского времени. Но переход был не только естествен, но и неизбежен, поскольку народ довел свои идеи до их логических выводов. Это было изменением формы, но отнюдь не принципов и даже не органов. Совет вождей продолжал существовать в образе сената, агора и экклезии, три высших архонта были, соответственно, министрами иностранных дел, культа и юстиции, тогда как шесть низших архонтов выполняли судебные функции совместно с судами и большим числом дикастов, избиравшихся теперь ежегодно для исполнения судебных обязанностей. При этой системе не было лица, облеченного исполнительной властью, что составляет одну из ее замечательных особенностей. Всего ближе подходил к такому должностному лицу председатель сената, избиравшийся по жребию на один день, без права вторичного избрания в течение года. Один единственный день он председательствовал в народном собрании и хранил ключи от крепости и государственной казны. При новом строе народное собрание держало фактически в своих руках власть и направляло судьбы Афин. Новым элементом, придавшим государству прочность и порядок, был дем, или городская община, с полной автономией и самоуправлением. Сотня одинаковым образом организованных демов определяла общий характер государства. Какова единица, таково и целое. Отсюда, как уже было замечено, должен начинать свой путь народ, желающий научиться искусству самоуправления и сохранить для всех равные права, законы и привилегии. Он должен держать в своих руках всю общественную власть, поскольку она не необходима государству для осуществления общего управления, разно как и контроль над самим этим управлением.

При новой политической системе быстро возросли влияние и значение Афин. То замечательное развитие гения и ума, которое подняло афинян на наибольшую высоту, какой достигали исторические нации человечества, совершалось под влиянием демократических учреждений.

С учреждением при Клисфене политического общества родовая организация была отброшена как ветхий остаток варварства. В течение бесчисленных столетий прожили предки афинян при гентилизме, при нем они приобрели все элементы цивилизации, в том числе и литературный язык, равно как и вступили на путь цивилизации. История родовой организации останется вечным памятником прошедших веков, будучи теснейшим образом связана с самым замечательным и широким прогрессом человечества. Эта организация всегда будет считаться одним из важнейших учреждений человечества.

Общественная жизнь

Большую часть дня греки проводили вне дома -- в палестрах и гимнасиях (спортивных залах и стадионах). Все граждане стремились попасть на агору (рыночную площадь) в центре города, где проходили личные и деловые встречи. Здесь греки узнавали новости, обсуждавшиеся всю вторую половину дня. Поэтому сопровождавший греческого гражданина раб приносил с собой складной стул для более удобного общения. Зачастую приходилось возвращаться ночью в сопровождении рабов-факелоносцев. В течение дня мужчины обычно принимали участие в нескольких спортивных состязаниях, а также азартных играх (игра в мяч, в кости), в петушиных боях. Женщина согласно обычаям могла выходить из дома только в сопровождении рабов. Рабыни несли за хозяйкой зонтик от солнца, рабы -- складной стул.

Костюмы древних греков

Владычество Персии, казавшееся безграничным в VII-V веках, было подорвано небольшой, по существу, бедной страной, сыгравшей огромную роль в развитии европейской культуры. Этой страной была Древняя Греция, состоявшая из ряда городов-государств - полисов.

Природные, экономические и социальные условия существования Древней Греции способствовали образованию на ее территории именно таких маленьких городов-государств, площади которых были значительно меньше отдельных областей восточных деспотий.

Греки, жители полисов, были народом предприимчивым, энергичным. Скудная почва заставляла их искать новые земли, и уже в раннем периоде своего существования греки становятся мореплавателями, открывателями новых земель.

Характерной чертой древнегреческого общества, определившей ряд его особенностей, было отсутствие крупного рабовладения. Массу свободных граждан составляли греки, имевшие от двух до четырнадцати рабов. Это обстоятельство сыграло большую роль в образовании античной демократии, создавшей великую древнегреческую культуру.

Расцвет древнегреческой культуры, классический период ее истории (V-IV века до н. э.) связан с победой Греции в греко-персидских войнах. Но и в предшествующие периоды греки многого достигли в различных областях культуры. По дошедшим до нас памятникам искусства мы можем судить о внешнем облике греков, об их костюме, начиная с VI века до н. э. Отдельные изображения VII века до н. э., сделанные еще в так называемом "восточном стиле", дают нам слишком условное представление о костюме этого времени.

Напрасно мы станем искать признаки влияния крито-микенского стиля одежды на древнегреческий. Правда, набедренные повязки у мужчин-греков сохранились в VII и VI веках до н. э., но не они легли в основу древнегреческого костюма.

Древние греки создали законченный и совершенный тип драпированного костюма из отдельных, преимущественно прямоугольных кусков ткани. Художественный смысл этого костюма заключался в использовании пластических свойств ткани для создания сложного линейного ритма драпировок, который придавал величественную динамику всему облику человека. Постоянно меняясь в движении, этот костюм состоял из множества свободно лежащих драпировок, пересекающихся в различных направлениях, возникающих то в одном, то в другом месте, что при всей его простоте не создавало впечатления однообразия. Каждый костюм был индивидуален, хотя всегда неизменно делался из кусков ткани одной формы и часто даже одной величины. Однако костюм этот складывался постепенно и имел два основных варианта: дорийский - у жителей материковой Греции (его появление связано с переселением и завоеванием дорийцами значительной части Эллады в IX веке до н. э.) и ионийский - у малоазиатских греков.

Мужской костюм. На аттических вазах VI века до н. э. древние греки изображали первые драпированные одежды. Герои мифологии и эпоса имеют уже достаточно сложный костюм. Набедренная повязка еще остается (ил. 61), но носят и широкий "хитон" с короткими рукавами, иногда отделанный каймой, с поясом на талии и заложенный складками. Хитон обязательно надевали под доспехи (ил. 62), а в остальное время чаще носили только плащ, состоящий из прямоугольного куска ткани, в который можно было полностью завернуться. Прямоугольный плащ имел название "гиматий" или "гиматион". В классический период истории Греции (V век до н. э.) его размеры достигли 2,90x1,80м. Одежду делали из шерстяных, льняных или смешанных (лен с шерстью) тканей, изготовленных на вертикальном станке. Устойчивость нитей основы внизу создавалась с помощью небольших металлических грузиков, поэтому ткани были рыхлые, несколько напоминающие современный креп. Из таких тканей можно было создавать любые драпировки, в этом искусстве греки не имели и не имеют себе равных.

В VI веке небольшие гиматии обвертывали вокруг бедер и перекидывали один конец через левую руку, а в непогоду накидывали на плечи. Если же мужчине нужна была большая свобода движений, то он быстро и ловко перебрасывал плащ на грудь, концы перекидывал на спину (ил. 61) и тем самым освобождал руки для борьбы с противником.

Иным был ионийский костюм. Передвижение и переселение различных племен и народов на восточном побережье Эгейского моря (как и на западном), длившееся в течение многих веков, не могло пройти бесследно. Каждый народ, даже каждое племя, сливаясь с другим, обязательно приносит что-то из своих традиций и обычаев. Так, от восточных народов к грекам перешли длинные мужские одежды. Под влиянием сидонян и персов у них широко распространилась орнаментация тканей, хотя характер орнамента был иной (ил. 61, 69, 71). Однако необходимо заметить, что ионийские одежды по крою и форме были самобытны. Верхней же одеждой греков оставался гиматий.

Ионийцы в VI веке довольствовались хитоном из крупнокрепированной ткани и гиматием.

Таковы были основные одежды древних греков в доклассический период. В V веке до н. э. окончательно складывается древнегреческая демократия. В период греко-персидских войн формируются общественные требования к каждому свободному греку. Эти требования сказываются в системе воспитания, направленной на выработку моральной и физической стойкости в быте и нравах древних греков этого времени. Умеренность в пище и питье, пренебрежительное отношение к изысканности и роскошным одеждам (ибо нега и роскошь были чертами восточного быта), сдержанность в поведении, правдивость, верность своему слову, честность в делах, физическая выносливость и умение терпеливо выносить невзгоды - вот основные нравственные нормы, по которым общество мерило людей. Так складывалось уважение к человеку - гражданину-герою.

Правильное физическое воспитание с детства способствовало пропорциональному .развитию фигуры, что породило культ обнаженного человеческого тела, процветавший в Древней Греции. Все это сказалось на характере древнегреческого костюма классического периода. Гладкие одноцветные, чаще всего белые или натуральные цвета; шерстяные и льняные ткани по-прежнему были основным материалом, хитоны без рукавов, короткие, выше колен. Покрой отсутствовал: прямоугольный кусок ткани (1 х 1,80 м) складывали пополам в долевом направлении, сшивали его долевые стороны, верхние края скрепляли двумя застежками - "фибулами", подшивали низ (неподшитый низ был знаком траура или рабства). Для большей свободы движений во время гимнастических и военных упражнений отстегивали пряжку на правом плече (ил. 63). Хитон носили всегда с поясом, а иногда и с двумя. Ремесленники, рабы и крестьяне, то есть те, кому приходилось физически трудиться, во время работы носили еще более простую одежду "экзомис" - кусок грубой ткани (ок. 2,30 х 1,40 м.), который закладывали долевыми складками в середине и покрывали им левое плечо. Чтобы ткань не спускалась на руку, ее поддерживала с правой стороны специальная повязка. В талии экзомис укрепляли поясом. Голову покрывали остроконечным колпаком - "пилосом" (ил. 64). Пастухи, охранявшие стада на горных пастбищах, носили одежду из козьих и овечьих шкур, или из толстой валяной ткани, а на голове "кинэ" - кожаный или меховой колпак, подобный шлему (ил. 69).

Одежда для путешествий, а грекам много приходилось путешествовать, состояла из прямоугольного плаща-хламиды, шляпы - "петас" с загнутыми полями, сандалий или коротких сапожков с отогнутыми, как петушьи гребешки, голенищами. Обычно хламиду скрепляли фибулой на правом плече, но существовали и другие формы плаща (ил. 69, 71).

Основной же верхней одеждой древних греков остается гиматий, значительно увеличенный в размерах (2,90 х 1,80 м). На всех народных собраниях, на всех торжественных шествиях греки появлялись в гиматиях, которые теперь драпировали установившимся определенным образом. Лучистые асимметричные драпировки и глубокие подвижные складки создавали живописную игру светотеней и выделяли, подчеркивали пластику человеческого тела в движении (ил. 61, 66).

Однако длинные одежды, кроме гиматия, носили только жрецы и облеченные властью выборные лица во время исполнения служебных обязанностей, актеры на представлениях и некоторые участники священных игр, как, например, возничий на конных состязаниях (ил. 70). Жрецов часто изображали в ионийских хитонах с рукавами из крепированной ткани и гиматиях. Очевидно, в Аттике этот вид одежды был связан с культом, перешедшим от малоазийских греков. Обувь - сандалии из кожи, укрепленные на ногах переплетенными ремнями.

Прическа. До совершеннолетия (16 лет) юноши носили довольно длинные волосы, после совершеннолетия и в зрелом возрасте - короткие. Люди преклонных лет могли не так часто стричь волосы, если они у них сохранялись. Борода у греков, особенно спартанцев, считалась признаком мужества. Обычай брить бороду возник только в эпоху Александра Македонского (IV век до н. э.).

Доспехи воинов. Собственно, одежда воинов состояла из двух предметов - короткого хитона и хламиды, которую надевали сверх доспехов. Греческие доспехи были сравнительно легкими, отличались художественной отделкой и рациональным построением. На протяжении многих веков они оставались не- изменивши образцами для других народов. Доспехи воинов (гоплитов) состояли из металлической кирасы, оставлявшей руки открытыми (ил. 67), поножей - "кнемидес" - и сандалий из толстой кожи на толстой двойной подошве - "крепидес". У легкой инфантерии кираса была сделана из толстой ткани на подкладке из фетра, а у кавалерии на кирасу нашивались бронзовые диски, образующие чешую.

Каждая из местностей Греции имела свою форму шлема: беотииский - закрывал не только голову, но щеки и нос, а гребень был украшен султаном; дорийский-был с низко спущенным забралом; коринфский - так низко опущен на лоб, что почти полностью скрывал глаза.

Женский костюм. От архаического периода сохранились изображения двух видов женских костюмов. Первый: сверх хитона-рубашки надета узкая длинная юбка из плотной орнаментированной ткани и короткая свободная кофточка без рукавов (ил. 72). В этом костюме, существовавшем в Аттике, еще заметно некоторое влияние крито-микенской женской одежды, которое сказывается в разделении ее на две части - лиф и юбку. В последующее время изображения такого костюма в древнегреческом искусстве уже больше не встречаются. По-видимому, он постепенно вырождается, уступая новым формам.

Победа остается за плиссированным или крепированным хитоном, сверх которого носили перекинутый через плечо шарф - "фарос" (ил. 60).

Легкие крепированные и плиссированные хитоны архаики легли в основу ионийской женской одежды (ил. 63). По дошедшим до нас сведениям, их делали из льняных разноцветных тканей. Ионийский хитон чаще всего имел широкие длинные рукава. В классический период (V век до н. э.) появилась новая форма хитона-из двух кусков ткани, шириной до запястья горизонтально вытянутых рук. На плечах и до запястья перед и спинка хитона соединялись застежками, по линии талии и под грудью опоясывались крестообразно, ткань между поясами драпировали в своеобразный буф - "колпос" (подобно тому, как это изображено на ил. 73, 76). Верхней женской одеждой, как и мужской, был также гиматий.

Среди жительниц материковой Греции были распространены хитоны и гиматий из шерстяных тканей ярких тонов - голубые, лиловые, желтые, пурпуровые, шафрановые, а для парадного торжественного костюма - со сложным тканым рисунком (ил. 74).

Самой древней женской дорийской одеждой был "пеплос" - кусок прямоугольной ткани (2x1,80 м), сложенный в долевом направлении и отогнутый по верхнему краю на 50-70 см. Верхний сгиб на плечах застегивали фибулами, на груди драпировали (ил. 74, 76). Несшитые, долевые края пеплоса, отделанные каймой, падали сбоку красивыми складками, которые плавно переходили в драпировку отворота - "диплоидия", также украшенную каймой. При ходьбе несшитая сторона пеплоса распахивалась и были видны обнаженными правое бедро и нога.

От яркого солнца или в непогоду, в знак печали или желая остаться незамеченной, женщина могла покрыть голову диплоидием. Существовал и "закрытый" пеплос, который состоял из хитона без рукавов с колпосом и диплоидием (ил. 73). На некоторых статуях диплоидий на спине настолько длинный, что явно предназначен для головного покрывала. Складки на хитоне и драпировки на диплоидии греки располагали строго симметрично, в спокойном ритме, что придавало облику древнегреческих женщин величественность и благородство. В этом решении сказывалось стилистическое единство античной архитектуры и костюма. Такая одежда была предназначена для торжественных случаев. Но самым торжественным было одеяние, в которое облачали статую Афины Паллады в Парфеноне. Оно состояло из ионийского хитона, распространившегося в Элладе после войны с Эгиной (569 год до н. э.), и дорийского пеплоса. Пеплос Афины греки меняли каждый год и каждый год девушки выбранные из знатных семей, в течение нескольких месяцев ткали его и несли в храм во время торжественного праздника "Великих Панафиней" (процессия с пеплосом была изображена на фризе Парфенона).

В обычной жизни при выходе на улицу женщины драпировались в гиматий, покрывая им и голову. Во время летней жары сверх покрывала прикрепляли еще шляпу из соломки - "фолию" (ил. 77). (Гречанки в таком костюме послужили сюжетом танагрской мелкой пластики в гамме розовых, голубых, светло-зеленых и желтых тонов, любимых многими женщинами Эллады.)

Существовал еще и род женского плаща из плотной ткани. В таком плаще древнегреческий художник (1-я половина V века до н. э.) изобразил богиню Геру (ил. 75).

Молодые девушки во время гимнастических упражнений были одеты в короткий хитон и для удобства спускали его с одного плеча. В обычной же жизни сверх хитона они носили полукороткую "паллулу" с поясом, руки и шея оставались открытыми (ил. 78, 79, 83).

Сандалии у женщин были более мягкие и изящные, чем у мужчин. Кроме сандалий гречанки носили шнурованные башмаки из красной кожи, плотно облегавшие ноги.

Качество ткани, прически и украшения определяли имущественные и социальные различия: рабыни не имели права носить гиматии, и их хитоны не были такими длинными, как у свободных жительниц Эллады.

Сложные прически, украшенные золотыми сетками и диадемами, носили главным образом гетеры. Почтенные матери знатных семейств, занятые хозяйством - наблюдением за работой рабынь, воспитанием сыновей (до семи лет), дочерей,- придерживались древних обычаев: внешний облик их отличался сдержанностью и скромностью.

В начале V века до н. э. среди древнегреческих женщин считалось недопустимым выставлять напоказ свое богатство и родовитость. Но по мере того как росло богатство и увеличивалось имущественное расслоение древнегреческого общества, все меньше оставалось последовательниц древних обычаев. Аристофан в комедиях постоянно высмеивал страсть своих современниц к украшениям, богатым одеждам, косметике.

Форма и линии древнегреческой женской прически всегда гармонировали с одеждой. Высокоразвитое чувство красоты, большая наблюдательность, художественный вкус открыли грекам все те приемы, с помощью которых можно было сделать женщину более красивой, более стройной. Это было не только использование подкладок и высоких толстых подошв, над чем смеялись драматурги и поэты, но и создание чисто художественных средств, к которым относилась и форма прически. Поднятые на затылке волосы поддерживались повязкой или сеткой, от чего шея казалась длиннее и тоньше, пряди волос спереди низко закрывали лоб (высокий лоб у женщин греки не считали признаком красоты) и поднимались к узлу на затылке, создавая изящную линию формы головы. Расположение волн завитых волос перекликалось с драпировками одежды, но не воспроизводило их, и это создавало ощущение законченности и цельности внешнего облика. Прически были разнообразны, но подчинялись единому композиционному принципу.

Украшения. Благодаря многочисленным археологическим раскопкам мы имеем довольно полное представление о драгоценных и недрагоценных древнегреческих украшениях. Тончайшая ювелирная работа-диадемы, шпильки и сетки для волос из золота, серьги, браслеты, ожерелья, застежки-фибулы, кольца из золота и сплава золота с серебром (ил. 80) - достигла в Древней Греции совершенства. Тонкие и изящные, они оттеняли женственную красоту дочерей Эллады, облик которых долгое время был идеалом красоты для европейцев.

7 спорт и бани

Греки придавали особое значение физической красоте и здоровью, тесно связывая их с красотой души и ума. Общество очень заботилось о поддержании здоровья, в частности о гигиене. Поэтому в крупных городах существовали общественные бани. В баню греки приходили через день, в сопровождении рабов. Раб нес с собой масло, соду, жирную глину, белье, полотенце и щетки. Горячую ванну принимали в круглом чане; после нее следовали холодные купания. Существовали также парильни с сухим горячим воздухом. Греческие спортивные состязания, в частности Олимпийские игры, посвящались богам и героям. Греки стремились к гармоничному развитию. Такой знаменитый философ, как Платон в молодости прославился как кулачный боец.

Торжественная трапеза

Трехразовое питание в Греции предполагало наличие двух завтраков и обильного обеда. Обед устраивался в вечернее время. На пир приглашались друзья, которым присылались приглашения через вестников-рабов. Приглашенные могли привести на пир своих друзей. Случалось, что к обеду приходили граждане, которых никто не приглашал -- паразиты. Непрошеных гостей не принято было выгонять, но к ним относились с презрением. За стол садились строго в назначенное время, не дожидаясь опоздавших. Пиры устраивались только на мужской половине дома. Так как аккуратность считалась признаком вежливости, то у входа все снимали обувь, рабы омывали гостям ноги, предлагали принять ванну и умаститься благовониями. Еда расставлялась на столах, вокруг которых в форме подковы размещались ложа. Ложе было высоким, покрывалось красивым одеялом. На нем могли расположиться двое гостей спиной друг к другу. Обедали в положении полулежа, опираясь левым плечом на подушку или валик. Хозяин дома располагался в центре. Самым почетным считалось место справа от него. Ели руками, вытирая пальцы тестом или мякишем хлеба. Ложка полагалась только для жирной пищи. Обед начинался с закусок, возбуждающих аппетит. Далее следовали перемены из мяса, рыбы, зелени и соусов. По окончании трапезы совершали омовение рук и приносили жертвы богам вином. Далее следовал десерт из сыра, фруктов, сластей и вина. Это было началом симпосиума (симпозиум -- философская беседа с вином). Лучшие вина с острова Лесбос, Самос и Хиос смешивались с водой в пропорции один к трем. Пить неразбавленное вино считалось неприличным, подобающим лишь варварам. Во время обеда велись важные и интересные беседы. На симпосиум приглашались флейтистки и акробаты для развлечения.

Средневековая Греция

Ситуация с историей средневековой Греции - значительно хуже (в смысле полноты информации), чем с историей Рима. Как и история других античных городов, история Афин характеризуется "древним" расцветом, затем - погружением в темноту средних веков, из которых город начинает всплывать только в середине средневековья, позже Рима.

Приводим ниже цитаты из книг Грегоровиуса.

Грегоровиус писал: "Что касается собственно истории Афин, то его судьбы в эту эпоху (речь идет о средних веках - А.Ф. ) покрыты таким непроницаемым мраком, что было даже выставлено чудовищнейшее мнение, которому можно было бы поверить, а именно, будто Афины с VI по X век превратились в необитаемую лесную поросль, а под конец и совсем были выжжены варварами. Доказательства существования Афин в мрачнейшую эпоху добыты неоспоримые, но едва ли может служить что-нибудь более разительным подтверждением полнейшего исчезновения Афин с исторического горизонта, как тот факт, что потребовалось приискивать особые доказательства ради того только, что достославнейший город по преимуществу исторической страны вообще влачил еще тогда существование".

Эти данные о положении Афин в средние века впервые были четко сформулированы Фальмерайером в XIX веке. Чтобы объяснить как-то эту загадочную "катастрофу" (исчезновение великой античной Греции), он предположил, будто аваро-славяне "вырезали всю древнюю Грецию". Однако никаких документов, подтверждающих это "вырезание," нет.

"Начиная с VII столетия Греция настолько становится безразличной для истории, что имена итальянских городов ... гораздо чаще упоминаются византийскими летописцами, нежели Коринф, Фивы, Спарта или Афины. Но и за всем тем, ни единый из летописцев ни словом не намекает на покорение или на опустошение Афин пришлыми народами" .

Знаменитый "античный" Парфенон поразительным образом оказывается христианской церковью! "Пресвятая Дева Мария уже начинала победоносную борьбу с Древней Палладою из-за обладания Афинами ... Афиняне (в X в. - А.Ф.) построили красивую церковь и водрузили на ней этот образ (Богоматери - А.Ф.), который и нарекли Атенайя (т.е. Афина! - А.Ф.)". Более того: "Предание образу Богоматери придает наименование "Атенайи" (Афины - А.Ф.); позднее это же название придается образу "Панагии Атениотиссе", который в средние века был высоко чтим в Парфеноновском храме". Итак, кроме тождества Афина=Богоматерь, мы обнаруживаем, что Парфенон был посвящен Богоматери-Афине.

"Благороднейший из всех человеческих городов безнадежно погрузился в мрачнейшую для него византийскую эпоху ... Новый Рим на Босфоре начинал взирать все с более возраставшим презрением на падшую руководительницу Грецию, на маленький провинциальный городок Афины".

"Что касается судеб афинских памятников, то они, в общем, остались в неизвестности ... Греки просидели сотни лет, безвестные в истории, под сенью развалин седой своей древности ... Некоторые из красивейших древних построек соблазнили афинских христиан переделать их в церкви. Когда именно совершилось это впервые и когда впервые афинский храм превратился в храм христианский, о том мы ничего не знаем. История афинских церквей очень смутна".

О Парфеноне: "Христианская религия обратила на свои потребности великую святыню античной богини на Акрополе (Парфенон - А.Ф.), совсем почти не повредив храма ... Во всей истории преобразования понятий античных верований и святынь в христианские не найдется ни одного примера такой легкой и полной подстановки, какая постигла Палладу Афину, замещением ее Пресвятой Девой Марией .... Афинскому народу не потребовалось даже менять прозвища для своей божественной девственной покровительницы, ибо и пресвятая Дева Мария ими теперь именовалась Parthenos".

Средневековые Афины впервые появляются на исторической арене (после многих столетий небытия) как небольшое византийское укрепление, "восстановленное", якобы, Юстинианом еще в VI в. н.э., на территории, сплошь заселенной аваро-славянами. Никаких следов "древних греков-эллинов" еще нет и в помине. Вообще весь "Акрополь превратился в святыню Пресвятой Девы Марии". " Мы не имеем фактических доказательств в пользу существования в Афинах ни школ, ни общественных библиотек. Тот же мрак покрывает гражданское устройство города Афин в данную эпоху".

Почему "улетучилась классическая мысль" из Греции? Куда исчезли "классические греки"? Почему исчез знаменитый "античный" военно-морской потенциал Афин, "возродившийся", между прочим, в XII-XIII вв. в крестоносную эпоху? Документы указывают, что византийцы не были гонителями наук, нет сообщений о действии инквизиции. "Закрытие" знаменитой Академии в Афинах происходит, как растеряно говорит Грегоровиус, "бесшумно".

Сам термин "эллины" появился в достоверной истории очень поздно: "Только в XV столетии Лаоник Халкокондил, родом афинянин, присваивает опять (через много сотен лет небытия - А.Ф.) за своими земляками наименование "эллинов" ...

Действительно ли в Греции ославянились в средние века первоначально населявшие ее эллины (как утверждает скалигеровская история), или, напротив, эллинизировались в позднее средневековье жившие здесь ранее аваро-славяне? Теории об "ославянении древних греков" покоятся лишь на догадках. А с другой стороны, византийский историк X века Шафарик прямо пишет: "И теперь также почти весь Эпир и Эллада, Пелопоннес и Македония населены скифо-славянами" Грегоровиус: "Ввиду подобных свидетельств со стороны византийцев, ославянение древнегреческих земель следует принять за исторический факт".

Славянские названия городов, рек, гор и т.п. густым слоем покрывают всю историю средневековой Греции: Волгаста, Горицы, Границы, Кривицы, Глоховы, Подагоры и т.д. И только начиная с XIII-XV вв. постепенно появляются греко-эллинские названия, объявленные затем "древними".

Только в VIII веке (якобы) Греция впервые (!) выступает на реальную политическую арену, как страна мятежей и смешанного, более чем полуславянского населения. И, тем не менее, опять "после падения императрицы Феофано, Афины как и прочая Эллада, настолько сходят со сцены истории, что затруднительно даже отыскать где-либо самое упоминание этого города ... Единственно Пелопоннес, где славяне всего прочнее утвердились, давая повод византийцам по этой именно причине вмешиваться в греческие дела".

О Греции VIII-X веков фактических данных по-прежнему поразительно мало. "Ни история, ни предание не нарушают для нас безмолвия, окутывающего судьбы достославного города. Это безмолвие настолько непроницаемо, что тот, кто исследует следы жизни (! - А.Ф.) знаменитого города в описываемые столетия, радуется, словно открытию, когда натыкается хотя бы на ничтожнейшие данные, вроде приводимых в "житии" св. Луки о том, что чудотворец посетил Афины".

Только начиная с XV века Греция и Афины выступают "из мрака". Особую роль Греция приобретает в эпоху крестовых походов (XII-XIII вв.). Обладая хорошим портом и находясь в союзе с Венецией, (есть много оснований отождествлять Венецию с Финикией) Афины выдвигают- ся на одно из первых мест. Важно, что в Греции "лишь начиная с 1600 года (! - А.Ф.) хронологические даты показываются в христианской эре и притом арабскими цифрами.

"Влияние времени и погоды сильно затруднили разбор этих скудных надписей ... они не проливают даже света на историю города Афин в века христианства ... Исследователь средневекового прошлого города Рима в этом отношении оказывается в несравнено выгоднейшим положении (о Риме мы уже говорили - А.Ф.). Высеченная на камне летопись мертвецов в Афинах совершенно отсутствует". "Немногие надгробные камни, один-другой саркофаг без всякой статуи, да несколько надписей - вот и все, что в Афинах осталось от прошлого (не считая т.н. "античных развалин" - А.Ф.)".

Об Афинах XII-XIV вв. в скалигеровской истории существует несколько противоречивых версий. Согласно одной, город (и Греция) по-прежнему окутаны мраком. Согласно другой, в этот период Афины начинают постепенно приобретать значение крупного культурного центра. В Афинах учились, например, английские ученые. Крестовые походы были не только крупными религиозными и военными мероприятиями, но и важными светскими событиями. В числе руководителей походов - высшая знать Европы.