Жёны декабристов

Когда читаешь первые сибирские письма Марии Николаевны, создается впечатление, что молодая женщина, натура романтически-страстная и горячая, пытается убедить не только близких, но и прежде всего себя в правильности своего поступка, в прочности чувства к Сергею Волконскому. “...Чем несчастнее мой муж, тем более он может рассчитывать на мою привязанность и стойкость”, -- пишет она 12 февраля 1827 г. свекрови. Даже в этих письмах, в которых Волконская беспрерывно пишет о муже (“я совершенно счастлива, находясь подле Сергея”, “Я довольна своей судьбой, у меня нет других печалей, кроме тех, которые касаются Сергея”), чувствуется больше жертвенности в гордыни, чем самоотречения во имя любви (как у Александрины Муравьевой).

Через пятнадцать, двадцать она все больше устремляется к земному благополучию, и главным образом не для себя, а для детей. Правдами и неправдами определяет сына Мишу в Иркутскую гимназию. Потом вся семья перебирается в город. Иркутский дом (теперь он, как и дом Трубецких, стал музеем) опальная княгиня стремится превратить в первый салон города. И Марию Николаевну мало волнует, что ее муж, князь по рождению, ходивший в смазных сапогах, любивший побеседовать с мужиками о жизни и часто возвращавшийся домой в одежде, пропитанной запахами базара и запорошенной соломой, совсем не подходит к этому салону. Мария Николаевна на свой лад и наперекор мужу устраивает судьбу красавицы-дочери: едва той исполняется пятнадцать лет, выдает замуж за преуспевающего сибирского чиновника Молчанова.

Таков был финал сибирской жизни М.Н. Волконской. Она умерла двумя годами раньше старика Волконского. И оба -- после бурной в тяжелой жизни -- покоятся вместе, в Черниговской области, в селе Воронки...

Вернувшись на родину, Мария Николаевна начала писать воспоминания о пережитом. Получился бесхитростный и сдержанный рассказ о ее жизни с момента замужества и восстания декабристов до возвращения из Сибири.

С первых же слов повествования становится ясно, что брак Волконских был заключен не по любви. Однако самого Волконского Мария Николаевна называет “достойнейшим и благороднейшим из людей”. С таким же почтением она пишет и о единомышленниках мужа, давая им высокую нравственную оценку.

В записках Волконской нет эффектных мест, зато есть масса живых эпизодов и деталей, метко схваченных женским глазом, весь ее рассказ поражает искренностью и правдивостью.

Работая над поэмой о декабристах, Н.А. Некрасов попросил Михаила Волконского познакомить его с воспоминаниями матери. Михаил Сергеевич читал вслух (Некрасов не знал французского языка, на котором писала Волконская), а поэт, слушая его, вскакивал с места, закрывал лицо руками...

И до сих пор записки Марии Николаевны Волконской нельзя читать без волнения.

Волконская писала только для сына. Он же, к 1904 г. весьма преуспевающий чиновник, не без колебаний взялся за издание мемуаров матери. Однако записки, появившиеся впервые в печати в 1904 году на французском языке, имели такой успех, что через два года издание пришлось повторить. И в дальнейшем они переиздавались неоднократно. Может ли быть лучшая оценка написанного? 

«Женский подвиг ради любви"

Как правая и левая рука --

Твоя душа моей душе близка.

М. Цветаева

Почему-то, когда речь в России заходит о женском подвиге ради любви, сразу же вспоминают жен декабристов, последовавших за своими мужьями на каторгу в Сибирь.

Дамы, принадлежащие к благородному сословию, получившие нередко аристократическое воспитание, вечно окружённые многочисленной прислугой, бросили уютные усадьбы ради того, чтобы жить рядом с близкими им людьми, невзирая на любые лишения, как простолюдинки. На протяжении полутора столетий Россия хранит светлую память о них.

Женщинами-декабристками двигала не только любовь к мужьям, братьям, сыновьям, но и высокое сознание общественного долга, представление о чести. Выдающийся врач-терапевт Н.А Белоголовый, воспитанник декабристов, говорил о них как о «высоких и цельных по своей нравственной силе типах русских женщин». Он видел в них «классические образцы самоотверженной любви, самопожертвования и необычной энергии, образцы, какими вправе гордиться страна, вырастившая их».

Я считаю, во всех русских женщинах, способных на самоотверженную любовь, течет кровь Аннековой и Волконской, и жизнь знает множество безвестных героинь, повторивших еще не раз подвиг своих знаменитых предшественниц.

Вот такой по характеру женщине адресованы тютчевские строки:

Любила ты, и так, как ты, любить --

Нет, никому еще не удавалось!

Поэт написал эти строки, вернувшись в Россию после долгих лет своей службы за границей. Та, кому посвящено тютчевское откровение, по словам современников, обладала даром высочайшей любви -- “любовью, которая готова была и на всякого рода порывы и безумные крайности с совершенным попранием всякого рода светских приличий и условностей”.

Хочется думать, что в России и сейчас существует подобная любовь с таким накалом чувств и мыслей, не признающая никакого компромисса с обстоятельствами и нормами общепринятого отношения к любви. Тяга к такой любви не истощится никогда, так же как не истощится в России тяга к красоте и гармонии. И мы узнаем имя новой русской женщины, совершившей подвиг ради любви.