Нюрнбергский процесс

Особые задачи, стоящие перед Международным военным трибуналом, нашли последовательное выражение и в нормах устава, регулирующих порядок предъявления и оценки доказательств. Было согласовано, что собирание и предъявление доказательств как до, так и во время процесса является обязанностью главных обвинителей. Тем самым вводился англо-американский порядок сбора доказательств и предъявления их суду, который не признает предварительного следствия как самостоятельной, законченной стадии уголовного процесса. В то же время было зафиксировано и существенное отступление от этого порядка в сторону континентального права - в уставе предусматривалось право обвинителей и членов трибунала производить предварительный допрос подсудимых и использовать эти материалы в качестве доказательств.

Как советская, так и американская делегации указывали в своих проектах, что трибунал не должен быть связан формальностями в выборе и оценке доказательств (что весьма характерно для англо-американской процессуальной системы). Подчеркивалась необходимость установления возможно более быстрой и не осложненной формальностями процедуры и допущения любых доказательств, которые, по мнению суда, имеют доказательную силу. При рассмотрении вопроса в подкомитете и затем на пленарных заседаниях конференции А.Н. Трайнин предложил, чтобы трибунал имел право отклонять доказательства или показания свидетелей, если он найдет их не относящимися к делу. Представитель Англии в подкомитете Т. Бэрнес поддержал Трайнина и предложил указать в уставе, что суд может потребовать, чтобы подсудимый заранее сообщил о характере предъявляемых им доказательств. Подкомитет одобрил также два другие весьма важные положения советского проекта, предусматривающие, что трибунал не будет требовать доказательств общеизвестных фактов и будет принимать без доказательств официальные правительственные акты и документы комитетов, созданных в различных союзных странах для расследования военных преступлении.

Некоторые трудности возникли также при рассмотрении вопроса о других правах Международного трибунала. Право суда вызывать свидетелей, требовать их присутствия и показаний, право задавать им вопросы не вызывало ни у кого возражений, хотя это положение присуще лишь континентальной системе юриспруденции (в США суд обычно не вызывает свидетелей, они вызываются либо обвинителем, либо защитой). Однако при решении вопроса о возможности допроса подсудимых трибуналом выявились серьезные расхождения. В соответствии с англо-американским правом в ходе обвинительной стадии процесса к подсудимым нельзя обращаться с вопросами. Допрашивать их и притом в качестве свидетелей можно лишь на той стадии, когда суду предъявляются доказательства защиты, и при условии, что подсудимый сам изъявит желание давать объяснения.

Советские представители на совещании в Лондоне отстаивали право трибунала допрашивать обвиняемого именно как подсудимого. Они пояснили, что в соответствии с принятыми у нас нормами суд имеет право допрашивать обвиняемого, но никто не может заставить его отвечать. Однако советские делегаты полагали, что если зафиксировать в уставе право обвиняемых не отвечать на вопросы, многие из них откажутся отвечать суду. Поэтому И.Т. Никитченко предложил заменить формулу «Трибунал имеет право требовать от подсудимых дачи показаний» более лаконичной - «Трибунал имеет право допрашивать подсудимого». С такой формулировкой английская и американская делегации согласились.

В результате длительного обсуждения вопроса делегаты пришли к общему мнению, что трибунал должен иметь право:

а) вызывать свидетелей на суд, требовать их присутствия и показаний и задавать им вопросы;

б) допрашивать подсудимых;

в) требовать предъявления документов и других материалов, используемых как доказательства;

г) приводить к присяге свидетелей и, наконец, назначать должностных лиц для выполнения указанных трибуналом задач, включая собирание доказательств по полномочию трибунала.

В основном делегации были единодушны и при рассмотрении вопроса об обязанностях трибунала. Все были согласны с тем, что трибунал должен строго ограничивать судебное разбирательство быстрым рассмотрением вопросов, связанных с обвинением, принимать строгие меры для предотвращения действий, могущих вызвать неоправданную задержку процесса, исключать не относящиеся к делу вопросы и заявления, налагать соответствующие взыскания, включая лишение любого подсудимого или его защитника права присутствовать на всех или некоторых заседаниях, однако без ущерба для расследования обвинений.

Советская делегация предлагала дополнить эту статью прямым запрещением использовать процесс в целях распространения фашистской пропаганды и нападок на союзные страны. Другие делегаты конференции также признавали опасность использования процесса для враждебной пропаганды. Тем не менее представители западных держав не соглашались на включение в устав формулировки, прямо запрещающей нацистскую пропаганду на процессе. Они ссылались на то, что это вызовет нарекания в их странах, поскольку-де всякое преследование пропаганды там считается посягательством на свободу слова, свободу печати. Однако утверждение буржуазных юристов о «неправомерности» ограничения любой пропаганды, даже преступной, приводит к тому, что сама демократия, в том числе и свобода слова, ставится под угрозу. Нюрнбергский процесс убедительно доказал, что свобода пропаганды войны, расизма и национальной ненависти в Германии в конечном счете привела к ликвидации всех демократических свобод не только внутри страны, но и на территории многих оккупированных ею государств.

Советская делегация, неоднократно подчеркивавшая необходимость предотвратить использование обвиняемыми процесса в целях преступной пропаганды, для достижения скорейшей договоренности все же согласилась на то, чтобы опустить эту формулировку. При этом учитывалось, что положение устава, обязывающее трибунал принимать строгие меры для предотвращения любых выступлений, которые могут вызвать неоправданную затяжку процесса, и исключать какие бы то ни было не относящиеся к делу вопросы и заявления, будет препятствовать провокационным выступлениям обвиняемых и защиты.

В ходе обсуждения было решено, что все официальные документы представляются и все судебные заседания ведутся на русском, английском, французском языках и языке подсудимого.

Самой сложной в работе Лондонской конференции оказалась разработка норм материального права и в первую очередь понятия, образующего основу предъявленного подсудимым обвинения, - понятия международного преступления.

К 19 июля конференция в основном закончила обсуждение остальных статей соглашения и устава и приступила к рассмотрению наиболее сложного вопроса - определению юрисдикции Международного военного трибунала. Делегаты конференции имели перед собой два проекта статьи 6-й - проект, разработанный подкомитетом на основе американского предложения, и французский проект. По проекту подкомитета от 11 июля 6-я статья гласила:

«Следующие действия рассматриваются преступным нарушением международного права и должны подпадать под юрисдикцию трибунала.

а) Нарушение законов, правил и обычаев войны. Такие нарушения включают убийства и истязания военнопленных, зверства и насилия по отношению к гражданскому населению, угон населения в рабство, бессмысленные разрушения городов и сел, ограбление, а также нарушение других законов и обычаев войны.

б) Развязывание агрессивной войны.

в) (Вторжение или угроза вторжения), развязывание войны против других стран в нарушение договоров, соглашений или заверений между народами или в нарушение международного права.

г) Вхождение в общий план или заговор в целях подавления других народов, причем этот план или заговор использовал или намеревался использовать противозаконные средства для своего осуществления, включая любые действия, которые указаны в параграфах от «а до «в», или комбинацию таких незаконных действий с другими средствами.

д) Зверства, преследования и ссылка на основе политических, расовых или религиозных мотивов (в соответствии с выполнением общего плана или заговора, упомянутого выше в параграфе «г», будь то в нарушение внутреннего права страны, где оно было совершено, или нет)».

Таким образом, наряду с ценными предложениями (проект подкомитета содержал определение трех основных видов международных преступлений, выдвигал идею общего плана или заговора при совершении всех видов преступлений, признавал развязывание агрессивной войны, а также войн в нарушение договоров и соглашений преступлением, подпадающим под юрисдикцию трибунала) в проекте имелись и существенные недостатки. Привлекает внимание нечеткость и некоторое дублирование при разделении отдельных видов преступлений на группы, некоторая беспорядочность в построении всей статьи. Главный же недостаток проекта подкомитета заключался в том, что он не предусматривал персональной ответственности физических лиц за совершение этих преступлений. Формула «преступное нарушение международного права» могла быть истолкована двояко и не давала четких полномочий трибуналу судить индивидуальных лиц за совершение таких «преступных нарушений». Формула, предложенная французской делегацией, была лучше, так как, во-первых, потому, что она предусматривает не ответственность государств или социальных организмов, а ответственность конкретных лиц, во-вторых, в ней определение состава преступлений рассматривается таким образом, что оно обращено только против тех, кто совершал злодеяния. Французский проект статьи 6-й предусматривал:

Трибунал имеет право судить любое лицо, которое тем или иным образом направляло подготовку и осуществляло руководство следующими действиями:

1. Политикой агрессии против других народов и политикой подавления других народов, проводимой европейскими державами оси в нарушение договоров и в нарушение международного права.

2. Политикой зверств и преследований по отношению к гражданскому населению.

3. Развязыванием и ведением войны средствами, противоречащими законам и обычаям международного права, и теми, кто ответствен за нарушения международного права, законов гуманности и законов, диктуемых общественным сознанием, совершенные вооруженными силами и гражданскими властями, находящимися на службе данных вражеских держав.

Таким образом, состав преступлений и формула индивидуальной ответственности во французском проекте очерчены более лаконично и стройно. Главный же недостаток французского проекта заключался в том, что он не объявлял развязывание и ведение агрессивной войны международным преступлением, хотя и предусматривал право трибунала судить лиц, направлявших, подготовлявших и осуществлявших политику войны и подавления других народов в нарушение договоров. 19 июля, поясняя свой проект, А. Гро заявил: «Мы не рассматриваем в качестве преступного нарушения ведение агрессивной войны. Мы думаем, что в последующие годы любое государство, которое начнет агрессивную войну, будет нести ответственность за преступление морально и политически, но на современном уровне международного права, думается, что это заключение неправильно…одно лишь развязывание агрессивной войны не преступление»

Особенно же возражал он против того, что в соответствии с существующим в настоящее время международным правом можно наказывать отдельных лиц за развязывание агрессивной войны.

Представитель Англии на конференции Д. Файф, в отличие от А. Гро, считал, что агрессия - международное преступление и что индивидуальные лица, ответственные за ее подготовку и ведение, тем самым совершают преступления. Однако он соглашался с французским юристом в том, что в настоящее время отсутствуют санкции против этого преступления, что создает известные трудности для трибунала. Советская же и американская делегации доказывали, что в 1939 г. агрессия уже рассматривалась международным правом как преступление и что отсутствие конкретных санкций за это преступление ничего не меняет - ведь за совершение остальных международных преступлений, таких, как, например, нарушение законов и обычаев войны, не устанавливалось определенного наказания или санкций, хотя Женевские конвенции 1929 г. специально предусматривали в принципе уголовную наказуемость этих преступлений.

Советская и американская делегации при этом имели в виду, что в международном праве наряду с договором и соглашением источником права служит международный обычай и что в течение многих лет проходил процесс кристаллизации международно-правового обычая, приведший к признанию агрессии международным преступление. Конференция полномочных представителей четырех великих держав, являвшаяся своего рода кодификационной комиссией, имела, таким образом, полное право зафиксировать эту норму в уставе трибунала и определить конкретное наказание за ее нарушение. Тем самым это отнюдь не было законодательством «ex post facto», а лишь констатацией существующего права народов.

Лондонская конференция уделила огромное внимание и посвятила значительную часть своих заседаний вопросу наказуемости за планирование, подготовку, развязывание и ведение агрессивной войны. Твердая позиция советской и американской делегаций во многом способствовала успешному решению проблемы. После длительных дебатов делегаты всех четырех стран согласились, что преступлением следует считать развязывание и ведение любой агрессивной войны, а также развязывание войн в нарушение договоров, соглашений и заверений или в нарушение международного права. Таким образом, наиболее важный пункт статьи 6-й был сформулирован так, что это удовлетворяло все делегации.

При рассмотрений остальных пунктов статьи 6-й, а также ее вступительной и заключительной частей было решено объединить американский и французский проекты, взяв лучшее из них, учитывая замечания и дополнения советской и английской делегаций. Так, во вступительной части статьи 6-й было решено оставить формулировку проекта подкомитета, предусматривающую, что «следующие действия рассматриваются как преступные нарушения международного права, подпадающие под юрисдикцию трибунала», дополнив ее французской формулой относительно персональной ответственности за эти преступления. Важным дополнением к французскому проекту было включение положения, предусматривающего, что «руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в составлении и осуществлении общего плана или заговора, направленного к совершению любых из вышеупомянутых преступлений, несут ответственность за все действия, совершенные любыми лицами с целью осуществления такого плана». Это положение встретило упорное сопротивление со стороны французской делегации, поскольку во французском праве отсутствует концепция заговора. Однако на одном из заключительных заседаний она дала согласие на включение этого важного пункта в статью 6-ю.

Это положение имело огромное значение. Оно позволяло обвинению показать, что военные преступления фашистской Германии были, не результатом эксцессов отдельных лиц, а итогом широко задуманного плана, показать их государственно-организованный характер и теснейшую связь между развязыванием агрессивной войны и всеми остальными преступлениями. В результате на Нюрнбергском процессе был вскрыт самый механизм агрессивной политики и перед всем миром изобличена человеконенавистническая сущность фашизма.

Серьезные разногласия среди делегаций возникли и при обсуждении предложения английских и советских представителей подчеркнуть в статье, что юрисдикция трибунала распространяется на преступления, совершенные лишь лицами, находящимися на службе у европейских держав оси. Р. Джексон, соглашаясь с тем, что юрисдикция данного трибунала ограничивается судом над теми, кто служил европейским державам оси, считал, что определение преступных действий не должно все же зависеть от того, какая нация совершает их. В ходе обсуждения вопроса советская делегация предложила формулу, учитывающую оба этих пожелания: «Трибунал, учрежденный соглашением, упомянутым в статье 1-й настоящего устава, для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, имеет право судить и наказывать лиц, которые, действуя в интересах европейских стран оси индивидуально или в качестве членов организаций, совершили следующие действия. Следующие действия или любые из них являются преступными, подлежащими юрисдикции трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность».

31 июля Джексон по рекомендации одного из специалистов в области международного права предложил следующую классификацию международных преступлений, подсудных трибуналу.

«Преступления войны, а именно: планирование, подготовка, развязывание и ведение агрессивной войны или войны в нарушение какого-либо международного договора, соглашения или заверения или, в частности, генерального договора о запрещении войны , или участие в общем плане или заговоре, направленных к совершению любого из вышеизложенных действий. Военные преступления, а именно: нарушение законов или обычаев войны. Такие нарушения включают, но не ограничиваются: убийства или истязания или угон гражданского населения из или в оккупированные территории; убийства или истязания военнопленных или лиц, находящихся в море, убийство заложников, потопление торговых кораблей в нарушение международного права, нападения па госпитальные судна, ограбление общественной или частной собственности, бессмысленное разрушение городов или деревень, разорение, не оправданное военной необходимостью. Преступления против человечности, а именно: убийства, истребления, порабощения, ссылки или другие бесчеловечные действия, совершенные по отношению к гражданскому населению, до или во время войны или преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции трибунала, независимо от того, были ли эти действия нарушением внутреннего права страны, в которой они были совершены, или нет».

Советские представители, в принципе соглашаясь с указанной классификацией, считали более правильным первую группу преступлений обозначить как «преступления против мира», а не «преступления войны» (имелось в виду, что существуют национально-освободительные войны, которые не являются преступлением). Это предложение поддержал и представитель Англии лорд Джоуитт.

Советская делегация предложила и ряд других, не столь принципиального характера, поправок, которые были приняты, и в таком виде определение состава преступлений, подпадающих под юрисдикцию трибунала, вошло в окончательный текст устава.

В этом определении обращает на себя внимание то обстоятельство, что состав преступных действий во второй и третьей группах во многом совпадает - убийства, истязания, порабощение, угон населения. Почему же делегаты конференции сочли целесообразным выделить все же три группы преступлений, подсудных трибуналу, а не две? Это было связано с тем, что законы и обычаи войны распространяются лишь на преступления, совершенные в ходе войны и под предлогом войны против граждан стран, подвергшихся нападению. Однако подготовка войны и осуществление нацистского заговора требовали прежде всего полного «умиротворения» в своей стране. Понимая, что с помощью одной пропаганды невозможно воздействовать на активные элементы общества, нацистское руководство еще в мирное время прибегало к самым тяжким преступлениям с целью уничтожить всякую оппозицию своему политическому курсу. И тем не менее все преступления, совершенные фашистами до 1 сентября 1939 г., формально не подпадали под понятие «военные преступления».

В связи с этим было решено выделить в специальный раздел преступления, совершенные по политическим, расовым или религиозным мотивам против гражданского населения до или во время войны. Но преступления против человечности включают в себя не только преследования граждан стран оси в целях пресечения всяких попыток воспрепятствовать фашистскому заговору, но и преступления, направленные на физическое и нравственное уничтожение целых народов. И хотя на практике обвинение и трибунал столкнулись с трудностями в уголовно-правовой квалификации этого вида преступлений, выделение в уставе особого вида «преступлений против человечности» имело большое значение.

Выработка норм материального права, направленных на устранение возможных попыток подсудимых избежать наказания путем псевдоюридических конструкций, не вызвала трудностей. Все делегаты Лондонской конференции были согласны с тем, что должностное положение подсудимых, их положение в качестве главы государств или ответственных чиновников различных правительственных ведомств не должно рассматриваться как основание к освобождению от ответственности или смягчению наказания. Поскольку в западной прессе многие реакционные политики и юристы распространяли мысль, что военнослужащий, исполняющий приказ начальника, не может нести уголовную ответственность за свои действия, делегаты сочли необходимым включить специальную статью, предусматривающую:

«Тот факт, что подсудимый действовал по распоряжению правительства или приказу начальника, не освобождает его от ответственности, но может рассматриваться для смягчения вины, если трибунал признает, что этого требуют интересы правосудия».

Вопросы, связанные с правом трибунала признавать организации преступными, обсуждавшиеся в начале конференции в связи с составлением соглашения, в дальнейшем не вызывали каких-либо серьезных дискуссий. По сравнению с проектом подкомитета было внесено лишь одно важное дополнение - в статье 9-й предусматривалось, что трибунал, получив обвинительный акт, предлагающий признать организации преступными, обязан об этом широко оповестить, чтобы отдельные члены этих организаций могли заявить о своем желании выступить перед трибуналом. При этом подчеркивалось, что трибунал будет вправе «удовлетворить или отклонить» эти просьбы. Трибунал выполнил требование статьи 9-й путем соответствующего объявления по радио и через печать, и в результате в его адрес поступило 47 тыс. заявлений членов гестапо, СС, СА и других, жаждущих быть свидетелями в Международном военном трибунале в надежде не стать обвиняемыми в национальных судах. Трибуналу пришлось приложить немало труда и искусства, чтобы отобрать из этой многотысячной армии 30 членов организаций в качестве свидетелей.

Единодушно были одобрены делегатами и нормы, регулирующие вынесение Международным военным трибуналом приговора. Все были согласны с тем, что суд должен иметь право приговорить виновного к смертной казни или другому наказанию, которое трибунал признает справедливым. Советская делегация предложила, чтобы в качестве дополнительного наказания была предусмотрена и конфискация имущества. Однако в связи с тем, что термин «конфискация» для остальных делегаций звучал несколько непривычно, было решено дать описательную формулу этого понятия: «Трибунал вправе в дополнение к определенному им наказанию постановить об отобрании у осужденного награбленного имущества...».

Приговор должен быть окончательным и не подлежать пересмотру. Однако делегаты конференции считали, что союзный Контрольный Совет по Германии будет иметь право смягчить или изменить приговор, но не в праве повышать наказание. Если же после вынесения трибуналом приговора Контрольный Совет получит доказательства, которые, по его мнению, дадут основание для возбуждения нового обвинения против подсудимого, Совет сообщит эти доказательства комитету главных обвинителей. Последний будет действовать, как он найдет нужным, в интересах правосудия. Предусматривалось, что приговор трибунала приводится в исполнение, согласно приказу Контрольного Совета, в течение шести недель.

Итак, в течение шести недель Лондонская конференция сумела разрешить ряд сложных политических и правовых проблем, связанных с организацией новой формы интернациональной юстиции - созданием Международного военного трибунала.Лебедева Н.С. Подготовка Нюрнбергского процесса.- М., 1975.- 567 с.

Огромное влияние на ход лондонских переговоров оказала Конференция глав правительств трех великих держав, проходившая с 17 июля по 2 августа 1945 г. в пригороде Берлина - Потсдаме. Конференция, ставшая своего рода кульминацией союзнических отношений стран антифашистской коалиции, была нацелена на разработку наиболее важных проблем послевоенного мирного урегулирования. Наряду с такими вопросами, как определение политики относительно Германии, послевоенных границ, размеров репараций, разработка принципов деятельности Контрольного Совета, создание системы совместного управления Германией, учреждение Совета министров иностранных дел четырех держав, был обсужден и вопрос о наказании военных преступников и, в частности, гитлеровских главарей.

8 августа 1945 г. в торжественной обстановке произошло подписание соглашения между правительствами СССР, США, Соединенного Королевства Великобритании и Франции о судебном преследовании и наказании главных военных преступников, в соответствии с которым учреждался Международный военный трибунал.

Вновь созданный трибунал был международным не только потому, что он был организован по соглашению четырех государств. Как предусматривало соглашение, правительства СССР, США, Англии и Франции обязывались действовать в интересах всех Объединенных Наций и приглашали любое из правительств Объединенных Наций присоединиться к нему. В результате 19 правительств полностью одобрили принципы устава и присоединились к соглашению. Таким образом, Международный военный трибунал был создан по воле 23 Объединенных Наций, сокрушивших фашистскую Германию, и в этом смысле это был суд победителей.

Как свидетельствуют материалы конференции, Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 2-х томах. - М., 1954 c. авторами устава МВТ по праву следует считать представителей всех четырех стран, собравшихся в Лондоне, каждый из которых внес свой определенный вклад в разработку соглашения и устава. Именно то, что эти документы были плодом совместного творчества всех делегатов, что в них нашла выражение солидарная позиция всех четырех стран, придало документам столь большой авторитет, что их принципы были утверждены Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций как принципы международной уголовной юстиции.

Итак, Лондонской конференции представителей четырех великих держав на основе двух полярно противоположных процессуальных систем удалось создать новую, отвечающую задачам суда над главными военными преступниками систему судебного разбирательства.

Глава II Ход Нюрнбергского процесса

2.1 Участники Нюрнбергского процесса

В первоначальный список обвиняемых подсудимые были включены в следующем порядке: Герман Вильгельм Геринг, рейхсмаршал, главнокомандующий военно-воздушными силами Германии; Рудольф Гесс, заместитель Гитлера по руководству нацистской партией; Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел нацистской Германии; Вильгельм Кейтель, начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии; Роберт Лей, глава Трудового фронта; Эрнст Кальтенбруннер, руководитель РСХА; Альфред Розенберг, один из главных идеологов нацизма, рейхсминистр по делам Восточных территорий; Ганс Франк, глава окуппированных польских земель; Вильгельм Фрик, министр внутренних дел рейха; Юлиус Штрайхер, гауляйтер, главный редактор газеты «Штурмовик»; Вальтер Функ, министр экономики после Шахта; Ялмар Шахт, имперский министр экономики перед войной; Густав Крупп фон Болен унд Гальбах, глава концерна «Фридрих Крупп»; Карл Дёниц, гросс-адмирал флота Третьего рейха, главнокомандующий военно-морского флота Германии, после смерти Гитлера и в соответствии его посмертного завещания -- президент Германии; Эрих Редер, главнокомандующий ВМФ; Бальдур фон Ширах, глава гитлерюгенда, гауляйтер Вены; Фриц Заукель, руководитель принудительными депортациями в рейх рабочей силы с оккупированных территории; Альфред Йодль, начальник штаба оперативного руководства ОКВ; Мартин Борман, глава партийной канцелярии, обвинялся заочно; Франц фон Папен, канцлер Германии до Гитлера, затем посол в Австрии и Турции; Артур Зейсс-Инкварт, канцлер Австрии, затем имперский комиссар окупированной Голландии; Альберт Шпеер, имперский министр вооружения; Константин фон Нейрат, в первые годы правления Гитлера министр иностранных дел, затем наместник в протекторате Богемии и Моравии; Ганс Фриче, руководитель отдела печати и радиовещания в министерстве пропаганды. Кто был кто в Третьем рейхе. Биографический энциклопедический словарь.- М., 2003.-456 с.

18 октября 1945 обвинительное заключение было вручено Международному военному трибуналу и через его секретариат передано каждому из обвиняемых. За месяц до начала процесса каждому из них было вручено обвинительное заключение на немецком языке.

Обвиняемых попросили написать на нём их отношение к обвинению. Редер и Лей не написали ничего (ответом Лея фактически стало его самоубийство вскоре после предъявления обвинений), а остальные обвиняемые написали следующее:

Герман Вильгельм Геринг: «Победитель - всегда судья, а побеждённый - обвиняемый!»

Рудольф Гесс: «Я ни о чём не сожалею»

Иоахим фон Риббентроп: «Обвинение предъявлено не тем людям»

Вильгельм Кайтель: «Приказ для солдата - есть всегда приказ!»

Эрнст Кальтенбруннер: «Я не несу ответственности за военные преступления, я лишь выполнял свой долг как руководитель разведывательных органов, и отказываюсь служить неким эрзацем Гиммлера»

Альфред Розенберг: «Я отвергаю обвинение в „заговоре“. Антисемитизм являлся лишь необходимой оборонительной мерой»

Ганс Франк: «Я рассматриваю данный процесс как угодный Богу высший суд, призванный разобраться в ужасном периоде правления Гитлера и завершить его»

Вильгельм Фрик: «Всё обвинение основано на предположении об участии в заговоре»

Юлиус Штрайхер: «Данный процесс - триумф мирового еврейства»

Ялмар Шахт: «Я вообще не понимаю, почему мне предъявлено обвинение»

Вальтер Функ: «Никогда в жизни я ни сознательно, ни по неведению не предпринимал ничего, что давало бы основания для подобных обвинений. Если я по неведению или вследствие заблуждений и совершил деяния, перечисленные в обвинительном заключении, то следует рассматривать мою вину в ракурсе моей личной трагедии, но не как преступление»

Карл Дёниц: «Ни один из пунктов обвинения не имеет ко мне ни малейшего отношения. Выдумки американцев!»

Бальдур фон Ширах: «Все беды - от расовой политики»

Фриц Заукель: «Пропасть между идеалом социалистического общества, вынашиваемым и защищаемым мною, в прошлом моряком и рабочим, и этими ужасными событиями - концентрационными лагерями - глубоко потрясла меня»

Альфред Йодль: «Вызывает сожаление смесь справедливых обвинений и политической пропаганды»

Франц фон Папен: «Обвинение ужаснуло меня, во-первых, осознанием безответственности, в результате которой Германия оказалась ввергнута в эту войну, обернувшейся мировой катастрофой, а во-вторых, теми преступлениями, которые были совершены некоторыми из моих соотечественников. Последние необъяснимы с психологической точки зрения. Мне кажется, во всём виноваты годы безбожия и тоталитаризма. Именно они и превратили Гитлера в патологического лжеца»

Артур Зейсс-Инкварт: «Хочется надеяться, что это - последний акт трагедии Второй мировой войны»

Альберт Шпеер: «Процесс необходим. Даже авторитарное государство не снимает ответственности с каждого в отдельности за содеянные ужасные преступления»

Константин фон Нейрат: «Я всегда был против обвинений без возможной защиты»

Ганс Фриче: «Это ужасное обвинение всех времён. Ужаснее может быть лишь одно: грядущее обвинение, которое предъявит нам немецкий народ за злоупотребление его идеализмом». Гильберт Г. М. Нюрнбергский дневник. Процесс глазами психолога.- Смоленск, 2004. - 608 с.

Обвинялись также группы или организации, к которым принадлежали подсудимые.

Ещё до начала судебных слушаний, после ознакомления с обвинительным заключением, 25 ноября 1945 года в камере покончил жизнь самоубийством глава Трудового фронта Роберт Лей. Густав Крупп был признан медицинской комиссией неизлечимо больным, и дело по нему было прекращено до суда.

Остальные обвиняемые предстали перед судом.

Международный военный трибунал был сформирован на паритетных началах из представителей четырёх великих держав в соответствии с Лондонским соглашением.

Члены трибунала:

от США: бывший генеральный прокурор страны Ф. Биддл.

от СССР: заместитель председателя Верховного Суда Советского Союза генерал-майор юстиции И. Т. Никитченко.

от Великобритании: главный судья, лорд Джеффри Лоуренс.

от Франции: профессор уголовного права А. Доннедье де Вабр.

Каждая из 4-х стран направила на процесс своих главных обвинителей, их заместителей и помощников:

от США: судья Верховного суда США Роберт Джексон.

от СССР: генеральный прокурор УССР Р. А. Руденко.

от Великобритании: Хартли Шоукросс

от Франции: Франсуа де Ментон, который в первые дни процесса отсутствовал, и его заменял Шарль Дюбост, а затем вместо де Ментона был назначен Шампентье де Риб.

2.2 Заседания Нюрнбергского процесса

Всего было проведено 216 судебных слушаний, председателем суда был представитель Великобритании Дж. Лоуренс. Были представлены различные доказательства, среди них впервые появились т. н. «секретные протоколы» к пакту Молотова-Риббентропа (были представлены адвокатом И. Риббентропа А. Зайдлем).

Из-за послевоенного обострения отношений между СССР и Западом процесс шёл напряжённо, это давало обвиняемым надежду на развал процесса. Особенно ситуация накалилась после Фултонской речи Черчилля, когда возникла реальная возможность войны против СССР. Поэтому обвиняемые вели себя смело, умело тянули время, рассчитывая, что грядущая война поставит крест на процессе (более всего этому способствовал Геринг). В конце процесса обвинением СССР был предоставлен фильм о концлагерях Майданека, Заксенхаузена, Освенцим, снятый фронтовыми кинооператорами Советской армии.

Обвинения были сгруппированы по темам:

1. Планы нацистской партии:

Использование нацистского контроля для агрессии против иностранных государств.

Агрессивные действия против Австрии и Чехословакии.

Нападение на Польшу.

Агрессивная война против всего мира (1939--41).

Вторжение Германии на территорию СССР в нарушение пакта о ненападении от 23 августа 1939 года.

Сотрудничество с Италией и Японией и агрессивная война против США (ноябрь 1936 года - декабрь 1941 года).

2. Преступления против мира:

«Все обвиняемые и различные другие лица в течение ряда лет до 8 мая 1945 года участвовали в планировании, подготовке, развязывании и ведении агрессивных войн, которые также являлись войнами в нарушение международных договоров, соглашений и обязательств».

3. Военные преступления:

Убийства и жестокое обращение с гражданским населением на оккупированных территориях и в открытом море.

Увод гражданского населения оккупированных территорий в рабство и для других целей.

Убийства и жестокое обращение с военнопленными и военнослужащими стран, с которыми Германия находилась в состоянии войны, а так же с лицами, находившимися в плавании в открытом море.

Бесцельные разрушения больших и малых городов и деревень, опустошения, не оправданные военной необходимостью.

Германизация оккупированных территорий.

4. Преступления против человечности:

Обвиняемые проводили политику преследования, репрессий и истребления врагов нацистского правительства. Нацисты бросали в тюрьмы людей без судебного процесса, подвергали их преследованиям, унижениям, порабощению, пыткам, убивали их.

В обвинительной речи Роберт Джексон сказал: «Гитлер не унес всю ответственность с собой в могилу. Вся вина не завернута в саван Гиммлера. Эти живые избрали этих мертвых себе в сообщники в этом грандиозном братстве заговорщиков, и за преступление, которые они совершили вместе, должен заплатить каждый из них. Можно сказать, что Гитлер совершил свое последнее преступление против страны, которой он правил. Он был безумным мессией, который начал войну без причины и бессмысленно продолжал её. Если он не мог больше править, то ему было все равно, что будет с Германией. Они стоят перед этим судом, как запятнанный кровью Глостер стоял перед телом своего убитого короля. Он умолял вдову, как они умоляют вас: «Скажи, что я их не убивал». И королева ответила: «Тогда скажи, что они не убиты. Но они мертвы». Если вы скажете, что эти люди невиновны, это все равно, что сказать, что не было войны, нет убитых, не было преступления». Лебедева Н.С. Подготовка Нюрнбергского процесса.- М., 1975, С.467.

2.3 Приговор

Международный военный трибунал приговорил:

К смертной казни через повешение: Геринга, Риббентропа, Кайтеля, Кальтенбруннера, Розенберга, Франка, Фрика, Штрайхера, Заукеля, Зейсс-Инкварта, Бормана (заочно), Йодля.

К пожизненному заключению: Гесса, Функа, Редера.

К 20 годам тюремного заключения: Шираха, Шпеера.

К 15 годам тюремного заключения: Нейрата.

К 10 годам тюремного заключения: Дёница.

Оправданы: Фриче, Папен, Шахт.

Йодль был посмертно полностью оправдан, при пересмотре дела мюнхенским судом в 1953 году, но позже под давлением США решение об отмене приговора Нюрнбергского суда было аннулировано.

Трибунал признал преступными организации СС, СД, СА, Гестапо и руководящий состав нацистской партии. Решение о признании преступными Верховного командования и Генштаба вынесено не было, что вызвало несогласие члена трибунала от СССР.

Ряд осуждённых подали прошения: Геринг, Гесс, Риббентроп, Заукель, Йодль, Кейтель, Зейсс-Инкварт, Функ, Дениц и Нейрат - о помиловании; Редер - о замене пожизненного заключения смертной казнью; Геринг, Йодль и Кейтель - о замене повешения расстрелом, если просьбу о помиловании не удовлетворят. Все эти ходатайства были отклонены.

Смертные казни были приведены в исполнение в ночь на 16 октября 1946 года в спортзале Нюрнбергской тюрьмы. Геринг отравился в тюрьме незадолго до казни (существует предположение, что капсулу с ядом ему передала жена во время последнего свидания при поцелуе).

Суды над военными преступниками меньшей величины продолжались в Нюрнберге вплоть до 50-х годов XX века, но не в Международном трибунале, а в американском суде.

Приговор вызвал неоднозначную реакцию. Советская сторона выразила протест в связи с оправданием Папена, Фриче, Шахта и неприменением смертной казни к Гессу.

15 августа 1946 г. американское управление информации опубликовало обзор проведенных опросов, согласно которым подавляющее число немцев (около 80 процентов) считало Нюрнбергский процесс справедливым, а виновность подсудимых неоспоримой; около половины опрошенных ответили, что подсудимым должен быть вынесен смертный приговор; только четыре процента отозвались о процессе отрицательно.

Приговор в исполнение приводил американский сержант Джон Вуд - «по собственному желанию».

Приговоренные поднимались по 13 деревянным ступенькам к платформе высотой 8 футов. Веревки свешивались с балок, поддерживаемых двумя столбами. Повешенный падал во внутренность виселицы, дно которой с одной стороны было завешено темными шторами, а с трех сторон было заставлено деревом, чтобы никто не видел предсмертные муки повешенных.

После казни последнего осуждённого (Зейса-Инкварта) в зал внесли носилки с телом Геринга, чтобы он занял символическое место под виселицей, а также чтобы журналисты убедились в его смерти.

После казни тела повешенных и труп самоубийцы Геринга положили в ряд. Представители всех союзных держав, - писал один из советских журналистов, - осмотрели их и расписались на свидетельствах о смерти. Были сделаны фотоснимки каждого тела, одетого и обнажённого. Потом каждый труп завернули в матрац вместе с последней одеждой, которая на нём была, и веревкой, на которой он был повешен, и положили в гроб. Все гробы были опечатаны. Пока управлялись с остальными телами, было принесено на носилках и тело Геринга, накрытое армейским одеялом. В 4 часа утра гробы погрузили в 2,5-тонные грузовики, ожидавшие в тюремном дворе, накрыли непромокаемым брезентом и повезли в сопровождении военного эскорта. В передней машине ехал американский капитан, следом за ними - французский и американский генералы. Потом следовали грузовики и охраняющий их джип со специально отобранными солдатами и пулемётом. Конвой проехал по Нюрнбергу и, выехав из города, взял направление на юг.

С рассветом они подъехали к Мюнхену и сразу направились на окраину города к крематорию, владельца которого предупредили о прибытии трупов «четырнадцати американских солдат». Трупов на самом деле было только одиннадцать, но так сказали затем, чтобы усыпить возможные подозрения персонала крематория. Крематорий окружили, с солдатами и танкистами оцепления была налажена радиосвязь на случай какой-нибудь тревоги. Всякому, кто заходил в крематорий, не разрешалось выйти обратно до конца дня. Гробы были распечатаны, тела проверены американскими, британскими, французскими и советскими офицерами, присутствовавшими при казни, для уверенности, что их не подменили по дороге. После этого немедленно началась кремация, которая продолжалась весь день. Когда и с этим делом покончили, к крематорию подъехал автомобиль, в него положили контейнер с пеплом. Прах развеяли с самолёта по ветру. Полторак А.И. Нюрнбергский эпилог. - М., 1969, С.370.

Вынеся обвинительный приговор главным нацистским преступникам, Международный военный трибунал признал агрессию тягчайшим преступлением международного характера. Нюрнбергский процесс иногда называют «Судом истории», поскольку он оказал существенное влияние на окончательный разгром нацизма. Приговорённые к пожизненному заключению Функ и Редер были помилованы в 1957 году. После того, как в 1966 году на свободу вышли Шпеер и Ширах, в тюрьме остался один Гесс. Правые силы Германии неоднократно требовали помиловать его, но державы-победительницы отказались смягчить приговор. 17 августа 1987 года Гесс был найден повешенным в беседке во дворе тюрьмы.

Последующие (Малые) Нюрнбергские процессы -- проходивший после главного Нюрнбергского процесса над руководством Третьего рейха цикл из 12 судебных процессов (1946--1949) над нацистскими деятелями меньшего масштаба. В отличие от главного процесса, эти дела слушал не Международный военный трибунал, представлявший всех 4 союзников, а «Нюрнбергский военный трибунал», созданный лишь военным командованием США согласно праву, данному Контрольной комиссией всем союзникам, самостоятельно судить нацистов в пределах своей оккупационной зоны (Нюрнберг входил в американскую зону). Соответственно дела формулировались в виде «Соединённые Штаты против…», а прокуроры и следователи также были американцами. Слушания по всем делам происходили в том же Нюрнбергском дворце правосудия, что и главный процесс.

Процессы организовывались в соответствии с профессиональной и организационной принадлежностью группы подсудимых. Самым известным является суд над нацистскими врачами; внимание привлёк также необычный в мировой истории суд, подсудимыми которого стали нацистские судьи.

Процесс над нацистскими врачами (США против Карла Брандта)

Процесс Эрхарда Мильха

Процесс над нацистскими судьями (США против Йозефа Альтштеттера)

Процесс по делу экономического управления СС (США против Освальда Поля)

Процесс Фридриха Флика

Процесс IG Farben (США против Карла Крауха)

Процесс по делу о заложниках (США против Вильгельма Листа)

Процесс по делу о расовых преступлениях (США против Ульриха Грайфельта)

Процесс по делу об айнзатцгруппах

Процесс по делу Альфреда Круппа

Процесс по делу МИД Германии (CША против Эрнста фон Вайцзеккера)

Процесс по делу военного командования Германии (CША против Вильгельма фон Лееба)

Всего перед этими 12 процессами предстало 185 обвиняемых, из которых 142 признаны виновными. 24 приговорено к смертной казни (помилованы 11, казнены 13), 20 -- к пожизненному заключению, 98 -- к различным срокам, 35 -- оправданы. Остальным 8 обвиняемым приговоры не были вынесены по разным причинам (признаны невменяемыми, по медицинским показателям, умерли до суда).

В 1951 многие осуждённые на этих процессах подверглись амнистии либо их сроки были существенно сокращены.

Вообще, большинство офицеров СС избежали наказания, или получили небольшие сроки и были помилованы, либо выпущены на свободу досрочно.

Заключение

В памяти человечества вторая мировая война 20 века оставила неизгладимый след. До сих пор печать, общество и отдельные люди в конкретных ситуациях однозначно реагируют на слова «фашизм», «нацист», «Гитлер». Можно представить какое возмущение и жажда возмездия владели людьми в 1945 году, когда война наконец закончилась. Преступники и палачи миллионов людей должны быть наказаны - таков был приговор общественности. Правительства стран победительниц в этом так же не сомневалось, не смотря на разногласия в международных вопросах, на отнюдь не мирное сосуществование разных политических систем. Главы правительства пока расходились во мнениях: как должны быть наказаны главари нацистов, по какой юридической процедуре. Предстояло выработать совместно документы, подготовить процесс суда, провести его и исполнить приговоры.

Юридической подготовкой процесса занимались четыре заинтересованные стороны - представители стран США, Англии, Франции, СССР, специалисты- юристы, которые выступили как главенствующие арбитры на международной арене, руководствуясь правом стран-победительниц. Остальным государствам предлагалось присоединиться к решениям, совместно выработанным четырьмя державами.

Поочередно были достигнуты соглашения о создании Международного военного трибунала, его компетенции, его Уставе как структурной и правовой основе трибунала, о юридических формулировках международного характера (об агрессии, войнах, преступлениях против человечности), призванных в будущем быть заслоном для вероятных или возможных прецендентов возвращения фашизма, или подобного вида насилия.

На Лондонской конференции 26 июня - 8 августа 1945 года представителям четырех великих держав на основе двух полярно противоположных процессуальных систем - англо-американской и континентальной - удалось создать новую, отвечающую задачам суда над главными военными преступниками систему судебного разбирательства международного характера.

Согласно этой системе процесс суда и судопроизводства отвечал правилам современного суда: судебный корпус (защитники, обвинители, свидетели и т.д.), судебная процедура, но в качестве обвинения были выдвинуты в первую очередь нормы нравственного характера. Никакое служебное положение - правительство ты или солдат, исполняющий приказ, не снимало с подсудимых ответственности за преступления против человека и человечности. Это была новая веха в развитии международного права.

Заседание и приговоры Нюрнбергского процесса были проведены в рамках выработанных соглашений и разработанных документов.

Преступники были наказанs, поставлен заслон подобным прецедентам в будущем.

Современная практика показывает, что настало время очередной разработки норм международного права, ставящих заслон агрессии: терроризму, угрозам военного характера. Иначе повторится новый фашизм 21 века, только он будет полыхать не на одном континенте, а, при уровне современной техники и компьютеризации жизни, может привести к непоправимым последствиям для все Земли. Вот чему учат уроки Нюрнберга.

Список использованных источников и литературы

1. Гильберт Г. М. Нюрнбергский дневник. Процесс глазами психолога.- Смоленск, 2004. - 608 с.

2. Кто был кто в Третьем рейхе. Биографический энциклопедический словарь.- М., 2003.-456 с.

3. Лебедева Н.С. Подготовка Нюрнбергского процесса.- М., 1975.- 567 с.

4. Нюрнбергский процесс. Право против войны и фашизма /Под ред. И.А. Ледяк, И.И. Лукашука.-М., 1995.-367 с.

5. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 2-х томах. -М., 1954.

6. Полторак А.И. Нюрнбергский эпилог. - М., 1969.- 389 с.

7.Полянский н.Н. Международное правосудие и преступники войны.- М., 1945.- 83 с.