Правление первых Романовых

Одним из важных нововведений Уложения было разрешение не только обмениваться поместьями, но и менять вотчины на поместья, что исследователи справедливо расценивают как крупный шаг на пути сближения двух форм землевладения. Вопрос о соотношении поместья и вотчины в нашей истории является, наверное, одним из самых трудных. Когда точно появляется вотчина в Северо-Восточной Руси и какой характер она носит в начале, не скажет, наверное, никто. Вполне вероятно, что с самого начала вотчина носила служилый характер, если службу понимать достаточно широко. А именно к этому располагает наличие в русских землях так называемой служебной системы, идентичной той, которая ранее бытовала у народов «Восточной Центральной Европы» (Польша, Чехия, Венгрия). Впрочем, вотчины были крайне немногочисленны, своего рода «островки в море крестьянских общин».

Не менее важно другое - государство постаралось сразу же поставить вотчину под контроль. Согласно Уложению, «поместные и вотчинные земли подвергались строжайшей законодательной регламентации, что свидетельствовало об ограничении частной инициативы в вопросах владения и распоряжения землей», рост права землевладельцев сопрягался с ростом их служебных и тяглых обязанностей перед государством.

Служилые люди по отечеству являли собой иерархию чинов и делились на чины думные (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки), московские (стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы) и городовые (дворяне выборные, дворяне и дети боярские дворовые, дворяне и дети боярские городовые).

Что касается крестьян, то, как известно, Уложение установило постоянную наследственную и потомственную крепостную зависимость крестьян. Крестьяне выступают в Уложении 1649 г. как органическая принадлежность поместья и вотчины независимо от личности владельца. Черносошные крестьяне прикреплялись к волостным общинам. Те же нормы были распространены и на бобылей. Другими словами, Уложение окончательно закрепостило крестьян.

Нет никаких оснований выводить закрепощение из времен Киевской Руси. Более того, и введение Юрьева дня не означает каких-либо закрепостительных тенденций. Крестьяне получали право выходить за неделю до и в течение недели после Филиппова заговенья - Юрьева дня. Эта мера была направлена на то, чтобы нормализовать жизнедеятельность крупного землевладения, и не имела закрепостительных тенденций. Впервые в общегосударственных масштабах эта норма была зафиксирована в Судебнике 1497 г. Практически без изменений она перешла и в Судебник 1550 г.

Начало закрепостительной политики относится к концу XVI столетия. Проблему закрепощения историки пытаются решить уже более 200 лет, постоянно споря друг с другом. Одни являются сторонниками так называемого указного закрепощения, т.е. считают, что в конце XVI в. был издан специальный закон, отменявший право перехода крестьян в Юрьев день, но закон этот был утерян. Другие считают, что «заповедные годы», т.е. запрет переходить из одного имения в другое в определенные годы, стали результатом развития обычного права, традиции. По предположению Р.Г. Скрынникова, «заповедные лета» возникли не из законодательного акта, а из практических распоряжений властей с целью восстановления финансовой и налоговой систем.

Прикрепление же крестьянского населения связано фактически с писцовыми книгами. Само составление данных книг фиксировало крестьянскую «крепость». Действительно, указ 1597 г. исходил из того, что нормы выхода крестьян утратили силу.

Уложение проводило линию на смягчение и ограничение холопства, которая вполне сочеталась с установкой на консолидацию холопьего сословия. Во всяком случае, холопство занимает вполне определенное место в крепостнической системе.

Иной раз современные исследователи, рассуждая о происхождении крепостничества, имеют в виду только крестьян. Между тем необходимо помнить о широких рамках закрепостительной политики, о распространении ее и на города. XIX глава Уложения «О посадских людех» ликвидировала белые слободы на всей территории государства и прикрепляла их население к посадам. «А впредь, опричь государевых слобод, ничьим слободам на Москве и в городех не быть», - говорится в Уложении. Таким образом, устранив зависимость посадского населения от крупных землевладельцев, Уложение обложило его тяжелым государственным тяглом и поставило в прямую зависимость от государства. К городскому населению отнесены были кроме посадских людей служилые люди по прибору и корпорации торговых людей. Положение последних было более привилегированным Они обязаны были нести государственное тягло в случае наличия у них торговых и промысловых заведений на посадах, но имели право продать дворы и тем самым освобождались от тягла.

Городовое право в России во второй половине XVII в. еще не сложилось, основные направления законодательства относительно городов были проекцией крепостного права, получившего преломление в условиях города. Строй, который мы постарались изобразить на основе Уложения, можно, видимо, нарисовать более красочно и подробно, но его основа ясна: чрезвычайно сильная центральная власть и закрепощение населения.

Сила этого сформировавшегося строя станет еще виднее, если мы вспомним образы первых Романовых. Их сила явно не идет в сравнение с предшественниками, например, Иваном Грозным или Борисом Годуновым. Царь Михаил Федорович оставил о себе память необычайно мягкого и доброго человека. Он никогда не отличался крепким здоровьем, а вторую половину жизни так «скорбел ножками», что часто не мог ходить. Под конец жизни царя врачи отмечали в нем «меланхолию, сиречь кручину». Не удивительно, что он находился под сильнейшим влиянием своего отца, - волевого и властолюбивого Филарета и матери - «великой старицы» Марфы Ивановны. Чем-то напоминает его сын - Алексей Михаилович. Историки также подчеркивают слабость его характера и влияние на него различных людей, будь то «дядька» Борис Иванович Морозов, князь Н.И. Одоевский, Никон и др. «Добродушный и маловольный, подвижный, но не энергичный и не рабочий, царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором». Но поскольку быть реформатором все-таки пришлось, то Алексей принимает участие во всех делах, «но нигде он не сделает ни одного решительного движения, ни одного резкого шага вперед».

8. Патриарх Никон и церковный раскол

Столь значительная централизация власти не могла не сказаться и на отношениях государства и церкви. Между этими силами отношения и прежде складывались не всегда гладко. Конфликты возникают уже с конца XIV в., но один из наиболее драматичных произошел при первых Романовых.

К середине века положение церкви было непростым. Сказывались последствия Смуты, а главное, рост государства, региональные различия, отдаленность многих мест от центра - все это осложняло церковную деятельность. Современники сетуют на то, что накопилась масса разночтений в церковных службах, многие обряды не соблюдаются, а морально-нравственный облик духовенства низок.

Еще в 1640-е гг. в Москве возник кружок «ревнителей древнего благочестия», который группировался вокруг царского духовника Стефана Бонифатьева (Вонифатьева, Внифантьева). В него входили настоятель Казанского собора в Москве Иоанн, царский постельничий Федор Ртищев. Бывали на собраниях кружка и провинциальные священники (Аввакум Петров и др.). Одним из членов кружка был уроженец нижегородской земли Никита Минов - Никон.

Никон родился в 1605 г. в Нижегородском уезде в семье крестьянина. Он рано овладел грамотой и в 20 лет стал священником. В 1635 г. он постригся в монахи в Соловецком монастыре. В 1646 г., будучи в Москве, он встретился с царем Алексеем. Началась головокружительная карьера Никона. Для начала он получил место архимандрита столичного Новоспасского монастыря.

В это время развернулась деятельность вышеупомянутого кружка «ревнителей». Оберегая «древнее благочестие», ревнители стремились бороться с пороками, укоренившимися среди духовенства, с теми новшествами, которые появились в русской церкви. Часто эти «новшества» были связаны с влиянием языческой стихии, а то и просто практики - например, произвольное сокращение церковной службы. Все члены кружка считали, что необходимы церковные реформы.

Споры начинались, когда речь заходила о выборе образцов, которым надлежало следовать при исправлении веры. Одни считали, что за основу надо взять древнерусские тексты, которые подверглись, как они считали (и не без основания), минимальным изменениям. Другие отдавали предпочтение греческим оригиналам. Последнего взгляда придерживался и Никон. Став в 1652 г. патриархом (с 1648 г. он был новгородским митрополитом), Никон порвал с кружком, изгнал членов его из Москвы, а сам энергично взялся за проведение церковной реформы. Никон ошибался, считая византийские оригиналы более правильными. Дело в том, что они подверглись значительной переработке в послевизантийский период в южнославянских землях и на Украине. Эта ошибка Никона привела к драматическим последствиям в нашей истории.

Властный патриарх был одно время и личным другом царя. Он претендовал на власть не меньшую, чем была у Филарета. Более того, со временем он стал подчеркивать превосходство церковной власти над светской. Патриарх стал фактически соправителем царя, подмял под себя Боярскую думу, а во время отсутствия царя старался полностью его заменить.

Со временем царь стал тяготиться властной опекой патриарха, и отношения между ними стали охладевать. Инициатива разрыва исходила от Никона. Он публично в 1658 г. отрекся от патриаршества и удалился в Новоиерусалимский Воскресенский монастырь. Он явно переоценил свои силы и влияние. Видя, что царь не реагирует на его выпады, Никон пошел на попятную, но тут уже царь стал проявлять строптивость и не хотел возвращения патриарха назад. Борьба продолжалась восемь лет. Церковный собор 1666 г. с участием восточных патриархов вынес приговор: Никон простым монахом был отправлен в Ферапонтов монастырь.

Однако с уходом Никона проведение реформы не было остановлено. Теперь за нее с удвоенной энергией взялся сам царь. Церковный собор 1666-1667 гг. объявил проклятье всем противникам реформы, предал их суду «градских властей», которые должны были руководствоваться статьей Уложения. По этой жесткой статье предусматривалось сожжение на костре всякого, кто «возложит хулу на Господа Бога». От такой казни пал один из наиболее рьяных деятелей раннего раскола - протопоп Аввакум.

Собор стал своего рода вехой - после него споры о вере были перенесены в гущу народных масс Противники никониан получили со временем название старообрядцев. Старообрядчество становится знаменем многих оппозиционных правящему режиму движений, вбирает в себя недовольных властью. Уже к концу века можно говорить о старообрядчестве как о довольно широком движении.

Сугубо религиозное движение стало перерастать в политическое и социальное уже в 1660-1670-е гг. Об этом свидетельствует Соловецкое восстание 1668-1676 гг. Иноки северного монастыря наотрез отказались принять новые исправленные книги. Долго длилась осада монастыря царскими войсками - он был хорошо укреплен, в нем хранилось много

продовольствия. Восстание приобрело и политическую окраску: монастырский собор вынес постановление, «чтоб за великого государя богомолье оставить». Только измена позволила правительственным войскам взять монастырь.

Когда говорим о расколе, не стоит думать, что позиции официальной церкви в это время были значительно ослаблены. Правда, Уложение ограничило рост церковного землевладения, урезало иммунитетные права монастырей. Но церковь еще сохраняла огромные земельные богатства. Собор 1667 г. подтвердил независимость духовной власти от светской и настоял на упразднении Монастырского приказа, отмене практики суда светского учреждения над духовенством.

Список литературы

1) Мунчаева Ш. М. Отечественная история: учебник для вузов. - М., 2009.

2) Сахарова А. Н. История России с древнейших времен до конца XX века. - М., 2007.

3) Зуев М. П. История России. - М., 2008.

4) Кудинова Н.Т. История России IX-XX веков - Хабаровск, 2007.

5) Карташев А.В. Очерки истории русской церкви. - М., 2008.