Титовская Югославия в поле действия советской и американской политики: размышления над монографией А.С. Аникеева

В президентской администрации к концу 1955 г. также приходят к выводу о необходимости корректировки югославской политики США на основе сочетания гибкости с попытками давления. Однако позиция об экономической помощи этой стране не ставилась под сомнение, что аргументировалось особым положением Югославии среди коммунистических режимов. Даллес был уверен, что ее программный отказ от членства в Организации Варшавского договора, стремление дистанцироваться от участия в скоординированных внешнеполитических акциях советского лагеря соответствовали долгосрочным интересам безопасности всего западного сообщества. Прекращение американской поддержки неизбежно породило бы экономические трудности внутри страны, что привело бы к усилению советского контроля над Югославией. Между тем выход СССР к Адриатике резко ухудшил бы стратегические позиции Запада в Средиземноморье. Госсекретарь полагал, что без солидного донорства со стороны США титовский режим не сможет долго играть независимую роль на международной арене, а значит перестанет быть примером для той части политических элит в других коммунистических странах, которая видит в югославском пути реальную альтернативу подчинению советскому контролю. При этом в госдепартаменте были опасения, что слишком жесткая линия Конгресса только укрепит позиции ортодоксального и более просоветского крыла в руководстве СКЮ.

В Белграде, не отказываясь от выгодного экономического сотрудничества с США, вместе с тем считали унизительным для себя статус постоянного клиента Вашингтона, всецело зависящего от милости американских законодателей. Сделанное в середине октября 1956 г. заявление Белого дома, разъясняющее Конгрессу мотивы помощи Югославии, вызвало резкий отклик югославской стороны. 18 октября 1956 г. МИД ФНРЮ опроверг американское утверждение о существующей со стороны СССР угрозе югославской независимости, которой можно было бы избежать лишь при помощи США. Однако через считанные недели вследствие венгерских событий в Югославии вновь возникает синдром советской угрозы, что было использовано в целях укрепления позиций США в ФНРЮ. В мае 1957 г. принимается решение об отмене ранее введенных ограничений на поставки вооружения в Югославию, что мотивировалось стремлением помочь ей в обеспечении безопасности в условиях перевооружения стран Варшавского договора. Ставится вопрос о визите Тито в США, впрочем, так и не состоявшемся. Временные позитивные сдвиги в диалоге ФНРЮ с советским лагерем с середины 1957 г. вызвали новую волну критики в Конгрессе США, угрозы лишить Югославию экономической и военной помощи. Все это продолжалось до тех пор, пока, отказавшись подписать в ноябре 1957 г. документ Совещания компартий в Москве, Тито снова не испортил отношения с Хрущевым. Новый мини-конфликт с Москвой, достигший своей кульминации весной 1958 г. вследствие публикации проекта новой программы СКЮ, очень не понравившегося руководству КПСС, был в определенном смысле на руку югославским лидерам. Они в конце концов получили от США согласие на очередные долгосрочные кредиты (однако ситуация была другой, нежели в 1949 г., когда от помощи Запада зависело выживание режима).

Соперничая друг с другом за влияние на титовскую Югославию, ни СССР, ни США не могли достичь решающего успеха. Советская модель социализма, а тем более характер отношений внутри советского лагеря были непривлекательны для югославской элиты, руководствовавшейся в диалоге с Москвой сугубо прагматическим подходом. С другой стороны, был не слишком эффективен инструментарий американской политики -- переход от введения различных ограничений и санкций до их снятия в зависимости от состояния отношений Югославии с советским блоком в данный конкретный момент. В упорной дипломатической борьбе за Югославию успех был в первую очередь за Белградом, неплохо игравшим в своей внешней политике сразу на нескольких досках, включая движение неприсоединения. Это позволило, компенсируя низкую эффективность югославской модели социализма, на несколько десятилетий сохранить жизнеспособность коммунистического режима в раздираемой острыми межэтническими распрями стране. Однако победа оказалась временной. Можно согласиться с А.С. Аникеевым: «После смерти Тито в 1980 г. оставшаяся без харизматического лидера Югославия вступила в полосу кризиса, вызванного межнациональными противоречиями, и постепенно теряла остатки своего былого международного авторитета, оказываясь (управляемая недальновидными политиками) в положении регионального изгоя, которого в итоге взялись жестоко «проучить» бывшие западные покровители, при почти полной апатии потерявшей к этому времени свой имперский статус Москвы».