Нормативная этика и высшие моральные ценности

Одно из самых страшных проявлений зла - месть. Иногда она может быть направлена не только против того, кто причинил изначальное зло, но и против его родных и близких (кровная месть). Между добром и злом находятся объекты, которые являются нравственно нейтральными или безразличными. Нравственность не одобряет и не осуждает определенные действия, потому что они лежат вне сферы ее регуляции. Это - либо действия, совсем не имеющие социального значения, не затрагивающие ничьих интересов; либо поведенческие акты значимые, но совершаемые субъектами, которые по своей природе или в силу каких-то крайних обстоятельств не могут действовать как духовные существа. Понятия добра и зла относятся только к существам, которые производят значимые изменения во внешнем мире или в самом себе. Морально нейтральным является поведение животных, новорожденных младенцев, душевнобольных, какие бы драматические последствия оно не имело, и всякое простое движение типа прищуривания глаз.

2.1.2 Свобода и Ответственность

Проблема свободы - одна из самых сложных нравственных проблем, встающих перед человеком и человечеством, традиционно решается в этике с позиций соотношения свободы и необходимости. Моральная свобода является ценностью, к достижению которой человек стремится, и обладание которой есть для него благо. Необходимость является для морального субъекта теми внешними условиями и обстоятельствами, в которых он вынужден действовать. В качестве необходимости могут выступать как объективные факторы и ситуации жизни (война, землетрясения и т.п.), так и устоявшиеся нормы и традиции морали и даже капризы другого человека, предписывающие субъекту определенный тип поведения. Идея необходимости как внешней или внутренней обусловленности человеческой деятельности имела в философских учениях различные толкования. В древнеиндийской философии она выступает в виде кармы; в китайской - как дао - путь, по которому идет все сущее; в религиозной философии Фомы Аквинского это моральный закон - ориентация на христианские добродетели, воплощающие общечеловеческие ценности Добра. Именно понимание необходимости как морального закона - над нами и внутри нас - кажется нам наиболее приемлемым. Следование моральному закону - это не просто исполнение внешних требований долга. Основные черты этого закона - его разумность и целесообразность. Он не требует автоматического подчинения, он не лишает человека моральной независимости. Он лишь учит различать добро и зло. Поэтому он - не закон-предписание, он - закон свободы, предоставляющий человеку право выбирать Добро и следовать ему. Это путь свободной моральной инициативы, не попадающий в поле прямых запретов или долга. Христианство учит, что свободная добродетель выше простого повиновения заповедям. Человек добродетелен, когда принимает божественный моральный закон сознательно и с любовью - с желанием добра, а не из страха перед наказанием. Действительно свободен тот, кто отвергает зло не потому, что оно запрещено, а потому, что оно зло. Формой проявления и осуществления свободы выступает выбор. Свободный выбор обеспечивается разумом и волей. Выбор зависит от уровня познания, сознания и разумности личности, помогающих ей: - определить собственные цели и возможности их достижения; - увидеть максимальное число вариантов выбора действий; - распознать необходимые и достойные средства его реализации; - предвидеть ближайшие и отдаленные последствия выбора. Выбор является свободным, когда к нему подключены все интеллектуальные и волевые способности личности. Он ограничен и несвободен, когда место разума занимают чувства, вызванные внешним принуждением или произволом, а волеизъявление личности затруднено противоречиями между хочу, могу и надо. Свободный выбор также связан с самоограничением, но это не означает утраты свободы, а напротив, выступает показателем подлинной свободы воли, фактором самоутверждения личности. Таким образом, нравственная свобода - это не просто выбор вариантов поведения, а превращение моральных требований во внутренние потребности и в убеждения человека. Свобода не является чем-то непреложно данным человеку. Это программа его саморазвития. Человек достигает свободы по мере того, как он способен 1) сознательно принимать решения; 2) давать им нравственную оценку; 3) предвидеть их последствия; 4) осуществлять разумный контроль над своим поведением, чувствами, страстями, желаниями. Сложность достижения и переживания свободы приводит многих людей к отказу от свободы, причины и механизм которого раскрыл Э. Фромм в книге «Бегство от свободы». Фромм считал, что свобода - «эта величайшая тайна богов и людей» - не до конца «освоена» человеком. По Фромму, свобода имеет два аспекта: негативный и позитивный. Негативная свобода - это «свобода от» - свобода, отрицающая зависимость - от сил природы, общественных и моральных догм и установок. Ее-то человек и считает подлинной свободой, за нее борется, к ней стремится. Но, достигнув такой свободы, он оказывается предоставленным самому себе. Такая свобода приносит человеку независимость и в то же время - чувство одиночества, бессилия, тревоги. И человек вновь оказывается перед выбором: либо избавиться от этой свободы с помощью новой зависимости, нового подчинения, либо дорасти до позитивной свободы - «свободы для», дающей возможность полной реализации интеллектуальных и эмоциональных способностей; свободы, основанной на неповторимости и индивидуальности каждого человека. С проблемой свободы тесно связан вопрос о нравственной ответственности, которая проявляется как естественное следствие свободы выбора. Быть свободным, самостоятельным - значит быть ответственным. Более того, свобода и ответственность находятся в прямой зависимости: чем шире свобода, тем больше ответственность. Между свободой и ответственностью не существует противоречий, а существуют разные виды и разная мера ответственности. Виды ответственности определяются тем, перед кем/чем и за что человек несет ответственность. В этом смысле можно выделить: - ответственность человека перед самим собой: я делаю выбор и в конечном итоге выбираю свою жизнь, свою судьбу и поэтому несу за нее ответственность; этот вид ответственности проявляется в наших сомнениях, чувствах вины, страха, сожаления, раскаяния и пр.; - ответственность человека за свои конкретные действия и поступки перед другими людьми, особенно если затрагиваются их интересы; такая моральная ответственность (угрызения совести, боязнь общественного мнения) часто совпадает с правовой и административной ответственностью. - ответственность человека перед миром и человечеством, проявляющаяся как забота о мире. Это наиболее сложный вид ответственности, выражаемый обычно формулой «Я отвечаю за все». Эта ответственность может даже не осознаваться человеком. Наиболее распространенным и общепринятым является второй вид ответственности. Быть ответственным - значит уметь думать о других, о последствиях своих действий - не будут ли они в ущерб другому. Основанием здесь выступает «золотое правило» нравственности. Мера моральной ответственности у разных людей в различных ситуациях неодинакова. Она зависит прежде всего от самостоятельности совершаемого действия. Однако наличие принуждения не снимает ответственности с человека. И если он совершает низкий поступок под принуждением, то все равно должен нести за него моральную ответственность. Поэтому сфера моральной ответственности не совпадает со сферой личной безопасности: даже угроза смерти не может, например, оправдать предательство, совершенное ради спасения собственной жизни. Моральная расплата за него - презрение, осуждение, моральная изоляция, нравственное падение. Мера ответственности зависит также от значимости совершаемого деяния для судеб других людей. Так, в экстремальной ситуации, когда нужно немедленно принять решение, от которого может зависеть жизнь людей, мера ответственности намного выше, чем в обычное время. Мера ответственности определяется и масштабами принимаемых решений: она будет различной в зависимости от того, идет речь о судьбе отдельного предприятия или о судьбе государства. Мера ответственности определяется также общественным положением или должностью личности, принимающей решения: ответственность президента страны намного выше, чем ответственность трамвайного диспетчера. Вместе с тем моральная ответственность - не придаток к должности или служебному положению. Каким бы ответственным не было дело, порученное человеку, оно не способно автоматически наделить его чувством ответственности, так как это особое качество личности: у одних людей развитое, у других находящееся в зачаточном состоянии.

2.1.3 Нравственное содержание

Справедливости Проблема справедливости встает всюду, где происходит взаимодействие людей, обмен деятельностью и ее продуктами. Чувство справедливости коренится в потребности защищать свои интересы от внешних посягательств. Эта укорененность проявляется в том, что русское слово «право» в качестве одного из базовых значений предусматривает возможность пользоваться чем-либо. Справедливость - это определенный порядок удовлетворения интересов взаимосвязанных индивидов и групп. Главное содержание справедливости было отмечено еще Аристотелем: обуздание стремления одного индивида получить то, что принадлежит другому. Центральным в этом социально-нравственном механизме является противоположность «своего» и «чужого». Одной из самых примитивных реакций на проявление несправедливости выступает месть. Месть - это ответ силой на силу, насилием на насилие. Там, где сила является почти единственным способом пресечь посягательство, мщение становится священной обязанностью. Оно служит символом готовности рода постоять за себя. Обязательное возмездие - первый этап становления справедливости. Древний талион - принцип эквивалентности взаимного воздаяния - был направлен на то, чтобы максимально подчинить мщение требованиям равенства. За нанесенную рану надо было мстить такой же, но никак не большей раной. Сохранение равенства в актах мщения обеспечивалось за счет подчинения единым правилам. Введение их можно считать вторым важнейшим этапом в становлении справедливости. Месть как средство пресечения враждебных посягательств и восстановления нарушенной справедливости подвергалась ограничению, дабы, преступая меру, она не становилась новым нарушением справедливости. Третьим этапом в развитии этого социально-нравственного механизма стал отказ от личного мщения через апелляцию к высшей силе или авторитету. В первобытном обществе опорой справедливости был авторитет вождя или старейшины рода. В цивилизованном обществе опорой справедливости стало государство. Справедливым на этом этапе считается все то, что исходит от власти и подкреплено ее силой и авторитетом. Мщение при такой трансформации справедливости не исчезает, а отчасти перемещается в сферы межплеменных, межгосударственных и межличностных отношений, где прекращается действие институтов власти. Четвертый этап в развитии справедливости связан с нравственной оценкой деятельности властей. Эта деятельность в плане осуществления справедливости никогда не бывает и не может быть идеальной. Негативная нравственная оценка власти идет из двух разных социальных слоев. Ущемленными и обиженными чувствуют себя, с одной стороны, социальные низы, потому что они обделены основными жизненными благами. Те, кто возвышается над толпой, также оценивают власть как несправедливую, но по другому основанию. С их точки зрения, правители ущемляют интересы лучших граждан, ради удовлетворения интересов худших, а, в конечном счете, ради собственных интересов. На четвертой стадии развития справедливости ясно обнаруживается ее внутренне противоречивый характер. Она направлена на защиту интересов каждого конкретного человека, но с учетом того, что кроме него существуют и другие люди, интересы которых тоже должны быть защищены. Справедливость требует удовлетворять интересы людей с учетом того, что они существуют во взаимоотношениях друг с другом. В этом коренное отличие справедливости от доброты или милосердия. Для них имеет значение только конкретный человек, а остальные не принимаются во внимание. Справедливость же должна обязательно учитывать все стороны, т.е. подходить к делу системно. Наиболее пагубное воздействие на состояние общественной справедливости оказывают деспотическое правление и ослабление государственной власти. В деспотическом государстве гипертрофированное значение приобретает ранжирование по родству и личной преданности. Распад государства, который выражается в утрате властных полномочий и коррупции органов власти, порождает безнаказанность и как следствие массовую потерю веры в воздаяние по заслугам. Ослабленное государство, как правило, решает социальные проблемы по «остаточному принципу»: бессистемно, под давлением текущего момента. В таких условиях справедливость реализуется через стихийное взаимодействие различных социальных сил, путем компромисса. 4.5. Честь и Достоинство Категории Честь и Достоинство отражают моральную ценность личности и представляют собой общественную и индивидуальную оценку нравственных качеств и поступков человека. Близкие по значению, они, однако, имеют важные смысловые различия. Честь как моральный феномен есть внешнее общественное признание поступков человека, его заслуг, проявляющееся в почитании, авторитете, славе. Поэтому чувство чести, внутренне присущее личности, связано со стремлением добиться высокой оценки со стороны окружающих, похвалы, известности. Достоинство - это, во-первых, внутренняя уверенность в собственной ценности, чувство самоуважения, проявляющаяся в сопротивлении любым попыткам посягнуть на свою индивидуальность и независимость. И, во-вторых, достоинство человека должно получить общественное признание. Общественное одобрение приходит к человеку со стороны его социального окружения, поэтому честь воздается ему в соответствии с оценкой, которую получают качества человека как представителя той или иной социальной группы (класса, нации, сословия, коллектива). Понятие достоинства более универсально, оно подчеркивает значимость личности как представителя человеческого рода. Чувство чести вызывает желание возвыситься в той социальной группе, от которой добиваешься почестей. Чувство же собственного достоинства основано на признании принципиального морального равенства с другими людьми. Понятия чести и достоинства имеют свои исторические корни. Они наполнялись конкретным содержанием в зависимости от типа личности, присущего той или иной нравственной системе, и от характера связи личности с общественной средой. Чувство чести возникает в тех общественных укладах, где существуют строго фиксированные социальные различия, и общество напрямую заинтересовано в их сохранении. В архаической культуре «чужой» оценивался заведомо отрицательно, принадлежность же к «своим» давала человеку право добиваться высокого статуса в среде соплеменников. Не равенство, а иерархия считалась основным принципом организации человеческого общества, поэтому в древнем мире доминирующим оказывается понятие чести как возвышение в «своей» среде. Чем более жесткие формы имеет ранговая структура общества, чем выше и прочнее барьеры, отделяющие одно сословие или слой от другого, тем большую роль в его нравах играет честь. Своего максимального расцвета честь достигает в феодализме. Самыми характерными культурно-историческими феноменами чести можно считать рыцарство в западноевропейском Средневековье, русское дворянство, сословие самураев в Японии и т.п. В полных своих формах честь включает в себя посвящение и другие символические процедуры. Понятие гражданского достоинства зарождается в античную эпоху, сопровождавшуюся образованием государств. Однако оно не связывается с индивидуальной самобытностью личности. Ценность человека определяется исключительно его принадлежностью к государству. Причем понятие достоинства относилось только к свободным гражданам. Раб не считался человеком и поэтому не имел ни человеческого, ни гражданского достоинства. Новое время, сохраняя социальный смысл чести и достоинства, наполняет их, в отличие от Средневековья, личностным содержанием: все больше в их основу кладется не социальный статус, а индивидуальное самосознание личности, приводящее к появлению и развитию чувства собственного достоинства и чести. Идея равенства людей от природы стала основой представлений о том, что любой человек, в силу принадлежности к человеческому роду, обладает неким абстрактным достоинством человека как такового. Достоинство понимается как неотъемлемый атрибут человека, не требующий дополнительного признания со стороны общества. Подобное представление о достоинстве закрепляется в концепции прав человека, принадлежащих каждому независимо от его расы, пола, возраста, социального положения. Новое и Новейшее время все больше связывает понятия Чести и Достоинства с успехом: материальным достатком, престижем, положением в обществе, властью. Одним из сильнейших стимулов стремления к власти, продвижения по социальной лестнице, достижения успеха становится честолюбие. После победы Октябрьской революции на долгие годы становится нормой двойная мораль по отношению к чести и достоинству. С одной стороны, провозглашается всеобщее равенство, устраняющее зависимость достоинства граждан от их происхождения, материального или служебного положения. С другой стороны, формально понимаемое отношение к труду как «делу чести, славы, доблести и геройства» возвело на пьедестал не только действительно заслуженных людей, но и тех, чье достоинство заключалось лишь в принадлежности к Компартии. Появляется так называемая «номенклатура» - особый класс должностных лиц, которые требуют для себя все возможные почести и привилегии не по личным заслугам, а по занимаемым должностям. Итак, понятия чести и достоинства развивались в единстве и параллельно друг другу. Однако между ними существуют различия, которые представляют большой интерес для этического анализа. Честь и Достоинство - категории комплементарные, т.е. они взаимопредполагают и взаимодополняют друг друга. Так, если честь - это внешнее признание ценности человека и внутреннее стремление к нему, то достоинство - объективная ценность личности, которая может и не сопровождаться признанием или осознанием. Если право на достоинство человек обретает с момента появления на свет, то честь приобретается им в процессе всей его жизни. Разные обстоятельства и сферы деятельности заставляют говорить о чести не абстрактно, а применительно к конкретной ситуации. Поэтому можно говорить о профессиональной, семейной, фамильной чести. Кроме различий, между честью и достоинством существует определенная связь и сложная взаимная согласованность. Потребность в чести, т.е. в признании, уважении, авторитете, обнаруживается у тех, кто ценит свое достоинство. Однако эта зависимость не является прямо пропорциональной. Нельзя сказать, что чем выше у человека чувство собственного достоинства, тем больше у него развито честолюбие. Человек гордый может быть в то же время очень скромным. Неоднозначность взаимообусловленности и взаимопротиворечивости чести и достоинства коренится в сложности такого морально-психологического явления, как самооценка. При адекватной (соответствующей) самооценке наблюдается гармоничное сочетание чести и достоинства. При высокой адекватной самооценке человек, сознающий свои достоинства, правомерно ждет от общества соответствующей оценки - чести. При низкой адекватной самооценке человек не испытывает разочарования из-за несбывшихся надежд. Если же самооценка неадекватна, то при заниженной самооценке у человека обычно развивается комплекс неполноценности и ориентация на незаметное место в жизни. В случае завышенной самооценки развивается претенциозность - ожидание и требование особого уважения и почета без всяких на то основания. Корреляция чести и достоинства осложняется еще и тем, что они могут быть относительно независимыми друг от друга. Это может проявляться, например, в том, что утрата чести не ведет автоматически к утрате достоинства. Именно сохранение собственного достоинства часто помогало и заставляло человека заботиться о возвращении утраченной чести: доказательством своей невиновности или, как в XIX в., дуэлью. 4.6. Совесть Совесть - это способность человека критически оценивать свои поступки, мысли, желания, осознавать и переживать свое несоответствие должному. Совесть отличается от другого внутреннего контроля, осуществляемого сознанием, чувства стыда. Стыд и совесть - довольно близкие понятия. Стыд полностью ориентирован на мнение других людей, которые могут выразить свое осуждение по поводу нарушения норм. В совести решения, действия и оценки соотносятся не с мнением или ожиданием окружающих, а с долгом. Совесть выполняет функцию внутреннего регулятора, свойственную морали в целом, действуя в четырех направлениях. 1. Как побудитель, ориентируя нас на соблюдение нравственных требований, создавая положительную психологическую установку. 2. Как запрещающий фактор, заранее осуждая нас за предполагаемый выбор. 3. Совесть может говорить в нас во время действия, корректируя его. 4. Как контролер, оценивая наши поступки, вызывая соответствующие нравственные переживания. Исходную генетическую основу совести составляет сопереживание, а поскольку она выражается преимущественно в негативном виде, - сострадание. Определяя отношение совести к другим феноменам нравственного сознания, можно отметить также, что она представляет собой особую чувствительность к проявлению зла в собственном поведении (надменности, наглости, несправедливости, допущенной по отношению к другому человеку). Совесть - это субъективное осознание личностью своего долга и ответственности перед обществом, это способность личности осуществлять моральный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков. Совесть может проявляться не только в форме разумного осознания нравственного значения совершаемых действий, но и в форме эмоциональных переживаний, например, в чувстве угрызений совести. Совесть - это специфическое состояние стыда. Она формируется в процессе социализации и воспитания через постоянные указания ребенку на то, «что такое хорошо и что такое плохо». На ранних стадиях социализации совесть проявляется как «голос» значимого окружения родителей, воспитателей, сверстников, как повеление некоего авторитета. В практике воспитания обращение воспитателя к совести ребенка часто выступает в форме требования исполнительности. Совесть - это ответственность человека перед самим собой как носителем высших, универсальных ценностей. Совесть указывает на несоответствие поступка долгу. Поэтому исполнение своих обязательств рождает такие понятия, как «чистая совесть», «спокойная совесть». Но это есть временное явление, ибо жизнь сложна, человек попадает в разные ситуации, поэтому совесть переходит в чувство вины (оно проявляется чаще как осуждение себя в форме раскаяния, покаяния, как сожаление о содеянном), потом вновь происходит обретение чувства правильности и т.д. Однако необходимо отметить, что муки совести могут достаточно наказать только того, у кого она есть. Для натур менее развитых в нравственном отношении значение имеет не совесть сама по себе в ее чистом виде, а некая смесь вины и страха. Угрызения совести исторически формировались не только на основе сострадания, но и страха перед будущим неотвратимым возмездием. В повседневной нравственной жизни очень велика роль наказания, получаемого от людей. При этом важна не столько кара сама по себе, сколько реальная возможность понести ее, неотвратимость наказания. В условиях безнаказанности выходит из строя и такая глубинная моральная система, как совесть. Это, однако, не означает, что лучшим способом воспитания совестливости является суровая карательная практика. Кары необходимы там, где уже сложились серьезные порочные наклонности. На самых первых порах основной упор, безусловно, должен быть сделан на формирование способности к сопереживанию. В повседневной жизни часто употребляется термин «свобода совести», понимаемый как право человека на независимость внутренней духовной жизни и возможность самому определять свои убеждения. Совесть не должна быть никакой другой, кроме как свободной.

2.1.4 Смысл жизни

Проблема смысла жизни встает в связи с осознанием ограниченности и конечности собственной жизни. Неизбежность смерти придает земной жизни необратимый и неповторимый характер. Определенное решение этой проблемы появляется одновременно с возникновением религии, так как именно религия выступает той формой культуры, в которой ставится вопрос об интеграции ценностей. Но как особое понятие «смысл жизни» вводится только европейской этикой Нового времени под существенным влиянием христианства. Возникшая в рамках религиозной этики проблема смысла жизни сохраняет свое значение и в этике нерелигиозной, даже атеистической, поскольку вопрос о систематизации человеческой жизни не связан напрямую с вопросом о наличии или отсутствии сверхчеловеческого существа. Вопрос о том, для чего человек живет на Земле, интересовал многих мыслителей на всем пути развития человечества. В разные времена разные философы отвечали на этот вопрос по-разному. Различные подходы к вопросу о смысле жизни делятся на две группы: имманентные и трансцендентные. С точки зрения имманентных концепций, смысл жизни заключен внутри нее, т.е. жизнь может быть ценной сама по себе, если она отвечает определенным условиям. Для трансцендентных концепций смысл человеческой жизни располагается за ее пределами, как правило, в каком-то сверхчеловеческом состоянии, для которого наша земная жизнь является только приготовлением. У каждого из этих подходов есть свои достоинства и недостатки. Имманентный подход отличается приземленностью и не дает человеку полного примирения с фактом смерти. Трансцендентный подход такую возможность дает, объясняя смерть точкой перехода в иное, возможно, более совершенное состояние, но он всегда остается гипотетическим, потому что переход в другое состояние не дан человеку в его опыте: никому достоверно неизвестно, что будет после смерти. Можно выделить три подхода к вопросу о смысле жизни: 1) пессимистический - нигилистическое отрицание смысла жизни, при котором жизнь воспринимается как бессмысленная череда страданий, зла, болезней с закономерным смертельным финалом; 2) скептический - выражающий сомнение в смысле и значимости земного бытия (например, в религиозной этике); 3) оптимистический - признание смысла человеческой жизни и возможности его реализации как наивысшей ценности. В античности, которая отличалась своим оптимистическим мироощущением, гедонизм, который высшим благом считал наслаждение, смысл жизни видел в стремлении к нему, а эвдемонизм, полагавший высшим благом счастье, смыслом жизни делает его достижение. Киники рассматривали в качестве смысложизненного принципа борьбу со страстями, победу над желаниями: блаженство доставляет нам не обладание вещами, а преодоление влечения к ним. Средневековая этика считала наслаждение грехом и потому требовала отречения от земных удовольствий (аскетизм), а благо видела в духовном служении Богу во имя вечного спасения, которое становилось смыслом жизни верующего человека. В этике Возрождения вновь звучат гедонистические мотивы в понимании смысла жизни: он воплощается в стремлении к славе, признанию. Если человек может надеяться, что его имя не будет забыто современниками и потомками, то его жизнь приобретает смысл уже благодаря ее отражению в сознании других. Этика Нового времени продолжила линию эвдемонизма, усилив в нем рационалистический момент: на первый план было выдвинуто интеллектуальное понимание блаженства и смысла жизни, обнаруженное в познании. Позже Т. Гоббс в XVIII в. выдвинул новую модель смысла жизни - власть человека над человеком. В постклассической этике XIX в. эта модель была развита и обоснована немецким философом Ф. Ницше в его учении о «воле к власти». Смыслом жизни, по его мнению, должна быть индивидуальная «воля к власти», могуществу, подчинению чужой воли своей. Нравственный идеал Ницше - «сверхчеловек», сильная личность, противостоящая толпе - «посредственности» и находящаяся «по ту сторону добра и зла». Смысл жизни такого человека - в собственной реализации, так как именно он - носитель новой морали. Еще одна концепция смысла жизни, имевшая сторонников во все времена, но особенно утвердившаяся в эпоху создания и накопления капитала, - обладание: материальными благами, богатством, вещами, престижем. В этом случае в сознании человека происходит трансформация: необходимые для существования средства жизни становятся смыслом его бытия. Конечно, человек должен жить хорошо. Но материальное благополучие само по себе обретает смысл только тогда, когда оно становится условием совершенствования его владельца, или дает возможность помочь другому (благотворительность), или способствует развитию общества и культуры (меценатство). И, наконец, существует концепция, согласно которой вечным смыслом человеческого бытия является любовь. Наиболее полно эта точка зрения впервые выразилась в философии Л. Фейербаха. Только в любви он видел единственное средство удовлетворения стремления каждого человека к счастью. Существуют также и пессимистические концепции, которые вообще отрицают смысл жизни. Так, например, французский писатель Ф. Мориак приходит к выводу, что жизнь большинства людей - мертвая дорога «в никуда», движение слепых, которые бредут к неведомому морю, и в этом движении у них единственный выбор: либо ринуться в пучину воли, либо возвратиться вспять и все начать сначала. Но люди не хотят мириться с отсутствием или утратой смысла жизни и продолжают искать его. Проблема потери и поиска человеком смысла жизни была рассмотрена во многих философских и психологических учениях, в частности, в логотерапии - учении о смысле жизни одного из классиков гуманистической мысли XX в. - Виктора Франкла. Франкл В. в работе «Человек в поисках смысла» утверждал, что утрата смысла жизни не зависит от материального и социального положения человека и сопровождается депрессией. В благополучном обществе удовлетворение материальных потребностей не приносит человеку чувства обретения смысла жизни. Франкл В. трактовал смысл жизни как «духовный объект», к которому стремится душа человека. Это стремление является жизненно важной ценностью и связано со значимыми целями и ценностями. В неблагоприятных условиях (утрата, болезнь и т.п.) осознание смысла жизни помогает человеку выжить, обрести психологическое равновесие. «У кого есть "зачем жить"», может выдержать почти любое «как» (Ф. Ницше). Смысл жизни может быть обретен в любом возрасте человека и в любой жизненной ситуации. Человек должен сам придать смысл своему существованию. Поиск смысла жизни является единственным свойством человека как разумного существа.

2.1.5 Счастье как этическая категория

Счастье является одной из глобальных, бесспорных для любого человека нравственных ценностей. В истории философии (как и в житейской практике) можно найти множество толкований счастья. Еще в древнегреческой этике возникло учение о стремлении человека к счастью - эвдемонизм. Древнегреческий философ Демокрит понимал счастье как особое благостное состояние души, заключающееся в уравновешенности, гармонии, размеренности, невозмутимости, бесстрастии. В более поздней этике киников встречается подобное понимание: быть счастливым - значит не знать страстей, быть безразличным ко всем ценностям, «жить по природе», сохранять независимость и спокойствие. Для Эпикура счастье - в наслаждении (особом состоянии души, благородном спокойствии, безмятежности, невозмутимости духа). В христианском вероучении понятие счастья обретает сугубо духовный смысл, связанный с Божественным откровением и не имеющий отношения к радостям земного бытия. В эпоху Возрождения законным нравственным принципом поведения вновь провозглашается стремление к земному счастью. Но особенно большое значение принцип эвдемонизма приобретает в этике французских материалистов XVIII в. Счастье человека они объявляют конечной целью всякого общества и всякой полезной деятельности людей. Стремление к счастью трактовалось ими как данное человеку от природы, а достижение счастья - как осуществление подлинного назначения человека. Таким образом, чаще всего встречается модель, в рамках которой счастье соотносится с неким благом, с его обладанием или созиданием. Существует и другое мнение: чтобы человек был счастлив, он должен не иметь, а быть (Э. Фромм) - быть нравственной, самодостаточной личностью, отличающейся определенными моральными качествами. Поэтому счастливый человек никогда не будет совершать заведомо злых поступков, иначе он утратит ощущение счастья. Еще Аристотель говорил, что добро - это путь к счастью и одновременно его составной элемент. Русское слово «счастье» можно понять как «соучастие», т.е. причастность данного индивида высшей мироуправляющей силе, как божественное участие в его судьбе. Счастье - это благоприятное течение человеческой жизни и глубокое субъективное удовлетворение этим течением. Поскольку счастье характеризует качество и отношение к жизни в целом, то его можно определить как сложную гамму чувств, в которой положительные переживания каким-то образом преобладают над отрицательными. Отдельными элементами этой сложной гаммы будут удовольствия. Удовольствие, или наслаждение, - это элементарное психическое переживание, в котором осуществляется непосредственная положительная оценка какого-либо действия, явления или ситуации. Но совершать действия исключительно ради удовольствия способны и животные. В человеческой же психике над переживаниями удовольствия надстраиваются более сложные системы. Ближайшей из них является чувство радости. Радость можно определить как душевное состояние, промежуточное между удовольствием и счастьем. Существует несколько отличий радости от удовольствия. Во-первых, они различаются по длительности переживания. Радость обычно более продолжительна, чем удовольствие, так как она является положительной оценкой не только актуального воздействия, которое происходит в настоящем, но также сохранением прошлых и предвосхищением будущих положительных воздействий. Во-вторых, радость отличается от удовольствия степенью вовлеченности сознания или, шире, души. Поле человеческого сознания обладает известной широтой, и то, что находится в его центре, может быть по качеству противоположным находящемуся на периферии и блокировать эту противоположность. Например, можно сохранять радостное состояние души, испытывая одновременно какое-то незначительное неудовольствие, например, легкую боль от царапины. В-третьих, радость возвышается над удовольствием степенью активности субъекта. Удовольствие является чисто пассивным переживанием, даже если оно возникает как результат активной деятельности человека. Состояние радости не может исключить определенной активности субъекта, потому что оно не является мгновенным точечным переживанием, а затрагивает прошлое и будущее, распространяется на многие участки сознания. Итак, радость, в отличие от удовольствия, предполагает образование в сознании человека более сложной и совершенной оценочной системы, а именно, отнесения к ценностям. Жизненными ценностями называются те внутренние и внешние стороны человеческой активности, наличие которых дает чувство радости. К основным жизненным ценностям традиционно относят: здоровье, имущественный достаток (богатство), свободу, социальный престиж (уважение окружающих). Эти жизненные ценности принято называть привативными. Под этим имеется в виду, что их значимость осознается скорее через их отсутствие, чем присутствие. Чтобы картина была более полной, к этому перечню следует добавить непривативные ценности: любовь, творчество, благоговение. Счастье - это состояние, возникающее в процессе обретения непривативных ценностей и сохранения привативных жизненных ценностей. Рассуждение о счастье - это попытка нарисовать идеал наилучшего состояния человека. Счастье - это интегральный результат нравственной жизни. Оно базируется на признании приоритета как общественных, так и личных интересов. Поэтому счастье становится доступным тому, кто занят полезной деятельностью, ведет добродетельную жизнь. Необходимо отметить, что счастье не статично, а динамично, оно не столько в достигнутых рубежах, сколько в самом движении к цели, в борьбе с трудностями, встречающимися на пути (К. Маркс утверждал, что «счастье - это борьба»). Отсутствие проблем вызывает скуку, пресыщенность. Однако для достижения счастья немаловажно умение человека довольствоваться тем, чего он достиг на текущий момент. Поэтому справедливы и слова К. Пруткова: «Хочешь быть счастливым - будь им». Счастье - не где-то за горизонтом, оно внутри человека: в его отношении к миру, к своей способности воспринимать и переживать действительность. Можно сделать себя счастливым. Для этого надо научиться радоваться чужой радости и смягчать чужую боль.

2.1.6 Любовь как высшая ценность

Самой притягательной нравственной силой на протяжении всей истории была любовь. Ее могущество заключается в том, что она радикально преображает человека, побуждает его всеми силами души стремиться к совершенству. Любовь в широком смысле - это нравственно-эстетическое чувство, выражающееся в бескорыстном и самозабвенном стремлении к своему объекту, в потребности и готовности к самоотдаче. Построить иерархию нравственной ценности видов любви достаточно сложно. Можно выделить: 1) общую установку на любовь, т.е. открытость миру, потребность в близости, способность к заботе, жалости, состраданию, нравственная ценность которой - в возвышении личности; 2) любовь к объектам высшего порядка - Родине, своему народу, которая в соединении с чувством долга, чести, ответственности образует основу нравственного мировоззрения; 3) индивидуальную любовь к родителям, детям, мужчине или женщине, придающую особый смысл жизни конкретному человеку; 4) любовь к предметам и процессам, имеющая опосредованную нравственную ценность. Индивидуальная половая любовь - межличностное единство с другим человеком. Но любовь - это не любое единство, а связь, предполагающая сохранение целостности человеческой личности; сила, позволяющая преодолеть отчуждение между людьми. Любить в нравственном смысле означает прежде всего давать, а не получать. Но, делясь своей жизнью, человек духовно обогащает другого. Способность любить, отдавая, зависит от развития личности. Это предполагает, что человек должен выработать в себе установку на плодотворную деятельность, преодолев склонность к самолюбованию, бессмысленному времяпрепровождению, накопительству и насилию над другими. Таким образом, в моральном смысле ценность половой любви в том, насколько она облагораживает человека, и в том, каково соотношение обладания и дарения в процессе любви. Любовь так же многообразна по своим формам и содержанию. Нравственная ценность любви в том, что она мобилизует все силы личности. Например, страстная любовь - причина подвигов и гениальных произведений, придает смысл жизни и уничтожает страх смерти. Но ее особенность - в динамичности и недолговечности, в ее обязательной связи с физическим влечением, в ее способности лишить личность рационального контроля за своим сознанием и поведением. Общественное сознание признает силу и значение страстной любви, но относится к ней настороженно, поскольку именно страстная любовь чаще других видов любви приводит личность к внутреннему конфликту между долгом и любовью, между влечением и совестью. Существует любовь-дружба, которая соединяет в себе признаки любви и дружбы, требует взаимопонимания и поддержки. Любовь-дружба возникает как развитие страстной любви или независимо от нее. Сила и ценность любви- дружбы - в ее постоянстве и долговечности, соединения рационального и эмоционального основания, в меньшей опасности разрушительного влияния на личность. Можно назвать и любовь-заботу: материнская и отцовская любовь, братская любовь и т.д., означающие глубокое чувство ответственности, заботу, уважение, знание другого человека, желание помочь ему в жизни. В истории развития нравственного сознания человеческого общества у каждого вида любви свое место. С древних времен существуют нравственные требования любить свою родину, свой народ, во всех культурах существует почитание своих родителей, позже нравственной ценностью оказывается любовь к детям. Противоречивым было и осмысление индивидуальной половой любви в морали и искусстве. Древнее общество не знало любви в нашем понимании этого слова: любви-привязанности одного человека к другому, мужчины и женщины. Семья как общественная группа выполняла задачи экономического обеспечения, обеспечения безопасности ее членов и воспроизводства населения. Мы можем предполагать, что в культуре этого общества не было такой ценности, как индивидуальная любовь, будь то любовь родительская, братская или эротическая. И далее в течение длительной человеческой истории семейная жизнь и любовные переживания существуют раздельно, знаменуя собой либо разные возрастные этапы, либо разные сферы частной жизни человека. Отражение именно такого положения вещей можно увидеть в произведениях искусства любой эпохи: супружеская любовь представляется как привычка или притворство, скрывающие пресыщение, скуку и конфликт. Любовь как ценность и условие брака утверждается в общественном мировоззрении, культуре и обыденном сознании к концу XIX в. Можно утверждать, что в XX в. в Европе, Америке и России стало считаться безнравственным заключать браки без любви. В России такие властители дум, как Толстой, Тургенев, Чехов пытались доказать пошлость и аморальность брака, построенного на расчете и необходимости.

2.1.7 Моральные ценности семьи

Важнейшим институтом, созданным культурой для регуляции отношений между полами, является семья. Именно в ней человек получает первый опыт любви, и от того, каким насыщенным и плодотворным он будет, существенно зависит его собственная способность любить. В семейной обстановке формируется представление человека о взаимоотношениях мужчины и женщины, отцов и детей, об общественных идеалах, о нормах добра и зла. Семья основывается на кровнородственных связях, но семейные отношения имеют и экономический, и социальный, и юридический, и духовный аспекты. Семья как общественная группа существует с древнейших времен. Мировая культура создала три основные формы семьи, функции которой охватывают почти весь спектр человеческих потребностей и интересов. Этими тремя формами являются моногамия, полигамия и полиандрия. Самая распространенная форма - моногамия (единобрачие). Для европейской морали, основанной на христианстве, эта форма семьи в наибольшей степени способствует равенству, справедливости и любовным отношениям между полами. В странах исламской цивилизации, а также в большинстве аборигенных первобытных культур широко представлена полигамия (многоженство). При такой форме семьи практически отсутствуют одинокие женщины, но не может быть речи даже об относительном равенстве между мужчиной и женщиной, а любовь между супругами приобретает несимметричный характер. Полиандрия (многомужество) существует в крайне незначительном числе культур (например, в тибетском королевстве Мустанг) и обусловлена факторами демографического и хозяйственного плана, прежде всего, необходимостью сдерживать рост народонаселения. В данной системе обездолено большинство женщин, которые лишены возможности быть любимыми, вступить в брак и родить детей. В нравственном отношении моногамия более предпочтительна, чем другие формы семьи. Она более соответствует человеческой природе. Однако далеко не каждые два человека, даже искренне и страстно влюбленные, могут образовать нравственно полноценную семью, да и сам этот процесс требует длительных, порой очень тяжелых усилий по взаимной гармонизации. Нравственную основу семьи составляет специфический спектр ценностей. Ее ядро образуют два человека, соединяющихся из-за того, что для каждого из них другой представляется самым ценным. Распад семьи происходит вследствие разрушения этого сугубо избирательного ценностного отношения. Даже если супруги продолжают жить вместе, но потеряли друг для друга всякую ценность, семьи больше нет, она продолжает существовать чисто номинально, не выполняя своего главного нравственного предназначения. Для семьи нужна готовность принимать другого человека таким, каков он есть, не пытаясь переделать его на свой лад; радоваться его успехам, поддерживать в кризисные моменты. Устойчивость к неизбежным потрясениям приобретает та семья, где сложилось ясное распределение обязанностей, выработан механизм принятия решений с учетом интересов всех членов. Будучи ячейкой общества, семья вбирает в себя все механизмы нравственной регуляции поведения, но усиливает их действие, поскольку связи в ней носят непосредственный, интимный характер. Кризис современной семьи, выразившийся в росте разводов и одиноких людей, снижении рождаемости и обособлении поколений, уменьшает нравственную защищенность человека и уровень его удовлетворенности жизнью. Перспективы его преодоления пока достаточно призрачны. Осторожные надежды внушает общая стабилизация жизни, целенаправленная социальная политика, укрепление духовных устоев.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гусейнов, А.А. Этика / А.А. Гусейнов, Р.Г. Апресян. - М., 1999.

2. Зеленкова, И.Л. Этика / И.Л. Зеленкова, Е.В. Беляева. - Минск, 2000.

3. Зеленкова, И.Л. Этика / И.Л. Зеленкова. - Минск, 2003.

4. Золотухина-Аболина, Е.В. Современная этика / Е.В. Золотухина-Аболина. - Ростов-на-Дону, 2003.

5. Кондрашов, В.А. Этика. - Ростов н/Д, 1998.

6. Основы этических знаний. - СПб., 1998.

7. Шрейдер, Ю.А. Лекции по этике / Ю.А. Шрейдер. - М., 1994.

8. Этика / под ред. Т.В. Мишаткиной. - Минск, 2002.

9. Чичина Е.А. Эстетика. - Ростов н/Д, 1998. Литературные первоисточники Этика Древнего Востока

10. Этические теории Древнего Востока. Будда: истории о перерождениях. - М., 1991.

11. Заклятие даоса: Китайские повести XVII века. - М., 1987.

12. Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая. - М., 1987.

13. Классическая йога. - М., 1992.

14. Лао-Си. Тао-те-кинг, или Писание о нравственности. - М., 1991.

15. Литература Древнего Востока: Тексты. - М., 1984.

16. Махабхарата. Уп. 8. О Карне (Карнапарва). - М., 1990.

17. Упанишады: В 3 кн. - М., 1992. Этика античности

18. Аристотель. Этика к Никомаху. Сочинения : в 4 т. / Аристотель. - М., 1983. Т. 4.

19. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский. - М., 1986.

20. Ксенофонт. Воспоминания о Сократе / Ксенофонт. - М., 1993.

21. Платон. Сочинения : в 4 т. / Платон. - М., 1990. Т. 1 - 3.

22. Плутарх. Сравнительные жизнеописания : в 3 т. / Плутарх. - М., 1961 - 1964.

23. Сенека. Нравственные письма к Луцилию / Сенека. - М., 1977.

24. Софокл. Драмы / Софокл. - М., 1998.

25. Цицерон, М.Т. Избранные произведения / М.Т. Цицерон. - М.. 1975.

26. Цицерон, М.Т. О старости, о дружбе, об обязанностях / М.Т. Цицерон. - М., 1993.

27. Эсхил. Трагедии / Эсхил. - М., 2001. Этика Средневековья

28. Абеляр, П. История моих бедствий / П. Абеляр. - М., 1992.

29. Августин. Исповедь / Августин. - М., 1991.

30. Беме, Я. Аврора, или Утренняя заря в восхождении / Я. Беме. - М., 1990.

31. Библия. - М., 1990.

32. Мусульманская священная история от Адама до Иисуса. Рассказы Корана о посланниках Божиих. - М., 1996.

33. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. - М., 1993.

34. Песни трубадуров. - М., 1977.

35. Песнь о Роланде. - М., 1976.

36. Аквинский, Фома. О сущем и сущности / Фома Аквинский // Историко-философский ежегодник. - М., 1998.

37. Шпренгер, Я. Молот ведьм / Я. Шпренгер, Г. Инститорис. - М., 1992.

38. Экхарт, М. Духовные проповеди и рассуждения / М. Экхарт. - М., 1991. Этика эпохи Возрождения и Нового времени

39. Бэкон, Ф. Опыты или наставления нравственные и политические Соч. : в 2 т. / Ф. Бэкон.- М., 1972. - Т. 2.

40. Боккаччо. Декамерон / Боккаччо. - М., 1989.

41. Валла, Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / Л. Валла. - М., 1989.

42. Вольтер. Философские сочинения / Вольтер. - М., 1998.

43. Декарт, Р. О страстях души. Сочинение : в 2 т. / Р. Декарт. - М., 1994. - Т. 2.

44. Кант, И. Из лекций по этике / И. Кант // Этическая мысль: научно-публицистические чтения. - М., 1990.

45. Ларошфуко, Ф. Максимы и моральные размышления / Ф. Ларошфуко. - М., 1992.

46. Локк, Д. Мысли о воспитании. Сочинение : в 3 т. // Д. Локк. - М., 1988. - Т. 3.

47. Лютер, М. Избранные произведения / М. Лютер. - СПб., 1994.

48. Макиавелли, Н. Государь / Н. Макиавелли. - М., 1992.

49. Монтень, М. Опыты / М. Монтень. - М., 1979 - 1981. - Кн. 1 - 3.

50. Паскаль, Б. Мысли / Б. Паскаль. - М., 1996.

51. Размышления и афоризмы французских моралистов: XVI - XVIII вв. - М., 1996.

52. Фейербах Л. Сочинения : в 3 т. / Л. Фейербах. - М., 1974. - Т. 3. Этика XIX - XX веков

53. Бердяев, Н.А. Самопознание / Н.А. Бердяев. - М., 1991.

54. Бердяев, Н.А. О назначении человека / Н.А. Бердяев. - М., 1993.

55. Бубер, М. Два образа веры / М. Бубер. - М., 1994.

56. Бубер, М. Я и Ты / М. Бубер // Квинтэссенция-1991. - М., 1991.

57. Вебер, М. Протестантская этика и дух капитализма / М. Вебер //

Размещено на Allbest.ru