Оценка последствий пенсионной реформы в России в глобальной CGE-OLG модели

12,70

33,87

8,55

9,07

13,65

2035

0,918

1,213

1,088

50,75

13,48

35,20

8,88

9,83

14,60

2040

0,933

1,372

1,171

51,04

13,80

35,50

8,94

9,89

14,71

2045

0,995

1,610

1,307

50,47

15,10

36,07

8,97

9,25

13,97

2050

1,103

1,878

1,473

48,48

15,77

38,25

9,17

8,07

12,55

Сценарий альтернативной реформы

2018

1,076

1,094

1,063

44,57

15,75

27,60

6,28

5,48

8,10

2020

1,063

1,111

1,068

45,02

14,68

28,85

6,30

5,72

8,64

2025

1,030

1,147

1,080

46,92

12,71

32,39

6,45

5,91

8,57

2030

0,971

1,158

1,085

49,75

12,28

35,31

6,38

5,52

7,85

2035

0,941

1,206

1,108

52,12

13,58

38,47

6,14

4,39

6,21

2040

0,967

1,349

1,205

54,44

14,11

41,23

5,94

3,11

4,41

2045

1,033

1,563

1,346

56,06

15,34

43,90

5,90

1,84

2,64

2050

1,144

1,810

1,526

56,67

15,84

47,70

6,14

0,67

0,98

Предполагается, что в качестве альтернативы пенсионным доходам экономическим агентам предоставляется возможность самостоятельно формировать сбережения на старость и в течение жизни получать по ним доходность, равную мировой процентной ставке. Примером успешной капитализации пенсионной системы является реформа 1980 г. в Чили, проведенная при содействии монетаристов чикагской школы. Пенсионные накопления были переведены из государственного фонда в частные фонды, генерирующие доходность, соответствующую доходности индекса мировых финансовых рынков. Стоит заметить, что данная программа предполагала также компенсацию поколениям, делавшим взносы в государственный пенсионный фонд. В модели мы учитываем данный аспект, предполагая наличие частичного финансирования государственной пенсионной системы в пропорциях 2018 г. на протяжении всего рассматриваемого горизонта. Тем не менее потери благосостояния ряда поколений от данной реформы указывают на необходимость более существенной компенсации. В табл. 5 представлены изменения в благосостоянии агентов различных возрастных когорт в зависимости от их уровня квалификации вследствие проведенной реформы.

Таблица 5. Изменение благосостояния когорт населения России в результате проведения пенсионной реформы

Год рождения	Сценарий реформы	Сценарий альтернативной реформы
	уровень квалификации
	низкий	высокий	низкий	высокий
1930	1,843	2,011	-0,127	-0,104
1935	1,958	2,079	-0,053	-0,043
1940	2,112	2,198	-0,045	-0,034
1945	2,205	2,258	-0,093	-0,071
1950	1,067	1,188	-13,787	-11,689
1955	-2,092	-1,902	-24,833	-21,560
1960	-2,994	-2,921	-32,833	-28,933
1965	-10,957	-10,528	-29,710	-26,005
1970	-7,118	-7,050	-15,536	-13,654
1975	-2,714	-2,979	-0,588	-0,646
1980	0,900	0,405	9,084	7,885
1985	3,382	2,697	14,577	12,896
1990	3,862	3,191	15,903	14,286
1995	7,434	6,447	16,059	14,446
2000	8,366	7,353	16,173	14,563
2005	8,654	7,707	20,608	18,022
2010	8,757	7,845	18,781	16,301
2015	8,943	8,015	15,686	13,644
2020	9,428	8,438	12,439	10,894
2025	9,915	8,876	10,009	8,892
2030	10,284	9,212	8,676	7,858
2035	10,580	9,439	8,243	7,624
2040	10,848	9,603	8,552	7,923
2045	11,296	9,948	9,346	8,528
2050	11,780	10,386	10,487	9,384

благосостояние прибыль пенсионный

Примечание. Благосостояние когорт измеряется с помощью компенсирующего дифференциала, показывающего процентное изменение в годовом потреблении в базовом сценарии, необходимое для достижения того же уровня полезности, что и в сценарии реформы.

Источник: расчеты авторов.

В рамках описанного сценария мы можем наблюдать некоторое увеличение отработанных часов в экономике в первые 20 лет после реформы в связи с потерей ожидаемых пенсионных доходов. Вместе с этим увеличивается и уровень капитала, чему способствует используемая нами предпосылка об абсолютной его мобильности, однако затем мы можем наблюдать постепенное падение этого показателя, что может объясняться действием различных каналов. Так, после резкого скачка инвестиций из-за моментально увеличившегося предложения труда и, как следствие, увеличившегося предельного продукта капитала происходит постепенное сокращение капиталовложений: в 2025 г. инвестиции уже ниже в долях ВВП по сравнению с базовым сценарием. После продолжительного снижения инвестиций падает и равновесное значение уровня отработанных часов. Другой канал, объясняющий снижение отработанных часов - налоговый. Снижение нагрузки на пенсионную систему позволяет снизить ставки налогов на потребление (при фиксированном отношении долга к ВВП), что ведет к увеличению реальных располагаемых доходов. В итоге в выборе между потреблением и досугом превалирует эффект дохода. В итоге мы наблюдаем некоторое сокращение выпуска в долгосрочной перспективе, однако его величина составляет порядка 1% к 2050 г., что нельзя назвать экономически значимым снижением выпуска в столь долгосрочной перспективе.

Потребление в долях ВВП в долгосрочной перспективе растет на 3% ВВП. Это объясняется ростом предложения труда на начальном этапе реформы и ростом располагаемых доходов в дальнейшем согласно описанной выше логике.

В соответствии с описанными механизмами мы видим вполне ожидаемое снижение доходов от социальных взносов в долях ВВП и сокращение соответствующих расходов бюджета. Однако отсутствие экономически значимого эффекта на выпуск не является единственной характеристикой проводимой реформы. Следует также посмотреть на изменение благосостояния экономических агентов. Мы показали, что агрегированное потребление растет в долгосрочной перспективе. Построенная нами модель позволяет в явном виде с помощью компенсирующей вариации дохода рассчитать изменение уровня благосостояния каждой возрастной когорты (приведенной стоимости полезности на всем жизненном цикле). Из табл. 5 видно, что лишь некоторые когорты экономических агентов испытывают снижение благосостояния: те, кому предстоит через некоторое время выходить на пенсию. Однако же те, кому сейчас 39 лет, и все последующие поколения, а также те, кому 70 и более лет, получают выигрыш в благосостоянии от проведения данной реформы. Это происходит из-за ослабления налоговой нагрузки, обеспечивающей пенсионные выплаты. Более старшие поколения на рынке труда могут пересматривать свое оптимальное поведение лишь на более коротком горизонте, вследствие чего они получают скорее отрицательную полезность от реформы, не успевая воспользоваться существенными выгодами от снижения налогов (однако те, кто старше 70, также получают выгоду от снижения налогов). При этом они наделены более низкой средней производительностью труда на оставшемся периоде по сравнению с более молодыми поколениями, что приводит к потерям в доходах по сравнению с пенсионными выплатами в эти пять лет в базовом сценарии. Таким образом, увеличение благосостояния большинства поколений может оправдывать проведение данной реформы, несмотря на отсутствие экономически значимого эффекта на выпуск.

Что касается альтернативной реформы, заключающейся в переходе на частную пенсионную систему, то мы можем наблюдать существенный рост выпуска в долгосрочной перспективе. Также мы видим временное сокращение потребления, однако в долгосрочной перспективе оно растет. Это может объясняться тем, что пенсионеры и агенты, достаточно близкие к выходу на пенсию, теряют свои ожидаемые пенсионные доходы, что негативно сказывается на уровне их активов. Это подтверждается и потерями в благосостоянии когорт, родившихся до 1975 г. (см. табл. 5). Выигрыш в благосостоянии для будущих поколений достаточно близок к тому, что мы видели в основном сценарии пенсионной реформы. Поскольку сценарий альтернативной реформы более радикален, мы видим более выявленное неравенство в распределении выигрышей и проигрышей между поколениями.

Данный сценарий был рассмотрен нами ранее для российской экономики в статье [ВееП et а1., 2015]. В ней предполагалось, что такая пенсионная реформа может быть ответом на гипотетическое падение нефтяных цен в 2013 г. Модель была построена на докризисных данных, включая оптимистичные прогнозы по нефтяным доходам на уровне цен 120 долл. за баррель с предполагаемым сокращением их в два раза. Для анализа использовалась модель с аналогичной структурой, состоящая из шести регионов: США, ЕС, Япония и Корея, Индия, Китай и Россия. Показывается, что в результате проведения реформы однопроцентный рост ВВП к 2040 г. будет сопровождаться значительным увеличением потребления и, как следствие, благосостояния. Интересным результатом является то, что данная реформа становится более эффективной в комбинации с сокращением налога на прибыль - прирост ВВП в условиях их комбинации превышает сумму приростов при проведении реформ по отдельности.

В результате симуляции реформы повышения пенсионного возраста в России для мужчин и женщин на 5 лет в течение 9 лет на основе глобальной 17-региональной вычислимой модели общего равновесия с перекрывающимися поколениями было показано, что такая реформа может способствовать существенному сокращению нагрузки на пенсионную систему. В частности, при условии сохранения того же уровня отношения государственного долга к ВВП повышение возраста выхода на пенсию позволяет замедлить повышение налогов на потребление и доходы примерно на три и один процентных пункта соответственно на 20-летнем горизонте.

Однако влияние повышения возраста выхода на пенсию на экономическую активность населения и на экономический рост в целом представляется ограниченным. В отношении стимулирования роста выпуска альтернативные меры налоговой политики могут быть более эффективными, например, сокращением налога на прибыль с одновременным компенсирующим повышением НДС и НДФЛ, как показано в работе [ВееП et а1., 2015].

В большей степени положительный эффект от рассматриваемой пенсионной реформы проявляется в отношении увеличения благосостояния будущих поколений, которые смогут работать в экономике с более низкими налогами по сравнению с базовым сценарием, где налоговые ставки значительно повышаются, чтобы обеспечивать возрастающие пенсионные выплаты.

При этом поколения, близкие к достижению пенсионного возраста в момент проведения реформы, оказываются в проигрыше, поскольку на период отсрочки момента выхода на пенсию они лишаются пенсионных выплат. Поскольку мы предполагаем, что каждое последующее поколение на рынке труда является более производительным, чем предыдущее, агентам, находящимся в предпенсионном возрасте, приходится в последние годы работы конкурировать с более молодыми работниками, получая меньшую зарплату.

В работе также был рассмотрен альтернативный сценарий пенсионной реформы, заключающийся в постепенном переходе на частную пенсионную систему. В таком сценарии мы наблюдаем больший рост выпуска и выигрыш в благосостоянии агентов младше 25 лет и всех последующих поколений.

При этом стоит заметить, что важную роль в получении результатов играет выбор вида функции полезности индивида, который определяет эластичность предложения труда. Выбор в пользу стандартной функции с постоянной эластичностью замещения предполагает наличие относительно слабой реакции предложения труда на проведение реформы.

Предположение о низкой эластичности предложения труда является распространенным в анализе на макроэкономическом уровне. Тем не менее для дальнейшего исследования представляется также интересным анализ проблемы в условиях модели с альтернативной функцией полезности, к примеру, учитывающей гиперболическое дисконтирование или исключающей эффект дохода.

Список литературы

1. Акиндинова Н.В., Чекина К.С., Яркин А.М.Экономический рост в России с учетом демографических изменений и вклада человеческого капитала // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2017. Т. 21. № 4. С. 533-561.

2. Андреев М.Ю., Полбин А.В.Влияние фискальной политики на макроэкономические показатели в DSGE-моделях // Финансовый журнал. 2018. № 3(43). С. 21-33.

3. Белозеров С.А. Особенности национальных систем пенсионного обеспечения // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2017. Т. 5. № 1. С. 51-77.

4. Вишневская Н.Т. Работники старших возрастов на рынке труда в странах ОЭСР // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2017. Т. 21. № 4. С. 680-701.

5. Денисенко М.Б., Варшавская Е.Я.Продолжительность трудовой жизни в России // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2017. Т. 21. № 4. С. 592-622.

6. Заболотский Е.Д. Опыт реформирования пенсионных систем стран Европейского союза и возможности его использования в России // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2017. Т. 5. № 3. С. 472-497.

7. Зубарев А., Трунин И. Парадокс Фельдштейна - Хориоки: современные аспекты // Экономическая политика. 2013. № 4. С. 54-73.

8. Иванова М., Балаев А., Гурвич Е.Повышение пенсионного возраста и рынок труда // Вопросы экономики. 2017. № 3. С. 22-39.

9. Мамедли М.Фискальная политика в условиях несбалансированной пенсионной системы // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2017. Т. 21. № 1. С. 114-142.

10. Синявская О.В.Российская пенсионная система в контексте демографических вызовов и ограничений // Экономический журнал Высшей школы экономики. 2017. Т. 21. № 4. С. 562-591.

11. Auerbach A.J., Kotlikoff L.J.Dynamic Fiscal Policy. Cambridge University Press, 1987.

12. Benzell S.G., Goryunov E., Kazakova M., Kotlikoff L.J., LaGarda G., Nesterova K., Zubarev A.Simulating Russia's and Other Large Economies' Challenging and Interconnected Transitions. National Bureau of Economic Research. Working Paper № 21269. 2015.

13. Benzell S.G., Kotlikoff L.J., LaGarda G.Simulating Business Cash Flow Taxation: An Illustration Based on the «Better Way» Corporate Tax Reform. National Bureau of Economic Research. Working Paper № 23675. 2017.

14. Bielecki M., Goraus K., Hagemejer J., Makarski K., Tyrowicz J.Small Assumptions (Can) Have a Large Bearing: Evaluating Pension System Reforms with OLG Models // Economic Modelling. 2015. № 48(C). P. 210-221.

15. Bielecki M., Goraus K., Hagemejer J., Makarski K., Tyrowicz J.Decreasing Fertility vs Increasing Longevity: Raising the Retirement Age in the Context of Ageing Processes // Economic Modelling. 2016. № 52(PA). P. 125-143.

16. Blake D., Mayhew L.On the Sustainability of the UK State Pension System in the Light of Population Ageing and Declining Fertility // The Economic Journal. 2006. Vol. 116. № 512. P. 286-305.

17. Chang Y., Smith T.R.Feldstein - Horioka Puzzles // European Economic Review. 2014. № 72. P. 98112.

18. Credit Swiss. Global Wealth Report, 2017.

19. Feenstra R.C., Inklaar R., Timmer M.P. What Is New in PWT 9.0? Groningen Growth and Development Centre, University of Groningen, 2016.

20. Fehr H., Jokisch S., Kotlikoff L.The Developed World's Demographic Transition - The Roles of Capital Flows, Immigration, and Policy. National Bureau of Economic Research. Working Paper № 10096. 2003.

21. Fehr H., Jokisch S., Kambhampati A., Kotlikoff L.Simulating the Elimination of the US Corporate Income Tax. National Bureau of Economic Research. Working Paper № 19757. 2013.

22. Fehr H., Kallweit M., Kindermann F.Pension Reform with Variable Retirement Age: A Simulation Analysis for Germany // Journal of Pension Economics & Finance. 2012. Vol. 11. № 3. P. 389-417.

23. Feldstein M., Horioka C.Domestic Saving and International Capital Flows // The Economic Journal. 1980. Vol. 90. № 358. P. 314-329.

24. Fougиre M., Harvey S., Lan Y., Lйonard A., Rainville B.Incentives for Early Retirement in Canada's Defined-benefit Public and Private Pension Plans: An Analysis with a Dynamic Life-cycle CGE Model // Abbott C.M. et al. Retirement Policy Issues in Canada. McGill-Queen's University Press, 2009.

25. Greenwood J., Hercowitz Z., Huffman G.W.Investment, Capacity Utilization, and the Real Business Cycle // The American Economic Review. 1988. Vol. 78. № 3. P. 402-417.

26. Hirte G.Welfare and Macroeconomic Effects of the German Pension Acts of 1992 and 1999: A Dynamic CGE Study // German Economic Review. 2002. Vol. 3. № 1. P. 81-106.

27. Hviding K., Mйrette M. Macroeconomic Effects of Pension Reforms in the Context of Ageing Populations: Overlapping Generations Model Simulations for Seven OECD Countries. Organization for Economic Cooperation and Development. Working Paper № 201. 1998.

28. IMF. World Economic Outlook. IMF, 2018.

29. IMF. Government Finance Statistics. GFS, IMF, 2018.

30. Kotlikoff L.J., Smetters K., Walliser J. Mitigating America's Demographic Dilemma by Pre-funding Social Security // Journal of Monetary Economics. 2007. Vol. 54. № 2. P. 247-266.

31. KPMG. Corporate Tax Rate Table, 2019.

32. Magnani R. A General Equilibrium Evaluation of the Sustainability of the New Pension Reforms in Italy // Research in Economics. 2011. Vol. 65. № 1. P. 5-35.

33. MintzJ., Bazel P. Competitiveness Impact of Tax Reform for the United States, 2017.

34. OECD. Pensions at a Glance 2013. OECD and G20 Indicators. OECD, 2013.

35. OECD. Pensions at a Glance 2017. OECD and G20 Indicators. OECD, 2017.

36. OECD. Wealth Distribution Database. OECD, 2017.

37. Verbic M., Majcen B., Van Nieuwkoop R. Sustainability of the Slovenian Pension System: An Analysis with an Overlapping-generations General Equilibrium Model // Eastern European Economics. 2006. Vol. 44. № 4. P. 60-81.

38. United Nations. World Population Prospects, 2018.

39. United Nations. World Fertility Prospects, 2018.

40. United Nations. World Migration, 2018.

41. United Nations. World Mortality Prospects, 2018.

42. Assessing the Consequences of the Pension Reform in Russia in a Global CGE-OLG Model

Приложение

Таблица 6. Источники данных для параметров калибровки модели

Показатель	Источник данных
Общая численность населения (2014 г. - калибровка, 1965-2100 гг. - данные для проверки модели)	United Nations World Population Prospects (2018)
Рождаемость (1965-2065 гг.)	World Fertiliy Prospects UN (2018)
Миграция (2015 г.)	World Migration UN (2018)
Смертность	World Mortality Prospects UN (2018)
Соотношение производительности регионов в базовом году	В соответствии с соотношениями ВВП в базовом году по World Economic Outlook IMF (2018)
Параметр межвременного предпочтения (б)	В соответствии с долей потребления в ВВП в базовом году по World Economic Outlook (2018)
Начальный уровень активов	Credit Suisse Global Wealth Report (2017)

Таблица 7. Начальное распределение активов по возрасту OECD Wealth Distribution Database (2017) Возрастные профили государственных Страновые отчеты Всемирного банка, данные

расходов на здравоохранение, образование	министерств и ведомств
Доля госрасходов в ВВП в базовом году	GFS IMF (2018)
Доходы от налогов на потребление и доходы	World Economic Outlook IMF (2018), GFS IMF (2018), МинфинРФ
Прогрессивность подоходного налога	World Economic Outlook IMF (2018)
Предельная эффективная ставки налога на прибыль	Mintz and Bazel (2017), KPMG (2017)
Доля пенсионных выплат, финансируемая из общих доходов госбюджета	World Development Indicators Database (2017)
Коэффициент замещения пенсионной системы	В соответствии с объемом пенсионных выплат в базовом году по данным GFSIMF(2018)
Верхняя граница пенсионных взносов	OECD, Pension Commissions иWorld Bank World Development Indicators (2017)
Долг/ВВП	World Economic Outlook IMF (2018)
Запасы ископаемого топлива в регионах	Потоки- World Development Indicators Database (2017), запасы- US EIA (2016)
Доля доходов государства в потоке доходов от ископаемого топлива	ВсоответствиисWorld Development Indicators Database (2017)

Таблица 8. Динамика общей численности населения, возрастной структуры населения и рождаемости в модели и данных ООН

А	WEU	JKSH	СНІ	IND	RUS
2014	2100	2014	2100	2014	2100	2014	2100	2014	2100	2014	2100

Таблица 9

	Модель	317,5	446,1	594,1	576,9	188	135,8	1367,6	978,9	1294,3	1614,1	143,1	112,3
	Данные	317,5	447,6	594,1	581,6	188	134	1367,6	1003	1294,3	1658,5	143,1	117,2
Возрастная структура населения, % от общей численности
Возраст,
лет	Модель	12,7	11,6	11,5	9,9	8,7	9,1	11,7	8,5	19,5	9,2	11,7	11,6
0-9	Данные	12,7	10,8	11,5	9,7	8,7	8,2	11,7	8,8	19,5	9,7	11,7	11,2
	Модель	13,1	11,7	11,5	10,1	10,1	9	11,6	9,7	19,2	10	9,3	11,6
10-19	Данные	13,1	11	11,5	10	10,1	8,6	11,6	9,4	19,2	10,2	9,3	11,8
	Модель	14,1	10,9	12,8	10,5	11,5	9	17,5	9,2	17,7	10,7	15,7	11,8
20-29	Данные	14,1	11,3	12,8	10,4	11,5	9,1	17,5	9,9	17,7	10,7	15,7	12,2
	Модель	13	11,6	13,9	11,3	13,8	10,1	14,2	9,7	14,8	11,4	15,5	12
30-39	Данные	13	11,4	13,9	10,7	13,8	9,9	14,2	10	14,8	11,2	15,5	11,8
	Модель	13,2	11,1	14,5	11,1	15,2	9,8	17,8	10,4	11,5	11,9	13	12,6
40-49	Данные	13,2	11,5	14,5	11,1	15,2	10,4	17,8	10,7	11,5	11,9	13	12,5
	Модель	14,1	10,7	13,4	11,7	13,4	10,4	12,7	11,2	8,7	12,2	15,4	12,9
50-59	Данные	14,1	11,3	13,4	11,5	13,4	10,9	12,7	11,6	8,7	12,3	15,4	12,9
	Модель	10,7	10,5	10,9	11,1	12,9	11	9	11,7	5,3	12,2	10,2	10,4
60-69	Данные	10,7	10,9	10,9	11,2	12,9	11,6	9	11,6	5,3	12,4	10,2	10,8
	Модель	9	21,8	11,6	24,9	14,4	30,5	5,6	29,7	3,3	22,4	9,2	17,1
70-90	Данные	9	21,7	11,6	25,4	14,4	31,3	5,6	28	3,3	21,7	9,2	16,8
Рождаемость (количество детей на женщину фертильного возраста)
	Модель	2,04	2,12	1,55	1,78	1,42	1,5	1,68	1,73	2,85	1,68	1,53	1,69

Таблица 10

		SAF	SAP		SOV	SSA
		2014	2100	2014	2100	2014	2100	2014	2100	2014	2100
Общая численность населения, млн человек
	Модель	53,9	67,2	820,3	903,1	278,9	362,2	82,8	108,2	723,1	3424,5
	Данные	53,9	65,7	820,3	963,5	278,9	360,5	82,8	106,5	723,1	3272,9
Возрастная структура населения, % от общей численности
Возраст,
лет	Модель	20,2	10,7	18,4	13	18,6	9,6	19,8	12,6	31,6	16,7
0-9	Данные	20,2	10,9	18,4	9,9	18,6	9,8	19,8	10,9	31,6	14,1
	Модель	19,2	11,9	18,3	10,1	18,3	10,1	16,3	11,1	23	15
10-19	Данные	19,2	11,4	18,3	10,3	18,3	10,3	16,3	11,5	23	14,2
	Модель	19,6	12,1	17,1	8,9	17,3	10,5	19,6	11,3	16,8	13,8
20-29	Данные	19,6	12	17,1	10,7	17,3	10,6	19,6	11,8	16,8	14
	Модель	14,6	12,3	15,5	9,1	14,6	10,8	14,5	10,8	11,8	13,5
30-39	Данные	14,6	12,4	15,5	11	14,6	10,8	14,5	11,6	11,8	13,6
	Модель	10,9	12,8	12,8	9,5	11,7	11,9	11,6	12,2	7,5	12,5
40-49	Данные	10,9	12,7	12,8	11,4	11,7	11,4	11,6	12	7,5	12,8
	Модель	8	12,4	9,3	11,2	9,1	12,2	9,9	11,4	4,8	11,9
50-59	Данные	8	12,7	9,3	12,1	9,1	11,8	9,9	12,5	4,8	11,5
	Модель	4,4	11,9	5,1	11,3	5,9	11,8	4,6	10,3	2,9	9,2
60-69	Данные	4,4	11,8	5,1	12,2	5,9	11,8	4,6	10,9	2,9	9,6
	Модель	3,2	16	3,5	27	4,7	23,2	3,7	19,3	1,7	7,7
70-90	Данные	3,2	16	3,5	22,4	4,7	23,6	3,7	18,9	1,7	10,2
Рождаемость (количество детей на женщину фертильного возраста)
	Модель	2,3	1,96	2,55	2,01	2,5	2,03	2,71	1,93	5,24	2,16
	Данные	2,4	1,8	2,51	1,83	2,37	1,82	2,6	1,89	4,93	2,09

Таблица 11

Значения параметров в модели*
Параметр	Значение
Доля капитала в производстве (а)	0,35
Доля труда низкой квалификации (Р/)	0,40
Доля труда высокой квалификации (Ра)	0,25
Норма амортизации (5К )	0,075
Технологический прогресс (Я)	0,01
Межвременная эластичность замещения потребления и досуга (у)	0,25
Внутривременная эластичность замещения потребления и досуга (р)	0,40
Коэффициент предпочтения досуга (е)	1,50
Параметр дисконтирования потребления детей (0)	0,95

Таблица 12. Значения параметров, различающихся по регионам

Регион	Пенсионный возраст	Начальный уровень производительности труда	Выравнивание с производительностью в США для самой молодой когорты, количество лет	Норма * дисконта	Распределение запаса ископаемого топлива по регионам, %	Доля государства в потоке доходов от ресурсов
USA	66	1,000	-	-0,034	3,93	0,35
WEU	65	0,310	25	-0,063	1,13	0,47
JKSH	61	0,470	25	-0,061	0,001	0,23
CHI	60	0,112	35	-0,035	5,66	0,25
IND	60	0,056	100	0,079	2,27	0,23
RUS	58	0,210	60	0,040	14,35	0,81
BRA	65	0,170	50	0,069	2,38	0,69
CAN	65	0,580	25	-0,048	3,32	0,48
GBR	65	0,700	25	0,002	3,36	0,36
EEU	65	0,060	60	-0,022	2,49	0,42
MEX	65	0,200	50	0,053	3,97	0,50
MENA	60	0,068	100	0,044	43,99	0,77
SAP	58	0,075	30	0,031	2,30	0,39
SAF	60	0,180	100	0,004	0,004	0,29
SLA	65	0,150	100	0,067	4,83	0,70
SOV	62	0,100	100	0,020	0,72	0,85
SSA	55	0,035	100	0,002	5,29	0,42

* Предполагается, что норма дисконтирования для WEU, JKSH и CHI сходится к USA за 25, 50 и 50 лет соответственно.

Таблица 13. Значение основных макроэкономических агрегатов в модели и в данных в базовом году для остальных регионов

	ВВП, % от США	Потребление, % ВВП	Инвестиции, % ВВП
	модель	данные	модель	данные	модель	данные
BRA	16,1	16,7	62,1	64,0	16,8	15,0
CAN	15,3	15,0	58,3	57,6	20,4	23,8
СН1	118,3	119,4	40,8	38,7	19,8	44,3
GBR	16,9	15,2	71,1	65,7	18,7	17,2
ЕЕи	4,3	5,0	49,9	51,0	19,7	22,6
IND	48,5	49,3	57,8	59,0	26,7	30,9
JKSH	43,0	42,7	51,0	53,1	17,7	25,8
MENA	44,7	45,5	51,0	50,5	25,6	27,9
МЕХ	13,0	12,4	69,1	65,3	23,4	23,0
SAF	4,1	3,9	63,0	59,2	24,5	18,8
SAP	38,4	37,8	61,5	59,7	30,8	30,8
SLA	23,0	22,7	65,6	65,0	20,6	20,3
SOV	5,2	5,1	56,5	53,7	20,1	22,4
SSA	21,1	20,9	75,6	67,8	23,9	20,6
А	100,0	100,0	69,5	68,4	19,2	20,6
WEU	94,1	94,4	55,7	55,8	19,1	21,0

Размещено на Allbest.ru