Кластеры как форма межорганизационного сетевого взаимодействия

Второе отличие заключается в том, что дирижисты целенаправленно создают инфраструктуру для приоритетных кластеров: филиалы университетов, научно-исследовательские институты, аэропорты, дороги и т. д. Либеральные правительства, напротив, крайне редко участвуют в создании инфраструктуры для кластеров.

Третье принципиальное отличие дирижистской модели кластерной политики от либеральной выражается ролью региона, где создается кластер. Дирижисты самостоятельно выбирают регион для создания кластера, а также определяют объем его финансирования. Либералы создают стимулы для региональных властей, на которых лежит вся ответственность за создаваемый кластер. Например, в США департамент экономического развития, отвечающий за региональную политику, финансирует исследовательские проекты, цель которых - выявление кластеров, и предоставляет специальные гранты отдельным штатам на развитие кластеров, в частности, в депрессивных регионах. Огромную роль в осуществлении кластерной политики в США играют бизнес-ассоциации, в частности, Национальный совет по конкурентоспособности.

Так или иначе, но зарубежный опыт неоспоримо свидетельствует, что создание кластеров, позволяющих задействовать имеющиеся у территорий ресурсы для ускорения роста и усиления конкурентных позиций отдельных регионов и страны в целом, становится неотъемлемой частью государственной политики на всех уровнях. Кластеры способны выступать в качестве «полюсов конкурентоспособности» и при наборе определенной «критической массы» становиться полноценными единицами конкурентоспособности на международной арене.

Таким образом, кластерные инициативы - это не самоцель, а инструмент, позволяющий соединять комплементарные ресурсы и компетенции организаций и целых территорий. Главной задачей формирования и поддержки кластеров является использование синергетического эффекта, возникающего при налаживании взаимодействия между разными участниками, включая производственные предприятия, сферу услуг, исследовательские организации, образовательные учреждения, при координирующей роли местных администраций. Особенно важна их деятельность по налаживанию коммуникаций (в инфраструктурном и информационном аспектах) и обеспечении гарантий неоппортунистического поведения участников кластера как межорганизационной сети. Благодаря этому может быть достигнуто повышение общей производительности при экономии финансовых средств. Отсюда, ключевой уровень развития кластеров - уровень региональный. Безусловно, для успешного их развития необходимо стратегическое видение на уровне государства в целом. Тем не менее, стратегия развития каждого конкретного кластера должна разрабатываться и реализовываться на региональном уровне, при активном участии органов местного самоуправления.

Успех целого ряда стран в использовании кластерной политики для повышения конкурентоспособности вызвал многочисленные дискуссии, прежде всего в рамках ЕС и ОЭСР, и обусловил заметный рост числа исследований, посвященных проблеме кластеров, а также стимулировал власти целого ряда государств приступить к изучению перспективы их использования в развитии своих территорий. Среди таких государств следует особо отметить Казахстан, инициировавший разработку программы по созданию кластеров при консультационной поддержке М.Портера.

В России также резко возрос интерес к кластерной политике и возможностям кластеров. Некоторые российские регионы самостоятельно приступили к осуществлению элементов кластерной политики. Так, правительство Пермской области (в настоящее время Пермский край) при помощи консалтинговой компании Bauman Innovation реализовало проект по определению ключевых кластеров и разработало целевые программы их развития. Летом 2006 г. в Иркутске состоялась научно-практическая конференция «Повышение конкурентоспособности малого бизнеса: кластеры и инновации», среди организаторов которой были департамент инновационной деятельности, науки и высшей школы, департамент предпринимательства, среднего и малого бизнеса администрации Губернатора Иркутской области. Попытки разработать программу по выявлению кластеров делаются в Ленинградской области.

Однако единой кластерной политики в масштабах страны пока не просматривается. Пока что большинство групп специальных интересов, имеющих потенциал влияния в российских регионах, нацелены на поиск извлечения квазирент. Преимущества, которые дает кластер для региональных администраций: «увеличивается количество налогоплательщиков и налогооблагаемая база (центры управления малым и средним бизнесом как правило находятся на той же территории, что и сам бизнес, в отличие от вертикальных корпораций), появляется удобный инструмент для взаимодействия с бизнесом, снижается зависимость от отдельных бизнес-групп, появляются основания для диверсификации экономического развития территории». Отсюда стремление региональных администраций «тянуть одеяло на себя». Пока что существует ситуация «регион против региона», особенно с учетом того общеизвестного факта, что региональные администрации практически всегда сильно вовлечены в деятельность бизнеса, а бизнес оказывает сильное влияние на администрацию. Тупиковая с точки зрения долгосрочной конкурентоспособности позиция «мой регион - мои кластеры» создает «псевдокластеры» - генераторы административных барьеров входа на локальные рынки. С учетом того, что на федеральном уровне нет единого понимания, что такое кластеры и что они могут дать экономике страны, вполне реальной выглядит опасность превращения кластерной политики из инструмента достижения конкурентоспособности в инструмент борьбы групп специальных интересов на федеральном и региональном уровнях.

Есть еще несколько моментов, которые нельзя игнорировать, когда речь идет о кластерах в России.

Во-первых, кластерный принцип важен, прежде всего, не для развития отдельных регионов, а для развития экономики страны в целом. В отличие от небольших скандинавских стран, территория России настолько велика, что речь должна идти о территориально распределенной системе кластеров, при сохранении вертикально интегрированных структур там, где они эффективны. Целью государственной политики должно быть создание экономических «силовых осей», соединяющих регионы, с использованием итальянской модели мета-кластеров (мета-районов). Для этого также необходима готовность властей отдельных территорий к взаимному конструктивному сотрудничеству. С помощью системы кластеров можно добиться гибкости при больших масштабах, при этом, как показывает мировой опыт, развитие кластеров и вертикально интегрированных компаний может дополнять друг друга. Для российской экономики может быть крайне выгодным создание устойчивых субконтрактинговых схем, скрепляющих воедино экономическое пространство страны при сохранении «гибкости и подвижности «станового хребта», состоящего из ключевых для развития национальной экономики отраслей.

Во-вторых, формирование системы кластеров следует рассматривать не как способ активизации малого и среднего бизнеса, а как важнейший элемент общей экономической политики государства, позволяющий консолидировать сильные стороны крупного, среднего и малого бизнеса, научных учреждений и некоммерческих организаций, с тем, чтобы использовать полученный в результате синергетический эффект для усиления международных позиций национальных компаний в отраслях, имеющих решающее значение для конкурентоспособности национальной экономики. Необходимо способствовать формированию реальных кластеров, предполагающих интенсивный обмен ресурсами, технологиями и ноу-хау, по тем географическим осям (внутренним и трансграничным), которые могут стать основой экономических осей (коридоров), включающих территорию России в мировое экономическое пространство на условиях активного участника.

В-третьих, попытка создания в России отраслевых кластеров как единых межорганизационных систем, охватывающих отраслевой рынок в целом, должна оцениваться с точки зрения производства общественных благ - с учетом того, что, по сути, при этом будет возникать квазирегулирующая организация. Тогда тенденция к росту производства общественных благ (в частности, экономия государственных средств на регулирование, совершенствование отраслевых стандартов и снижение издержек общества по контролю над их соблюдением), которая существует, пока организация не является доминирующей на рынке, может сменяться тенденцией к их снижению за счет меньшего внимания к поддержанию стандартов, корпоративной замкнутости, и т.п. Вследствие того, что кластеры есть межорганизационные сети с наличием элементов сорегулирования, уровень производства общественных благ может оставаться высоким за счет вводимых дополнительных механизмов контроля за поддержанием этого уровня со стороны государства. Но, поскольку среди основных общественных благ, производимых кластером, выступает экономия государственных средств на регулирование, то возможно получение нулевого или отрицательного объема этих благ при переходе к кластеру в масштабе отрасли. Наличие системы кластеров снижает вероятность доминирования в отрасли одного из них.

Отметим, что в последние годы в мире резко возрос интерес к кластерам, состоящим преимущественно из малых фирм. С одной стороны, созрели предпосылки для формирования тесных технологических связей между мелкими производителями, с другой стороны, появилась возможность реализации национальных преимуществ посредством формирования кластеров малых предприятий в связанных между собой секторах экономики конкретной страны. На этом имеет смысл акцентировать внимание, поскольку в России достаточно хорошо воспринимаются идеи о формировании фокальных сетей с участием мощного игрока, однако недооцениваются возможности сетей мелких и средних фирм.

При этом необходимо помнить, что в отношении развития сетевых форм межорганизационного взаимодействия, к которым относятся кластеры, речь должна идти прежде всего о создании благоприятной институциональной среды. Сетевой принцип организации не может быть насаждаемым насильно, государство же может и должно способствовать созданию таких условий, в которых различные организационные альтернативы окажутся равноправными.

Заключение

Обобщая сказанное в этой лекции, мы можем сделать следующие выводы.

Скопление предприятий на одной территории далеко не всегда представляет собой кластер, при этом реально действующие кластеры далеко не всегда состоят из малых и средних предприятий. Более того, полицентрические кластеры со временем развиваются в стратегические сети, а некоторые кластеры изначально создаются как стратегические сети с доминирующим партнером (зачастую это крупная фирма, обладающая если не олигопольной, то достаточно заметной рыночной властью). Тем не менее, малые и средние предприятия в кластере обязательно есть - без них эта форма квазиинтеграции теряет одну из своих сущностных характеристик.

Кластер можно определить как стратегическую межорганизационную сеть отраслевого или межотраслевого характера, объединяющую ресурсы и ключевые компетенции фирм и других организаций определенной территории. Этот тип межорганизационной сети четко демонстрирует наличие элементов сорегулирования, то есть совместного участия в регулировании государства и различных участников рынка, таких как инфраструктурные организации и научно-исследовательские институты.

Выгоды для бизнеса от развития кластера во многом зависят от особенностей кластера, но обобщенно они могут состоять в повышении результативности и снижении трансакционных издержек, усилении гибкости и инновационного потенциала при создании новых продуктов, технологий и рынков. В то время как мотивом для создания межфирменных сетей является получение конкурентных преимуществ и иных частных благ, при создании кластеров как межорганизационных сетей зачастую удается решить проблему балансирования интересов различных участников рынка. Участие в системе сорегулирования является привлекательным для небольших компаний, поскольку их объединение в сеть усиливает их переговорные позиции и создает избирательные стимулы (частные блага для отдельных участников) по сравнению с другими фирмами данной отрасли или по сравнению с географическими соседями-аутсайдерами.

При дальнейшей разработке государственной политики России необходимо использовать ряд преимуществ кластерного принципа, который важен, прежде всего, не для развития отдельных регионов, а для развития экономики страны в целом. Кластеры способны выступать в качестве «полюсов конкурентоспособности», которые позволяют задействовать имеющиеся у территории или страны ресурсы для ускорения роста и усиления конкурентных позиций, и при наборе определенной «критической массы» становятся полноценными единицами конкурентоспособности на международной арене. Поэтому формирование системы кластеров следует рассматривать как важнейший элемент государственной экономической политики, позволяющий консолидировать сильные стороны крупного, среднего и малого бизнеса, научных учреждений и некоммерческих организаций, использовав полученный в результате синергетический эффект для усиления международных позиций национальных компаний в отраслях, имеющих решающее значение для конкурентоспособности российской экономики.

Попытка создания в России отраслевых кластеров как единых межорганизационных систем, охватывающих отраслевой рынок в целом, должна оцениваться с точки зрения производства общественных благ, производимых кластером. Поскольку уровень производства кластером общественных благ может оставаться высоким за счет вводимых дополнительных механизмов контроля над поддержанием этого уровня со стороны государства, возможно получение нулевого или отрицательного объема этих благ при переходе к кластеру в масштабе отрасли. Наличие системы кластеров снижает вероятность доминирования в отрасли одного из них и повышает вероятность производства положительного объема общественных благ. Таким образом, в России речь должна идти о территориально распределенной системе кластеров, при сохранении вертикально интегрированных структур там, где они эффективны. С помощью системы кластеров можно преодолеть противоречие между большими масштабами российской территории и современными требования к гибкости в организации бизнеса. Важно обращать внимание на возможности формирования трансграничных кластеров, поскольку это может стать важным шагом к формированию на мировом экономическом пространстве «силовых осей», выгодных для российской экономики.

Вопросы для самостоятельной подготовки и обсуждения на семинаре

1. Прочтите Приложение 8.1. Найдите дополнительную информацию о результатах работы «научно-технического треугольника» ELAt. Возможно ли создание аналогичной системы кластеров на территории России?

2. «Опыт развития кластеров Финляндии имеет особое значение для экономики Северо-Запада России. В этом регионе эволюционно сложились предпосылки для формирования аналогичных кластеров, которые по своим масштабам и потенциалу способны существенно превосходить финские. Можно уверенно говорить о наличии потенциальных кластеров на базе таких отраслей, как лесная промышленность (объединяющая лесное хозяйство, механическую и химическую деревообработку), металлургия и металлообработка (черная и цветная), топливно-энергетический сектор, пищевая промышленность, сектор информационных технологий и телекоммуникаций. Кроме того, потенциалом кластеризации, т.е. устойчивого функционирования в системе связанных отраслей, обладают машиностроение (прежде всего оборонное и судостроение), фармацевтическая и медицинская промышленность (кластер здравоохранения по финской классификации), парфюмерно-косметическая, химическая промышленность, промышленность строительных материалов, транспортный сектор и др.» [Филиппов, 2003]. Согласны ли вы с этим утверждением? Прокомментируйте свой ответ.

3. Прочтите статью Ж.Диттера «Reforming the French Wine Industry: Could Clusters Work?» Могут ли кластеры решить проблемы французских виноделов по продвижению и сбыту их продукции на мировых рынках? Согласны ли вы с аргументами авторов статьи?

Литература для дополнительного чтения

4. Кластеризация предприятий: состояние и перспективы. Альманах «Наука. Инновации. Образование. Вып.7. М., 2008.

5. Праздничных А.Н. Кластеры и конкурентоспособность: роль бизнеса и властей. Тезисы доклада // Материалы межрегиональной конференции, 27-28 ноября 2002.

6. Портер М. Конкурентное преимущество: Как достичь высокого результата и обеспечить его устойчивость. М.: Альпина Бизнес Букс, 2005.

7. Третьяк В.П. Кластеры предприятий. М.: Август Борг, 2005.

8. Третьяк В.П. Кластеры фирм как новая форма бизнес-организаций // Экономический рост и вектор развития современной России. Под ред. К.А.Хубиева. М.: ТЕИС, 2004. С.108-120.

9. Филиппов П. Кластеры конкурентоспособности // Эксперт Северо-Запад. 2003. № 43 (152). http://www.expert.ru/economy/2003.

10. Шаповалов А. Особые экономические зоны - это не кластеры // Коммерсантъ, 2006. № 51. С.20.

11. Шерешева М.Ю. Межфирменные сети. М.: ТЕИС, 2006. Глава 5.

12. Abernathy W.J., Utterback J. Patterns of Industrial Innovation // Technology Review. 1978. Vol.80. №7.

13. Aylward D.K., Glynn J. SME Innovation within the Australian Wine Industry: A Cluster Analysis, Small Enterprise Research // The Journal of the SMAANZ (Small Enterprise Association of Australia and New Zealand). 2006. Vol.14. №1.

14. Chesborough H.W., Teece D.J. When is Virtual Virtuous? Intergrated Virtual Alliances Organizing for Innovation // Harvard Business Review. 1996. Vol. 74. №1.

15. Ditter J.-G. Reforming the French Wine Industry: Could Clusters Work? // Cahiers du CEREN 13. 2005. www.escdijon.com

16. Gordon I.R., McCann P. Industrial Clusters: Complexes, Agglomeration and /or Social Networks // Urban Studies. 2000. Vol.37. №3.

17. Heany, Weiss, 1983

18. Ketels C. European Clusters. Hagbarth Publications, 2004.

19. Innovative Clusters: Drivers of National Innovation Systems. Paris: OECD, 2002.

20. Markusen A. Sticky Places in Slippery Spaces: A Typology of Industrial Districts // Economic Geography. 1996. Vol.72.

21. Matsson L.G. Management of Strategic Change in a “Markets-as-Networks” Perspective // Management of Strategic Change, Pettigrew A.M. (ed.). Oxford, New York: Basil Blackwell, 1987.

22. Mueller R.A.E., Sumner D.A. Clusters of Grape and Wine // Paper presented at the Third International Wine Business Research Conference, Montpellier, France, 2006.

23. Mytelka L., Farinelli F. Local Clusters, Innovation Systems and Sustained Competitiveness

24. Cluster Mapping Project, details available at http://data.isc.hbs.edu/isc/index.jsp

25. Pavitt K. Sectoral Patterns of Technology Change: Towards a Taxonomy and a Theory // Research Policy. 1984. Vol.13. №6.

26. Porter M.E. Clusters and Competition: New Agendas for Companies, Governments and Institutions // Porter M. On Competition, Harvard Business School, Boston, 1998

27. Porter M.E. Location, Competition, and Economic Development: Local Clusters in a Global Economy // Economic Development Quarterly, 2000, Vol.14, №1.

28. Porter M.E. The Economic Performance of Regions // Regional Studies. 2003. Vol.37. №6-7.

29. Rabelotti R. Recovery of a Mexican Cluster: Devaluation Bonanza or Collective Efficiency? // World Development. Vol.27. №9.

30. Rabelotti R., Schmitz H. The Internal Heterogeneity of Industrial Districts in Italy, Brazil and Mexico // Regional Studies. 1999. Vol.33. №2.

31. Ruigrok W., van Tulder R. The Logic of International Restructuring. London, New York: Routledge, 1995.

32. Sцlvell Ц., Ketels C.H., Lindqvist G. The Cluster Initiative Greenbook. The Competitiveness Institute/Vinnova: Gothenburg, 2003.

33. Tretyak O., Sheresheva M. Business Cluster as a Network of Relationships: An Empirical Study of Russian Industrial Sector // Paper presented at the 24th IMP Conference, Uppsala. 2008.

34. Villarreal Lizzarraga, C.L. Contribution au pilotage des projets partagйs par des PME en groupement basйe sur la gestion des risques. L'Institut National Polytechnique de Toulouse. 2006.

Размещено на Allbest.ru