Теория монетаризма

Примером монетаристской интерпретации функции спроса на деньги служит работа М.Фридмена 1958 г. В ней указывается на наличие странного и труднообъяснимого феномена -- расхождения в долговременной и циклической динамике показателя скорости обращения денег в США в течение периода 1870--1954 гг. Автор указывает, что изменения скорости денег и реального (в постоянных ценах) ВНП совпадали в пределах конъюнктурного цикла, но шли в противоположных направлениях, если брать весь период в целом. Пытаясь объяснить это противоречие, Фридмен сначала обращается к поиску факторов, которые, помимо реального дохода, могли бы повлиять на изменения скорости в пределах конъюнктурного цикла. Он отрицает важность процентных ставок, утверждая, что "характер их циклического движения делает маловероятной их ответственность за крупные, часто повторяющиеся и синхронные изменения скорости обращения денег в ходе цикла".

Деньги в изображении Фридмена -- наиболее инерционный элемент портфеля активов. В его модели кассовые остатки не являются "амортизатором" или "поглотителем шоков" при временных колебаниях дохода. Он предлагает гипотезу, что спрос на деньги определяется не обычным ("измеряемым") доходом, а устойчивой его частью -- так называемым постоянным (permanent) доходом. Последний рассчитывается как взвешенная средняя из ряда уровней дохода за текущий и прошлые годы с убывающими по экспоненте весами по мере удаления от настоящего периода. Иначе говоря, предъявляя спрос на деньги, хозяйственные субъекты ориентируются не на сиюминутный, а на прошлый доход, что соответствует адаптивной модели формирования ожиданий. Такая гипотеза, по мнению автора, содержит разгадку наблюдаемых расхождений динамики скорости в долговременном и циклическом аспектах.

Гипотеза постоянного дохода лежит в основе фридменовского уравнения спроса на деньги, где реальный постоянный душевой доход "объясняет" подавляющую часть колебаний спроса на деньги:

M/NPp = еYp/NPpу

где М/NРр -- реальные кассовые остатки на душу населения (Рр -- "постоянный" уровень цен, N -- население); Yp/NРр - реальный постоянный доход на душу населения; е и у -- числовые параметры функции.

При расчете числовых коэффициентов регрессии на основе годовых данных по США за период 1870-1954 гг. показатель эластичности спроса на деньги по доходу значительно превосходил единицу (у = 1,81). Это дало повод Фридмену характеризовать деньги как "предмет роскоши" по аналогии с потребительскими товарами, спрос на которые изменяется в большей степени, чем изменение дохода. Правда, в одной из последних работ Фридмен (в сотрудничестве с А. Шварц) получил при расчете функции спроса другое значение эластичности по доходу, более близкое к единице. Но главный вывод работы 1958 г. заключался в демонстрации незначительности влияния процентных ставок на потребность в кассовых остатках (при полном господстве влияния постоянного дохода).

Методология Фридмена неоднократно подвергалась серьезной критике. Ряд авторов расценили высокую эластичность спроса по доходу и полную "нечувствительность" его к норме процента как результат применения сглаженных рядов постоянного дохода, "постоянных" цен и широкого показателя денег. Указывалось, что в ходе эконометрических расчетов эффект влияния процентных ставок в значительной мере исчезает из-за включения в показатель денежной массы срочных вкладов, по которым уплачивается процент. В то же время, несмотря на выводы Фридмена, многие исследователи обнаружили статистически значимую связь спроса на деньги с изменениями процентных ставок. Так, А. Мельцер, применив при расчетах функции спроса на деньги в США за 1900-1958 гг. фридменовские оценки постоянного дохода и долгосрочные ставки, сделал вывод о важной роли процента. Этот вывод подтверждают и другие исследователи. Обобщая результаты многих эмпирических работ по спросу на деньги, Д. Лейдлер пишет: "Независимо от того, используются ли в качестве ограничения при расчетах функции спроса на деньги доход, богатство или постоянный доход, определена ли денежная масса широко или узко... применяются ли краткосрочные или долгосрочные процентные ставки, показатели ожидаемых темпов роста цен, доходности обязательств финансовых посредников, процентные ставки на заграничных рынках, доход от акций или даже индекс уровня и структуры процента в целом... имеются исчерпывающие свидетельства того, что спрос на деньги устойчиво связан обратной связью с альтернативными издержками хранения денег. Из всех проблем расчета спроса на деньги эта проблема, по-видимому, решена наиболее основательно". Таким образом, "антикейнсианский" вывод Фридмена о незначительном влиянии процентных ставок на денежный спрос не получил подтверждения в ходе последующих исследований.

При оценке ситуации в денежной сфере спрос на деньги представляет собой лишь одно лезвие ножниц, другое -- это предложение денег. В монетаристской доктрине наряду с тезисом о стабильной функции спроса на кассовые остатки чрезвычайно важным и необходимым компонентом служит положение об экзогенном (т.е. автономном, не связанном с функционированием хозяйства) характере формирования денежной массы. Как заметил Н. Калдор, "упорные попытки Фридмена обосновать количественную теорию с помощью стабильной функции спроса на деньги или стабильной скорости... находятся в критической зависимости от того, является ли количество денег экзогенной величиной, устанавливаемой по усмотрению органов денежного контроля безотносительно к спросу на деньги". Монетаристы подчеркивают независимый характер изменений денежной массы, применяя условные аналитические приемы введения денег в каналы обращения. В работе "Оптимальное количество денег" Фридмен демонстрирует идею "навязывания" денег извне с помощью примера, когда они сбрасываются с вертолета и равномерно распределяются среди населения. Подобный способ эмиссии призван подчеркнуть первичность изменений денежной массы по отношению к последующим сдвигам в производстве или обращении общественного продукта. Интересно отметить, что аналогичные приемы демонстрации независимого характера денежной эмиссии были характерны для многих сторонников традиционной количественной теории (от Д. Юма до И. Фишера). Излюбленный пример, который можно встретить в их работах,-- удвоение количества денег у населения "в течение одной ночи" с последующим рассмотрением реакции хозяйственных агентов на это событие.

Фридмен неоднократно подчеркивал факт "независимости" предложения денег от факторов спроса на кассовые остатки. В статье 1956 г. он ссылается на разного рода технические условия выпуска денег, на "политические и психологические моменты", определяющие действия центрального банка. В другой работе критикуется подход кейнсианцев, где количество денег пассивно "приспосабливается к потребностям торговли".

Вывод монетаристов сводится к утверждению, что именно сдвиги в денежной массе определяют все крупные изменения хозяйственной конъюнктуры, или, следуя терминологии Фишера, хозяйство "пляшет" под дудку денег! В основе этой схемы лежит принцип полной автономности денежной массы.

Неудивительно, что монетаристы встречают в штыки любые упоминания о кредитной природе современных денег, ибо именно с такими деньгами связано представление о пассивной реакции денежной массы на изменение товарооборота. А это противоречит экзогенному принципу эмиссии платежных средств в монетаристских схемах. Непонимание теснейшей взаимосвязи и взаимной обусловленности денежного и кредитного обращения ведет к теоретической путанице в таком важнейшем для монетаристов вопросе, как понятие денежной массы. В "Монетарной истории Соединенных Штатов" дается широкое и по существу бессодержательное определение денег как "временного вместилища покупательной силы (temporary abode of purchasing power), позволяющего отделить акт покупки от акта продажи". Акцент авторов книги на "резервной" функции денег ведет к утрате четких критериев отделения денег от неденег, что предоставляет им полную свободу в выборе "нужного" агрегата. "Определение денег, - пишут Фридмен и Шварц в другой работе, - следует выбирать не на основе какого-то принципа, а исходя из соображений пользы в организации наших знаний об экономических связях. "Деньги" - это то, чему мы придаем численную величину с помощью обусловленной процедуры".

Сторонники теории общественного выбора (основоположник этого направления - американский экономист Джеймс Бьюкенен) обращают основное внимание на роль государства как верховного арбитра: по их мнению, оно должно не только следить за соблюдением хозяйственного законодательства, но и активно его совершенствовать.

Таким образом, в подходах и кейнсианцев, и современных неоклассиков государственное регулирование не отвергается. Разница между этими школами заключается лишь в приоритетности тех или иных целей и методов экономической политики. Упрощенное понимание этих различий достигается при помощи «игровой» аналогии. С точки зрения кейнсианцев, государство - активный «игрок» в хозяйственной жизни, играющий на стороне той «команды», деятельность которой в наибольшей степени стимулирует экономический рост страны. С точки же зрения современных неоклассиков, государство должно быть неподкупным «судьей», который вырабатывает наиболее эффективные «правила игры» в хозяйственной жизни и строго следит за их соблюдением, не «подыгрывая» ни одной из команд.

Для неоклассиков конца 20 в. характерна сильная антиэтатистская риторика - критика бюрократии, требования разгосударствления хозяйственной жизни путем приватизации государственной собственности и дерегулирования. Однако если обратиться к данным статистики о доле государственных расходов в ВВП, то обнаруживается, что в период «неоклассической контрреволюции» активность правительств почти всех развитых стран в перераспределении произведенного валового продукта не сокращалась, а росла. Это доказывает, что за критикой государственного регулирования со стороны современных неоклассиков скрывается призыв не столько отказываться от этого регулирования, сколько менять его формы.

Современная неоклассика представляет собой совокупность многих конкурирующих направлений, приверженцы которых объединены общими либеральными установками, но полемизируют друг с другом по многим теоретическим и практическим вопросам. Самой известной среди неоклассических школ конца 20 в. являлся монетаризм.

3. Сторонники монетаризма

3.1 Монетаристская политика М. Тетчер

В 1979 г. правительство Тэтчер убедилось в том, что обуздание инфляции является первоочередным делом, если поставлена цель развития экономики и увеличения занятости. "Тонкая настройка" посредством воздействия на спрос (по Кейнсу) потерпела неудачу. На вооружение был взят "рафинированный монетаризм". Была принята "Среднесрочная финансовая стратегия", предполагавшая жесткий контроль за денежным предложением. Цель программы состояла в том, чтобы за четыре года сократить рост денежного агрегата М3 и снизить бюджетный дефицит до 1% от ВНП.

Главным средством контроля за М3 служит процентная ставка. Ее повышение должно в соответствии с законами рынка снижать спрос на деньги. Практика, однако, показывает, что показатель М3 слабо эластичен по процентной ставке. Пытаясь преодолеть дефляционное давление, фирмы стремятся получить кредиты и займы даже при высоком проценте. Сказывается также эффект "привыкания" к росту цен, в том числе и на деньги. Банки, в свою очередь, оказались в состоянии предлагать кредиты. Этому способствовали отмена в 1979 году контроля за обменным куром валюты и развитие рынка депозитов.

Существовала одна техническая трудность, связанная с неясностью состава Му. Например, депозиты строительных организаций принято исключать из М3, но как быть с закладными на строительство зданий, осуществляемых этими организациями? С другой стороны, показатель Мо (металлические монеты и банкноты) может отражать изменения лишь в величине внутреннего валового продукта. Наличность, выдаваемая Английским банком по первому требованию, не находится, в отличие от М3, в какой-либо причинной связи с совокупным спросом. Иначе говоря, имеется широкий набор активов, которые имеют денежный вид и выделить среди них такой агрегат, который действительно служит мерой денежного предложения, трудно.

В 1987 г. канцлер казначейства (министр финансов Великобритании) объявил, что показатель М3 не является более объектом исключительного внимания правительства, и что необходимо осмотрительно расширять М& последний агрегат позволяет учесть реальное денежное предложение и предупредить чрезмерную жесткость монетарных ограничений. Тем не менее, денежное предложение выходило за намечаемые пределы, и правительство Тэтчер сосредоточилось на снижении бюджетного дефицита, считая эту меру более эффективной в борьбе с инфляцией. В 1980--1986 гг. дефицит был снижен с 5 до 1% ВНР, а в 1988 г. бюджет был сведен с положительным сальдо. Результат был достигнут за счет роста налоговых поступлений при хорошем развитии экономики и от продажи государственных активов (собственности). Последняя представляет собой одноразовую меру, но обеспечивает дополнительный бюджетный доход.

Следует также отметить изменение роли фискальной политики. Она является главным рычагом кейнсианской модели накачивания спроса. Здесь же фискальная политика (манипулирование налоговыми ставками) превращается во вспомогательную, поддерживающую монетарный курс меру.

Политика зарплаты составляет ключевое звено среднесрочной финансовой стратегии (СФС). Правительство развязало руки предпринимателям в их торге с профсоюзами. В то же время, следуя рекомендациям СФС, оно старалось убедить профсоюзы, что в своих требованиях они должны ориентироваться не на уровень инфляции, существующий на момент переговоров, а на более низкий ожидаемый уровень; предупреждая при этом, что любое выторговывание, т. е. инфляционное повышение зарплаты не будет покрываться за счет роста денежной массы. В результате упадет рентабельность фирм и последуют сокращение производства и рабочих мест.

Чтобы пресечь соблазн забастовочного "кровопускания", неминуемо приводящего к расстройству экономики, правительство продемонстрировало политическую волю, ввело законодательные ограничения на деятельность профсоюзов.

В общественном секторе выпуск продукции не связан с прибылью и там правительство вынуждено вмешиваться в определение зарплаты. Ограничительная практика в этой сфере помогала влиять на профсоюзы, умерять их аппетиты.

Согласно общей концепции М. Фридмена, увеличение богатства подразумевает в большинстве экономик Запада добровольное принятие на себя известного риска. Подобный подход правительства Тэтчер оказался плодотворным в политике приватизации. Положительный эффект был усилен мерами в духе сэплай-сайд Экономикс: происходило снижение налогов на корпорации и доходы, были разработаны стартовые схемы субсидирования и финансовая поддержка малого бизнеса, налажено переобучение рабочей силы.

С чистым монетаризмом было покончено, когда параметр М3 перестал быть представительным показателем денежного обращения, и министр финансов, опираясь на свое право волевых ограничений, предложил более прагматический подход. Основным объектом манипуляций с процентной ставкой был сделан обменный курс фунта стерлингов, его государственная поддержка на уровне 1 ф.стерл. = 3,2 герм, марки. Короче говоря, общая монетарная дисциплина и рыночные ориентиры были заменены ясными и конкретными целями.

Снижение уровня инфляции с 18% в 1980 г. до 4% в 1988 г., успех сочетания монетаризма с сэплай-сайд экономике. Но в то же время, дефляционный эффект сокращения государственных расходов имел следствием возрастание безработицы до 3,25 млн. чел. в 1986 г. Некоторые последователи Кейнса объясняли этот факт скорее всего слабостью профсоюзов в переговорах о зарплате, чем целенаправленной политикой денежного зажима. Нетрудно, однако, представить себе последствия обратного хода дел, когда занятость возрастала бы и угроза избытка рабочей силы исчезла. Лучшее, на что тогда можно было бы рассчитывать -- длительный, калечащий экономику эксперимент, климат в котором определялся бы постоянной грызней за уровень сокращающейся зарплаты.

На фоне подобной перспективы стратегию сэплай-сайд следует признать горьким, но излечивающим лекарством. № 3 с. 76-79.

4. Кризис современной неоклассики

Высшей точкой популярности экономического либерализма стали 1980-е: неоклассика бесспорно признавалась основным течением экономической науки, ее рекомендации стремились брать на вооружение правительства едва ли не всех стран мира. Казалось, что крах социалистической командной экономики лишь подтвердит истинность неоклассических идей. Однако на самом деле уже в 1990-е обозначился кризис неоклассических идей.

С одной стороны, именно в 1990-е появились сильные сомнения в практической ценности неоклассических рекомендаций. Многие постсоциалистические страны (в том числе Россия), которые осуществляли либеральные рыночные реформы, оказались в затяжном экономическом кризисе. Напротив, отказавшийся от либеральных рекомендаций Китай продемонстрировал удивительно быстрые темпы экономического роста. Правительства стран «третьего мира» также начали разочаровываться в том, что принципы экономического либерализма помогут им догнать развитые страны Запада.

С другой стороны, в 1990-е начала расти популярность новых направлений экономической теории, представители которых подвергали критическому теоретическому переосмыслению основополагающие принципы неоклассики.

Одной из групп критиков неоклассики стали сторонники психологической экономики во главе с Дэниелем Канеманом. Еще в 1970-е они стали проверять, действительно ли реальные люди мыслят и поступают строго рационально. Оказалось, что, несмотря на все удобства, которые дает принятая неоклассиками идеальная модель человеческого поведения, реальный человек зачастую мыслит отнюдь не рационально и имеет мало общего с «человеком экономическим».

Другое направление критики неоклассики связано с институционализмом. Если экономисты-психологи доказывают, что индивиды мыслят не так, как им предписывает неоклассическая теория, то экономисты-институционалисты подчеркивают, что в хозяйственной жизни люди действуют вообще не в качестве автономных индивидов, а как представители определенных социальных структур. Многочисленные институты (организации, формальные и неформальные нормы) сильно ограничивают свободу индивидуального выбора и заставляют каждого человека подчиняться неким общепринятым правилам.

Таким образом, рациональный индивидуализм - главный методологический принцип неоклассической экономической теории, унаследованный ею от А.Смита, - подвергается в наши дни критике сразу с двух сторон.

Конечно, неоклассики находят контраргументы в полемике со своими критиками. Так, неоклассическим «ответом» на институциональный «вызов» стали многие направления неоинституционализма (например, теория общественного выбора). Тем не менее, кризис неоклассической экономической теории становится общепризнанным фактом. Новая научная революция в ближайшие десятилетия приведет либо к качественному обновлению неоклассики, либо к ее замене как ведущей экономической теории какой-либо иной концепцией.

В нашей стране пик популярности неоклассики пришелся на конец 1980-х-первую половину 1990-х, когда она воспринималась как новая «единственно верная» экономическая теория, призванная заменить «ошибочный» марксизм. Именно российские поклонники неоклассических идей (прежде всего, Егор Гайдар) возглавили в начале 1990-х либеральные экономические реформы. Однако уже к концу 1990-х обозначился заметный спад влияния неоклассических идей на российских экономистов. С одной стороны, стали очевидными не только успехи, но и провалы «гайдаровских» реформ. С другой стороны, преподаватели экономики осознали, что неоклассическая теория не менее абстрактна и не намного более практична, чем «старый» марксизм. В последние годы под влиянием критики отечественные экономисты-либералы (Ясин, Илларионов), как и зарубежные неоклассики, стали обращать все больше внимания на институциональные факторы экономического развития (национальная культура, политические свободы), которые ранее практически не учитывались.

Монетаристы сделали определенный шаг в исследовании хозяйственного механизма современного капитализма, в изучении функциональной связей капиталистической экономики, факторов, влияющих на динамику инфляции и безработицы. В известной мере их концепция оказала положительное воздействие на разработку антиинфляционных мероприятий в США и Англии в 80-е годы. Заслуживает внимания монетаристская оценка негативных проявлений кейнсианской теории государственного регулирования в части дефицитного финансирования, чрезмерного выпуска денег в обращение.

Вместе с тем монетаристы - типичные представители меновой концепции. Первопричину экономических процессов они видят не в производстве, а в обращении. Монетаристы не в состоянии объяснить внутреннее содержание, истоки рассматриваемых тенденций классической экономики. Полагаясь на эмпиризм, они рекомендуют определять размеры денежной массы приближенно к темпам роста выпуска продукции. Вопрос о том, каким образом фактор воздействует на динамику и результаты производства, по существу, обходиться молчанием, поскольку авторы концепции не могут на него ответить. Ссылки на многолетний опыт, статистические данные из истории денежного обращения многими воспринимаются скептически.

Несмотря на победное шествие монетаризма, многие экономисты высказывали мнение, что успех доктрины имеет временный и преходящий характер. Она нежизнеспособна, полагали критики, так как, не имея разработанной структурной модели и опираясь на общие приемы буржуазного экономического анализа, учение Фридмена неизбежно «выдохнется», будет поглощено «магистральным» течением неоклассического синтеза. Эти соображения имели под собой определенные основания и не случайно тема «примиренчества» между основными лагерями буржуазной политэкономии, их сближения и взаимопроникновения отчетливо прозвучала в кейнсианской литературе 70-х годов, равно как и в работах ведущих теоретиков монетаризма. № 15 с. 76-77.

Заключение

Суммируя вышеизложенное можно заключить, что монетаризм - это одно из направлений экономической мысли 20-ого столетия. Монетаризм создавался как альтернатива кейнсианскому подходу в экономике. Вот его основные положения:

1) Существует "последовательная, хотя и не абсолютно точная связь" между темпом роста количества денег и темпом роста номинального дохода;

2) Изменения номинального дохода следуют за изменениями денежной массы с отсрочкой в 6--9 месяцев. В краткосрочном периоде сдвиги оказывают влияние главным образом на производство, а в долговременном -- на цены;

3) Инфляция "всегда и везде представляет собой денежное явление", будучи связана с опережающим ростом денег по сравнению с производством. При этом рост государственных расходов может иметь или не иметь инфляционных последствий в зависимости от того, покрываются ли они за счет дополнительного выпуска денег;

4) "Передаточный механизм" влияния денежных сдвигов на величину номинального дохода связан с изменением относительных цен обширного круга активов, а не только с изменениями нормы процента; эти изменения служат "обманчивым и ненадежным" ориентиром денежно-кредитной политики.

Монетаристы открыли новые закономерности в макроэкономике. Это зависимость ВНП от денежной массы, инфляционные ожидания населения, зависимость инфляции от уровня эмиссии. Было обнаружено, что отказ от фискализма может иметь очень хорошие результаты (рейганомика).

Современные экономисты сейчас уже не придерживаются определенных позиций таких как кейнсианство или монетаризм. На практике используются модели, которые более соответствуют статистике. Мир много сложнее, чем модель, которую предлагают монетаристы. Тем не менее, эта модель удачно применяется некоторыми странами для решения экономических вопросов.

В России в начале 90-х годов была предпринята попытка решать экономические проблемы денежными средствами. Была увеличена эмиссия денег, но это не привело к ожидаемым результатам, а как раз наоборот. Как оказалось, сперва было необходимо проводить приватизацию, а потом уже либерализацию цен, чтобы привести экономику к рыночной. Как показал опыт Югославии, раздувание денежной массы может привести еще к более плачевным результатам, чем были у нас. Увеличивая количество денежной массы получаем эффект уменьшения коэффициента монетизации. А это означает уменьшение реального ВВП. № 16.

Список литературы

1. Бартенев С.А. История экономических учений./ С.А. Бартенев. - М.: «Юристъ», 2001.

2. Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе./ М. Блауг - М.: «Дело ЛТД», 1994.

3. Бункина М.К. Монетаризм/ М.К. Бункина. - М.: АО «ДИС», 1994.

4. История мировой экономики: Учебник/ Под ред. Поляк Г.Б., Маркова А.Н. - М.: «Юнити», 2000.

5. История экономики и экономических учений: Учебно-метод. пособие/ Под ред. Сурин А.И. - М.: Финансы и статистика, 2003.

6. История экономических учений. Учебное пособие/ Под ред. Автономова В., Ананьина О., Макашевой Н. - М.: «ИНФРА-М», 2000.

7. История экономических учений: 100 экзаменационных ответов. Экспресс-справочник для студентов/ Под ред. Елецкий Н.Д., Корниенко О.В. - М.: ИКЦ «МарТ», 2003.

8. История экономических учений: Курс лекций/ Агапова И.И. - М.: «Юристъ», 2001.

9. История экономических учений: Полный курс в кратком изложении/ Левита Р.Я. - М.: «ИНФРА-М», 2002.

10. История экономических учений: Учебное пособие/ Гусейнов Р.М., Горбачева Ю.В., Рябцева В.М. Под общ. ред. Ю.В. Горбачевой. - М.: «ИНФРА-М», 2000.

11. История экономической мысли двадцатого столетия: Курс лекций/ Сорвина Г.Н. - М.: «РАГС», 2002.

12. Костюк В.Н. История экономических учений/ В.Н. Костюк. - М.: «Центр», 1998.

13. Майбурд Е.М. Введение в историю экономической мысли/ Е.М. Майбурд. - М.: «Дело», 1996.

14. Микроэкономика. Теория и российская практика. Учебник/ Под редакцией Грязновой А.Г., Юданов А.Ю. - М.: ИТД «КноРус», 2002.

15. Усоскин В. Монетаристская школа в буржуазной политической экономии: истоки, эволюция, перспективы./ В.Усоскин// Мировая экономка и международные отношения - № 6 - 1982.

16. Мэнкью Н.Г. Макроэкономика/Пер. с англ. М., 2000.

Размещено на Allbest.ru