История экономической мысли

Нетрудно предположить, что в основе теоретических построений Маршалла лежит закон насыщаемых потребностей или закон убывающей предельной полезности. Он формулирует его следующим образом: «Общая полезность для человека (совокупность приносимого удовольствия или иной выгоды) возрастает с каждым приращением блага, но не с такой скоростью, с какой увеличивается этот запас». Это закон лег в основу его концепции ценообразования, пожалуй, самой знаменитой части экономического учения Маршалла. Но положение, что цена товара определяется исключительно его предельной полезностью уже было сформулировано представителями «австрийской школы». В чем же новизна подхода Маршалла?

Маршалл разработал теорию цены, в которой попытался примирить концепцию ценообразования классической и австрийской школы. Как вы знаете, в классической политической экономии имело место положение о естественной и рыночной цене товара, где последняя объяснялась временным отклонением от естественной цены товара под воздействием различных случайных обстоятельств. Естественная же цена определялась издержками производства и изменялась вместе с естественной нормой каждой из ее составных частей. По мнению представителей классической политической экономии, естественная цена как бы представляла собою центральную цену, к которой постоянно тяготеют цены всех товаров, и эта цена в долгосрочном периоде определялась издержками производства.

Маршалл же разработал теорию цены, которая представляла собой симбиоз издержек производства, предельной полезности, спроса и предложения. Именно Маршалл ввел в экономическую теорию понятия «цена спроса» и «цена предложения». «Цена спроса», по Маршаллу, определяется полезностью товара, при этом саму полезность он рассматривает как максимальную цену, которую готов уплатить за товар покупатель. Иными словами, функция спроса на товар зависит от предельной полезности, а цена спроса ни что иное, как денежная оценка желания. Как видим, в отличие от «австрийской школы» Маршалл связывает категорию предельной полезности только с функцией спроса. Разрабатывая проблему спроса, Маршалл ввел понятие «эластичности спроса». Под эластичностью спроса он понимает функциональную зависимость спроса от изменения цены. Маршалл определяет «эластичность» как соотношение между изменением имеющегося запаса товаров и изменением цены. Спрос на товар является эластичным, если он изменяется в большей степени, чем цена данного товара. Если же изменение спроса на товар происходит в меньшей степени, чем изменение цены, спрос будет неэластичным. Анализируя различные степени эластичности, Маршалл вводит понятие высокой эластичности, низкой эластичности, единичной эластичности, указывая, что эластичность велика для высоких цен и сходит на нет при уровне полного насыщения. Следует отметить, что понятие «эластичность» в дальнейшем стало применяться не только в разработке проблем цены и спроса, но и при анализе соотношения цены и предложения товара, процента и предложения капитала, заработной платы и предложения труда а также при анализе эффективности ценовой политики фирмы.

В анализе «цены предложения» Маршалл стоит на позиции, что последняя определяется исключительно издержками. Однако в отличие от классической политической экономии издержки у Маршалла определяются не реальными затратами, а суммой страданий, которые вызываются трудом и воздержанием от непроизводительного потребления капитала. Данная позиция уходит своими корнями ко взглядам английского экономиста Сениора, о котором мы уже говорили выше. Опираясь на нее Маршалл отмечает, что и рабочий, и предприниматель приносят жертвы в процессе производства. Жертвой со стороны рабочего являются субъективные отрицательные эмоции, связанные с трудовыми усилиями; жертвой работодателя -- отсроченные удовольствия от личного потребления или необходимость их ожидания. Акцент на психологическом обосновании издержек производства станет более понятен, если учесть, что в этом утверждении звучит оппозиция Марксу, который считал источником прибыли и процента неоплаченный труд рабочих. Маршалл этого и не скрывает, когда пишет, что любая попытка отстаивать посылку, что процент есть неоплаченный труд молча подразумевает, что оказываемые капиталом услуги являются даровым благом. И если допустить, что товар является только продуктом труда, а не труда и ожидания, то мы неизбежно придем к логическому выводу, что процент и вознаграждение за ожидание не имеют оправданий.

Из приведенных выше рассуждений Маршалл делает вывод, что цена предложения должна обеспечить компенсацию всех отрицательных ощущений: заработная плата -- компенсацию за усталость, процент -- компенсацию за ожидание, предпринимательский доход -- плата за риск. В этом суть методологического подхода Маршалла к определению издержек. При данном подходе хотя кривая возрастающих цен предложения и определяется ростом издержек, последние представляют собой субъективные переживания производителей. В то же время, рассматривая механизм динамики издержек на уровне фирмы, Маршалл ставит их в зависимость от изменения объемов производства. Он рассматривает три возможных модели динамики издержек. Первая модель рассматривает отрасли, где предельные издержки (соответственно, цена предложения) не зависят от объема выпускаемой продукции. В этих отраслях действует закон постоянной отдачи или закон постоянной производительности. Вторая модель рассматривает отрасли, в которых с увеличением объема производства предельные издержки производства единицы продукции снижаются. Здесь действует закон возрастающей отдачи или закон возрастающей производительности. И, наконец, третья модель рассматривает отрасли, где по мере их расширения наблюдается рост предельных издержек и соответственно цен предложения. В данном случае действует закон убывающей отдачи или убывающей производительности. Во втором и третьем варианте Маршалл цену предложения фирм связывает с объемом производства продукции и определяет предельными издержками производства. Таким образом, в теорию цены включается не только психологическая концепция издержек производства, но и значительно более важное в практическом плане положение о зависимости цены предложения от объемов производства.

Дав теоретический анализ «цены спроса» и «цены предложения» Маршалл подходит к определению цены равновесия, которая представляет собой точку пересечения кривых спроса и предложения (динамика спроса определяется убывающей предельной полезностью, а динамика предложения -- возрастающими издержками производства). В рамках маршаллианского анализа снимается вопрос о том, что является конечным основанием цен -- полезность или издержки. Оба фактора одинаково значимы и спор по этому поводу аналогичен, по выражению Маршалла, спору о том, «разрезает ли кусок бумаги верхнее или нижнее лезвие ножниц». Тем не менее, если вводить в анализ цены равновесия фактор времени (а Маршалл был первый, кто это сделал) и анализировать ситуацию мгновенного, краткосрочного и долгосрочного равновесия, то воздействие спроса и предложения на цену равновесия не будет одинаковым. Mapшалл подробно проанализировал эти ситуации, придя к выводу, что в условиях мгновенного равновесия на цену оказывает исключительное влияние спрос, в условиях же долгосрочного равновесия -- цена регулируется издержками. Иными словами, чем короче рассматриваемый период, тем больше надлежит учитывать в анализе влияние спроса на цену, а чем этот период продолжительнее, тем большее влияние на цену оказывают издержки.

Анализируя ситуацию мгновенного и краткосрочного равновесия, Маршалл делает вывод, что в этих условиях приоритет получает спрос, потому что предложение в большей степени инерционно и не успевает за колебаниями первого. Это понятно, поскольку для изменения предложения требуется время для создание дополнительных производственных мощностей. На данном временном отрезке повышение спроса ведет к росту цен. Предприниматель в этих условиях получает временный дополнительный доход (квазиренту -- по определению Маршалла) которая представляет собой разницу между новой, более высокой ценой товара и издержками производства. Однако она носит временный характер, поскольку высокий дополнительный доход привлекает новых товаропроизводителей, в силу чего предложение увеличивается, цена падает и в долгосрочном периоде квазирента исчезает.

Следует отметить, что в «Принципах политической экономии» анализируется стихийное регулирование цен в условиях свободной конкуренции. В то же время в период написания работы Маршалла происходило быстрое развитие производственных монополий, и он, естественно, не мог обойти вниманием проблему монополии и ее влияния на процессы ценообразования. В данном вопросе Маршалл опирался на теоретическое наследие французского экономиста А.Курно (1801-1877), который еще в 1838 г. в работе «Исследование математических принципов богатства» исследовал проблему установления цен в условиях монополий. Курно с помощью математической модели рассмотрел ценообразование для случая, когда одна фирма концентрирует производство и предложение какого-либо товара и показал, что подобная фирма устанавливает цену значительно выше той, которая, при тех же условиях производства, установилась бы при наличии конкурентов. Превышение монопольной цены над конкурентной Курно объяснил тем, что повышение первой цены встречает только единственное ограничение в виде спроса, в то время как повышение второй цены имеет и другое ограничение в виде политики цен конкурентов.

Маршалл также допускает, что монополия будет ограничивать объем производства товара, ища такой объем при таком уровне цены, который обеспечит ей максимальное расхождение между валовой выручкой и валовыми издержками. Монополист потеряет весь свой монопольный доход, если будет производить такое большое количество, при котором его цена предложения будет равняться цене спроса; количество, которое обеспечит максимальный монопольный доход, всегда значительно менее этого. Однако Маршалл рассматривает монополию как частный случай на общем фоне неограниченной конкуренции, закономерности ценообразования в условиях которой остаются господствующими. Другими словами, теория Маршалла -- это теория цен в конкурентных условиях.

Говоря о других аспектах теории ценообразования Маршалла важно упомянуть о «ренте потребителя», которую Маршалл ввел в свою теорию спроса. Эта рента представляет собой избыток общей полезности покупаемых товаров над фактически заплаченной за них суммой денег, то есть разницей между тем, что готовы заплатить покупатели и фактической ценой товара. Маршалл определил этот род потребительского излишка как«…излишек сверх цены, уплачиваемый потребителем в действительности, который он скорее уплатит, чем останется без данной вещи». Маршалл приводит следующий пример: коробок спичек стоит 1 пенс, но для курильщика он столь дорог, что за удовольствие закурить немедленно он готов заплатить значительно дороже. Разница между тем, что готов заплатить курильщик за спички и тем пенсом, который он действительно платит, и есть, по мнению Маршалла, выигрыш или «рента потребителя».

Маршалл формулирует не только закон убывающей предельной полезности, но и закон убывающей предельной производительности, рассматривая его в качестве теории спроса на факторы производства, в частности утверждая, что заработная плата имеет тенденцию быть равной чистому продукту труда. В то же время, отдавая дань классической политической экономии, он пишет, что одновременно заработной плате присуща тенденция находится в тесном, хотя и весьма сложном соотношении с издержками воспроизводства, обучения и содержания производительных работников. Что касается предложения труда, то здесь Маршалл разделяет концепцию У.Джевонса (1835-1882), которого считают основоположником английского варианта теории предельной полезности. Напомню, суть концепции Джевонса в том, что человеческие усилия обладают положительной ценностью, и труд будет предлагаться до тех пор, пока человек ощущает превышение удовлетворенности над неудовлетворенностью. Именно тяготы труда, по мнению как Джевонса, так и Маршалла, управляют предложением производственных усилий. Интересно отметить, что Маршалл распространяет действие второго закона Госсена на процесс производства, где распределение инвестиций между альтернативными возможностями он рассматривает как иллюстрацию равенства отношений предельных полезностей к ценам.

В целом работа Маршалла внесла значительный вклад не только в разработку теории цены равновесия, но также в исследование теории процента, прибыли и ренты. В частности, прибыль Маршалл приписывает четвертому фактору производства -- организации, и включает ее в нормальную цену предложения, в отличие от квазиренты. В теории процента он рассматривает его со стороны спроса и предложения капитала, где ставка процента со стороны предложения капитала зависит от предпочтения настоящих благ будущим, а со стороны спроса на капитал -- от его производительности.

ЛЕКЦИЯ 8. ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА И ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ

1. Вклад исторической школы в развитие экономической теории

Для представителей как классического, так и неоклассического (основоположником которого считают А. Маршалла) направлений экономической науки была характерна идея о господстве универсальных экономических законов, действующих независимо от воли и сознания людей. Отсюда вытекала и их уверенность в универсальности моделей экономического поведения и нежелательности государственного вмешательства в экономику. Противниками данного подхода выступили представители немецкой исторической школы, которую условно можно разделить на «старую» и «молодую». Они рассматривали политическую экономию не как науку об общих законах развития, а как науку о национальном хозяйстве, считая, что теория классической школы космополитична и абстрактна. Идеологом «старой» исторической школы, которая сформировалась в 40-х годах девятнадцатого века является Ф.Лист (1789-1846). В своем основном сочинении «Национальная система политической экономии» (1841) Лист утверждает, что экономика отдельных стран развивается по собственным законам и поэтому для каждой страны характерна своя «национальная политическая экономия», задача которой заключается в определении наиболее благоприятных условий для развития производительных сил нации. Taким образом, Лист фактически зачеркивал политическую экономию, подменяя ее экономической политикой. По существу он делает шаг назад по сравнению с классической политической экономией, определяя предмет политической экономии в духе меркантилистов, которые как раз и рассматривали политическую экономию как науку о процветании национального хозяйства. Но не только в этом проявляется сходство взглядов Ф.Листа и меркантилистов.

Как и они, Лист обосновывал необходимость проведения политики протекционизма и подчеркивал определяющую роль государства в развитии экономики, в защите национального рынка, выдвигая так называемый принцип «промышленного воспитания нации». Критикуя принцип неограниченной свободы в международной торговле, Лист настаивал на необходимости развития таких отраслей, которые в данный момент не выдержали бы конкуренции с заграницей. Потерю ценностей вследствие проведения такой политики Лист предлагал рассматривать как плату за промышленное воспитание нации и, совершенно в духе меркантилистов, рекомендовал для защиты отечественного производства использовать такие инструменты протекционистской политики, как высокие таможенные пошлины на импортируемые товары.

Другие представители старой исторической школы, в частности В.Рошер (1817-1894) и К.Книс (1821-1898), вслед за Листом отвергали идею о неизменных, «естественных» законах хозяйства и по сути вели к замене экономической теории экономической историей, которая занималась бы собиранием и описанием экономических фактов. Рошер не уставал повторять, что политическая экономия -- это наука о социальном хозяйстве. И с его точки зрения, для ее изучения надо знать семь сторон общественной жизни -- язык, религию, искусство, национальность, право, государство и хозяйство. Что касается мотивов действия экономического субъекта, то в его основе, по мнению Рошера, лежит не только эгоизм, но и стремление к справедливости, его ориентация на нравы и обычаи.

Представители «молодой» исторической школы, которая сформировалась в Германии в 80-х годах девятнадцатого века, продолжили традиции «старой» исторической школы в отрицании роли научных абстракций и в склонности к простому собиранию фактического материала. Как вызов классической школе можно расценить высказывание одного из представителей этого направления Л.Брентано (1844-1931), что «точное описание даже самых скромных явлений экономической жизни имеет несравненно большую научную ценность, чем остроумнейшие дедукции из эгоизма». Критикуя позицию представителей классического направления в вопросе снятия всех ограничений на свободу экономической деятельности, они справедливо отмечали, что не существует чисто экономических процессов, они всегда регулируются обычаями или правом. И если, согласно классической политической экономии, конкуренция является механизмом обеспечения справедливости, то согласно воззрениям представителей исторической школы, именно в праве и нравах осуществляется высшее суждение о справедливости. И государство существует как раз для того, чтобы согласовать формы хозяйства с этическими представлениями о справедливости, то есть осуществлять ту задачу, которая раньше решалась церковью. Но даже если допустить отсутствие государственного вмешательства, то, по мнению представителей исторической школы, свободное предпринимательство всегда ограничено нравственными рамками: честностью, обязательностью, верностью слову и т. д. Поэтому фигура «экономического человека» (компетентного эгоиста, стремящегося исключительно к собственной выгоде), вошедшая в экономическую теорию со времен А.Смита являлась для представителей исторической школы бессодержательной абстракцией. Они не только выступали против научных абстракций, но и против математических исследований в области экономики, считая, что реакция человеческой психики слишком сложная задача для дифференциального исчисления. Будучи последовательными в отказе от познания всеобщих объективных законов, возводя в абсолютный принцип национальные особенности (национальный характер, национальная душа, национальная судьба), представители исторической школы считали необходимым включать в экономическую науку и такие дисциплины как историю, этику, право, психологию и даже этнографию.

Критикуя концепцию «экономического человека» представители немецкой исторической школы отмечали, что в своем поведении человек руководствуется не соображениями рациональности, а привычками и традициями. Это касается в первую очередь рынка труда, (к примеру, сын сапожника почти наверняка станет сапожником) а также принципа установления платежей, в частности ренты. Не в последнюю очередь на поведение человека, по мнению представителей данной школы, оказывают влияние и моральные нормы.

Не внеся ничего нового в «чистую» экономическую теорию представители исторической школы много сделали в области конкретных экономических дисциплин, исследовании отдельных сторон экономической жизни на базе широкого использования исторического и статистического материала. С полным основанием можно сказать, что работы представителей «молодой» исторической положили начало такому научному направлению, как экономическая социология, в которой экономические процессы рассматривались с несколько непривычных позиций. В этой связи представляют интерес взгляды Э.Дюркгейма (1858-1917) на причины разделения труда. Как вы помните, у А.Смита причинами разделения труда выступали изначально заложенная в человеке склонность к обмену и эгоизм, понимаемый как стремление к собственной выгоде; а следствием разделения труда являлся рост его производительности и увеличение богатства нации. Дюркгейм же выделяет социальную функцию разделения труда, которую он видит в создании солидарности в обществе. По его мнению, разделение труда существует потому, что оно помогает сохранить общество в условиях возрастания плотности населения. Как известно, на ограниченной территории однородные объекты всегда находятся в конфликтном состоянии; в отношении человеческого общества это означает, что одинаковость людей и социальных групп неизбежно будет порождать напряженность и агрессию. Но там, где существует дифференциация деятельности, возможно восстановление общего порядка без ограничения свободы. Таким образом, по мнению Дюркгейма, разделение труда существует потому, что оно помогает сохранить общество в условиях дифференциации деятельности и возрастания солидарности.

Анализу с точки зрения социологии подверглись не только экономические процессы но и экономические категории. В частности, деньги как социальное явление рассматривает Зиммель (1858-1918) в своей работе «Философия денег», анализируя влияние денежной культуры на изменение психологии человека. Зиммель отмечает, что денежная культура создает экстравагантность (престижное потребление -- в терминах Т.Веблена), порождает цинизм и делает существование человека бесхарактерным а труд безразличным, поскольку последний имеет смысл только если приносит доход.

Как уже отмечалось, для представителей исторической школы характерна установка -- «человек принадлежит миру культуры». Не случайно у видного представителя «молодой» исторической школы В.Зомбарта (1863-1941) задачей экономического анализа является отыскание духа хозяйственной эпохи, нечто укорененного в социальных устоях, нравах и обычаях данного народа. Он утверждал, что капиталистический хозяйственный уклад возник из недр западноевропейской души -- из духа беспокойства и предпринимательства, соединенного с жаждой наживы.

Этой проблеме посвятил свою самую известную работу «Протестантская этика и дух капитализма» М.Вебер (1864-1920), которого с равным основанием можно причислить как к представителям исторической школы, так и институционализма. Капитализм, по Веберу, это не просто стремление к наживе, это рациональное обуздание жажды наживы, это профессиональный труд для получения прибыли на основе мирного обмена, это хозяйственный учет при сопоставлении затрат и результатов. Дух капитализма предполагает строй мышления и поведения, для которого характерно рациональное и систематическое стремление к получению законной прибыли в рамках своей профессии. Но почему данный строй оказался возможным? Почему возник такой тип человека и почему происходят изменения в человеческом характере? Вебер считает, что капитализм обязан своим существованием протестантской этике, для которой высшие качества -- трудолюбие, скромность, честность, благотворительность и которые вытекают из религиозных учений Лютера и Кальвина, учений эпохи Реформации.

Согласно учению Лютера, человек исполняет свой долг перед Богом в мирской жизни, профессиональное призвание -- веление Господа. Таким образом, мирская деятельность рассматривается как исполнение религиозного долга, в отличие от раннего христианства, которое первоначально выступало как религия, враждебная экономической жизни. В основе религиозного учения Кальвина -- догмат об избранности к спасению. Согласно этому учению, на человеке, пришедшем в данный мир, уже лежит клеймо -- избранности или проклятья, и человек своими делами ничего не в силах изменить. Но он может увидеть божественный знак: экономический успех -- знак милости божьей, а неуспех -- знак отверженности. Мораль учения Кальвина заключается в сосредоточении энергии верующего на увеличении и накоплении богатства во славу божью. Как кальвинизм, так и лютеранство формируют новые качества человека бережливость и стремление к накоплению (вспомните тезис А.Смита о том, что тот, кто накопляет является благодетелем нации), аскетизм, всеподавляющее чувство долга.

Вклад М.Вебера состоял в том, что он исследовал взаимосвязь между религиозными идеями и экономической организацией общества, подтверждая тезис исторической школы, что функционирование идей -- существенная основа экономического роста. Однако в современном капитализме мы не улавливаем данной связи. Вебер отвечает на это следующим образом. Когда капитализм стал господствующим строем, сама система выбирает тех, кто удовлетворяет условиям ее существования. Она производит отбор тех, кто умеет приспособиться и выжить на основе таких экономических переменных, как прибыль, цены, заработная плата. Не удивительно поэтому, что жажда наживы вытеснила понятие о профессиональном долге, а экономическая деятельность вместо тонкой оболочки религиозной жизни стала, по выражению Вебера, панцирем, через который ничто духовное не может пробиться.

Как видим, у представителей исторической школы религия, культурные и этические нормы выступают не как внешние рамки экономической деятельности, а как существенные элементы, определяющие экономическое поведение человека. Что касается области экономической политики, представители исторической школы были сторонниками жесткой политики протекционизма, что объединяет их с меркантилистами.

2. Институционализм. Экономические взгляды Т.Веблена

Многие элементы из «исторической школы» были восприняты таким направлением экономической мысли как институционализм. Институционализм -- направление в экономической мысли, исходящее из постулата, что общественные обычаи регулируют хозяйственную, экономическую деятельность. Отличительной особенностью представителей институционализма является то, что в трактовке социально-экономических явлений они исходят из определяющей роли не индивидуальной (как в политической экономии классического направления), а групповой психологии. Здесь четко прослеживается связь с исторической школой, которая требовала поставить экономический анализ на более широкую социологическую и историческую основу, подчеркивая, что народное хозяйство принадлежит миру культуры.

Становление институционализма связывают с именем американского экономиста Т.Веблена (1857-1929), который поставил в центр исследований не «рационального», а «живого» человека и попытался определить, чем диктуется его поведение на рынке. Как известно, экономические теории девятнадцатого века, особенно это касается маржиналисткого направления в науке, в своих построениях явно или неявно исходили из предпосылки существования «экономического человека», появление которого в экономическом анализе связывают с именем А.Смита. Это человек с независимыми предпочтениями, стремящийся к максимизации собственной выгоды и очень точно знающий, в чем эта выгода состоит. Другими словами, человек экономический -- это рациональный эгоист. Веблен поставил под сомнение два основополагающих положения классической школы:

-- положение о суверенитете потребителя;

-- положение о рациональности его поведения.

Веблен доказал, что в рыночной экономике потребители подвергаются всевозможным видам общественного и психологического давления, вынуждающих их принимать неразумные решения. Именно благодаря Веблену в экономическую теорию вошло понятие «престижное или показное потребление», получившее название «эффект Веблена». Престижное потребление имеет в своей основе существование так называемого «праздного класса», находящегося на вершине социальной пирамиды. Черта, указывающая на принадлежность этому классу -- крупная собственность. Именно она приносит почет и уважение. Характеристиками класса крупных собственников являются демонстративная праздность («не труд» -- как высшая моральная ценность) и демонстративное потребление, тесно связанное с денежной культурой, где предмет получает эстетическую оценку не по своим качествам, а по своей цене. Другими словами, товары начинают цениться не по их полезным свойствам, а по тому, насколько владение ими отличает человека от окружающих (эффект завистливого сравнения). Чем более расточительным становится данное лицо, тем выше поднимается его престиж. Не случайно в настоящее время существуют такое понятие, как «издержки представительства». Высшие почести воздаются тем, кто, благодаря контролю над собственностью, извлекает из производства больше богатства, не занимаясь полезным трудом. И если демонстративное потребление является подтверждением общественной значимости и успеха, то это вынуждает потребителей среднего класса и бедняков имитировать поведение богатых. Отсюда Веблен делает вывод, что рыночную экономику характеризует не эффективность и целесообразность, а демонстративное расточительство, завистливое сравнение, преднамеренное снижение производительности.

Категория «завистливое сравнение» играет в системе Веблена чрезвычайно важную роль. При помощи этой категории Веблен не только объясняет склонность людей к престижному потреблению, но также стремление к накоплению капитала: собственник меньшего по размеру состояния испытывает зависть к более крупному капиталисту и стремится догнать его; при достижении желаемого уровня появляется стремление перегнать других и т. д. Что касается престижного потребления, то оно, по мнению Веблена, ведет к неправильному применению производительной энергии и, в конечном счете, к потере реального дохода для общества. Не случайно мишенью вебленовской критики в его самой известной работе «Теория праздного класса» (1899) является искусственная психология и ложная идея целесообразности. Веблен не может признать и тезиса, который неявно присутствует в классической политической экономии с ее господством рационального поведения человека, об оправданности любого спроса. Классики «забывают», считает Веблен, что спрос есть проявление экономической системы и в качестве таковой является и результатом и причиной экономических действий. Все пороки экономической системы заключаются в характере спроса (проституция, детский труд, коррупция). Следовательно, этика не может не являться составной частью экономической теории. Как вызов классической политической экономии можно рассматривать мысли Веблена по поводу движущих мотивов человеческого поведения. Не максимизация выгоды, а инстинкт мастерства (изначально заложенное в человеке стремление к творчеству), инстинкт праздного любопытства (продолжение инстинкта игры как формы познания мира) и родительское чувство (забота о ближнем) формируют облик экономики в целом. Очевидно неприятие положения классической школы, что человек стремится к получению максимальной выгоды для себя, подчиняя свои действия «арифметике пользы». Веблен считает, что человек не машина для исчисления ощущений наслаждения и страдания и его поведение не может сводиться к экономическим моделям, основанных на принципах утилитаризма и гедонизма. Веблен, а вслед за ним и другие представители институционализма считали, что теория, дающая удовлетворительную трактовку экономического поведения человека, должна включать и внеэкономические факторы, объяснять поведение в его социальном аспекте. Отсюда вытекало важное для институционалистов требование применять к экономической теории данные социальной психологии. Надо сказать, что Веблена с полным правом можно отнести к основателям такой науки, как экономическая социология.

Интересен и взгляд Веблена на главное противоречие капитализма, которое он рассматривал как противоречие между «бизнесом» и «индустрией». Под индустрией Веблен понимал сферу материального производства, основанную на машинной технике, под бизнесом -- сферу обращения (биржевых спекуляций, торговли, кредита). Индустрия, согласно взглядам Веблена, представлена функционирующими предпринимателями, менеджерами и другим инженерно-техническим персоналом, рабочими. Все они заинтересованы в развитии и совершенствовании производства и потому являются носителями прогресса. Представители же бизнеса ориентированы исключительно на прибыль и производство как таковое их не волнует.

В теории Веблена, капитализм (в его терминологии -- «денежное хозяйство») проходит две ступени развития: стадию господства предпринимателя, в течение которой власть и собственность принадлежат предпринимателю, и стадию господства финансиста, который не принимает непосредственного участия в производстве. Господство последних основано на абсентеисткой собственности, представленной акциями, облигациями и другими ценными бумагами (фиктивным капиталом), которые приносят огромные спекулятивные доходы. В итоге непомерно расширяется рынок ценных бумаг, и рост размеров «абсентеисткой собственности», которая является основой существования «праздного класса» (финансовой олигархии), во много раз превосходит увеличение стоимости материальных активов корпораций. В результате противоречие между «бизнесом» и «индустрией» обостряется, так как финансовая олигархия получает все большую часть своих доходов за счет операций с фиктивным капиталом, а не за счет роста производства, повышения его эффективности. Веблен постоянно подчеркивал, что развитие индустрии подводит к необходимости преобразований и предсказывал установление в будущем власти технической интеллигенции -- «технократии» (лиц, идущих к власти на основании глубокого знания современной техники). В трактовке Веблена основной целью «технократии» является наилучшая работа промышленности, а не прибыль, как для бизнесмена, который к тому же не осуществляют производственных функций и занят лишь финансовой деятельностью, становясь тем самым лишним звеном экономической организации. В сценарии будущего Веблена предполагается забастовка технических специалистов, которая сразу приведет к «параличу старого порядка» и заставит бизнесменов отказаться от руководящих позиций в производстве, от власти. Веблен утверждает, что достаточно объединится незначительному числу инженеров (вплоть до одного процента их общего числа), чтобы «праздный класс» добровольно отказался от власти. В обществе же, которым руководит технократия, производство будет функционировать для удовлетворения потребностей, будет осуществляться эффективное распределение природных ресурсов, справедливое распределение и т. д.

Эти идеи Веблена были подхвачены и развиты американским экономистом и социологом Дж. Гэлбрейтом. Наиболее известной его книгой является работа «Новое индустриальное общество» (1961). В центре концепции Гэлбрейта стоит понятие «техноструктура». Имеется в виду общественная прослойка, включающая ученых, конструкторов, специалистов по технологии, управлению, финансам, то есть по всем специальностям, которые требуются для нормальной работы крупной корпорации, выпускающей десятки или сотни видов продукции. Гэлбрейт утверждает, что целью техноструктуры является не получение прибыли, а постоянный экономический рост, который только и обеспечивает рост должностных окладов и стабильность. Однако интересы экономического роста, необходимым условием которого является рост потребления, ведет к дальнейшему давлению на потребителей со стороны производителей (путем рекламы и других форм давления, о которых писал Веблен, ставя под сомнение постулат о суверенитете потребителя в условиях рыночной экономики). Гэлбрейт отмечает, что чрезвычайно разросся аппарат внушения и убеждения, связанный с продажей товаров. По средствам, которые расходуются на эту деятельность и способностям, которые находят в ней применение, она все более соперничает с процессом производства товаров. В итоге происходит гипертрофированный рост индивидуальных потребностей, а потребности общественные, к которым Гэлбрейт относил и инвестиции в человеческий капитал путем расширения системы образования, приходят в упадок. Цели техноструктуры приходят в противоречие с интересами общества. Это противоречие заключается не только в нагнетании потребительского психоза, но и в том, что результатом господства техноструктуры является разбазаривание природных ресурсов, инфляция и безработица. Эти негативные процессы являются, по Гэлбрейту, результатом соглашательской политики техноструктуры, которая желает жить в мире со всеми слоями общества. Одним из последствий такой политики является рост заработной платы, опережающий рост производительности труда, тем самым открывающим путь инфляции. На основании анализа «вредных» сторон господства технократии Гэлбрейт приходит к выводу о необходимости социального контроля над экономикой со стороны государства, которое включало бы государственное регулирование общественных потребностей, государственное планирование основных народнохозяйственных пропорций и ряд других направлений. Кстати, идея о необходимости социального контроля за экономикой со стороны государства характерна для всех представителей институционализма.

Завершая знакомство с идеями институционализма следует отметить, что в экономической теории это направление скорее не конструктивного, а критического плана. Основной вклад в теорию экономической мысли заключается в том, что представители институционализма поставили под сомнение центральные постулаты классической политической экономии: рациональность поведения индивида, автоматическое достижение оптимального состояния экономической системы, тождественность частно-собственнического интереса общественному благу. Отмечая недостатки функционирования капиталистической системы (показное потребление, устранение конкуренции, ограничение выпуска товаров), они настаивали на необходимости регулирующих мер со стороны государства. Они также настаивали на том, чтобы объектом изучения в экономической теории стал не рациональный, а реальный человек, часто действующий иррационально под влиянием страха, плохо осознанных устремлений и давления со стороны общества. Как отмечалось, на поведении людей сказываются мотивы демонстративного потребления, завистливого сравнения, инстинкт подражания, закон социального статуса и другие врожденные и приобретенные склонности. Поэтому представители институционализма являются сторонниками междисциплинарного подхода, и настаивают на включении в экономический анализ таких дисциплин, как психологию, антропологию, биологию, право и ряд других. Институционализм как течение экономической мысли достаточно расплывчато, нет экономической модели, четких посылок, которые так характерны для классической политической экономии; в конструктивном плане он мало что дал, но его критический заряд оказал влияние на дальнейшее развитие экономической теории, оказав влияние на взгляды экономистов двадцатого столетия, в частности, такого выдающегося экономиста как Й.Шумпетер.

ЛЕКЦИЯ 9. ТЕОРИИ ОБЩЕГО РАВНОВЕСИЯ И ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

1. Л.Вальрас. Создание модели общего экономического равновесия

По мнению некоторых исследователей в области истории экономической мысли, Л.Вальрас (1834-1910) является величайшим экономистом девятнадцатого столетия. Такое признание он заслужил за разработку системы общего рыночного равновесия, которая получила название замкнутой модели экономического равновесия, изложенной в его основной работе «Элементы чистой политической экономии» (1874).

Вальрас сделал попытку создания замкнутой математической модели общего экономического равновесия на базе принципа субъективной полезности и посылки, что все экономические субъекты производства делятся на две группы: владельцы производительных услуг (земли, труда и капитала) и предпринимателей. Экономические связи между ними Вальрас выразил через систему взаимосвязанных уравнений, но для простоты изложения можно проиллюстрировать ход его рассуждений при помощи схемы.

Под домохозяйствами подразумеваются собственники факторов производства (труда, капитала, земли) под предприятиями -- покупатели факторов производства и одновременно производители товаров и услуг. Как видим, у Вальраса владельцы производительных услуг являются одновременно продавцами указанных услуг и покупателями предметов потребления а предприниматели -- покупателями производительных услуг и продавцами потребительских продуктов. Таким образом, производство и потребление оказываются связанными посредством двух взаимодействующих рынков: рынков производительных услуг (или факторов производства) и потребительских продуктов.

Предложение производительных услуг и спрос на продукты увязываются следующим образом: предложение производительных услуг рассматриваются как функция рыночных цен на эти услуги, а спрос на продукты -- как функция цен производительных услуг (так как они определяют доходы собственников факторов производства) и цен этих продуктов.

Безусловно, рынки факторов производства и продуктов взаимосвязаны, но откуда следует, что они находятся в состоянии равновесия? Чтобы ответить на данный вопрос, давайте проследим движение ресурсов и продуктов в натуральной и денежной форме. Начнем с домохозяйств. Собственники факторов производства продают их на рынке ресурсов, получая доход, который представляет собой ни что иное, как цены факторов производства. С полученными доходами они идут на рынок продуктов, обменивая их на необходимые товары и услуги. Обратим внимание на то, что в схеме Вальраса домохозяйства полностью тратят свои доходы, то есть сумма полученных доходов равна сумме потребительских расходов, в силу чего накопление отсутствует. Предприятия же, в свою очередь, также связаны с рынком ресурсов и продуктов. Однако то, что для домохозяйств является доходами (цены факторов производства), для предприятий являются издержками, то есть выплатами владельцам факторов производства, которые они покрывают за счет валовой выручки от продаж товаров и услуг на рынке продуктов. Круг замкнулся. В модели Вальраса цены факторов производства равны издержкам предприятий, которые равны валовой выручке предприятий, а последние, в свою очередь, равны потребительским расходам домохозяйств. Другими словами, равновесное состояние рынков означает, что спрос и предложение производительных услуг равны, существует постоянная устойчивая цена на рынке продуктов, и продажная цена продуктов равна издержкам, которые представляют собой цены факторов производства.

Модель Вальраса, хотя и является логически завершенной, носит чересчур абстрактный характер, так как исключает многие важные элементы реальной экономической жизни.

Кроме отсутствия накопления, к числу чрезмерных упрощений следует отнести:

-- статичность модели (предполагается неизменность запаса и номенклатуры продуктов, а также неизменность способов производства и потребительских предпочтений);

-- предположение о существовании совершенной конкуренции и идеальной информированности субъектов производства.

Иными словами, проблемы экономического роста, нововведений, изменения потребительских вкусов, экономических циклов остались за пределами модели Вальраса. Заслуга Вальраса скорее в постановке проблемы, чем в ее решении. Она дала толчок экономической мысли к поиску моделей динамического равновесия и экономического роста. Развитие идей Вальраса мы находим в работах американского экономиста В.Леонтьева, чья алгебраическая теория анализа модели «затраты -- выпуск» в сороковые годы двадцатого века дала возможность численного решения больших систем уравнений, получивших название «балансовых». Однако первым экономистом, который исследовал вопросы динамического развития в рамках неоклассической теории явился Й.Шумпетер.

2. Экономические взгляды Й.Шумпетера

До сих пор мы рассматривали различные экономические школы, хотя это деление в достаточной степени условно. Но в даже такое условное деление не вписывается фигура Й.Шумпетера, который в истории экономической мысли стоит особняком, сочетая в своей теории как элементы институционализма, так и посылки неоклассического направления экономической науки. Й.Шумпетер (1883-1950), экономист и социолог, родился в Австрии, где приобрел известность как теоретик с выходом одной из самых известных своих работ «Теория экономического развития» (1912). С 1932 года Шумпетер жил и работал В США, являясь профессором Гарвардского Университета, где опубликовал не менее знаменитые работы «Экономические циклы» (1939) и «Капитализм, социализм и демократия» (1942).

Уже в работе «Теория экономического развития» Шумпетер, в отличие от Вальраса, который исследовал условия статического равновесия, разрабатывает теорию экономического развития, ставя в центр анализа те внутренние факторы, которые вызывают экономическое развитие системы. Само слово «развитие» -- это уже новость для неоклассической теории, поскольку, как известно, она тяготела к рассмотрению статических задач. В центр ее внимания были поставлены две фундаментальные идеи: наилучшее использование имеющихся ресурсов и равновесие (частичное -- у Маршалла, общее -- у Вальраса). И Шумпетер сначала, совершенно в духе неоклассической теории, начинает свой анализ со статической модели, где все параметры производства, обмена, распределения и потребления остаются неизменными. Все, как бы движется по кругу. Шумпетер так и называет это состояние -- хозяйственный кругооборот.

Рассматривая модель Вальраса, мы отмечали, что при подобном равновесии все доходы равны затратам и ценность любого продукта производства равна ценности использованных факторов производства, где формирование ценностей подчиняется закону альтернативных издержек. Предпринимательская прибыль отсутствует (избыток цены над оплатой факторов производства, приобретенных на стороне, представляет собой издержки упущенных возможностей непосредственного организатора производства). Это чистая неоклассическая модель. Шумпетер добавляет, что в ней отсутствует не только прибыль, но и процент, так как (поскольку мы имеем процесс неизменного хозяйственного кругооборота) нет оснований делать различие между нынешним доходом и будущим.

Но вклад Шумпетера в экономическую теорию заключается как раз в том, что он исследует те факторы, которые «взрывают» равновесие рыночной системы изнутри. Этими внутренними факторами становятся новые производственные комбинации, которые и определяют динамические изменения в экономике. Шумпетер выделяет несколько видов принципиально новых комбинаций факторов производства:

-- создание нового продукта;

-- использование новой технологии производства;

-- использование новой организации производства;

-- открытие новых рынков сбыта и источников сырья.

Новые комбинации факторов производства получили названия «нововведения». Следует подчеркнуть, что в терминологии Шумпетера «нововведение» не является синонимом слова «изобретение». Предпринимательская деятельность связана с применением уже имеющихся средств, а не с созданием новых. Возможности нового применения средств в избытке находятся сами по себе, они могут быть известны. Но, как полагает Шумпетер, это «мертвые» возможности. Предприниматель же осуществляет их наделе, преодолевая технологические и финансовые затруднения и открывает новые пути получения прибыли, которую следует рассматривать как избыток над тем доходом, который установился в процессе кругооборота. И именно предпринимателю -- человеку, в функцию которого входит реализация новой комбинации факторов производства, отводится в концепции экономического развития Шумпетера особо важная роль. Следует подчеркнуть, что предпринимательство, по Шумпетеру, особый дар, свойство человеческого характера, никоим образом не зависящее от классовой, социальной принадлежности. Этот тип характера отличают следующие особенности:

-- опора на собственные силы;

-- предпочтение риска;

-- ценность собственной независимости;

-- ориентация на собственное мнение;

-- потребность в достижении успеха, при том, что самоценность денег для него невелика;

-- и как ключевое качество предпринимателя -- стремление к нововведению.

Предприниматель представляет собой главного субъекта экономического развития. Именно благодаря его активности осуществляется технический прогресс, создается избыток ценности, «взламывается» стационарная ситуация и экономика получает стимул к развитию. Интересно посмотреть, как в теории предпринимательства Шумпетер примиряет концепцию рационального («экономического») и реального («иррационального») человека, объекта исследований экономистов институционального направления. Рассматривая мотивы хозяйственной деятельности в статическом состоянии, Шумпетер выделяет мотив удовлетворения потребностей на основе рационального поведения (максимизации полезности или выгоды). Рассматривая же динамическую модель, Шумпетер считает, что мотивы предпринимательской деятельности иррациональны, ибо главными мотивами становятся саморазвитие личности, успех, радость творчества. Предпринимателем движет жажда деятельности и воля к победе. Любопытно отметить, что предприниматель, по мнению Шумпетера, не отягощен избытком интеллекта и в данном случае это является положительным качеством. Именно относительная ограниченность кругозора не дает ему возможности сравнивать множество различных вариантов достижения цели и предаваться долгим колебаниям. Выделение иррациональных мотивов в поведении предпринимателя привело к признанию того, что теория предпринимательства именно та сфера, где экономическая наука и психология нашли общий язык, что способствовало появлению такой науки, как «экономическая психология».

Капиталистическое производство, по Шумпетеру, не может существовать без постоянных революционных изменений в технике и технологии производства, освоения новых рынков, реорганизации рыночных структур. Такие постоянные инновации, осуществляемые в производственном процессе, являются главным источником прибыли, не существующей в ситуации простого воспроизводства (или, по выражению Шумпетера, хозяйственного кругооборота). Прибыль имеет место лишь тогда, когда экономика находится в постоянном движении, в процессе динамического развития.

В связи с разработкой динамической модели экономического развития, Шумпетер ввел понятия «эффективной конкуренции» и «эффективной монополии», связав их с процессом нововведений и функцией предпринимательства. Нововведения, по Шумпетеру, стержень конкуренции нового типа, гораздо более действенный, чем ценовая конкуренция. Нововведения открывают возможность изменять не только технологию и продукцию, но и оказывают влияние на структуру спроса, условия формирования издержек и цен. И конкуренцию, стимулируемую стремлением к получению прибыли за счет преимуществ в издержках производства и качестве самого продукта, Шумпетер назвал «эффективной конкуренцией». В концепции Шумпетера с нововведениями связана и монополия нового типа, отличающаяся от тех форм монополии, которые основываются на особых правах и привилегиях, собственности на ограниченные ресурсы или дефицитные блага. Монополию, которая представляет собой следствие нововведений, Шумпетер назвал эффективной, так как она формируется в условиях активной конкуренции, и по его мнению, несовместима с застойностью и эксплуатацией посредством механизма цен. Монопольная прибыль, получаемая новатором, является стимулом и вознаграждением за нововведения. В то же время она -- явление преходящее для той или иной компании, так как исчезает под действием того же механизма конкуренции, которому обязана своим существованием монополия, то есть вследствие конкретных нововведений. Таким образом, в теории Шумпетера «эффективная монополия» является естественным элементом экономического развития.