Гижигинско-камчатская сельдь (основные черты биологии, распределение, экология, состояние запасов)

3. Хищничество со стороны других рыб и морских млекопитающих.

Численность белух на нерестилищах сельди в Гижигинской губе зал. Шелихова, по экспертным оценкам (результаты попутных наблюдений при авиаучете сельди), превышает несколько тысяч особей. В период нерестовых подходов сельди эти морские млекопитающие, по данным наших наблюдений, избирательно питаются только ею. Изъятие сельди хищниками сопоставимо с цифрами вылова в весенний период.

Сельдь выедается другими рыбами. Например, в прибрежных водах Камчатки молодь лососей способна поедать личинок и мальков сельди, тем самым ослабляя внутривидовую конкуренцию и положительно влияя на урожайность поколений сельди (Карпенко, Максименков, 1988).

4. Возрастающая ввиду роста численности плотность популяции приводит к снижению темпов роста и массы тела рыб по возрастам. Аналогичное замедление роста, сроков полового созревания, упитанности и плодовитости ввиду высокой плотности популяции отмечено и у охотской сельди (Мельников, Радченко, 1999).

5. Наблюдаемое в последние годы (по данным водолазных съемок нерестилищ) откладывание части икры на грунт. Такая икра имеет крайне низкий уровень выживания личинок (Смирнов, Белый, 2004).

6. Кроме того, на численность популяции через появление урожайных поколений влияют такие абиотические факторы, как сроки очищения ото льда Гижигинской губы и изменчивость солнечной активности, выраженная числами Вольфа.

Условно присвоив высокоурожайным поколениям 3 балла, среднеурожайным - 2, а низкоурожайным - 1, мы рассмотрели зависимость дат очищения ото льда Гижигинской губы в период с 1978 по 1994 гг., чисел Вольфа за этот же период и максимальной численности поколений в нерестовом запасе конкретных лет (рис. 6, 7).

Рис. 6. Сроки очищения ото льда Гижигинской губы залива Шелихова и урожайность поколений гижигинско-камчатской сельди



Рис. 7. Солнечная активность и урожайность поколений гижигинско-камчатской сельди

Раннее освобождение ото льда нерестилищ не всегда приводит к появлению высокоурожайных поколений. Если же лед сходит поздно, то в такие годы чаще рождаются неурожайные поколения (Смирнов, 2003).

Сравнение численности поколений с колебаниями солнечной активности показывает, что они находятся в противофазе - неурожайные поколения формировались в годы повышенной солнечной активности (1979, 1980, 1981, 1982, 1989 гг. рожд.).

В то же время, когда числа Вольфа имели средние и минимальные показатели, появлялись высокоурожайные (1993, 1994 гг. рожд.) и среднеурожайные (1978, 1983, 1986, 1988, 1992 гг. рожд.) поколения. Формирование поколения низкой численности в 1985 г., то есть в год низкой активности Солнца, казалось бы, противоречит вышеизложенному утверждению. Однако в тот год, также как и в 1984 г., наблюдалось позднее очищение Гижигинской губы ото льда, и неблагоприятные условия развития икры и личинок, очевидно, привели к уменьшению численности выживших особей.

Для поколений 1987, 1990-1991 гг. рождений предполагаемой нами сопряженности не прослеживается, по-видимому, здесь большее влияние оказали какие-то иные факторы.

Под влиянием всех вышеперечисленных факторов окружающей среды численность гижигинско-камчатской сельди колеблется, имея в последние годы тенденцию к увеличению.

5.3. Влияние условий среды в местах зимовальных скоплений и на нерестилищах гижигинско-камчатской сельди на сроки нереста

Наиболее высокие статистически достоверные значения коэффициентов линейной корреляции сроков начала и сроков окончания нереста гижигинско-камчатской сельди нами получены с интенсивностью Компенсационного течения (r=0,55 - для сроков начала, r=0,35 - для сроков окончания). Чем выше интенсивность формирования выхоложенных высокосоленых вод в прибрежных полыньях залива Шелихова, тем позже начинался и заканчивался нерест сельди. Установлено, что сроки начала нереста гижигинско-камчатской сельди значимо связаны с аномалиями температуры придонных вод в районе зимовки гижигинской группировки (r=-0,51). Аномалии придонной температуры в районе зимовки камчатской группировки и сроки связаны менее тесно (r=-0,38), но той же логически понятной зависимостью: чем теплее воды в районе зимовки, тем раньше начало нереста.

Сроки начала нереста гижигинско-камчатской сельди показали значимую обратную связь с аномалиями температуры воздуха, причем лучше с зимними аномалиями за февраль-март (r=-0,61), чем с весенними аномалиями (за апрель-май). Фактически это также подтверждает вывод, что, чем теплее зима и выше температура воздуха, тем раньше начинается нерест.

Прямая корреляционная связь сроков начала и сроков окончания нереста (r=0,52) показывает, что раннему началу нереста чаще соответствовало его ранее завершение и наоборот. Таким образом, установленные связи сроков начала нереста гижигинско-камчатской сельди с аномалиями температуры придонного слоя в районе зимовки сельди, с интенсивностью Компенсационного течения, с аномалиями зимней температуры воздуха, датой перехода температуры воды через 0 °С и датой очищения акватории от льда в районе нерестилищ доказывают существование определенной зависимости сроков нереста от условий среды в районе зимовки и на нерестилищах.

Глава 6. Влияние антропогенных факторов на популяцию гижигинско-камчатской сельди

6.1. Промысловая нагрузка и ее влияние на биологические показатели сельди

Промышленное освоение нерестовой сельди в зал. Шелихова началось в первой половине 1920-х годов, в период становления в Охотско-Камчатском крае советской власти (Кагановский, Полутов, 1950; Правоторова, 1965а; Бацаев, 2006). Хотя нагульную сельдь данного стада у западного побережья Камчатки, по-видимому, начали промышлять уже во втором десятилетии XX века (Тихенко, 1915).

Историю освоения запасов гижигинско-камчатской сельди можно условно разделить на четыре этапа. Первый этап - это становление промысла. Он продолжался с середины 1920-х годов до 1954 г. Промысел базировался на облове нерестовой сельди и проводился с берега. Средний вылов составлял в эти годы 8,1 тыс. т. Второй - интенсивная эксплуатация запаса - с 1955 г. до начала 1970-х годов. Средний вылов достигал 45,5 тыс. т. Этот этап характеризовался интенсивным развитием морского промысла сельди. Третий этап - годы депрессии (1974-1987 гг.). Промысел сельди был запрещен, ее лов велся только в Гижигинской губе в период нереста сельди в режиме контрольного лова, и средний вылов достигал 1,6 тыс. т. Четвертый этап - современный, он начался в 1988 г. Промысел сельди вновь был разрешен. Однако специализированный лов нагульной сельди в море почти не ведется, а средний годовой вылов, едва превышает таковой на первом этапе промысла и составляет 11,3 тыс. т (рис. 8).

Если выйти за рамки рассматриваемого нами временного промежутка (1978-2010 гг.), то можно отметить, что с 2011 г. ситуация изменилась. Предложенный ФГУП «МагаданНИРО» перевод гижигинско-камчатской сельди в категорию видов, освоение которых происходит в режиме возможного вылова (Смирнов, 2012б), привел к резкому увеличению объемов освоения. В 2012 г. было добыто 22,54 тыс. т, т.е. прирост по отношению к 2011 г. составил более чем в 6 раз. В 2013 г. вылов только за январь-апрель составил около 79 тыс. т (Смирнов, 2013, в печати).

6.2. Разработка мер по оптимизации промысловых воздействий

Промысловый размер (промысловая мера) - это длина тела рыбы от кончика рыла до конца чешуйного покрова (АD). Это показатель предельно допустимой минимальной длины рыб, которых разрешено облавливать в соответствии с «Правилами рыболовства…». Для ее расчета используются такие показатели, как соотношение половозрелых и неполовозрелых рыб, естественная смертность, динамика биомассы по возрастным группам.

Рис. 8. Вылов гижигинско-камчатской сельди в 1937-2010 гг.

Таблица 5. Среднемноголетние показатели длины тела (по АС) гижигинско-камчатской сельди по возрастным группам, в нагульный период, см

Годы	Возраст, лет
	2+	3+	4+	5+	6+	7+
1988-1992	19,6	22,6	24,5	26,5	28,2	29,3
1998-2010	18,0	22,4	24,2	26,4	27,1	27,8

Мы определили, на каком году жизни в настоящее время биомасса нагульной сельди достигает максимума, и соответствующий ему размер рыб.

Согласно нашим расчетам, кульминация биомассы гижигинско-камчатской сельди наступает в возрасте 6 лет. Средняя длина (по АС) рыб этой возрастной группы в настоящее время равняется 27,1 см (табл. 5), что соответствует промысловой мере в размере 25,9 см, сейчас же промысловая мера утверждена в размере 24 см.

В связи с тем, что в рассматриваемый период (1978-2010 гг.) рекомендуемое годовое изъятие осваивалось не полностью - от 5 до 40%, составляя в среднем 17%, минимальная промысловая мера на гижигинско-камчатскую сельдь в ближайшие годы может быть оставлена без изменений. Необходимость ее пересмотра в сторону увеличения, возможно, возникнет при организации масштабного промысла в течение нескольких лет.

Для полного освоения рекомендуемых объемов изъятия сельди следует действовать по нескольким направлениям. Во-первых, возобновить активный морской промысел в осенний период. Во-вторых, интенсифицировать береговой промысел в районах нерестовых подходов путем применения авиации для поиска промысловых скоплений и наведения на них судов с активными орудиями лова, по разработанной нами методике (Смирнов, 2008а); равномерного размещения ставных неводов там, где в последние годы наблюдаются стабильные подходы сельди; восстановления береговых перерабатывающих предприятий организации глубокой переработки сырца. В-третьих, организовать масштабный морской промысел в преднерестовый период. Таким образом, вполне реально увеличить годовой вылов гижигинско-камчатской сельди.

Глава 7. Влияние факторов среды на популяции основных промысловых рыб и взаимосвязь различных показателей этих популяций между собой

Анализ показал наличие прямой связи температуры воды придонного слоя в районе зимовки и темпов роста тела гижигинско-камчатской сельди, которая выражалась уравнением y = -17,795x²+11,061x-0,2453, с корреляцией r=0,9062. Наиболее высокая связь наблюдалась у рыб младших возрастных групп.

Таким образом, в годы с теплой зимовкой, в дальнейшем, в период нагула, происходило увеличение темпов роста гижигинско-камчатской сельди, что способствовало росту численности популяции. В аномально холодные годы, напротив отмечено уменьшение темпов роста тела, вплоть до нулевых приростов (Smirnov et al., 2010).

Плодовитость по возрастным группам, напротив, повышалась в годы с пониженной температурой вод в районах зимовки и повышенной ледовитостью, особенно у сельди возраста 5-10 лет (Фигуркин, Смирнов, 2008б), что, видимо, является компенсаторной реакцией организмов и популяции в целом, на неблагоприятное воздействие факторов внешней среды. Связь температуры воды и плодовитости при этом выражалась уравнением y = -0,8035Ln(x)+24,146, с корреляцией r=0,6835.

При рассмотрении влияния ледовитости на объемы вылова, урожайность поколений и сроки начала нерестовых подходов охотской и гижигинско-камчатской сельдей нами установлено (Смирнов, Панфилов, 2013), что данные, сглаженные полиномиальными уравнениями 6-ой степени показывают наличие определенной взаимосвязи между этими показателями.

Величина вылова гижигинско-камчатской сельди в 1978-1991 гг. находилась в обратной зависимости от межгодовой динамики ледовитости Охотского моря. Для охотской сельди подобной зависимости в исследованный период не обнаружено.

Для охотской сельди в период 1978-1991 гг. установлена отрицательная связь урожайности поколений от ледовитости акватории Охотского моря в год их рождения, у гижигинско-камчатской сельди в 1978-2010 гг. эти показатели также находились в обратной зависимости (рис. 9).

Сроки начала подходов охотской и гижигинско-камчатской сельди на нерест имеют прямую зависимость с ледовитостью Охотского моря (рис. 10).

Рис. 9. Средняя (за февраль-март) ледовитость (%) Охотского моря (- - -) и урожайность (--) поколений гижигинско-камчатской сельди

Рис. 10. Средняя (за февраль-март) ледовитость (%) Охотского моря (- - -) и сроки начала подходов гижигинско-камчатской сельди на нерест (--)

При сравнении урожайности североохотоморских сельдей и минтая, обитающего в северной части Охотского моря, нами установлено (Smirnov, 2012), что урожайность североохотоморского минтая и гижигинско-камчатской сельди находилась в обратной зависимости: в годы, когда появлялись высокоурожайные поколения у минтая, у гижигинско-камчатской сельди чаще были отмечены неурожайные поколения и наоборот. Тогда как динамика урожайности североохотоморского минтая и охотской сельди была прямо пропорциональной - в одни и те же годы формировались поколения одинаковой урожайности.

Вероятно, различный характер зависимостей можно объяснить сильным прессом промысла у минтая и охотской сельди и слабым промысловым изъятием гижигинско-камчатской сельди.

Нами проанализированы нерестовые запасы сельди и минтая северной части Охотского моря за период с 1990-х - до начала 2000-х годов (Smirnov et al., 2004).

При анализе динамики нерестового запаса гижигинско-камчатской сельди, мы видим, что в начале 90-х гг. он находился на среднем уровне. В 1993-1995 гг. наблюдалось некоторое локальное снижение запаса, что связано с плохой выживаемостью конкретных поколений, родившихся в годы климато-океанологических перестроек. Восстановление и рост запасов гижигинско-камчатской популяции сельди, начиная с 1998 г., по нашему мнению, обусловлены, главным образом, изменившимся состоянием динамики вод.

Мы считаем, что увеличение запаса охотской сельди в рассматриваемый период связано с резким падением численности североохотоморского минтая. Здесь, очевидно, в большей степени повлияло ослабление межвидовой конкуренции сельди и североохотоморского минтая на разных (в первую очередь на ранних) этапах жизненного цикла в пределах шельфа, чем изменение динамики вод. Установлена сопряженность между изменениями нерестовых запасов охотской и гижигинско-камчатской сельдей, североохотоморского минтая, которая выражается не только в прямом взаимодействии между ними на ранних этапах жизненного цикла, но и опосредованно - через популяционный отклик на изменение различных параметров среды, как-то: вертикальной динамики вод, скорости и направлений течений, температуры различных слоев воды, ледовитости, количества и доступности кормовых организмов, межвидовой и внутривидовой конкуренции, а также других факторов.

При рассмотрении численности нерестового запаса гижигинско-камчатской сельди и сроков начала ее массового нереста по годам, нами установлено (Смирнов, 2011г), что межгодовые значения как сроков подходов, так и численности производителей, достаточно вариабельны, но сглаженные полиноминальным уравнением 6 порядка материалы показывают наличие некоторой взаимосвязи между численностью нерестового запаса и началом подходов сельди на нерест, причем до 1990 г. эта зависимость имела обратный характер, а с 1992 г. - прямой, т.е. с ростом нерестового запаса начало нереста сдвигалось на более поздние сроки, причем с некоторым замедлением (рис. 11).

Рис. 11. Изменения даты начала нереста гижигинско-камчатской сельди и численности ее нерестового запаса (-- - численность, млн экз., -- - дата начала нереста, число)

Рассматривая влияние ледовитости на вылов и урожайность поколений североохотоморского минтая, мы установили (Смирнов, Прикоки, 2011), что линии тренда ледовитости и динамики вылова минтая в северной части Охотского моря в 1978-2004 гг. находились в обратной зависимости: с увеличением площади ледового покрова вылов минтая уменьшался, а урожайность поколений до 1991 г. имела прямую зависимость от ледовитости, а в последующие годы - обратную. Изменения типа зависимостей, произошедшие в 1990-1991 гг., на наш взгляд, были вызваны такими экологическими факторами, как изменения климата и ледовитости. Перестройка в экосистемах произошла ввиду изменений в атмосферных и гидрологических процессах. Такие изменения в атмосферной циркуляции и климате над Охотском морем наблюдались именно с 90-х гг. XX века (Шатилина, Анжина, 2008). Повлияло, вероятно, и то, что с 1991 г. уровень биомассы мелкой и средней фракций зоопланктона в Охотском море значительно снизился (Волков, 2008).

Мы сравнили показатели ледовитости и биомассы сельди и минтая. Коэффициент корреляции, рассчитанный между показателями ледовитости и биомассы сельди составил r=0,63, что свидетельствует о существенной обратной взаимосвязи: чем больше ледовитость, тем меньше биомасса поколений сельди. Для минтая же, наоборот, установлена прямая корреляционная зависимость: чем больше ледовитость, тем больше биомасса поколений минтая (r=0,75).

Для сельди и минтая найдены прямые зависимости биомасс собственных и макропланктона: чем лучше обеспеченность кормом и больше биомасса макропланктона в годы формирования промысловых поколений, тем выше биомассы сельди и минтая в годы основного вступления в промысел. Но для минтая коэффициент корреляции был значительно выше (r=0,75), чем для сельдей (r=0,50). Данные различия могут быть объяснены противоположным влиянием на численность поколений сельди и минтая такого абиотического фактора, как ледовитость.

Заключение

Гижигинско-камчатская сельдь является самостоятельной популяцией, отличной от других популяций тихоокеанской сельди и распространенной в северо-восточной и восточной частях Охотского моря.

В результате многолетних наблюдений за экологическими условиями нереста выявлено, что лучше всего икра сельди развивается на водной растительности, имеющей разветвленные слоевища, например, цистозире толстоногой, красных водорослях, фукусе исчезающем и лессонии ламинариевидной. Икра, отложенная на грунт, в основном гибнет. Осушение нерестилищ также приводит к низкой эффективности нереста - верхний слой икры при осушении погибает.

Обнаружено изменение средних показателей длины и массы тела по возрастам у сельди поколений различной урожайности. Длина и масса тела уменьшаются от низкоурожайных поколений к высокоурожайным. Для гижигинско-камчатской сельди характерно отсутствие полового диморфизма между самцами и самками по темпам роста, преобладание в младших возрастных группах самцов, а в старшевозрастных - самок. Средняя индивидуальная абсолютная плодовитость и урожайность поколений имеют обратную зависимость, популяционная плодовитость увеличивается с ростом запасов. По значительному количеству пластических и меристических морфометрических признаков высоко-, средне- и низкоурожайные поколения гижигинско-камчатской сельди достоверно отличаются между собой внутри каждой из основных возрастных групп.

В анализируемый период (1978-2010 гг.) в популяции гижигинско-камчатской сельди отмечено три периода различной численности: депрессия численности (1978-1987 гг.), вызванная неблагоприятными экологическими условиями и переловами (антропогенный фактор), восстановление запасов (1988-1997 гг.), а также стабилизация и рост запасов (1998-2010 гг.). Росту численности и биомассы сельди способствуют положительные изменения климатических условий, слабое промысловое изъятие, появление урожайных поколений, расширение нерестовой части ареала. В период восстановления и роста запасов в большинстве возрастных групп гижигинско-камчатской сельди наблюдалось снижение показателей длины и массы тела. Существует обратная связь урожайности поколений с ледовитостью акватории Охотского моря в год их рождения, а также между изменениями нерестовых запасов охотской и гижигинско-камчатской сельдей с одной стороны и североохотоморского минтая, с другой.

Сельди разных североохотоморских популяционных группировок (гижигинско-камчатская, охотская, тауйская) отличаются по составу паразитов, а нагульные скопления в осенний период имеют смешанный характер, т.к. у них присутствуют паразиты, отмеченные на нерестилищах у рыб всех североохотоморских группировок. Это необходимо учитывать при организации промысла.

Выводы

1. Комплекс факторов среды, географическая зональность и особенности условий воспроизводства способствовали дифференциации гижигинско-камчатской сельди в отдельную популяцию. От других популяций тихоокеанской сельди самостоятельная гижигинско-камчатская отличается возрастными и размерно-весовыми показателями, темпом линейного роста, динамикой численности, плодовитостью, районами и сроками размножения, специфичностью состава паразитов. Основной ареал обитания - залив Шелихова, в период высокой численности - вся восточная часть Охотского моря, а также Притауйский и Ионо-Кашеваровский районы.

2. Температура воды, при которой проходит нерест, колеблется от 0,3 до 9,3 С. Первыми на нерестилища подходят самые крупные особи, последними - мелкоразмерные, впервые созревшие рыбы. Колебания солености воды слабо влияют на развитие икры. Кладки икры располагаются на глубине от 0 до 10-11 м, с наибольшей концентрацией на 2-7 м. Продолжительность инкубационного периода в среднем составляет 14 дней. Нерестовым субстратом служит водная растительность: до 70% икры откладывается на лессонию ламинариевидную. Икра сельди максимально эффективно развивается на макрофитах, слоевища которых представляют собой шнуры или разветвленные кусты, например, на цистозире. Большая часть нерестилищ регулярно осушается, при этом продолжительное время икра находится вне воды, и ее верхний слой гибнет. До 15% икры откладывается на грунт, где она обычно погибает.

3. Возраст рыб половозрелой части популяции в период наблюдений 1978-2010 гг. колебался от 3 до 16 лет, составив в среднем 8,1 года. Длина тела (по АС) колебалась от 16 до 37 см, при среднем показателе 28,3 см. Доля мелкоразмерных особей возрастала в период восстановления, а в период стабилизации снижалась. Количество рыб среднего размера, уменьшившись в период восстановления, в период стабилизации возросло. Доля крупноразмерных рыб в период стабилизации значительно снизилась по сравнению с периодом депрессии. Средняя масса тела составила 246 г, при варьировании показателя от 35 до 585 г, и доминировании особей с весом от 121 до 320 г (79%), с модальной группой 201-220 г (10%). Высоко-, средне- и низкоурожайные поколения гижигинско-камчатской сельди достоверно отличаются между собой по ряду морфометрических признаков.

4. С возрастом и при низком уровне запаса в популяции сельди увеличивается доля самок. Массовое половое созревание происходит в 6 лет. У самок в период восстановления масса гонад увеличивалась, а в период стабилизации - снижалась. Средняя индивидуальная абсолютная плодовитость (ИАП) составила 46 тыс. икр., минимальная - 9 тыс. икр., максимальная - 123 тыс. икр. У рыб высокоурожайного поколения средняя ИАП была меньше, чем среднеурожайного и низкоурожайного. Популяционная плодовитость была минимальной в период низкого уровня запасов (12,06 трлн. икр.) и максимальной в период стабилизации и роста - 26,36 трлн. икр.

5. В нагульный период в питании гижигинско-камчатской сельди в дневное время доминируют копеподы, в ночное - эвфаузииды. Производители продолжают питаться вплоть до начала нереста, что связано с нехваткой энергетических ресурсов для завершения созревания гонад. Для рыб характерна избирательность питания: доминантным видом в питании в нерестовый период является Thysanoessa raschii, тогда как доминирующим по биомассе видом зоопланктона в районе воспроизводства является Sagitta elegans. Для основных пелагических промысловых рыб северной части Охотского моря - сельди и минтая - характерна зависимость биомассы популяций с численностью макропланктона: чем лучше обеспеченность кормом и больше биомасса макропланктона в годы формирования промысловых поколений, тем выше биомассы сельди и минтая в годы основного вступления в промысел.

6. В период 1978-2010 гг. в популяции гижигинско-камчатской сельди отмечено три этапа, отличающиеся уровнем запасов: 1978-1987 гг. - депрессия численности, вызванная наложением неблагоприятных для воспроизводства условий и чрезмерного антропогенного воздействия (перелова); 1988-1997 гг. - восстановление запасов; 1998-2010 гг. - стабилизация и рост запасов. Росту численности и биомассы популяции способствуют: изменение климатических (в сторону потепления) и связанных с этим океанологических условий северной части моря, слабое промысловое изъятие, появление урожайных (высокочисленных) поколений, расширение нерестовой части ареала.

7. Замедляют рост популяции гижигинско-камчатской сельди отрицательные факторы среды: неблагоприятные для нереста гидрологические и метеорологические условия, сопряженные с предшествующими холодными зимами; периодическое ухудшение кормовых условий в северо-восточной части Охотского моря; хищничество со стороны других рыб и морских млекопитающих; возрастающая плотность популяции, приводящая к снижению темпов роста и массы тела рыб по возрастам; откладывание части икры на грунт и связанная с этим ее гибель; появление неурожайных поколений, вызываемое поздним очищением ото льда районов нереста и повышенной солнечной активностью.

8. Сроки начала нереста гижигинско-камчатской сельди и условия воспроизводства, оказывающие влияние на урожайность поколений, связаны с динамикой температуры придонного слоя в районе зимовки, интенсивностью Компенсационного течения, изменениями зимней температуры воздуха, датой перехода температуры воды через 0 °С и датой очищения акватории ото льда в районе нерестилищ. Ледовитость северной части Охотского моря и биомасса североохотоморских сельдей в исследуемый период имели обратную взаимосвязь.

9. Интенсивный морской промысел гижигинско-камчатской сельди в сочетании с неблагоприятными глобальными экологическими факторами привели к депрессии численности популяции. Снижение доли промыслового изъятия и улучшение абиотических факторов способствовали восстановлению численности и биомассы, что позволило рекомендовать увеличение доли промыслового изъятия с 2-3% в период депрессии до 20,7% в настоящее время.

Практические рекомендации

С целью рациональной эксплуатации промыслового запаса популяции гижигинско-камчатской сельди необходимо:

1. Возобновить активный морской промысел в осенний период;

2. Интенсифицировать береговой промысел в районах нерестовых подходов путем восстановления береговых перерабатывающих предприятий, организации глубокой переработки сырца, применения авиации для поиска промысловых скоплений и наведения на них судов с активными орудиями лова;

3. Организовать масштабный морской промысел в преднерестовый период;

4. В качестве меры оптимизации лова сохранить действующую промысловую меру (24 см по длине AD);

5. Применять методы паразитоиндикации, генетической и морфометрической дифференциации при промысле нагульных смешанных скоплений гижигинско-камчатской, охотской и тауйской сельдей для определения объема изъятия сельди каждой популяции.

Список работ, опубликованных по теме диссертации

Монография

1. Смирнов А.А. Гижигинско-камчатская сельдь // Магадан: МагаданНИРО, 2009а. 149 с.

Работы, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК

2. Смирнов А.А. Минимальная промысловая мера гижигинско-камчатской сельди // Рыбное хоз-во. 1994. № 6. С. 25-27.

3. Смирнов А.А. Современное состояние запасов и перспективы промысла гижигинско-камчатской сельди // Вопросы рыболовства. 2001а. Т. 2. С. 287-298.

4. Смирнов А.А. Освоение запасов гижигинско-камчатской сельди // Рыбное хоз-во. 2002а. № 1. С. 35-36.

5. Смирнов А.А. К вопросу популяционной принадлежности сельди, пойманной дрифтерными сетями в юго-восточной части Охотского моря в июне 2000 г. // Изв. ТИНРО. 2002б. Т. 130. Ч. III. С. 1212-1214.

6. Микодина Е.В., Седова М.А., Смирнов А.А. Об аномальных гонадах гижигинско-камчатской сельди Clupea pallasi (Clupeidae) // Вопр. ихтиологии. 2005. Т. 45. № 2. С. 251-259.

7. Смирнов А.А. Динамика основных биологических показателей и численности поколений гижигинско-камчатской сельди // Вестник СВНЦ ДВО РАН. 2005а. № 3. С. 66-73.

8. Смирнов А.А. Некоторые черты биологии нерестовой гижигинско-камчатской сельди (северо-восточная часть Охотского моря)» // Ученые записки Казанского гос. университета. 2007. Т. 149. Книга 3. С. 262-267.

9. Смирнов А.А. Аэровизуальный учет и наведение судов на скопления нерестовой гижигинско-камчатской сельди // Рыбное хо-во. 2008а. № 3. С. 48-49.

10. Фигуркин А.Л., Смирнов А.А. Фоновые условия в районах зимовки и нереста гижигинско-камчатской сельди // Вестник СВНЦ ДВО РАН. 2008а. № 3. С. 46-54.

11. Лапинский А.Г., Смирнов А.А., Горбачев В.В., Соловенчук Л.Л. Генетическая дифференциация североохотоморской группировки тихоокеанской сельди Clupea pallasii Valenciennes, 1847 (Clupeidae; Clupeiformes), по данным RAPD // Вопросы рыболовства. 2008. Т. 9. № 1(33). С. 128-137.

12. Смирнов А.А. Репродуктивный потенциал гижигинско-камчатской сельди // Рыбное хоз-во. 2009б. № 4. С. 90-93.

13. Смирнов А.А., Ищенко А.А., Шершенков С.Ю., Омельченко Ю.В. Навстречу путине-2009 (предложения по усилению эффективности промысла водных биологических ресурсов) // Рыбное хоз-во. 2009. № 1. С. 38-41.

14. Вакатов А.В., Смирнов А.А., Сабиров Р.М. Значение зоопланктона в питании промысловых рыб в Притауйском районе Охотского моря // Ученые записки Казанского гос. университета. 2009. Т. 151. Книга 2. С. 280-286.

15. Смирнов А.А. Некоторые особенности репродуктивной биологии гижигинско-камчатской сельди Clupea pallasii (Охотское море) // Вопросы рыболовства. 2009. Т. 10. № 2 (38). С. 238-254.

16. Смирнов А.А. Гижигинско-камчатская сельдь: современное состояние запасов, проблемы и перспективы промысла // Рыбное хоз-во. 2010. № 3. С. 53-55.

17. Смирнов А.А., Трофимов И.К. Краткая характеристика промысла гижигинско-камчатской сельди // Вестник СВНЦ ДВО РАН. 2010. № 3. С. 99-102.

18. Смирнов А.А. Изменения основных биологических показателей нерестовой гижигинско-камчатской сельди при различном уровне численности стада // Исследования водных биологических ресурсов Камчатки и северо-западной части Тихого океана. Сб. науч. тр. Камчат. НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2011а. Вып. 20. С. 29-33.

19. Семенова А.В., Андреева А.П., Строганов А.Н., Рубцова Г.А., Афанасьев К.И., Смирнов А.А., Маркевич Г.А. Предварительные данные по изменчивости четырех микросателлитных локусов у тихоокеанских сельдей Clupea pallasii // Генетика. 2012. Вып. 48. № 1. С. 97-103.

20. Смирнов А.А., Панфилов А.М. Многолетняя динамика основных биологических показателей охотской сельди // Вестник СВНЦ ДВО РАН. 2012. № 2. С. 63-68.

21. Смирнов А.А. Условия воспроизводства гижигинско-камчатской сельди и их взаимосвязь с различными факторами окружающей среды // Исследования водных биологических ресурсов Камчатки и северо-западной части Тихого океана. Сб. науч. тр. Камчат. НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2013а. Вып. 29. С. 110-115.

22. Смирнов А.А., Панфилов А.М. Зависимости объемов вылова, урожайности поколений и сроков начала нерестовых подходов североохотоморских сельдей от ледовых условий // Вестник СВНЦ ДВО РАН. 2013. № 2. С. 57-60.

Работы, опубликованные в других изданиях

23. Smirnov A. Оverview of Gizhiga-Kamchatka Herring Stocks // Pacific Rim Fisheries Update. USA. 2000. Vol. 9. Num. 43. Р. 7-9.

24. Смирнов А.А. Основные результаты исследований гижигинско-камчатской сельди в 2000 г., состояние запасов и перспективы промысла // Сб. науч. трудов Магаданского НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2001б. Вып. 1. С. 116-122.

25. Смирнов А.А., Марченко С.Л., Меркулов Т.Ю. Изменение морфометрических признаков гижигинско-камчатской сельди при дефростации // Сб. науч. трудов Магаданского НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2001. Вып. 1. С. 333-342.

26. Smirnov A., Panfilov A. North Sea of Okhotsk Herring: Fisheries and status // Pacific Rim Fisheries Update. USA. 2001. Vol. 10. Num. 49. Р. 10-12.

27. Смирнов А.А. Флуктуации биологических показателей, связанных с воспроизводством, у гижигинско-камчатской сельди под влиянием солнечной активности // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата биологичеcких наук. М. МГТА. 2002в. 17 с.

28. Смирнов А.А. Биологическая характеристика нерестовой гижигинско-камчатской сельди, оценка ее запасов и перспектив промысла // Сб. науч. трудов Магаданского НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2004. Вып. 2. С. 189-200.

29. Смирнов А.А. Новые данные о массовом половом созревании и промысловой мере гижигинско-камчатской сельди // Методические аспекты исследования рыб морей Дальнего Востока. Тр. ВНИРО. Т. 146.- М., 2006.- С. 241-244.

30. Смирнов А.А. Биологические показатели, состояние запасов и промышленное освоение нерестовой гижигинско-камчатской сельди в 2002-2006 гг. // Сб. науч. трудов Магаданского НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2009в. Вып. 3. С. 268-279.

31. Смирнов А.А. К истории изучения гижигинско-камчатской сельди // Вестник Северо-Восточного государственного университета. Магадан. СВГУ. 2009г. С. 81-85.

32. Смирнов А.А. Изменчивость соотношения полов нерестовой гижигинско-камчатской сельди в зависимости от уровня численности стада // Вестник Северо-Восточного государственного университета. 2011б. Вып. 15. С. 79-83.

33. Шершенков С.Ю., Семенов Ю.К., Смирнов А.А. Изучение запасов, промысел и прогнозирование ОДУ североохотоморского минтая // Сб. науч. трудов Магаданского НИИ рыб. хоз-ва и океанографии. 2009. Вып. 3. С. 349-365.

34. Смирнов А.А., Прикоки О.В. Влияние ледовитости на вылов и урожайность поколений минтая в северной части Охотского моря // Вопросы промысловой океанологии. Выпуск 8, №1.- М.: ВНИРО, 2011.- С. 240-244.

35. Смирнов А.А. Многолетняя изменчивость возрастного состава нерестовой гижигинско-камчатской сельди // Вестник Северо-Восточного государственного университета. 2012. Вып. 18. С. 49-53.

Работы, опубликованные в материалах конференций и симпозиумов

36. Smirnov A. Gizhiga-Kamchatka Herring Stock Level and Catch Potential // Proceedings of the Simposium Herring 2000: Expectations for a New Millenium, February, 2000.- Anchorage, Alaska, USA, University of Alaska Sea Grant College Program, 2001.- P. 635-643.

37. Трофимов И.К., Смирнов А.А. Сроки нереста гижигинско-камчатской сельди в связи с биомассой стада // Материалы всероссийской конференции «Ранние этапы развития гидробионтов как основа формирования биопродуктивности и запасов промысловых видов в мировом океане».- М., 2001.- С.272-274.

38. Смирнов А.А., Шершенков С.Ю., Панфилов А.М. Современное состояние запасов, перспективы промысла сельди и минтая северной части Охотского моря // Северо-восток России: прошлое, настоящее, будущее: Материалы II регион. научн-практ. конф. Т. 2.- Магадан: Кордис, 2004.- С.76-80.

39. Смирнов А.А. Некоторые особенности распределения и биологии гижигинско-камчатской сельди в современный период // Материалы Всероссийской конференции Наука Северо-Востока России - начало века.- Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 2005б.- С. 421-423.

40. Лапинский А.Г., Смирнов А.А., Горбачев В.В., Соловенчук Л.Л. Использование RAPD для мониторинга промысловых популяций тихоокеанской сельди // Материалы Дальневосточной региональной научной конференции, посвященной памяти А.П. Васьковского и в честь его 95-летия «Геология, география и биологическое разнообразие Северо-Востока России».- Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 2006.- С. 371-374.

41. Смирнов А.А. Основные биологические показатели нерестовой сельди Гижигинской губы зал. Шелихова в 2002-2006 гг. // Материалы Всероссийской конф. «Чтения памяти академика К.В. Симакова».- Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 2007.- С. 168-170.

42. Смирнов А.А. Отличия в показателях длины тела различных по урожайности поколений гижигинско-камчатской сельди // Материалы IX международной научной конф., посвященной 100-летию с начала Камчатской экспедиции Императорского Русского географического общества, снаряженной на средства Ф.П. Рябушинского «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2008б.- С. 348-349.

43. Смирнов А.А. Некоторые особенности нереста гижигинско-камчатской сельди // Материалы Всероссийской конф. «Чтения памяти академика К.В. Симакова».- Магадан: СВНЦ ДВО РАН, 2009д.- С. 257.

44. Смирнов А.А., Панфилов А.М., Дурнева К.С. К определению степени смешиваемости сельди охотского и гижигинско-камчатского стад в нагульных скоплениях северной части Охотского моря // Материалы Х международной научной конф.: «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2009.- С. 379-381.

45. Смирнов А.А. Промысел гижигинско-камчатской сельди: проблемы и перспективы // Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы освоения биологических ресурсов Мирового океана».- Владивосток: Дальрыбвтуз, 2010.- С. 256-258.

46. Асеева Н.Л., Смирнов А.А. Особенности зараженности тихоокеанской сельди (Clupea pallasii) личинками нематод в Охотском море // Материалы международной научной конференции «Теоретические и практические проблемы паразитологии».- М., 2010.- С. 37-40.

47. Смирнов А.А. История промысла и современный ресурсный потенциал гижигинско-камчатской сельди // Материалы Второй всероссийской научно-практической конф. «Природные ресурсы, их современное состояние, охрана, промысловое и техническое использование».- Петропавловск-Камчатский: КГТУ, 2011в.- С. 209-211.

48. Смирнов А.А. Нерест гижигинско-камчатской сельди и численность нерестовой части стада // Материалы дальневосточной региональной конференции «Геология, география, биологическое разнообразие и ресурсы Северо-востока России» (к 100-летию со дня рождения А.П. Васьковского).- Магадан, 2011г.- С. 167.

49. Смирнов А.А. Переход к глубокой переработке выловленной сельди - способ увеличения эффективности ее промысла // Материалы Всероссийской конференции «Устойчивое использование биологических ресурсов морей России: проблемы и перспективы». Сочи, 16-17 мая 2012 г.- Сочи, 2012.- С. 73.

50. Смирнов А.А., Семенов Ю.К. Перспективы развития многовидового промысла донных рыб в Охотском море // Материалы Всероссийской конференции «Устойчивое использование биологических ресурсов морей России: проблемы и перспективы». Сочи, 16-17 мая 2012 г.- Сочи, 2012.- С. 36-37.

51. Смирнов А.А. Особенности освоения рекомендованных к вылову объемов гижигинско-камчатской сельди // Материалы II международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы освоения биологических ресурсов Мирового океана».- Владивосток: Дальрыбвтуз, 2012.- С. 361-363.

52. Смирнов А.А. Биология и промысел гижигинско-камчатской сельди в 2011 г. // Отчётная сессия МагаданНИРО по результатам научных исследований 2011 года: материалы докладов.- Магадан: МагаданНИРО, 2012.- С. 95-98.

53. Асеева Н.Л., Смирнов А.А., Сергеев А.С., Овчаренко Л.В. Зараженность тихоокеанской сельди (Clupea pallasii) личинками нематод Anisakis в Охотском море // Материалы V Всероссийской конференции с международным участием по теоретической и морской паразитологии, г. Светлогорск, Калининградской области, 23-27 апреля 2012 г.- Светлогорск, 2012.- С. 25-26.

54. Смирнов А.А. Размерно-весовые характеристики нагульной гижигинско-камчатской сельди в современный период // Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 80-летнему юбилею ФГУП «КамчатНИРО».- Петропавловск-Камчатский: КамчатНИРО, 2012.- С. 222-224.

55. Смирнов А.А. Первые итоги возобновления масштабного промысла гижигинско-камчатской сельди в Западно-Камчатской подзоне // Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции «Природные ресурсы, их современное состояние, охрана, промысловое и техническое использование».- Петропавловск-Камчатский: КГТУ, 2013б.- С. 212-214.

56. Смирнов А.А. Плодовитость гижигинско-камчатской сельди (северо-восточная часть Охотского моря) // Материалы международной научно-практической конференция «Актуальные вопросы в научной работе и образовательной деятельности». Ч. 9.- Тамбов, 2013в.- С. 125-126.

57. Бурлак Ф.А., Смирнов А.А. Изменения биологических показателей тихоокеанской сельди Северо-Охотоморской подзоны в декабре 2012 г. в зависимости от пищевой активности // Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции «Природные ресурсы, их современное состояние, охрана, промысловое и техническое использование».- Петропавловск-Камчатский: КГТУ, 2013.- С. 136-138.

Работы, опубликованные в тезисах докладов на конференциях и симпозиумах

58. Смирнов А.А. Перспективы промысла гижигинско-камчатской сельди // Тез. докл. научной конференции. «Северо-Восток России: прошлое, настоящее, будущее». Т. 1.- Магадан, 1998.- С. 80-81.

59. Смирнов А.А. Влияние абиотических и биотических факторов на состояние популяции гижигинско-камчатской сельди // Тез. докл. научной конференции «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский, 2000.- С. 123-125.

60. Смирнов А.А. Гижигинско-камчатская сельдь - резерв развития рыболовства северо-восточной части Охотского моря // Тез. докл. научно-технического симпозиума «Современные средства воспроизводства и использования водных биоресурсов «ИНРЫБПРОМ - 2000». Т. 1.- Санкт-Петербург, 2000.- С. 105-107.

61. Smirnov A. Gizhiga-Kamchatka herring: Stock Level and the Outlook for Exploration // Abstracts an internat. symp. «Herring 2000».- Anchorage, Alaska, USA, 2000.- Р. 52.

62. Смирнов А.А., Васильева О.В. Некоторые результаты икорной водолазной съемки нерестилищ гижигинско-камчатской сельди в июне 1999 г. // Тез. докл. Всероссийской конференции молодых ученых.- Владивосток: ТИНРО-центр, 2001.- С. 46-47.

63. Trofimov I.K. Smirnov A.A. The peculiarities of the linear growth in the pacific herring from the northeast part of the sea of Okhotsk // North Pacific Marine Science Organization, Tenth anniversary meeting, Victoria, B.C., Canada, October 5-13, 2001.- P. 172.

64. Семенистых Ю.Г., Смирнов А.А. Особенности распределения и промысла охотской и гижигинско-камчатской сельди в смешанных нагульных скоплениях осенью 2001 г. в Притауйском районе Охотского моря // Тезисы докладов Всероссийской конференции «Пути решения проблем изучения, освоения и сохранения биоресурсов мирового океана в свете морской доктрины Российской федерации на период до 2020 года».- М., 2002.- С.167-168.

65. Смирнов А.А. Изменения биологических показателей гижигинско-камчатской сельди (северо-восточная часть Охотского моря) под влиянием солнечной активности. // Тез. докл. международного семинара Современные проблемы физиологии и экологии морских животных (рыбы, птицы, млекопитающие).- Ростов-на-Дону, 2002г.- С. 146-147.

66. Смирнов А.А. Связь солнечной активности с репродуктивными показателями гижигинско-камчатской сельди // Тез. докл. научной конференции Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей.- Петропавловск-Камчатский: Изд-во КамчатНИРО, 200д.- С. 145-146.

67. Метелев Е.А., Смирнов А.А. Сравнение средней длины и прироста, по возрастам, охотской и гижигинско-камчатской сельди // Тезисы докладов Всероссийской конференции молодых ученых, посвященной 140-летию Н.М. Книповича.- Мурманск: Изд-во ПИНРО, 2002.- С. 136-137.

68. Васильева О.В., Смирнов А.А. Плодовитость гижигинско-камчатской сельди в 2000-2001 гг. // Тезисы доклада на V региональной конференции по актуальным проблемам экологии, морской биологии и биотехнологии студентов, аспирантов и молодых ученых Дальнего Востока России.- Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002.- С. 19.

69. Чернышев Д.Ю., Смирнов А.А., Марченко С.Л. Распределение сельди в смешанных скоплениях северной части Охотского моря в осенний период // Тезисы доклада на V региональной конференции по актуальным проблемам экологии, морской биологии и биотехнологии студентов, аспирантов и молодых ученых Дальнего Востока России.- Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002.- С. 124.

70. Смирнов А.А. Оценка влияния различных факторов на состояние популяции гижигинско-камчатской сельди // Тезисы доклада Международной конференции «Рациональное природопользование и управление морскими биоресурсами: экосистемный подход».- Владивосток: Изд-во ТИНРО-центра, 2003.- С. 175-179.

71. Метелев Е.А., Смирнов А.А. Питание преднерестовой гижигинско-камчатской сельди весной 2002 г. // Комплексные исследования и переработка морских и пресноводных гидробионтов. Тез. докл. Всероссийской конференции молодых ученых.- Владивосток: ТИНРО-центр, 2003.- С. 62-63.

72. Смирнов А.А., Белый М.Н. Некоторые данные о нерестовом субстрате сельди Гижигинской губы Охотского моря // Тезисы докл. IV научной конф.: «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2004.- С. 310-313.

73. Смирнов А.А. Возрастной состав уловов нерестовой гижигинско-камчатской сельди в условиях ограниченного лова // Тезисы докл. VI научной конф.: «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2005в.- С. 178-179.

74. Смирнов А.А., Марченко С.Л., Кащенко Е.В. Оценка популяционного статуса сельди Тауйской губы Охотского моря по результатам морфометрического анализа 2001-2002 гг. // Тезисы докл. VI научной конф.: «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2005.- С. 253-255.

75. Смирнов А.А., Кащенко Е.В., Костенко Т.М. Плодовитость и размеры ооцитов сельди Гижигинской и Тауйской губ Охотского моря // Тезисы докл. VII международной. научной конф. «Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей».- Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс, 2006.- С. 426-428.

76. Фигуркин А.Л., Смирнов А.А. Влияние фоновых условий на сроки нереста и плодовитость гижигинско-камчатской сельди // Тез. докл. ХIV конф. по промысловой океанологии и промысловому прогнозированию.- Калининград, 2008б.- С. 180-182.

77. Смирнов А.А., Марченко С.Л. О смешиваемости североохотоморских сельдей в нагульный период в северной части Охотского моря // Тез. докл. научной конф., посвященной 70-летию С.М. Коновалова.- Владивосток, 2008.- С. 259-261.

78. Смирнов А.А. Пути рационального освоения запасов гижигинско-камчатской сельди в условиях прогнозируемого роста ее запасов // Тезисы X Всероссийской конференции по проблемам рыбопромыслового прогнозирования.- Мурманск, 2009.- С. 116-118.

79. Smirnov A. A., Vakatov A.V., Figurkin A.L. Changes of increase growth rates and fecundity of the Gizhiga-Kamchatka herring (Clupea pallasii Valenciennes, 1847), living in a northeast part of Sea of Okhotsk in connection with fluctuations of water temperature benthic layer around their wintering grounds» // PICES: International Symposium on «Climate change effects on fish and fisheries» 26-29 april. 2010, Sendai, Japan. 2010.- Р. 67.

80. Аlexey V. Vakatov, Valeriy I. Michailov and Аndrey А. Smirnov The present condition of the ecosystem in Taui Bay in the Sea of Okhotsk // Abstracts an internat. symp. «North Pacific Marine Science Organization Fourtenth annual meeting» (PICES) 2010.- Р. 62.

81. Смирнов А.А., Вакатов А.В. Особенности распределения личинок сельди Clupea pallasii и минтая Theragra chalcogramma в Тауйской губе Охотского моря в июне 2009 г. // Тезисы докладов VIII международной конференции по раннему онтогенезу рыб и промысловых беспозвоночных в г. Светлогорск (Калининградская область, 19-23 апреля 2010 г.). Светлогорск, 2010.- С. 130-131.

82. Smirnov Аndrey А. and Vakatov Аlexey V. Change of the migration scheme of larval herring in connection with transformation of directions and forces of the currents caused by climatic factors in the northern Sea of Okhotsk // Abstracts an internat. symp. «North Pacific Marine Science Organization Fourtenth annual meeting» (PICES) 2010.- Р. 180.

83. Смирнов А.А. Перспективы промысла гижигинско-камчатской сельди в прибрежных водах Магаданской области // Тез. докл. XI Всерос. конф. по проблемам рыбопромыслового прогнозирования … (Мурманск, 22-24 мая 2012 г.) [Электронный ресурс] / ПИНРО. - Мурманск: ПИНРО, 2012. - электрон. опт. диск (CD-ROM). - [1 с.].

84. Смирнов А.А., Панфилов А.М. Влияние ледовитости Охотского моря на вылов и урожайность поколений охотской и гижигинско-камчатской сельдей // Тез. докл. XI Всерос. конф. по проблемам рыбопромыслового прогнозирования … (Мурманск, 22-24 мая 2012 г.) [Электронный ресурс] / ПИНРО. - Мурманск: ПИНРО, 2012. - электрон. опт. диск (CD-ROM). - [2 с.].

85. Smirnov A. Correlation of pollack and herring yield broods inhabiting the northern part of the Sea of Okhotsk // Abstracts an internat. symp. «North Pacific Marine Science Organization Fourtenth annual meeting» (PICES) 2012.- Р. 77.

86. Прикоки О.В., Смирнов А.А. Итоги и перспективы расширения ресурсной базы рыболовства в Северо-Охотоморской и Западно-Камчатской подзонах Охотского моря // Отчётная сессия МагаданНИРО по результатам научных исследований 2011 года: материалы докладов.- Магадан: МагаданНИРО, 2013.- С. 127-131.

Размещено на Allbest.ru