Культурология

Хотя Осирис, Исида и Гор - главные египетские боги, но Мемфис и Фивы, бывшие долгое время столицами двух отдельных царств, имели особенных богов, которые потом смешались и соединились в египетской мифологии.

Птах был главным богом Мемфиса; он обычно изображался в виде мумии с обритой головой. Он назывался богом « с красивым лицом, богом, придающим новую жизнь или новые формы». Птах - это божество, которое снабдило бога Ра, сотворившего Вселенную, всеми элементами, из которых составился мир. Он часто изображается с символом воскресения на голове - это скарабей, или навозный жук,- и попирает ногами крокодила, символ мрака.

Амон является высшим божеством Фив; греки отождествляли его с Юпитером. Он главный творец в природе и главная причина, заставляющая природу вечно возобновляться. Так как для Египта высшее проявление могущества этого бога заключалось в размножении стад, то Амон чаще всего изображался в виде барана, поэтому в Фивах к храмам, посвящённым этому богу, вели дорожки, украшенные по обеим сторонам бараньими головами. Это животное было ему посвящено и чаще всего приносилось ему в жертву. Когда Амон олицетворял живительную теплоту солнца, он назывался Амон-Ра. Его супруга - богиня Мут - называлась царицей неба и владычицей ночи, она же была матерью восходящего солнца. Обычная одежда Амона - короткая туника, подпоясанная кушаком, его головной убор - красная корона с двумя большими чёрными перьями. Богиня Мут всегда изображалась с двойной короной - эмблемой господства над Верхним и Нижним Египтом. Её отличительный признак - ястреб, символ материнства. Египтяне полагали, что все ястребы - самки, и поэтому считали его символом материнства.

Наряду с этими божествами повсеместным почитанием пользовался бог Нила Хапи. В египетском пантеоне существовали также боги, играющие огромную роль в космогонических мифах, но не имевшие ни локальных, ни общеегипетских культов: бог земли Геб (обратим внимание, в отличие от Греции и Вавилонии, в Египте - бог Земли, а не богиня Земли), богиня справедливости Маат и т.д.

Перейдём теперь к египетским космогониям, т.е. моделям происхождения мира и человека, одновременно определяющим иерархические отношения между богами. Здесь мы встречаем разнообразные версии, в которых новые модели причудливым образом соединялись со старыми.

Наиболее древняя из космогоний повествует о сотворении миров таким образом: сначала существовал первобытный водный хаос - океан Нун. Из него появился создавший сам себя бог Атум или первобытный холм. Атум породил (буквально «выплюнул», «отрыгнул») первую божественную пару: Шу (свет, воздух) и Тефнут (влажность). Эти боги произвели на свет бога земли Геба и богиню неба Нут, а те, в свою очередь, - Осириса и Исиду, Сета и Нефтиду. Интересна история происхождения людей: люди называются слезами бога Солнца.

Согласно другой космогонической мифологии изначально существовало четыре пары богов, олицетворяющих элементы первобытного хаоса: Нун (океан) и Нунет ( его женское соответствие ), Ху и Хахухет ( пара, олицетворяющая бесконечность пространства ), Кук и Каукет ( пара, олицетворяющая мрак ) и Амон и Амонет (олицетворение невидимости). Боги этой восьмёрки изображались в образе лягушек, богини - в образе змей. Потом из хаоса первобытных вод выступила суша в виде холма, на которой возник бог со странным именем Атум ( «Атум» по-египетски означает « всё » и одновременно « ничего » ). Этот бог дал названия различным частям своего тела, которые стали после этого отдельными богами. В этом мифе проявляется особая роль имени: называние богом предмета равносильно его порождению.

Но особенно явственно эта творящая сила слова проявляется в космогонии, созданной жрецами Мемфиса, одной из самых поздних по времени создания. Согласно этой космогонии, бог Мемфис Птах создаёт восемь первых богов « языком и сердцем », замыслив их в сердце и потом воплотив свою мысль в речь.

Несмотря на такое разнообразие вариантов космогонических мифов, древний египтянин не испытывал никакого дискомфорта и путаницы в этом отношении, все они прекрасно уживались в его сознании, соединялись своеобразным, и, конечно, вряд ли осознаваемым принципом, по которому истина состоит не в выборе единственно правильного ответа, а в объединении всех возможностей.

В Древнем Египте, так же как и Месопотамии, жрецы « кормили » богов : в торжественные праздники статуя бога отправлялась к сыну или жене, а в особых случаях - в другие города. Так всенародный праздник Амона продолжался почти целый месяц, и весь этот месяц народ пил, ел и веселился. Во время торжественных шествий статую - изображение бога Амона, покрытую изумрудами и другими драгоценными украшениями, несли в священной золотой лодке на своих плечах жрецы ; их сопровождали толпы женщин и молодых девушек, поющих священные песни и стихи. Статуя - изображение бога - находилась посредине священной лодки, и была скрыта от глаз толпы занавесками или дверцами ; всевозможные эмблемы, изображения второстепенных богов и священных сосудов покрывали нос и корму лодки.

Однако если с месопотамским богом обращались, как с обычным человеком, и основной культовой процедурой было его кормление, то культовые обязанности египетских жрецов были гораздо насыщеннее. Ночь и день, например, были разбиты на двенадцать часов, связанных с прохождением Солнца по двенадцати областям подземного и небесного мира. Каждый час имел своё название. Так первый час дня назывался « блистающим », « шестой » - « часом подъёма», двенадцатый - « Ра сливается с жизнью». Первый час ночи назывался часом « поражения врагов Ра », двенадцатый - часом, который « видит красоту Ра». Определённая категория жрецов должна была сменять друг друга каждый час и непрерывно служить богам. Такая служба как бы поддерживала и страховала путь бога Ра, бога Солнца.

Египтяне верили в бессмертие души: с незапамятных времён это была из главных доктрин египетской религии. В соответствии с этими представлениями установились своеобразные похоронные обряды и обычаи, а также и все эмблемы, изображавшиеся на гробах и надгробных памятниках. Эта была эпоха возведения великих пирамид, эпоха формирования основных видов древнеегипетского искусства, его стилистических особенностей. Главной из них была строгая система композиционных и иконографических правил, получивших название «канон». В древнеегипетском искусстве каноны не менялись на протяжении многих столетий. Пирамиды и храмы сооружались как усыпальницы.

В гробницы помещали портретные статуи в качестве нетленных двойников покойных, убежищ для их бессмертных душ - «Ка».

Этот аспект - «Ка» - достоин того, чтобы поговорить о нём подробнее, тем более, мы упомянули в самом начале рассмотрения нами вопроса о своеобразии египетской культуры такой важный элемент, как комплекс представлений, группирующихся вокруг понятий «Ка», «Ба», «Ах» и «Имя». Напомним, мы отметили в числе особенностей египетской культуры три её важных аспекта - древнеегипетский пантеон богов; стремление к централизации и единобожию в религии; и, наконец, представления о «Ка», «Ба» и «Ах».

Сошлёмся ещё раз на отмеченную выше специфическую черту древневосточной культуры, которую мы обозначили как «подразумевательность», имея в виду особенность мышления древнего египтянина, которое не проводило чёткого разделения между субъективным и объективным. Исходя из этого, древний египтянин воспринимал существование «Ка» - двойника, точной копии человека, не умирающего с его смертью, а ведущего потом загробную жизнь, как некую главную душу. Первоначально под «Ка» понималась некая жизненная сила богов и царей, и только впоследствии «Ка» начинают приписывать всем людям. «Ка» превращается в двойника человека, имеющего и его облик. Считалось, что «Ка» в качестве «второго я» рождается вместе с человеком и неразрывно с ним связана, причём эта связь сохраняется и после смерти. Считалось, что именно «Ка» определяет судьбу человека. В силу сходства «Ка» и человека, в гробницу ставили статую умершего, которая и считалась вместилищем «Ка», а на статуе писали, что это и есть «Ка» данного человека. «Ка» приписывалась способность покидать гробницу и посещать загробный мир.

Очень часто душа человека отождествлялась с тенью человека и его имени. «Имя» в этом контексте является таким же двойником человека, как и «Ка», только порождаемым не зрительным. А звуковым способом. Отсюда, видимо, и происходят все идеи о животворящей силе имени: достаточно произнести имя человека и образ его возникает в нашем сознании.

Понятие «Ка» объясняет многие особенности заупокойного культа древних египтян, в частности, наличие огромного числа изображений в гробницах, являющихся как бы «дверями для Ка». Каждая гробница представляла маленький загробный мир, в котором её владелец был обеспечен всем необходимым для жизни, и этот мир существовал обособленно от миров других гробниц. Внутри стены гробниц обильно украшались росписями и рельефами, прославлявшими владельцев и рассказавшими об их подвигах в жизни.

«Ба» также представляла собой воплощение жизненной силы всех людей, продолжавшей существовать и после их смерти и сохранявшей связь с умершим. Считалось, что «Ба» может на время разрывать связь с телом покойника и свободно перемещаться. Именно с «Ба» связывались все физические функции человека: «Ба» ест, пьёт и т.д. «Ба» обычно изображали в виде птицы с человеческой головой, а иногда и человеческими руками.

Считалось, что загробным воплощением человека является «Ах». Считалось, что именно «Ах» превращался человек после смерти. «Ах» обычно изображали в виде хохлатого ибиса, а множество «Ах» трактовали в качестве неких низших божеств, бывших посредниками между богами и людьми.

Бессмертие было обещано тем душам, которые Осирис, верховный судья, признает праведными. Эти души должны были вернуться в их телесную оболочку и оживить её новой жизнью, не знающей смерти. Души же грешников подвергались вторичной смерти, за которой следовало небытие. Душа умершего представала перед судьями, помощниками далёкого Осириса; они её допрашивали; затем на весах взвешивалось всё добро и зло, содеянное этой душой, и бог Тот записывал решение, а Осирис выносил приговор. Умерший на суде защищается всеми доступными ему аргументами. Причём, речь его не была импровизацией, а носила ритуальный характер, она составлялась и записывалась заранее и, скорее всего, не отличалась у одного умершего от другого.

Оправдательные речи есть в «Книге мёртвых», составленной жрецами в XI в. до н.э. В «Книге мёртвых» есть инструкция, как договориться со своей душой, чтобы уговорить её вести себя на загробном суде по заранее определённому сценарию. Этот сценарий должен гарантировать умершему успех на загробном суде. В тексте «Книги мёртвых» душа уговаривается, ей чуть ли не заговаривают зубы, её призывают к единению и единогласию с человеком на загробном суде. Договорившись со своей душой, человек как бы предрешает исход суда в свою пользу. Всё-таки душа, хоть и причастна к божественному, хоть и не полагается ей прибегать ко лжи по её божественной природе, но она, ведь, ответственна и за человека, она ближе к человеку, даже ближе, чем к богу, поэтому должна быть заинтересована в посмертном благополучии человека.

Вот пример одной из оправдательных речей из « Книги мёртвых » : « Я не делал зла людям, я не нанёс ущерба скоту, я не совершил греха в месте истины, я не творил дурного, имя моё не коснулось слуха кормчего священной ладьи, я не кощунствовал, я не поднимал руку на слабого, я не делал мерзкого перед богами, я не угнетал раба перед лицом господина, я не был причиною недуга, не убивал, не приказывал убивать, я никому не причинял страданий, не истощал припасов в храмах, я не портил хлеба богов, не присваивал хлебы умерших, я не совершал прелюбодеяния, я не сквернословил, я не прибавлял к мере веса, и не убавлял от неё, я не давил на гирю, я не плутовал с отвесом, я не отнимал молока у детей, я не сгонял овец и коз с пастбищ их, я не ловил в силки птицу богов, я не ловил рыбу богов в прудах её, я не преграждал путь бегущей воде, я не гасил жертвенного огня, я не пропускал дней мясных жертвоприношений, я не распугивал стада в имениях бога, я не чинил препятствий богу в его выходе ».

В Древнем Египте существовал обычай бальзамирования тела для сохранения его от разложения и порчи, а также для того, чтобы, по представлениям египтян, душа могла вновь соединиться со своим телом. Египтяне уделяли очень много внимания практике бальзамирования тел. На бальзамирование тела «по первому классу» уходило порядка трёх месяцев и при этом использовалось пятнадцать различных веществ: пчелиный воск, корица, хна, ягоды можжевельника, пальмовое вино, вар, гудрон и т.д.

Обратим в этой связи внимание на весьма любопытный факт: понятие о смерти и загробной жизни стало восприниматься как важная проблема именно в культуре Древнего Востока. До этого, в культуре первобытной, эта тема не воспринималась как важная проблема, смерть означала рождение в другом качестве, в ней не было ничего необратимого, так как человек не отождествлял свою жизнь с самим собой, а только с общиной и со своими богами, а всё это продолжало существовать. Таким образом, получалось, что умирать было, как бы, нечему в первобытном человеке, так как всё сущностно-смысловое жило всегда, пребывало вечно.

В древневосточной культуре отношение человека к смерти и загробному существованию качественно меняется. Смерть становится проблемой, на решение которой тратятся огромные материальные и душевные ресурсы. В Древнем Египте в огромной степени каждодневная жизнь была повёрнута к смерти и загробному миру. Пирамиды - лишь вершина айсберга. Ещё мумии и мумифицирование. Сегодня это воспринимается как экзотика. Но представим: на протяжении тысячелетий практически каждый египтянин стремился обеспечить себе мумифицирование, достойную гробницу с утварью и последующий загробный культ с богослужением и жертвоприношениями усопшему. Ежегодно в Древнем Египте умирали сотни тысяч людей, и даже если не всех мумифицировали, всё равно, непрерывно работали тысячи специалистов, ещё тысячи изготавливали саркофаги, гробницы и утварь, совершали заупокойный культ. А пока ещё живые египтяне заботились о своих умерших предках, видя в этом свой долг. Древнеегипетская культура обслуживала смерть не меньше, чем жизнь! В своём посмертном существовании египтянин видел себя за пределами человеческой природы, он надеялся на блаженство божественной жизни вблизи солнечного бога, когда будет достигнуто мистическое единение со своим фараоном, когда умерший, как и все остальные в загробном мире соединятся в боге Осирисе.

Интересный факт: египтяне стремятся сохранить свою индивидуальность после смерти: всюду в гробницах встречается портретность надгробных изображений, да и само мумифицирование представляет собой попытку навсегда сохранить свою индивидуальность, своё тело после смерти. Казалось бы, загробный суд предстоит душе умершего, именно ей предстоит приобрести соединение с фараоном, однако увековечивается тело.

Молитвы и жертвы, приносимые за умершего его детьми и родственниками, считались условиями спокойной загробной жизни покойного. Причём считалось, что иногда усопший недовольный уходом, может мстить за себя, насылая на нерадивых родственников беды. Иногда это приводило к выяснениям отношений между живыми и покойным, напоминая выяснение отношений между смертным и его личным богом в месопотамской культуре. Так, одному добродетельному мужу постоянно не везло с тех пор, как он похоронил свою жену. Тогда он написал ей дошедшее до нас письмо, в котором, напоминая всё, что сделал для неё до и после смерти, возмущался: « Какое зло я содеял, чтобы попасть в положение, в котором нахожусь? Что я содеял против тебя, чтобы ты подняла на меня руку, хотя я не сделал тебе ничего плохого? Я взываю к богам Запада словами из моих уст, и пусть они рассудят тебя с тем, что написано ».

Отметим в заключении этого вопроса, что древние египтяне, создавая свой образ смерти, посмертного суда и загробной жизни, решали важную для себя проблему. Если бы смерть оставалась для них безответным вопросом, ничем не прикрытой бездной, которая всё в себя со временем вбирает, тогда бы древнеегипетская культура просто не состоялась бы.

« ПОВЕСТЬ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ »

В 1113 г. написана « Повесть временных лет » - наиболее выдающееся историческое произведение Руси. Её автором был монах Киево-Печёрского монастыря Нестор.« Повесть временны лет », которой начинаются почти все древнерусские летописи, дошедшие до нашего времени, лучше сохранилась в двух поздних списках, более ранний из них - Лаврентьевский список - входит в состав Владимиро-Суздальской летописи, которую в 1337 г. переписал монах Лаврентий. Во второй, Ипатьевский список начала XV в. кроме « Повести временных лет » вошли ещё Киевская ( XII в. ) и Галицко-Волынская ( XIII в.) летописи.

« Повесть временных лет » по содержанию - сложное произведение. В него вошли все предыдущие своды и разные дополнения, сделанные как самим Нестором, так и его продолжателями и редакторами. Главная цель Нестора - выяснить происхождение Руси. «Повесть» начинается историко-этнографическим обзором. Автор много внимания уделяет рассказу о расселении славянских племён и географическому описанию Руси. Он называет реки и пути, связывающие Русь с другими странами, описывает путь «от Грек», а также по Волге до Каспийского моря, упоминает части света - Европу, Азию, Северную Африку. В летописи даются подробные сведения об обычаях славянских племён и народов, которые их окружают. В ней помещены такие литературные произведения, как « Поучение Владимира Мономаха детям » и его письмо к Олегу Святославичу, рассказ об ослеплении Василька Теребовльского; отрывки переводов из византийских авторов: Хроники Георгия Амартола, «Жития Василия Нового», «Летописца вскоре» Никифора; официальные государственные документы - договоры Руси с греками и т.д. «Повесть временных лет» - это общерусский летописный свод и литературно-энциклопедическое произведение, в котором читатели могли найти ответы на интересовавшие их вопросы отечественной истории. В ней впервые сделана попытка установить место Руси в общеисторическом процессе, связать русскую историю с мировой. В произведении последовательно проводится идея сохранения и защиты Русской земли, осуждаются княжеские распри. « Повесть временных лет » доведена до 1110 г. В 1113 г., после народного восстания в Киеве, князем стал Владимир Мономах. По его заказу в 1116 г « Повесть » редактировал игумен Выдубицкого монастыря Сильвестр, а в 1118 г. - сын Мономаха Мстислав или близкий к нему человек. Цель переработки заключалась в том, чтобы выдвинуть на первый план Владимира Мономаха и показать его мудрым князем, защитником Русской земли от половцев. « Повесть временных лет » в редакции Сильвестра дошла до нашего времени в Лаврентьевском списке летописи. Оканчивается она авторской припиской 1116г.

Список литературы.

1. Культурология авторы О.И.Власенко, Ю.В.Зайончковский, «Учебное пособие», Харьков 2006 г.