Концептуальные основания реализации социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту

Историко-социологический анализ практик реализации потенциала пожилых людей позволил автору сделать заключение о высоком статусе представителей старшего поколения, традициях уважительного отношения к ним в обществе как об условиях реализации их потенциала. В случае утраты таких традиций реализация социально-трудового потенциала пожилых людей затруднялась, пожилые люди фактически отстранялись от решения важных общественных и производственных проблем, что в свою очередь ослабляло их статусные позиции. Стремительное развитие прогресса, общественно-экономические трансформации в России последних десятилетий привели к потере прежнего значения опыта и традиций, что обусловило снижение престижа представителей старшего поколения. В результате изменение социального статуса пожилых людей в современном российском обществе представляет собой нисходящую групповую мобильность.

Автор приходит к выводу, что в условиях формирования экономики инновационного типа усиливается значимость консультационно-экспертной деятельности пожилых работников. Однако исследования практик реализации социально-трудового потенциала в профессиональном пространстве современного российского общества свидетельствуют о том, что сегодня данные виды деятельности представителей третьего возраста являются, скорее, исключением из правил. Социально значимой системой, потребность в возобновлении которой в настоящее время чрезвычайно высока, является наставничество. Так, согласно данным авторского исследования, 68% опрошенных считают, что наставническая деятельность полезна для производства и молодежи, 37% видят здесь традицию, укрепляющую связь поколений, и только 8% респондентов относятся к наставничеству как к «пережитку социализма». Тем не менее, в настоящее время традиции наставничества практически утрачены. Конкуренция в производственной сфере, практики дискриминационного отношения к пожилым работникам привели к тому, что практический опыт решения повседневных рабочих проблем профессионалы пенсионного возраста оставляют при себе, тем более что этот опыт повсеместно декларируется как устаревший.

Историко-социологический анализ практик реализации социально-трудового потенциала показывает комплексный характер проблемы. Возможность и успешность реализации социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту неразрывно связаны с социальным статусом социально-демографической группы пожилых. Автор делает вывод о необходимости не только повышения материального достатка пожилых людей, но и обеспечения возможности равноправного участия представителей третьего возраста в различных сферах жизнедеятельности.

2. Профессиональные ресурсы в возрастной динамике

Привлекается объяснительная модель устойчивости профессиональных навыков и способностей в процессе старения. В первом параграфе «Профессиональные ресурсы как ведущая составляющая социально-трудового потенциала» диссертант ставит вопрос об объективности возрастных изменений и их влиянии на трудовые способности в позднем периоде жизни. Анализ работ отечественных и зарубежных ученых (М. Александровой, О. Красновой, П. Рэббита, Н. Шаталовой) свидетельствует о возможности сохранения и реализации профессиональных ресурсов в третьем возрасте, что обусловлено биологическими компенсаторными механизмами, профессиональным опытом, а также происходящим в третьем возрасте смещением интересов и ценностей в сферу труда и производственных отношений. Процесс накопления профессиональных ресурсов индивидом находит отражение в периодизации становления субъектов труда. С опорой на работы Е. Климова, А. Марковой автор приходит к выводу о чрезвычайной важности профессионального опыта в решении производственных задач. Представленный в параграфе анализ кадрового опыта Японии, США, России подтверждает сделанное заключение.

Результаты проведенного автором массового исследования (N=1200) зафиксировали преобладание позитивной оценки роли и знаний пожилых людей в профессионально-деловой сфере - 74% респондентов согласились с тем, что сотрудники с большим опытом оказывают положительное влияние на работу организации, и 18% считают их препятствием для внедрения новой техники и технологий. При этом отсутствие на предприятии пожилых работников представляется проблемой в основном для респондентов молодого (31%) и старшего (32%) возрастов. Это объясняется дефицитом наставничества среди молодежи, а также отсутствием возможности пожилых работников поддерживать многовековую традицию передачи опыта и опеки молодежи.

Диссертант подчеркивает полярность взглядов на пожилое население в аспекте обсуждения влияния демографического постарения на различные сферы современного общества. Ряд ученых указывают на негативное воздействие изменения возрастной структуры общества, которое ведёт к усилению консервативности и экономическому и интеллектуальному отставанию. Однако все больше исследователей склоняются к иной точке зрения, выступая за активное вовлечение пожилых людей в трудовую деятельность и максимальное использование их потенциала. Сравнительный анализ результатов нескольких исследований отношения к пожилым людям выявил двойственность оценок потенциала старшего поколения, присутствующую и в массовом сознании. Это объясняется, с одной стороны, объективным наличием профессиональных ресурсов представителей третьего возраста, с другой стороны, присутствием механизмов, тормозящих реализацию социально-трудового потенциала старшего поколения. Данные механизмы имеют социальную природу: понятие «пожилой» сегодня выполняет функцию ярлыка, свидетельствующего о бесперспективности и социальной ненужности его носителя. В результате профессиональные ресурсы представителей третьего возраста в современном российском обществе задействуются в незначительной степени. Для пожилых людей такое положение вещей означает снижение социального статуса, ограничение возможностей получения заработной платы, адекватной уровню профессионального мастерства. Изменение демографической ситуации, постарение населения, экономическая целесообразность пока не оказывают должного влияния на ситуацию из-за отсутствия механизмов поиска путей интеграции и реинтеграции для пожилых людей, способов реализации их профессиональных ресурсов.

Во втором параграфе «Социальные факторы профессиональных деструкций в пенсионном возрасте» представлен анализ причин и механизмов, ограничивающих реализацию социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту. По мнению диссертанта, пожилой возраст несет в себе набор факторов, детерминирующих профессиональные деструкции работника. Среди них присутствуют три группы: 1) физиологические; 2) эмоционально-этические; 3) социальные. В современных демографических условиях представляется чрезвычайно актуальной задача - определить меру непреодолимости этих факторов, установить границы их влияния.

Физиологические факторы, оказывающие влияние на образование профессиональных деструкций, определяются физическим старением организма человека и включают в себя: снижение физической выносливости, быструю утомляемость, рост числа заболеваний. Автор отмечает, что сегодня возрастной порог выхода на пенсию в России один из самых низких в мире, так что российские пенсионеры, по крайней мере, первого десятилетия, слишком молоды, чтобы всерьез говорить о решающем характере вмешательства в профессиональную жизнь деструкций, возникших из-за их физической слабости. Некоторое же снижение уровня физического состояния в этот период компенсируется расширением интеллектуальных и духовных составляющих развития человека. В свою очередь анализ работ И. Беляева, Б. Ильина, В. Казначеева, П. Рамзаева, позволяет сделать заключение о позитивном влиянии трудовой деятельности на физическое здоровье пожилого человека.

К группе эмоционально-этических факторов, инициирующих профессиональные деструкции в пожилом возрасте, относится старение в личном, субъективном измерении индивида, находящее проявление в фиксировании у себя таких признаков эмоционального старения как: снижение или потеря интереса к жизни; сужение круга общения; отсутствие стремления к новым впечатлениям; обращение собственных размышлений в прошлое.

Значительное влияние на образование профессиональных деструкций в пожилом возрасте оказывают социальные факторы, к которым автор относит социальные ожидания и социальные нормативы, предъявляемые социумом представителям третьего возраста, подстройку своего жизненного сценария пожилыми под эти ожидания, а также геронтологическую неграмотность, преувеличение роли возрастных изменений в жизни пожилого человека окружающими. Для выявления влияния социальных факторов на снижение социально-трудового потенциала лиц третьего возраста диссертант предпринял сравнительный анализ следующих позиций: объективные возрастные изменения (развернутое рассмотрение представлено в предыдущем параграфе); понятие о возрастных изменениях представителей молодого и среднего возрастов; взгляд на возрастные изменения трудовых способностей самих пожилых людей.

Результаты авторского эмпирического исследования позволили диссертанту сделать следующие выводы: 1. В массовом сознании доминирующим является мнение об ухудшении в пожилом возрасте умственных способностей, памяти, а также способностей профессионального характера (63%). Отмечается явное преувеличение возрастных изменений, приписывание пожилым людям социально неодобряемых качеств. 2. Среди пожилых респондентов распространенность мнений об ухудшении с возрастом приведенных качеств несколько ниже, чем среди представителей других возрастных групп (43%). Тем не менее, высокая распростаненность взглядов на третий возраст как период снижения умственных и трудовых способностей, а также акцентирование на негативных качествах характера пожилых, отмечается и в группе респондентов старше 55 лет. 3. Различие во взгляде на проблему возрастных изменений зафиксировано в группах работающих и неработающих пенсионеров. Среди представителей третьего возраста, продолжающих трудовую деятельность, в два раза меньше тех, кто считает, что умственные способности и память ухудшаются с возрастом, и почти в пять раз меньше убежденных в озлобленности пожилых, по сравнению с их ровесниками, оставившими работу.

Автор делает вывод, что преувеличенное восприятие в массовом сознании негативных возрастных изменений, беспочвенное приписывание их представителям третьего возраста приводит к соглашательской позиции по этому вопросу самих пожилых людей. В свою очередь прекращение трудовой деятельности способствует росту влияния стереотипов о возрастных изменениях на пожилого человека, во многих случаях ведя к ухудшению его физического состояния.

В третьем параграфе «Особенности проявлений профессиональных деструкций в пенсионном возрасте» выявляются признаки и тенденции наступления эмоционально-этического старения человека и его влияния на возможность реализации профессиональных ресурсов в пожилом возрасте. Анализ научного дискурса с опорой на работы Е. Авербуха, Э. Зеера, М. Елютиной позволил выделить ряд признаков эмоционально-этического старения, которые при неблагоприятных условиях способны деформировать профессиональный профиль работника: снижение или потеря интереса к жизни; сужение круга общения; отсутствие стремления к новым впечатлениям; обращение собственных размышлений в прошлое. Наибольший интерес, по мнению диссертанта, представляют следующие вопросы: - обнаруживаются ли перечисленные признаки эмоционально-этического старения не только среди пожилых людей, но и в других возрастных группах; - какие факторы замедляют, а какие, напротив, ускоряют их проявление.

В результате проведенного автором эмпирического исследования было установлено: 1) связь перечисленных признаков с возрастом респондентов присутствует, однако даже в старшей возрастной группе наличие данных признаков выявлено не более чем у трети опрошенных; 2) частота встречаемости анализируемых признаков старения в группе респондентов с низким уровнем дохода оказалась практически равной этому же показателю в группе опрошенных старше 55 лет. Выявленная взаимосвязь настолько рельефна, что анализируемые признаки эмоционально-этического старения можно с полным правом назвать признаками низкодоходности; 3) увеличению числа и выраженности признаков старения способствует низкий социальный статус респондентов; 4) обладание двумя или несколькими факторами риска (пожилой возраст, низкие уровень дохода, социальный статус) приводит к резкому росту числа и степени выраженности указанных черт; 5) частота встречаемости признаков эмоционально-этического старения наиболее высока среди неработающих пенсионеров.

Таким образом, действие связи «наличие признаков эмоционально-этического старения - возникновение профессиональных деструкций» выходит далеко за пределы старшей возрастной группы. Объяснительную модель сделанного вывода диссертант выстраивает, привлекая к анализу еще один фактор, тесно связанный с профессиональными деструкциями - эмоциональное выгорание работника. Анализ работ К. Маслач, Г. Никифорова, В. Фролькиса позволяет сделать вывод о значительном сходстве признаков эмоционального выгорания и эмоционально-этического старения. Именно поэтому признаки старения в представленном исследовании не имели жесткой привязки к пожилому возрасту - во многих случаях их проявления были обусловлены не столько старением, сколько эмоциональным выгоранием. Кроме того, найдено объяснение для еще одной выявленной в приведенном исследовании закономерности - зависимости наличия признаков эмоционально-этического старения от уровня дохода респондентов. Неадекватная оплата труда работника в течение длительного времени - один из главных факторов, приводящих к эмоциональному выгоранию работника.

Ключевым различием перечисленных признаков старения и синдрома эмоционального выгорания является зона их применимости. Так, для работников молодого и среднего возраста обычно применяют термин «эмоциональное выгорание», в то время как для трудящихся пенсионного возраста объяснительной моделью негативных процессов в профессиональной среде служит старение. Принципиальная разница здесь в восприятии. В массовом сознании эмоциональное выгорание воспринимается как обратимый процесс. Тогда как старение, обладая совершенно иным социальным прочтением, обычно трактуется как окончание не только развития, но и просто нормального функционирования профессионала.

Старение человека действительно служит одной из объективных причин возникновения профессиональных деструкций. Однако социально-трудовой потенциал представителей третьего возраста, резюмирует диссертант, в большинстве случаев не ограничивается возрастными изменениями. Выявленные факторы, инициирующие профессиональные деструкции, неразрывно связаны с темой социальной старости.

3. Реализация социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту в контексте социального неравенства

Раскрываются социальные механизмы формирования образа работающего пенсионера, анализируется кадровая политика современных предприятий по отношению к пожилым работникам. В первом параграфе «Социальное конструирование образа пожилого работника в современном обществе» выявляются социальные стереотипы пожилых работников, обосновываются индикаторы для определения социальной дистанции между пожилыми людьми и представителями других возрастных групп, проводится сравнительный анализ вариаций социальной дистанции в различных сферах общества.

Анализ работ М. Бреуера, Т. Брубакера, Н. Латски позволил диссертанту сделать вывод о преобладании в современном обществе негативных представлений о старости. Значительный вклад в формирование позитивного имиджа старости могут внести средства массовой информации, которые в современном мире являются мощным нормообразующим фактором. В параграфе изложены результаты авторского исследования, проведенного с использованием метода контент-анализа текстов газетных публикаций за период 2000-2009 гг., которые диссертант обобщил в следующих выводах. В современных СМИ публикации, затрагивающие тему старения, составляют 0,3% от общего числа. В течение исследуемого периода наблюдалось снижение интереса СМИ к геронтологической проблематике, которое проявилось в следующем: 1. Дальнейшее снижение количества таких публикаций. 2. Усиление тенденции представления пожилых людей как объектов социальной помощи. Об этом свидетельствуют уменьшение числа публикаций, где пожилые выступают в роли активных деятелей, и одновременное появление материалов, в которых представители старшего возраста являются жертвами жестокого и (или) преступного обращения, объектами насмешки.

Исследуя стереотипы работающих пенсионеров, автор делает заключение о преобладании негативного образа сотрудника третьего возраста в профессионально-деловой сфере современного российского общества. Пожилой возраст руководителя считается неблагоприятным фактором, тормозящим развитие организации (41%). Одной из самых сложных задач видится взаимодействие с пожилыми подчиненными (40%). Достаточно распространенным является мнение о том, что пожилым следует доверять менее квалифицированные и ответственные работы (25%). Кроме того, 23% респондентов считают, что такие сотрудники ищут случая, чтобы взвалить трудную работу на молодежь. Однако в сложной рабочей ситуации именно у сотрудников третьего возраста будут искать поддержку более половины граждан.

Последствием доминирования негативных геронтологических стереотипов является увеличение социальной дистанции между представителями пожилого возраста и других возрастных групп. Применение авторского инструментария (диссертант использовала подход Э. Богардуса, адаптировав его в соответствии с поставленными задачами), позволило исследовать данный показатель. Наименьшая социальная дистанция между пожилыми людьми и представителями других возрастных групп наблюдается в семейно-бытовой, наибольшая - в профессионально-деловой сфере деятельности. Автор отмечает, что чем выше уровень материального достатка, тем сильнее желание дистанцироваться в социальном пространстве от пожилых членов общества. Так, более 50% материально обеспеченных респондентов отрицательно относятся к возможности занятия позиции коллеги по работе пожилым человеком, тогда как среди опрошенных, имеющих средний и низкий доход, такую точку зрения разделяют соответственно 25% и 13%. Дистанцируясь, общество выталкивает пожилых людей в семейную среду, ограничивая возможность реализации их социально-трудового потенциала. Диссертант фиксирует внимание на связи социальной и пространственной дистанций, увеличение которых способствует разобществлению и дезинтеграции пожилых людей, ориентирует их на программу «доживания».

Во втором параграфе «Геронтологическая составляющая кадровой политики современного руководителя» представлена авторская классификация позиционирования работодателей по отношению к работникам пенсионного возраста. Социологический анализ результатов авторского исследования, проведенного методом полуструктурированного интервью, позволил выявить четыре типа позиции работодателей по отношению к пожилым работникам: 1) стратегия полного исключения (категорическое неприятие пожилых людей в качестве работников); 2) стратегия неполного исключения (допускается использование труда пожилых работников в исключительных случаях); 3) стратегия вынужденного включения (привлечение представителей третьего возраста к работе в случаях производственной необходимости); 4) стратегия включения (признание ценности опыта и знаний сотрудников третьего возраста). По частоте встречаемости лидируют первые три стратегии, которые содержат элементы дискриминационного отношения. Стратегия включения, предоставляющая равные права для работников всех возрастов, встречается на современном рынке труда крайне редко. Конструирование образа пожилого работника в контексте кадровой политики современных руководителей происходит с опорой на негативные стереотипы о старости. Вопреки декларируемому равенству представителей всех возрастов, на большинстве предприятий применяются практики исключения по отношению к пожилым работникам.

Проблема эйджизма сегодня не достаточно исследована, так как, несмотря на свою актуальность, представляет собой относительно новое общественное явление. По данным авторского исследования, проведенного методом анкетного опроса, 70% работающих пенсионеров часто встречаются с дискриминацией по возрастному признаку, еще 21% ответили, что сталкиваются с дискриминационными практиками иногда. Только 9% опрошенных пенсионеров, продолжающих трудовую деятельность, никогда не встречались с практиками исключения по возрастному признаку. При этом 34% респондентов старше 55 лет считают, что поддержка обществом пожилых людей, желающих трудиться, должна заключаться в законодательном запрещении дискриминации и борьбе с ней; 62% респондентов старшего возраста видят выход в обеспечении пожилым выбора подходящих форм и видов трудовой деятельности.

Автор фиксирует внимание на отсутствии в российском законодательстве о труде и занятости самого понятия «пожилой работник», что исключает постановку вопроса о специальном урегулировании занятости представителей третьего возраста. В социальных программах фактически отсутствуют направления, содействующие занятости этой категории граждан, остаются неурегулированными вопросы квотирования рабочих мест для лиц старших возрастных групп.

По мнению диссертанта, отказ видеть в пожилых людях равноправных членов трудового коллектива может служить ограничителем развития, как отдельных предприятий, отраслей науки и производства, так и социально-трудового потенциала стареющего общества. Защита прав пожилых людей в современном российском обществе является одной из важных и злободневных задач, решению которой могут способствовать пересмотр отдельных положений в существующем законодательстве, усиление мер по правовой защите пожилых работников.

В третьем параграфе «Профессиональные маршруты в пенсионном возрасте» анализируются варианты трудоустройства для пожилых людей, по тем или иным причинам потерявших работу, а также направлений реализации социально-трудового потенциала представителей третьего возраста, продолжающих трудовую деятельность. Исследования профессиональных маршрутов выполнены с использованием метода экспертного опроса работников служб занятости, полуструктурированных интервью с работающими пенсионерами. Идентичные исследования проведены в 2002 и в 2008 годах, что позволило проследить в динамике изменение ситуации. Под понятием «профессиональные маршруты» автор понимает возможности и направления профессиональной мобильности, имеющиеся в настоящее время у лиц пожилого возраста, которые имеют желание и возможность трудиться.

Для пожилых безработных возраст является основным фактором, резко ограничивающим возможность трудоустройства по своей профессии. Такие ограничения продиктованы категорическим нежеланием работодателей принимать на работу сотрудников старше пятидесяти лет. Диссертант фиксирует внимание на том, что службы занятости предлагают пройти переобучение людям старше пятидесяти лет так же часто, как и представителям других возрастных групп. Однако в этом случае предлагается обучение только по рабочим специальностям, независимо от базового образования безработного. При этом большинство пожилых безработных проявляют активность в поиске работы, охотно соглашаясь на переобучение. Диссертант приходит к выводу, что возможности профессиональной мобильности пожилых безработных в 2008 году остались практически без изменений по сравнению с 2002 годом и по-прежнему ограничиваются малооплачиваемыми, непрестижными рабочими местами, не требующими высокой квалификации. Пожилой человек, потерявший работу, имеет мало шансов на трудоустройство. Даже в случае позитивного решения этой проблемы новая работа, скорее всего, не будет соответствовать его квалификации и образовательному уровню.

Исследования профессиональных маршрутов представителей третьего возраста, продолжающих трудовую деятельность, выявили взаимосвязь между условиями труда на предприятиях и относительной долей лиц пенсионного возраста среди персонала. Чем лучше условия труда, выше престиж организации, тем меньше численность работающих пенсионеров среди персонала. Наибольшая доля пенсионеров была выявлена на предприятиях с тяжелыми и вредными условиями труда. Таким образом, профессиональные маршруты представителей третьего возраста в современном российском обществе проходят в основном через вторичный сегмент рынка труда. За исследуемые шесть лет ситуация существенно не изменилась - соотношение уровня средней заработной платы и относительной доли работающих там пенсионеров, по-прежнему носит обратно пропорциональный характер.

Важным результатом исследования 2008 года стал вывод о том, что любые трансформации на рынке труда, связанные с изменениями условий труда или заработной платы работников, немедленно отражаются на профессиональных маршрутах представителей третьего возраста. Показательным в этом смысле диссертант считает пример изменения возрастного состава участковых врачей поликлиник, последовавший за резким (в 2-3 раза) увеличением заработной платы за этот труд, инициированным Президентом России. Ранее большинство среди такого рода специалистов составляли врачи пенсионного возраста из-за низкого престижа и тяжелых условий работы. Высокая заработная плата привлекла работников других возрастных групп, вследствие чего участковые врачи пенсионного возраста были вынуждены отправиться в отставку. Результаты исследований профессиональных маршрутов представителей третьего возраста, выполненных в 2002 г., а затем в 2008 г., свидетельствуют о неблагоприятной ситуации, позволяющей говорить о реализации социально-трудового потенциала пожилых людей преимущественно с точки зрения ограничений.

4. Современные подходы к реализации социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту

Анализируются возможные пути и перспективы занятости пожилых в современных условиях. В первом параграфе «Анализ существующих практик реализации социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту» рассматривается опыт развитых стран, проводится его сравнительный анализ с вариантами решения проблемы реализации потенциала пожилых людей в России.

После наступления пенсионного возраста на рынке труда в настоящее время остаются в основном представители двух полярных групп: низкоквалифицированные работники, занимающие мало привлекательные для представителей других возрастных групп места, и работники высокой квалификации, руководители. Анализ результатов авторского исследования, а также работ Н. Ковалевой, Н. Щукиной позволили диссертанту сделать вывод о том, что большинство российских пожилых людей сегодня экономически не активны, но при этом многие из них хотели бы работать. Стремление к продолжению трудовой деятельности в большей степени характерно для образованных пожилых людей, число которых в России стабильно увеличивается. В этих условиях относительно низкий уровень официальной безработицы среди старшего поколения объясняется социальными причинами: 1) социальное давление вынуждает пенсионеров смириться с потерей работы; 2) представители предпенсионного и пенсионного возраста менее профессионально мобильны, так как более других привязаны к своему рабочему месту, зная о трудностях, ожидающих их в случае его потери. Как результат - готовность работать в заведомо худших условиях. Автор резюмирует, что в современной России пожилые люди, сохранившие здоровье и социальную активность, прекращают свою трудовую деятельность не столько по своему желанию, сколько под давлением работодателей, коллектива, а также сложившихся общественных норм.

В развитых странах разработан и применяется целый ряд мероприятий, направленных на реализацию социально-трудового потенциала представителей третьего возраста с учетом особенностей состояния экономики и рынка труда. Среди таких практик следует отметить гибкий рабочий график для пожилых работников, снижение количества рабочего времени, перевод пожилых сотрудников на работы, требующие меньших физических затрат. По вопросу реализации социально-трудового потенциала пожилых принципиальное отличие России от европейских стран и США состоит в полном игнорировании проблемы на всех уровнях. Перечисленные мероприятия, разработанные в развитых странах, практически не применяются, собственных разработок в данной области не ведется. В результате проблема реализации социально-трудового потенциала пожилых людей, имеющих желание трудиться, решается спонтанно, в индивидуальном порядке без государственной поддержки.

Одним из вариантов решения вопроса реализации социально-трудового потенциала пожилых людей является их включение в предпринимательскую среду, активно практикуемое в западных странах. Результаты авторского исследования свидетельствуют об актуальности такой темы и для России: около трети работающих пенсионеров проявляют либо проявляли ранее интерес к сфере частного предпринимательства. Было выявлено два основных направления, выбираемых для организации малого бизнеса в пожилом возрасте: 1) открытие собственного дела в сфере своей профессии; 2) ведение деятельности, связанной с торговлей. Особенностью вхождения в предпринимательскую среду российских пенсионеров является определяющий характер такого фактора как аналогичный пример близких людей. В качестве препятствий помимо социальных стереотипов, мешающих пожилому человеку принять важное решение, следует отметить отсутствие специальных образовательных программ, гибкой системы кредитования, направленной на поддержание предпринимательских инициатив пожилых людей; а также недостаток информации о положительных примерах начала бизнеса в пожилом возрасте. Диссертант отмечает, что предпринимательская деятельность в пожилом возрасте представляет собой актуальную, и вместе с тем практически не исследованную социальную проблему.

Во втором параграфе «Авторская модель реализации социально-трудового потенциала в пенсионном возрасте» раскрываются основные направления расширения возможностей реализации социально-трудового потенциала представителей третьего возраста.

Опираясь на работы С. Балабанова, А. Дыскина, Э. Карюхина, А. Комфорта, З. Саралиевой, Н. Сачук, Е. Стеженской, Ж. Тощенко, В. Фролькиса, Н. Чеботарева, В. Шапиро, диссертант доказывает положительное воздействие продолжения трудовой деятельности на социальное самочувствие, способствует снижению влияния негативных стереотипов возрастных изменений на пожилого человека. Среди неработающих пенсионеров более чем в четыре раза чаще встречается согласие с тем, что пожилые люди озлоблены (7% и 32% соответственно), в два раза больше тех, кто полагает, что с возрастом память и умственные способности ухудшаются (25% и 55%). Среди занятых пожилых респондентов пенсионный возраст считают периодом «доживания» 22%, среди оставивших трудовую деятельность - 44%. Таким образом, прекращение трудовой деятельности способствует развитию отношения к собственной жизни как к «доживанию», усиливает тенденции отчуждения, развивает склонность к увеличению социальной дистанции с представителями других возрастных групп. Особенностью позднего этапа жизни в современной России является тот факт, что реальной альтернативой трудовой занятости служит «пассивное пенсионерство», которое в свою очередь ускоряет процесс старения, не только негативно сказывается на социальном статусе и настроении пожилого человека, но и содействует ухудшению его физического здоровья.

В рамках ресурсной концепции, рассматривающей социально-трудовой потенциал с учетом компенсирующих биологических и ограничивающих социальных механизмов, автор выделяет основные направления, являющиеся фундаментальной базой в создании модели реализации социально-трудового потенциала пожилых членов общества. Такими направлениями являются: социально-правовое, социально-экономическое, просветительско-информационное, образовательное, профессионально-реабилитационное.

Социально-правовое направление связано с разработкой законодательной базы. Правовая незащищенность представителей третьего возраста способствует распространению дискриминационных практик в профессионально-деловой сфере современного общества. Легитимизация статуса «пожилой работник», законодательное закрепление льгот работодателям, принимающим на работу лиц пенсионного возраста, будут способствовать реальному, а не формальному запрещению дискриминации по возрасту при приеме на работу и увольнении, регламентировать равенство возможностей пожилых работников с представителями других возрастных групп относительно доступа к службам профессиональной ориентации, переподготовки, повышения квалификации и трудоустройства, а также к продвижению по службе и справедливому распределению работы.

Социально-экономическое направление включает вопросы, касающиеся экономической занятости представителей третьего возраста: внедрение практик привлечения пожилых работников к консультационной и экспертной деятельности, возрождение системы наставничества, подготовка специализированных рабочих мест в рамках стандартных производственных процессов, реализация условий для рационального режима труда и отдыха. Особое значение, по мнению автора, имеет усиление мотивации работодателей в направлении привлечения к сотрудничеству представителей третьего возраста посредством применения экономических рычагов, таких как предоставление льгот при налогообложении.

Просветительско-информационное направление модели реализации социально-трудового потенциала представителей третьего возраста находит отражение в распространении и популяризации информации о пожилом возрасте и соответствующих ему изменениях на основе современных научных знаний, создании с помощью средств массовой информации презентационных стратегий взаимовыгодного межличностного взаимодействия представителей различных возрастных групп.

Образовательное направление заключается в создании специальных образовательных программ, как для пожилых людей, так и для консультантов, работников отделов кадров, руководителей. Привлечение к образованию через повышение квалификации, переобучение, получение новой, востребованной на рынке труда специальности, расширяет возможность лиц пожилого возраста реализовывать социально-трудовой потенциал. Создание новых «университетов третьего возраста» будет способствовать решению поставленной задачи.

Профессионально-реабилитационное направление включает рекомендации по профессиональному самосохранению, определение путей реабилитации по линии снижения уровня профессиональных деструкций в пожилом возрасте, проведение медико-социальной диагностики пожилых работников с целью определения биовозраста, что позволит осуществлять коррекцию их профессиональных маршрутов.

По мнению автора, эффективность расширения возможностей реализации социально-трудового потенциала пенсионеров по возрасту основывается на объединении ресурсов всех сфер общества.

Литература

трудовой пенсионный личностный

1. Смирнова Т.В. Старость в современной России: интеробъективный и интерсубъективный контексты: кол. монография / М.Э. Елютина, Т.В. Темаев, Т.В. Смирнова. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2010. С. 57-101. ISBN 978-5-8473-1527-5. (3 п.л.).

2. Смирнова Т.В. Профессиональные ресурсы в пожилом возрасте / Т.В. Смирнова. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2008. 160 с. ISBN 978-5-7433-1886-5. (10 п.л.).

3. Смирнова Т.В. Интегрированная старость: практики социального участия: кол. монография / А.А. Смолькин, П. Тейн, Т.В. Смирнова. Саратов: Издательский центр «Наука», 2007. С. 96-120. ISBN 978-5-91272-328-5. (1,6 п.л.).

4. Смирнова Т.В. Дихотомия геронтологической ситуации в современной России: эксклюзия-инклюзия: кол. монография / М.Э. Елютина, П. Тейн, Т.В. Смирнова и др. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2006. С.88 -108. ISBN 5-7433-1718-6. (1,3 п.л.).

5. Смирнова Т.В. Профессиональные маршруты в позднем возрасте /Т.В. Смирнова. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2003. 32 с. ISBN 5-7433-1205-2. (2 п.л.).

6. Смирнова Т.В. Старшее поколение: нереализованные ресурсы / Т.В. Смирнова // Общественные науки и современность. 2008. № 5. С.38-46. ISSN 0869-0499. (0,6 п. л.).

7. Смирнова Т.В. Малый бизнес в России: социогеронтологический аспект / Т.В. Смирнова // Человек. 2008. № 4. С.74-81. ISSN 0236-2008. (0,5 п.л.).

8. Смирнова Т.В. Пожилые люди: стереотипный образ и социальная дистанция / Т.В. Смирнова // Социологические исследования. 2008. № 8. С.30-37. ISSN 0132-1625. (0,5 п.л.).

9. Смирнова Т.В. О профессиональных деструкциях в пожилом возрасте / Т.В. Смирнова // Социологические исследования. 2007. № 5. С.21-29. ISSN 0132-1625). (0,6 п.л.).

10. Смирнова Т.В. Пожилые люди: положение на рынке труда / Т.В. Смирнова // Социально-гуманитарные знания. 2007. № 5. С.128-140. ISSN 0869-8120. (0,7 п.л.).

11. Смирнова Т.В. Человеческий потенциал «третьего» возраста: социологический анализ / Т.В. Смирнова // Труд и социальные отношения. 2007. № 6(42). С. 167 - 175. (0,5 п.л.).

12. Смирнова Т.В. Социальное конструирование образа старости / Т.В. Смирнова // Россия и современный мир. 2007. №4(57). С. 172-181. (0,6 п.л.).

13. Смирнова Т.В. Перспективы занятости пожилых / Т.В. Смирнова // Социология и социальная антропология. 2007. № 4. С.123-134. ISSN 1029-8053. (0,7 п.л.).

14. Смирнова Т.В. Причины и виды профессиональных деструкций в пожилом возрасте / Т.В. Смирнова // Клиническая геронтология. 2007. Т.13. №9. С.57. ISBN 1607-2499. (0,06 п.л.).

15. Смирнова Т.В. Культурный и символический капиталы старшего поколения / Т.В. Смирнова // Вестник Челябинского государственного университета. 2007. № 17 (95). Философия. Социология. Культурология. Вып. 4. С. 163-170. ISSN 1994-2796. (0,6 п.л.).

16. Смирнова Т.В. Геронтологическая составляющая кадровой политики современного руководителя / Т.В. Смирнова, М.Э. Елютина // Социологические исследования. 2006. № 3. С. 35-43. ISSN 0132-1625. (0,5 п.л.).

17. Смирнова Т.В. Особенности интеграции в третьем возрасте / Т.В. Смирнова // Вестник Саратовского государственного аграрного университета. 2004. №2. Вып. 2. С. 68-70. (0,4 п.л.).

18. Смирнова Т.В. Восприятие старости в современном обществе / Т.В. Смирнова // Социально-политические аспекты реформирования экономической системы современного общества: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Саратов: ООО «Издат. центр «Наука», 2009. С. 121-125. ISBN 978-5-9999-0117-0. (0,3 п.л.).

19. Смирнова Т.В. Предпринимательская деятельность в пожилом возрасте: социологический аспект / Т.В. Смирнова // Современные проблемы и тенденции развития внутренней и внешней торговли: материалы Междунар. науч. конф. Саратов: Изд-во Сарат. ин-та РГТЭУ, 2009. С. 114-119. ISBN 978-5-91630-006-2. (0,3 п.л.).

20. Смирнова Т.В. Социальная дистанция в современной России: возрастной аспект / Т.В. Смирнова // Отечественная социология: обретение будущего через прошлое: тез. докл. IV Всерос. науч. конф. «Сорокинские чтения». Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2008. С.243-245. ISBN 978-5-292-03844-3. (0,2 п.л.).

21. Смирнова Т.В. Роль старшего поколения в стабилизации политической власти / Т.В. Смирнова // Актуальные проблемы социогуманитарного знания: сб. науч. трудов. Вып. XVI. Ч. 1. М.: «Век книги-3», 2007. С. 170-171. ISBN 5-94436-019-4. (0,3 п.л.).

22. Смирнова Т.В. Постарение населения: новые социальные задачи / Т.В. Смирнова // Социальная онтология России: сб. науч. ст. по докладам I Всерос. Копыловских чтений. Новосибирск: Новосиб. гос. техн. ун-т, 2007. С.427 - 446. (1,1 п.л.).

23. Смирнова Т.В. Статус старшего поколения в процессе социальных трансформаций: этнический аспект / Т.В. Смирнова // Этнический фактор в процессе социальных трансформаций, миграционная политика: проблемы и перспективы трудовой миграции. Актуальные проблемы социально-экономического развития современной России: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Саратов: СГТУ, 2007. С. 332-336. ISBN 5-7433-1651-1. (0,4 п.л.).

24. Смирнова Т.В. Геронтологическое просвещение населения в контексте антидискриминационного взгляда на пожилых людей / Т.В. Смирнова // Проблемы старения и долголетия: материалы IV национального конгресса геронтологов и гериатров Украины. Киев, 2006. С.262-263. (0,5 п.л.).

25. Смирнова Т.В. Пожилой человек в системе трансформирующихся производственных отношений / Т.В. Смирнова // Власть, общество, личность: сб. статей Всерос. науч.-практ. конф. Пенза: ПГСХА, 2006. С. 135 - 138. ISBN 5-94338-219-4. (0,3 п.л.).

26. Смирнова Т.В. Современные пенсионеры: социально-экономическая реальность / Т.В. Смирнова // Социально - экономическая реальность и политическая власть: сб. науч. статей. Вып. 1. Москва - Ставрополь: Изд-во «Век книги-3», 2005. С. 300-302. (0,2 п.л.).

27. Смирнова Т.В. «Общество всех возрастов» как фактор социального развития / Т.В. Смирнова // Традиции, реформы и революции в развитии государства и права: материалы Всерос. науч.-практ. конф. Волгоград: ВРОО ЮНШ, 2005. С. 191-196. ISBN 5-901955-27-7. (0,3 п.л.).

28. Смирнова Т.В. Старение: образ и качество жизни / Т.В. Смирнова // Социальные и институциональные факторы экономического развития России: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Саратов: СГСЭУ, 2005. С. 133-135. ISBN 5-87309-425-7. (0,5 п.л.).

29. Смирнова Т.В. Бедность старшего поколения: причины и пути преодоления. // Сельская бедность: причины и пути преодоления: сб. науч. ст. М.: ВИАПИ, 2004. С. 39-41. ISBN 5-88367-031-8. (0,25 п.л.).

30. Смирнова Т.В. Геронтологическая составляющая трудовой занятости / Т.В. Смирнова // Интеграционные процессы в современном обществе: материалы Всерос. науч.-практ. конф. Саратов: Аквариус, 2003. С. 190 - 197. (0,4 п.л.).

31. Смирнова Т.В. Поколение третьего возраста: изменение семейных ролей / Т.В. Смирнова // Поколенческая организация современного российского общества (специфика современных межпоколенческих отношений). Саратов: Научная книга, 2003. С.257-262. ISBN 5-93888-316-4. (0,4 п.л.).

32. Смирнова Т.В. Социально-трудовой потенциал работающих пенсионеров /Т.В. Смирнова // Поволжский торгово-экономический журнал. 2010. №1 (13). С. 80-87. (0,4 п.л.).

33. Смирнова Т.В. Социальный статус старшего поколения в историко-культурологической перспективе // Человеческие ресурсы. 2010. № 3. С. 24-30. (0,5 п.л.).

34. Смирнова Т.В. Российские пенсионеры - кадры малого бизнеса / Т.В. Смирнова // Энергия: экономика, техника, экология. 2009. № 2. С.70-76. ISSN 0233-3619. (0,4 п.л.).

35. Смирнова Т.В. Человеческий капитал старшего поколения: социологический анализ / Т.В. Смирнова // Человеческие ресурсы. 2009. № 2. С. 30-34. (0,3 п.л.).

36. Смирнова Т.В. Профессиональные ресурсы старшего поколения / Т.В. Смирнова // Человеческие ресурсы. 2007. №3. С.16-22. (0,5 п.л.).

37. Smirnova T. The Gerontological Component in a Modern Manager`s Work with Employees / T. Smirnova, M. Yelyutina // Social Sciences. 2006. № 4. P. 101 - 112. (0,5 п.л.).

38. Смирнова Т.В. Ценностные ориентиры в пожилом возрасте / Т.В. Смирнова, Н.Н. Величко // Проблемы старения и долголетия. 2005. № 4. Т.14. С.383-389. (0,4 п.л.).

39. Смирнова Т.В. Третий возраст в сфере трудовых отношений / Т.В. Смирнова, Н.Н. Величко // Проблемы старения и долголетия. 2004. № 2. С.193-201. (0,4 п.л.).

40. Смирнова Т.В. Работающие пенсионеры: современные реалии / Т.В. Смирнова // Человеческие ресурсы. 2004. № 3. С.12-18. (0,5 п.л.).

41. Смирнова Т.В. Возрастные основания дискриминации: геронтологический аспект / Т.В. Смирнова // Региональные агросистемы: экономика и социология: ежегодник. Саратов: ИАгП РАН, 2004. С. 59-62. (0,4 п.л.).

42. Смирнова Т.В. Трудовая занятость пенсионеров в России / Т.В. Смирнова, Н.Н. Величко // Проблемы старения и долголетия. 2002. № 4. С.447-455. (0,4 п.л.).

Размещено на Allbest.ru