Общая теория социальной коммуникации

Ясно, что электронное писание не может не повлиять па творческий процесс писателей электронных книг. Потребуется иная поэтика, соответствующая многомерности виртуальных компьютерных пространств. Предполагается, что линейное чтение текста художественного произведения традиционным способом -- страница за страницей с началa до конца -- будет вытеснено нелинейным чтением, когда можно двигаться по тексту в вертикальном, горизонтальном или другом направлении. Читатель вовлекается в компьютерную игру с электронным текстом, комбинируя его по своему усмотрению. Есть мнение, что именно игровая компьютерная литература сможет вернуть в когорту читателей молодежь, выросшую в мультимедийной среде.

Итак, можно предположить, что мультимедийные средства будут постепенно впитывать прикладные функции литературы и прессы, и в итоге закон ККК трансформируется в закон концентрации коммуникационных каналов.

1. На основании исходных естественных (невербальный, вербальный) и искусственных (иконический, символьный) каналов в результате длительной эволюции с палеолита до наших дней сложились три рода коммуникации: устная, документная, электронная.

2. Естественный язык и речь образуют единство, которое выполняет две сущностные функции: коммуникационную и мыслительную; коммуникационная функция, в свою очередь, подразделяется на социально-временную, (социально-мнемическую) и социально-пространственную функции. Сущностные функции проявляются в прикладных функциях языка и речи, которые выполняются ими в общественной жизни (социальном пространстве) и в личностном психическом пространстве.

3. В наши дни ни одна сфера общественного производства, ни одна область социально-политической деятельности, ни одна отрасль культуры, ни одна сторона повседневного обыденного существования не обходятся без обращения к документам, без многообразного их использования. Если бы вдруг, допустим, исчезли бумажные носители текстов, человечество немедленно оказалось бы в состоянии первобытного варварства. Отсюда -- зависимость современной цивилизации от документной коммуникации.

4. Все виды коммуникации страдают неустранимыми коммуникационными барьерами технического, психологического и социального характера. Эти барьеры можно разделить на шумы, имеющие естественное происхождение, и специально создаваемые помехи, например цензура. С шумами приходится мириться, с помехами нужно бороться.

5. Олицетворением достоинств и опасностей электронной коммуникации в наши дни служит феномен Интернет. Интернет -- глобальная социально коммуникационная компьютерная сеть, предназначенная для удовлетворения личностных и групповых коммуникационных потребностей за счет использования телекоммуникационных технологий. Метатеоретическое осмысление феномена Всемирной паутины требует обобщения философско-исторических, организационно-управленческих, этико-правовых, социальных и психологических аспектов, связанных с сущностными и прикладными функциями Интернет.

6. Развитие коммуникационных каналов осуществляется до сих пор экстенсивно и закономерно в соответствии законами:

* законом кумуляции коммуникационных каналов (законом ККК);

* законом симметрии коммуникационных каналов (законом СКК);

* законом ускорения бифуркаций (закон ЗУБ).

7. Существуют три точки зрения на соотношение традиционных и нетрадиционных каналов в будущем:

* экстремистская -- мультимедиа неизбежно вытеснит книгу, ибо новое всегда вытесняет старое;

* консервативная -- книга сохранит свое значение, потому что она антропоморфична (соответствует психофизиологическим возможностям восприятия смыслов человеком), укоренена в культуре, а литература как вид искусства отмереть не может;

* компромиссная -- в будущем будет достигнута гармония всех родов социальной коммуникации (устной, документной, электронной), поскольку у каждого есть свои преимущества и свои ограничения.

8. Мы живем в переходной период от эры господства документной коммуникации к эре электронной мультимедийной коммуникации.

9. Terra incognita в проблематике коммуникационных каналов зависит от прогресса в области лингвистики, психологии, культурологии, информатики.

* Гипотеза лингвистической относительности СепираЇУорфа более полувека обсуждается применительно к устной коммуникации. Остается открытым вопрос о национальной относительности в письменных языках, т. е. в документной коммуникации, и в мультимедийных средствах электронной коммуникации.

* Как относиться к межъязыковым коммуникационным барьерам: как к вредному пережитку, унаследованному от феодальной палеокультуры, или как к средству самозащиты малых народов от информационной агрессии развитых стран?

* Каковы перспективы интерлингвистики в XXI веке? Возможно ли подлинное художественное творчество на искусственном языке? Ведь поэтическое вдохновение, по словам Б. Л. Пастернака, состоит в том, что «язык, родина и вместилище красоты и смысла, сам начинает думать и говорить за человека, и весь становится музыкой» (индивидуально-языковая функция). Вместе с тем, как показывает опыт эсперанто, нет проблем для перевода с естественного языка на искусственный язык, т. е. выполнении социально-языковой функции.

* Не решена проблема семантического поиска документов, шире -- текстов, зафиксированных на каком-либо носителе, ибо нет надежных и операционных критериев релевантности (смысловой близости) высказываний на естественном языке.

* На вопрос «что и как читать?» даются противоположные (антиномические) советы. Культура чтения не разработана дальше тривиальных рекомендаций для учащихся средней школы. Нельзя ли использовать электронную коммуникация, чтобы облегчить доступ к смысловому содержанию произведений печати?

* Подлинной «неведомой землей» является область парапсихологии, к которой относятся телепатия и ясновидение (антиципация). Телепатия -- мысленная коммуникация между коммуникантом -- индуктором и реципиентом -- приемником. Ясновидение -- получение сообщений из будущего. Известны многочисленные факты парапсихологической коммуникации, но научного объяснения им нет. Являются ли телепатия и ясновидение рудиментными коммуникационными способностями, которые существовали до появления вербального канала или, напротив, они свидетельствуют о формировании нового естественного коммуникационного канала, которым будут пользоваться будущие «сверхчеловеки»?

* Привлекательной чертой Всемирной сети Интернет являются ее демократичность и открытость для самовыражения индивидуальной личности. Но фактически эти черты -- иллюзия. На самом деле клиент Сети может делать только то, что разрешено профессионалами-программистами. Складывается ситуация, когда посетитель виртуального пространства ищет спасения от порабощения его личности чуждыми ему социальными структурами в реальном мире, а попадает во «всемирную паутину», сотканную этими же структурами. Возможна ли подлинная свобода духовной деятельности клиента искусственных коммуникационных систем?

* Предметом оживленных дискуссий является судьба книги в постнеокультурном обществе, в частности, конкуренция книжных кодексов и видеокассет, печатного слова и мультимедиа, чтения и телесмотрения.

5. Эволюция социальных коммуникаций

5.1 Хронология общественных коммуникационных систем

Общественная коммуникационная система (ОКС) есть структурированная (упорядоченная определенным образом) совокупность коммуникантов, реципиентов, смысловых сообщений, коммуникационных каналов и служб, располагающих материально-техническими ресурсами и профессиональными кадрами. Если культура представляет собой совокупность овеществленных и неовеществленных культурных, т. е. искусственных социальных, смыслов, то ОКС -- это часть овеществленной культуры, обеспечивающая движение культурных смыслов в социальном пространстве и времени. Другими словами, ОКС в целом и ее элементы -- это овеществленная коммуникационная культура в различные исторические эпохи.

Древо коммуникационных каналов, рассмотренное в разделе 4.5, представляет собой эволюцию одного из элементов ОКС. Теперь попытаемся представить эволюцию систем общественных коммуникаций в целом. Направление этой эволюции достаточно очевидно: от устной коммуникации к документной коммуникации и далее -- к электронной коммуникации. Ясно также, что эволюция социальных коммуникаций органически связана с эволюцией культуры, которая представлена в виде пяти стадий: пракультура -- археокультура -- палеокультура -- неокультура -- постнеокультура (см. Введение). Отсюда следует, что стадии эволюции культуры совпадают со стадиями развития ОКС и могут служить основой при разработке хронологии ОКС.

Последовательная смена ОКС происходит не стихийно, а в силу кризиса коммуникационных каналов, который состоит в том, что эти каналы перестают удовлетворять коммуникационные потребности отдельных людей и общества в целом. Разрешение кризиса достигается путем бифуркации (разделения) перегруженных каналов. На рис. 4.7 представлены четыре бифуркации, которые происходили на стыке археокультуры и палеокультуры (III тыс. до н. э.), на стыке палеокультуры и мануфактурной неокультуры (1440-е гг.), на стыке мануфактурной и индустриальной неокультуры (начало XIX века), наконец, в наше время -- переход от неокультуры к постнеокультуре (конец XX века). «Точки» бифуркации -- это границы между различными ОКС. Конечно, в историческом времени «точка» -- это не моментальная смена, а достаточно длительный промежуток, поэтому бифуркацию нужно понимать как переходный период между разными ОКС.

Коммуникационная культура определяется господствующими в обществе нормами и способами фиксации, хранения и распространения культурных смыслов, т. е. родом социальной коммуникации. Различаются следующие уровни коммуникационной культуры: словесность -- книжность -- мультимедийность. Причем, книжность подразделяется на три поколения: палеокультурное (рукописная книга), мануфактурное неокультурное (мануфактурное книгопечатание), индустриальное неокультурное (машинная полиграфия). Уровни коммуникационной культуры соответствуют различным видам ОКС. Учитывая это соответствие, можно представить хронологию общественных коммуникационных систем в виде табл. 5.1. Надо заметить, что хронология смены ОКС для разных географических регионов не одинакова из-за неравномерности их культурного развития. В табл. 5.1 представлен регион, именуемый «западная цивилизация» (Западная Евpoпa и Ближний Восток), который всегда был лидером культуры.

Таблица 5.1 - Хронология общественных коммуникационных систем в Западной Европе и на Ближнем Востоке

Обратим внимание на то, что вследствие закона кумуляции коммуникационных каналов (закон ККК) более поздние ОКС включают коммуникационные каналы предыдущих систем, правда, в технически модернизированном виде. Так, рукописная ОКС вовсе не отменила каналы словесности; индустриальная книжность модернизировала канал книгоиздания, открытый мануфактурным книгопечатанием, и ввела в оборот новый документами канал -- прессу; мультимедийная ОКС аккумулирует возможности как словесности, так и книжности, включая их в мультимедийную среду. Уровень коммуникационной культуры определяется господствующими средствами коммуникации.

Словесность -- такой уровень коммуникационной культуры, когда все культурные смыслы передаются в социальном пространстве и времени посредством устной коммуникации. Книжность -- такое состояние культуры, когда основные (не все!) культурные смыслы передаются посредством документной коммуникации. Мультимедийность достигается тогда, когда основные культурные смыслы передаются посредством электронной коммуникации.

Пракультура -- это время становления коммуникационных каналов, когда о существовании общественных коммуникационных систем говорить не приходится, ибо не сложилась основа для их формирования. Поэтому в табл. 5.1 стадия пракультуры не учтена. Ранняя археокультура (эпоха палеолита) прошла под знаком приоритета символьно-иконических документов в виде палеолитической живописи и скульптуры (см. раздел 4.1); в неолите приоритет перешел к устной коммуникации, и в первобытных общинах земледельцев и скотоводов стали складываться общинные ОКС, где господствовало устное слово. Рассмотрим более подробно взаимосвязи между уровнями коммуникационной культуры (словесность -- книжность -- мультимедийность) и стадиями человеческой культуры (архео-, палео-, нео-, постнеокультура).

5.2 Археокультурная словесность

Археокультурная словесность соответствует общинной ОКС (см. табл. 5.1). Общинная коммуникационная система -- это первобытнообщинная коммуникационная система, в которой все члены общины выступают в роли и коммуникантов, и реципиентов, используя для передачи смысловых сообщений четыре исходных канала. Разумеется, никаких коммуникационных служб нет.

Господство устного слова установилось не сразу, потому что оно требует достаточно развитого и абстрактного мышления. Палеолитическим охотникам и собирателям были ближе и понятнее изображения, чем словесные образцы. Отсюда -- замечательный расцвет первобытного изобразительного искусства 35Ї15 тыс. лет назад. Изображения, сперва примитивные, затем реалистические, наконец схематические служили ступенями для развития интеллекта первобытного человека. Без опоры на наглядные образы, представляемые изобразительным искусством, интеллектуальный прогресс палеолитических общин был бы весьма затруднен, а значит, было бы невозможно господство устного слова, т. е. становление археокультурной словесности в эпоху мезолита и неолита. Этот факт -- еще одно свидетельство взаимозависимости различных коммуникационных каналов, в данном случае -- каналов устной и документной коммуникации.

Терминологической ясности ради следует уточнить, что под словесностью мы понимаем не совокупность устных и письменных текстов на естественных языках (в отличие от В. И. Даля, мы не включаем в понятие «словесность» письменность и литературу Согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» В. И. Даля, словесность -- «это общность словесных произведений народа, письменность, литература». ), а такое состояние культуры, когда коммуникационная деятельность происходит в формах устного управления или устного диалога, а социальная память представлена в виде неовеществленных ее разделов и символьно-иконических каналов. При этом большую роль в передаче культурных смыслов играет подражание, распространённейшая форма коммуникационной деятельности в общинных ОКС. Перечислим некоторые особенности археокультурной словесности:

1. Общинная коммуникационная система отличалась первобытным равенством, и социальная однородность (бесклассовость) первобытных общин сопровождалась синкретичностью (слитностью) вербальных, музыкальных, иконических каналов в языческих ритуальных священнодействиях. Впоследствии из этой синкретичности выросли изобразительное искусство (первобытная живопись, графика, орнамент, скульптура), исполнительское искусство (музыка, танец), наконец, поэзия и фольклор как искусство слова. Творцами первобытных культурных смыслов, образовавших содержание общинной коммуникации, были неведомые нам гениальные художники, музыканты, артисты, поэты.

2. Обожествление слова, которое нашло отражение в мировых религиях. Господь, как известно, творил мир не действиями, а словами: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все через Него начало быть» (Иоан. 1:1Ї3); «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Бытие, 1:3). В Коране написано: «Его приказ, когда он желает чего-нибудь, -- только сказать ему: «Будь!» и оно бывает» (36, 81Ї82). В одном из гимнов Ригведы, обращенном к богу Агни, говорится: «Он укрепил небо истинными священными словами» (Ригведа. Мандалы IЇIV. М., 1989. с. 85).

Кстати, буддизм -- это культура размышления, которая пошла дальше знаков и отказалась и от слов, и от чисел. Нирвана достигается путем самоуглубления, медитации, а не заклинаний.

3. Священные словеса передавались из уст в уста; их поэтика строилась так, чтобы облегчить запоминание и исключить искажения при устной передаче; этому способствовали ритмический размер, повторяющиеся стандартные фразы, музыкальное сопровождение многих гимнов. Даже позже, когда стала известна письменность, божественные откровения запрещалось фиксировать; они доверялись лишь слуху посвященных.

Причем нельзя считать, что недокументированная социальная память не надежна. Древнейший из памятников словесного искусства -- собрание гимнов Ригведа датируется XVIII Ї XII вв. до н. э., а запись (кодификация) Ригведы состоялась только в XII Ї XV вв. н. э. Очевидно, что столь сложное литературное произведение не могло сохраниться более трех тысяч лет в народной памяти, если бы в арийских племенах Индии не было бы тысячелетних традиций устного творчества, восходящих к неолитической эпохе.

4. Талантливый поэт, сказитель в дописьменных обществах выполнял роль летописца, служителя не текущих забот и интересов, а социальной памяти, воплощенной в мифах, легендах, преданиях. Эстетические потребности удовлетворяли лирики, способные выразить в слове и музыке эмоциональные переживания. Представление о поэте как пророке, любимце богов несомненно восходит к археокультурной словесности.

Обобщая сказанное, можно сказать, что археокультурная словесность обеспечивала, во-первых, консолидацию членов общины: люди, не владевшие общинным языком, представлялись им «немыми» или вовсе «нелюдьми»; во-вторых, организацию общественной жизни, трудовую кооперацию, обыденное общение; в-третьих, функционирование неовеществленной социальной памяти, заключающейся в передаче из поколения в поколение социальных норм и традиций, полезных знаний, умений и практического опыта, наконец, священного мифологического сознания и самосознания.

Археокультурная словесность, несмотря на свое господствующее положение в ОКС, никогда не вытесняла иконическое искусство. Правда, последнее трансформировалось из сюжетно-образного в абстрактно-орнаментальное. Орнаментализация документального канала имела два немаловажных следствия:

* вместо охотничьих эмоций гармонично сплетенный орнамент исподволь внедряя в первобытную психику ощущения красоты формы, цвета, пропорции, создавая тем самым предпосылки для появления эстетического сознания и, следовательно, возникновения собственно искусства, а не утилитарных изображений;

* орнамент и схематизированный рисунок -- прямые предшественники пиктограмм и иероглифов. В древнейших памятниках египетского и шумерского письма нельзя определить, где кончается графика и начинаются письмена.

Таким образом, в недрах господствующей устной словесности вызревал реванш документных каналов за утраченное первенство. Реванш состоял в открытии нового документного канала -- письменности.

5.3 Палеокультурная книжность

Письменность, сформировавшаяся на основе археокультурных символьно-иконических документов, явилась исключительно важным культурным достижением. Среди историков письма нет единства в объяснении его происхождении. Большинство склоняется к однолинейной эволюции: сперва предметное письмо (символы, изображения, узелковое письмо), доходящее до пиктограмм (рисуночное письмо), затем на базе пиктограмм -- иероглифы, слоговое и, наконец, буквенно-фонетическое письмо. Последнее принято многими народами. Но не всеми. Китайцы, например, не считают до сих пор возможным отказаться от иероглифической письменности, хотя принцип буквенно-фонетической записи был известен им во II в. н. э. Пути перехода от звучащего слова к слову записанному, по мнению других исследователей, многообразны и нестандартны и определяются местными социально-культурными условиями, в частности, нежеланием грамотных жрецов, писцов, чиновников облегчать доступ в их сословно-кастовую группу.

Первые памятники письменности относятся к III Ї IV тысячелетию до н. э. Очагами письменности стали древнейшие локальные цивилизации: древнеегипетская, месопотамская (шумеро-ассиро-вавилонская), индусская, критская (минойская, эгейская) и древнекитайская. Эти очаги в разных концах ойкумены возникли не случайно, а были обусловлены цивилизационным развитием: появление городов, торговли и ремесел; образование мощных централизованных государств; классовое расслоение населения. Варварские племена и их объединения не нуждались в письменности; письменность -- новый коммуникационный канал, востребованный цивилизацией.

В Европе и на Ближнем Востоке палеокультурная книжность существовала более 3,5 тыс. лет, которые можно поделить на три периода:

* древнейшие цивилизации (III тыс. Ї I тыс. лет до н. э.) -- Древний Египет, Месопотамия, Крит;

* античность (VIII в. до н. э. Ї V в. н. э.), совпадающая с эллиноримской цивилизацией;

* средневековье (V Ї XIV века).

Особенности палеокультурной книжности видятся в следующих моментах:

1. Обожествление Слова, характерное для археокультуры, переносится на Книгу, Священное писание, Библию. Книжное слово становится гарантом истинности и незыблемости (что написано пером, не вырубишь топором). Отсюда -- обычай клясться на книге (Библии, Конституции). Христианство, ислам, иудаизм -- это религии Писания, где священные книги -- основа конфессии. В средние века сложилась своеобразная иерархия книжных жанров по признаку святости. Наиболее почитаемой была литургическая, г. е. используемая в богослужении литература (Служебники, Требники, Часословы, Минеи, Триоди и т. п.) и каноническое Священное писание (Ветхий и Новый Завет); ниже рангом шли жития святых (агиография), церковная учебная литература (катехизисы), поучения отцов церкви, а в самом низу -- светская (мирская) литература.

2. Произошла социальная дифференциация населения по принципу: грамотный -- неграмотный. Овладение грамотой считалось немаловажным личным достижением, поэтому школа стала форпостом письменности. Если у бесписьменных народов социализация молодежи начиналась с освоения производственных умений и навыков, то цивилизованные общества приобщали учеников прежде всего к счету, чтению, письму. Социальный престиж и карьера индивида зависят теперь не столько от его силы, ума, сообразительности, выносливости, сколько от школьной выучки, от доступа к знаниям. Человек стал зависеть от документированного культурного наследия, хотя не может освоить даже сотую его долю. У члена дописьменного общества такой зависимости нет.

Заметим кстати, что в Древней Греции грамотные рабы пользовались некоторыми привилегиями: они занимали государственные должности, приобщались к литературному труду (вспомним легендарного Эзопа). В Риме рабы допускались в публичные библиотеки, использовались для переписывания книг (рабы-«библиографы»).

3. Выделились социальные группы людей, занятых умственным, так сказать, «интеллигентским» трудом, и следовательно, использующих письмо как профессиональный инструмент. В Древнем Египте и Китае авторитет людей письменной культуры был особенно высок. Трудно удержаться от соблазна процитировать древнеегипетское «Прославление писцов», относящееся к концу II тыс. до н. э. (перевод А. Ахматовой).

Мудрые писцы не строили себе пирамид из меди

И надгробий из бронзы,

Не оставляли после себя наследников,

Детей, сохранивших их имена.

Но они оставили свое наследство в писаниях,

В поучениях, сделанных ими.

Книга лучше расписного надгробья

И прочнее стены.

Человек угасает, тело его становится прахом,

Все близкие его исчезают с земли,

Но писания заставляют вспомнить его

Устами тех, кто передает это в уста других.

Книга нужнее построенного дома,

Лучше гробниц на Западе,

Лучше роскошного дворца,

Лучше памятника в храме Поэзия и проза Древнего Востока. Ї М., 1973. Ї С. 102Ї103..

Особенно разнообразной, хотя и не очень многочисленной, была интеллигенция демократических полисов Древней Греции. Помимо жречества, профессионалами умственного труда были учителя, зодчие, врачи, землемеры, деятели искусства, писатели, философы.

4. Обретение книжностью статуса общепризнанного коммуникационного канала для передачи основных культурных смыслов происходило не без конкуренции со стороны словесности. Отказывались от письменного изложения своих учений Пифагор, Сократ, Будда, Христос. Правда, если бы прилежные ученики не записывали их слов, мы бы не узнали даже имен этих великих учителей человечества. Вот как, по словам Платона, его наставник Сократ объяснял свою позицию (см. диалог «Федон»): люди, черпающие мудрость из письменных источников, «будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых».

Культуру классической Эллады иногда называют ороакустической, т. е. ориентированной на устное слово и слуховое его восприятие. Искусство устной речи считалось необходимым не только для ораторов и поэтов, но и для политиков, историков, философов, которые специально изучали риторику. По словам М. Л. Гаспарова, «даже философские трактаты, даже научные исследования писались, прежде всего, для громкого чтения. Высказывалось предположение, что античность вовсе не знала чтения «про себя»: даже наедине с собою люди читали книгу вслух, наслаждаясь звучащим словом» Гаспаров М. Л. Цицерон и античная риторика // Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. -- М., 1972. -- С. 7. . Тем не менее, господство письменного слова установилось в Древней Греции на рубеже V Ї IV вв. до н. э.

5. Письменная коммуникация, несмотря на сдержанность и скепсис некоторых мудрецов и пророков, вызвала преобразование всех областей духовного творчества: мифологическое язычество вытеснили мировые религии Писания; анонимный фольклор потеснила авторская литература, которая стала авторской только благодаря письменности; предпочтение получили классические философские учения, законспектированные усердными учениками, а не софистические дискуссии; наука же просто невозможна на базе только устной коммуникации. Рукописная ОКС положила начало документированной социальной памяти; начинается написание человеческой истории; античные историки Геродот (между 490 и 480 Ї ок. 425 до н. э.), Фукидид (ок. 460Ї 400 до н. э.), Ксенофонт (ок. 430 Ї355 до н. э.) оставили после себя исторические произведения высокой научной ценности. Позже к ним присоединились римские историки Тит Ливий (59 до н. э.--17 н. э.), Тацит (58Ї117), Гай Светоний (ок. 70Їок. 140) и др.

6. Письменность стала орудием просвещения и распространения знаний, в том числе тайных, эзотерических. По свидетельству Плутарха, Александр Македонский сильно гневался на просветительскую деятельность Аристотеля и выговаривал своему учителю: «Ты поступил неправильно, опубликовав те учения, которые предназначались только для устного преподавания. Чем же мы будем отличаться от остальных людей, если те самые учения, на которых мы были воспитаны, сделаются всеобщим достоянием? Я хотел бы не столько могуществом превосходить других людей, сколько знаниями о высших предметах». Конечно, о «просветительной функции» средне-исковой рукописной книги в условиях массовой неграмотности населения (более 90% в XV веке), можно говорить лишь условно.

7. В античную эпоху происходит формирование книжного дела как социально-коммуникационного института, включающего: изготовителей (переписчиков) манускриптов; торговых людей, содержащих книжные лавки; библиотеки разных типов, в том числе крупнейшую в палеокультуре научную библиотеку в Александрии.

С Александрийской библиотекой (700 тыс. свитков до пожара в I в. до н. э.) некоторое время соперничала Пергамская библиотека, насчитывавшая в лучшие свои годы до 200 тысяч рукописей.

Убедительным свидетельством расцвета книжной культуры во времена античности является феномен библиофильства. История библиофильства, которая продолжается и в наши дни, есть история книжной культуры в «человеческом измерении».

Крушение Римской империи в V веке сопровождалось разрушением античной книжности, которая не нужна была торжествующему варварству. Не только у феодалов книга стала невиданной редкостью, но и духовенство не всегда владело грамотой. Однако благодаря документированию значительная часть культурного наследия античности, затаившаяся в монастырских библиотеках, дошла до эпохи Возрождения, и европейским гуманистам было что «возрождать» и возвращать в европейскую культуру после «темных веков» Средневековья.

8. Средневековая социальная коммуникация преимущественно представляла собой устную микрокоммуникацию. Население проживало в обособленных деревнях и небольших городах, где не было необходимости в переписке. Для особо важных поручений использовались гонцы, которые заучивали послание наизусть. Главным источником знания для неграмотной массы была церковь, а также слухи, которые переносили торговцы, бродячие театры, цирки и трубадуры. В большинстве селений не было ни календаря, ни часов. Язык делился на множество диалектов, причем диалектические различия ощущались на расстоянии 70Ї100 км. Известно, что в XIV веке лондонские купцы, потерпевшие кораблекрушение у северных берегов Англии, были заключены в тюрьму как иностранные шпионы. Правда, грамотная элита использовала латынь в качестве языка международного общения.

В средневековой палеокультуре не было истории -- ее заменяли рыцарские романы, не было географии -- ее заменяли рассказы прохожих людей, не было науки -- ее заменяло Священное писание. Но отсутствие достоверных фактов мало кого беспокоило. Земная жизнь рассматривалась католической церковью как временное пристанище на тернистом пути к спасению, а знать судьбу людей может только Бог. Поэтому никаких коммуникационных потребностей никто не испытывал.

Однако с XII века началось духовное движение, которое проявилось в организации университетов, крупнейшими среди которых были Болонский и парижская Сорбонна. Между 1300 и 1500 гг. в Европе было учреждено более 50 новых университетов, которые стали центрами письменной культуры. Помимо церкви и зарождавшейся науки, в письменной коммуникации нуждались: королевская бюрократия, судопроизводство, купечество, расширявшее международную торговлю. Неграмотность постепенно изживалась. В XIV веке европейцы освоили производство бумаги и изобрели очки. Назревала бифуркация письменного канала, которая разрешилась в середине XV века изобретением книгопечатания.

9. Палеокультурная письменность -- предмет изучения палеографии. Палеография -- историко-филологическая дисциплина, изучающая закономерности появления и изменения знаков письменности на различных материалах. Прикладная задача палеографии -- датировка времени создания рукописей и определение состава писцов. Славяно-русская палеография подразделяется на глаголическую, изучающую памятники, написанные глаголицей, и кириллическую, изучающую разновидности кириллицы: устав, полуустав, скоропись.

10. Было бы односторонне, а значит неправильно, подчеркивать одни лишь социально-культурные достижения и преимущества, которые подарила письменность цивилизованному человечеству. Становление книжной культуры -- процесс амбивалентный, ибо были утрачены преимущества дописьменной археокультуры и обнаружились проблемы, неведомые неграмотным «детям природы».

* Устная коммуникация и недокументированная социальная память обладают естественными механизмами, предохраняющими их от переполнения. Избыточные сообщения не воспринимаются, а неактуальные знания забываются. Письменная культура не обладает такими защитными средствами, она провоцирует бесконечный рост документных фондов и, как следствие, информационный кризис.

* В условиях бесписьменного общества человек знал только то, что требуется ему для текущей жизнедеятельности, не больше и не меньше; в книжных культурах ему приходится осваивать много устаревших знаний, изложенных в авторитетных трудах мыслителей прошлого. Большая часть этих знаний никогда в будущем не понадобится. В результате индивидуальная и общественная память становится кладбищем знаний, предрассудков, суждений часто несовместимых друг с другом. Утрачивается цельность и законченность мировоззрения, свойственные дописьменным обществам, и растет противоречивость, напряженность, дезорганизованность цивилизованных сообществ.

* Существуют несоответствия и противоречия между нормами и требованиями, вычитанными из книг, и смыслами, поступающими по каналу непосредственной микрокоммуникации. В итоге образованный человек начинает страдать раздвоением личности и муками совести; неграмотный же варвар всегда действует согласно впитанной с детства традиции, не испытывая никаких сомнений и переживаний.

В мировой классической литературе не раз обсуждались тяготы цивилизации; достаточно вспомнить образы Дон Кихота и Санчо Пансы, Пьера Безухова и Платона Каратаева. Мануфактурная коммуникационная система не смягчила проблемы, унаследованные от письменной культуры, а скорее ужесточила их.

5.4 Мануфактурная неокультурная книжность

Палеокультурная рукописная книга -- представитель первого поколения книжности, когда в роли книги выступали папирусные свитки, а со II в. до н. э. -- пергамен (нем. «пергамент»); мануфактурная книга относится ко второму поколению книжности, начало которому положило изобретение в Европе печатного станка в середине XV века. Обратим внимание на терминологическую тонкость. До появления печатных изданий «книгами» именовались манускрипты, допустим, сочинения Аристотеля, и было известно, что Аристотель -- автор 400 книг и 1000 трактатов. После изобретения книгопечатания потребовалось отличать произведения письменности от произведений печати. В настоящее время книга понимается как бумажный документ, прошедший редакционно-издательскую обработку и тиражированный для общественного пользования типографскими средствами. Манускрипт, написанный на бумаге, сброшюрованный и переплетенный в форме кодекса, это рукопись, а не книга в современном ее понимании.

Мощным импульсом для распространения книгопечатания в Европе явилась эпоха Возрождения с ее гуманистическими идеалами и жаждой знаний. Но справедлив и обратный тезис: книгопечатание послужило толчком для зарождения культуры Возрождения. Не случайно в XV веке «божественная комедия» Данте издавалась 15 раз, стихи Петрарки 31 раз, «Декамерон» Боккаччо 11 раз. Без книгопечатания вряд бы состоялась церковная Реформация. Переводы «Библии» на немецкий язык, выполненные М. Лютером, издавались при его жизни (1483Ї1546) не много, не мало 430 раз! Попутно лютеровская «Библия», благодаря ее распространенности, послужила фундаментом для формирования немецкого литературного языка.

Изобретение книгопечатания имело громадное значение для становления неокультуры, поскольку это была технология, которая послужила примером массового производства. Причем -- и это главное -- массового производства в области просвещения, литературы, науки. Честь именоваться «родиной книгопечатания» оспаривают голландцы, бельгийцы, итальянцы, французы, немцы. Чаша весов склоняется в пользу немца Иоганна Гутенберга (1394 или 1399Ї1468) из города Майнца, и большинство книговедов согласны с немецкой хроникой, где было записано в 1474 г.: «Замечательное искусство книгопечатания было изобретено в Майнце. Это искусство искусств, паука наук. Его чрезвычайная продуктивность позволила вызволить из мрака сокровища знаний и мудрости, чтобы обогатить и просветить мир» Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. -- М., 1988. -- С. 97. . Однако точной даты замечательного изобретения нет. Первые книги, отпечатанные Гутенбергом, относятся к 1445 г.

Вторая половина XV века -- время триумфального шествия новой технологии книжного производства по странам и городам Западной Европы. В течение 50 лет было основано более 1100 типографий, выпустивших в общей сложности 35Ї45 тысяч названий первопечатных книг тиражом около 20 млн. экземпляров. Сохранилось от них лишь несколько процентов -- порядка 200 тысяч. Книги, вышедшие в свет ранее 1 января 1501 г., называются инкунабулы (кунабулум -- лат. колыбель; дословно «в колыбели»). Они являются объектом пристального научного исследования со стороны специальной книговедческой дисциплины -- инкунабуловедения. Разумеется, все инкунабулы, так же как палеотипы (книги, изданные в 1501Ї1550 гг.), являются большой культурно-исторической ценностью и гордостью их владельцев.

Характерные черты мануфактурной книжной культуры, господствовавшей в XVIЇXVIII веках, видятся в следующем:

1. Мануфактурные книги количественно и качественно отличались от манускриптов. За первые 50 лет книгопечатания европейцы получили в свое распоряжение больше книг, чем за две тысячи лет книжного рукописания. В XVI веке выпущено более 242 тысяч названий, в XVII веке -- 972 тысячи, в XVIII веке -- около 2 млн. названий; тиражи возросли с 200Ї300 экз. в XV веке до 1000Ї1200 в XVII веке. Хотя полиграфическая техника оставалась мануфактурной (печатный стан и словолитная форма Гутенберга сохранились в типографиях до конца XVIII века) облик книги изменился неузнаваемо: книги, к оформлению которых привлекались лучшие художники того времени, стали подлинными произведениями искусства. Совершенствовались технологические приемы набора, качество иллюстраций, титульных листов, обложки. Появились книгоиздательские фирмы, поддерживавшие высокие художественные и научные стандарты своей продукции. Мировой известностью пользуются четыре фирмы, которые основали итальянец Альд Мануций, французы Анри Этьенн и Кристоф Плантен, голландец Лодевейк Эльзевир. При этом дешевизна и доступность книги постепенно росли, что означало демократизацию книжного рынка.

2. Манускрипты предназначались для чтения вслух неграмотной аудитории, печатные книги рассчитывались на молчаливое чтение «про себя». Соответственно изменилось Оформление текста: появились названия, разбивка на главы и разделы, спуски, поля, пробелы между словами, красочные иллюстрации. Изменился литературный язык и стиль изложения, которые приспосабливались к восприятию зрением, а не слухом. Книгу стали рассматривать не как пособие для устной речи, а как непосредственный источник знания, что вызвало следующие изменения:

* появились понятия оригинальности, ценности, новизны содержания;

* возникло авторское право и понятие «плагиат» (в XVIII веке);

* выработались литературные жанры и стили изложения, нормы литературного языка;

* образовалась читательская массовая совокупность, состоящая из незнакомых друг с другом людей, имеющих общие взгляды и интересы (по оценке М. А. Барга, доля грамотных возросла с 10% в XV веке до 25% в XVII веке);

* тиражированные в сотнях экземпляров книги начали «жить своей жизнью», независимо от автора или переписчика. Они превратились в завершенные и целостные элементы овеществленной и долговременной социальной памяти.

3. Мануфактурная книжность послужила почвой для нормирования и распространения светских литературных языков. Но этого мало. В XVII и XVIII веках, которые по праву считаются временем торжества рационализма, становления науки и светского просвещения (заметим еще раз: все это стало возможным благодаря книгопечатанию!) появилась идея лингвопроектирования, вызвавшая к жизни многочисленные проекты искусственных языков.

Критический разум «гениев XVII века» быстро распознал несовершенство естественных языков, явившихся результатом неконтролируемого и случайного развития. Был сделан вывод о необходимости построения логически выверенного языка, который мог бы послужить для непротиворечивой и однозначной записи научных истин. Идею «философской грамматики» высказал в 1623 г. Ф. Бэкон; в 1629 г. проблемы проектирования всеобщего языка обсуждал Р. Декарт, в 1661 г. проект универсального языка предложил И. Ньютон, наконец, Г. В. Лейбниц довольно серьезно разрабатывал философский язык в виде математической модели, где всякое рассуждение сводилось к вычислениям. Идея универсального философского лексикона оказалась утопичной, но стремление ученых к логичности, системности, однозначности языка нашло свое выражение в научной символике (особенно -- в математике, символической логике, химии) и в терминологии точных и естественных наук, которые стали складываться в XVIIЇXVIII веках.

4. Свойственная документам сущностная ценностно-ориентационная функция стала использоваться для достижения социально-прагматических целей:

Печатная книга с самого начала сделалась орудием светского просвещения. Только половина инкунабул относилась к религиозной тематике (гораздо меньше, чем в потоках средневековых манускриптов), четверть -- к художественной литературе, 10% -- к юриспруденции, прочие -- к другим отраслям знания. В XVII веке не менее 2/3 книг были светскими по содержанию, и эта тенденция усилилась в «просвещенном» XVIII веке. Надо заметить, что многие издатели и типографы рассматривали свою деятельность как форму борьбы с невежеством и церковным обскурантизмом.

Короли и власти нового времени стали использовать печать для пропаганды своих идей и привлечения сторонников: Генрих VIII и его премьер-министр Томас Кромвель издавали памфлеты для утверждения англиканской церкви; Ришелье прибегал к услугам периодической печати.

Во времена революционных ситуаций в Нидерландах, Англии, Германии, Франции публицистические памфлеты, прокламации, воззвания, издаваемые многотысячными тиражами, революционизировали «третье сословие» и крестьянство.

С XVI века сначала церковные, а затем и светские власти начали ожесточенную борьбу с еретическим вольномыслием. В 1564 г. Ватикан издал «Индекс запрещенных книг», который, постоянно пополняясь, действовал вплоть до XX века; была мобилизована инквизиция. Неблагонадежные книги изымали из библиотек, книжных лавок и публично предавали сожжению. Иногда вместе с книгами сжигали их авторов и издателей (вспомним Джордано Бруно). Цензура, судебные преследования, варварское уничтожение литературы и другие акты коммуникационного насилия стали неизменными спутниками книжной культуры с XVI века до XX века.

5. Переход от рукописания к книгопечатанию углубил и расширил дифференциацию книжного дела; возник ряд специализированных социальных институтов, в том числе: книгоиздательский (редакционная подготовка + полиграфическое размножение документов), книготорговый, библиотечный и библиографический. Началось формирование овеществленной социальной памяти.

Основные изменения в библиотечном деле состояли в следующем: в результате религиозных войн сильно пострадали монастырские библиотеки; на основе конфискованных фондов монастырских библиотек и частных книжных собраний стали возникать городские библиотеки; выполнявшие функции одновременно публичных и университетских; в школах (особенно, активно -- в Германии) начали организовываться школьные библиотеки; открывались для публики личные книжные собрания королей и дворцовой знати, стремившихся стяжать славу просвещенных и щедрых властителей. Таким образом складывались структуры национальных библиотечных систем, свойственных западной цивилизации.

Если библиотечное дело возникло еще в пору рукописной ОКС, то именно мануфактурная книжность вызвала к жизни библиографию -- вторичный уровень документной коммуникационной системы (см. пункт 4.3.1). По словам К. Р. Симона, «с распространением книгопечатания закончилась предыстория библиографии и началась ее история» Симон К. Р. История иностранной библиографии. -- М., 1963. -- С.79.. Действительно, именно с этого времени появились книготорговая библиография, отраслевая библиография (юридическая и медицинская -- прежде всего), национальная библиография, отражающая публикации представителей данной страны (в Германии, Англии, Италии, Франции, Испании, Польше), наконец, универсальная международная библиография, представленная таким величественным памятником европейского Возрождения как «Всеобщая библиотека» К. Геснера (1515Ї1565). В «Библиотеку» Геснера включены более 15 тыс. книг, принадлежащих почти 5 тыс. авторов. Большая часть описаний снабжена подробными аннотациями, оглавлениями и выдержками. Геснеру удалось подвести итоги развития письменной и мануфактурной книжности в Европе с античности до середины XVI века. Ничего подобного ни один библиограф после Геснера сделать не мог. Правда, не обошлось без курьезов. Будучи несколько старомодным, Геснер признавал в качестве литературных только греческий, латинский и древнееврейский языки и игнорировал «варварские» французский и итальянский. В связи с этим в кратких заметках о Данте и Боккаччо упущены их главные произведения.

6. Помимо библиографии, о созревании книжной культуры свидетельствует зарождение словарно-справочного дела. Если библиографический указатель есть «книга об известных книгах», то энциклопедия (справочник, словарь) -- это «книга о том, что мы знаем». В XVII и XVIII веках в Англии и во Франции публикуется целый ряд словарей, лексиконов, энциклопедий, пользующихся широким спросом. Высшим достижением, одной из духовных вершин «века Просвещения» -- XVIII столетия, бесспорно, является знаменитая «Энциклопедия, или толковый словарь наук, искусств и ремесел». Включающая более 60 тысяч статей семнадцатитомная Энциклопедия была подготовлена и выпущена в свет в 1751Ї1766 гг. Осуществить в крайне неблагоприятных условиях это колоссальное по объему издание стало возможным только благодаря неиссякаемой энергии, таланту, поразительной работоспособности и организаторским дарованиям Дени Дидро (1713Ї1784), с начала и до конца остававшегося главным идейным вдохновителем и исполнителем всего дела. Известна историческая роль Энциклопедии Д. Диро в идеологической подготовке Великой французской революции 1789Ї1794 гг.

7. В XVII -- начале XVIII века в европейской культуре лидером становится естествознание. В это время жили и творили Г. Галилей (1564 Ї 1642), Р. Декарт (1596Ї1650), Б. Паскаль (1623Ї1662), У. Гарвей (1578Ї 1657), Г. В.Лейбниц (1646Ї1716), X. Гюйгенс (1629Ї1695), И. Ньютон (1642Ї1727), Л. Эйлер (1707Ї1783), семья математиков Бернулли и многие другие выдающиеся ученые. Этот период Джон Бернал (1901Ї1971), основоположник современного науковедения, называл «научной революцией». В результате этой революции образовалось европейское научное сообщество, кровно заинтересованное в оперативной и полной научной коммуникации. Непосредственным откликом на эту потребность стал «Журнал ученых», первый номер которого вышел в свет в Париже в январе 1665 г. Задачей этого журнала, как и подобных ему периодических изданий в Англии, Германии, Нидерландах, было не информирование о новых теориях, открытиях, событиях научной жизни, а сообщение о книгах, в которых об этом говорилось. Другими словами, это были «журналы о книгах», т. е. библиографические, точнее -- реферативные (о книгах сообщалось посредством их рефератов) издания.

Дидро в своей Энциклопедии дал следующее определение: «Журнал -- периодическое издание, содержащее извлечения из вновь напечатанных книг, с отчетом об открытиях, ежедневно делаемых в науках и искусствах... Он был изобретен для тех, кто слишком занят или слишком ленив для того, чтобы читать книги целиком. Это -- способ удовлетворять свою любознательность и стать ученым с малым трудом». Прошло не менее 150 лет пока, наряду с реферативными научными журналами, без обращения к которым до сих пор не обходится никакая научная работа, появилась современная научная периодика.

8. Свидетельством зрелости второго поколения книжной культуры могут служить не только формирование национальных документальных систем (ДОКС) с развитым книжным производством и распределением (контур обобществления) и совокупностью разных библиотек и библиографических служб (контур обработки, хранения, распространения), но и развитие библиофильства, сопровождаемого библиофильской библиографией, а также формирование теории книговедения и библиографии.

Термин «книговедение» (Bucherkunde) впервые ввел в научный оборот австриец Михаэль Денис (1729Ї1800), в труде «Введение в книговедение» (Вена, 1777Ї1778 гг.), где он отнес к книговедению историю рукописной и печатной книги, типографское дело, библиотековедение и каталогизацию.

Основоположником библиографической науки, получившей в наше время название «библиографоведение», считается Нэ деля Рошель (1751Ї 1837), опубликовавший в 1779 г. «Рассуждения о библиографической науке». В своих «Рассуждениях...» Нэ пишет: «Библиография есть описание мира письменности и того, что его составляет, подобно тому, как география -- описание земного шара; но открытия в области земного шара когда-нибудь найдут свою границу, открытия же в области письменности никогда не будут иметь границы и изучение библиографии станет тем необходимее, чем большее развитие получат искусства и науки» Цит. по: Симон К. Р. История иностранной библиографии. -- М., 1963 Ї С. 288.. Известно, что во время Великой Французской революции, когда возникла проблема сохранить и упорядочить книжные собрания, реквизированные республиканцами, был издан декрет, предписывающий читать учебный курс «библиографии» в главных городах всех департаментов.

5.5 Индустриальная неокультурная книжность

XIX век -- время торжества капитализма в Западной Европе, которое сопровождалось тремя важными для социальной коммуникации явлениями:

* благодаря индустриализации материального производства, резко увеличиваются производственные мощности и производительность труда;

* происходит становление наций -- многомиллионных полиэтнических сообществ, нуждающихся в средствах консолидации;

* возрастает образованность и просвещенность городского населения, предъявляющего растущий спрос на культурные развлечения, знания, информацию. Войны и революции XX века превратили средства массовой коммуникации в средство управления народными массами. На этом экономическом, социально-культурном, политическом фоне в Западной Европе и в России происходило формирование индустриальной общественной коммуникационной системы, которая соответствует третьему поколению книжности и создает предпосылки для становления грядущей мультимедийной ОКС информационного общества.

Характерные особенности индустриальной книжной культуры, господствовавшей в XIX Ї I половине XX века, видятся в следующем: