Три века гностицизма

Хронологически, первые сведения о нем мы встречаем в первой апологии Иустина Мученика (гл. 26). Там он упоминается наряду с Симоном Волхвом и Менандром. После Иустина подробные сообщения о Маркионе находим у Иринея. [“Против ересей”. 1.27.2-4,3.4.3-3.12.12], который выражает твердое намерение опровергнуть Маркиона на основании его собственных сочинений. Климент Александрийский говорит о Маркионе сравнительно немного [“Строматы”. 3.3.12-13,21-22,3.4.25.]. Наиболее ценным памятником церковной письменности по изучению системы Маркиона является полемическое сочинение в пяти книгах, написанное непосредственно против него Тертуллианом. Внимательно изучал систему Маркиона Ориген [“О началах”. 2.4-5], считавший его, наряду с Василидом и Валентином, самым опасным лжеучителем. Ипполит написал против Маркиона трактат, а так же посвятил его учению небольшой раздел в книге “Опровержение всех ересей”[VII. XVII-XIX, т.ж. X.XV].

Маркион родился в конце I в. в Малой Азии. По преданию он был сыном епископа города Синопа. По всей видимости, Маркион получил хорошее образование и принял христианство у себя на родине. В Малой Азии он мог встречаться с Василидом и Валентином, его причастность тогдашнему синкретическому течению мысли несомненна. В своем мировоззрении Маркион отдавал предпочтение не философским, а религиозным вопросам. Краеугольным камнем его системы была проблема совмещения и понимания взаимоотношений благого Бога Нового Завета со строгим и карающим Богом Ветхого Завета. Пытаться связывать христианство с иудейской историей представлялось Маркиону вливанием нового вина в старые мехи (Мф.9:17). Наиболее резкие выпады ап. Павла против иудействующих христиан дали ему почву для формирования собственного взгляда на Ветхий и Новый Заветы. Видимо это и послужило причиной отлучения Маркиона от церкви своим отцом. Будучи отлученным дома, он пытается добиться признания в христианских церквах Малой Азии, где и продолжает распространять свое учение. Около 140 года Маркион приезжает в Рим и стремится там разрешить свои проблемы. Он жертвует в Римскую церковь 200 тысяч сестерций, однако, в Риме он не находит понимания и даже не принимается пресвитерами в общение. Приблизительно в это же время он встречается с сирийским гностиком Кедроном.

Кедрон, подобно Маркиону, не хотел открыто порывать с церковью и, как свидетельствует Ириней, его поведение отличалось большим лицемерием: "Часто приходя в церковь и исповедуясь, он так и кончил (жизнь), то уча тайно, то опять исповедуясь, то обличаемый в своем худом учении, и наконец оставил собрание братий" [8, с.373]. Сущность учения Кедрона, кратко переданная Иринеем, сводится к разграничению Богав Ветхом и в Новом Заветах. Кроме этого лжеучения Кедрону приписывается отрицание Ветхого Завета и радикальный докетизм во взгляде на природу Христа - отсюда его отрицание воскресения плоти. Никаких сочинений после Кедрона не сохранилось. Встретив в Кедроне единомышленника, Маркион начинает обобщать свои взгляды. Он просит римских пресвитеров дать ему объяснение двух евангельских текстов: о нецелесообразности пришивать к ветхой одежде новую заплату (Лк.5:36) и нереальности ожидать от худого дерева доброго плода (Лк.6:43). Не получив удовлетворительного ответа, Маркион приблизительно около 144 года оставляет церковь и приступает к интенсивной проповеди своего учения в Риме. Он не представлял свое учение достоянием лишь "избранных", как это делали другие гностики, но обращался ко всему народу. Он не организовывал школ, а открывал хорошо организованные церкви, которые должны были собой заменить существующие христианские, как не истинные, по его мнению. Успех проповеди Маркиона вышел за пределы Рима. Общины, основанные Маркионом и его последователями "рассеялись на пространстве от Галии, Италии и Африки до Малой Азии, где они просуществовали до III века,слившись затем с манихеями, но возродившись в болгарском богомильстве (XI-XII в.) и западноевропейском катарстве, или альбигойстве (XI-XIV в.)" [5, с.36]. Конец жизни Маркиона покрыт тайной. Тертуллиан пишет, что он раскаялся в своей ереси и хотел вернуться в церковь, но его готовы были принять только при условии, если он вернет церкви тех, кого отвратил от нее. Исполнить это условие ему, естественно, не удалось. Вероятной датой его смерти считают 165 год.

Маркион не стремился к построению строго продуманной системы, он был более практиком, чем теоретиком, однако, любая практическая жизнь предполагает какой-то теоретический базис. Основанные Маркионом церкви считали, что получили самое истинное учение Христа, учение очищенное от искажений иудаизма. Среди гностиков Маркион был самым убежденным сторонником возможности соединения гностических принципов с христианством. Однако, необходимо заметить, что начало своей системы он берет не в гностическом смысле, т.е. в вопросе теогонии или космогонии, а ставит проблему взаимоотношений между Ветхим и Новым Заветами. Также, в отличие от многих гностических учителей, Маркион не ссылается ни на какие таинственные знания, переданные ему от апостолов или от Самого Спасителя. Он не придумывает пророчеств и среди его учеников мы вообще не встречаем пророков. Фактически, у Маркиона мы сталкиваемся не с христианским гностицизмом, а с гностическим христианством. Маркион берет общие положения восточного гностицизма в готовом виде, не вникая в подробности. Он не пытается внести в него что-то новое или разработать детально отдельные части. Противоположность Евангелия и закона, иудейства и христианства - отправная точка его учения. Маркион был убежден, что к христианству примешан чуждый ему иудаизм, который вкрался в него через христиан из иудеев и через аллегорическое истолкование Ветхого Завета в христианском смысле. Поэтому он решительно отвергал аллегорический метод толкования, в отличие от доминирующего числа синкретических мыслителей. Из противоположности закона и Евангелия Маркион выводит различие между Богом Ветхого и Нового Заветов. Бог Ветхого Завета - Судья и Тиран не может быть Богом Нового Завета - благим и милосердным. Текст из Луки 5:36: “Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой...", - показал ему абсолютную новизну евангельской вести и убедил его в полной противоположности двух Заветов. Другой текст этого же Евангелия 6:43: "Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый", - высвечивает на контрасте ветхозаветного Бога высоту и превосходство новозаветного Бога, Отца Иисуса Христа. Явленый Христом благой Бог, является наравне с иудейским Богом, пребывавщим из глубины времен, но только открывшим себя не с самого начала. Наравне с двумя богами, существует не сотворенная материя, которая по своему существу является тоже богом -- сатаной. Мир является созданием ветхозаветного Бога, который выступает как демиург. У Маркиона мы не сталкиваемся с характерными для гностиков рассуждениями об эонах и эманациях. Демиург просто творит мир из вечной материи, заключающей в себе корень зла. Сам по себе иудейский Бог не так уж зол, как справедлив. Для поддержания нравственного порядка он дает человеку закон, но не дарует ему нравственной силы исполнить его. Следствием этогоявляются жестокие мучения людей на земле. И еще более жестокое наказание ожидает их после смерти.

Большое внимание в своей системе Маркион уделяет искупительной роли Иисуса Христа. На его природу он смотрит строго докетически. Христос, как Сын благого Бога, не может иметь ничего общего с творением демиурга. Маркион учил, что в 15-й год царствования Тиберия, внезапно появился в Капернаумской синагоге в призрачном теле Иисуса благой Бог. В предсказанном Ветхим Заветом Мессии, Маркион видит обещанного сына демиурга, который поработит народ израильский. Отвергая аллегоризм и рассматривая все мессианские пророчества буквально, Маркион не находит в них сходства с Христом, поэтому Мессия демиурга есть никто иной как антихрист. Когда Христос явился он не угрожал людям, а принес с собой великое милосердие и любовь. Он научил людей как им нужно поступать, чтобы освободиться от власти демиурга. В результате он пострадал и был распят. Поскольку его тело было призрачным, страдания так же были призрачными. Распятие на кресте, кроме всего прочего, "было для него необходимо для того, чтобы он мог уподобиться мертвым: ад, в котором заключены были души умерших, не был отверст ни для кого из живых. Таким образом, Своей призрачной смертью он воспользовался для того, чтобы освободить от уз всех заключенных умерших, страдавших от правосудного демиурга" [2, т.2, с.229]. Этическое учение Маркиона имело аскетическую окраску. Для того, чтобы приблизиться к божеству необходимо отречение от всякой связи с материей, чтобы освободиться от власти демиурга необходимо освободиться от уз плоти. Маркион проповедовал строгую аскетическую жизнь, запрещал брак, устанавливал посты. Он уделял много внимания практической стороне жизни церкви. Сам он в качестве епископа стоял во главе основанных им церквей, положив начало целой епископской преемственности. Среди последователей Маркиона были мученики. Евсевий упоминает о сожжении в Смирне Митродора, пресвитера "как-будто" маркионовой ереси [3, 4. 15. 46.]. Маркион признавал также и таинства, причем таинство крещения могло преподаваться до трех раз и совершать его разрешалось даже женщинам.

Следует признать, что Маркион среди синкретических философско-религиозно-мистических гностических учений, собранных из языческих, иудейских и христианских элементов, занимает особое положение. Он развивает свое учение, базируясь на Новом Завете, и развивает его как попытку, вначале реформации христианства, а затем самостоятельного поиска “чистого христианства”. Но его учение никак нельзя рассматривать отдельно от истории гностицизма. Ведь абсолютное разделение между еврейским Богом закона и благодатным христианским Богом спасения и любви является не только крайней точкой интерпретации богословия ап. Павла, но также напоминает один из гностических антитезисов между бездушным творцом или демиургом и неведомым Богом. Экзегетический протест Маркиона против Ветхого Завета, его негативная оценка мира и материи, аскетизм - все это очень сильно согласуется с гностическими представлениями.

ЗАПАДНЫЕ ГНОСТИКИ

Валентин. Последняя большая гностическая школа датируется первой половиной II в. Ее основателем был учитель по имени Валентин, являвшийся ярким представителем александрийского гностицизма. Созданная им школа, впоследствии распалась на две ветви: западную и восточную, что косвенно характеризует его учение, как вмещавшее в себя достаточно материала, чтобы питать различные направления. До нас сохранились всего несколько фрагментов сочинений Валентина. В основном это проповеди, гимны и послания. Его учение распространялось через эти источники, а также в устной традиции. Ему приписывается всего один богословский трактат: "О трех природах". Среди отцов церкви писавших против Валентина, первое место должно быть отведено Иринею. Его пятькниг“Против ересей” - направлены главным образом против валентинианства. Ересь Валентина Ириней считает корнем всех ересей и тот, кто поразит ее, будет в состоянии поразить любую ересь. Близко к Иринею излагают учение Валентина Тертуллиан, Епифаний и Феодорит. Несколько иначе излагают систему Валентина Ориген и Ипполит. Климент Александрийский сохранил для нас фрагменты собственных сочинении Валентина. Общий недостаток наших источников состоит в том, что отцы в своих сочинениях, указывая на широкое разномыслие во взглядах среди последователей Валентина, не разграничивают учения, непосредственно распространяемого Валентином, от учения его школы. О жизни Валентина известно немного. По всей видимости, он родился в начале II в. в Египте и получил эллинское образование в Александрии, где, возможно, уже в гностической форме и принял христианство. Там он мог слушать Василида, на это косвенно указывает рядсходств в учениях обоих гностиков. Сам Валентин, по Клименту Александрийскому, считал себя учеником Февды, который в свою очередь был учеником ап. Павла. Свое учение Валентин начал проповедовать В Египте. Около 140 года он переезжает в Рим, где активно вовлекается в церковную жизнь и основываетвлиятельную школу. Его популярность в Риме была столь высока, что он едва не избирается Римским епископом. Однако вскоре происходит разрыв Валентина с церковью. Покинув Рим в начале 60 годов, он отправляется на Кипр. Его смерть относят к концу 60 годов, где он умер неизвестно. Переходя к обзору учения Валентина следует заметить, что источником его гносиса было видение. Ересеологические источники дают нам не менее шести относительно полных описаний его системы. В целом она создает впечатление грамотно составленной религиозной поэмы с глубоким философскимконтекстом.

Все источники соглашаются, что первоначало или потенция и мощь всего было сосредоточено в самосущем и благом божественном Бытии, которое тоже называется Бездной Бытия или Божественной Глубиной. Само по себе оно непостижимо и в нем пребывает его Мысль, именуемая также Благодатью и Молчанием. Это первоначало - одновременно и пифагорейская монада и сизигия Глубины и Молчания. Из этой сизигии развивается путем эманации вся полнота духовного мира,которая составляет плерому и содержит не менее 30 эонов. Первыми является сизигия Умаи Истины, Ум называется также Отцом и Единородным. Вместе с первой, вторая пара образует совершенную тетраду. От нее последовательно образуются еще две сизигии: Слово и Жизнь, Человеки Церковь. Вместе эти четыре сизигии образуют высшую огдоаду. Из второй тетрады также происходит серия эманаций. Почему движение остановилось на тридцатом эоне неизвестно. Но эти тридцать эонов составили полноту Божества в его раскрытости.

Внутри плеромы, естественно, существует различие между эонами по наполненности духовной жизнью. В то же время все эоны пронизывает сильное стремление к познанию Божественной Глубины, которая реально познается только Единородным. Прообразом Божественной Глубины является Ахамот. В свою очередь демиург олицетворяет Единородного. Демиург, руководимый Ахамот, сам того не осознавая, устрояет мир по идеям плеромы. Не зная человека, создает его из психического и земного элементов по подобию Человека горнего, а Ахамот вдыхает в него пневматическое начало. Поэтому земной человек стал выше своего непосредственного творца-демиурга. Его природа состоит из материи, души и духа, что с течением истории привело к образованию трех категорий людей: материальных (иликов), обреченных на погибель, душевных (психиков), единосущных демиургу и способных достичь спасения через добрые дела, и духовных (пневматиков), самой природой определенных к спасению.

Когда в естественном развитии мира наступило время зрелости, на землю сошел сотворенный демиургом психик Мессия. С ним при крещении в виде голубя соединился горний Иисус-Сотер. Таким образом тело нижнего Христа состояло из пневматической и психической природ и только такие две категории людей способны получить спасение. Материальное тело было представлено докетически. Валентин рассматривал плоть как источник зла.Вся жизнь Христа и проповедь была символикой откровения. “Его 30 лет от рождения до крещения указывали на 30 эонов, из которых слагается плерома. Воскресив 12-летнюю дочь Иаира, исцелив 12 лет страдавшую, Он символически указал на страдания 12-го эона - Софии”. Распятие не имело никакого сотериологического значения, пневматический элемент отделился от Христа, когда его привели к Пилату. Психический элемент страдал на кресте лишь таинственно, изображая эон Иисуса.

Все духовные семена, посеянные Ахамот в душах людей через полученное знание, достигнут своей полноты и освободятся от уз материи. Вместе с демиургом, существом по своей природе добрым, но только ограниченным, они поднимутся в оставленную Ахамот огдоаду и там найдут совершенное успокоение. "В то же время скрытый в глубине вещей огонь прорвется наружу и истребит и иликов и недостойных психиков и саму материю" [2, т.2, с.222]. В целом система Валентина выражает оригинальную комбинацию предшествующих гностических спекуляций и эллинистической философии, что позволяет рассматривать ее как вершину, апогей гностической мысли в преддверии манихейства. В гностицизме его школа была самой влиятельной. Во взгляде на природу Христа последователи Валентина разделились на две школы. Одни называли себя Анатолийцами (восточные), их центр был в Александрии. Они учили, что тело Христа было только пневматическим. Другие, называвшие себя Италийцами (западные), с центром в Риме, учили также и о психическом теле Христа. О других особенностях и взглядах этих школ ничего не известно. Восточная школа была активна в Египте, Сирии и Малой Азии. К ним принадлежал хорошо известный гностик Марк, который изменил систему своего учителя Валентина числовыми спекуляциями, фактически дав ей неопифагорейскую интерпретацию, а также он ввел практику специальных культовых обрядов. Против Италийской школы особенно выступал Ириней Лионский. Ее представителями были Птоломей, система которого передана в полемике Иринея, и Гераклион, написавший первый комментарии на Евангелие от Иоанна. Этим комментарием пользовались Климент Александрийский и Ориген. Общие свидетельства о существовании гностической школы Валентина, в основном в Египте, Сирии и Месопотамии, восходят к V веку.

Строго говоря, продуктивный период западного гностицизма заканчивается Валентином и его школой. Работы поздних гностиков не вносят ничего существенно нового, содействующего развитию гностицизма. Такие сочинения, как “Pistis Sophia”, две книги “Jeu”, ряд трактатов Герметики и библиотека Наг-Хаммади принадлежат позднему периоду. Однако, зародившись еще в первом веке, во мраке неизвестности, как "тайна беззакония", гностицизм не прекратил своего существования и многие столетия спустя. Более того, пройдя сквозь века, гностические идеи питали многочисленные еретические учения прошлого и они вновь возрождаются в современных оккультно-мистических движениях и учениях, таких как New Age, учении Рерихов, Д.Андреева и др.

гностицизм традиция мировоззрение

Заключение

Мы рассмотрели учения представителей восточного и западного гностицизма. Основной характер различий между ними сводится преимущественно к мировоззренческой базе.

"Восточные гностики отличались от западных тем же, чем восточное созерцание от греческого, дух Востока - от гения Запада. Восток есть родина многих и древних религий, дух Востока носит отпечаток религиозности. Запад же, собственно Греция, есть место развития философии. Отсюда в системах восточных гностиков имеет широкое применение восточная мифология - вавилонская, персидская, наряду с ней проникают в них магия и астрология, неизменные спутницы или вернее составные части восточных религий. Западные же гностики для развития своего учения прибегают к понятиям и терминам греческой философии" [8, с.539-540]. Влияние философских предпосылок гностицизма, таких как средний платонизм, неопифагорейство, учение Филона и других, наиболее наглядно заметно в монизме и представлении об эманациях западных гностиков. В то время как восточные системы более подчеркнуто выражают дуализм зороастризма, хотя, следует заметить, что дуалистическое представление характерно для всех гностических учений. Но если у восточных гностиков это явление космическое, глубоко жизненное, - материя является противоборствующим добру началом, то у западных - более метафизическое, - материя, как нечто находящееся рядом с благим Богом, но как бы не сущая категория.

Общими признаками всех гностических систем являются: дуализм, учение о демиурге, докетический взгляд на природу Иисуса Христа и тройственное представление (трихотомия) структуры космоса (благой Бог, смешанный мир и материя) и категорий людей (пневматиков, психиков и иликов). Теоретическое содержание гностических систем вращалось вокруг четырех основных понятий: Бог, демиург, материя и Христос. Этическая и практическая сторона касалась антропологических вопросов, они рассматривали человека, его происхождение и предназначение. Представители гностицизма искали спасительную и целостную истину, стремились к абсолютной религии, в которой мог найти спасение человек и окружающий его мир. Их привлекало христианское благовестие. Однако, будучи не в силах довести до конца свои пантеистические предпосылки, вопреки им утверждая дуализм добра и зла, света и тьмы, духа и материи, повторяя парадокс платонизма, они приходят к этической раздвоенности: крайнему аскетизму с одной стороны и полному либертинизму с другой. В чем же польза аскетизма, если материальная сторона нашей природы - плоть, есть ничто?

Гностикам не удалось в полноте привить церкви свои понятия.

Сам гностицизм был почувствован в церкви, как инородное тело и исторгнут из нее. Христианство послужило той скалой, о которую разбилось бурное течение гностицизма на отдельные ручьи, затем пропавшие в глубине веков, как степные реки погребаются в песках" [8, с. 601]. Однако, не стоит преуменьшать той роли, которую он сыграл в истории развития человеческой мысли и в формировании христианских доктрин. Гностицизм является частью истории религии поздней античности и средних веков, а так же частью истории философии. В гностицизме многие видят первую религиозную философию христианства, без которого формирование христианского богословия второго века было бы невыразительным. Далее, богословие Иринея, Климента Александрийского, Оригена и Августина (заметим, который сам обратился в христианство из манихейства), во многом определялось оппозицией гносису. Вопросы рассматривавшие космогонию, творение, спасение, божественность Христа и Его взаимоотношения с Богом и человеком Иисусом из Назарета, взаимоотношения веры и знания, добра и зла, важность традиции толкования - все это систематически разрабатывали гностики, чем и заставили христиан дать свою оценку и понимание этих проблем.

Ересеологи не только оценивали гностические концепции негативно через различные попытки разрушить принятие гностической веры и практики, но также рефлексировали гностические концепции позитивно своими откликами на эти тенденции в своем собственном альтернативном богословии. В чисто практическом, социальном смысле гностические общины имели определенное значение для развития ортодоксальной церкви. Это заметно, например, в епископальной иерархической структуре, исключении женщин из церковного руководства, в формировании богословия таинств, в окончательном разделении внутри церкви на мирян и духовенство.

Церковь никогда не избежала "гностической опасности". В то время, как гностические системы второго и третьего веков потеряли свое влияние, в Месопотамии возникла первая мировая гностическая религия - манихейство, которая по сути явилась завершением развития языческого гносиса. Гносис, манихейство, герметизм имели значительные последствия в истории, они влияли на формирование исламских ересей, например, сифитского экстремизма. В Средние века они создали теоретическую базу богомилам и альбигойцам. Их влияние распространялось в истории на развитие многочисленных, впоследствии миром отвергнутых мистических течений, вплоть до современных теософских и антропософских оккультных движений, учений Рерихов и “Белого Братства”. Везде прослеживается единая гносеологическая нить поиска таинственного, скрытого, сотериологического знания, которое часто отождествляется с самим Божеством, как его источником. Но поиск Бога своими путями, жажда трансцендентного озарения и обретения божества внутри себя, посредством заклинаний, мистерий и духовных упражнений, приводит к "духовной ловушке", где вместо ожидаемого неземного покоя, создается иллюзия благополучия. Христа пришедшего в мир, гностики признают Богом облекшимся в мнимость души и тела. Страдания Богочеловека - для них кощунство, Его голос для них не слышен. Отведя Ему место в своих эманациях и эонах, они не прославили Его как Единородного, и не желая принять даруемого Им богоусыновления, сами себя богоуподобляли, возомнив себя богами, уподобились дьяволу, и вместо духовной высоты ниспали до крайнего богохульства.

Библиография

1. Апокрифы древних христиан. М., 1989.

2. Болотов В. История древней Церкви. М., 1994.

3. Евсевий Кесарийский. Церковная История. М., 1993.

4. Карсавин Л. Апологетический этюд. Путь, № 3 март-апрель 1926. Париж.

5. Карсавин Л. Святые отцы и учителя Церкви. М., 1994.

6. Климент Александрийский. Строматы. Ярославль. 1892.

7. Налимов В. Об истории мистического анархизма в России. “Путь” № 3, 1993.

8. Поснов М. Гностицизм II века и победа христианской Церкви над ним. Киев 1917, 2-е изд. Брюссель 1991.

9. Поснов М. История Христианской Церкви (до разделения Церквией - 1054 г.). Брюссель 1988.

10. Ранние Отцы Церкви. Антология. Брюссель. 1988.

11. Рассел Б. История западной философии. М., 1993.

12. Трубецкой С. Сочинения. М., 1994.

1. Галат., 1-2 Коринф., Рим., 1-2 Фесс., Ефес., Колос., Филип. и Филим.

Размещено на Allbest.ru