Православие как наука врачевания

Характерны слова преподобного Иоанна Синайского о посте:

«Пост есть насилие естества, отвержение всего, что услаждает вкус, погашение телесного разжжения, истребление лукавых помышлений, освобождение от скверных сновидений, чистота молитвы, светило души, хранение ума, истребление сердечной бесчувственности, дверь умиления, воздыхание смиренное, радостное сокрушение, удержание многословия, причина безмолвия, страж послушания, облегчение сна, здравие тела, виновник бесстрастия, разрешение грехов, врата рая и небесное наслаждение» (Леств. 14:33).

Эти слова Лествичника, с одной стороны, показывают область, сферу действия поста, а с другой - являют плоды, которые он приносит подвизающейся душе. Очень важно упомянуть о том, что если человек начнет каяться, то сам собою станет и поститься. Это означает, что пост является спутником молитвы и покаяния.

Конечно, пост - это средство, а не цель, это «орудие, благоустрояющее хотящих к целомудрию» (св. Диадох Фотикийский. Добр. Т.3. С. 32), однако без него человеку практически невозможно победить страсти и достичь бесстрастия. Поэтому слова Лествичника вполне ясны. Подобно тому как евреи освободились от фараона и отпраздновали пасху, поскольку ели горькое зелие и опресноки, мы освободимся от мысленного фараона при помощи поста и смирения.

«Не обманывайся: ты не можешь освободиться от мысленного фараона, ни узреть горней пасхи, если не будешь вкушать горького зелия и опресноков. Горькое зелие есть понуждение и терпение поста, а опресноки - ненадмевающееся мудрование» (Леств. 14:32).

Необходимо соблюдать посты, установленные Церковью, и подвизаться ради того, чтобы не во всем потворствовать требованиям плоти.

Помимо поста, существует и другое средство врачевания: бдение. Благодаря бдению, которое тоже представляет собою аскетический метод лечения, человек очищается и исцеляется от страстей. Господь научил нас образу ночной молитвы. Сам Он проводил целые ночи на горе. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один (Мф. 14:23).

Святые отцы засвидетельствовали своей жизнью благотворное влияние молитвы. Преподобный Исаак в своих подвижнических словах пишет, что «если монах с рассудительностью пребывает в бдении, то не смотри на него, как на плотоносца. Ибо подлинно это дело ангельского чина… Душа, трудящаяся над тем, чтобы пребывать в сем бдении и благоприлично живущая, будет иметь херувимские очи, чтобы непрестанно возводить ей взор и созерцать небесное зрелище» (Исаак Сирин. Указ. соч. С. 357).

Преподобный Иоанн Синайский со всей своею тщательностью описывает образ бдительного монаха и пользу, приносимую бдением:

«Бодрственное око очищает ум, а долгий сон ожесточает душу. Бодрый инок - враг блуда, сонливый же - друг ему. Бдение есть погашение плотских разжжений, избавление от сновидений, исполнение очей слезами, умягчение сердца, хранение помыслов, лучшее горнило для сварения принятой пищи, укрощение злых духов, обуздание языка, прогнание мечтаний. Бдительный инок есть ловец помыслов, могущий удобно их усматривать и уловлять в тишине ночи» (Леств. 20:6).

Вместе с бдением выступает и молитва. Это великолепный способ лечения душевных болезней, ибо через молитву в душу человека входит великая благодать. Об умной молитве и о том, каким правилам надо следовать для освобождения ума и созерцания Бога, будет сказано в главе «Безмолвие как метод лечения». Дело здесь в том, что мы считаем умную молитву важнейшим средством для спасения человека.

Кроме того, существуют и другие целебные средства для врачевания каждой из страстей души. Однако о них мы расскажем подробно в одной из последующих глав, озаглавленной «Православное учение о страстях».

Возможно, кто-нибудь скажет, что все эти целебные средства, то есть глазные примочки, лечащие око сердца (см.: Откр. 3:18), могут использоваться только монахами. Это не совсем так. Все мы, даже и живущие в миру, можем жить по заповедям Христовым. Молитва, покаяние, плач, сокрушение, пост, бдение и так далее заповеданы нам Христом, и это значит, что все могут следовать им. Христос не назвал таких вещей, которые были бы невозможными для человека. Святитель Григорий Палама, говоря о чистоте сердца, подчеркивает, что «и живущим в браке возможно отвечать этой чистоте, однако с гораздо большим трудом» (????????? T.?'. ?.97, ??.20-22.). Безусловно, каждый может устроить евангельскую жизнь применительно к себе.

Кроме того, само существование епископата и божественной литургии означает, что спасение возможно. Для чего еще Церковь существует и функционирует? Итак, каждый человек может жить по заповедям Христовым. В святоотеческих творениях приведены такие случаи. Отцы, уже сумевшие исцелиться, приобрели дар рассуждения и советовали каждому человеку найти свой путь, то есть, по существу, путь православного предания.

В этом отношении очень показательна фигура Иоанна Лествичника. Он упоминает, что видел некоего неразумного врача, который уничижил сокрушенного и смиренного больного и тем довел его до отчаяния. В то же время он видел и «искусного» духовного врача, который «надменное сердце резал уничижением, и извлек из него весь смрадный гной». Кроме того, он говорит, что видел, как «один и тот же недужный иногда для очищения своей нечистоты пил лекарство послушания», а в другое время лечил заболевшее душевное око безмолвием и молчанием (Леств. 26:27). Из этого явственно видно, что один и тот же больной иногда нуждается в послушании, а иногда - в безмолвии и молчании. Соответствующие лекарства следует давать в соответствующее время.

Тот же святой, будучи опытным духовником, указывает, что лекарство для одного человека может оказаться ядом для другого.

«Что иногда бывает врачевством для одного, для другого бывает отравою; и иногда одно и то же одному и тому же бывает врачевством, когда преподается в приличное время, не вовремя же бывает отравою» (Леств. 26:26).

Поэтому мы вновь должны подчеркнуть, что, для того чтобы определить порядок приема лекарства и соответствующий курс лечения, непременно требуется православный целитель, обладающий даром рассуждения, - врач-духовник.

Далее мне хотелось бы привести несколько высказываний святых старцев из Отечника, из которых явственно следует, что в подвижничестве существует большое разнообразие, дающее широкие возможности для его осуществления.

Некто спросил святого Антония: «Что мне нужно соблюдать, чтобы угодить Богу?» И старец ответил: «Куда бы ты ни ходил, всегда имей Бога пред своими очами; что бы ты ни делал, имей на это основание в божественном Писании, и в каком бы месте ни находился, не скоро уходи оттуда. Соблюдай сии три заповеди, и спасешься» (Древний патерик, изложенный по главам. М. 1997. Репринтное воспроизведение издания 1891 г. С. 11).

Некий отец спросил авву Нисфероя: «Какое доброе дело могу я сотворить?» И тот ответил: «Не все ли дела равны? Писание говорит, что Авраам был страннолюбивым, и Бог был с ним; Илия любил уединение, и Бог был с ним; Давид же был смиренным, и Бог был с ним. Итак, что бы ни захотела сделать по Боге душа твоя, так поступай и храни сердце твое» (??????????. ?.80, ?').

Иосиф Фивейский говорит, что «три вещи честны перед лицем Господним». Первое - когда человек болен и принимает немощь с благодарностью; второе - когда делает свои дела в чистоте перед Господом; третье - когда подчиняется духовному отцу и отвергает все свои желания. Последний заслуживает большего венца. «Я же, - добавляет старец, - выбрал болезнь» (там же, ?.57).

Кроме того, авва Пимен сказал, что если в одном месте находятся три человека, причем один должным образом безмолвствует, второй, будучи больным, благодарит Бога, а третий служит им в чистоте помыслов, то «все трое делают одно дело» (??????????. ?.88, ??').

Изо всех этих примеров явствует, что подвиг у всех людей общий, но способ его осуществления различен. Все должны соблюдать слово Божие - заповеди Божий, все должны заботиться о чистоте сердца, где бы они ни трудились. Тем не менее осуществить все это можно по-разному, и выбор здесь остается за духовным отцом.

Разумеется, может показаться упущением, что я, говоря о курсе лечения, не отнес к нему и святое причащение. Однако необходимо должным образом подчеркнуть, что мы считаем божественную евхаристию, причащение тела и крови Христовых необходимыми для человека. Господь лаконично указал: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53). Однако известно, что святому причащению предшествуют очищение и подготовка. И если ему не предшествовало то лечение, о котором говорится здесь, то принятие тела и крови Христовых бывает «в суд и во осуждение». Экклезиологию и эсхатологию невозможно себе представить без курса лечения. Итак, мы не принижаем божественную евхаристию, но, напротив, превозносим этот великий дар, выделяя значение подвига и исцеления. Кроме того, цель написанного заключается главным образом в том, чтобы указать верный путь, оканчивающийся у святого престола, так что святое причащение становится светом и жизнью.

Мне кажется, из немногих сказанных слов с полной очевидностью явствует, что христианство представляет собою науку врачевания. Оно лечит больного человека, причем болезнь этого человека коренится в уме. Церковь с помощью своего учения, богослужения, аскезы, таинств освобождает ум, делая его храмом Духа Святого. Это лечение, испытанное и подтвержденное всеми святыми, есть единственный путь, ведущий к Богу. Мне представляется, что утрата предания проявляется главным образом в утрате методов врачевания и подлинных врачевателей. Возвращение к православному преданию - это, по существу, возвращение к двум указанным основам.