Политическая партия как элемент политической системы

Традиционный марксистский подход исходит из классового критерия, где выделяются следующие партии: помещичьи, буржуазные, мелкобуржуазные, крестьянские, пролетарские (социал-демократические и коммунистические).

По идеологической направленности партии в современных условиях определяет их место в политическом спектре по линии «левые - центристы - правые».

По характеру их деятельности, содержанию целей и задач: революционные, реформистские, консервативные, реакционные.

По принципам организации: кадровые партии, объединяющие в своих рядах небольшое число влиятельных профессиональных политиков и опирающиеся на финансовую поддержку привилегированных слоев общества; это партии с четко установленными нормами принадлежности, имеющие формально закрепленные принципы членства, предусматривающие участие в работе первичной партийной организации и уплату членских взносов; массовые партии, стремящиеся к вовлечению в свои ряды максимально большего числа членов в целях обеспечения посредством членских взносов финансовой поддержки своей деятельности; это партии, не имеющие четко установленных принципов членства, а принадлежность к партии выражается в уплате членских взносов и поддержке в период избирательных кампаний.

По месту в системе государственной власти партии подразделяются на правящие и оппозиционные. Правящими считаются партии, которые победили на выборах и сформировали правительство. Партийная оппозиция - это совокупность отстраненных от власти политических партий, движений, противостоящих правительственному курсу и ведущих с правящей партией (партиями) борьбу за государственную власть. Оппозиционная деятельность может осуществляться как в рамках парламента, так и вне его. Соответственно различают парламентскую и внепарламентскую оппозиции.

По условиям деятельности - это легальные, полулегальные и нелегальные партии.

Можно делить партии на авторитарные и демократические, религиозные и светские, национальные и региональные и т. д.

Как видим, множество критериев классификации политических партий отражает всю сложность их взаимоотношений. Но каждый из этих подходов отражает лишь одну сторону при характеристике партий, что не дает полного представления об их сущности.

Поэтому целесообразно будет при анализе конкретной политической партии давать ее характеристику по всем вышеназванным признакам. В этом случае можно будет определить во всей полноте социальную сущность политической партии, цели ее существования и роль в обществе.

3. Становление партийной системы России

3.1 Становление Российской многопартийности

Отсчет современной истории российской многопартийности следует, видимо, начинать с XIX Всесоюзной конференции КПСС (июнь 1988 г.), когда устами Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева был провозглашен курс на так называемый "плюрализм мнений". Далее процесс, как говорится, пошел самосто­ятельно и всего за несколько лет привел к формированию в стране реального политического плюрализма и многопартийности [17]

Осмысливая некоторые итоги этого процесса, можно в целом констатировать, что нынешняя стадия развития российской многопартийности еще весьма далека от того, что называется многопартийной системой, в рамках которой различные субъекты политического действия готовы к сотрудничеству в целях достижения общественного согласия или хотя бы, как минимум, придерживаются общих конституционно-правовых принципов поведения. В нашем случае, скорее, приходится говорить о несистемной множественности партий с зачастую радикально противоположными позициями при значительном влиянии среди них политических сил тоталитарной ориентации. При этом на хорошо укрепленном левом фланге политического спектра не скрывают враждебного отношения к действующей Конституции и установок на не правовые методы решения проблем.

Чтобы понять, были ли неизбежными именно такие результаты либерализации политического процесса, попытаемся проследить основные этапы становления многопартийности в стране.

С точки зрения современного российского менталитета, уже приспособившегося к жизни в условиях предельно сжатого исторического времени, кажется странным, что наиболее актуальная для перестроечного советского общества проблема тотальной монополии КПСС стала предметом широких общественных дискуссий лишь в самый пик гласности - в конце 80-х годов. Но и в это время отношение к ней было весьма неоднозначным. Широкомасштабный опрос населения, проведенный в преддверии II Съезда народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.) показал, что лишь 35% опрошенных считали в тот момент необходимым исключить из Конституции положения ст. 6 о руководящей и направляющей роли КПСС; 33% придерживались мнения, что необходимо дополнительно изучить вопрос до принятия окончательного решения, а 19% выступали за сохранение данной статьи.

Причем общество оказалось здесь даже более радикальным, чем депутатский корпус: на II Съезде депутатам не удалось поставить в повестку дня вопрос о 6-й статье Конституции. А по данным социологической службы Съезда, лишь 24% депутатов связывали в тот момент перспективы совершенствования политической системы с развитием многопартийности, при этом 30% высказывались за усиление роли КПСС; большинство же (55%) устраивал более мягкий вариант решения проблемы - "разграничение функций партийных и государственных органов". И тем не менее, уже через несколько месяцев во многом под давлением широкого демократического движения, поддерживаемого рядом влиятельных в обществе средств массовой информации, депутаты проголосовали за такое изменение Конституции, которое лишало КПСС статуса "руководящей и направляющей силы советского общества, ядра его политической системы" и допускало возможность участия других политических партий в выработке государственной политики, в управлении государственными и общественными делами.

Это означало легализацию тех зачатков многопартийности, которые уже с конца 1985 г. начали стихийно возникать в виде так называемых альтернативных общественных движений, народных фронтов и иных неформальных объединений.

Следующей вехой на пути правового признания многопартийности стало принятие в октябре 1990 г. Закона СССР "Об общественных объединениях", определившего основные правовые параметры создания и деятельности политических партий и придавшего дополнительный импульс процессам их формирования и развития. В это же время (а именно в период выборов 1990 г. в органы государственной власти союзных республик) на арену борьбы за власть выходят такие новые субъекты политического действия, как избирательные блоки. Несмотря на то, что в большинстве республик их деятельность не была законодательно урегулирована, этим неформальным самодеятельным объединениям граждан удалось заметным образом мобилизовать и консолидировать своих сторонников. Так, избирательному блоку "Демократическая Россия" в борьбе с коммунистами удалось, как известно, достаточно успешно выступить и на выборах народных депутатов РСФСР, и на выборах первого российского Президента.

Однако бурная политическая активность последних лет перестройки, приобретшая уже явно выраженную антикоммунистическую направленность, во многом носила поверхностный характер и не была еще способна подорвать ведущие позиции КПСС, сохранившей в целом свои прежние государственно-властные полномочия.

В демократической прессе, внесшей тогда заметный вклад в расшатывание всевластия компартии, было распространено представление, что КПСС сильна главным образом благодаря своему монопольному положению в системе управления социалистической собственностью и опорой на властные структуры (бюрократию, армию, КГБ, милицию и т.п.), а демократическое движение имеет широкую социальную поддержку, в основе которой - признание различными слоями населения его политико-идеологических и нравственных ориентиров. Таким образом, из известной еще по работам М. Джиласа триады "власть - собственность - идеология", составляющей опору компартии, исключалась идеология. Считалось, что это уже штампы, не имеющие отклика в общественном сознании.

Подобный подход, игнорирующий наличие у коммунистической партии устойчивой опоры в массах и недооценивающий определенную притягательность для массового сознания коммунистической идеологии и практики, доминирует в позиции демократически орентированных СМИ и в настоящее время. За шумным и даже преувеличенным нагнетанием страстей по поводу угрозы "коммунистического реванша" зачастую лежит поверхностное представление о том, что причины успеха коммунистов на выборах и их уверенного лидирования в опросах общественного мнения последнего времени сводятся лишь к ностальгии старшего поколения и маргинальных слоев населения по более спокойным старым временам.

Между тем, КПСС, возникшая как партия пролетариата, а затем претендовавшая на роль партии всего народа, по сути дела и сейчас остается выразителем интересов прежде всего тех, довольно широких слоев нашего общества, которые представлены работниками неквалифицированного труда (кого до сих пор обозначают идеологизированным термином "люди труда"). Ее деятельность всегда была направлена на поддержание таких социальных гарантий для этих слоев населения, как обеспечение практически полной занятости, небольшие, но устойчивые доходы, уверенность в завтрашнем дне и спокойствие при отсутствии конкуренции, получение минимума пусть некачественных, но бесплатных социальных благ и т.п. Конечно, если бы удалось в ходе рыночных преобразований сохранить достигнутый при социализме уровень социальной политики, то серьезной угрозы для продолжения реформ, скорее всего, и не возникло бы.

Кстати, на первых этапах преобразований очень многие сторонники реформ всерьез рассчитывали именно на такой "мягкий" вариант развития, выбирая лишь (в зависимости от своих политических пристрастий) между демократическим, социализмом "с человеческим лицом" и так называемым "шведским социализмом". Подобные настроения преобладали не только среди политиков самой разной ориентации, но и среди широких слоев населения.

По мере того, как становилось ясно, что нынешняя Россия не в состоянии проводить социал-демократическую политику, которая позволила бы обеспеченной части общества "откупиться" от социальных низов, коммунисты начали постепенно возвращать под свои знамена те слои населения, которые всегда составляли их главную социальную опору.

Однако наличие у коммунистического движения устойчивой социальной базы среди определенной части общества - это еще далеко не все. Неверно думать, что потенциальная сфера распространения и поддержки коммунистической идеи ограничена лишь той группой населения, которую относят к социальным низам. Если и дальше формирование нового класса собственников пойдет таким образом, то подавляющая часть граждан будет оказываться не собственниками, коммунистическая идеология, которая по сути своей всегда была идеологией не собственников, получит второе дыхание. И дело здесь даже не во вполне естественном недовольстве людей своим социальным статусом и материальным положением: есть все основания полагать, что наиболее болезненной точкой социального самочувствия является в настоящее время ущемленное чувство справедливости. Как свидетельствует исследование Российского независимого института социальных и национальных проблем, доминантами психоэмоционального состояния россиян в конце 1995 г. были чувство стыда и ощущение несправедливости всего происходящего. Причем эта проблема не только чувствуется россиянами, но и вполне четко осознается ими.

В последние годы среди политических лидеров правого (прокапиталистического) крыла и в демократических средствах массовой информации говорить о социальной справедливости явно считается дурным тоном. Если речь об этом и заходит, то главным образом в пренебрежительно-негативном контексте.

Левые политические силы в полную мощь эксплуатируют в своей идеологической работе приверженность российского массового сознания идеям социальной справедливости. Все чаще в последнее время используют в своей риторике слово "справедливость" президентско-правительственные круги, сводя при этом справедливость к более приемлемой для населения социальной политике. Что же касается демократов (причем не только радикальных, но и умеренных), то у них нет своей концепции, которую они могли бы противовопоставить коммунистической трактовке справедливости как распределительного (фактического) равенства.

Сложившееся сейчас неустойчивое равновесие на идеологическом фронте во многом держится на отсутствии у основных противоборствующих сторон идеи, способной объединить расколотое общество, воодушевить его и примирить с неизбежными трудностями переходного периода. В условиях такого идеологического вакуума был, неизбежен выход на авансцену националистически ориентированных политических группировок, стремящихся увести массовое сознание от не решаемой пока проблемы в другую сторону. Однако политикам этой ориентации вряд ли удастся добиться в России хотя бы временного успеха. Логика политической жизни заставит искать решение проблем именно в точке основного социального напряжения и политико-идеологического противостояния. И та из сторон здесь, которая сумеет нащупать реальную опору в ценностно-нормативной структуре массового сознания и подчинить свою идеологическую доктрину и практику своей деятельности идее социальной справедливости, отвечающей общественным ожиданиям, та и окажется в итоге победителем. А до тех пор неизбежно затяжное, изматывающее общество, перетягивание каната с временным, неустойчивым перевесом каждой из сторон.

Возвращаясь к рассмотрению этапов развития российской многопартийности, необходимо отметить, что следующий виток активизации деятельности партий был спровоцирован углублением конфликта между представительной и исполнительной ветвями власти. В результате драматических событий сентября - октября 1993 г., последовавших за Указом Президента Российской Федерации № 1400 "О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации", рухнула система Советов, и страна вступила в постсоветский период своего развития.

Узловым моментом в становлении многопартийности в России стало введение в действие Указом Президента Положения о выборах депутатов Государственной Думы в 1993 г., в котором устанавливалась принципиально новая для нашей страны пропорционально-мажоритарная избирательная система. Закрепленная в Положении половинная доля пропорциального представительства в парламенте, а также ряд иных норм, обеспечивавших политическим партиям и движениям максимально благоприятные условия участия в выборах, явно не соответствовали их реальному месту и роли в обществе и в политическом процессе. Несмотря на фиксируемое опросами общественного мнения возрастание вовлеченности различных социальных слоев в "партийную" жизнь в течение всего 1993 г. (в апреле 60% респондентов не доверяли партиям и движениям или затруднились выразить кому-то из них поддержку, в июне эта группа сократилась до 54%, а в ноябре - до 43%), в преддверии выборов абсолютное большинство граждан по-прежнему не симпатизировало ни одной из политических сил.

Надо отметить, что противники введения в стране пропорциональной избирательной системы, напротив, говорили о ее дестабилизирующем влиянии на общество. Мажоритарная же система рассматривалась как фактор создания благоприятных условий для формирования двухпартийной политической системы, обеспечивающей высокую степень общественно-политической стабильности. Исходя из опыта некоторых западных демократий (прежде всего США и Великобритании), ряд отечественных политиков и экспертов полагали, что необходимо стимулировать развитие российской многопартийности в сторону формирования подобной двухпартийной системы. Однако такой подход не учитывал специфику российских реалий: в наших условиях движение к двухпартийности ускорило бы процессы дестабилизации общества и его раскола.

Дело в том, что двухпартийная система является фактором поддержания стабильности лишь при условии устойчивого общественного согласия по коренным проблемам политического и социально-экономического устройства общества. В России же к концу 1993 г. общество, по данным социологов, распалось примерно на три равные части: сторонники проводимого курса реформ, противники и безразличные. Не было ни одного института власти, чья деятельность поддерживалась бы большинством граждан, ни по одному ключевому вопросу устройства страны не существовало сколько-нибудь устойчивого общественного мнения. В этой ситуации способствовать с помощью избирательного законодательства стягиванию основных политических сил в два крупных лагеря означало бы усугублять радикализацию социально-политических отношений.

Есть все основания считать, что новая избирательная система способствовала снижению темпов радикализации политических отношений и прежде всего за счет уменьшения активности внепарламентской оппозиции. В частности, участие в выборах КПРФ и последующая деятельность фракции коммунистов в Государственной Думе заметно переориентировали коммунистическую оппозицию на отработку легитимных методов борьбы за власть и придали основной структуре коммунистического движения известный социал-демократический оттенок. Коммунистам и аграриям не удалось стать главными выразителями оппозиционных настроений. Общественное недовольство канализировалось при голосовании и на целый ряд иных партий и движений - от ЛДПР до "Женщин России". Все это, безусловно, стало фактором, сдерживающим поляризацию в обществе. Хотя, конечно, общая тенденция к расколу проявилась в результатах выборов 1993 г. уже достаточно явно. Главным индикатором этой тенденции стал неожиданный для многих наблюдателей "провал" политического центра (прежде всего речь идет о поражении на выборах влиятельного "Гражданского союза", а также ряда других объединений центристской ориентации).

Итак, можно сказать, что введение избирательной системы с половинной долей пропорционального представительства в принципе отвечало главному императиву того времени - острой потребности в стабилизации общественно-политической ситуации. Другое дело, что столь экстраординарное усиление политической значимости партий и движений не было сбалансировано надлежащей правовой регламентацией всех основных аспектов их жизнедеятельности. Действовавший в тот период союзный закон об общественных объединениях, нацеленный прежде всего на стимулирование зарождающейся многопартийности, уже явно не соответствовал ситуации, при которой партии и движения получали половину мандатов в Государственной Думе, что обеспечивало им ключевые позиции в решении вопросов, касающихся их организации и жизнедеятельности. Очень скоро стало ясно, что российским политическим объединениям еще далеко до партий парламентского типа, способных подчинять свою деятельность общегосударственным началам, идее общего блага. Результатом блокировки партийных парламентских фракций на базе общности их специфических (по сути дела корпоративных) интересов явилось то обстоятельство, что страна вступила в следующую избирательную кампанию по выборам в Государственную Думу, не имея закона о политических партиях. Закон о партиях, который дополнял бы и конкретизировал требования, предъявляемые к партиям в отличие от иных общественных объединений, и, следовательно, ограничивал бы бесконтрольную во многом деятельность партий, не был нужен в преддверии выборов партиям, получившим парламентское представительство.

Кроме того, принятие закона о партиях, неизбежно ориентировавшего избирательное законодательство на признание партий основными субъектами избирательного процесса (ведь повышенные требования к партиям были бы оправданы только потому, что им предоставлялось бы если не исключительное, то преимущественное право на участие в выборах), не отвечало интересам тех общественных движений, которые заняли в результате первых выборов влиятельные позиции в Думе и активно использовали свое положение, чтобы избавить себя от трудной работы по партстроительству.

Отсутствие в законодательстве сколько-нибудь серьезных требований к субъектам избирательного процесса грозило привести к дезорганизации выборов, к дальнейшей корпоративизации избирательного процесса, и соответственно - к существенным искажениям парламентского представительства общества. Все это было чревато опасной дестабилизацией социально-политической обстановки в стране.

В этих условиях взаимоотношения общества и государства неизбежно приобретали все более уродливый, нецивилизованный характер. Вместо формирования гражданского общества как неполитической сферы частных интересов, в преддверии выборов наблюдалась резкая политизация всех общественных структур, усиливающая социальную нестабильность.

Однако объективная логика процесса, а также стихийно сложившаяся политическая конъюнктура оказались таковы, что установленный законом пятипроцентный барьер смогли преодолеть объединения, выражающие устойчивые политические ориентации населения и в значительной мере маркирующие собой наиболее значимые для массового сознания центры политико-идеологического притяжения. В конечном итоге пятипроцентный барьер, безуспешная атака на который с обращением в Конституционный Суд была предпринята группой депутатов в самый разгар избирательной кампании, сыграл свою положительную роль.

И хотя совершенно не оправдались расчеты на то, что пятипроцентная планка будет стимулировать объединение политических группировок, тем не менее, именно наличие такой планки во многом способствовало консолидации сил в рамках самого электората.

Пока же выборы показали (и это еще один важный их итог), что основное идеологическое противостояние в обществе не приобрело свои крайние формы. Неожиданным результатом шумной и сумбурной избирательной кампании оказалась взвешенная и осторожная позиция электората, не допустившего ни лево-, ни праворадикального перекоса по стержневой линии идеологического противостояния "прокапиталистический реформизм - просоциалистический антиреформизм".

Во многом благодаря умеренности и осторожности электората недостатки избирательного законодательства, допустившего на выборы хаотическое множество избирательных объединений и блоков, не привели к существенной деформации парламентского представительства социальных интересов.

3.2 Особенности партийной системы в России

Формирование партийной системы России происходило специфическим образом. Первыми здесь возникли не буржуазные партии, что было бы естественным при бурном индустриальном развитии России в конце XIX - начале XX в. Крестьянская партия (эсеров) сформировалась в 1901 г., но она тоже не стала первой. Раньше других в России, в 1898 г. возникла Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП), сыгравшая особую роль в дальнейшем политическом развитии страны. Именно эта партия была правящей в России с 1917 по 1991 г., а ныне является крупнейшей по численности ее членов партией в Российской Федерации.

Партийная система в России прошла три основных этапа в своем развитии. [32] Первый (1905-1917) - характеризовался многопартийностью в условиях думской монархии. Для второго (1917-1990) - была характерна однопартийность (правительственный блок "большевиков" и левых социалистов-революционеров просуществовал лишь до лета 1918 г. - до "лево-эсеровского заговора"). Третий (современный) этап, начавшийся с отмены монопольного господства в политической системе общества одной партии (КПСС), характеризуется бурным становлением и развитием многопартийности в Российской Федерации.

Процесс образования современных партий и общественно-политических движений в России фактически начался в 1989-1990 гг. в ходе подготовки и проведения выборов на демократической, альтернативной основе. С принятием новой редакции ст. 6 Конституции СССР (1990) и вступлением в силу с 1 января 1991 г. Закона СССР "Об общественных объединениях" политические партии получили официальное право на свое существование и деятельность. Членскую базу новых партий и движений составили преимущественно активисты дискуссионных клубов, объединений избирателей, народных фронтов, возникших в годы перестройки, сторонники различных течений, сложившихся внутри КПСС, и вышедшие из ее состава известные политики. В п. 3 ст. 13 Конституции Российской Федерации говорится: "В Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность". В п. 4. Конституции РФ отмечается, что "общественные объединения равны перед законом".

В конце 90-х гг. Министерством юстиции Российской Федерации было зарегистрировано более 90 политических партий. Функционируют также небольшие по численности политические организации, не регистри­рующие свою деятельность, а также партийные формирования, которым было отказано в регистрации по причине несоответствия отдельных положений их программных и уставных документов нормам действующего законодательства.

Для современного этапа развития партийной системы в России характерно наличие большого количества малочисленных организаций, не обладающих широкой известностью, не говоря уже о политическом влиянии. Многие из них представляют собой политические организации-однодневки.

В России сформировалась группа влиятельных партий и политических движений. Среди них следует отметить те, представители которых "прошли" "по спискам" в Государственную Думу на выборах 1995 г. и образовали партийно-парламентские фракции: Коммунистическая партия Российской Федерации, Либерально-демократическая партия России, Общественно-политические движения "Наш дом Россия" и "Яблоко" [33]

Следует обратить внимание и на другие известные политические партии и движения, хотя и не набравшие во время выборов в 1995 г. в Госдуму по партийным спискам искомые 5% голосов избирателей, но почти достигшие этого "рубежа". Среди них: Аграрная партия России, "Демократический выбор России", движения "Женщины России", "Трудовая Россия" и др.

В России наблюдается весь спектр идейно-политических ориентации. К "умеренным левым", относятся Коммунистическая партия Российской Федерации, Социалистическая партия трудящихся и др. Левоцентрист-ской идеологии, тяготеющей к общинным, коллективистским традициям русского крестьянства, придерживается Аграрная партия России. В центре - Партия самоуправления трудящихся, "Женщины России" и др. От центра вправо расположились "Яблоко" и "Демократический Выбор России". Интересы правящей элиты во многом представляет движение "Наш дом - Россия". Особое место в партийной системе России занимает Либерально-демократическая партия России, выступающая с позиций радикализма на державно-патриотической почве за унитарное государство. Существуют также различные анархистские, националистические и монархические организации.

О степени влияния различных политических сил в обществе можно в определенном смысле судить по итогам состоявшихся 17 декабря 1995 г, выборов депутатов Государственной Думы второго созыва. Из 43 партий, объединений и блоков, участвовавших в кампании, преодолеть "пятипроцентный барьер" удалось лишь четырем - КПРФ, ЛДПР, НДР, "Яблоку"2 . Из 107,5 млн. граждан России, имеющих право избирательного голоса, в выборах приняли участие 64,4%. Голоса пришедших на избирательные участки распределились следующим образом: 22,3% проголосовали за Коммунистическую партию Российской Федерации, 11,2% - за Либерально-демократическую партию России, 10,1% - за движение "Наш дом - Россия", 6,9% - за объединение "Яблоко", 4,6% - за "Женщин России", 4,5% - за объединение "Коммунисты-Трудовая Россия", 4,3% - за "Конгресс русских общин", 4% - за Партию самоуправления трудящихся (С.Н. Федоров), 3,9% - за "Демократический выбор России-объединенных демократов", 3,8% - за Аграрную партию России и т.д. [33]

Российская многопартийность пока еще находится в стадии становления. Немногочисленные партии, не имеющие прочных корней в обществе и апеллирующие к абстрактным идейным ценностям, а не к реальным интересам социальных групп, скорее всего исчезнут с политической карты. Выдержать конкуренцию смогут только те политические партии, которые найдут поддержку в широких социальных слоях российского общества, будут представлены во властных, а также финансово-промышленных структурах, смогут выдвинуть из своей среды и "поддержать" сильных и ярких политических лидеров, пользующихся влиянием у всех основных слоев и групп населения России.

Заключение

Исторически партии формировались как представительные структуры, выражавшие определенные групповые интересы; как институты, оппозиционные государству и другим политическим объединениям; как союзы единомышленников. Эти черты, выражая относительную самостоятельность и независимость от государства политических позиций известных групп населения, способствовали восприятию партий как источников кризисов и раскола общества. Причиной в основном такого негативного отношения к партиям было повсеместное распространение убеждения в том, что только государство является выразителем народного суверенитета (либеральная традиция) и общей воли общества (феодально-аристократическая и монархическая традиции).

Длительные традиции существования подобного рода организаций в посткоммунистических странах, вызвав значительное недоверие населения к политическим объединениям, и в настоящее время мешают полноценному использованию партийных институтов для возвращения людей в политическую жизнь. Правда, борьба за выбор направления общественного развития, поиск консолидирующих социум ценностей порождают мощные источники формирования новых политических партий. При этом во вновь образующихся партиях сосуществуют тенденции к их превращению как в идеологически нейтральные организации, рассчитанные на максимально широкую социальную поддержку, так и в объединения с жесткими идейными требованиями к своим членам, централизованной организацией управления и авторитарной ролью лидеров.

Однако партии, группы интересов, да и государство в целом являются "только" несущей конструкцией политики, материализующей интересы элит и не элит. Для понимания же не только реального механизма функционирования данных институтов, но и характера отправления индивидами своих прав и свобод принципиально важно знание политических идеологии, психологии и культуры. Именно они непосредственно определяют цели политической деятельности людей, субъективное содержание политической жизни.

Итак, в результате исторического формирования партия заявила о себе как специализированная, организационно упорядоченная группа, объединяющая наиболее активных приверженцев тех или иных целей (идеологий, лидеров) и служащая для борьбы за завоевание и использование политической власти. Воплощая право человека на политическую ассоциацию с другими людьми, партия отображает общегрупповые интересы и цели разнообразных (социальных, национальных, конфессиональных и проч.) слоев населения, их идеалы и ценности, утопии и идеологии. Через этот институт люди выдвигают свои групповые требования к государству и одновременно получают от него обращения за поддержкой в решении тех или иных политических вопросов. Таким образом, партия развивает как прямые, так и обратные связи народа и государства.

Современное состояние политических партий полно противоречий и трудностей. Во-первых, повсеместно в мире наблюдается падение влияния партий на массы, особенно коммунистических, многие из которых в конце 80-х начале 90-х годов прекратили свое существование или реорганизовались и сменили названия; неспособность правильно определить стратегию деятельности, догматизм в теории. Во-вторых, коренным образом изменились направления деятельности многих коммунистических и социал-демократических партий: на первое место вышли проблемы борьбы за избирателей, парламентской работы. Забастовки, стачки и др. формы классовой борьбы отодвинулись на задний план. В-третьих, идет интенсивный поиск путей повышения эффективности своей политики: основное внимание уделяется борьбе за средства массовой информации, компьютерные системы. В-четвертых, происходит упрощение организационных структур, наблюдается стремление создать гибкие, подвижные системы управления. Ряд партий отказались от постоянного членства, регулярного сбора членских взносов, значительно сократили штатный аппарат. Однако самым знаменательным явлением последних лет является повсеместное распространение многопартийности.

Процесс создания новых партий, формирования движений продолжается. Должно пройти время, чтобы из этого многообразия объединений выделилось несколько партий, действительно представляющих определенные классы и слои общества с четкими программными установками, направленными на защиту и выражение воли тех, кто составляет их социальную базу. Тогда можно будет вести речь о многопартийной системе. Небольшие по численности, искусственно создаваемые тем или иным общественным деятелем объединения, чтобы иметь формальное право участвовать в президентских выборах, выборах парламента и иных органов власти, не являются партиями в собственном смысле слова, хотя и обладают присущими им юридическими признаками.

При всей резкой критике политических партий объективный анализ свидетельствует, что они необходимы, так как вносят реальный вклад в развитие и функционирование политической системы.

На рубеже 80-90-х годов XX века не только в России, но и в подавляющем числе стран мира происходил упадок популярности политических партий: люди не проявляли к ним особого интереса, слабо поддерживали па выборах. Это был результат отрыва партий от народа, незнания ими насущных народных интересов, их пассивности в защите этих интересов. Однако во 2-й половине 90-х годов вновь начался рост авторитета и влияния политических партий, особенно левой ориентации в европейских странах.

В связи с этим весьма важно знать и владеть теорией деятельности партий. Не менее важно иметь теоретические представления и о деятельности других общественных движений, благодаря которым идет становление гражданского общества, его саморегуляция, реализация интересов масс.

Без преувеличения можно сказать, что массовые общественные организации и движения во многом предопределяют будущее страны, ее выход из кризисного состояния, демократическую направленность развития.

Библиографический список

1. Конституция Российской Федерации, принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. // Российская газета. 25.12.1993.

2. Федеральный закон от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ "Об общественных объединениях // СЗ РФ. 1995. N 21. Ст. 1930.

3. Федеральный закон от 12 января 1996 г. N 10-ФЗ "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности"// СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 148.

4. Федеральный закон от 11 июля 2001 г. N 95-ФЗ "О политических партиях" // СЗ РФ. 2001. N 29. Ст. 2950.

5. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. М.: Граждан В.Д. Гражданское общество как система негосударственного управления // Власть. 2008. N 3. С. 29 - 35.

6. Ю.В.Анохин "Ометодологических подходах к проблеме обеспечения прав и свобод человека и гражданина" Юрист, 2005, № 5.

7. А.Ципко «С Конституцией России надо что-то делать» / Комсомольская правда. 2004г.18 марта.

8. Сергей Миронов «Сколько партий нужно России? //Литературная газета.2005. 2-8 ноября.

9. Д.В. Бадов "Будет ли жизнь после 2008 года?" /Независимая газета. 2005 18 октября.

10. В.О. Лучин, Н.А. Боброва "Конституционный строй России: основные политико-правовые характеристики" /Право и политика.2003 №10

11. Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность: 2-е изд. М.: РЮИД, Сашко, 2000. 490с.

12. Айвазян М.С., Варданян В.В., Доровских Е.М., Кобаренкова Е.Ю., Леванский В.А., Лысенко В.И., Медведев Н.П., Новикова Т.В., Смирнов В.В. Открытое государство: политико-правовое видение // Государство и право. 2006. N 5. С. 61-74.

13. А Будберг "У барьера. Станут ли нацпроекты спасением для России?"// Московский комсомолец. 2013. 4-11 января.

14. В. Цепляев "Общественная палата: почему там нет простых людей?" // Аргументы и факты. 2011. №52.

15. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации. М., 2005. С.24.

16. Астафичев П.А. Общественная палата России в механизме общественно-политического представительства: проблемы правового регулирования // Государство и право. 2010. N 1. С. 5 - 10.

17. Богина С.Л., Птушенко А.В. Предложения по совершенствованию Закона об общественных объединениях // Государственная власть и местное самоуправление. 2004. N 1.

18. Васильев В.А. Гражданское общество: Россия на пути к гражданскому обществу. М.: Просвещение, 2008. 370с.

19. Юриспруденция. 2007. 528с.

20. Гаджиалиев А.Б. Политико-правовое представительство групп интересов во взаимодействии российской государственности и гражданского общества: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2008. С. 9.

21. Иванников И.А. Государственная власть в России: проблемы гуманизации. Ростов н/Д, 2009. 280с.

Кузьмин В. С правом на защиту // Российская газета. 2009. 16 апр.

22. Лапаева В.В. Право и многопартийность в современной России. М.: НОРМА. 2008. 347с.

23. Лебедев В.А., Киреев В.В Аспекты взаимодействия демократического государства и политических партий // Конституционное и муниципальное право", 2009, N 11. С.10 - 17.

24. Любашиц В.Я., Мордовцев А.Ю., Тимошенко И.В. Теория государства и права. Ростов н/Д, 2009. 560с.

25. Матузов Н.И. и Малько А.В. Теория государства и права - учебник 2007 г. М.: Норма, 2008. 528с.

26. Маримова И.В. Право граждан на объединение и институциализация политических партий // Права человека и конституционная безопасность: Материалы докладов и сообщений участников межвузовской научно-практической конференции / Отв. ред. И.С. Бондарь. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2007. С. 63 - 71.

27. Марченко М.Н. Теория государства и права. Второе издание, перераб. и доп. М.: Проспект, 2008. 540с.

28. Орлова О.В. Права и свободы личности как субъекта политической жизни // Государство и право. 2007. N 7. С. 54.

29. Романенко Л.М. Фаза стабильности по-российски // Власть. 2008. N 7. С. 5 - 9.

30. Салменниеми С., Бородина А.В., Бородин Д.Ю., Раутио В. Логика развития общественных организаций в современной России // Полис. 2009. N 1. С. 158, 170.

31. Шабров О.Ф. Политическая система: демократия и управление обществом // Государство и право. 2007. N 5. С. 124 - 129.

32. Устименко С.В., Иванов А.Ф. Партия власти в современной России: ретроспектива и перспектива // Власть. 2008. N 7. С. 11 - 18.

33. Хабибулин А.Г., Рахимов Р.А. Политическая субъектность как характеристика современного Российского государства // Государство и право. 2006

Размещено на Allbest.ru