Философия

Роль разума (разума познающего субъекта) в классической философии столь высока, что реальность (как нечто независимое от человека) и ее конструирование умом совпадают и случаи непонимания действительного положения дел являются результатом обмана или невежества. Поэтому философское размышление есть особая рефлексия, разновидность систематического мышления, познавательное пространство которого ничем не ограничено. Даже при самой разнообразной спецификации и наполнении ее конкретным философским материалом она выступает как особое размышление мыслителя над предельными основаниями устройства мира, месте человека в нем, над познанием и его границах, над нравственными, ценностными, рациональными ориентирами человеческой деятельности.

Соответственно такое представление о философии приводило к тому, что перед нами предстают всеобъемлющие философские системы, которые включает в себя буквально все, что только может быть подвергнуто рациональному философскому исследованию.

И наконец, существенной особенностью классической философии выступает ее просветительский пафос, который не обосновывается субъективным стремлением философа поучать, а исходит из того, что, выдвигая ту или иную систему рациональных, этических или эстетических норм, мыслитель выступает от имени разума, с помощью которого он достиг высшей степени истинности. Правда, оборотной стороной просвещения выступало то, что рецепты философов приобретали порой менторский и схоластический тон и были иногда далеки от реальности, что придавало данной философии автономный, замкнутый характер. Если попытаться выделить ключевые слова, которые кратко характеризуют классическую философию, то ими, безусловно, должны быть Разум и Просвещение.

Рационализм философии Просвещения наиболее ярко был выражен Р.Декартом (1596 -- 1650), который открыто порывает со старыми традициями в философии и науке. Критерием истины у него выступает познающий разум и в связи с этим методологическая установка «никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью...» (Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950. С. 272). По отношению к науке необходим строгий и рациональный метод, позволяющий выстраивать ее по единому плану, что и позволит человеку осуществлять посредством научных достижений свое господство над природой. В основании нового метода мышления лежит Разум, что позволяет мыслителю сделать свой знаменитый вывод: «Мыслю, следовательно, существую». Соответственно из этого вытекает положение о верховенстве разумного, умопостигаемого способа познания мира над чувственным способом и трактовка истины как особого субъективного и самоосознаваемого процесса мышления. Декарт строит теорию истины, которая базируется на субъектно-объектной трактовке процесса познания, в которой объекту противостоит не просто человек, личность, но гносеологический субъект как особая, субъектная реальность. Процесс познания должен базироваться на достоверной аксиоматике. Философия должна выступать как наиболее достоверная наука. Следовательно, она должна обладать и наиболее достоверным научным методом, выступая в качестве своеобразной «универсальной математики».

Б. Спиноза (1632 -- 1677) придерживается данной рационалистической традиции. В свою очередь, он выделяет три рода знания. Во-первых, знания, основанные на воображении. Они представляют собой чувственный уровень познания, поэтому всегда смутны и неясны. Во-вторых, знания, опирающиеся на ум и предназначенные для понимания мира. Их образцом выступает математика. Это рассудочное знание, которое оперирует общими понятиями, лишено всякого субъективизма, а потому истинно. Поскольку понятия рационально связаны между собой, это позволяет осуществлять процесс дедуктивного построения науки путем логически закономерного выведения результатов из предшествующих очевидно истинных положений -- аксиом. И наконец, существует знание третьего рода -- интуиция, которая также противопоставляется чувственному знанию. Причем интуиция у Спинозы -- это своеобразная интеллектуальная, рассудочная деятельность, она дает возможность уму непосредственно «схватывать» общие понятия, содержание которых выражает подлинные свойства вещей, их сущность. Свой метод, или способ, построения знания, основанный на абсолютизации элементарного математического знания, Спиноза называл «геометрическим».

В рассматриваемый период активно разрабатывалось учение о субстанции. Понятие субстанции выступало в качестве базовой предпосылки для построения онтологии, с помощью которой философы пытались ответить на вопрос о том, что лежит в основе мира. Субстанция понимается как некоторая реальная основа конкретного мира, проявляющаяся в самых различных формах существования предметов и явлений.

В целом, исходя из общего понимания субстанции, философы-рационалисты предлагали разные варианты решения в зависимости от того, одну или несколько субстанций принимали в качестве основы бытия. Б. Спиноза считал, что в основе мира лежит одна субстанция. Поэтому его учение называется монистическим. Бог у Спинозы сливается с природой, что в истории философии называется пантеизмом. Конкретные вещи порождаются единственной субстанцией, становясь ее проявлениями, или модусами. Дуалистический вариант создает в своей метафизике Р. Декарт. Сотворенный мир разделяется им на два вида субстанций, лежащих в его основе: духовную и материальную. Духовная субстанция неделима, вечна, фактически это -- мышление, от которого производим все иные атрибуты (главные неотделяемые свойства), называемые модусами мышления, -- чувства, воображение и др. Идеи такой нематериальной субстанции врожденные, они присущи мышлению и не могут быть приобретены в опыте. К ним относятся прежде всего идея Бога, идеи чисел, ряд общих понятий и пр. Материальная субстанция, напротив, бесконечно делима, и от нее производ-ны модусы протяжения -- геометрические и физические свойства мира. Соответственно все знания о мире, развивающемся по естественным законам, могут быть приобретены в результате опытного знания.

Г.-В. Лейбниц (1646 -- 1716) развивает учение о множественности субстанций, лежащих в основе мира. Понятие субстанции у него приобретает плюралистический (множественный) характер, и он трактует ее как особую духовную единицу бытия (монаду). Поэтому его метафизика иногда называется монадологией. Монады просты, лишены частей -- это некие непространственные, духовные точки, которые присущи конкретным индивидуальным вещам. Некоторые монады обладают памятью и более отчетливы, их можно назвать душами. Душа -- это начало, объединяющее человека с животным миром, некая первичная активная сила. Поскольку душа целостного организма неу-ничтожима, стареет и умирает лишь телесная оболочка, конкретная форма жизненного организма, то она реализует свои устремления согласно определенным целям, целесообразно (подобные концепции в философии называются телеологизмом).

Основные представители эмпиризма -- это Т. Гоббс (1588 -- 1679); Дж. Локк (1632 -- 1704); Дж. Беркли (1685 -- 1753); Д. Юм (1711 -- 1776).

Т. Гоббс, выступая с позиций материализма, пытается «развести» философию и теологию. Теология -- это богооткровенное знание, которое не поддается рациональному анализу.

В качестве важнейшего объекта философии у Гоббса выступает человек как существо не только природное и физическое, но и моральное, духовное. Человек -- творец «искусственных тел», в том числе и таких, как культура и государственность. Поэтому законы государства должны быть основаны на природности, естественности. В то же время естественное состояние человечества базируется на чувственности, что может привести к самоистреблению людей. Именно разум играет важнейшую роль в учреждении государства путем общественного договора, в обсуждении и принятии которого должны участвовать все индивиды общества. Государство и гражданское общество -- высшая ценность человеческого общежития, способная вывести человечество из варварского состояния войны всех против всех.

Как номиналист, принимающий существование только конкретных единичных предметов, он исходит из того, что любое знание опирается на эмпирические факты. Но в науке такого знания фактов недостаточно, так как здесь достоверность опирается на всеобщее, а значит, недоступное опыту. Признавая в духе всего этого периода высшей наукой математику, он пытался увязать ее истины с сенсуализмом и с природой человеческого языка, развивая знаковую концепцию языка. Поэтому если для Декарта исходной основой знания является непосредственная интуиция, то для Гоббса -- дефиниция (определение), т. е. слово, очищенное от неопределенности и многозначности.

Дж. Локк смещает предмет и задачи философии в область гносеологии (учения о познании). Занимая некоторое промежуточное положение между материализмом и идеализмом, он критикует теорию врожденных идей Декарта и платоников и доводит свою критику до отрицания всех всеобщих положений в науке, нравственности и логике. Однако Локк не мог отрицать некоторого внутреннего опыта человека, который, как оказалось, трудно объяснить чисто материалистически. И это приводит к созданию учения о первичных и вторичных качествах. С одной стороны, человек обладает знанием некоторых первичных качеств, которые являются свойствами самого предмета исследования, его внутренними сущностными характеристиками и никогда не изменяются. Это протяженность (величина), форма, число, движение и т.д. С другой стороны, имеются вторичные качества, т.е. качества, возникающие в результате нашего взаимодействия с объектом исследования. Они порождаются в нашем переживании и чувствовании, их мы воспринимаем с помощью соответствующих органов чувств и называем соответствующим цветом, вкусом, запахом и пр.

Если рационализм и эмпиризм, занимая различные позиции и используя разные познавательные приемы и разные методы обоснования истинности, исходят из принципиальной познаваемости мира, то Дж. Беркли и Д. Юм подвергают такую предпосылку сначала сомнению, а потом и резкой критике с позиций субъективного идеализма.

Беркли, полемизируя с Локком, утверждает, что разделение на первичные и вторичные качества ошибочно, так как фактически все качества вторичны и их существование сводится к способности быть воспринятыми. Соответственно и понятие «материя» в смысле ее существования как чего-то объективного, субстанционального не имеет смысла, так как нет ничего вне нашего сознания. Существует лишь духовное бытие, в котором Беркли выделяет идеи как некие воспринимаемые нами качества. Они пассивны, существуют в человеке в виде страстей и ощущений и не являются копией предметов внешнего мира. Кроме того, в духовном бытии имеются «души», которые выступают в качестве активного начала, в качестве причины. Сходную позицию в области гносеологии занимает Д. Юм, который усиливает агностицизм Беркли.

Философы французского Просвещения -- Б.Паскаль (1623 -- 1662); Ф. М. Вольтер (1694 -- 1778); Ш. Монтескье (1689 -- 1755); Ж.-Ж. Руссо (1712 -- 1778), Ж. Ламетри (1709 -- 1751); П. Гольбах (1723 -- 1789); К. Гельвеции (1715 -- 1771); Д. Дидро (1713 -- 1784) -- дают в основном материалистическое и рационалистическое решение основных проблем философии и вносят в ее классический образ особую просветительскую тенденцию, которая основывается на идее особой роли знаний в социальном развитии. Такую установку можно обозначить как просветительский «рационализм». С их точки зрения мир представляет собой единое целое, связанное разумными законами, прежде всего законами механики. Разумное поведение человека и общества как организма -- это следование законам природы, познание которых объявляется одной из самых высоких ценностей человеческого общества. В трактовке истории их взгляды опираются на идею о том, что все негативные моменты в обществе -- это ошибки непросвещенного разума, их могло бы и не быть и их можно ликвидировать путем привнесения знаний в человеческое общество, и прежде всего в умы правителей.

«Просветительский атеизм» базировался на тезисе о «случайном и неслучайном» возникновении религии. «Случайность» возникновения связана с тем, что она есть продукт страха человека перед непонятным и неизведанным. «Неслучайное» же возникновение религии обусловлено тем, что она определена социальными и культурными обстоятельствами, т.е. могла возникнуть лишь в прошлые невежественные времена. Отсюда вытекает жесткая критика ими религии, что должно было, по их убеждению, позволить избавиться от пережитков давних времен. Причем их критика направлена и против религиозного мировоззрения в целом, и против религиозных социальных институтов, и против священников как выразителей и проводников данного мировоззрения.

Глава IX. Классическая немецкая философия

В наибольшей мере принципы классической философии были выражены в немецком идеализме, который простирается от начала XVIII до середины XIX в. Его основные представители -- это И. М. Хладениус (1710 -- 1759); В. Гумбольдт (1767 -- 1835); И. Кант (1724 -- 1804); Й. Г. Фихте (1762 -- 1814); Ф. Д. Е. Шлейермахер (1768 -- 1834); Ф. В. Шеллинг (1775 -- 1854); Г. В. Ф. Гегель (1770 -- 1831); Л. Фейербах (1804 -- 1872).

И. Кант осуществляет своеобразный переворот в философии и закладывает основы понимания философии как особого^рода науки. Пытаясь обосновать новую теорию познания, он выступает с критикой предшествующих эмпирических теорий XVII -- XVIII вв., трактующих познание как некий слепок с бытия. Кант переводит проблему в иную плоскость и фактически задает гносеологическое направление в философии, которое рассматривает процесс познания как субъектно-объектное отношение.

Познающий субъект -- это не конкретный индивид, а некое абстрактное представление, концентрирующее в себе лишь познавательные способности человека и источники его знания. Совокупность указанных способностей, которые существуют в сознании человека, помогают ему упорядочивать окружающий мир с помощью априорных форм чувственности и разума. Это не значит, что человек не имеет индивидуальных, личностных характеристик, но они не должны играть ведущей роли в процессе познания.

Субъект чувственным образом воспринимает воздействие на него некой вещи, предмета или явления. Это порождает многообразие ощущений, которые упорядочиваются с помощью априорных форм созерцания. Но на этом этапе знание остается субъективным. Далее в дело вступает рассудок, который облекает имеющиеся знания в форму понятий, то есть выявляя в них нечто общее. Поэтому в конечном счете лишь познающий субъект, объединяющий восприятие и рассудок, создает единство, которое можно считать знанием.

Соответственно можно дать некоторое описание различных форм знания.

Так, например, математика опирается на априорные (то есть внеопытные) формы чувственности, такие, как пространство и время. Иначе говоря, познающий субъект смотрит на мир как бы сквозь призму пространственного и временного расположения. Пространство в данном случае -- это априорная форма внешнего чувства, а время -- априорная форма внутреннего чувства. Именно такая априорность и определяет возможность существования математических истин, а значит, и математики как науки.

Физика (и другие естественные науки) также опирается на целый ряд суждений, которые «чисты» в силу своей априорности и «не загрязнены» опытом. Естествознание осуществляется как синтез между априорными суждениями и категориями рассудка. Таким образом, естествознание возможно, так как законы опыта берутся из рассудка, который опять же интерпретирует природу соответствующим образом. Понимание философии подвергается Кантом критике, так как оно базируется не на схемах рассудка, а на принципах психологии (субъективности переживания), космологии и теологии. Одновременно Кант «расчищает» место для нового понимания философии как особого рода науки, формулируя ее принципы и критерии. Философия -- это особая наука, которая не может быть сведена только к чистому знанию. Философия должна исследовать фундаментальные цели человеческого разума, и в этом смысле она имеет абсолютную ценность и придает ценность другим знаниям, пронизывая и пропуская их через себя, что позволяет ей выступать как учению о мудрости.

Вершиной философии у Канта выступает этика, базирующаяся на понимании человека как высшей ценности. «Во всем сотворенном мире все что угодно и для чего угодно может быть употреблено всего лишь как средство; только человек, а вместе с ним каждое разумное существо есть цель сама по себе» (Кант И. Соч. Т. 4. Ч. 1. М., 1965. С. 414). Этика выступает у него как особая часть философии, которая регулирует отношения между людьми. Но любая регуляция таких взаимоотношений реально выражается в системе нравственных норм, которыми предписывается поступать так, а не иным образом. И Кант ставит проблему того, как и кем могут бьггь обоснованы такие нормы, чтобы иметь характер общей обязательности для людей.

Анализируя существующие системы нравственных правил, Кант считает, что они не должны опираться на религиозные догмы, исходить из них как из богоустановленных. Одновременно он «не допускал возможности их социально-исторического формирования на основе жизненного опыта людей» (Кузнецов В. Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII -- начала XIX века. М., 1989. С. 75). И то и другое не могло быть достаточным основанием нравственности, так как не исходит из понятия истины, не зависящей ни от Бога, ни от накапливаемого опыта. Кант пытается выработать основу нравственности наподобие априорных схем рассудка, которые находятся в сознании человека, предзаданы ему и помогают, как мы показали выше, упорядочивать ощущения, то есть нравственный закон должен существовать внутри человека, тогда он будет истинным и самодостаточным. «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще мы размышляем о них, -- это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Этот внутренний нравственный закон обозначается им как категорический императив. Соответственно нравственным является то, что связано с исполнением долга. Долг по отношению к другим -- делать добро, долг по отношению к себе -- сохранять свою жизнь и прожить ее достойно. «Максима благоволения (практическое человеколюбие) -- долг всех людей друг перед другом (все равно, считают их достойными любви или нет) согласно этическому закону совершенства: люби ближнего своего как самого себя». (Кант И. Соч. в 6-ти томах. Т. 4. Ч. 2. М., 1965. С. 391). Конкретизируя понятие долга перед самим собой, Кант выделяет такие обязанности, как самосохранение, развитие своих естественных сил (духовных, душевных и телесных), «увеличение своего морального совершенства». Началом всякой человеческой мудрости Кант называет моральное самопознание, которое формирует «беспристрастность в суждениях о самом себе при сравнении с законом и искренность в признании себе своего морального достоинства или недостойности» (там же. С. 380). С долгом соотносится внутреннее моральное чувство людей, без которого человек ничем не отличался бы от животных. И наконец, еще одним врожденным свойством человека является совесть, которая выступает как своеобразный практический разум, с помощью которого человек осуждает или оправдывает поступки других людей и самого себя.

Иоганн Готлиб Фихте воспринял этическую философию Канта, ставившую оценку человеческой деятельности в зависимость от согласованности ее с априорным долгом. Поэтому для него философия выступает прежде всего как практическая философия, в которой «прямо определялись цели и задачи практического действия людей». Однако Фихте указывал на то, что кантовская философия была недостаточно обоснована именно в моменте соединения теоретической и практической частей философии. И эта задача ставится философом во главу угла собственной деятельности.

В качестве основополагающего принципа, позволяющего осуществить объединение теории и практики философского подхода к миру, Фихте выделяет принцип свободы. Причем в теоретической части он делает вывод о том, что «с человеческой свободой несовместимо признание объективного существования вещей окружающего мира, и поэтому революционное преобразование социальных отношений должно быть дополнено философским учением, выявляющим обусловленность этого существования человеческим сознанием» (Кузнецов В. Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII -- начала XIX века. М., 1989. С. 133 -- 134). Это философское учение он обозначил как «наукоучение», выступающее как целостное обоснование практической философии.

В результате в его философии происходит отказ от возможности истолкования кантовского понятия «вещи-в-себе» как объективной реальности и делается вывод о том, что «вещь есть то, что полагается в Я», то есть дается ее субъективно идеалистическая интерпретация.

Фихте проводит четкий водораздел между материализмом и идеализмом по принципу их решения проблемы отношения бытия и мышления. В этом смысле догматизм (материализм) исходит из первичности бытия по отношению к мышлению, а критицизм (идеализм) исходит из производности бытия от мышления. Исходя из этого, по мнению философа, материализм определяет пассивную позицию человека в мире, а критицизм, напротив, присущ активным, деятельным натурам.

Полемизируя с Кантом, Фихте «возвращается» к прежней метафизике (которую Кант отбросил как несостоятельную), выдвинув два основных принципа, которые лежат в обосновании тезиса о переходе от мышления к бытию. Во-первых, это интеллектуальная интуиция как средство философского познания. Во-вторых, это чистый разум как надежный и подлинный созидатель философского знания.

Огромной заслугой Фихте является развитие им учения о диалектическом способе мышления, которое он называет антитетическим. Последнее представляет собой такой процесс созидания, которому присущ триадический ритм полагания, отрицания и синтезирования. В результате философия Фихте приобретает «диалектическую динамику», в отличие от кантовской статики, а категории становятся выражением развития деятельности «Я». Это своеобразные умственные отражения объективного мира, вещей.

Фридрих Вильгельм Иосиф Шеллинг оказался своеобразным связующим звеном между философией Канта, идеями Фихте и становлением гегелевской системы. Известно, что он оказал огромное влияние на Гегеля, с которым долгие годы сохранял дружественные отношения.

В центре его философских размышлений оказывается задача построить единую систему знания посредством рассмотрения специфики познания истины в частных областях. Все это реализуется в его «натурфилософии», которая выступает в качестве, может быть, самой первой в истории философии попытки систематического обобщения открытий науки под углом зрения единого философского принципа.

В основе данной системы лежит представление об идеальной сущности природы. Огромным достижением немецкого философа стало построение им натурфилософской системы, которая пронизана диалектикой в качестве своеобразного связующего звена при объяснении единства мира. В результате ему удалось уловить основополагающее диалектическое представление о том, что сущность всякой действительности характеризуется единством противоположных деятельных сил. Это диалектическое единство Шеллинг назвал «полярностью». В результате ему удалось дать диалектическое объяснение таким сложным процессам, как жизнь, организм и т.д.

В рамках всей классической традиции Шеллинг разделяет практическую и теоретическую части философии. Теоретическая философия трактуется как обоснование «высших принципов знания». При этом история философии выступает как противоборство субъективного и объективного, что позволяет ему выделить соответствующие исторические этапы или философские эпохи. Суть первого этапа -- от первоначального ощущения до творческого созерцания; второго -- от созидающего созерцания до рефлексии; третьего -- от рефлексии до абсолютного акта воли (Кузнецов В. Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII -- начала XIX века. М., 1989. С. 176). Практическая философия исследует проблему человеческой свободы. Свобода реализуется через создание правового государства, и это выступает общим принципом развития человечества. При этом специфика развития истории заключается в том, что в ней действуют живые люди, поэтому особое значение здесь приобретает сочетание свободы и необходимости. Необходимость становится свободой, считает Шеллинг, когда она начинает познаваться. Решая вопрос о необходимом характере исторических законов, Шеллинг приходит к мысли о господстве «слепой необходимости» в истории.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель, исходя из принципа развития, дает впечатляющую модель бытия во всех его проявлениях, уровнях и стадиях развития. Именно он конструирует диалектику как систему, формулируя основные законы и категории диалектики применительно к развитию абсолютной идеи. При этом Гегель осознает тот факт, что описание развития абсолютной идеи не является самоцелью философского исследования.

Рассматривая соотношение идеи и реальности, Гегель ставит проблему самой сути перехода от идеального (логического) к реальному, от абсолютной идеи к природе. Абсолютная идея должна «вырваться» из абсолютности, то есть сама выйти из себя и вступить в другие сферы. Природа оказывается лишь одной из этих сфер и соответственно этапом внутреннего развития идеи, ее инобытием или ее иным воплощением.

Таким образом, природа принципиально объясняется из идеи, которая изначально лежит в ее основе. Безусловно, эта мысль глубоко идеалистична, но это не отнимает у нее смысловой эффективности при решении в том числе (а может быть, и в первую очередь) проблем исследования реального бытия, мира, всеобщих законов развития. Философский анализ проблем с позиции диалектики является одной из наиболее эффективных форм философской рефлексии над миром, которая позволяет рассматривать последний как особую целостную систему, развивающуюся по специфическим универсальным законам.

В основе диалектики как особой модели философского подхода к миру лежат выделенные Гегелем основные законы диалектики: «закон отрицания отрицания», «закон перехода количества в качество», «закон единства и борьбы противоположностей». Эти законы не существуют оторванно друг от друга, а реализуются как компоненты единого общего процесса развития. Любой предмет, явление представляет собой некоторое качество, единство его сторон, которые в результате количественного накопления противоречивых тенденций и свойств внутри этого качества приходят в противоречие, и развитие предмета осуществляется через отрицание данного качества, но с сохранением некоторых свойств в образовавшемся новом качестве. «Почка исчезает, когда распускается цветок, и можно было бы сказать, что она опровергается цветком; точно так же при появлении плода цветок признается ложным наличным бытием растения, а в качестве его истины вместо цветка выступает плод. Эти формы не только различаются между собой, но и вытесняют друг друга как несовместимые. Однако их текучая природа делает их в то же время моментами органического единства, в котором они не только не противоречат друг другу, но один так же необходим, как и другой; и только эта одинаковая необходимость и составляет жизнь целого» (Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа. Соч. Т. IV. М., 1959. С. 2). Законы диалектики тесно взаимосвязаны между собой, являясь сторонами одного процесса развития, характеризуя его с разных сторон.

Законы диалектики образуют своеобразный понятийный каркас, позволяющий диалектически смотреть на мир, описывать его с помощью данных законов, не допуская абсолютизации каких-то процессов или явлений мира, рассматривать последний как развивающийся объект. В результате Гегелю удается создать грандиозную философскую систему всей духовной культуры человечества, рассмотрев отдельные ее этапы как процесс становления духа. Это своеобразная лестница, по ступеням которой шло человечество и по которой может идти каждый человек, приобщаясь к общемировой культуре и проходя при этом все стадии развития мирового духа. На вершине этой лестницы достигается абсолютное тождество мышления и бытия, после чего начинается чистое мышление, то есть сфера логики.

Несмотря на то что классическая немецкая философия получила свое наиболее полное выражение в идеалистических философских системах, именно в ее недрах и на ее фундаменте возникла одна из крупнейших материалистических концепций -- Людвига Фейербаха.

Фейербах строит свою философию на базе противопоставления философии и религии как форм мировоззрения, которые несовместимы и противостоят друг другу- В связи с этим он пытается в материалистическом духе переосмыслить сущность христианства как одной из форм религии. В результате христианский Бог трактуется им не как особого рода существо или божественная сущность, а как образ, отражающий в сознании людей их собственную, человеческую сущность. Он пишет, что «божественная сущность -- не что иное, как человеческая сущность, очищенная, освобожденная от индивидуальных границ, т.е. от действительного, телесного человека, объективированная, т. е. рассматриваемая и почитаемая, в качестве посторонней, отдельной сущности» (Фейербах Л. Избранные философские произведения. Т. 2. М., 1955. С. 60).

Источник религии, отмечает Фейербах, лежит в страхе и бессилии человека перед природой, что и порождает в его сознании фантастические религиозные образы. В результате Бог как творение человеческого духа превращается в сознании людей в творца, от которого зависит человек. Все это придает религии античеловеческий характер, так как она, с его точки зрения, «парализует стремление человека к лучшей жизни в реальном мире и к преобразованию этого мира, подменяет его покорным и терпеливым ожиданием грядущего сверхъестественного воздаяния». Отстаивая последний тезис, Фейербах занимает явно атеистические позиции, хотя сам это отрицает, выдвигая религиозную интерпретацию собственной концепции, которая реализовалась в известном лозунге, что не нужен какой-то сверхъестественный Бог, именно «человек человеку Бог». В результате Фейербах создает концепцию, фактически отрицающую Бога (в религиозном понимании), но выступающую как некий вариант религии.

Критика религии необходимым образом подвела его и к критике идеалистического мировоззрения в целом. Именно здесь появляется известный тезис о возможности «перевертывания» идеалистической философии и постановки ее на материалистическую почву, который позже применяет Маркс, отличая собственный диалектико-материали-стический метод от гегелевского. Мышление вторично по отношению к бытию, утверждает Фейербах, и исходит из этого. Таким образом, вся концепция философа даже по форме выступает как последовательное противопоставление материалистических тезисов гегелевской системе, или их «переворачивание». Вопрос о бытии в его системе не просто очередная постановка философской проблемы. Он имеет практическое значение «для человека как определенного вида бытия», следовательно, «философия не должна находиться в противоречии с действительным бытием, а, напротив, должна осмысливать именно это жизненно важное бытие».

Философская оппозиция Гегелю реализуется и в теории познания Фейербаха, когда он выдвигает на первый план чувственность.

В онтологическом аспекте это означает, что материальное (чувственное) первично по отношению к сознанию. Именно это дает возможность человеку как материальному существу способность ощущать и чувствовать. Поэтому в основе философии должно лежать не понятие Бога, или абсолютного начала, придающего ей беспредпосылочный характер, -- началом философии является конечное, определенное, реальное. А поскольку человек есть высшее творение природы, то именно человек должен стоять в центре построения философской системы и философских размышлений. Через призму соотношений в нем физиологического и духовного должны решаться и социальные проблемы. Именно это позволяет определять философию Фейербаха как антропологический материализм.

В гносеологическом плане это реализуется как материалистический сенсуализм.

В праксеологическом аспекте концепция философа дополняется чувственно-эмоциональными характеристиками. Поскольку мир чувственно воспринимается человеком, то восприятие мира обогащается такой эмоциональной характеристикой, как любовь. Именно она определяет все иные отношения к бытию. Любовь становится онтологической категорией его философии, которая доказывает существование бытия, именно она выступает критерием истины и действительности. Соответственно в его философской системе находят место и иные формы чувственно-эмоционального переживания мира, например страдание.

В социальном плане концепция Фейербаха последовательно выступает с антирелигиозных позиций по отношению к роли религии в обществе. Верования человека должны находиться внутри, а не во вне. Религии, по мнению философа, должны быть упразднены, для того чтобы человек вел более активную жизнь в обществе, повышал свою политическую активность. Это, в свою очередь, является условием действительной свободы человека. И здесь философия Фейербаха оказывается наиболее противоречивой. С одной стороны, он отрицает религию, а с другой -- всячески подчеркивает роль чувственности и эмоциональных переживаний, влияющих на человека. Поэтому и воздействие на сознание человека с целью изменения его мировоззренческих установок необходимо должно опираться на «чувственные аргументы». В результате он приходит к выводу о необходимости создания «новой религии», которая заменит старые, и в этом качестве должна выступить предлагаемая им «новая философия»; это некий синтез преимуществ религии как формы эмоционального воздействия на человека и философии, которая рассматривает эмоциональные структуры как онтологические предпосылки.

Глава X. Русская философия XIX -- начала XX в.

История русской философии -- одна из важнейших составных частей нашей культуры. «Основные проблемы мировой философии, -- писал Б. П. Вышеславцев, -- являются, конечно, и проблемами русской философии... Но существует русский подход к мировым философским проблемам, русский способ их переживания и обсуждения. Разные нации замечают и ценят различные мысли и чувства в том богатстве содержания, которое дается каждым великим философом» (Вышеславцев Б. П. Вечное в русской философии // Этика преображенного эроса. М.., 1994. С. 154).

Говоря о русской философии, мы имеем в виду прежде всего те произведения русских мыслителей, которые не могут быть понятны лишь как вариант того, что создано в сфере мысли другими народами, но представляют собой оригинальное интеллектуальное явление. Такова философия И. В. Киреевского, П. Я. Чаадаева, А. С. Хомякова, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Вл. С. Соловьева, С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева, С. Л. Франка, Н. О. Лосского, П. А. Флоренского, Н. Ф. Федорова, В. И. Вернадского, К. Э. Циолковского и других русских мыслителей XIX -- начала XX в. Характерной чертой русской философии является ее генетическая связь с эллинизмом, истоки которого следует искать в греческом (восточном) христианстве. Другой основной чертой, ярко выступающей в русской философии, является ее глубокий интерес к человеку: Что такое я сам? Что такое человек? Для русской философии и всего русского мышления характерно, что его выдающиеся представители рассматривали духовную жизнь человека не как область субъективного (тем более не как сферу абстрактного субъекта) -- они видели в ней особый мир, своеобразную реальность, связанную в своей глубине с космическим и божественным бытием; характерны акцентирование способности и предназначенности человека уподобляться Богу, включенность человека в Космос.

В развитии русской философской мысли особенно важную роль играли проблемы нравственности. Впечатляющим примером может служить система нравственной философии Вл. Соловьева, где центральным компонентом содержания становится Добро как онтологическая сущность, «через все осуществляемая». Русский мыслитель всегда ищет правду, стремится не только понять мир и жизнь, а постичь нравственные принципы мироздания, чтобы преобразить мир. Этот вопрос составляет и тему русской литературы, русской поэзии (Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, Ф. И. Тютчев и др.).

Одной из крупных проблем русской мысли является отношение русского мира к культуре Западной Европы (см. далее -- «западники» и «славянофилы»).

К особенностям русской философии можно отнести гносеологический реализм. Человек видит мир проникающим в себя и себя входящим в мир. Человек не противопоставляется миру, но принадлежит ему и не сомневается в принципиальной познаваемости мира. Кроме интеллектуального, рационального, логического видов познания, огромная роль отводится непосредственному постижению реальности, интуиции, чувственному опыту. «Русские философы доверяют интеллектуальной интуиции, нравственному и эстетическому опытам... но прежде всего они доверяют мистическому религиозному опыту», -- писал Н. О. Лосский.

Рассмотрение человеческого духа в социальной и исторической философии выступало здесь как религиозная этика коллективного человечества. В противоположность западному, русское мировоззрение содержит в себе ярко выраженную философию «Мы» или «Мы-фило-софию». Это находит свое объяснение прежде всего в простой религиозной уверенности, что спастись можно только вместе. Кроме того, «Мы» является органическим целым, единством, в котором его части с ним связаны и им пронизаны, но при этом свобода и своеобразие «Я» не отрицается.

В философии ряда русских мыслителей (А. С. Хомяков и др.) нашло свое развитие понятие соборности. Идея соборности имела большое значение. Соборность означала сочетание единства и свободы многих лиц на основе их общей любви к Богу и всем абсолютным ценностям. Легко увидеть, что принцип соборности имеет значение не только для церковной жизни, но и для разрешения многих вопросов в духе синтеза индивидуализма и универсализма, для рассмотрения вопросов духовной и общественной жизни.

Можно было бы отнести к чертам (и вместе с тем к недостаткам) русской философии XIX -- начала XX в. ее несистематичность, систематическую недоработанность, некоторую недооценку рационалистических конструкций.

И наконец, нельзя не отметить религиозность русской философии. Ведь сама религия и теология были первой формой философствования, переполнены философскими размышлениями. Кроме того, как это уже отмечалось, русские философы особо доверяли мистическому религиозному опыту, устанавливающему связь человека с Богом. Религиозный опыт, подчеркивал Н. О. Лосский, дает наиболее важные данные для главной задачи философии -- разработки теории о мире как едином целом. Ряд русских мыслителей -- Вл. Соловьев, С. Г. Булгаков, П. А. Флоренский и многие другие -- посвятили свою жизнь разработке всеобъемлющего христианского мировоззрения.

П. Я. Чаадаев. Славянофилы и западники. Одним из виднейших представителей русской философии первой половины XIX в. был Петр Яковлевич Чаадаев (1794 -- 1856). Как отмечал историк русской философии В. В. Зеньковский, в центре философии П. Я. Чаадаева стоят проблемы антропологии и философии истории; его учение -- это богословие культуры, именно потому, что он глубоко ощущал религиозную проблематику культуры. Его взгляд на общественные события как подчиненные религиозной и церковной истории стал отправным пунктом для социологии славянофилов, а его ориентация на культуру Западной Европы как образец для России была исходным рубежом для воззрений западников.

В «Философических письмах» П. Я. Чаадаев характеризует тяжелое положение русского народа и пытается ответить на вопрос о судьбах России, найти корни современной жизни в истории страны. Он считал самой печальной чертой русской цивилизации ее изолированность от общечеловеческого развития. Главные пороки русской жизни Чаадаев видел в самодержавии и крепостничестве -- главных свидетельствах ее отсталости. Чаадаев чувствовал отвращение к николаевской России и, как сам впоследствии признался, впал в крайность, придя к национальному нигилизму и искажению русской истории. Вместе с тем он не отрицал общечеловеческую роль русского народа. Божественная идея, лежащая в основе человеческого мира, по его мнению, полнее всего выражена в христианской религии, которую он считал самым непосредственным общественным стимулом. Различием католичества и православия он объяснял неодинаковость западной и русской цивилизации. Россия, приняв византийское православие, замкнулась в своем религиозном обособлении, в стороне от европейских принципов жизни. Чаадаев отдавал предпочтение католицизму, считая, что в нем заложено некое объединяющее начало, которое сформировало западный мир, создало политический уклад, философию, науку, улучшило нравы.

Подобно Шеллингу, Чаадаев видел одну из главных задач философии в решении проблемы единства мира и отстаивал идеалистический взгляд, принимавший за основу мира активное идеальное начало.

Чаадаев был одним из создателей русской историософии (философии истории). Характерной ее чертой является провиденциализм -- истолкование исторического процесса как осуществления замысла Бога. По его мнению, сущность исторического процесса состоит не в физическом существовании, а в развитии духа. Движение мысли -- вот подлинная история. Движущей силой общественного прогресса он считал нравственность, основанную на христианских идеалах и ценностях.

В учении о человеке он также подчеркивал значение разума и нравственности.

Из двух выделяемых им видов познания -- опыта и непосредственного озарения -- безусловное предпочтение отдавал последнему.

Необходимо отметить, что «Философические письма» Чаадаева оказали большое влияние на последующее развитие русской философии. К проблемам, поднятым Чаадаевым, впоследствии не раз обращались российские философы.

К направлениям, опиравшимся в некоторых вопросах на Чаадаева, но в то же время не согласных с ним по ряду проблем, относилось свлавянофильство. Его представители выступали с критикой слепого подражательства Западу, прямого заимствования западных форм общественной и культурной жизни, их бездумного переноса на российскую почву. Основой самобытности России они считали православие. Отличительной чертой славянофилов явилось соединение в их творчестве православия и российского патриотизма. Главное в их философском учении -- стремление к целостности и единству. В этой связи ими развивалось учение о соборности. Славянофилы также считали, что высшая истина дается не только логическому мышлению, но уму, чувству и воле вместе, т.е. духу.

Славянофилы выступали против крепостного права; определяющими для них были принципы классового мира и эволюционного (путем реформ) прогресса. Большую роль в выработке и развитии взглядов славянофилов сыграли А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, П. В. Киреевский, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин и др.

Для западников, как и для славянофилов, также характерно стремление теоретически осмыслить историю России и Европы, их будущее, осуждение самодержавия и крепостничества, отрицание философии стяжательства и грубой силы. Но в отличие от славянофилов, западники делали акцент на творческом усвоении опыта Западной Европы, особенно в общественно-политической области. Для достижения целей социально-политического преобразования российского общества (отмены крепостного права, обеспечения свободы личности, свободы слова и печати и т.п.) западники предусматривали необходимость радикальных методов борьбы, коренной ломки традиций российского общества.

Они скептически или отрицательно относились к исторической роли православия и не видели в нем основ для будущего развития России. Главное внимание сосредоточивалось на общественно-политических проблемах. Славянофильское стремление к возрождению народного быта, обычаев, традиций считали «карнавальным».

К западникам относят таких мыслителей, как А. И. Герцен, Т. Н. Грановский, Н. П. Огарев, В. П. Боткин, Е. Ф. Корш и др.

Материалистическая философия XIX.в. Наиболее видными представителями материализма и диалектики XIX в. были А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский. Их объединяли не только общие философские принципы, но и ненависть к любым формам угнетения человека, революционный демократизм, не только теоретическое, но и практическое отстаивание своих идей, интенсивность общественной деятельности и трагизм жизненного пути.

Александр Иванович Герцен (1812 -- 1870) -- философ, писатель, публицист, один из идейных вдохновителей революционно-демократического движения в России.

Философские взгляды А. И. Герцена формировались под влиянием Гете, Гегеля, Фейербаха, Прудона. Теоретическая философия интересовала его прежде всего возможностью ее практического применения в борьбе за социальную справедливость. Диалектику он оценивал как «алгебру революции». Одним из первых Герцен провозгласил необходимость взаимодействия философии и науки. Вопрос о соотношении философии и естествознания подробно рассмотрен в «Письмах об изучении природы*. Он считал, что философия может выполнить свою роль упорядочивающего и гармонизирующего начала жизни только в том случае, если будет опираться в своих обобщениях на естествознание. Но данные наук, лишенные мировоззренческого и методологического философского синтеза, рискуют оставаться мертвой совокупностью разрозненных фактов. «Философия, не опертая на частных науках, на эмпирии, -- призрак, метафизика, идеализм, -- писал он. -- Эмпирия, довлеющая себе вне философии, -- сборник, лексикон, инвента-рий» (Герцен А. И. Избранные философские произведения. Т. 1. М., 1946. С. 99).

Отвергая агностицизм, А. И. Герцен считал несостоятельным стремление установить границы познания. Придавая большое значение чувственно-эмпирическому познанию, он в то же время возражал против недооценки активности самого разума. Истинное познание, по Герцену, -- это единство опыта и умозрения, которые он сравнивал с двумя магдебургскими полушариями, «которые ищут друг друга и которых, после встречи, лошадьми не разорвешь» (там же. С. 95). А. И. Герцен постоянно говорит, что познание -- не самоцель, а средство для изменения жизни, что человек не может отказаться от участия в «человеческом деянии» и должен действовать в своем месте, в своем времени. Герцен ратовал за снятие крайностей идеализма и реализма на путях разработки нового мировоззрения, где мышление признается высшим результатом развития природных начал. Он отмечал, что сознание возникло в ходе исторического развития природы, по отношению к которой оно вторично и производно.

В философии истории А. И. Герцен явился сторонником такой позиции, согласно которой социальное развитие -- это неподвластный никакому предопределению процесс, направляемый стремлением людей к самопознанию и сознательной деятельности во имя свободы.

Считая высшим достижением социологической мысли социалистический идеал, Герцен в 50 -- 60-е гг. развивает идеи русского социализма. Он критикует западноевропейский путь буржуазного развития, полагая, что у России должна быть иная историческая судьба. Он утверждал, что русская деревенская обшина с ее коллективной собственностью на землю, уравнительными отношениями и самоуправлением содержит зачатки социализма, который найдет свое осуществление в России раньше, чем на Западе. Для этого необходимо просвещение народа и его приобщение к идеям социализма. Представления А. И. Герцена о социализме стали одним из идейных истоков народнического движения в России.

Николай Гаврилович Чернышевский (1828 -- 1889) -- революционный демократ, писатель, публицист, литературный критик, философ. Как философ, Н. Г. Чернышевский испытал влияние Л. Фейербаха, а также Гегеля, Сен-Симона, Фурье, О. Конта, которые наряду с Герценом и Белинским в значительной мере определили его мировоззрение. В 1860 г. появляется основное философское произведение Н. Г. Чернышевского -- «Антропологический принцип в философии». В этом труде Н. Г. Чернышевский определял материализм как учение, в основе которого «лежит уважение к действительной жизни, недоверчивость к априорическим... гипотезам». Он отстаивает утверждение о материальном единстве мира, о естественном взаимодействии человека с природой как основе его сознания и социального существования. Он считает, что мышление, теоретическое познание должно опираться на чувственный опыт человека. В науке, особенно естественной, Н. Г. Чернышевский видит двигатель общественного прогресса. Разрабатывая антропологический принцип, Н. Г. Чернышевский считал индивида первичной реальностью, а общество -- множеством отдельных людей, взаимодействующих друг с другом. При этом он полагал, что законы функционирования общества являются производными от законов частной жизни людей. Последовательное проведение антропологического принципа привело Н. Г. Чернышевского к обоснованию принципов социализма (общечеловеческий интерес реализуется в интересах трудящихся классов, т.е. большинства общества). В вопросах теории познания он также решительно отстаивал материализм, критикуя агностицизм и субъективный идеализм. В этической части своих рассуждений он придерживался принципа «разумного эгоизма», согласно которому поступки человека должны согласовываться с его внутренними побуждениями и склонностями. Личное счастье, по Н. Г. Чернышевскому, должно согласовываться с общим благополучием; «одинокого счастья нет». Анализируя эстетическую проблематику, Н. Г. Чернышевский обосновывал тезис «Прекрасное есть жизнь». Объективность красоты определяет невозможность соперничества искусства с живой действительностью.

При исследовании опыта социальных движений в Западной Европе Н. Г. Чернышевский обращал внимание на «практическое бессилие» буржуазного либерализма; он считал, что такой либерализм является серьезной помехой российскому революционному движению. По его мнению, только трудящиеся массы заинтересованы в коренных общественных преобразованиях. Он полагал, что возможность избежать капитализма является реальной. Эта возможность связывалась им с русской крестьянской общиной. Крестьянская «народная» революция должна привести к ликвидации помещичьей собственности на землю. Сама же революция должна быть подготовлена организацией революционеров.

Одним из ведущих направлений в русской философии XIX -- начала XX в. была религиозно-идеалистическая философия.

Наиболее ярким ее представлением был Владимир Сергеевич Соловьев [1] (1853 -- 1900) -- философ, поэт, публицист. Вл. С. Соловьевым была заложена традиция русской философии Всеединства. Он провидел и посильно реализовал плодотворнейшую тенденцию к синтезу философской и богословской мысли, рационального и мистического типов философствования, западной и восточной культурной традиции. При этом, чуждый всякому национализму и интеллектуальной нетерпимости, он оставался глубоко русским, христианско-соборным мыслителем, чей духовно-теоретический призыв к единению подкреплялся личной нравственной честностью и жизненным достоинством.