Взаимодействие культур

Зачастую, на практике, обе стороны договора настаивают на его расторжении (изменении) в виду существенного нарушения, в этой связи важно подчеркнуть, что суд должен выяснить, кем действительно были существенно нарушены договорные обязательства.

Представляется целесообразным определение сторонами в тексте договора тех условий, которые они считают существенными, а также оснований расторжения договора, например, за задержку оплаты.

Конвенция устанавливает еще одно основание для расторжения договора. Статьи 49 и ст.64 предоставляют право расторгнуть договор, если продавец не поставляет товар в течение дополнительного срока, либо если покупатель не исполняет своего обязательства уплатить цену и принять поставку в течение периода, установленного в контракте.

Важно подчеркнуть, что расторжение договора рассматривается всего лишь как одно из правомочий, предоставленных пострадавшей стороне при нарушении договора, обращение к которому не имеет обязательного характера, а зависит от самого субъекта и обусловливается конкретными обстоятельствами отношений, возможностью защитить свои интересы в наибольшей степени. При этом согласно ст.83 Конвенции, в случае если покупатель утратил право заявить о расторжении договора или потребовать от продавца замены товара, покупатель сохраняет право на все другие средства правовой защиты, предусмотренные договором и настоящей Конвенцией.

Учитывая вышесказанное, сделаем вывод, что при заключении договора международной купли-продажи стороны должны учитывать особенности различия между регулированием, установленным в Конвенции, и теми нормами, которые закреплены в национальном законодательстве РК; детально урегулировать вопрос возможности расторжения договора.

Последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора определяются правом, применимым к договору международной купли-продажи.

Нормы Конвенции направлены на установление необходимого баланса прав и обязанностей контрагентов при нарушении договора. Покупатель, в случае поставки несоответствующего товара, не может, по общему правилу, требовать ни взыскания возникших у него убытков, ни замены товара или устранения его дефектов, ни снизить цену в соответствующей пропорции, если он не извещает продавца о характере такого несоответствия (ст.39 Конвенции).

Как подчеркивают исследователи, при определении правовых последствий нарушения договора международной купли-продажи товаров, положения Конвенции акцентируют внимание не на обязательствах неисправной стороны, хотя такой вывод может быть сделан из структуры Конвенции, а на субъекте, чьи права нарушены, и с этой целью предоставляются ему средства правовой защиты для обеспечения своего интереса.

Как закрепляется в ст.45 и 61 Конвенции, один лишь факт неисполнения должником какого-либо из своих обязательств по договору или по Конвенции, дает пострадавшей стороне право осуществить любое из имеющихся в ее распоряжении средств правовой защиты.

Таким образом, нормы конвенции воздействуют не на субъект ответственности, а предоставляют добросовестному субъекту использовать предусмотренные средства защиты. Последствия нарушения договора излагаются в контексте средств правовой защиты (правомочий), предоставляемых потерпевшей стороне непосредственно из заключенного договора в случае нарушения обязательств ее контрагентом, и направленных на защиту своего имущественного интереса, ради которого стороны и совершили договор.

Средства правовой защиты, как они устанавливаются Конвенцией, представляют собой согласованную, последовательную и эффективную систему мер.

Во-первых, как мы уже подчеркивали, конвенция применяется только к хозяйствующим субъектам, что предполагает предъявление к ним повышенных требований.

Во-вторых, как закреплено ст.5 Конвенции, она не применяется в отношении ответственности продавца за причиненные товаром повреждения здоровья или смерть какого-либо лица. Таким образом, опять-таки констатируется, что речь идет именно о предпринимательской ответственности.

Инструменты (средства) защиты согласно Конвенции делятся на:

1) средства защиты покупателя при нарушении договора продавцом (ст.ст.45-52);

2) средства защиты продавца при нарушении договора покупателем (ст.ст.61-70).

Заметим, что в гражданском законодательстве Казахстана средства защиты связываются не с субъектом, а ставятся в зависимость от конкретного типа нарушения (неуплата цены, непринятие товара и т.д.). Таким образом, если по нормам Конвенции речь идет о реализации средств защиты добросовестной стороной, то по гражданскому законодательству РК - о привлечении недобросовестного субъекта к мерам ответственности.

Базисом для анализа средств правовой защиты по Венской конвенции являются положения ст.45 и ст.61.

Согласно п.1 ст.45 Конвенции, если продавец не исполняет какое-либо из своих обязательств по договору или по настоящей Конвенции, покупатель может:

a) осуществить права, предусмотренные в статьях 46-52;

b) потребовать возмещения убытков, как это предусмотрено в статьях 74-77.

Аналогичная норма предоставляет соответствующие правомочия продавцу. Согласно п.1 ст.61 если покупатель не исполняет какого-либо из своих обязательств по договору или по настоящей Конвенции, продавец может:

a) осуществить права, предусмотренные в статьях 62-65;

b) потребовать возмещения убытков, как это предусмотрено в статьях 74-77.

Иные средства защиты закреплены в специальных разделах Конвенции. В частности это:

- проценты (ст.78);

- средства защиты в случае предвидимого нарушения договора (ст.ст.71-73).

Покупателю и продавцу предоставляется в случае нарушения контрагентом своих обязательств как право требовать реального исполнения (ст.46,62), так и возмещения убытков (ст.45,61), причем реализация этих правомочий не исключает и не ограничивает друг друга.

Возможность пострадавшей стороны совместить эти требования создает для нее гарантию того, что ее интересы могут быть должным образом защищены при любых обстоятельствах.

Конвенцией определяются условия реализации некоторых средств защиты, которые должным образом учитывают интересы и потребности неисправного контрагента, например, обязанность покупателя дать извещение о характере несоответствия товара, о характере прав и притязаний третьего лица (ст.39, 43), возможность продавца самому устранить недостаток в исполнении им своих обязанностей (ст.37, 48), что может также полностью исключать или временно ограничивать отдельные средства защиты покупателя. Фактически в Конвенции выражен баланс средств защиты как продавца, так и покупателя.

Итак, подводя некоторый итог, подчеркнем, что отличительной особенностью средств правовой защиты по Конвенции является то обстоятельство, что основанием их реализации, как устанавливается в ст.ст.45,61, является лишь факт неисполнения стороной любого из своих обязанностей. Данные положения, а также то обстоятельство, что Конвенция не использует институт юридической ответственности, а оперирует категорией средств правовой защиты означает не только полное исключение концепции вины как основания применения к неисправному контрагенту ответственности или иных неблагоприятных мер воздействия, но и свидетельствует о недопустимости утверждений о закреплении в Конвенции принципа объективной ответственности с изъятиями, установленными в ст.79 в отношении освобождения от возмещения убытков. В подтверждение этого можно указать также на то, что Конвенция, в отличие от систем права, использующих концепцию вины, не только не закрепляет данную категорию в основном ее проявлении, т.е. в качестве условия возникновения ответственности (возмещения убытков), но и не использует ее в побочных сферах. Например, Конвенция устанавливает обязанность потерпевшей стороны принять меры по уменьшению ущерба (ст.77), при невыполнении которой возмещаемые убытки могут быть уменьшены, что отличается от соответствующих норм ГК РК, оперирующих категорией "вина" кредитора при уменьшении размера ответственности должника.

Рассмотрим правовые основы освобождения от ответственности (раздел IV Конвенции).

В тех случаях, когда обязанная сторона не могла контролировать препятствие, вызвавшее неисполнение (ст.79), либо когда неисполнение было вызвано действиями или упущениями кредитора (ст.80), должник может быть освобожден от отдельных последствий неисполнения своего обязательства. И если п.5 ст.79 освобождает должника только от обязанности возмести убытки, оставляя кредитору все остальные средства защиты, то ст.80 идет концептуально дальше, ограничивая для потерпевшей стороны право вообще ссылаться на неисполнение обязательства в той мере, в какой это неисполнение было вызвано ее действиями или упущениями.

Казалось бы, неисполнение обязанности, вызванное отсутствием сотрудничества со стороны кредитора, будет более правильно рассматривать не как нарушение договора, при котором исключается ответственность, а как теряющее качество неисполнения вообще. Однако содержание ст.80, ее структурное расположение подтверждают вывод, что независимо от вызвавших причин, любое неисполнение стороной принятого на себя обязательства, под которым понимается обязанность достичь определенного результата, является достаточным основанием для осуществления кредитором средств правовой защиты, иными словами, для несения должником ответственности за нарушение договора. И лишь наличие некоторых обстоятельств, указанных в ст.79-80, позволяет должнику освободится от ответственности, что выражается в невозможности для пострадавшей стороны реализовать то или иное средство правовой защиты.

Важно подчеркнуть, что сторона внешнеторговой сделки купли-продажи товара не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств лишь в том случае, если докажет в процессе судебного разбирательства, что неисполнение было вызвано препятствием вне ее контроля.

Казахстанское законодательство рассматривает ответственность как -- реализацию санкции, обязанность субъекта к определенным действиям, поведению: нести лишения имущественного характера.

Возмещение убытков и уплата неустойки - основные формы ответственности.

Нарушение денежного обязательства может повлечь за собой для кредитора убытки, которые не компенсируются в полной мере уплатой процентов на неполученную денежную сумму.

Под убытками, согласно ГК РК, понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Требуя возмещения реального ущерба и упущенной выгоды, лицо, право которого нарушено, обязано доказать размер ущерба, причинную связь между ущербом и действиями лица, нарушившего право, а в случаях когда законом или договором предусмотрена презумпция невиновности должника - также его вину.

Следующая форма ответственности - неустойка. Легальное определение неустойки (штрафа, пени) дается законодателем в ГК РК. Неустойкой признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Отдельно необходимо выделить такую форму ответственности как проценты по ГК РК. Согласно ГК РК за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. Названные правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором. Для применения положения ГК РК не нужно доказывать факт наличие убытков.

Статья ГК РК применяется факультативно при реализации норм Конвенции.

Если стороны установили в качестве применимого права общие условия поставок (например, Общие условия поставок товаров из стран - членов Совета Экономической Взаимопомощи в Финляндскую Республику и из Финляндской Республики в страны - члены Совета Экономической Взаимопомощи (ОУП СЭВ - Финляндия, ноябрь, 1978г.), необходимо учитывать установленные в «условиях» основания освобождения от ответственности. Согласно ст.14.1.1 сторона освобождается от ответственности за частичное или полное неисполнение обязательства по контракту, если это неисполнение явилось следствием обстоятельств непреодолимой силы, возникших после заключения контракта в результате событий чрезвычайного характера, которые сторона не могла ни предвидеть, ни предотвратить разумными мерами. В контракте могут быть предусмотрены и другие случаи, освобождающие от ответственности.

На практике стороны зачастую включат в текст контракта арбитражную оговорку о том, что споры по контракту разрешаются в международном коммерческом арбитраже "ad hoc".

3. ТОЛКОВАНИЕ И ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

Современное международное право, представляет собой совокупность и систему составляющих его элементов -- международно-правовых норм. Они связаны неразрывными взаимоотношениями. Вне этих связей отдельные нормы не могут действовать и применяться.

Однако каждая действующая международно-правовая норма должна соблюдаться субъектами международного права, которым она адресована, т.е. сторонами урегулированного ею правоотношения, с учетом ее взаимодействия со всеми другими действующими международно-правовыми нормами или по крайней мере с некоторыми из них.

И в этих целях международно-правовая норма должна прежде всего правильно толковаться субъектами международно-правовых отношений, которым она адресована.

При этом приходится учитывать, что правила толкования международно-правовых норм разработаны и описаны ныне лишь применительно к нормам конвенционным (точнее -- применительно к договорам между государствами), кодифицированным в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., а также применительно к договорам между государствами и международными организациями или между последними, кодифицированным в Венской конвенции о праве международных договоров 1986 г.

Однако соответствующие правила толкования международно-правовых норм, очевидно, применимы не только к конвенционным, но и к обычноправовым нормам общего международного права и любым соглашениям между субъектами международного права вообще.

Венские конвенции о праве международных договоров 1969 и 1986 гг. в своей основе представляют собой кодификацию соответствующих обычноправовых норм общего международного права, в том числе и норм о толковании международных договоров, т.е. о толковании содержащих их международно-правовых норм.

По существу, толкованию основных принципов современного международного права посвящена торжественно и единодушно принятая Генеральной Ассамблеей ООН Декларация о принципах международного права 1970 г.

Ко всем сферам международного права, где оно ныне развивается путем выработки и заключения международных конвенций универсального характера (например, применительно к космическому и морскому праву), нормы их толкования, изложенные в двух вышеуказанных Венских конвенциях, имеют прямое и непосредственное отношение.

Венские конвенции о праве международных договоров 1969 и 1986 гг. содержат идентичные части, озаглавленные «Соблюдение, применение и толкование договоров». При этом сохраняется полная параллельность нумерации и заглавий соответствующих статей обеих конвенций. Разница между ними состоит лишь в том, что статьи Венской конвенции 1986 г. дополнительно учитывают специфику международных организаций как участников международных договоров. Причем в данной Конвенции, в ее терминологической ст. 2 «международная организация» определена как межправительственная (межгосударственная) организация. Иначе говоря, вопрос о юридической сущности международных организаций, о юридических признаках, отличающих их от других возможных объединений государств, в этой Конвенции и в других международно-правовых актах не решен. Подробнее об этом речь пойдет в гл. Х об объединениях государств.

Часть III Венской конвенции о праве международных договоров 1986 г. непосредственно связывает толкование положений договоров с их соблюдением и применением.

Статья 26 Конвенции, озаглавленная «Pacta sunt servanda», гласит, что каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться.

Статья 27, также посвященная соотношению договоров, устанавливает:

1. Государство -- участник договора не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения этого договора.

2. Международная организация не может ссылаться на правила данной организации для невыполнения этого договора.

3. Нормы, содержащиеся в предыдущих пунктах, действуют без ущерба для ст. 46.

Статья 46 Конвенции предусматривает возможность ссылки государства или международной организации на недействительность для них договора, когда речь идет о явном нарушении особо важной нормы внутреннего права государства, касающейся компетенции заключать договоры, или о явном нарушении особо важного правила международной организации, касающегося ее компетенции заключать договоры.

Раздел 2 этой части Конвенции, посвященный применению договоров, содержит ст. 28--30. Первая из них устанавливает, что договоры не имеют обратной силы, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Согласно ст. 29, договор обязателен для каждого государства-участника в отношении всей его территории, если иное не явствует из договора или не установлено иным образом. Статья 30 касается применения последовательно заключенных договоров, относящихся к одному и тому же вопросу. В этих статьях подробно рассматриваются ситуации, касающиеся применения предшествующего и последующего договоров, относящихся к одному и тому же вопросу, их участниками (государствами и международными организациями). Отметим, что п. 6 ст. 30 предусматривает важное положение о том, что в том случае, если обязательства по какому-либо договору окажутся противоречащими Уставу ООН, то преимущественную силу имеют обязательства по Уставу.

Таким образом, толковаться должны положения действующих, т.е. действительных в соответствии с международным правом, договоров, которые его участники должны добросовестно соблюдать и применять в своих взаимоотношениях.

Наконец, раздел 3 этой части Конвенций 1969 и 1986 гг., озаглавленный «Толкование договоров», содержит ст. 31--33. Следует при этом подчеркнуть, что если статьи Конвенции 1986 г. учитывают в частях, посвященных соблюдению и применению положений договоров, определенную специфику международных организаций -- участников договоров, то положения разделов об их толковании обеих конвенций полностью идентичны, что вполне естественно.

Статья 31 этого раздела, озаглавленная «Общее правило толкования», гласит:

1. Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и цели договора.

2. Для целей толкования договора контекст охватывает кроме текста, включая его преамбулу и приложения:

a) любое соглашение, относящееся к договору, которое было достигнуто между всеми участниками в связи с заключением договора;

b) любой документ, составленный одним или несколькими участниками в связи с заключением договора и принятый другими участниками в качестве документа, относящегося к договору.

3. Наряду с контекстом учитываются:

a) любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений;

b) последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования;

с) любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками.

4. Специальное значение придается термину в том случае, если установлено, что участники имели такое намерение.

Статья 32 -- «Дополнительные средства толкования» -- предусматривает, что возможно обращение к дополнительным средствам толкования, в том числе v. подготовительным материалам и к обстоятельствам заключения договора, чтобы подтвердить значение, вытекающее из ст. 31, или определить значение, когда толкование в соответствии со ст.31:

a) оставляет значение двусмысленным или неясным; или

b) приводит к результатам, которые являются явно абсурдными или неразумными.

Наконец, ст. 33 касается толкования договоров, аутентичность текста которых была установлена на двух или более языках. В этой статье, в частности, устанавлено, что текст договора, аутентичность которого была установлена на двух или более языках, имеет одинаковую силу на каждом из них, если договором не предусматривается или его участники не условились, что в случае расхождения между этими текстами преимущественную силу будет иметь какой-либо один определенный текст.

Таковы общие и специальные условия толкования положений договоров в соответствии с Венскими конвенциями 1969 и 1986 гг., т.е. договоров между государствами, а также договоров между государствами и международными организациями или между последними. За указанными пределами находятся лишь устные, так называемые джентльменские, соглашения между государствами.

Кроме того, особое значение имеет толкование норм общего международного права, каковые являются в своей основе нормами обычно правовыми. Но когда в современных условиях такие нормы кодифицированы в универсальных международных конвенциях, касающихся тех или иных сфер международного общения (например, в Конвенции ООН по морскому праву), или устанавливаются путем разработки и заключения универсальных международных договоров (например, в сфере космического права), то в конечном счете речь опять же идет о толковании таких международных договоров.

В иных же случаях нормы общего международного права могут толковаться международным сообществом государств в лице Организации Объединенных Наций и ее Генеральной Ассамблеи. Когда такой акт принимается единодушно, на основании консенсуса, то он приобретает силу аутентичного толкования, как это имело место, в частности, применительно к вышеупомянутой Декларации о принципах международного права 1970 г. В свою очередь, право толкования некоторых норм общего международного права, касающихся, в частности, ситуаций угрозы международному миру, нарушений мира и актов агрессии, принадлежит Совету Безопасности ООН и осуществляется им от имени международного сообщества государств.

В общем и целом вопрос о толковании норм международного права является одним из важнейших вопросов международного права вообще и права международных договоров в частности.

Между тем, как отметил И.И. Лукашук, несмотря на большое значение толкования норм международного права, оно не привлекло к себе должного внимания ученых, особенно отечественных. Даже в учебниках этому вопросу практически не уделяется внимания. Сам же автор этому уделил существенное внимание. По поводу условий толкования норм международных договоров помимо договоров универсального характера, о которых речь шла выше, возникает много весьма существенных вопросов. Рассмотрим некоторые из них.

Первый вопрос: кому принадлежит право толкования положений договора при условии, что действительность его не оспаривается.

Ответ на этот вопрос достаточно очевиден: такое право принадлежит участникам данного договора.

Соответственно, в случае двустороннего договора толковать его положения должны оба его участника в ходе практики его применения. То же касается и многостороннего договора. Но так происходит до тех пор, пока у одного из участников таких договоров или у нескольких из них не возникло сомнений в правильности толкований положений договора каким-либо другим его участником. В этом случае налицо спор между участниками договора по поводу толкования и применения тех или иных его положений, который подлежит разрешению в соответствии со ст. 33 Устава ООН путем переговоров, обследования, посредничества, примирения, арбитража, судебного разбирательства, обращения к региональным органам или соглашениям или иными мирными средствами по своему выбору, если в самом договоре не указана конкретная мера разрешения спора. Когда такой указанной в договоре или согласованной иначе участниками договора мерой является обращение к арбитражу или судебному разбирательству, то решения таких органов являются обязательными для участников данного договора.

Вообще можно с полным основанием утверждать, что положения подавляющего большинства договоров -- двусторонних и многосторонних, в том числе универсальных, -- добросовестно и единообразно толкуются, соблюдаются и применяются их участниками, не вызывая между ними каких-либо трений или разногласий.

Однако в практике главным образом межгосударственных договоров часто встречаются случаи, когда отдельные их положения толкуются их участниками по-разному, порождая существенные споры. В конечном счете они часто разрешаются путем обращения к арбитражу или международным судам. Решения и обоснования таких решений этих органов (иногда со ссылкой на соответствующее обоснование по делу, рассматривавшемуся в другом арбитраже) представляют собой обширный и ценнейший материал для соответствующих доктринальных исследований и обобщений, хотя, как уже отмечалось, международно-правовая доктрина уделяет этому явно недостаточное внимание.

Второй заслуживающий внимания вопрос: какие виды и способы или приемы толкования договоров применяются в практике межгосударственных отношений?

На наш взгляд, весьма ценные по этому поводу соображения высказаны в Словаре международного права. Приведем некоторые из них с отдельными нашими не меняющими существа дела коррективами.

Так, толкование договора -- это уяснение подлинного намерения участников договора и действительного смысла его положений с целью наиболее полной их реализации. Многие ученые относят толкование договоров к числу наиболее важных вопросов международного права вообще и договорного права в частности. Договоры необходимо толковать в строгом соответствии с основными началами международного права.

Толкование должно способствовать достижению целей и задач договора, а не приводить к обратному эффекту. Толкование вызывающих сомнение статей или их элементов должно делаться в пользу обязанного ими участника договора.

Толкование текста международного договора подразделяется на:

а) грамматическое -- словам придаются те значения и смысл, в каком они были использованы участниками договора; юридическим терминам придается то значение, которое им придается в международно-правовых актах и в некоторых случаях -- в правовых системах участников договора;

б) логическое -- намерение участников договора выясняется путем сопоставления различных статей договора либо составляющих его частей (преамбулы, приложения и т.д.);

в) телеологическое -- анализ положений договора с точки зрения целей, которые преследовались его участниками;

г) систематическое -- уяснение содержания договора путем сопоставления его и сравнения с другим договором, заключенным между его участниками;

д) распространительное и ограничительное -- реальный смысл юридического акта сопоставляется со словесным его выражением;

е) историческое -- толкование договора основывается на исторических условиях, приведших к его заключению.

Таково, в частности, обобщение доктриной условий толкования международных договоров согласно Словарю международного права.

Доктрине известны различные подходы к толкованию норм международного права в зависимости от того, что ставится во главу угла. Основных подхода три -- объективистский, субъективистский и функционалистский.

Объективисты, они же текстуалисты, видят главное в установлении значения текста путем его анализа. Они не отрицают значения воли сторон, но лишь той, что нашла закрепление в тексте. Юридическое значение имеет лишь текст, принятый сторонами. В обязанности толкующего не входит установление соответствия текста воле сторон. Во главу угла ставятся четкость и стабильность нормы. Считается, что содержание нормы остается неизменным. Толкование не может менять содержание нормы в угоду меняющимся обстоятельствам.

Субъективисты видят главную задачу в выяснении намерений сторон, которые не всегда выражены в тексте полностью. Поэтому большое значение придается иным, помимо текста, средствам толкования, и прежде всего подготовительным материалам. Решающее значение придается воле сторон в момент создания нормы.

Функционалисты, или телеологи, полагают, что норма отклоняется от первоначальной воли сторон и продолжает самостоятельную жизнь. Она служит своим целям, выполняет определенные функции и именно в таком плане и должна толковаться. Главная задача -- установить цель нормы, независимо от того, воплощена она в тексте, в подготовительных материалах или в последующей практике. Толкование призвано содействовать реализации цели. Некоторые представители этого направления вообще отрицают прямое отношение намерения сторон к содержанию нормы. Полагают, что и цель нормы не является неизменной; нормативное содержание следует толковать в соответствии с той целью, которую преследует норма в момент толкования.

На деле, считает И.И. Лукашук, толкование требует использования всех методов в комплексе на основе пропорциональности их значения.

Толкование, осуществляемое государствами, а также международными органами и организациями, называют официальным толкованием. Его разновидностями являются нормативное и казуальное толкование. Нормативное толкование касается общего содержания нормы и относится ко всем случаям ее применения. Казуальное толкование выясняет содержание нормы применительно к конкретному случаю.

Более конкретно, подчеркивает автор, толкование должно осуществляться в соответствии с основными целями и принципами международного права, воплощенными в Уставе ООН. Другие принципы и правила толкования в основном кодифицированы в Венских конвенциях о праве международных договоров.

На первое место они ставят принципы добросовестности. Толкование должно быть добросовестным, т.е. честным, учитывающим интересы всех заинтересованных сторон, и направленным на выявление реального содержания нормы.

Принцип единства толкования требует, чтобы норма понималась единообразно во всех случаях, применительно ко всем субъектам.

Принцип эффективности толкования требует, чтобы результат толкования обеспечивал достижение целей нормы, ее действенности. В Конвенции этому соответствует требование толкования нормы в свете объекта и целей договора. Этого требуют и давние максимы: lex est dictatem rationus; lex nоn praecipit inutilia; ad imposibilia lex non cogit; interpretatio fienda est ut res magis daleat quam pereat (закон диктуется разумом; закон не требует бесполезного; закон не требует невозможного; толкование должно делать право действенным, а не бездейственным).

Сомнительные положения нормы толкуются в пользу обремененного субъекта. Неясные положения толкуются так, чтобы не увеличивать обязанности несущей их стороны.

Нормы специальные имеют преимущественную силу в отношении норм общего характера, поскольку конкретизируют последние, содержат установленные исключения из общих норм.

Рассматривая способы толкования, И.И. Лукашук в их числе выделяет следующие.

Грамматическое толкование -- уяснение смысла нормы путем анализа ее текста с точки зрения этимологии, лексики, синтаксиса и даже стилистики данного языка.

Логическое толкование -- анализ нормы путем использования законов и правил логики. Предметом анализа являются обозначаемые словами понятия.

Социально-юридическое толкование -- выяснение юридических характеристик международно-правовой нормы. Речь идет о таких моментах, как: находится ли норма в силе, каков круг субъектов, на которых распространяется ее действие, и т.д. Социально-юридическое толкование состоит также в анализе юридических понятий, категорий, конструкций на основе специальных правовых знаний. Особое значение это приобретает тогда, когда речь идет о государствах с различными правовыми системами и несовпадающей юридической терминологией.

Систематическое толкование -- анализ нормы как элемента системы международного права в ее взаимосвязи с его целями и принципами и с другими его нормами. Соответствующая латинская формула гласит: согласование одного закона с другим есть лучший способ их толкования.

Для толкования нормы имеет существенное значение выяснение ее места в договоре (в каком его разделе она находится), какие вопросы призван решать договор в целом и соответствующий его раздел. Имеет также значение выяснение места самого договора и интерпретируемой нормы в системе более высокого порядка, в качестве которой могут выступать система двусторонних, групповых, региональных норм и, наконец, общее международное право.

К систематическому толкованию примыкает толкование телеологическое, т.е. определение содержания нормы в соответствии со стоящей перед нею целью.

Историческое толкование -- выяснение смысла нормы в свете исторических условий ее установления. Она анализируется также с учетом условий, в которых она в данный момент применяется.

Таковы способы толкования международно-правовых предписаний в процессе их применения в соответствии с вышеназванными отечественными источниками, специально уделившими этому вопросу свое внимание.

Подытоживая изложенное в данной главе, можно повторить, что существуют две относительно самостоятельные системы права -- право международное и национальное, внутригосударственное. В их рамках все правовые предписания так или иначе взаимосвязаны, что и характеризует их как относительно автономные системы. При этом применение правовых предписаний требует их толкования, т.е. уяснения их смысла, в их связи со всеми другими положениями права или по крайней мере с некоторыми из них.

В то же время международное право тесно взаимодействует с национальным правом, поскольку некоторые его предписания подлежат осуществлению во внутреннем правопорядке государства. Поэтому в необходимых случаях международное право отсылает к праву внутригосударственному, а последнее -- к обязательствам государства в силу международного права.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Право международных договоров является отраслью общего международного права и представляет собой совокупность правовых норм, регулирующих отношения государств и других субъектов международного права по поводу заключения, действия и прекращения международных договоров.

Договоры заключаются для конкретного и четкого определения взаимных прав и обязанностей сторон договора. Договорная форма закрепления международных отношений обусловливает стабильность международного правопорядка. Значение договоров определяется также и тем, что нет ни одной отрасли международного права, становление и развитие которой не связаны с договорами.

Субъектами права международных договоров являются субъекты международного права.

Длительное время единственным источником права международных договоров являлись обычаи.

Первый кодификационный акт в области права международных договоров был принят в 1928 году на конференции американских государств. Им явилась Гаванская конвенция о договорах, которая носила региональный характер, так как действовала лишь в Латинской Америке.

С появлением Организации Объединенных Наций и созданием в ее рамках Комиссии международного права кодификация права международных договоров стала одной из главных задач, поставленных перед комиссией. Комиссия разработала проект статей о праве международных договоров, и на созванной под эгидой ООН конференции, состоявшейся в 1968--1969 годах, была принята Венская конвенция о праве международных договоров. Эта конвенция, вступившая в силу в 1980 году, касается договоров, заключенных между государствами.

В 1978 году на основе проекта статей, подготовленного Комиссией международного права, была принята Конвенция о правопреемстве государств в отношении договоров, которая, однако, до сих пор не вступила в силу.

Появление межправительственных международных организаций и возрастание их роли в международных отношениях повлекли договорное оформление их отношений, как с государствами, так и между собой. В результате не только появилось большое число таких договоров, но была выработана определенная международная практика, касающаяся заключения, действия и прекращения данной категории договоров. Это вызвало, в свою очередь, необходимость подготовки и принятия специальной конвенции. В этих целях в 1986 году на созванной в Вене под эгидой ООН конференции была принята Венская конвенция о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями, которая, являясь результатом кодификации и прогрессивного развития международного права, содержит положения, учитывающие специфику договоров с участием международных организаций.

Хотя Венские конвенции 1978 и 1986 годов и не вступили в силу, многие их положения действуют в качестве обычных норм.

Названные конвенции кодифицировали не все действующие обычные нормы в области права международных договоров. В частности, не подверглись кодификации обычные нормы, касающиеся влияния войны на международные договоры. Поэтому наравне с договорными нормами продолжают действовать и обычные нормы.

Международный договор -- один из основных источников современного международного права, приобретающий все возрастающее значение в деле регулирования межгосударственных отношений, особенно в новых сферах их взаимного сотрудничества (например, в области космической деятельности, охраны окружающей среды и т.п.). [22] Поэтому кодификация норм общего международного права в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. явилась выдающимся событием в истории развития международного права.

В момент принятия рассматриваемой Конвенции под давлением главным образом западных держав в нее была включена дискриминационная формула, устранявшая от участия в Конвенции некоторые не угодные им по политическим мотивам государства. Соответственно, ст. 81 Конвенции гласила, что она открыта для подписания всеми государствами - членами ООН либо членами одного из специализированных учреждений или Международного агентства по атомной энергии, либо участниками Статута Международного Суда, а также любым иным государством, приглашенным Генеральной Ассамблеей ООН стать участником настоящей Конвенции. Вскоре, однако, такой дискриминационный подход к участию в общих (универсальных) международных договорах канул в лету, и ст. 81 Венской конвенции 1969 г. ныне служит лишь печальным напоминанием о перипетиях развернувшейся на международной арене «холодной войны». Сегодня общепризнанно наличие категории общих международных договоров, т.е. договоров, открытых для участия всех государств.

Республика Казахстан, как и многие государства мира, является участником многих международных договоров. Президент нашего государства неоднократно предлагал услуги нашего государства в качестве государства-посредника при мирном разрешении споров, с целью соблюдения странами международных договоров. Несомненно необходимо дальнейшее развитие норм международного права, через:

1. усиление роли Организации Объединенных Наций при заключении и расторжении международных договоров;

2. отмена всех дискриминационных норм (как явных, так и тайных) во взаимоотношениях между развивающимися и т.н. развитыми странами, путем внесения соответствующих норм в международные конвенции.

Мы надеемся, что принятие подобных мер может и должно стать толчком к дальнейшему развитию права международных договоров.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1 Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г

2 Алексеев С.С.- Общая теория права, в 2-х томах, Москва, Юридическая литература, 1981., с.23

3 Сарсембаев М. - Международное право, Алматы, 1999 г, с.75

4 Абайдельдинов Е.М. Соотношение международного и национального права Республики Казахстан (проблемы становления приоритетности)-Алматы: Казак университетi, 2002., с.325

5 Рашковский Е. - Пути демократии на исходе XX столетия: мировой контекст, Мировая экономика и международные отношения, 1993, № 10.

6 Бобров Р.Л. - Основные проблемы теории международного права. Москва, Юрист, 1993, с.215

7 Лукашук И.И. Международное право. Общая часть. М., 1996, с.202

8 Фельдман Д.И. Система международного права. Казань, 1983, с.143

9 Венгеров А.Б. - Теория государства и права. Ч.2, Теория права, Москва, Юристъ,1997., с. 75

10 Теория международного права: В 2-х томах. Старые и новые теоретические проблемы. Т. 1 / Черниченко С.В.. - М.; НИМП, 1999., с.119

11 Международное право. Отв. ред. Тункин Г.И., М., 1994, с.112

12 Международное право и международная безопасность: военная и политическая области. М., «Международные отношения», 1991, с.78

13 Мовчан А.П. Кодификация и прогрессивное развитие международного права. М.,1972., с.95

14 Кереев А.А., Ералин А.Н. - Международное публичное право. Астана, Фолиант, 2001 г., с.89

15 Мартенс Ф.Ф. - Современное международное право цивилизованных народов. Т.1. Москва, 1994, с. 67

16 Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. 2-е издание, перераб. и дополн.,М. 2002.

17 Опенгейм Л. - Международное право. Т.1. Москва

18 Р.А. Каламкаряна «Международно-правовое значение односторонних юридических актов государств» (М., 1984)

19Комаров С.А. - Общая теория государства и права, Москва, Манускрипт, 1996.

20 Венская конвенция о правопреемстве государств в отношении договоров 1978 г.

21 Права человека и межнациональные отношения. М., РАН. Ин-т гос. и права, 1994. Ст.142.

22 Черниченко С.В. Принцип самоопределения народов (современная интерпретация), Московский журнал международного права, № 4, 1996, ст.5.

23 Решетов Ю.А. Право на самоопределение и отделение, Московский журнал международного права, № 1, 1994, ст.3-4.

24 Кожевников Ф.И. - Учебное пособие по международному публичному праву. Москва, 1997 г.

25 Право и мир в международных отношениях. Москва, 1999 г.

26 Международно-правовые основы обеспечения коллективной безопасности государств-участников СНГ: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Архангельский А.В.. - М., 2003. С. 18

27 Сагиндыкова А.Н. Конституционное право Республики Казахстан: Курс лекций. - Алматы: Білім, 1999. - 336 с.

28 Конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже товаров (Гаага, 15 июня 1955г.)

29 Гражданское право. Учебник. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. - М.: «Проспект», 2002.

30 Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров (Нью-Йорк, 14 июня 1974г.)

31 Жарский А.В. Договор международной купли-продажи товаров: последующее изменение обстоятельств / Журнал Российского Права. - №7. - 2000.

32 Гражданское право. Том II. Полутом 1 / Под ред. Е.А.Суханова - М.: Волтерс Клувер, 2004.

33 Жарский А.В. Правовые последствия нарушения договора международной купли-продажи товаров: общая характеристика на основе Венской конвенции 1980г. // Право и экономика. - №11. - 2001.

34 Каменецкая М.С. Существенное нарушение договора контрагентом как основание его расторжения // Законодательство. - 2004. - №10.

35 Кучер А.Н. Оферта как стадия заключения предпринимательского договора // Законодательство - 2001 - №5.

36 Жарский А.В. Расторжение договора международной купли-продажи товаров // Белорусский журнал международного права и международных отношений. - 2001. - №1.

37 Международные правила толкования торговых терминов "Инкотермс" (Публикация Международной торговой палаты 1990 г. №460) // Совинтерюр. - М.: 1992г.

38 Розенберг М.Г. Оспаривание арбитражного соглашения (постановление МКАС по вопросу компетенции) // эж-ЮРИСТ - № 39 - 2003 г.

39 Семенов О. История создания Венской конвенции о договорах международной купли-продажи. // Право и экономика. - 1999. - с.81.

40 Розенберг М.Г. Международной купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров - М.: Статут. - 2004. - с.19.

41 Смирнова Е. Применение Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров // Российская юстиция. - 1997. - №11.

42 Розенберг М.Г. Что признается существенными условиями договора в силу ГК РФ // эж-ЮРИСТ - № 42 - 2004 г.

43 Шемелин Д. Комментарий к ст.7 Венской конвенции // cisg.ru/content/cisg_text.php?id=7

44 Розенберг М.Г. Последствия непоставки предварительно оплаченного товара. Дело № 175/2003, решение МКАС от 28.05.04 // эж-ЮРИСТ - № 37 - 2004 г.

45 Шемелин Д. Комментарий к статье 14 Венской конвенции // cisg.ru/content/cisg_text.php?id=14

46 Розенберг М.Г. Последствия существенного нарушения договора международной купли-продажи товаров // эж-ЮРИСТ - № 1 - 2005 г.

47 Шемелин Д. Комментарий к статье 15 Венской конвенции // cisg.ru/content/cisg_text.php?id=15

48 Сергеев А.П. Гражданское право. Учебник. Ч. III. М., 1998, 562 с.

49 Сулейменов М.К., Басин Ю.Г. Гражданское право Т-1 учебник для вузов (академический курс) Алматы КазГЮА 2000г.

50 Жайлин Г.А. Гражданское право РК (ч. ос.) Т-1 учебник Алматы 2001г.