О многофакторной этиологии неврозов и шизофрений

Не останавливаясь на полной трактовке понятия, ограничусь в данной главе описанием шизофренической симптоматики.

Феноменология латентной шизофрении заключает в себе следующие формы поведения.

1. Постоянное проявление интровертного эротизма, характеризующегося стремлением, к обладанию. То место связи семьи и ребенка (зависимого), в котором скрыто эротическое измерение, преобразуется во внутреннюю патологическую связь и не позволяет ни одной из сторон проявить экстравертность, так как избегает локализации вовне. Речь идет аморальном интровертном эротизме, избегающем какого бы то ни было аспекта гениталъности (генитальность относится к внешним органам, а значит, предполагает внешнее проявление, дар, соединение, существо с существом), тогда как латентный шизофреник намекает на эротизм, который является нежизнеспособным.

2. Чрезмерный субъективизм, препятствующий объективной гибкости, то есть, субъекту как бы не хватает пространственной предметности.

Зрелой личности свойственно умение развивать свое «Я» предметной (экстравертной) непрерывности. Шизофреник не способен на отношения с другим человеком, поскольку этого другого человека, предметы, явления ему необходимо видеть овеществленными внутри себя. Для шизофреника не существует непрерывного пространства, времени, в его представлении они состоят из отдельных частей с множеством промежутков. Будучи объектом в себе, шизофреник не может достичь субъективного взаимодействия с другими объектами. Его психика, оставшись овеществленной в себе, неспособна на гибкость, функциональность в отношениях с другими.

3. Потребность обладания предметами, а особенно людьми. Шизофренику нужно, чтобы они, как по волшебству, оказались в нем самом.

Самомнение, инфантильное диктаторство, нарциссизм, основанный на Эгоцентризме захватнического типа, как способ выражения себя -- это явные признаки шизофрении. Субъект притворяется, создавая видимость своего участия в диалоге, на самом же деле он стремится захватывать и владеть точно так же, как поступили по отношению к нему мать, семья, сделавшие его своим объектом. И он с упорством, одержимостью ведет ту же игру, жертвой которой уже стал прежде. Им завладели как объектом, в котором завершилась проекция обладания его собственной семьи. Никто не любил его как самостоятельную личность, обладающую автономией. Он повзрослеет, идентифицируя свое «Я» по такой же модели, а впоследствии объектом захвата для него станет родитель. Садизм, жертвой которого пал ребенок, постепенно обращается против его творцов и, следовательно, захватчиков.

4. Заблокированностъ ассоциативных процессов у шизофреников. Каждый раз, когда шизофреник в детстве открывал душу, ему предлагался какой-то посторонний ориентир; то есть, использовались различные объекты для того, чтобы в малыше со временем утвердился постоянный образ, который по механизму проекции воспроизводил бы эмоциональную заинтересованность семьи. Следовательно, ребенок всегда получал любовь, отмеченную принуждением.

5. Неспособность к символизации.

Зрелый человек умеет отличить предмет от образа предмета (вся наша логика, философия успешно сопоставляют самые разнообразные предметы, и прежде чем во внешней конкретности совершится какое-либо действие, имеет место осознание согласованности образов). Так, например, инженер сначала производит свои расчеты на бумаге, а затем на их основе возводят дома.

Здоровый человек способен соединять, связывать образы различных предметов, переходить от одного образа к другому, отличать образ, (возможность предмета) от самого предмета (конкретное воплощение), а также сопоставлять образы либо соотнося их с конкретными предметами, либо воспринимая их просто как символическую организацию. Шизофреник на это не способен, он расщеплен и не всегда улавливает разницу между образом и предметом. Шизофреник способен лишь на перемещение, он не способен на символизацию.

6. Осуществление диалектических процессов только изнутри себя самого. Диалектика предполагает обязательное наличие двух противоположностей, которые, вступая в отношения между собой, тем самым определяют или указывают на общее третье.

Сложность, как отмечают психиатры, заключается в подключении к внутреннему миру шизофреника. Шизофреник не подает ни малейшего знака, ни малейшего намека, позволяющих понять, уловить его внутреннюю диалектику, от которой он не может и не хочет отойти, а на вербальном уровне его утверждения не соответствуют реальным внутренним намерениям. Поэтому, следуя его диалектике, мы неизбежно предоставляем преимущество сфере вытесненного или шизофренического. Итак, осуществляя диалектический процесс, он осуществляет его только с самим собой -- между двумя образами, между двумя фиксациями внутри самого себя, внешне же он выражает нечто третье.

7. Непонимание интенционалъности символа. Например, для инженера символы означают, подразумевают определенные конкретные

и материальные объекты. Шизофреник не ощущает связи между словом и определенной реальностью, он ее не видит.

8. Высокая способность к обсессии . Высокий уровень обсессии, неспособность обладать многообразием элементов дает возможность шизофренику превратить свою психическую реальность в навязчивую способность, настолько сильную, что она позволяет ему расположиться внутри другого, и жить за его счет. Он словно испытывает необходимость владеть другими как источниками своего существования, не прикладывая для этого собственных усилий. Возможно, этим объясняется один из аспектов негативной психологии.

Отсутствие символизации, предметной связи с внешним миром приводит к тому, что шизофреник стремится найти себе место в другой личности и узурпировать ее. Трагедия заключается в том, что он не хочет ничего менять, потому что ему страшно, потому что он не знает своей внутренней реальности, потому что им управляют неведомые ему эмоции.

9. Страдание от одиночества. Шизофреник страдает от тягостного чувства одиночества, опустошенности, беспросветности, вызывающих предчувствие конца, и ничего его не может успокоить. Нарастает волна отчаяния и безвыходности: с одной стороны -- непомерное отчаяние, а с другой -- его психопатологическое «Я», чудодейственное, инфантильное, всесильное: благодаря ему, он познал всемогущество моментального обладания, но пространство и время остались им неосознанными. У него единственная логика: бери и повелевай, то есть, мы имеем дело с ожесточением, которое рождено страхом, возникающим из-за пренебрежения логикой ожидания и отсутствия взаимосвязи символов и внешней реальности, поэтому его «Я», вместо того чтобы стать основой реальности, становится основой навязчивой непосредственности инфантильно-магического типа.

Почему это происходит? Причину следует искать в семье, в которой маленького человека сначала используют как объект компенсационной проекции среды, а по мере его взросления и стремления к самостоятельности противоборствуют ему, что приводит к неожиданному необратимому разрыву. Поскольку противником субъекта выступает взрослый в роли матери, он постоянно пребывает в состоянии фрустрации. Таким образом, страдание из-за утраты первой в жизни привязанности постепенно приводит к осознанию утраты всего вообще.

10. Любой тип невроза или психоза представляет собой трещину, разлом «Я». В практическом смысле «Я» -- это способность индивида опосредоватъ внешний мир относительно своей индивидуальности, это рациональный инструмент, который конкретизирует отношение между частью и всем остальным. Интенциональность, которая уже существует между мной и всем остальным, осуществляется «Я».

В мифах, сказках всегда существует герой, который должен победить дракона, стерегущего сокровище. Человек достигает собственной божественности, если умеет приспосабливаться к вещам, если способен побеждать (дракон -- это символ материального); возрождение «Я» часто связывается также с победами определенных героев. Пока «Я» готово непрерывно умирать среди объектов, вкладывая себя в них, оно возрождается в постоянной внутренней полноте, растет его внутренняя божественность. Апофеоз наступает потому, что человек подчиняется, смиряет себя (то есть, идет навстречу всей реальности); «Я» -- велико, оно становится светом, только обретая плоть; шизофреническое «Я» неспособно на воплощение, оно представляет собой всеобъемлющую претензию, отказывающуюся приспосабливаться к «не-Я» (или материальной предметности окружающей среды).

Задача «Я», после того как индивид сформирован, состоит в опосредовании универсального в соответствии с собственной индивидуацией (этим занимается онтопсихология). Функция «Я» заключается в осуществлении непрерывной связи со всеми внешними явлениями, которые с ним сосуществуют, адаптируясь, конкретно отождествляясь с его субъективностью. Любая индивидуация с помощью «Я» может опосредовать универсальное и таким образом стать онтическим сознанием, полностью созвучным окружающему миру.

Использованная литература

1. Клиническая Онтопсихология / Пер. с итал. - М.: Славянская ассоциация Онтопсихологии, 1997, 320 с.