Анализ ранних романов Маккарти

Маккарти вновь отступает от традиции южной прозы, в которой, оседлость и привязанность к своим корням является одной из главных составляющих психологии южных героев Переяшкин В.Творчество американских писателей второй половины XX века в контексте южной литературной традиции: автореф. дис. ... канд./д-ра фил. наук.: МГУ, 2010. - С. 34.. Он превращает "Внешнюю тьму" в "роман дороги", "все события происходят на пыльных дорогах Теннесси, дома и лачуги, встречающиеся на пути главных героев, как правило, заброшены и дышат смертью. Главные герои абсолютные изгои, их путь лежит "из ниоткуда в никуда". В них нет родовой привязанности или принадлежности к месту" Там же.

Роман открывается описанием кошмара, который снится Куле. Он будто бы находится среди больных и калек и просит исцеления у пророка "нищего народа": "На площади стоял пророк, который с призывом расправил руки на встречу собравшемуся нищему народу. Делегация человеческих руин, которая следила за ним слепыми глазами, вспученные и сморщенные струпья и прокаженные язвы" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 1.. Пророк удивлен присутствием Кулы, ведь его немощь не видна: " Пророк посмотрел вниз, как будто удивленный видеть его там среди этих изгоев" Ibid.. Действительно, Куле необходимо исцеление души. Однако, несмотря на то, что пророк отвечает Куле согласием на его просьбу, само солнце падает с неба, поскольку не может исцелить моральную немощь Кулы: "Да, возможно, ты можешь быть исцелен. После этого солнце потухло, и темнота прогремела, как крик. Они ждали. Ничего не изменилось. Они долго ждали, стало холодно. Над ними висели звезды другого времени. Стало холодно, черно и безмолвно, некоторые начали кричать, а некоторые отчаялись, но солнце не возвращалось. Он начал бояться. Зазвучали слова против него. Он был пойман в толпе, и вонь от их лохмотьев заполнила его ноздри". Ibid.

Вскоре мы узнаем, что причиной этого кошмара является не оставляющее Кулу чувство вины, поскольку он нарушил одно из основополагающих социальных табу и вступил в кровосмесительную связь со своей сестрой. Маккарти создает крайнюю ситуацию, в попытке изобразить ужасную жизнь в отравленном злом Южном сообществе, в котором люди способны на настолько противоестественные поступки.

Изначально Кула и Ринти представлены нам как самые настоящие изгои. Они живут в полной изоляции от любой общины, вдали от людей, даже от собственной семьи. Эти двое ведут ужасное существование, они живут в крохотной хижине посреди леса, имея в своем владении лишь самые необходимые вещи. Брат и сестра - жертвы этого "старого Юга", в котором уже нет "южной общины", которая должна была бы о них позаботиться. Ринти даже спрашивает Кулу: "Кому тут можно рассказать?" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 4.- когда он отвечает отказом на ее просьбу привести повитуху, мотивируя это тем, что люди болтают. В округе нет никого, кто знал или волновался бы о них, об их противоестественных отношениях и ребенке. На смену традиционной южной общине и близким связям внутри нее приходит растущее чувство изоляции и тьмы. В мире этой тьмы в людях просыпаются самые темные и злые качества, которые толкают их на совершение ужасных, противоестественных поступков. Именно окружающая среда, в которой вырос Кула толкает его сначала нарушить табу кровосмешения, а потом и детоубийства, ведь нет никого, кто бы объяснил ему, что такое хорошо и что плохо, осудил его поведение.

После того, как Кула оставляет своего сына умирать в лесу, он пытается вернуться домой, но в итоге теряет дорогу: " Настала ночь и в лесу похолодало, вокруг него опустилась тишина. Как будто что-то держало сверчков и ночных птиц в страхе. Он пошел быстрее. Он был сбит столку в полной темноте, почти бежал, барахтался в трясине. Он уже должен был достичь реки, но все бродил в темноте, вытянув пред собой руки" Ibid. P. 14.. Кула блуждает во тьме, но это не только буквальная темнота леса, это также темнота его души, то зло, что ее окутывает. Угрожающие и неприветливые описания преимущественно передают хаос в душе Куллы, сама природа в ужасе от его поступка: " деревья нависли над ним, как зловещие и мрачные фигуры, вырастающие из земли, словно человекоподобные существа, спровоцированные чуждой неполноценностью его плоти". Ibid. P. 17. Маккарти прямо пишет, что Кула "встретил в лесу какое-то темное другое "я", с которым он слился, бесследно исчезнув с лица Земли ". Ibid. P. 20. По сути, все последующее путешествие Кулы - это побег от себя самого, от чувства вины и греха, который он совершил. Хотя он постоянно убеждает себя, что ищет сестру, покинувшую их хижину. В противоположность Куле, Ринти отправляется именно на поиски своего ребенка.

По мере того как разворачивается путешествие брата и сестры по лесам и городам Южного региона, они встречают множество персонажей, которые являются такими же носителями региональной идентичности и олицетворяют разные аспекты жизни региона, от социального снобизма до разнообразных видов насилия и каннибализма.

Большинство персонажей, с которыми сталкивается Ринти - женщины. Маккарти постоянно подчеркивает их физическое уродство. Так одна описана, как "древняя карга без носа" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 40., а другая, как "сгорбившееся человекоподобное существо в капюшоне" Ibid.. Женские персонажи в романе не просто изуродованы, они жертвы насилия со стороны мужчин. На своем пути Ринти встречает женщин, которые пострадали от физического и психологического насилия, и просто ведут несчастное существование.

Во время своих блужданий в лесу Ринти наткнулась на ферму посреди леса. Она попыталась своровать турнепс, но ее поймал хозяин фермы и предложил остаться на ужин. Она стала невольным наблюдателем взаимоотношений хозяина этой фермы и его жены. Все пятеро детей этой женщины умерли, и муж обвиняет ее в их смерти. В присутствии Ритни, он называл ее "взлохмаченной старой летучей мышью", и их словесная перепалка превращается в ожесточенную драку. Ринти становится свидетелем насилия, которое пугает ее настолько, что она спасается бегством, несмотря на свой голод: "Она пробралась вдоль стены к двери, прикоснувшись к ручке, осторожно повернула ее и тихо открыла. Она увидела, как мужчина улыбнулся. Последнее, что она увидела перед тем, как бежать, была летящая в стену доска с маслом" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 56..

Самой первой встречей Ринти с другими людьми становится знакомство с большой южной семьей, которая добродушно предлагает ей ночлег, еду и даже транспорт для поездки в город. Однако в доме этой с виду благополучной семьи, Ринти становится жертвой сексуального насилия со стороны отца и сына: "...они вошли, тихо, как воры, резко перешептывались друг с другом. Она смотрела на них сощуренными глазами, мужчина, почти невидимый, стоящий на расстоянии вытянутой руки от нее... когда он сбросил комбинезон, то, как она побледнела, было заметно даже в темноте. Оставшись в нижнем белье, он неуклюже улегся рядом с ней... Когда все были готовы ко сну, они лежали в душной тишине и слушали дыхание друг друга. Она осторожно повернулась на дребезжащей постели. Она слышала птиц и сверчков. Хоть что-то она знала во всей этой темноте" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 48.. Маккарти говорит не просто о распаде семьи, а о проблемах всего южного сообщества. Все проблемы теперь решаются насилием, не только в кругу семьи, но и в обществе в целом. Насилие над женщиной воспринимается, как нормальное поведение в обществе, которое когда-то чтило культ "прекрасной дамы". Он обличает институт семьи на Юге и упадок нравов, но также критикует миф о южной общине и ее основных столпах: щедрость, дух сотрудничества и добрососедства. В мире автора южная община мертва так же давно, как и Юг, который он описывает. Ведь, несмотря на то, что в течение своего путешествия Ринти постоянно предлагаю помощь, на самом деле она ее почти никогда не получает. В первом доме она становится жертвой насилия, с фермы ей приходится спасаться бегством. Маккарти рисует картину Юга, в котором само понятие общины уже утрачено, отсутствует дух взаимопомощи и желание взять ответственность за члена своей общины. На смену общине и семье, приходит изоляция и извращенные, испорченные ценности, взращённые в обстановке мертвого Юга.

Стоит отметить, что изоляция Ринти очевидна с самого начала. Она не покидает хижины, в которой живут они с братом, она не в состоянии дойти даже до магазина, в него всегда ходит Кула. Однако, как мы видим, большинство жителей Юга, которых встречают Ритни и Кула, живут в такой же изоляции. Во время путешествия, брат и сестра в основном встречают отдельных людей или семьи, живущие посреди леса и редко покидающие свой дом. Большинство из них настолько вырваны из мира, что не придают значения времени, не в состоянии назвать даже день недели. Ринти в разговоре с врачом она заявляет, что ребенок родился то ли в Марте, то ли в Апреле. Все это еще раз подтверждает глубокую изоляцию региона и его жителей, "старый Юг" Маккарти буквально застыл в неком безвременье, откуда никто не может вырваться в реальный мир.

Кулла, как и Ритни путешествует из одной изоляции в своей хижине к другим изоляциям среди жителей региона. Люди, с которыми он останавливается поговорить, всегда находятся в одиночестве где-то в лесу, когда же он посещает город, с ним всегда что-то случается, и ему приходится быстро его покинуть.

В резком контрасте с лесом, город во "Внешней тьме", это пространство, где правит современность. В городе Кулу оценивают по содержанию его бумажника, который пуст. Он вызывает у городских жителей чувство полного презрения, и протяжении всего романа они не перестают проявлять к нему самоуверенное и снисходительное отношение. Они утверждают, что сочувствуют его бедственному положению, но продолжают высмеивать его за то, что он не вписывается в их общество, и проповедуют ему праведность пуританской добродетели тяжёлого труда, которые Кулла вынужден смиренно выслушивать по причине своей бедности. Маккарти не только демонстрирует утрату человеческих связей и южной общины, отсутствие духа взаимопомощи, но также показывает, как "старый Юг" под влиянием того же самого зла в регионе породил глубокое социальное неравенство, отступив от традиционных аграрных ценностей и вступив в новую эру экономического развития. Маккарти пытается показать, что не важно кто, фермер или горожанин, все жители региона сформированы атмосферой мертвого мира, в среде, где абсолютное зло коснулось каждого уголка человеческой души, каждой сферы их жизни. Поэтому даже новый современный образ жизни и новые ценности, которые Южане пытаются перенять, оказываются отравлены этим невидимым злом.

Ярким примером становится один из первых людей, встреченных Кулой - сквайр. Он пытается просветить Кулу о "благе труда", убедить что "бездействие это грех". McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 66. Сквайр является голосом Нового порядка, социальной и материалистической культуры. Символично, что сквайр - это термин на Юге Аппалачей, которым называли землевладельца, которые владел еще и рабами. Переяшкин В. Творчество американских писателей второй половины XX века в контексте южной литературной традиции: автореф. дис. ... канд./д-ра фил. наук.: МГУ, 2010. - С. 59. В романе у сквайра даже есть немой черный слуга. Таким образом, он является символом старого Юга, пытающегося успешно перейти в новую эру, но, сквайр смотрит на Кулу не как на человека, но как на товар, который он старается всеми силами купить по дешевке. Он заставляет Кулу работать целый день без еды и воды, предоставив ему лишь скромный ужин просто потому, что Кула не уточнил, за какое количество еды он будет работать. Весь этот эпизод и последующая смерть сквайра от рук таинственной троицы, олицетворяющей мир "старого Юга", призван продемонстрировать невозможность существования Нового порядка на Юге, поскольку даже он будет испорчен и уничтожен жестокими и испорченными ценностями жителей этого сообщества.

Кулу абсолютно беспочвенно обвиняют в убийстве сквайра и еще нескольких людей, городская толпа преследует его с намерением повесить. Маккарти показывает южное сообщество, которое осуждает ради самого факта осуждения. Южное сообщество готово обвинить кого угодно в этих преступлениях и Кула, будучи нищим незнакомцем, становится удобной мишенью. Южное общество сплачивается вокруг насилия и самосуда, они даже оставляют трупы на дереве, так как "Это хорошая реклама общественного порядка. Неправда ли?". McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 146. Позже Кулла натыкается на группу погонщиков свиней, они обвиняют его в случайной смерти одного из своих товарищей и решают повесить его на месте, поскольку один из погонщиков никогда раньше не видел повешенье. Под стать им оказывается и наткнувшийся на них проповедник, который сначала молит их не совершать грех и не вешать Куллу, а позже сам присоединяется к процессии по поиску веревки и подходящего дерева. Мы опять наблюдаем отсутствие каких-либо моральных ориентиров у представителей южного сообщества, которое скоро на расправу, не придает значения справедливости и человеческой жизни, а казнь человека считают развлечением. Даже проповедник, является носителем этой испорченной, жестокой идентичности. Исследуя тему зла, Маккарти, эпизод за эпизодом, создает некое нагромождение ужасов, призванное продемонстрировать, как присутствие зла в регионе влияет на поведение и поступки его жителей. Кульминацией этого нагромождения становится встреча Кулы с преследующим его трио.

Внешность бородатого главаря описана в демонических тонах: "В свете огня его борода сияла, а рот его был красным, его глаза были словно темные бездны, в которых ничего не было", McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 171. а в коротком вводном отрывке романа, автор использует такие слова как "фигуры", "тень". Последнее лишь в первом предложении употребляется три раза. Это трио физическое воплощение зла, которое присутствует на Юге, они также являются проекцией всех подавленных темных качеств Куллы. Эти фигуры "внешняя темнота" Куллы, проявление и проекция его внутренней темноты. По сути, путешествие Куллы это противостояние темным сторонам его души, воплощенным в образе зловещего трио. Они следуют за Куллой и оставляют за собой след трупов, которые мы видим гниющими и висящими на деревьях. Они всегда на шаг позади или впереди него, несмотря на его бесцельное и абсолютно случайное блуждание по региону. Они "внешняя тьма" Кулы, блуждающая по "внешней тьме" Юга.

Незадолго до инцидента с погонщиками Кула натыкается на лагерь троицы посреди леса и получает предложение присоединиться к их огню. Они ведут себя так, как будто хорошо его знают, а двое из них смотрят на него с "хищным любопытством" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 170. и принуждают его съесть "почерневшее мясо, жесткое, покрытое пеплом и на вкус, как сера". Ibid. P. 172. Оголодавший Кулла понимает, что ест человеческое мясо, но не в состоянии остановиться из-за страха за свою жизнь. Вторая встреча Кулы, с мистическим трио происходит незадолго до конца романа. Эти монстры каким-то образом нашли коробейника с сыном Кулы. Он случайно наталкивается на них в лесу: мертвый коробейник повешен, а ребенок обезображен, но жив. Это наиболее гротескная и ужасающая сцена во всем романе, но парадоксальным образом, это и "момент истины" для Кулы. Главарь троицы излагает грехи Куллы и осуждает его за них:

"Полагаю, ты заполучил эту штуку из ее живота, а сам потом сбросил его на коробейника.

Я ничего не давал никакому коробейнику.

Думаю, ты решил, что он спрячет его для тебя.

Я ничего не решал.

...Ты никогда не рассказывал, что ты сделал со своей сестрой.

Я никогда и ничего с ней не делал.

Я буду судьей этого". Ibid. P. 233-234.

Кула имеет возможность исповедаться, признать свои грехи и встать на путь их искупления, оказав сопротивление злу, как в свой душе, так и в реальности. Однако он отказывается принимать на себя ответственность за кровосмесительную связь и своего ребенка, и когда бородач спрашивает его: "Как его имя?", - на что Кулла отвечает: "Я не знаю". McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 235-236. Этим Кула определяет свое будущее, но и судьбу ребенка: "Мужчина схватил ребенка и поднял его. Он смотрел на огонь. Холм видел, как лезвие подмигивает в свете, как кошачий глаз, косоглазый и злобный, и на горле ребенка вспыхнула тёмная улыбка и черная жидкость полилась из нее. Ребенок не издал ни звука. Он висел, с одним глазом, остекленным, как мокрый камень, и черная кровь, вытекала на его обнаженный живот". Ibid. P. 236. Жуткий финал позволяет на мгновение забыть, что Кулла оставил этого ребенка умирать еще гораздо раньше; лидер таинственного трио теней, на самом деле заканчивает то, что Кулла трусливо начал, когда бросил ребенка в лесу. Это он, отрекшись от сына, обеспечил тому страшный финал в руках демонической троицы. В этот миг Кула находит ответ на свой вопрос о спасении, которым задавался в своем сне, он "слишком испорчен, чтобы быть спасенным". Ibid. P. 233.

Со смертью ребенка возможность искупления вины и преодоления зла теряет и Ринти. Она находит лишь обугленные кости младенца и так и не узнает, что это все, что осталось от ее сына.

Маккарти довольно четко обозначает проблему идентичности в этом романе, описывая разрушенные судьбы людей, которые оказались в мире, который извращает и ломает их. Он напрямую затрагивает этот вопрос в беседе Кулы с бородатым лидером мистической троицы. Бородач говорит о роли имен в процессе познания людей и вещей: "Я бы не дал ему имени, потому что, ты не можешь владеть тем, у чего нет имени. Вы даже не можете говорить об этом. Вы не можете сказать, что это такое". McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 177. Процесс наименования - это еще одно средство, с помощью которого мы определяем себя. Gleason P. Identifying Identity: A Semantic History. //The Journal of American History. - 1983. - Vol. 69, No. 4. - P. 916. Давая названия предметам, мы описываем и делаем своим окружающий мир. Давая имена людям, мы определяем, кто они и откуда, т.е. присоединяем к какой-то группе, и выделяем индивида из этой группы, делаем его индивидуальностью. Символична поэтому сцена, где Кулла отказываться дать имя своему ребенку. Еще боле значимо то, что Кулла порой даже неспособен произнести свое собственное имя. Это лишь подтверждает несостоятельность его как личности, изуродованной и сломленной, сформированной в мертвом мире: "Он становится человеком, который, по сути, "ничто", поскольку он "никогда ничего не думал, никогда ничего не имел и который всегда был ничем" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 223.. Недаром на вопросы о том, куда он идет, Кула искренне отвечает, что идет в "никуда".

Роман "Внешняя тьма" продолжает жесткую критику Маккарти южного общества и является еще одним высказыванием против "южной литературной традиции". Однако этом романе, он делает это, обращаясь к универсальной теме зла в мире и в людях. Он изображает "старый Юг" как место обитания абсолютного зла, влияющего не только на людей, но даже на саму природу региона. Бесплодная земля и дикий лес составляют мир природы в романе, мир, который враждебен человеку, угрожает ему: "Бродящие воды с кровью, злобно шипящие кровавыми брызгами". McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 15. Маккарти описывает регион, как мертвый сад где-то в аду, ставший приютом для проклятых душ: "голые деревья в агонии и туманные человекоподобные фигуры в пейзаже проклятых. Слегка дымящийся сад мертвых" McCarthy C. Outer Dark. - London.: Picador, 2010. - P. 242.. Это определенно не один из прекрасных садов мира, который традиционно описывали южные авторы. Жители Юга, живущие в этом мертвом саду, окутаны его злом, его тьмой, которая влияет на их жизнь, ценности, поведение, извращая их личности. Зло в регионе становится неотъемлемой частью региональной идентичности. По сути, все персонажи "Внешней Тьмы" находятся в темноте и изоляции, они все жертвы мира, в котором они родились. Их психологическая и духовная слепота препятствует нормальному существованию, формированию нормальной личности и даже нормальным отношениям. "Солнце не вернулось" в изолированное пространство "старого Юга" в романе, он так и останется "бездной безнадёжной тьмы", Кула и Ринти так и останутся брошенными во тьме, необратимо изуродованные своим регионом, изолированные от возможности спасения.

Глава 4. "Дитя Бога": Южная община глазами изгоя

Третий роман Маккарти "Дитя Бога" был опубликован в 1973 году и по праву считается самым шокирующим и противоречивым в его карьере. В нем автор продолжает исследование таких тем, как природа зла, человеческая греховность, нарушение социальных табу. Действие происходит в той же мрачной обстановке штата Теннесси, неподалёку от Ноксвилла, в округе Севир в 50-х годах 20-го века. Маккарти продолжает писать в разрез с традицией южной прозы и придерживается своей тенденции изображения нищего и жестокого Юга. Мертвый Юг, который описывает писатель, становится местом, где проявляются худшие стороны человеческой природы. В этот раз в центре этого ужасного мира, оказывается не менее ужасный персонаж - убийца и некрофил Лестер Баллард.

В этом романе Маккарти отступает от своей привычки вести повествование исключительно от лица всеведущего нарратора, вместо этого он чередует повествование от 1-го и 3-го лица в первой части произведения. Мы узнаем о Балларде и его жизни через серию биографических эпизодов, представленных неизвестным рассказчиком, который, по-видимому, рассказывает кому-то историю Лестера. Через переплетения повествований читатели узнают о прошлом Балларда. Лестер - еще один брошенный ребенок, покинутый матерью и оставшийся круглым сиротой в 10 лет из-за самоубийства отца. Веревка, на которой повесился его отец, все еще висит на балке чердака, как постоянное напоминание об ужасном событии, ведь маленький Лестер обнаружил его тело: "Он никогда не был таким как прежде после того как его папаша убил себя" McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 19. - рассказывает один из горожан.

Лестер не только перенес глубокую психологическую травму, но также остался совершенно один в очень молодом возрасте. Из историй разных рассказчиков становится понятно, что никто не позаботился о нем и не взял на себя воспитание мальчика, как это должно было случиться в добропорядочной южной общине. Однако в этом мертвом Южном регионе такое понятие как община уже полностью отсутствует, поэтому сирота Лестер вынужден заботиться о себе сам. Детская травма и последующее самостоятельное существование настраивают Лестера против сообщества, это проявляется в его регулярной враждебности к своему окружению. Еще в школе он измывается над своими одноклассниками. Однажды мальчик, который "был немного младше него", отказывался принести Балларду укатившийся мяч и тот ударил его со всей силы в нос. McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 18. В другой раз, он запугал своего одноклассника и заставил его поставить себе на голову яблоко, чтобы Лестер мог попрактиковаться в стрельбе. Ibid. Баллард нападет на тех, кто слабее его и считает свое поведение абсолютно нормальным, уже в детстве демонстрируя психологический ущерб от жестокого мира, в котором он вырос.

По сути, Лестер становится жертвой южного общества еще в детстве. Он отвергнут им еще в очень юном возрасте, а его достаточно антисоциальное поведение, вызванное детской травмой, приводит к тому, что он становится неким отщепенцем в своем окружении.

В самом начале романа мы наблюдаем аукцион, на котором продается семейная ферма Баллардов, поскольку Лестер не сумел заплатить налог на дом. Потеря своего дома и полное изгнание из общества становятся неким спусковым крючком для последующей трансформации Лестера из простого изгоя в убийцу и некрофила.

На его землю вторгаются с шумом и гамом: "Они пришли, словно караван карнавальной толпы, сквозь поля и холмы, озаренные утренним солнцем. Грузовик качался, а музыканты на стульях в грузовике балансировали и настраивали свои инструменты, толстяк с гитарой ухмылялся...". Ibid. P.4. Лестер в это время стоит на крыльце своего дома: "Наблюдая за их появлением в лучах безмолвного пастырского утра, в дверях сарая появляется человек. Он маленький, грязный, небритый. Сгорбившись, он движется среди пыли и солнечных лучей". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 4. Эта сцена сразу же устанавливает контраст между изгоем Лестером, у которого собираются отнять дом и "обществом", радостно пришедшим вышвырнуть его на улицу. Это общество, которое не заботится о членах своей общины и радуется беде другого. Лестер пытается защитить свою землю, угрожая толпе ружьем и требуя: "Я хочу, чтобы вы убрали свои чертовы задницы с моей собственности". Ibid. P. 8. Однако ему напоминают, что округ отбирает его землю из-за его неспособности платить налоги, что говорит об ужесточении бюрократического контроля на Юге, ведь мы знаем, что Джон Уэсли и его мать могли спокойно жить в своем доме и не платить налогов. В результате попытки защитить свою землю, Лестер получает удар топором по голове, а аукцион продолжается как ни в чем небывало: "После этого Лестер Баллард никогда не мог держать голову прямо... Он лежал на земле и смотрел вверх, руки скрещены на груди, ужасная рана на голове. Он просто лежал, и кровь текла у него из ушей. Бастер все еще стоял над ним, держась за топор...". Ibid. P. 10. Эта сцена демонстрирует, что южное сообщество, несмотря на все попытки вступить в новую эру, неспособно адекватно адаптироваться к жизни и ценностям этого Нового Юга. Все новое подвергается необратимому влиянию мертвой атмосферы региона и людей, родившихся и выросших в нем. Отобранные у человека земля и дом, который "южный миф" представлял, как извечную основную ценность, становятся не более чем выгодным объектом инвестиций. И даже такая законная и упорядоченная процедура, как аукцион не может обойтись без насилия. Присутствие представителей власти при этом лишь подтверждает тот факт, что акты насилия все еще являются приемлемыми на Юге и негласно санкционированы и одобрены обществом. Рана Лестера оказывается серьезной и оставляет его с травмой на всю жизнь, что становится отправной точкой для последующей социальной и ментальной деградации Балларда.

Потеря Лестером дома является не просто началом его изгнания из общества. Дом, как физическое строение, является важным элементом в идентичности любого человека. Дженифер Шайман в своей работе "Строя Американские дома, конструируя Американскую идентичность: представление идентичности, домашнее пространство и современная американская литература" пишет: "Дом - это непросто структура. Это физическое проявление нашего самосознания, нашей идентичности. Мы вписываем свою личность в наши дома для себя и для наших посетителей. Дом сигнализирует наш класс, наследие, верования и желания". Shaiman, J. Building American homes, constructing American identities: Performance of identity, domestic space, and modern American literature. - University of Oregon, 2004. - P. 12. Наличие собственности обеспечивает как психологическую стабильность, так и социальное принятие, и теперь Лестер лишен и того, и другого. В рамках физических границ идентичности дом и есть идентичность Балларда, его место в мире, его символ принадлежности к обществу. Потеря дома становится началом процесса отчуждения и медленной индивидуальной деградации. Каждое последующее действие Лестера Балларда, включая некрофилию, становится следствием потери своего дома и попыткой этот дом заново обрести.

После потери дома Лестер переезжает в заброшенную хижину посреди леса. Он методично вычищает хижину от осиного улья, пауков, он пытается сделать это место своим домом во всех смыслах этого слова. Он приносит в хижину матрас, готовит себе ужин, после этого курит и читает газеты. Мы как будто видим человека, который действительно занимается своими домашними делами, но автор замечает, что во время всех этих действий Лестер выглядит наполовину сумасшедшим. McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 15.Словно в насмешку над его жалкими попытками превратить это место в свой дом, в хижину врывается стая диких собак, преследующих лису. Они разбивают окно, оставляют дыру в двери, буквально уничтожая надежду на то, что эта разрушенная хижина может выглядеть как настоящий дом. Более того, эта атака и Лестера на мгновение превращает в животное. Защищая свою "берлогу", он набрасывается на одну из собак: "Он бросился на нее и схватил за заднюю лапу. Собака жалобно взвыла. Баллард слепо бил ее кулаками, удары, звучавшие как стук по барабану, эхом отдавались от пустых стен среди отчаянных проклятий и воя". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 21.

После переезда Лестера в хижину, он постепенно отдаляется от человеческого сообщества. Он пытается бороться со своей изоляцией и отчаянно ищет какую-либо форму контакта с внешним миром. Он пытается посещать церковь, но это вызывает недовольство у других жителей общины, которые уже не считают его "своим". Даже священник, который должен быть носителем добродетельных религиозных ценностей, неодобрительно относится к приходу Балларда: "Конгрегация шестимильной церкви оборачивались, как марионетки, если дверь церкви открывалась после начала службы. Когда Баллард вошел со шляпой в руке, закрыл дверь и в одиночестве сел в заднем ряду, они медленно повернулись. Среди них пронесся шепот. Проповедник остановился. Чтобы оправдать молчание, он налил себе стакан воды из кувшина…". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 25.

Поскольку сообщество отказывается принимать Лестера, он начинает наблюдать за жизнью других, как вуайерист. Он следит за своим старым домом и его новыми жильцами, а один раз натыкается на машину, в которой парочка занимается сексом. Случайной жертвой вуайеристических наклонностей Лестера становится женщина, которую он находит в лесу. Она лежит на земле без сознания, практически обнаженная. Лестер, без злого умысла, пытается проверить жива ли она и в момент ее пробуждения, в попытке помочь, спрашивает, не холодно ли ей. Только после того, как женщина в истерике ударяет его камнем, он срывает с нее оставшуюся одежду и уходит. Позже Лестера арестовывают за ее изнасилование и привозят в офис шерифа. Женщину изнасиловали двое других мужчин, однако она из чувства мести решает обвинить в этом Лестера и сделать его "козлом отпущения". Лестер буквально плачет от отчаянья, ведь он в очередной раз становится жертвой общества, которое не придает значения справедливости и честности. Баллард обвиняется в вещах, которые он еще не совершил, но общество, скорое на самосуд, его уже за них осудило. И хотя шериф вынужден отпустить Лестера по причине отсутствия доказательств, он не верит в невиновность Балларда. Символично, что фамилия шерифа Фэйт, что переводится, как судьба; поскольку его следующие слова определяют будущую судьбу Лестера: "Он стоял на улице, засунув руки в задние карманы, когда подошел шериф.

Ну и какие у тебя планы? - спросил шериф.

Пойду домой, ответил Баллард.

И что потом? Какую низость ты уже задумал следующей?

Я ничего не задумал.

Думаю, убийство, следующее в списке? Или что еще ты сделал, о чем мы не знаем.

Я ничего не сделал, сказал Баллард. Я просто вам не нравлюсь.

Лучше тащи свою задницу домой. Эти люди, здесь в городе, не будут мириться с твоим дерьмом". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 76.

Неважно, есть ли у шерифа плохое предчувствие насчет Балларда, важно то, что он заранее обвиняет его в преступлениях, которых тот не совершал просто потому, что Лестер является изгоем этого общества, подходящим "козлом отпущения", точно так же, как и Кулла во "Внешней тьме".

Единственный человек, который соглашается общаться c изгоем Лестером, это хозяин свалки. Мусор является некой декорацией, ведь мусорщик и его семья становятся иллюстрацией "белой швали". Этот термин вошел в обиход в начале 30-х годов 19-го века в кругу богатых южан, которые называли так бедных белых. Berger M. White lies : race and the myths of whiteness. - New York: Farrar, Straus, Giroux, 1999. - P. 108. Однако термин трансформировался и стал обозначать не только имущественное положение, но необразованность, ставшую результатом жизни в глуши и оторванности от современного мира, а также аморальное поведение, характерное для жителей бедных регионов Юга. Маккарти высмеивает южный миф и южную литературную традицию, заменяя привычных леди и джентльменов на настоящих обитателей Южного региона, на "белую шваль", которая символично живет посреди свалки.

У хозяина свалки 9 дочерей, возраст большинства которых он даже не знает. Он дал им имена, ткнув пальцем в медицинский справочник, который нашел в мусоре, явно не понимая значение слов: "он назвал их… Уретра, Мозжечок, Грыжа Сью". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 22. В их семье царит полное разложение: "Он не мог сказать какого они были возраста... Они приходили и уходили... Они беременели одна за другой. Он бил их. Жена плакала. Дом наполнялся, комнаты, трейлер. Одна привела домой мужа, но он остался лишь на день или два... Двенадцатилетняя тоже начала раздуваться...". Ibid. P. 23. Мы видим абсолютный упадок нравов. Маккарти рисует пугающую картину жизни, к сожалению, абсолютно приемлемую и часто встречающуюся в бедных частях Южного региона. Дети не получают никакого воспитания, даже 12-летняя девочка вступает в сексуальные отношения; дом наполняется детьми, воспитанием которых тоже никто не занимается. Все это происходит в условиях экстремальной бедности. Эта семья - еще одна иллюстрация к образу мертвого Юга, который утратил все ценности и теперь не в состоянии формировать полноценных людей. Вместо этого он порождает людей без всякой морали, семьи, где домашнее насилие является нормой, и отец даже насилует собственную дочь в порыве гнева: "Однажды в лесу он наткнулся на двоих... Он наблюдал за ними из-за дерева, пока не узнал одну из своих девочек. Старик начал бить девочку палкой... Они упали в листья... Следующее, что он помнил - спущенный комбинезон вокруг его коленей и она под ним". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P.28.

Лестер общается с этим мужчиной только потому, что ему нравится одна из его дочерей. Однако она отвечает отказом на его ухаживания и даже высмеивает его в присутствии другого мужчины. Пытаясь завоевать ее расположение, он приносит ее умственно отсталому сыну малиновку. Ребенок откусывает птице ноги, и пока все семейство задается вопросом, зачем ребенок это сделал, Лестер демонстрирует полное понимание его мотивации: "Он хотел, чтобы она была там, откуда не сможет сбежать". Ibid. P. 76. Эти слова будто предвосхищают его будущие действия, ведь немного позже, получив очередной отказ, он убьет дочь мусорщика, чтобы сделать ее своей мертвой возлюбленной.

Однако, первой жертвой деградирующего Лестера становится уже мертвая женщина. На окраине города, Лестер находит заглохшую машину, а в ней трупы любовников, которые задохнулись от угарного газа во время любовного акта. Сначала Баллард просто смотрит на них сквозь окно машины, однако ему этого мало и, осознав представившеюся возможность, он совершает свой первый акт некрофилии.

Маккарти, никогда не боящийся детальных описаний самых ужасающих преступлений, уделяет сцене некрофилии Балларда всего четыре предложения: "Сумасшедший гимнаст, трудящийся над холодным трупом. Он излил в это восковое ухо все, что когда-либо хотел сказать женщине. Кто скажет, что она его не слышит? Когда он закончил, он встал и вновь огляделся.". Ibid. В центре описания не физический аспект происходящего, но эмоциональный. Баллард стремится утолить не свои сексуальные потребности, но свою жажду связи с другим живым существом, свою потребность в нормальных человеческих отношениях, которых он был лишен с самого детства. Он был отщепенцем всю свою жизнь, но теперь будучи окончательно изгнанным из общества, он потерял даже возможность на создание каких-либо отношений. Поэтому он изливает свою душу на ухо трупа, пытаясь испытать нормальный человеческий контакт в подобной больной имитации.

После этого Лестер грабит машину и забирает не только вещи, но и тело женщины. Он переносит труп в свою ветхую хижину и хранит ее тело на холодном чердаке. Он отправляется в город, где покупает для нее одежду, нижнее белье и косметику, а затем аккуратно одевает труп и делает макияж, готовит ужин на двоих. Лестер действует как влюбленный мужчина, который идет на свидание со своей возлюбленной. После того как он усаживает труп за стол, он выходит на улицу и наблюдает за ним сквозь окно. Этот болезненный и противоестественный эпизод демонстрирует желание Балларда быть нормальным. Он всю жизнь наблюдал за жизнью других, теперь его больному сознанию представляется, что у него есть шанс воссоздать эту жизнь. Лестер придает абсурдной ситуации правдоподобия, выходя из дома и притворяясь, что он сам пришел к девушке на свидание, и она оказалась там без его участия. Лестер продолжает вести себя как влюбленный, он не торопится перейти к удовлетворению свою сексуальных потребностей, он разговаривает с трупом, обнимает его и только после этого занимается с ним сексом: "Он усаживал ее в разные позы, а потом выходил и смотрел на нее через окно. Потом он просто сидел, обнимая ее, его руки ощущали ее тело под новой одеждой. Он медленно раздевал ее, разговаривал с ней. Затем он стянул с себя брюки и лег рядом". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 61. Эта сцена безумного ухаживания сама по себе ужасающа, но то, как описывает ее Маккарти, указывает не столько на безумие, сколько на отчаянное одиночество Лестера. Естественное стремление всякого человека к общению, желанию иметь дом, любимую женщину обретает дикие, извращение формы.

Через некоторое время хижина Балларда сгорает дотла вместе с трупом, и он ищет убежища в пещерах. Он убивает дочь мусорщика и поджигает дом, в котором находится ее умственно отсталый сын. Лестер окончательно становится тем, кем его заранее видело общество: яростный, непредсказуемый, жестокий человек, настоящий монстр. После этого убийства Лестер больше не пытается вернуться и найти свое место в сообществе, которое его изгнало. Слова шерифа Фэйта, сказанные когда-то во время допроса Балларда: " Тебе придется либо найти другой способ жить, либо найти другое место в мире, чтобы жить так, как ты хочешь. " McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 115.- Лестер воспринимает как руководство к действию. Он начинает создавать свое собственное общество, общество мертвых. Он начинает убивать людей и приносить их тела в свою сеть пещер. Жизнь в глубине пещер становится отражением его моральной и ментальной деградации; некрофилия становится способом облегчения его одиночества и попыткой создать сообщество, частью которого он может быть. В тексте нет детального описания жизни Лестера в пещере, есть лишь намеки на то, что он в ней делает, которые подтверждаются в конце романа, когда спустя много лет там находят комнату, полную трупов.

В своем растущем безумии Лестер не держится за свою личность и теряет даже сознание своей гендерной принадлежности. Он начинает носить женскую одежду своих жертв, макияж и даже их скальпы с волосами. Он явно хочет вписаться в созданное им сообщество мертвых, которое состоит преимущественно из женщин. Потеряв все остальное, Лестер начинает терять себя. Тем не менее, у него случаются моменты просветления. Заметив свое отражение в луже, он нерешительно протягивает руку, чтобы коснуться его, но прежде чем прикоснуться, отступает в страхе. Ночью, из своей пещеры он "… наблюдал за полчищами холодных звезд сквозь дыру для дымы и задавался вопросом, из какого материала сделаны они или он сам". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 79.

Самой душераздирающей сценой в книге становится момент, когда засыпающему Лестеру кажется, что он слышит свист. Это напоминает ему, как в детстве он слышал, как насвистывал его отец, возвращаясь с работы: "...ему показалось, что он слышал свист как когда он был мальчишкой, и лежа в постели, слышал свист отца возвращающегося с работы... Этой ночью ему снилось, что он ехал сквозь лес по горному хребту... мир в тот день был таким прекрасным, как в любой другой день, когда он едет на встречу смерти ". Ibid. P.92.Лестер хочет стабильности и покоя, даже если это стабильность смерти; его нынешняя жизнь - это форма побега и отрицания.

С другой стороны, он постоянно возвращается к своей ферме и наблюдает за новыми жильцами, фантазируя, как он вернет свой дом, свою жизнь обратно: "...он наблюдал за домом, за новым жильцом. Он приходил ночью и лежал на берегу, наблюдая за ним через кухонное окно. Баллард взял ружье. Прицелился чуть выше уха. Его палец опустился на холодную кривую спускового крючка, Бах, сказал он". На пике своего безумия, он, наряженный в платье и парик из волос своих жертв, он пытается убить нового жильца, чтобы вернуть свой дом. Однако его попытка терпит крах, более того новый хозяин стреляет в Лестера из дробовика, и ему практически отрывает руку.

Очнувшись в психиатрической больнице уже без руки, Лестер попадает в руки мужчин, которые подозревают, что это он убил всех пропавших в округе людей. Они забирают его из больницы, чтобы он показал место, где прячет тела. Они намереваются их похоронить, а потом устроить самосуд над Лестером. Безумец приводит их в пещеру, но ускользает от них и несколько дней блуждает в темноте, пока не находит выход: "Он желал, он действительно хотел, чтобы какая-нибудь грубая повивальная бабка вытянула его из этой скалистой обители". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 102. Писатель не зря говорит о новом рождении героя. Из пещеры выбрался совсем иной Лестер, он осознал, что творил ужасные вещи и более того, осознал, что его шанс быть нормальным был потерян еще детстве, когда он остался совсем один после самоубийства своего отца. Это подтверждает его видение на дороге: "Шумно проехал автобус. На последнем сидении сидел маленький мальчик и смотрел в окно, его нос был прижат к стеклу. Он посмотрел на Балларда, и Баллард посмотрел на него. Затем автобус скрылся из виду. Он пытался понять, где он уже видел мальчика, но потом понял, что мальчик выглядел как он сам. Он занервничал и, хотя он пытался выбросить из своей головы изображение лица в окне, оно никак не уходило...". Ibid. P. 102 Видение напоминает Лестеру о том, кем он мог бы быть, напоминает ему о том времени, когда он был невинен и все еще был частью сообщества. У него случается просветление, и он возвращается в психиатрическую лечебницу, утверждая: "Здесь. Я должен быть здесь" Ibid.. В каком-то смысле он возвращается в общество, которое ранее им пренебрегало. Лестер понимает, что это его место, эта психиатрическая лечебница теперь его дом, в большей степени, чем были полуразрушенная хижина или пещера.

Когда много лет спустя, Лестер умер, его тело передали в медицинскую школу. Повествование завершается подробным описанием вскрытия, которое проводят студенты-медики. Примечательно, что Маккарти насыщает именно это описание отвратительными деталями, чего он не делал, когда описывал преступления Лестера: "Он был выложен на плиту, сшит, выпотрошен, расчленен. Его голова была распилена и мозги удалены. Его мускулы были сняты с костей. Его сердце вынули. Его внутренности вытащили и очертили; четверо юных учеников склонялись над ним словно гаруспики из старых времен, которые, наверное, видели и худших монстров". McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 108. Маккарти называет студентов, проводящих вскрытие архаичным словом "гаруспики". В Древней Греции так называли людей, которые предсказывали будущее по внутренностям жертвенных животных. Баллард приравнивается к животным, подлежащим исследованию ради понимания мира и людей. Это печальный и омерзительный конец печальной и омерзительной жизни.

Лестер - типичный герой-изгнанник, маргинал, который по воле обстоятельств превращается в преступника и извращенца. Несмотря на отталкивающую природу такого персонажа, как Лестер, Маккарти создает историю, которая заставляет чувствовать жалость к этому человеку, ставшему монстром. Именно поэтому уже на первой странице романа, рассказчик говорит о Лестере: "Дитя Бога, возможно, такой же, как мы" McCarthy C. Child of God. - London.: Picador, 2010. - P. 4., проясняя смысл названия. Маккарти вынуждает читателя хотя бы попытаться изучить жизнь Балларда и, возможно, прийти к какому-то пониманию его действий, дать персонажу возможность на прощение, которое заслуживает любое дитя Божье.

Баллард - настоящий антигерой, но автор настойчиво внушает читателю мысль о том, что его злодейство и безумие - лишь частный случай того, что таит в себе мир. Всезнающий рассказчик в романе говорит: "Можно сказать, что его существование поддерживается другими людьми, такими, как ты. Раса, которая высасывает жизнь из искалеченных и сумасшедших, которая хочет и имеет их порченую кровь в своей истории". Ibid. P. 86 Именно поэтому в одном из отрывков шериф в ответ на вопрос подчиненного, стали ли люди лучше, отвечает: "Я думаю, люди остались такими же, как в тот день, когда Бог создал их". Ibid. P. 88. Затем шериф рассказывает историю о старом отшельнике, который жил на горе: "...оборванный гном с волосами до колен, одетый в листья. Люди привыкли подходить к его дыре в скалах, бросать в нее камни на спор и призывать его выйти наружу ". Ibid. P. 91. По сути, этот рассказ описывает судьбу Лестера. Он - жертва, в которой нуждается это сообщество, чтобы продолжать культивировать жестокость и насилие. Множество таких людей, как Лестер, скрывается в южном обществе.

"Дитя Бога" - это роман, который заметно контрастирует по стилю с предшествующими романами Кормака Маккарти, но продолжает деконструкцию основополагающих мифов Юга. Маккарти изображает южное общество, в котором процветает культура насилия и изоляции. Лестер Баллард становится жертвой этого сообщества, которое состоит из людей, являющимися носителями региональной идентичности сформированной мертвой атмосферой "старого Юга". Будучи ребенком, он оказывается брошенным на произвол судьбы этим самым обществом, которое считает подобную жестокость нормой, и как следствие, перенимает такую же жестокую манеру поведения по отношению к другим людям. Затем он лишается своего дома, что приводит к постепенной деградации и психологическим отклонениям в его личности.

После потери дома Баллард переезжает в заброшенную хижину в лесу, а потом живет в пещерах под землей. Идентичность Балларда деградирует от несостоятельного должника, выселяемого домовладельца, к скваттеру, а затем к пещерному обитателю. Деградация его личности происходит в несколько этапов, и каждый этап соответствует одной из трех частей романа. В первой части он ведет нелегкое существование на окраинах общества, вторая изображает его полную развращенность, а третья его безжалостные убийства. Эти части также параллельны этапам его психического состояния: в первой части рассказчик повторяет, что "с ним всегда было что-то не так", во второй части его все время описывают, как "полусумасшедшего", а к концу третьей, его здравомыслие полностью исчезает и Лестер превращается в монстра.

Кормак Маккарти использует историю Лестера, чтобы показать как южное общество, испорченное и отравленное мертвой и разлагающейся атмосферой "старого Юга", способно повлиять на формирование идентичности такого человека, как Лестер. Общество взрастило в нем жестокость и склонность к насилию, буквально передало ему некую поломанную, изуродованную региональную идентичность, только для того, чтобы потом отнять ее у него, осудить за нее и изгнать из своего общества. Лестер же не в состоянии существовать отдельно, потеря дома и общества приводит к кризису, который запускает череду разрушительных попыток вновь обрести чувство принадлежности. Все эти попытки приводят к полной деградации Лестера, буквально превращая его в животное, ужасного монстра. Только практически полностью потеряв свой рассудок и моральный облик, он обретает свою идентичность, свое место в мире. Теперь он душевнобольной, его место в психиатрической лечебнице, это его место, это его дом. Он вновь становится частью сообщества.

Заключение